Текст книги "Голоса весны"

Автор книги: Джоанна Рок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава тринадцатая

Пять секунд отделяло Грега от исполнения всех фантазий, которые он лелеял.

Она лежала под ним теплая и зовущая, и ее зеленые глаза были такими же темными, как тенистый лес вокруг них. Что-то в Джеки сводило его с ума, и единственное, что ему хотелось, – это подарить ей медленные, неторопливые, раскрепощающие ласки, которых не могло быть во время их жаркого, безумного соития в студии.

На одно долгое мгновение их взгляды встретились, а затем Джеки медленно закрыла глаза.

Как он и просил.

Чуть заметным жестом она дала Грегу разрешение, и новый поток адреналина ринулся в кровь. Эта женщина умела заставить его потерять голову.

Единственной возможностью выжить в предстоящем раунде медленных мучений было тоже закрыть глаза, отгородиться от потрясающего вида Джеки, обнаженной и пылающей, с заострившимися розовыми сосками.

Рот сам отыскал нежную кожу внутренней стороны ее бедра, и она ахнула и изогнулась.

Солнечные лучи согревали спину, напомнив Грегу, что пора расстегнуть рубашку и развязать последний узелок на костюме Джеки. Ее пальцы суматошно пытались помочь ему.

Он убрал нетерпеливые пальчики с завязок и, обхватив за запястья, легко удерживал ее руки.

Джеки извивалась, выгибалась под ним. Грег отпустил ее запястья и накрыл ладонью кусок замши, лаская теплую плоть. Джеки стонала, вздыхала, ее пальцы танцевали на его плечах в возбуждении, слегка царапая Грега ногтями.

Но он не возражал.

Это легкое царапанье отвлекало его как раз настолько, чтобы не потерять голову и, забыв обо всем, не погрузиться в нее. Ее жар, ее запах пропитывали мягкую замшу до тех пор, пока Грег не понял, что сойдет с ума, если не попробует Джеки.

Он сдвинул ткань вниз по стройным бедрам и поцеловал ее интимнее, чем когда-либо прежде.

Она была такой сладкой на вкус, что он не знал, сколько продержится. Он обхватил ее бедра обеими руками, стараясь не утонуть в обжигающей лавине ощущений. Джеки стискивала его плечи, льнула к нему и вскрикивала. Ее ногти удерживали его собственный голод в узде, позволяя подразнить Джеки…

Ее пальцы вцепились ему в волосы, и она испустила первобытный вопль, достойный королевы джунглей.

Грег скорее почувствовал, чем увидел, как от пронзительного крика вспорхнули с деревьев птицы. Он лишь прижимал ее к себе, подавляя яростную потребность обладать ею, внезапное архаичное желание сделать ее своей на сегодня, завтра, навсегда.

Когда рев крови в ушах немного поутих, до него дошло, что Джеки требовательно шепчет: «Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста». Она повторяла это снова и снова.

Именно тогда Грег поклялся, что они будут вместе во что бы то ни стало. Он убедит ее в этом, потому что ни одна женщина не подходила ему так идеально, как она, его необузданная, ненасытная королева джунглей, которая сохранила себя для него.

Мелкая дрожь все еще сотрясала Джеки, она трепетала от самого ошеломляющего сочетания полного удовлетворения и неутоленного желания почувствовать Грега внутри себя.

Немедленно.

Никогда в жизни Джеки не испытывала ничего более потрясающего, чем эти волшебные мгновения, когда она воспарила выше леса и взлетела прямо к звездам. И все же этого бесподобного наслаждения ей было недостаточно, ей требовалось все, что Грег мог ей дать.

Нетерпеливыми руками она стискивала его плечи до тех пор, пока он не подчинился безмолвному требованию.

Грег оторвался от нее ровно настолько, чтобы стащить с себя всю одежду. Через две секунды он был обнажен.

И совершенно готов.

Джеки, кажется, не могла оторвать взгляд от всей этой… мужественности.

– Передумала? – насмешливо прошептал он.

– Нет. – Она протянула к нему руки. Грег задержал дыхание.

– Я балансирую на краю, Джеки. – Темные глаза яростно сверкнули.

– Ты не перешагнешь через него без меня. – Она оседлала его бедра, и он потянулся за презервативом… – Я намерена получить сегодня все наслаждение до последней капли.

