Текст книги "Смерть по имени сон (Планета пиратов - 2)"

Автор книги: Джоди Линн Най

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

– Неубедительно, – безразлично отозвался Йенойс, наблюдая за Лунзи и Коромелем, непринужденно болтавшими с послом вефтов и другим торговым магнатом. – Информация из столь ненадежного источника мало стоит. Этого недостаточно.

– Есть и кое что еще. Человек, которому донес приказавший долго жить шпион, был в ресторане с женщиной, приметы которой в точности совпадают с сопровождающей нашего адмирала дамочкой в голубом.

– Вот оно как. Тогда никаких сомнений. – Йенойс улыбался кому-то из знакомых в толпе, хотя полуприкрытые веками глаза его были по-прежнему холодны. – Планы наших друзей, возможно, придется... изменить. – Он поджал губы. – Убери ее. Но не здесь. Не стоит провоцировать межпланетный скандал из-за такого пустяка, как уничтожение шпиона. Только проследи, чтобы она больше не вредила нам.

– Как прикажете, – ответила телохранительница и отошла.

Настоящий оркестр в углу зала заиграл танцевальную музыку. Лунзи непреодолимо влекло отдаться бойкому ритму, а Коромель, как назло, обменивался нескончаемыми историями с каким-то офицером и представителем колонии, которой лишь недавно предоставили статус охраняемой. И лишь когда адмирал обернулся к Лунзи с вопросом, он заметил, что внимание ее поглощено танцплощадкой. Он поймал ее взгляд и церемонно поклонился.

– Не окажете ли честь? – спросил он и, принеся друзьям извинения, закружил ее меж танцующими парами. Танцевал он великолепно. Лунзи чувствовала, как умело он ведет ее, не мешая раскачиваться под волны музыки.

– Простите, что заставляю вас скучать, – извинился Коромель во время очередного па. – Все эти банкеты отштампованы по единому шаблону. За счастье, если удается встретить кого-нибудь из друзей, с которыми можно поболтать.

– Да нет, все нормально, – заверила его Лунзи. – Надеюсь, я не кажусь скучающей. Это было бы непростительно.

– Осталось потерпеть еще немного, и можно будет уйти, – пообещал ей Коромель. – Я прямо умираю от скуки. По традиции хозяева провозглашают тосты с многочисленными восхвалениями во здравие гостей, а потом они обмениваются ролями. Вот-вот начнется.

Танцы закончились. Старший рикси занял свое место в передней части зала, сжимая кубок когтем на крыле. Поднимая кубок, он обратился к собравшимся. По его знаку Лунзи вместе со всеми остальными поспешила к накрытому столу. Коромель наполнил их бокалы вином из Франции.

Когда все разместились, посол заговорил мягким высоким тенором:

– За наших дорогих гостей! Долгих лет жизни!.. За наших собратьев членов Федерации Обитаемых Планет! Долгих лет жизни!.. За моего старого друга, представителя вефтов!..

Коромель вздохнул и наклонился к Лунзи:

– Ну, это надолго... Ценю ваше терпение и снисходительность.

Давясь от смеха, Лунзи подняла бокал за рикси.

– Я не могу появляться в одном и том же платье на двух дипломатических приемах подряд, – объясняла Лунзи адмиралу на другой день за обедом. – Я собираюсь купить второе.

Когда Лунзи только прибыла на Тау Кита, она отметила для себя, на всякий случай, новый торговый центр, примыкающий к космопорту. Первоначально на этом месте было поле, которое использовалось для ремонта крупных летательных аппаратов, а также под разборные жилые модули. Их наполовину скрывала земляная насыпь, служившая забавам местной ребятне.

Насыпь была все еще там – теперь как часть природного ландшафта, выровненная в соответствии с садово-парковыми стандартами. А за ней воздвигли великолепный пассаж с магазинами из темно-красного кирпича и местного светло-серого камня. То там, то тут, смягчая строгий облик здания, раздавался смех детей, праправнуков тех, с кем некогда играла Фиона. До Лунзи долетали обрывки оживленной болтовни, эхом отражавшейся в переходах пассажа.

