Текст книги "Операция «Ледокол»"

Автор книги: Джон Эдмунд Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Добро пожаловать на борт, Джеймс. Мне очень давно уже хочется с вами поработать. – Легкая пауза. – Чего, наверное, не скажешь о наших коллегах по операции.

Бонд посмотрел на нее, пытаясь проникнуть в глубь черных глаз, а в женщине, обладавшей подобными красками тела, такие глаза были необычайной чертой. Его вилка застыла в воздухе. Он спросил:

– А что? так уж все плохо?

Ривка звонко рассмеялась.

– Хуже, – ответила она. – Я полагаю, вам рассказали о вашем предшественнике?

– Нет, – Бонд уставился на девушку невинным взором. – Меня забросили в эту операцию внезапно, после очень краткого инструктажа. Сказали, что сама команда, которая, кстати, кажется мне весьма странноватым коктейлем, сообщит мне все более подробно.

Она вновь рассмеялась:

– Ребята повздорили. Брэд Тирпиц как обычно язвил на мой счет, а ваш парень дал ему в челюсть. Меня даже и не спросили. В том смысле, что я и сама могла разобраться с Тирпицом.

Бонд продолжил есть. Прожевав, он поинтересовался по поводу операции.

Ривка кокетливо взглянула на него, слегка прикрыв веки.

– Ну-ну-ну! – она наигранно притворно приложила палец к своим губам, – ни слова об этом. Я ведь только приманка, и все. Я должна заманить вас в лапы двух экспертов. Ведь мы все должны присутствовать на этом инструктаже. Если честно, то я не думаю, что они воспринимают меня всерьез.

Бонд мрачно улыбнулся:

– Значит, они никогда не слышали самую главную поговорку о вашей организации…

– Мы стараемся в своем деле, иначе последствия будут ужасающими. – Она произнесла эти слова без выражения, почти как попугай.

– А вы стараетесь, Ривка Ингбер? – спросил Бонд, продолжая есть.

– А как же иначе?

– В таком случае наши партнеры чрезвычайно тупы.

Она вздохнула:

– Не тупы, Джеймс. Шовинисты, вот кто они. Просто они считают, что работать вместе с женщинами небезопасно. Вот и все.

– Лично я так никогда не думал, – с бесстрастным лицом произнес Бонд.

– Да. Я наслышана, – ее слова прозвучали натянуто. Быть может, это было даже предупреждение: «но-но, не подкатывайся».

– Ну, что? Значит, хватит о «Ледоколе»?

Она покачала головой:

– Не волнуйтесь, об этом вы еще сегодня наслушаетесь от ребят.

Бонд почувствовал какой-то намек на предостережение, даже в том, как она взглянула на него – словно ему предложили дружбу, а потом внезапно отпрянули с этим предложением. И точно так же быстро она вновь превратилась в прежнюю Ривку, ее черные глаза остановились на несколько оторопевших серо-голубых глазах Джеймса Бонда.

До конца их легкого завтрака Бонд и не пытался заново поднимать тему «Ледокола». Он поговорил с Ривкой об ее стране, которую хорошо знал, и о проблемах, царивших в ней, но при этом не старался затрагивать личную жизнь девушки.

– Ну, что ж, Джеймс, пора к нашим ребяткам, – она указала взглядом наверх, в сторону отеля, и вытерла салфеткой губы.

Ривка сказала, что Мосолов и Тирпиц скорее всего наблюдали за ними со своих балконов. Они были соседями по номерам на пятом этаже, и с их балконов открывался прекрасный вид как на садики, так и на территорию бассейна.

Ривка и Бонд разошлись по кабинкам для переодевания и вышли из них уже в подобающей одежде: Ривка – в темной складчатой юбке и белой рубашке, Бонд – в своих любимых темно-синих брюках, хлопковой рубашке «Си Айлэнд» и туфлях. Вместе они вошли в отель и поднялись в лифте на пятый этаж.