Руки Грега скользнули по ее ягодицам, приподнимая ее и усаживая. Как только твердая плоть коснулась самого чувствительного места, Джеки задохнулась. Она закрыла глаза, сосредоточившись на ощущении того, как Грег входит в нее, наполняет ее.

Удовлетворяет.

Он позволил ей отыскать ритм, направлять их движения под теплым весенним солнцем, однако всякий раз, когда Джеки приближалась к желанной цели, руки Грега останавливали ее.

Она заново выстраивала чувственный ритм, восстанавливала восхитительный жар между бедер, вершина казалась все выше и все соблазнительней.

На третий раз Джеки приоткрыла глаза, удивляясь, откуда у мужчины такое самообладание. Его взгляд был устремлен на нее, как будто он все время наблюдал за ней, оценивая ее состояние.

Скрытая нежность и чувственная глубина этого взгляда обнажали ее больше, чем отсутствие замшевого бикини.

– Джеки… – Он нежно прижал ладонь к ее щеке. Она готова была растаять от этого прикосновения.

С низким рычанием Грег покатился с ней по брезенту, они поменялись местами. Он захватил ртом ее губы, рукой поддерживая затылок.

Медленно и нежно сливались их губы, сплетались тела, и началось неуклонное восхождение к вершине, в которой он ей так долго отказывал.

Тело ее трепетало, внутри все пылало от вожделения. Джеки хотела этого мужчину больше всего на свете. Она обхватила руками его шею и крепко держалась, пока прилив страсти нарастал, приближался и наконец затопил ее, словно океанская волна.

Она вскрикнула от наслаждения голосом, который мог оценить лишь властелин джунглей. Звук родился где-то внутри и сорвался с губ с такой силой, что мог огласить окрестности на сотни миль вокруг.

Грег притянул Джеки к себе, и она вдруг подумала, что должна бежать как можно быстрее и дальше, пока окончательно и бесповоротно не отдала ему свое сердце.

Она считала, что может подарить ему нечто прекрасное, не ожидая ничего взамен.

Но оказалось, она отдала слишком много.

Когда последние волны наслаждения схлынули, прояснив сознание, Джеки поняла, что осталось лишь одно, что она еще может дать ему, и на этот раз она должна поставить интересы другого человека выше своих.

Причинить боль Грегу абсолютно неприемлемо. Нечестно.

Поэтому она подарит ему то единственное, что никогда не разочарует его.

Свободу.

Грег покрепче обхватил Джеки руками за талию, ее сердце ровно стучало у его груди.

Он еще не до конца понимал, почему эта странная женщина, похоже, стала для него некой уютной гаванью, в которой ему хотелось задержаться навсегда. Рядом с ней он не испытывает потребности взбираться на следующую ступень успеха, не чувствует необходимости кому-то что-то доказывать.

Солнце ныряло в кудрявых облаках, отчего пятнистые тени танцевали на их телах. По телу Джеки пробежала дрожь, и Грег прикрыл ее краем брезента.

Но Джеки села, отодвинувшись от него.

Солнце снова переместилось, разрисовав ее световыми полосками, когда она молча шла к фургону. Грег наблюдал, как она натягивает свою замшу, и думал, что влюбился в «девушку по вызову».

В сексуальную кошечку в пушистом костюме.

В неукротимую, свободную Джейн.

Но больше всего он полюбил Джеки Брейди, талантливую певицу и композитора, которая не боится оказаться в центре внимания и, возможно, знает о «Ред Сокс» столько же, сколько он.

Это открытие могло бы стать поводом для праздника, если бы эта женщина не выглядела так, словно собиралась сбежать.

Пока Грег размышлял, Джеки оделась, восстановила прическу королевы джунглей и зашагала к своему дереву.

– Не лучше ли нам закончить, пока солнце не село? – крикнула она через плечо, располагая лиану так, чтобы было удобно прыгать.

Грег поднялся.

– Погоди минуту. – Мужчина, заявляющий, что он влюблен, должен быть по крайней мере в брюках. – Нам нужно поговорить.

Джеки нахмурилась.

– Может, отложим разговоры на обратный путь? Мы здорово выбьемся из графика, если упустим солнечный свет.