Большая часть магазинов была предназначена для дышащих кислородом, но в нижнем этаже располагались и специализированные торговые ряды с люками шлюзовых камер вместо дверей, в которых обслуживали покупателей, обитавших в иных средах. Лунзи прошла вдоль витрин одного из этажей и поднялась по пандусу на следующий, мысленно примеряя платья и аксессуары. Разнообразие товаров было впечатляющим, возможно, даже слишком. У нее даже возникло сомнение, а есть ли тут магазины, в которых она смогла бы найти что-нибудь подходящее для себя. Некоторые фасоны отвечали самым последним требованиям моды. Лунзи отступила назад, чтобы получше видеть витрины.

В отражении стекла она мельком заметила что-то огромное, приближающееся к ней слева. Лунзи подняла глаза. То оказалась компания тяжело ступавших по пандусу людей-"тяжеловесов", которые вот-вот должны были пройти мимо нее. В мрачном мужчине, возглавлявшем процессию, она узнала представителя с Дипло, на которого Коромель обратил ее внимание на банкете рикси. Шагая по двое, "тяжеловесы" занимали почти весь проход, и она предпочла переждать в магазине "Финзер-Стиль", пока они не пройдут.

– Чем могу быть полезен? – с поклоном и улыбкой на лице обратился к ней мужчина в полтора раза ниже ее ростом, с ушами, изящно украшенными бахромой. – Я – Финзер, владелец этого замечательного заведения.

Лунзи выглянула наружу. Компания великанов уже ушла, за исключением одной женщины, остановившейся, чтобы заглянуть в витрину на противоположной стороне галереи. И женщина эта не имела отношения к свите представителя с Дипло. То была телохранительница Парчандри, Квинада. Женщина"тяжеловес" обернулась, и ее мрачные темные глаза тупо вперились в "легковеску". Лунзи улыбнулась ей, надеясь получить вежливый ответ. Не меняя выражения лица, Квинада пошла прочь. Озадаченная Лунзи посмотрела на владельца магазинчика, все еще дожидавшегося клиентку чуть поодаль.

– Мне нужен вечерний туалет, – сказала она Финзеру. – Не найдется ли у вас что-нибудь в классическом стиле десятого размера?

Финзер предложил ей классическое платье в пепельно-розовой гамме с обтягивающим корсажем и длинной вечерней юбкой, кружащейся водоворотом у самых ступней.

Два дня спустя Лунзи, поправляя оборки на новом платье, ехала с Коромелем в резиденцию Парчандри.

– Нет, это не домыслы, Коромель, – твердо говорила она. – Последние два дня Квинада бывает всюду, куда бы я ни пошла. Каждый раз, когда я оглядываюсь, она оказывается поблизости. Она преследует меня.

– Совпадение, – весело фыркнул Коромель. – Круг общения дипломатов на Тау Кита удивительно мал. На этой неделе у вас с Квинадой одинаковые задачи, вот и все.

– Нет, не все. Она смотрела на меня с таким выражением, которое иначе чем алчущее я и назвать не могу. А об этом безнравственном извращенце, которому она служит, наверняка можно сказать только то, что я могла бы его в бараний рог свернуть. Вы не видели, как загорелись его глаза, когда он услышал, что я побывала в космической катастрофе? Грязные у него забавы.

– Вы делаете из мухи слона, – спокойно возразил Коромель. – И, естественно, никакие извращенцы вам тут, на Тау Кита, не угрожают. Слабое место дипломатической неприкосновенности – похищение детей и родных. Для человека с таким общественным и семейным положением, как у Йенойса, это может представлять значительную опасность. Что же касается этой его помощницы, вы ведь сами рассказывали мне о вашей глубоко сидящей боязни "тяжеловесов".

– Но я не страдаю манией преследования, – с твердой убежденностью запротестовала Лунзи. – Оставьте в покое мою глубоко сидящую фобию. Прежде чем Мне пришло в голову, что Квинада, быть может, преследует меня, я постаралась от нее улизнуть. Скажите, чего ради она околачивалась в четырех продовольственных магазинах, не сделав ни единой покупки? А в трех салонах красоты? И не только это: она ждала неподалеку от ФОП-комплекса, пока закончатся мои занятия по самодисциплине.

Коромель задумался:

– Вы твердо в этом убеждены?