– А, мистер Джеймс Бонд. – У Мосолова была совсем неприметная внешность – как и полагалось эксперту его профессии. На вид ему можно было дать сколько угодно: от средних двадцати до сорока пяти с лишним. Казалось, черты его лица менялись в зависимости от настроения и от освещения, причем эти изменения либо старили его, либо и вовсе скрывали возраст. Его английский был вроде бы безупречен, со слабым намеком на акцент жителя пригорода Лондона, а время от времени проскальзывали разговорные выражения.

– Коля Мосолов, – представился русский, пожав Бонду руку. Даже рукопожатие у него было ни то ни се, и глаза – серые, затуманенные – смотрели с пустым выражением, стараясь не встречаться с глазами Бонда.

– Очень рад! Надеюсь, что мы сработаемся. – Бонд подарил ему свою самую очаровательную улыбку, одновременно пытаясь оценить человека: из невысоких, блондин, подстрижен без какого-либо стиля, но поразительно аккуратно. С виду без характера, что подчеркивала даже его одежда: коричневая в клеточку рубашка с короткими рукавами и брюки, которые, по всей видимости, наспех сшил ученик портного в свой самый неудачный день.

Коля указал на кресло, хотя Бонд и не совсем понял, как тот умудрился обойтись при этом без каких-либо жестов или телодвижений.

– Вы знакомы с Брэдом Тирпицом? – спросил русский.

В кресле находился Тирпиц – широкоплечий здоровяк с огрубевшими ручищами и лицом, словно высеченным из гранита. Его седые волосы были подстрижены коротко-коротко. Бонд с удовольствием заметил следы кровоподтека и легкой ссадины в левом углу его необычайно маленького рта.

В знак приветствия Тирпиц вяло приподнял руку.

– Привет, – буркнул американец. У него был грубый голос, будто бы он долго и упорно учился такому выговору у крутых парней из кинобоевиков. – Добро пожаловать в наш клуб, Джим.

Бонд не почувствовал в человеке ни капли дружелюбия, ни радости.

– Рад познакомиться с вами, мистер Тирпиц.

– Брэд, – прохрипел в ответ Тирпиц. На этот раз в уголках его рта появился намек на улыбку. Бонд кивнул.

– Вы в курсе, в чем суть дела? – Коля Мосолов изобразил почти извиняющийся вид.

– Так, самую малость…

Ривка, улыбнувшись Бонду, перебила его:

– Джеймс говорит, что его послали сюда после короткого собеседования. И никакого инструктажа от своих шефов.

Мосолов пожал плечами и сел, молча предложив Бонду кресло. Ривка плюхнулась на кровать и подобрала под себя ноги, устроившись поудобней. Предложенное кресло Бонд подтолкнул к стене и поставил его так, чтобы, сидя в нем, он мог видеть всех троих, а заодно окно и балкон.

Мосолов глубоко вздохнул:

– У нас не так много времени, – начал он. – Нам нужно выехать отсюда и вернуться в зону операции в течение этих сорока восьми часов.

Указав на стены, Бонд спросил:

– А здесь можно спокойно говорить?

Тирпиц издал грубый смешок:

– Не волнуйся, мы здесь все проверили. Мой номер – дверь рядом, этот – на углу здания. И я постоянно здесь все прочесываю.

Бонд обернулся к Мосолову, который, с почти услужливым видом спокойно ждал, чтобы продолжить. Русский подождал еще секунду и заговорил:

– Вы наверно думаете, что все это странно? Что ЦРУ, Моссад, мои люди и ваши работают вместе?

– Поначалу, – Бонд изобразил спокойствие. Это был тот самый момент, о котором его предупреждал М. Существовала вероятность того, что Мосолов будет удерживать кое-какие факты при себе, и в этом случае Бонду понадобится каждая капелька своего внимания. – Поначалу я думал, что это странно, но поразмыслив… Ведь мы же все в одном деле. Да, возможно, у нас разные взгляды на проблему, но я не вижу причины, почему бы нам ни поработать вместе во имя общего блага.

– Точно, – коротко ответил Мосолов. – Тогда давайте, я в общих чертах обрисую вам ситуацию.

Он сделал паузу и огляделся с неподдельным видом рассеянного близорукого академика.

– Ривка. Брэд. Вы, пожалуйста, по ходу дела добавляйте, если решите, что на что-то я должен обратить больше внимания.

