Текст книги "Разрушительница Тьмы"
Автор книги: Джоди Мидоуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 12
Ханна
Она была на свободе. Теперь только это имело значение.
Ханна повторяла это снова и снова, пока пробиралась по Глубокому Лесу, а потом оказалась на пустой дороге и прижалась к стене фермерского дома. Хотя было ещё раннее утро, а она шла много часов, вокруг царила тишина, как будто Ханна была призраком, которого никто не видел.
Когда она шагала по тропинке в полях, густо поросших зелёными стеблями ржи и пшеницы, за каждым поворотом её могла поджидать опасность. Закрывая на мгновение глаза, Ханна боялась, что когда откроет их, то снова увидит перед собой демона. Её сердце трепетало, как крылья колибри.
На фоне звёздного неба виднелся шаткий амбар. Она торопливо вошла внутрь, но не для того, чтобы передохнуть: на это не было времени. Ханна украла мешок зерна, грабли и единственную лошадь крестьянина. Они были ей нужнее, чем ему. Хотя эта семья наверняка была бедной, а теперь ещё лишилась и единственной лошади, им не пришлось три или четыре недели, а может, и больше, просидеть в месте зла. Поэтому Ханна находилась в более отчаянном положении.
Она хотела оставить в амбаре украшения взамен лошади, но, к несчастью, у неё не было с собой ничего дешёвого – даже серьги Надин стоили больше целой фермы и еле живой клячи. Это была бы несправедливая сделка.
С этими мыслями Ханна взобралась на лошадь, которая сразу же оживилась, и отбросила все мысли. Инструкции демона были предельно чёткими. Она ударила лошадь в бок и как можно быстрее покинула ферму.
Она была свободна.
Только это имело значение.
По пути в Бринк Ханна выбросила украденные грабли. Если в дороге на неё нападут, грабли не смогут её защитить, а их вес только замедлял продвижение. Если демон решит, что зря выпустил её из временного провала, то ей уже ничто не поможет.
Злобный голос чудовища, отвратительное шипение тлеющей травы под ядовитой слюной, капавшей с его серовато-белой кожи, – вот о чём вспоминала Ханна, пока бежала, спасая свою жизнь.
А потом появлялось ещё более страшное воспоминание. Демон неуклюже двинулся к ней, и она испугалась, что он снова отправит её на Тёмный Осколок, но демон прошёл мимо, оставив за собой едкий запах. Он остановился у края пузыря, отодрал мембрану, словно снял кожицу с персика, и проделал в ней отверстие, чтобы Ханна могла пройти.
Прореха в мембране казалась ещё более пугающей, чем гладкая, непроницаемая стенка, потому что там, где сталкивались две реальности, в воздухе мерцала зеленоватая маслянистая дымка. Она проникала в лёгкие, цепляясь к их нежным тканям, и когда Ханна делала вдох или выдох, то слышала хлюпанье.
Но она всё равно сразу же выбежала из ловушки, потому что демон вполне мог передумать.
А теперь принцесса гнала лошадь, стремясь как можно быстрее оказаться подальше от места зла. Если бы она даже могла улететь на край света, это всё равно было бы недостаточно далеко. Все знали, что край света окутан тьмой, и больше никогда не станет обитаемым, но это тоже не имело значения.
Копыта гулко стучали по утрамбованной грунтовой дороге. И Ханна, и её украденная лошадь обливались потом. Но принцесса не желала останавливаться. Даже когда у неё закружилась голова. Даже когда лошадь задышала с трудом. Ханна не позволяла остановиться ни ей, ни себе.
– Быстрее! – требовала она.
Учёные читали лекции о скорости света, демонстрируя, как быстро свет от свечи достигнет противоположного конца комнаты, в то время как человеку потребуется несколько секунд, чтобы добраться туда. Они утверждали, что нет ничего быстрее света, но Ханна знала, что самые быстрые крылья у тьмы.
– Скорее! – молила она, но не могла обогнать свой страх. Он держался рядом, куда бы она ни повернула.
И всё же девушке удалось выжить. Она пережила нечто такое, что могли представить себе лишь немногие. Да, она всегда будет бояться, но поднявшись на эту новую вершину страха, увидела, каким мелким было всё остальное. Принцесса познала тьму, и теперь больше ничто не было достойно её страха.
– Я не боюсь, – шептала она.