– Твердо. И думаю, что это наверняка связано с амброзией, как бы вы ни помалкивали на этот счет. – Коромель ухмыльнулся, но промолчал, что в сложившейся ситуации только усилило ее досаду. В слове "амброзия", видимо, заключался какой-то секретный смысл, а она была всего лишь конвертом, в котором отправили письмо, и не имела права знать больше. Лунзи упорно продолжала: – Сомневаюсь, что намек Йенойса, несмотря на его неопровержимый дипломатический статус, был так уж случаен, как вы утверждаете. В любом случае, помощница его – соглядатай.

– Как частное лицо, я не могу сделать почти ничего, чтобы впредь ей было неповадно, Лунзи. Однако... – Он поднял голову. Глаза его светились лукавством. – Заручитесь поддержкой разведки Флота, и в вашем распоряжении все силы нашей спецслужбы.

Она испытующе смотрела на его красивое лицо, стараясь рассеять закравшиеся в душу недостойные подозрения.

– Вы клоните к тому, адмирал Коромель, что я должна завербоваться в разведку Флота?

– Я действительно хочу, чтобы вы служили в разведке – это было бы неоценимое приобретение, и, по правде сказать, просто замечательно, когда вы рядом, – но не такой ценой. Я не могу ни пойти на компромисс с уставом Флота, даже если бы вы захотели этого, ни поставить вас в сколь-нибудь особое положение, согласись вы на это. Но самое главное, Лунзи, – то, что вы должны сами захотеть присоединиться к нам. Ведь даже если бы я мог силой заставить вас поступить на службу, это было бы совсем не то, что нам нужно. Я знаю наверняка, что вы, как работник, в десять раз лучше кого-нибудь вроде Квинады... если на самом деле пойдете на это добровольно.

Лунзи лишь мгновение помедлила в нерешительности и кивнула:

– Ладно. Я – "за".

Коромель улыбнулся и пожал ей руку:

– Отлично. Ваши документы я просмотрю завтра утром. Проведем дополнительное собеседование, хотя почти все подробности вашей жизни у меня уже есть. Надеюсь, вы не пожалеете.

– Я чувствую себя уже в большей безопасности, – чистосердечно сказала Лунзи.

– В добрый час. Ну вот мы и приехали.

Огромный особняк Парчандри располагался на окраине столицы Тау Кита. Йенойс вместе с другими членами семьи стоял на ступенях, приветствуя гостей. Спускались сумерки. Курильницы по обеим сторонам широкого подъезда источали разноцветный дым с тяжелым запахом. Два лакея встречали подъезжавшие лимузины. Один открывал дверь, а второй выяснял, кто внутри, чтобы доложить хозяевам. Перед взором Лунзи мелькнули горящие черные глаза на мертвенно-белом лице, и у нее даже перехватило дух. Неожиданное появление представителей расы, к которой принадлежали бандиты в ресторане на Альфе Центавра, мягко говоря, выбило ее из колеи. Сверкающие глаза, однако, не подали и виду, что узнали ее. Да и с чего бы вдруг им было ее узнавать? Она становилась чрезмерно чувствительна ко всем этим многочисленным совпадениям.

Йенойс тепло их поприветствовал, представляя Коромеля членам семьи. Все они были одеты неописуемо элегантно, и Лунзи поймала себя на том, что прикидывает, сколько могла бы стоить подобная экипировка. Если она не ошибалась, каждому Парчандри его наряд обошелся дороже, чем потратили на свою одежду все гости дипломатического вечера, вместе взятые. Погода стояла чудесная, и шустрые официанты разносили напитки прямо в галерее.

– Адмирал Коромель! И Лунзи! Как ссславно ссснова видеть вассс вмесссте! – воскликнул посол сетти, грузно поднимаясь по лестнице от приветствующего комитета. – Адмирал, я надеялссся побессседовать ссс вами несссколько дней назад, но упуссстил благоприятную возможносссть.

Лунзи поняла намек на конфиденциальность предполагаемого разговора и извинилась.

– Я только поищу дамскую комнату, – пояснила она Коромелю, ставя свой бокал на поднос проходящего мимо официанта.