Ривка кивнула, а Тирпиц неприятно засмеялся.

– Итак. – И вновь трюк с перевоплощением: Коля превратился из нерасторопного профессора в быстрого оперативного работника, решительного и самоуверенного. За ним было занятно наблюдать, отметил про себя Бонд.

– Итак, буду краток и прям. Это дело, как вы, наверное, все-таки знаете, мистер Бонд, касается Национал-Социалистической Действующей Армии – террористической организации с высоко профессиональным уровнем подготовки. Ее убеждения направлены против моей родной страны и, как уже стало известно, представляют угрозу для ваших стран тоже. Это фашисты старой закваски.

Тирпиц вновь издал свой неприятный смешок:

– Старые, заквашенные фашики.

Мосолов проигнорировал его. Казалось, это был единственный способ справиться с неуместными подколами Брэда Тирпица.

– Правительства, ставшие жертвами террористических актов со стороны НСДА, официально заявляют, что не имеют против них никаких улик. – На секунду замолкнув, он огляделся, задерживая свой взор на каждом, чтобы убедиться, внимательно ли слушает его аудитория. – И все же улики есть. Во – первых, создатели НСДА – выходцы из неофашистских организаций. Это вне всяких сомнений. Правительства наших стран добыли информацию о том, что эти люди родом из Британии, Швеции, Германии и из южно-американских республик, из тех республик, которые помогли и дали укрытие некоторым самым отъявленным фашистским мразям по окончании Великой Отечественной войны… Второй Мировой войны…

Бонд мысленно улыбнулся. Русским названием Второй Мировой войны Мосолов воспользовался все-таки намеренно, не было это никакой оговоркой.

– Я не фанатик, – Коля понизил голос, – но и не одержим этой НСДА. Но как и ваши правительства, я полагаю, что эта организация огромна и растет с каждым днем. Это угроза…

– Слушай, это и так всем понятно. – Брэд Тирпиц достал пачку «Кэмела», легонько пристукнул ей о большой палец, вытащил сигарету и зажег ее картонной спичкой. – Давай покороче, Коля. Национал-Социалистическая Действующая Армия навела в вашем Совке страшный шухер.

– Угроза, – продолжал Коля, – всему миру, а не только Советской России и странам Восточного Блока.

– Вы их основная мишень, – буркнул Тирпиц.

– И к тому же, Брэд, как вы знаете, мы впутаны в эту историю. Вот почему мое правительство связалось с вашими людьми, с Кнессетом Ривки и правительством Бонда. – Он снова повернулся к Бонду. – Как вы знаете, а может и не знаете, но все оружие, использованное в терактах НСДА, получено из советского источника. Центральному Комитету сообщили об этом только после пятого инцидента. Остальные правительства и разведывательные управления подозревали, что мы снабжаем оружием одну из организаций с Ближнего востока, которая, в свою очередь, распространяла его по цепочке далее. Но это не так, а полученная информация – прямое доказательство этому.

– Кто-то пошуровал у вас в курятнике, – вставил Брэд Тирпиц.

– Это правда, – отрезал Коля Мосолов. – Прошлой весной, проводя внезапную, первую за два года, ревизию складов, высокопоставленный офицер советской армии обнаружил огромную недостачу: необъяснимая утечка большого числа единиц оружия. И все из одного источника.

Он встал, прошел по комнате к дипломату и достал из него огромную карту, расстелив ее на ковре перед Джеймсом Бондом.

– Здесь. – Его палец уткнулся в бумагу. – Здесь, недалеко от Алакуртти, у нас находится огромный оружейный склад…

Алакуртти располагался примерно в шестидесяти километрах к востоку от финской границы, в глубоком Заполярье, и примерно в двухстах с лишним километрах к северо-востоку от Рованиеми, где как раз и базировался Бонд во время своей предыдущей экспедиции, перед тем как двинуться дальше на север. Бонд знал, что в это время года там пустынная и унылая местность: сплошной лед и снег, а из растительности – лишь редко растущие вечнозеленые ели.

Коля продолжал:

– Прошлой зимой этот самый склад был обокраден. Мы просто сверили все серийные номера похищенного оружия с захваченным у террористов НСДА и выяснили, что оно из Алакуртти.