Но она боялась.
Несколько часов спустя лошадь споткнулась.
Ханна слезла с лошади и приподняла копыта, чтобы проверить, не застряли ли в них камни, а потом ощупала узловатые ноги в поисках порезов и ушибов. Ничего. Лошадь просто была измучена, и Ханна отлично её понимала. Она сама едва держалась на ногах.
Девушке удалось подвести лошадь к медленному глубокому ручью, вода в котором переливалась в лунном свете, словно стекло, и они пили до тех пор, пока животы не раздулись от воды. Несколько недель Ханна тщательно делила воду на порции, боясь выпить больше одного или трёх глотков. Она плеснула водой в лицо, позволила ей стекать по подбородку и продолжала жадно пить: теперь это казалось ей ужасным расточительством.
Когда лошадь легла на берегу и уснула, Ханна прислонилась к её потному боку и погрузилась в кошмары. Только после того, как её глаза закрылись, она заметила, что небо было по-прежнему тёмным, усеянным спиралями звёзд, с ореолом луны, хотя она скакала верхом несколько часов. Это немного беспокоило, и она подумала, что здесь что-то неладно, но потом провалилась в сон, и тревога утонула в прохладном тумане.
Сны пришли быстро, и все были запятнаны ужасом Тёмного Осколка. Даже в самих костях Ханны пульсировала мысль о том, что здесь что-то не так, сотрясая её сознание, дыхание и мир вокруг. Пока она спала, трава под ней становилась коричневой и ломкой.
Когда она проснулась, было снова (или всё ещё) темно, и принцесса позволила себе сделать лишь один жадный глоток воды. Потом она забралась на лошадь и снова пустилась в путь.
Они не останавливались.
Ханна некоторое время ехала по дороге на Бринк, но вскоре добралась до перекрёстка: дорога на Бринк уходила на восток, к столице Кабервилла, Надин и армии, а другой королевский путь тянулся с севера на юг к Ивасленду, проходил среди гор и огибал тёмное сияние Преграды. На высоком дорожном столбе висел список всех городов, которые лежали в обоих направлениях.
У столба стояло маленькое святилище Вунимми, нумену перекрёстков. Оно было завалено безделушками, огарками свечей и мелкими монетами – подношениями божеству в надежде на безопасную дорогу и хорошую погоду.
Единственным нуменом, которого почитала Ханна, был Тулуна, но, кажется, сейчас появилась хорошая возможность заручиться поддержкой другого бога. Она подъехала к святилищу и бросила на камень пригоршню зерна. Ханна была слишком измучена и не заметила, как зерно, выпав из её пальцев, замедлило падение.
– В какую сторону мне идти, Тулуна? – прошептала она. Теперь, когда она выбралась из места зла, божество должно было снова с ней заговорить.
Но ответом была лишь тишина.
Ей придётся самой принимать решение.
До того, как всё началось, она собиралась ехать на восток. Но дорога, указанная демоном, вела на юг.
Ханну охватили сомнения. Требование демона было ужасным. Это была государственная измена даже для принцессы. Но в случае неповиновения он обещал отправить её на Тёмный Осколок.
Конечно же, Тулуна защитит её. Всё-таки именно Тулуна направил принцессу к Руну Хайкрауну.
Дрожа от волнения, Ханна снова забралась на лошадь и поехала на восток, к своей судьбе.
Внезапно она ощутила острый запах озона со сладковатым привкусом смерти. Краем глаза Ханна заметила у дорожного указателя бледный силуэт: длинная рука с огромным количеством суставов указывала на юг.
Он был здесь. Демон.
Ханна закричала и дёрнула поводья, заставив бедную клячу встать на дыбы, но когда девушка снова огляделась, у дорожного столба никого не было, и в воздухе пахло лишь полевыми цветами и конским потом.
Демона вовсе не было. Или он уже исчез. Теперь Ханна ни в чём не была уверена.
Это не имело значения. Не дав себе времени на раздумья, Ханна повернула на юг. Глупо было надеяться, что демон не узнает о её неповиновении. Он обязательно узнает.
Ханна послала лошадь галопом, огибая Преграду и держа путь на юг. Никогда прежде она не обращала такого пристального внимания на огромный купол, но сейчас он всё время приковывал её взгляд, мерцая таинственной энергией.