Узнав дорогу у одной из дам Парчандри, она вошла в дом. Йенойс почтил присутствие Лунзи всего лишь безразличным "добрый вечер", и это чуть-чуть успокоило ее. Возможно, она все приняла на свой счет только потому, что была слишком хорошо осведомлена после того несчастного вечера с Илоком. Так или иначе, она порадовалась, что избавлена от внимания Парчандри. После приема у рикси у Лунзи не осталось сомнений в справедливости шедшей о нем молвы, но реальность оказалась еще хуже, чем она могла себе вообразить. Причем даже половина того, что она слышала, давала основание приписать ему крайне изощренную порочность.

Лунзи оказалась в парадном зале резиденции с высокими потолками, оформленном в изящном старинном стиле. Дамская комната для гуманоидов находилась в конце облицованного розовым мрамором коридора, справа от двойной спиральной лестницы с обшитыми золотом опорами, которая вела на верхние три этажа. К залу примыкало еще несколько затемненных коридоров.

– Вот это красота! Да, они знают толк в жизни, – пробормотала Лунзи. Голос ее неожиданно громко прозвучал в огромном пустом зале. Светильники горели вполнакала, но ей этого было достаточно, чтобы разглядеть в дальнем конце коридора женщину, вышедшую из боковой двери. – Ага. Вот это где.

Лунзи перед зеркалом подправила макияж, привела в порядок складки на юбке и села на кушетку под освещавшими комнату бра. Она была в дамской комнате совершенно одна и могла торчать тут сколь угодно долго. Какая досада, что она не успела свести знакомство ни с одним из присутствующих на вечере дипломатов. Она понадеялась, что переговоры Коромеля с сетти уже близятся к концу.

Ну не может же она весь вечер отсиживаться в туалете. Пора бы уже и выйти. Вздохнув, она открыла дверь, собираясь вернуться в общество. По ту сторону двери стояла Квинада, перегораживая выход своей громоздкой фигурой. Вздрогнув от неожиданности, Лунзи отодвинулась, уступая той дорогу, чтобы самой поскорее выбраться наружу. Но женщина-"тяжеловес" заполняла собой весь дверной проем и едва не сшибла Лунзи с ног, когда та попятилась и отступила влево, намереваясь выйти, как только проход освободится. Квинада, явно препятствуя замыслу Лунзи, могучей рукой ухватила ее выше локтя и затолкнула обратно в комнату.

– Сюда! – приказала она, оттесняя Лунзи в угол, где та только что сидела. – Тебя-то я и поджидаю.

– Меня? – недоуменно спросила Лунзи, изображая вежливое удивление. Внутренне мобилизовавшись, она присматривалась, где бы прошмыгнуть мимо массивного туловища "тяжеловески". – Зачем?

Квинада зловеще смотрела на нее из-под тяжелых надбровных дуг.

– Мой хозяин хочет тебя ликвидировать. Я должна следовать его приказаниям. Мне, по правде говоря, не очень-то охота, но я служу ему.

Лунзи начало трясти. Значит, интуиция не подвела ее. Йенойс ее подозревает. Но приказать убить всего лишь на том основании, что она узнала слово?

С тупым выражением на Лице "тяжеловеска" прижала ее к стене. Надави Квинада чуть сильнее, она могла раздавить Лунзи.

Преодолев ужас, Лунзи посмотрела махине в глаза.

– Вы же не хотите убить меня? – просто спросила она, надеясь, что это не похоже на мольбу о пощаде. Это могло бы только пробудить садистские наклонности в "тяжеловесной" душе. Квинада казалась типичной представительницей тех, кто получает наслаждение, причиняя боль. А Лунзи нужно было лишь чуть больше времени, чтобы призвать на помощь самодисциплину. Она уже допустила тактическую ошибку, позволив себе оказаться в крайне невыгодном положении. Должно быть, Квинада и ее хозяин рассчитывали на сопротивление с ее стороны. Квинада видела, как она выходила из ФОП-комплекса. Знают ли они, что Лунзи – мастер медитации?

– Нет, я тебя убивать не хочу, – проворковала Квинада едва ли не весело, и в ее словах угадывался скрытый смысл, встревоживший Лунзи значительно сильнее, чем прямая угроза. – И не хотела бы, когда бы не была должна. А если бы ты не была моим врагом, я и вовсе не собралась бы убивать тебя.