– К черту солнечный свет! – Он натянул брюки, сунул босые ноги в туфли и встал между Джеки и деревом. – То, что я хочу сказать, слишком важно и не терпит промедления. – Он обхватил ее лицо ладонями.

– Но…

Грег пресек возможные возражения, приложив палец к ее губам.

– Я люблю тебя, Джеки.

Даже птицы в лесу, казалось, затихли. Джеки уставилась на него широко раскрытыми зелеными глазами, и у нее на лице отражался скорее ужас, чем бурная радость.

Грег потянул ее обратно к фургону.

– Я знаю, это отдает безумием, потому что мы знакомы недавно. – Он поднял куртку с пола фургона и набросил ей на плечи. – И я говорю честно и прямо. Это риск, на который я не шел ни с одной женщиной.

Одинокая слезинка выкатилась из уголка ее глаза.

У Грега возникло ощущение, что это не была слеза счастья. Он испугался, что проиграл этот раунд переговоров, и ринулся вперед, твердо вознамерившись разобраться со всем сегодня, раскрыть перед Джеки сердце и душу и завоевать ее навсегда.

– Давай проясним ситуацию. Я хочу тебя, Джеки, и я люблю тебя. Это значит, что я хочу быть с тобой – сегодня, завтра и всегда. – Он заложил выбившуюся прядь волос ей за ухо. – А чего хочешь ты?

Еще одна слезинка скользнула по щеке.

– Я хочу стать подходящей женщиной для тебя, Грег, но, боюсь, мне это не удастся. – Твердость в ее глазах на мгновение привела его в замешательство.

– Позволь мне самому решать.

– На твое решение сейчас нельзя полагаться. Что, если ты просто находишься под впечатлением от великолепного секса? – Джеки шмыгнула носом, смахнув слезы тыльной стороной ладони. – Не сомневаюсь, что уже завтра ты будешь меня стыдиться. Ты не смог отрицать это всего несколько дней назад.

– Это потому, что ставил свою чертову карьеру выше всего. Но больше я это делать не намерен. Какой смысл работать как каторжный, если при этом теряешь себя? – Чем больше Грег говорил, тем убедительнее казались ему его доводы.

Но, похоже, только ему.

Джеки сделала маленький, но заметный шаг назад.

– Ты не понимаешь. Ты уже занимаешь ответственный пост, который требует светской активности, а банкеты и всякие там церемонии не для меня. Рано или поздно я заявлюсь на какое-нибудь важное мероприятие с кошачьими усами, и между нами будет все кончено – ты разочаруешься, а я останусь с разбитым сердцем. Извини, но меня это не привлекает. – Она развернулась и решительно зашагала к дереву.

Грег догнал ее и схватил за локоть.

– Уверяю тебя, работа больше не будет занимать первое место в моей жизни. Может же человек пересмотреть свои приоритеты? А я хочу, чтобы первой в списке стояла ты.

На несколько долгих секунд Джеки закрыла глаза. Грег испугался новых слез, но в зеленых глазах засверкал огонь.

– Даже говоря о любви, ты используешь административные термины: приоритеты, списки, первые места… – Она сняла куртку и сунула ему в руки. – Извини, Грег, ты слишком предан своей работе, а такая женщина, как я, будет всегда мешать тебе.

Все оказалось куда болезненнее, чем он ожидал.

И все же Грег видел крошечную лазейку в ее непримиримой позиции. И будь он проклят, если не воспользуется этим.

Она думает, что его признание в любви – результат потрясающего секса? Тогда он станет ухаживать за Джеки, когда в поле зрения не будет ни кровати, ни офисного кресла, ни чистого брезента.

Джеки считает, что карьера значит для него больше, чем она?

Значит, он докажет обратное.

Все, что ему нужно, – это представить ей конкретное доказательство.

Глава четырнадцатая

Джеки растянулась на столике для пикника на заднем дворе своего дома субботним утром, в день отмененной вечеринки по поводу ее двадцатипятилетия. Она была слишком расстроена, чтобы веселиться.

Подперев подбородок одной рукой, другой она дописывала партитуру оперетты для детей о танцующем бегемоте – торжествующий финал, в котором главный герой следует за своей мечтой, какой бы странной или откровенно смехотворной она ни казалась.