Теперь она знала, какие кошмары скрываются внутри…
Если бы Ханна могла объехать Преграду, то сделала бы это, но скорость важнее душевного покоя. Чем скорее она доберётся до Ивасленда и исполнит требование демона, тем быстрее сможет вернуться к своей обычной жизни.
Когда-нибудь всё закончится и станет очередной историей, которую они с Надин, оказавшись как можно дальше от этого ужаса и состарившись, будут вспоминать.
Ханна очень на это надеялась. Правда, уверенности у неё не было.
Она останавливалась передохнуть, лишь когда лошадь совершенно выбивалась из сил, потому что не могла позволить себе потерять украденного коня. Она пыталась дать им обоим передышку, но ни разу не смогла почувствовать себя в безопасности.
Потому что демон мог прийти за ней.
Потому что то, что она собиралась сделать, было абсурдно.
Потому что, как ни странно, было по-прежнему темно.
Всё время было темно. Сделав привал в первый раз, Ханна не проспала весь день. Нет, небо всё равно было тёмным. Возможно, всегда. Она сбежала из места зла и обнаружила, что за период её отсутствия мир совершенно исказился.
Неужели произошло Вторжение?
Если так, то добралась ли Надин до Бринка?
Ханна пришпорила лошадь.
Глава 13
Разрушительница Тьмы
– Ты едва не проиграла сражение, – прошептал мрачный голос. – Ты чуть не потеряла принца. Что бы ты делала в таком случае? Снова уснула? Позволила тьме захватить Салвейшен?
Разрушительница старалась не обращать внимания на голос, но он был прав. Рун был прав. Убить демона оказалось сложнее, но не потому, что он был принцем или генералом. Нет, это был обычный демон, вот только она оказалась слишком слаба.
Возможно, затруднения с местом зла можно объяснить его древностью, но демон ничем не отличался от других, и она не должна была испытывать слепящей мучительной боли.
Но хуже всего было упоминание демоном короля, а это означало… Что?
Если бы только она могла вспомнить.
Если бы могла…
Разрушительница Тьмы остановилась.
Где-то вдалеке осторожно и пронзительно защебетала птица. Другая ей ответила. Животные начали пробуждаться. Разрушительница Тьмы чувствовала на себе взгляды зябликов и воробьёв, белок и опоссумов. Они возвращались в лес и из-за деревьев наблюдали, как Разрушительница Тьмы стоит у разлома – прорубленной в земле раны. Над ней висело красно-оранжевое марево и стоял удушливый запах.
– Сколько времени пройдёт, прежде чем ты потеряешь всё?
Разрушительница закрыла глаза, в мыслях возвращаясь к тому страшному мгновению, когда принц Рун исчез в разломе.
А потом произошёл взрыв энергии, разрушивший всё вокруг. Демона. Деревья. Даже её саму.
Его вызвала она.
Для человека это было бы потрясением, первобытным воплем полного и абсолютного опустошения. Но для Разрушительницы это был настоящий физический выброс эмоций, вырывающий растения с корнем и угрожающий проделать в небе дыру.
Демон первым пришёл в себя и атаковал, и у девы не было времени подумать, почему она так поступила. Но теперь Разрушительница Тьмы спокойно оглядывалась по сторонам. За всё время была лишь одна душа, ради спасения которой она могла бы уничтожить весь мир.
Одна душа, но много людей.
Воительница не всегда сразу узнавала свой осколок души. Люди были очень сложными существами, и даже если душа была той же самой, тело, сердце и разум отличались. Это был совершенно другой человек.
Была ли душа принца Руна осколком её души? Это могло объяснить тот странный миг узнавания, когда они впервые встретились в башне, ужас, который охватил её после его падения, и радость, когда ему удалось выбраться.
Люди из королевских династий считались особенно неудобными осколками души, хотя в этом принце было много хорошего. К тому же он был единственным из всех людей, кто не плохо к ней относился. Он искренне любил своё королевство и рисковал собой, решив, что воительница нуждается в помощи. Возможно, так и было. Он хороший человек. Добрый человек.
Она могла бы смириться с таким человеком, как Рун Хайкраун.
По правде говоря, всё могла испортить его роль Вестника Рассвета. Если он также являлся осколком её души, то не мог стать Вестником, потому что они умирали.