– Я не враг тебе, – успокаивающе ответила Лунзи.

– Не враг, говоришь? Ты надо мной смеешься.

– Я всегда стремилась к тому, чтобы у нас сложились дружеские отношения, – заверила ее Лунзи. Внимательный, оценивающий взгляд Квинады отнюдь не вызывал у нее дружеского расположения.

– Что-то не верится. В этом городе все дипломаты улыбаются в знак уважения к "тяжеловесам". Только улыбки их – поддельные.

– Ну я же не дипломат. Когда я улыбаюсь, это от чистого сердца. Заниматься дипломатией – не в моих интересах. – Лунзи постаралась оценить свой шанс выболтать себе выход из этого столь опасного затруднительного положения. Если она прибегнет к внушению, но оставит врага в живых, секрет ее будет раскрыт. И следующее покушение на ее жизнь произойдет уже не один на один. Если же она воспользуется своими навыками для убийства, ее способности опять же обнаружатся, когда медэкспертиза покажет, что смертельные удары были нанесены маленькими женскими ручками. А потом она предстанет перед судом мастеров.

– Это хорошо, – ухмыльнулась Квинада, прищуривая загоревшиеся глаза под козырьками надбровий и придвигаясь к ней почти вплотную. Лунзи кожей ощущала жар тела огромной женщины. – Это мне нравится. Я хочу, чтобы мы подружились. Мой работодатель не любит тебя, но если мы друзья, не могу же я поступить с тобой как с врагом, верно? Это платье так прелестно. Обратной стороной толстого пальца Квинада погладила материю, прикрывавшую плечо Лунзи. – Я видела тебя, когда ты покупала его. Оно очень идет тебе, выявляет твою прелесть. Меня влечет к тебе. Мы не должны оставаться на этом глупом вечере. Уйдем отсюда прямо сейчас. Быть может, нам удастся разделить тепло.

Поначалу Лунзи была перепугана, теперь же ей нестерпимо захотелось расхохотаться. "Тяжеловеска" предлагала пощадить ее жизнь в обмен на благосклонность! Эта ситуация была бы чертовски забавной, не будь она смертельно опасной. Она всласть насмеется, вспоминая об этом, если ухитрится остаться в живых.

– Ну, пошли со мной, мы подружимся, и я позабуду обо всех предписаниях, – мурлыкала Квинада. Она уже смотрела на Лунзи как на свою собственность.

Лунзи старалась не морщиться от омерзения. Едва скрывая отвращение, вызванное прикосновением Квинады, она подумала, что даже при обещанном "тяжеловеской" покровительстве ее скорее всего прикончат. Йенойс из тех, чьи приказы выполняют. Как Квинаде удалось бы сфальсифицировать убийство? Она должна выбраться отсюда и предупредить Коромеля. И Лунзи заговорила, тщательно взвешивая каждое слово, стараясь казаться достаточно податливой:

– Не сейчас. Адмирал ждет меня. Чуть позже я улизну от него и встречусь с тобой. – Она заставила себя ласково погладить руку Квинады, отчего у нее осталось ощущение, будто она перепачкалась какой-то слизью. – Необходимо соблюсти приличия. Ты и сама это знаешь.

– Тайное свидание. – Квинада улыбнулась, губы ее скривились на одну сторону. – Чудесно. Это усилит ощущения. Когда?

– Когда кончится официальная часть, – предложила Лунзи. – Они: хватятся меня, если я не подниму заздравную чашу за твоего господина. Но уж потом я могу встретиться с тобой, где бы ты ни захотела.

– Да, верно, – согласилась Квинада, отстраняясь от нее. – Это обычай. И твое отсутствие будет замечено.

Лунзи обнадеживающе кивнула и шагнула к двери. Но в следующий же момент Квинада схватила ее за оголенную руку и резко ударила по щеке. Голова Лунзи откинулась назад, широко раскрытыми глазами она взирала на "тяжеловеску", которая сдавила стальными пальцами ее плечо. Квинада отпустила ее, и Лунзи отшатнулась назад, прислоняясь к стене, чтобы удержаться на ногах.