Бонд спросил, что было украдено.

Коля с каменным лицом отбарабанил примерный список:

– Калашниковы – РПК, АК, АКМ, – пистолеты Макарова и Стечкина, гранаты РДГ-5 и РГ-42… В общем, много чего, плюс боеприпасы.

– А никакой более серьезной техники? – Бонд постарался, чтобы его вопрос прозвучал небрежно и как бы невзначай.

Мосолов покачал головой:

– Хватит и этого. Ведь пропало огромное количество!

«Так, поставим первую галочку», – отметил про себя Бонд. М (у которого были свои источники информации по Советам) сообщил ему о более опасном оружии, которое Коля Мосолов не упомянул. С базы пропало огромное количество РПГ-7В (противотанковых ракетных установок) и ракет с несколькими видами боеголовок: обыкновенными, химическими и тактическими атомными, чьей мощности хватит, чтобы разрушить маленький городок и выжечь дотла местность в радиусе пятидесяти миль от места попадания.

– Эта техника исчезла зимой, когда в «Русаке» – это кодовое название склада – мы держим маленький гарнизон. Полковник, который обнаружил пропажу, поступил осмотрительно: он не стал говорить об этом ни с кем из «Русака», а подал рапорт прямо в ГРУ.

Бонд кивнул. Все правильно. Вполне логично, что о пропаже сообщили в Главное Разведывательное Управление (советская военная разведка), ведь оно тесно связано с КГБ.

– И ГРУ послало на базу пару монахов. Так они называют своих тайных агентов, засылаемых в правительственные учреждения и военные части.

– И они поселились на базе, чтя свои святые обряды? – спросил Бонд без улыбки.

– Более того, они вычислили зачинщиков – кучку жадных прапорщиков, которым платил кто-то со стороны.

– Так значит, – перебил его Бонд, – вы знаете, как товар был похищен…

Коля улыбнулся:

– Как и направление, куда его вывезли. Мы почти уверены, что прошлой зимой эта партия оружия была переправлена через финскую границу. Дело в том, что этот участок границы очень трудно контролировать, даже несмотря на минные поля и целые мили вырубленного леса. Все равно каждый день границу кто-нибудь нарушает. И вот там-то, как мы считаем, товар и переправили.

– Значит, вам неизвестен конечный пункт доставки? – Это был второй проверочный вопрос Бонда.

Мосолов колебался.

– Мы не уверены. Есть одна версия. Наши спутники пытаются засечь вероятную дислокацию, а наши люди не спускают глаз с основного подозреваемого. Но факты до сих пор не проверены.

Джеймс Бонд повернулся к остальным:

– И вы двое тоже точно так же не уверены?

– Мы знаем только то, что рассказал нам Коля, – спокойно ответила Ривка.

– Это дружественная операция, построенная целиком на доверии.

– Лэнгли сообщил мне имя, которое никто из вас еще не упомянул. И все.

– Было ясно, что Брэд Тирпиц большего сказать не собирается.

Тогда Бонд спросил об этом имени Колю.

Последовала длинная пауза. Бонд ждал имя, которое прошлым вечером назвал ему М в своем кабинете.

– Все это так неточно… – Мосолов тянул с ответом.

Бонд уже раскрыл рот, чтобы снова заговорить, но тут Коля быстро добавил:

– На следующей неделе. К этому времени на следующей неделе мы, в принципе, сможем уже полностью свернуть всю операцию. Наши монахи из ГРУ сообщают, что скоро со склада вывезут еще одну партию оружия. Вот почему у нас так мало времени. Работа же для нашей команды: собрать доказательства совершения кражи и проследить маршрут, по которому оружие будет транспортироваться прямо до конечного пункта. Я абсолютно уверен, что этот товар предназначен для НСДА.

– И вы думаете, что человеком, который получит это оружие, будет граф Конрад фон Глёда? – Бонд широко улыбнулся.

Коля Мосолов даже бровью не повел.

Брэд Тирпиц усмехнулся:

– Значит у Лондона такая же информация, что и у Лэнгли.