Джеки надеялась, что концовка удалась.

Все остальное, что она написала в дни, последовавшие за их с Грегом размолвкой, получилось довольно мрачным.

Тот, кто первым заметил, что нельзя хорошо петь, не познав плотской любви, несколько упростил ситуацию. Точнее было бы сказать, что человек не сможет полностью раскрыть свои творческие возможности, пока не испытает острой, всепоглощающей сердечной боли, которая неизбежно следует за близостью.

С днем рождения тебя, Джеки.

Они закончили съемки в тот же день. Джеки также записала несколько новых звуковых дорожек на природе, но Грег сказал, что ему не потребуется ее помощь при монтировке окончательного варианта. Он высадил ее у студии поздно вечером с вежливым поцелуем в щеку, который здорово смахивал на прощальный, и с тех пор они не виделись и не разговаривали.

За эти дни она сотни раз прокручивала в уме тот их ненавистный разговор и всякий раз приходила к одному заключению: мужчина, настолько привязанный к своей работе, а вместе с ней и к общественному мнению, будет лишь сожалеть о длительных отношениях с Джеки Брейди.

Правда, сознание собственной правоты не добавляло ей счастья, и теперь она изобретала убедительную отговорку, чтобы не идти на сегодняшнюю вечеринку к Шеймусу.

Она не готова встретиться с Грегом. Еще не готова.

Терзая мозг в поисках предлога менее банального, чем ларингит, Джеки услышала женский голос:

– Йо-хо, Джеки.

Никто не говорит ей «йо-хо», кроме школьной училки. Джеки закрыла блокнот и выключила магнитофон.

– Я здесь, Ханна. – Она не видела подругу целую неделю.

Ханна забрала золотистые волосы в высокий хвост. Одетая в длинный цветастый сарафан, она выглядела очень элегантно.

– В чем дело? – спросила Джеки, оглядывая подругу. – Ты устраиваешь девичник или что-то в этом роде?

Ханна закатила глаза.

– Здрасьте вам. Я иду на премьеру рекламного ролика. Почему ты еще не одета?

Джеки запаниковала. Откуда Ханна знает о премьере?

– Грег пригласил нас с Майком. Майк едет с ним, чтобы помочь с оформлением, а я решила узнать, не хочешь ли ты составить компанию мне.

– Кажется, я не очень хорошо себя чувствую. – Джеки покашляла. – Думаю, начинается ларингит. – Она прохрипела последние слова для большей убедительности.

Ханна взяла Джеки под руку и повела к дому.

– Если я иду на вечеринку с Майком, значит, и ты вполне можешь побыть с Грегом пару часов.

Джеки испытала легкий шок, увидев поместье Шеймуса на севере Бостона. Огромный кирпичный фасад скорее напоминал учебный корпус в Гарварде, чем жилой дом. Один только двор соперничал размерами с парочкой футбольных полей.

– Ты уверена, что мы приехали куда надо? – спросила Джеки. Может, стоило надеть что-нибудь более официальное, чем белое платье в голубой горошек, на котором настояла Ханна? – Как-то уж слишком шикарно.

– Дом как дом. – Ханна поправила волосы и разгладила платье. – Кроме того, Майк сказал, что этот Шеймус совсем не сноб.

Что правда, то правда.

Они всего на несколько шагов отошли от машины, когда Чип, референт Грега из Би-Си-Ай, подъехал на гольф-каре и предложил их подвезти.

– Вечеринка на заднем дворе, леди, и я ваш официальный сопровождающий. Запрыгивайте. – Он обежал вокруг машины и открыл дверцу. На нем была льняная полосатая рубашка и голубые подтяжки с желтыми теннисными ракетками.

Нервы Джеки натягивались все сильнее. Ее навыки светского общения практически равны нулю. Как ей удастся продержаться несколько часов?

Чтобы отвлечься, она спросила Ханну, как у той обстоят дела с Майком.

Ханна вздохнула.

– Мне почему-то кажется, что это он должен проявить инициативу и первым заговорить о свадьбе. – Она потеребила подол цветастого сарафана и пожала плечами. – Если он в ближайшие дни не сделает этого, никакой свадьбы в следующий уикенд не будет.