Разрушительница не могла защищать его и одновременно требовать броситься в бой. Ей придётся освободить юношу от клятвы, что причинит ему почти физическую боль.
Но, возможно, принц не был осколком её души. Возможно, реакция на его падение объяснялась страхом потерять ещё одного человека.
Дева укуталась в крылья и подняла глаза к звёздам. «Прошу вас», – молилась она всем нуменам, хотя не была уверена, чего именно просит.
– Они всё равно не слушают. – Голос змеёй обернулся вокруг сердца и сжал его. – Они никогда не слушали.
В этот раз всё было совсем не так, как всегда.
Разрушительница опустилась на колени у разлома, перебирая имена и лица её осколков души на протяжении веков. Был один человек, разводивший лошадей, от которого Разрушительница унаследовала особую любовь к этим животным. Был рудокоп, у которого в доме стоял маленький алтарь нумену серебра. А ещё была девушка-музыкант, хранившая инструменты в своём доме: Разрушительница Тьмы пришла на её представление и…
И что дальше?
В её памяти промелькнула вспышка: представление. Она помнила, как вошла в концертный зал, а потом ничего…
– Нет. – Разрушительница пальцами сжала почерневшую обугленную землю, хотя она пыталась удержать эти мгновения, бесценные моменты прошлого, они ускользали, пожираемые чудовищем, которое крало её память.
Разрушительница подавила рыдания, стиснув землю скрюченными пальцами, но она рассыпалась в её руках. Всё исчезало, обращалось в прах.
Чуть позже они с принцем Руном разбили лагерь у дороги на Бринк, где по-прежнему были привязаны лошади.
– Прости, – сказала Разрушительница Тьмы.
– За что?
– За гибель твоих стражников. За принцессу. Я знаю, что для тебя значил этот союз.
Принц посмотрел на неё, словно хотел сказать, что этого ей не понять, а потом опустил глаза.
– Я просто устал терять людей, – чуть слышно ответил Рун.
Она тоже устала от потерь.
Разрушительница достала из седельной сумки ящик с лекарствами, сняла рукавицы и ополоснула руки водой из бурдюка. Несколько мгновений они смотрели, как вода смывает кровь, грязь и пот.
– Это не твоя вина. – Разрушительница вытерла руки о чистую тряпку.
– А мне кажется, что моя.
Воительница открыла ящик с лекарствами.
– Дай мне свои руки. Сначала обожжённую.
Рун протянул покрытую волдырями ладонь. Она выглядела ужасно, словно наполовину сваренное мясо, но принц прятал боль за стоическим выражением лица и стиснутыми зубами.
Разрушительница нанесла на самый большой ожог щедрую порцию серебристой мази. Принц шумно вздохнул, но не отдёрнул руку.
– Скажи, если будет больно.
– Это не имеет значения. – В его голосе чувствовалось напряжение.
Разрушительница быстро и умело обрабатывала рану.
– Что ты собираешься делать дальше? Испытания Вестников Рассвета? Мне нужна армия, которая пойдёт за мной внутрь Зла.
Принц Рун вздохнул в темноте.
– Постараюсь. Но когда члены Королевского совета узнают, что принцесса Иоханна мертва, то, скорее всего, попытаются заменить меня одной из моих сестёр, – признался он. – Меня не простят за очередную ошибку.
– Очередную ошибку, – пробормотала Разрушительница, смывая остаток мази с рук. Её тело исцелится само.
– В Кабервилле младшие сыновья являются защитниками наследных принцев. Раньше ведь тоже так было, да? При монархах Скайрич?
Разрушительница Тьмы кивнула. Хотя бы это она помнила. Пока.
– Я не старший сын. Мой брат должен был стать королём, а меня учили быть его защитником. Но когда Ивасленд послал убийцу, я не смог его спасти. Этого не смогли сделать и его стражники, но прежде всего ответственность за его жизнь нёс я. Мой брат, как всегда, отправился молиться. И как его защитник, я всегда сопровождал его, хотя…
Между ними повисло молчание.
– Ты не веришь, – подсказала Разрушительница, доставая из мешка бинт.
– Я верю. – Принц посмотрел ей в глаза. – Я всегда верил в нуменов. Как я мог не верить? У нас есть Преграда и места зла – доказательства существования дурного. Значит, должно быть и что-то доброе. Но я был убеждён, что нуменам не до меня. Не до моих проблем. И не до моих желаний.