– Где мы встретимся? Ты не сказала. Если обманешь – убью. – От ласкового голоса Квинады у Лунзи мороз пробежал по коже.

– Да здесь, конечно, – сказала Лунзи так, словно это было самоочевидно. – Это самое надежное место. Как только покончат с тостами, я вернусь сюда и буду тебя ждать. Пусть этот самодовольный адмирал думает, что я тут навожу красоту ради него. Но, видишь ли, Квинада, я уже слишком долго отсутствую. Я должна идти. – И с ослепительной улыбкой Лунзи поднырнула под ее руку и выскочила за дверь.

Стала бы Квинада ее преследовать или нет – неизвестно: пять беззаботно болтающих женщин шли по коридору к дамской комнате, обеспечивая Лунзи прикрытие.

Когда Лунзи разыскала Коромеля и посла, сетти уже выражал адмиралу свою признательность. Он поклонился ей и удалился. Стараясь унять эмоции, Лунзи оттащила Коромеля в сторону, за источающие фимиам курильницы.

– Я должна с вами поговорить, – прошипела она, оглядываясь вокруг, нет ли поблизости Квинады. К ее облегчению, "тяжеловески" в поле зрения не оказалось.

– Где вы были? – озадаченно спросил он, но едва глянув на Лунзи, обеспокоенно заклохтал: – Что случилось? Вы ушибли руку? И на шее у вас пятно.

– Прелестная Квинада, помощница Парчандри, – прошептала Лунзи, всей душой ощущая, как отвращение наполняет ее слова едким сарказмом. – Она подкараулила меня в дамской комнате и напала! – Она испытала некоторое удовлетворение при виде потрясения на лице Коромеля, с которым он, однако, быстро совладал. – Ей приказано меня убить! Она не сделала этого только потому, что я, в виде эксперимента, согласилась выкупить свою жизнь ценой того, что не имею ни малейшего намерения делать. Я теперь во Флоте, Коромель. Защитите меня. Уведите меня отсюда! Прямо сейчас!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

11

Она скрывалась в безопасном доме, принадлежащем Флоту, пока Коромель договаривался насчет челнока, чтобы забрать ее с планеты. Вряд ли хоть одна живая душа сожалела о ее внезапном отъезде, кроме мастера, учившего ее медитации, и старого адмирала Коромеля. Да еще, быть может, Квинады. Но Лунзи хотела, чтобы мастер осознал, что она отозвана навсегда. Таков был этикет дисциплины. В овладении предметом она достигла столь высокого уровня, что ей уже не требовались руководящие указания, она даже надеялась получить разрешение учить тому, что умела сама. Но при этом для совершенствования новой мощной техники ей потребовались бы еще годы и годы.

На следующий день челнок совершил в космосе стыковку с кораблем корпуса Исследований, Оценки и Колонизации "АРКТ-10", где в самых разнообразных средах обитали представители многих поколений всевозможных видов. Это было судно, которое имело в своем распоряжении многочисленные катера для дальних разведок и даже кораблик для челночных рейсов. Лунзи перешла на борт. Ее послужной список отредактировали, исключив отметку о зачислении на службу в разведку Флота и дополнив его не соответствующей действительности записью о работе в Медицинском Центре на Тау Кита. Лунзи теперь была обыкновенным врачом, пополнившим личный состав "АРКТ-10", который занимался исследованием и паспортизацией новых планет, предназначенных для колонизации.

– На борту тысячи душ, – заверил ее Коромель. – Вы будете всего лишь одной из нескольких сотен людей-специалистов, нанятых ИОК на работу на трехгодичный срок. На вас никто и внимания не обратит. Но, коль скоро вас туда водворяют, вы можете быть еще одним моим дистанционным датчиком на этом судне. Держите ухо востро.

– Вы хотите сказать, что там мне может что-то угрожать?

– В гораздо меньшей степени, чем на Тау Кита, – "утешил" адмирал. Слейтесь с экипажем и не привлекайте к себе внимания. Вы должны быть тихой, как мышка. У меня из-за вас уже паранойя начинается. – Он чуть ли не с раздражением посмотрел на нее, беспокойно поправляя волосы. Уповайте на спасение и спасетесь! Но будьте предусмотрительны.

– Вы меня совершенно успокоили!