И на ярмарке холостяков снова появятся братья Де Коста. Берегитесь, женщины Бостона, убойное обаяние на свободе!

– Он наверняка скажет об этом, – убежденно проговорила Джеки. В отличие от Грега, зацикленного на карьере, Майк живет полной жизнью. Такой мужчина не упустит женщину, которую любит.

В отличие от своего брата.

Наконец они увидели пеструю толпу человек в сто, собравшуюся по случаю премьерного показа рекламного ролика «Возврат к природе». Гости стояли труппами вокруг бассейна и пышных зарослей, ведущих к океанскому берегу.

В оформлении, вполне естественно, доминировала тема возврата к природе: выстроенный из бамбука бар в конце лужайки и низкая сцена, увитая плющом и виноградной лозой, – в центре. Мужчины – в костюмах из индийского льна, женщины – в широкополых шляпах. Джеки не увидела ни одного знакомого лица.

Неожиданно две фигуры в черном отделились от толпы и приблизились к автомобильчику.

– Дорогая! – воскликнул Найал Брейди – его черный в цветочек галстук был единственной уступкой теме вечеринки. Он всегда одевался так, словно в любой момент мог выйти на сцену Карнеги-Холл и все, что ему нужно, – это только нацепить «бабочку».

– Жаклин! – почти одновременно с мужем пропела Дейдра Бреслин Брейди. На ней была соломенная шляпа с широкой черной лентой.

– С днем рождения тебя, – начал Найал, а Дейдра вступила со следующей строфы, так что традиционную песенку они пропели как канон.

Джеки не могла не улыбнуться.

– Спасибо. – Она обняла родителей, стараясь не помять льняной костюм матери. Потом представила им Ханну и не удержалась: – Я удивлена, что вы здесь.

– Грег пригласил нас, – пояснил отец, принимая бокал шампанского от облаченного в смокинг официанта. – Мы решили быть рядом в этот знаменательный для тебя момент.

Грег пригласил ее родителей? Людей, от которых, как ему прекрасно известно, она всегда и везде старается держаться подальше?

– Он сказал, что ты написала музыку для ролика, – уточнила Дейдра.

– Это просто рекламная песня, мам. – Нет смысла порождать у них надежду, что она написала увертюру или что-нибудь в этом роде.

– Грегори говорит, что в ней есть дерзкий вызов, – возразил ее отец. – Дебюсси в свое время тоже был вызывающе дерзок, а посмотри, чего он достиг в музыке.

Ну, она еще припомнит Грегу это сравнение.

– Я, пожалуй, разыщу его и поблагодарю. – Джеки улыбнулась, поспешно ретируясь вместе с Ханной, чтобы найти мужчину, с которым она теперь вполне готова встретиться. – Не понимаю, зачем он пригласил родителей, не сказав мне, да еще намекнул, что я осчастливлю их неким всплеском музыкальной гениальности.

Ханна нахмурилась.

– Может, он просто гордится тобой.

Может быть. Только при чем тут родители? Рекламная песенка сомнительного содержания вряд ли пробудит в них гордость за чадо.

Джеки огляделась. Никаких признаков Грега.

Зато появился другой Де Коста. В костюме стального цвета, явно сшитом на заказ, он направлялся к ним с букетом маргариток в руках.

– О, мой Бог, – прошептала Ханна, пригладив шелковистые светлые волосы. – Ну разве он не убийственно красив?

Джеки безжалостно подавила крошечную вспышку зависти, глядя, как ее подруга, сияя от счастья, бросилась навстречу Майку. Почему они с Грегом не могут достичь такой же гармонии?

Майк увел Ханну к уединенному столику возле бассейна, оставив Джеки, всеми покинутую, в толпе незнакомых людей.

– Мисс Брейди? – окликнул ее мужской голос.

– Привет, Чип. Ты уже бросил работу извозчика? – Она схватила бутерброд с семгой с подноса проходившего мимо официанта.

Чип улыбнулся, и кончики ушей у него забавно порозовели.

– Вообще-то теперь я занимаюсь подготовкой к главному увеселению. Мистер Де Коста хочет, чтобы я устроил вас в первом ряду.

Грег из окна наблюдал, как Чип буйно краснеет, разговаривая с Джеки.