Разрушительница неплотно забинтовала его обожжённую руку.
– Однажды я попросил Опи, то есть Опуса IV, пойти в личную королевскую часовню без меня и сказал, что мы встретимся позже. У меня не было причины пропускать службу. Я просто не хотел идти. Поэтому решил этого избежать. Он пошёл один. Я целый час читал в постели и не спешил.
– Когда я пришёл, мой брат как раз выходил из часовни. Других стражников не было, потому что рядом должен был быть я. Когда я шёл по коридору, то увидел какую-то тень, а потом нож… – Принц начал сжимать кулак, но тут же поморщился и положил руку на колено ладонью вверх. – Я не успел добежать до него. Убийца перерезал брату горло прямо у меня на глазах, и я не смог его спасти.
Разрушительница с шумом сглотнула комок в горле.
– И теперь твоё горе запятнано чувством вины. – Она знала, что испытывает принц.
– Да, – напряжённо ответил он. Слово упало, как тяжёлый камень.
Она снова открыла баночку с мазью и начала обрабатывать вторую руку. На ней ожогов было меньше.
– Это неправда, что нуменам всё равно.
Принц поднял на неё глаза.
– Тысячелетия назад нумены и демоны вели в мире смертных ожесточённые и разрушительные войны. Погибало много людей, их убивали армии Тёмного Осколка. А потом случилось ужасное: расселина между миром нуменов и миром людей начала смыкаться. Если бы нумены не отказались от войн, то навсегда оказались бы отрезанными от своего дома.
Принц Рун не отреагировал, и между ними повисло тяжёлое, напряжённое молчание.
– Чтобы этот мир не погиб, нумены провели последние часы в мире людей, оттесняя демонов к Разлому. Многие были убиты, но им удалось создать Преграду и меня. – Разрушительница Тьмы нечасто говорила о своём сотворении, поскольку это было слишком личным, но раньше люди знали азы истории. Кажется, за прошедшие тысячелетия они обо всём забыли. Она даже не могла себе этого представить.
– А потом они ушли, – тихо закончил принц Рун. – Когда Преграда была возведена, а ты… – он нахмурился, – создана, нумены ушли. Как же они могли нас покинуть, если им было не всё равно?
Всё было не так просто. Нумены оставили множество артефактов, святынь, таких как её меч и оружие, а также святилища, чтобы её вызвать – всё то, что должно было защитить этот мир. Когда-то Разрушительница верила, что некоторые нумены остались, потому что просто не могли уйти или потому что врата закрылись без них, но она никогда не видела тому подтверждений. Она даже не могла вспомнить, почему вообще в это верила.
Разрушительница взглянула на принца Руна, на лице которого застыло сердитое выражение.
– Представь, что перед тобой встал выбор: ты можешь дать своим любимым людям шанс на выживание, а потом вернуться домой, или ты остаёшься и сражаешься, не зная, каким будет исход, и лишь зная, что домой тебе уже не вернуться.
– Я бы остался и сражался.
– Скажи мне правду, – настаивала она.
– Я говорю правду. Я бы остался и сражался, неважно какой ценой.
Люди часто так говорили, но не всегда держали своё слово. Между тем, кем они хотели стать и кем были на самом деле, лежала пропасть. Разрушительница Тьмы не могла их винить.
– Нумены предпочли вернуться домой, – сказала она. – Дав человечеству шанс на выживание, они вернулись в место непревзойдённого света и красоты, где воздух пахнет мёдом и никто не знает боли.
Её голос стал нежным, почти печальным.
– Ты там была?
Плечи девы опустились.
– Нет. Я не успела побывать там до закрытия врат, но знание об этом месте всегда было в моей душе. – В юности воительница верила, что нумены не показали ей свой мир, чтобы она не скучала по тому, чего у неё никогда не могло быть. Теперь дева понимала: ей никогда не было суждено отправиться в место совершенного покоя, потому что она была создана для бесконечной войны.
– Если бы они нас любили, – прошептал принц Рун, – если бы они любили тебя, то остались бы.
Он сказал это с таким убеждением, что Разрушительнице Тьмы не захотелось спорить, поэтому она просто закончила бинтовать его руку и захлопнула ящик с лекарствами.
Световые трубки уже погасли, и дева достала одеяло и протянула его принцу.
– А теперь отдыхай.