Притормаживая на подлете к "АРКТ-10", ее челнок начал, вращаясь вокруг задней части длинной кормы, подходить к стыковочной нише. Корабль состоял из ряда цилиндров, объединенных при помощи дуг в нечто наподобие кольца. В хвостовой части корабля Лунзи заметила частично затемненные кварцевые своды, где, по всей вероятности, располагалась гидропонная секция. "Подъезды" снизу стыковочной ниши и на корме запросто могли проглотить крохотный челнок, даже не поморщившись. Пять размещенных по кругу конусообразных выхлопных труб, покрытых мелкими кристаллами льда, доходили в диаметре почти до ста футов. Говорили, что "АРКТ-10" построен двести пятьдесят лет назад. В облике его, однако, чувствовалось величественное достоинство, но никак не старческая немощь. Это был старейший представитель раннего поколения кораблей ИОК, до сих пор находящийся в космосе.

Двери челнока, лязгнув, открылись. В стыковочной нише ее дожидался тек, экземпляр примерно метровой высоты. Лунзи поприветствовала дежурного офицера и хотела уже уйти с палубы, не придавая значения присутствию тека, но он ловко преградил ей дорогу.

– Прошу прощения, – резко останавливаясь, отчетливо произнесла Лунзи. Она выждала, пока висящий на тековой вершине транслятор достаточно замедлит ее слова, чтобы тек оказался в состоянии их воспринять.

– Тттоооооооорррррррррр, – протянул он в ответ.

Тор.

– Это ваше имя? – спросила она. Беседа с теком напоминала детскую командную игру в "Двадцать вопросов", только не было никакой гарантии, что получишь двадцать ответов. Теки не любили впадать в многословие, когда довольно было одного-двух слов.

– Ддддааааааааа.

Ладно, короткий и ясный ответ. Должно быть, тек относительно молод.

Но этим дело не кончилось. Лунзи напряглась, чтобы понять Тора.

– Ллллллууууууууунннннн... ззззззииииииииии... зззззззддпддеееееееее... есссссссессссь... ввввввввввв... бббеееееееззззззооооопппппаааааааааааа... сссссссссссснннннооооооооооо... ссссссссссттттииииииииии...

Ай да Коромель! Она и представить себе не могла, что получит на борту "АРКТ-10" сообщника в лице тека. Если бы Коромель догадался хоть намекнуть на это, она чувствовала бы себя более уверенно.

– Спасибо, Тор, – от души поблагодарила его Лунзи. Предложение помощи от такого существа ей льстило, хотя она и не понимала, чем тек может ей помочь. Ведь тек, показавший ее спасательную капсулу Иллину Ромзи, был не в силах отбуксировать ее самостоятельно. И тут Лунзи осенила догадка. Все теки на одно... лицо, а этот имел в точности те же габариты, что и тот. А вы, случайно, не тот, кто... нет, это слишком длинно... Тор... спас меня... на "Декарте"?

Из глубин силикатной пирамиды раздался непродолжительный гул, прозвучавший как сокращенный вариант произнесенного ранее "да". "Ну, это заслуживает серьезного внимания", – подумала Лунзи, значительно приободрившись. После этого Тор сместился в сторону и водворился на прежнее место, пребывая в безликой неподвижности, пока офицер помогал Лунзи войти на посадочную платформу.

– Добро пожаловать на корабль, доктор! – поздоровался с ней высокий мужчина. Его тощие конечности и длинное лицо свидетельствовали о том, что он один из тех, кто родился на этом судне, человек, который всю свою жизнь провел в космосе. Меньшая гравитация, как правило, приводила к тому, что за счет расширения межкостных прослоек люди вырастали выше, чем родившиеся в обыкновенных условиях. Они также не страдали от кальциевого голодания, с которым сталкивались в продолжительных космических рейсах путешественники, рожденные на планетах.

Пожимая мужчине руку, Лунзи испытывала неловкое чувство, будто где-то его уже видела. За исключением глаз, бывших не карими, а зелеными, молодой человек в точности соответствовал генотипу кленовой колонии, которую она, будучи студенткой, исследовала в составе научной группы на Астрис восемьдесят с лишним лет назад. Впоследствии подобные исследования запретили.