У этой женщины просто талант смущать самых стойких мужчин.

Он молча зааплодировал находчивости Чипа, когда тот отвел Джеки именно на то место, где Грег и хотел ее видеть. Он устраивает это дурацкое представление исключительно ради нее, поэтому должен быть уверен, что она не пропустит ни одного его шага.

Дверь домика для переодевания открылась.

– Ну, как ты тут? Ноги не замерзли? – Майк протиснулся внутрь, маневрируя между двумя полосатыми шезлонгами.

– Нет.

Майк ухмыльнулся, похлопав брата по голой руке.

– Ты уверен, что она не лишится чувств при виде всех этих мускулов?

Грег легонько щелкнул по маргаритке в петлице Майка.

– Полегче, Ромео. Разве у тебя нет своей женщины, за которой ты должен сейчас ухаживать? – Грег схватил бутылку шампанского со стола и глотнул прямо из горлышка.

Иногда нетрадиционный подход может быть весьма раскрепощающим.

– Да будет тебе известно, я очень внимательный поклонник. Я высказал парочку идей относительно свадебной церемонии в следующий уикенд, так Ханна прямо с цепи сорвалась. Не предполагал, что разговоры о цветах и органистах произведут такой эффект, иначе сделал бы это давным-давно. – Он затеребил пуговицу на обшлаге рукава. – Черт, если б я знал, как тяжело и больно терять ее, я бы сделал что угодно… Она болтает с кем-то из колледжа, а я командирован к чаше с пуншем. Ты собираешься поделиться со мной этой штукой или хочешь, чтобы я глотал дурацкий пунш?

– Я думал, ты не употребляешь пойло с пузырьками. – Грег прижал к себе бутылку. Повезет ли им с Джеки? Или она с криками убежит, едва завидев задуманное им представление?

Майк фыркнул.

– Дай-ка глотнуть, братец, а не то я представлю тебя толпе гостей в одной набедренной повязке. – Он выразительно уставился на Грега. – Хотя ты, кажется, именно это и собираешься сделать…

Грег слегка поежился, взглянув на телесного цвета замшу, обернутую вокруг бедер.

Теперь он точно знал, как чувствовала себя Джеки, вынужденная разгуливать в таком виде всю неделю.

– Ты и дальше собираешься испытывать мое терпение? – Грег отдал брату бутылку и поглядел в окно. – Похоже, Ханна прощается со своей подругой.

– Дьявольщина, а я даже не нашел эту чашу с пуншем. – Майк сунул бутылку в руки Грегу и вытер губы рукавом. – Ты не боишься, что это представление будет стоить тебе карьеры, ради которой ты пахал как проклятый?

Грег не колебался ни секунды.

– Не ты ли говорил мне, что не все женщины ценят честолюбие? Кроме того, я все равно собираюсь вернуться к творческой работе.

– Тогда удачи тебе.

Грег потряс руку брата и ткнул его кулаком в плечо.

Майк вышел и запетлял между гостями к передвижному грузовику с угощением.

Грег допил шампанское. Конечно, есть определенный вызов в том, чтобы выйти на импровизированную сцену перед важным заказчиком и членами правления телесети в образе Тарзана, властелина джунглей.

Но, в конце концов, он готов на все, чтобы завоевать женщину, которую любит.

И начнет прямо сейчас.

Джеки смиренно слушала, как Шеймус потчует аудиторию рассказами о съемках рекламного ролика. Она даже приветливо помахала, когда он попросил ее представиться гостям.

Однако вступление к ее песне уже зазвучало, а Грег так и не появился.

Странно, что он решил пропустить столь важную для его карьеры вечеринку. Неужели это из-за нее?

Неожиданно к ее голосу присоединился сочный баритон, поющий знакомые слова…

Глубокий, сексуальный баритон, который был бы уместнее в прокуренном баре, а не на светском рауте…

Сладкое предчувствие сжало сердце.

На сцене появился Тарзан. Впрочем, никогда еще властелин джунглей не выглядел столь потрясающе. Загорелый, в набедренной повязке, Грег был немного похож на коренного жителя Америки.

И чертовски сексуален.

Ожерелье из акульих зубов подчеркивало рельефные мускулы груди.