– Какой фон Глёда? – спросила Ривка, даже не скрывая своего шока. – Никто не упоминал при мне ни про какого графа фон Глёду!

Бонд достал из заднего кармана брюк свой бронзовый портсигар, сунул в рот тонкую белую сигарету «Х. Симмонс» и зажег ее. Он затянулся и выдохнул длинную струйку дыма.

– Мои люди, а также, как выяснилось, и ЦРУ располагают сведениями о том, что организацию НСДА на территории Финляндии представляет одна крупная фигура, некий граф Конрад фон Глёда. Это верная информация, Коля?

Взор Мосолова оставался все таким же затуманенным.

– Это кодовое имя. Псевдоним, вот и все. Не было пока повода сообщать вам эту информацию.

– А почему нет? Вы что? что-нибудь еще скрываете от нас, Коля? – На этот раз Бонд не улыбнулся.

– Лишь только то, что на следующей недели мне хотелось бы привести вас лично к убежищу фон Глёды в Финляндии, после того как мы проведем слежку на базе «Русак», мистер Бонд. Я надеюсь, вы составите мне компанию в поездке в Россию и там лично понаблюдаете за всем происходящим?

Джеймс Бонд еле поверил своим ушам: кагэбэшник в буквальном смысле заманивал его в самый центр своей паутины под предлогом наблюдения за хищением оружия в особо крупных размерах! И трудно было сказать, действительно ли это наблюдение являлось основной целью операции «Ледокол», или же вся операция была простой ловушкой, тщательно приготовленной для того, чтобы поймать Бонда на Советской территории.

Этой последней версии и боялся М. Об этом он и предупредил Бонда перед тем, как отправить его на Мадейру.

6. БЕСТИЯ ПРОТИВ МОНСТРОВ

Все четверо участников операции договорились встретиться за ужином, что несколько расходилось с планами Бонда. На кратком инструктаже в Колином номере стало совершенно очевидно, что все предостережения М о возможной – и опасной – двойной игре в этом неспокойном квартете были далеко не напрасны. Если бы не намек со стороны Брэда Тирпица, то имя графа Конрада фон Глёды не прозвучало бы вовсе, а по словам самого М этот таинственный человек в любом случае был ключевой фигурой для разведывательной операции. К тому же Коля не удосужился огласить полный список более опасного вооружения, пропавшего из «Русака». И если Брэд Тирпиц, несомненно, был так же хорошо проинформирован, как и Бонд, то Ривке, по всей видимости, не было известно практически ничего. Да и вся структура предложенной операции, включая эту работу по наблюдению за вторым крупным хищением с Российской территории, ничего хорошего собой не предвещала.

И хотя они согласились вместе поужинать, Коля все же продолжал настаивать на том, чтобы в течение сорока восьми часов все участники «Ледокола» вернулись в Финляндию, в зону операции. Он даже предложил место для следующей встречи, которое все одобрили.

Бонд намеревался сперва разобраться со своими личными делами и уж только затем ехать в суровую Арктику. Вряд ли, решил Бонд, кому-нибудь придет в голову, что он сразу двинется в путь. В воскресенье утром с Мадейры было несколько рейсов, и Бонд не сомневался, что за ужином Коля будет раздавать советы о том, каким образом им следует разделиться для дальнейшей поездки, и уж конечно, Джеймс Бонд не собирался ждать инструкций от Коли Мосолова.

Выходя из Колиного номера, он извинился перед Ривкой, что не сможет выпить с ней в баре, и направился в свою комнату. Через пятнадцать минут Джеймс Бонд уже ехал на такси в аэропорт «Фуншал». Там он долго прождал: была суббота, а трехчасовой рейс он пропустил. В итоге Бонд покинул Мадейру лишь в десять вечера, на последнем рейсе, который в это время года бывает только по средам, пятницам и субботам.