– Я – лейтенант Санборн. Мы получили ваши документы всего лишь два часа назад. Очень хорошо, что на судне появился врач – специалист по космическим травмам. Закрыто-пространственная паранойя – одна из самых сложных проблем, с которыми мы сталкиваемся. Настоящая эпидемия, знаете ли. Но вы также и специалист широкого профиля?

– Я сумею зашить рану и принять роды. Если это то, что вы имеете в виду, – сухо сказала Лунзи.

Санборн откинул голову и рассмеялся. Он казался приятным молодым человеком. Нехорошо, наверное, его дразнить.

– Я не должен был напрашиваться на столь краткую отповедь. Простите. Давайте я покажу вам квартиры для гостей. Вам повезло. В ваше распоряжение предоставляется отдельная спальня в секторе для временных служащих. – Он подхватил ее сумки и повесил их через плечо. – Пожалуйста, сюда, Лунзи.

Ее каюта была маленькой и скромной, но места в ней как раз хватало, чтобы устроиться с комфортом. Лунзи убрала свои вещи в подвешенный к потолку рундук и отправилась вместе с Санборном знакомиться с собратьями по полету в кают-компанию, которая одновременно использовалась и в качестве комнаты отдыха.

– Последнюю треть каждой смены мы приберегаем для беседы. Только так и можно избавиться от беспокойства, которое причиняет игра в гравибол у тебя над головой, – пояснил Санборн, представляя Лунзи окружающим.

Общие комнаты в секции для кислорододышащих гуманоидов были обставлены мебелью самой разнообразной формы и размера, в которой могли с удобством устроиться как самый мелкий вефт, так и самый крупный "тяжеловес".

– Милости просим на корабль, – поздоровался мужчина в голубом комбинезоне, сидевший возле стены, развалясь в кресле с откинутой назад спинкой. У него была гладкая, темно-коричневая кожа и большие кроткие глаза. По соседству устроился желтолицый парень в бледно-зеленом лабораторном халате, опираясь локтями на спинку стула. Он лишь невыразительно посмотрел на нее. – Меня зовут Коу. Присоединяйтесь к нам. В шахматы играете?

– Может, попозже, а? – вмешался Санборн, опережая ее ответ. – Я должен показать Лунзи корабль.

– В любое время, – махнув рукой, отозвался Коу.

Его приятель еще раз глянул в их сторону и, встретившись глазами с Лунзи, что-то шепнул Коу. Лунзи показалось, что она услышала свое имя и слово "амброзия".

У нее похолодело внутри. "Только не это! – подумала она. – Из огня да в полымя... Меня заманили на судно, где кому-то известно про "амброзию"!"

– А что это был за молодой человек с Коу? – спросила она Санборна, стараясь говорить спокойно.

– А-а, это Чакал. Техник, обслуживает линии связи. Не больно интересный собеседник для специалиста такого уровня. Коу – единственный, кто в состоянии его выносить. Вечно особняком, когда не на дежурстве.

Это было бы вполне подходяще для агента Парчандри или пиратов. Лунзи интересовало, к которой из этих двух категорий его следует отнести. Ей хотелось бы поговорить с Коромелем, но он был уже вне досягаемости. Хорошо это или плохо, она предоставлена самой себе. Но, так или иначе; что значит "амброзия"? Или у нее просто проявляются симптомы "закрыто-пространственной паранойи", как назвал это Санборн?

"АРКТ-10" оказался настолько велик, что запросто можно было представить, будто ты живешь на планете, а вовсе не путешествуешь в космосе. По замыслу создателей, корабль мог находиться на полном самообеспечении и годами не нуждался в контакте с базами, размещавшимися на планетах. Санборн провел Лунзи к административному сектору мимо куполов жизнеобеспечения, где произрастали овощи, фрукты и злаковые, предназначенные запитывать углеводородным сырьем синтезаторы и разнообразить быстро приедающиеся без подобных добавок синтетические харчи, равно как и для пополнения атмосферы свежим кислородом. Лунзи пришла в восхищение: секция в два раза превышала по размеру гидропонную секцию на "Зове Судьбы", хотя ни в коей мере не могла сравниться с экзотичностью и разнообразием имевшейся там в наличии растительности.