– Следуй за сердцем и душой… – Он замедлил темп и остановился в нескольких дюймах от того места, где перед низкой сценой стояла Джеки.

– И вернись к природе вместе со мной. – Грег упал на колени на последней ноте, оказавшись прямо перед ней.

Джеки стояла словно зачарованная, не в силах оторвать взгляд от темных колдовских глаз.

Грег хочет ее. Хочет настолько, что не побоялся устроить представление перед великосветской публикой.

Надежда расцвела в ней, слеза счастья защекотала уголок глаза.

Словно обезумевшая поклонница, Джеки бросилась на шею мужчине своей мечты и начала его целовать.

Когда она наконец остановилась, Грег улыбнулся и, ни капельки не смущенный публичной демонстрацией чувств, поднял Джеки на сцену, разделяя с ней лавры и аплодисменты.

Одной рукой он крепко держал ее за талию, а другой поднес микрофон к губам:

– Джеки Брейди – талантливый композитор, написавший песню для рекламного ролика «Возврат к природе», и к тому же женщина, которую я люблю.

Аплодисменты усилились.

Он подтолкнул ее вперед, и Джеки сделала легкий поклон. Она отыскала в толпе родителей и увидела, что они смеются и тоже аплодируют.

Отец крикнул «Браво!» так громко, что слышно было, наверное, на милю вокруг, а мама бросила ей розу.

Джеки шагнула назад, найдя руку Грега, в которой она больше всего сейчас нуждалась.

– Я люблю тебя, – прошептал он ей на ухо.

Она верила ему. Грег любит ее и принимает такой, какая она есть.

Они нырнули за пальму. Джеки повернулась к Грегу.

– Я тоже люблю тебя, – призналась она, бросаясь в его объятия. – Не знаю, почему я не понимала этого раньше.

– Может, тебе просто нужно было увидеть это?

Она провела пальцами по его обнаженной груди.

– Ты показал мне сегодня бесподобное зрелище.

– Я готов на все ради поддержания высокого рейтинга. – Он остановил рискованное путешествие ее руки. – Но если ты не прекратишь ласкать меня, то гости увидят такое зрелище, которого они явно не ожидают.

– Значит, назначишь мне свидание, как только закончится эта вечеринка. А пока скажи, у тебя не будет неприятностей из-за того, что ты сегодня устроил?

– А разве похоже, что меня это волнует?

Он наклонился ближе, чтобы поцеловать Джеки с неторопливой размеренностью, от которой она едва не задохнулась.

Отдышавшись, она подергала Грега за акулье ожерелье.

– Честно говоря, не похоже, но я бы не хотела, чтобы ты потерял из-за меня работу.

В конце концов, она никогда не собиралась мешать ему делать то, что он больше всего любит.

– Вообще-то здесь находятся члены правления телесети. – Он указал на столик, за которым сидели три женщины и мужчина в светлом льняном костюме с орхидеей в петлице. – Они проще смотрят на вещи и, думаю, ничего не имеют против Тарзана. Ну а в будущем я подумываю вернуться к творческой работе.

– Которую ты любишь. – Джеки не сдержала улыбки.

– Но я вернусь к съемкам только тогда, когда ты наконец покажешь кому-нибудь свои сочинения для детей.

– А ты жестко торгуешься, Тарзан. – Ради Грега она была готова пойти на этот риск.

– Я бы не стал властелином джунглей, если бы был мягкотел, леди.

Между тем толпа, смотревшая рекламный ролик, вновь разразилась бурными овациями.

– Похоже, наши совместные творческие усилия не пропали даром. – Грег обнял ее за талию.

Джеки погладила его грудь.

– Надеюсь, это не последний наш опыт. – Она поцеловала его в нижнюю губу и прижалась к нему всем телом.

Ответная реакция была более чем очевидной.

– Ты мне еще ответишь за это, женщина, – прорычал Грег.

Она бросила взгляд на домик для переодевания.

– Привыкай. – И потянула Грега к домику. – Разве я не говорила тебе, что у меня талант привлекать к себе внимание?

Джеки услышала, как Шеймус принимает поздравления.

Она поблагодарит его позже, сейчас же может думать только о том, чтобы последовать зову природы и уединиться с Грегом.

На этот раз Джеки разделит с ним все – сердце, тело и душу.