В самолете Бонд обдумывал свой следующий шаг, зная, что его коллеги начнут прибывать в Лиссабон, лишь начиная с первого воскресного рейса. Бонду было предпочтительней оторваться от них и выехать в Хельсинки задолго до того, как кто-нибудь из них попадет на материк. Ему и тут повезло: по расписанию после последнего рейса из Фуншала вылетов из Лиссабона уже не было, но из-за непогоды в Голландии задерживался утренний рейс в Амстердам авиакомпании «КЛМ». К тому же там имелось свободное место. Наконец в четыре утра Бонд прибыл в аэропорт «Скипхол», в Амстердаме. Он взял такси прямо в «Хилтон интернэшнл», где даже в столь ранний час сумел заказать себе билет на рейс «Финнэир» N 846 до Хельсинки, который отправлялся этим вечером в пять тридцать.

В номере Бонд быстро проверил свою дорожную сумку и специально разработанный для него дипломат с потайными отделениями, в которых хранились два кинжала «Сайкс Фэирбэирн» (они на вооружении у коммандос) и автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7. Тайники не просвечивались рентгеноскопами в аэропорту и не поддавались обнаружению при более тщательных досмотрах. Ассистентка начальника отдела «Кью», Энн Рейлли (известная всем как Кьют (милашка)), довела это изобретение до такого совершенства, что наотрез отказывалась раскрывать его технические секреты даже своим коллегам по отделу. Что касается пистолета, то после некоторых нападок (в основном со стороны Бонда) Кью все же согласился, что автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7 (у него мягкий спуск и 9-ти миллиметровый калибр) лучше, чем несколько громоздкий ВП-70, у которого долгая автоматическая перезарядка. К тому же пистолет П-7 был легче и более походил на его старый любимый «Вальтер ППК», теперь уже запрещенный Службой безопасности к использованию…

Перед тем как принять душ и лечь спать, Бонд отправил телеграмму – молнию Эрику Карлссону, в Рованиеми, в которой сообщил инструкции по поводу своего «Сааба», затем позвонил дежурной, попросив разбудить его в одиннадцать пятнадцать и подать к тому времени завтрак.

Спал Бонд спокойно, даже несмотря на то, что глубоко в подсознании его продолжали терзать мысли о Мосолове, Тирпице и Ингбер, особенно о Мосолове. Проснулся он со свежей головой, хотя и продолжал думать только о них.

Придерживаясь своих старых привычек, Джеймс Бонд позавтракал яичницей, беконом, тостами, мармеладом и кофе. Поев, он набрал лондонский телефонный номер, зная, что в воскресное утро по нему можно найти М.

Как только их соединили, Бонд, пользуясь совершенно невинными фразами, сообщил основные детали. На задании, когда приходилось пользоваться обыкновенным телефоном, для агента 007 и его шефа такой способ общения был обычным делом.

– Я переговорил с клиентами, сэр. Они заинтересованы. Но я не могу вам с уверенностью сказать, купят ли они товар.

– Они поделились с тобой своими планами? – По телефону голос М был непривычно молодым.

– Нет. Мистер Восток был намеренно скрытен по поводу Основного покупателя, о котором мы говорили. Должен сказать, что Вирджинии кажется известно большинство деталей, а вот Авраам, как оказалось, вообще ничего не знает.

– Ага. – М ждал, когда Бонд продолжит.

– Восток рвется, чтобы я поехал и посмотрел на склад поставщика предыдущей партии товара. Он говорит, что в любое время оттуда может поступить еще одна.

– Вероятность высока.

– Но я должен отметить, что он не сообщил мне всех деталей относительно предыдущей партии.

– Я же предполагал, что он скорее о чем-то умолчит. – Бонд представил, как М удовлетворенно улыбнулся своей правоте.

– Как бы там ни было, сегодня вечером я снова еду на север.

– Ну, а как там у нас с ценами? – спросил М, предлагая Бонду сообщить ему географические координаты места назначенной встречи.

Бонд определил точные координаты заранее и поэтому быстро отбарабанил цифры, повторяя их, чтобы М успевал записывать. Координаты были зашифрованы: каждую пару чисел Бонд переставил наоборот.

– Понял, – ответил М. – Добираешься воздухом?

– И воздухом и по земле. Я кое с кем договорился, поэтому меня будет ждать машина. – Бонд помедлил. – И кое-что еще, сэр.

– Да?

– Вы помните ту дамочку? Ту, с которой у нас была проблема – острая как нож?

– Да.

– Так вот насчет ее подружки. Той, у которой забавный папаша. – Бонд имел в виду Анни Тудеер.

М утвердительно буркнул.

– Мне нужна ее фотография, чтобы знать, как она выглядит. Это вполне может пригодиться.

– Ну, я не знаю. Могут возникнуть трудности, причем и у тебя, и у нас.

– И все-таки я был бы вам благодарен за это, сэр. Я уверен, что это жизненно необходимо.

– Ну, посмотрим. Что смогу, то сделаю. – Слова М прозвучали как-то неубедительно.

– Просто вышлите, если сможете. Пожалуйста, сэр.

– Ну…

– Если сможете. Я свяжусь с вами, когда раздобуду побольше информации.

Бонд бросил трубку. И вот опять: почти отказ со стороны М, чего на прошлых заданиях никогда не случалось. Первый раз это произошло на инструктаже в Лондоне, когда была упомянута Ривка Ингбер. И вот снова: стоило ему только завести разговор о фотокарточке Анни Тудеер – Анни Тудеер, которая для Бонда была просто именем, вскользь упомянутым Полой Вакер.

В 21:45 самолет DC9-50 авиакомпании «Финнэир» рейсом N 846 «Амстердам – Хельсинки» начал заходить на посадку. Глядя вниз на огоньки, потускневшие из-за морозной дымки и снегопада, Бонд спрашивал себя, успели ли добраться до Финляндии остальные члены команды. За тот короткий промежуток времени, пока его не было в этой стране, снега намело еще больше.

Сама взлетная полоса была вычищена ото льда, а сугробы по бокам оказались выше самого самолета.

Как только Бонд вошел в главный терминал аэропорта, все его чувства обострились до предела. Он тщательно искал признаки слежки, и не только со стороны трех коллег по операции: Бонд имел веские причины не забывать о своей недавней встрече с двумя киллерами, произошедшей в этом прекрасном городе.

На этот раз он взял такси в отель «Хесперия», и неслучайно: ему хотелось доехать до места встречи со своими коллегами без компании, а существовала большая вероятность того, что Мосолов, Тирпиц и Ривка уже были поодиночке проездом в финской столице. И если кто-нибудь из них вздумал бы его искать, то этот «кто-нибудь» почти наверняка стал бы следить за «Интер-Континенталем». Помня об этом, Бонд делал каждый свой шаг с особой осторожностью. Расплачиваясь с таксистом, он потянул время на ледяном холоде, чтобы осмотреться по сторонам, затем постоял минутку перед парадным входом в отель. Зайдя внутрь, он сразу же окинул взором вестибюль.

Даже у стойки регистрации Бонд встал так, чтобы видеть как можно больше вокруг себя.

– Вам должны были доставить автомобиль, – обратился он к дежурной. – «Сааб 900 Турбо» серебряного цвета. Владелец – Бонд. Джеймс Бонд.

Дежурная раздраженно нахмурилась, словно у нее была масса дел куда более важных, чем проверять доставленные автомобили всяких иностранцев. Бонд снял номер всего на одну ночь и заплатил вперед, однако он не собирался ночевать в Хельсинки в том случае, если автомобиль был уже здесь. В это время года поездка на машине из Рованиеми в Хельсинки занимает около двадцати четырех часов – при условии, что нет буранов и дороги не заблокированы. А уж Эрик Карлссон, в прошлом автогонщик высокого класса, должен был легко справиться с такими трудностями. И ведь он справился! И за потрясающе короткое время. Бонд уже думал, что придется ждать, но тут дежурная замахала ключами от «Сааба», словно в доказательство его мыслей об Эрике.

В номере Бонд часик вздремнул и принялся готовиться к предстоящим делам. Сперва он переоделся в свою зимнюю одежду: дорожный костюм поверх утепленного нижнего белья «Дамарт», стеганые лыжные штаны, эскимосские меховые сапоги, плотный свитер с высоким воротником и синяя куртка на теплой подкладке, изготовленная финской фирмой «Тол-ма ой» для фирмы «Сааб». Перед тем как надеть куртку, Бонд нацепил кобуру, спроектированную отделом «Кью» специально для его пистолета «Хеклер и Кох» П-7. Эту универсальную кобуру можно было пристегивать на различные части тела: от бедра до плеча. На этот раз Бонд застегнул ремешки так, чтобы кобура висела точно поперек груди. Затем он проверил «Хеклер», зарядил его и рассовал по карманам куртки несколько запасных обойм (каждая по десять патронов). Все остальное, что могло бы ему понадобиться, лежало в дипломате. Все, кроме одежды, которая была в сумке. Прочее боевое снаряжение, инструменты, осветительные патроны и всевозможные пиротехнические приспособления находились в машине.

Одеваясь, Бонд позвонил Поле Вакер домой. После двадцати четырех гудков никто так и не подошел. Тогда он попробовал рабочий телефон, прекрасно понимая, что и там ему никто не ответит, уж точно не в воскресенье и не в этот поздний час. Крепко ругаясь про себя – отсутствие Полы означало, что перед отъездом из города его ждало еще одно дополнительное дельце – Бонд закончил одеваться. Он надел удобную шерстяную шапку, сверху нацепил капюшон, руки спрятал в автомобильные перчатки на теплой подкладке, шею обмотал шерстяным шарфом, а в карман положил защитные очки. Если придется вылезать из машины, то на таком морозе просто необходимо, чтобы все лицо и руки были защищены.

Наконец Бонд позвонил вниз, сообщил, что выезжает из номера, и спустился в подземный гараж, где в огоньках фонарей купался его серебряный 900-ый «Сааб Турбо». Свой спец-дипломат Бонд положил в багажник, проверив заодно, все ли там было на месте, как он просил: лопата, две коробки провизии и запасные осветительные патроны. Здесь же находилось устройство «Шермули Пэинс-Вессекс Спидлайн», способное быстро и точно перебрасывать 275-ти метровый канат, плотно уложенный внутри его огромного корпуса, на 230 метров. Затем Бонд вернулся в салон и проверил тайники, в которых хранились карты, еще одна партия осветительных патронов и огромный револьвер «Рюгер супер редхок.44 Магнум», являвшийся теперь его дополнительным вооружением. Этот пистолет мог навсегда вывести из строя человека, а, если обращаться с умением, то и целый автомобиль.

Бонд нажал на приборном щитке очередную безобидную с виду кнопку, и открылся тайник, в котором лежало полдюжины предметов яйцевидной формы – светозвуковых гранат, состоявших на вооружении у войск Специальной воздушно-десантной службы. За этой «яйцекладкой» лежало четыре более смертоносные ручные гранаты – Л2А2, стандартное вооружение британской армии, разработанное на основе американских М-26.

Открыв бардачок, Бонд убедился, что его компас на месте. Рядом лежала коротенькая записка от Эрика: «Удачи тебе во всем, что бы ты там не делал». И приписка: «Помни, чему я тебя учил о левой ноге!!! Эрик.» Бонд улыбнулся, вспомнив, как он часами учился у Карлссона методике разворота автомобиля в гололед при помощи ножного тормоза.

И теперь последнее: Бонд обошел «Сааб» вокруг и убедился, что все шины были с отличным шипованым покрытием. Его ждала довольно длинная поездка в Саллу – что-то около тысячи километров – достаточно легкая в хорошую погоду, но долгая и изнурительная зимой, когда всюду лед и снег.

Проводя контрольную проверку приборов, словно летчик перед вылетом, Бонд включил вспомогательный дисплей – устройство, которое было позаимствовано с боевого самолета «Сааб Вигген» и модифицировано для его автомобиля. Загоревшийся сразу экран высветил цифры, показывающие скорость и количество горючего. Дисплей также существенно помогал водителю тем, что отображал в наглядной графике неровности дороги, благодаря миниатюрным радарам, которые регистрировали на наличие любых сугробов и холмов, что сводило на нет возможность нежелательных попаданий автомобиля в снежные заносы.

Перед тем как отправиться в Саллу, Бонд собирался зайти кое к кому в гости. Он завел мотор, дал задний ход и выехал по эстакаде на главную улицу, свернул на проспект Маннергейма и направился в сторону парка Эспланаде.