Текст книги "Одержимость"
Автор книги: Джоанна Элм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 11
Льюис проснулся поздно и сразу понял, что день предстоит тяжелый. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь тонкие занавески, заливали комнату ярким светом. Было около полудня. Льюис оторвал голову от подушки и ощутил резкое головокружение – все плыло перед глазами. Он снова откинулся на подушку и застонал от невыносимой боли. Голова раскалывалась, глаза зудели.
Аллергия поразила его накануне, и он знал, что теперь обречен на несколько недель настоящего ада. Начало дня не предвещало ничего хорошего – скорее всего, к вечеру ему станет еще хуже.
Ругаясь вполголоса, он достал из ящика ночного столика «Клинекс» и протер глаза и нос. Ночной визит к Эмме Кэйн был ошибкой.
Весь вечер Льюис чувствовал себя как побитая собака, но незадолго до восьми, приняв лошадиную дозу антигистаминов, воспрял духом и отправился в Мэйн-Лайн.
Свернув на подъездную аллею, он выключил фары и габаритные огни, обогнул дом, проехал по слабо освещенной дороге и остановил машину позади дома под прикрытием деревьев. С места водителя была хорошо видна кухня. Эмма Кэйн в коротеньком, красивом банном халатике готовила легкий ужин на сон грядущий. Льюис ощутил дискомфорт, когда увидел, как Эмма поставила на поднос два высоких бокала и налила в них сок. Спустя мгновение в кухню вошел какой-то мужчина, точнее здоровенный парень с копной черных волос, также одетый в банный халат.
Первым чувством, которое при этом испытал Льюис, было разочарование. Позже, понаблюдав за парочкой, сидевшей в кухне за столом, Льюис несколько приободрился, его мысли приняли иное направление. Он достал камеру, прикрепил ее к приборной доске и рычагу переключения скоростей и приступил к съемке. Эмма Кэйн с любовником – такой компромат ему пригодится, можно будет потом предъявить ей эти кадры.
Усилием воли Льюис заставил себя сесть и посмотрел на ночной столик в поисках лекарства. Он точно принял накануне слишком большую дозу антигистаминных препаратов – в голове пульсировала тупая, изматывающая боль. Именно из-за таблеток его сморила сонливость, когда он снимал из машины любовное свидание Эммы Кэйн. Правда, ничего интересного на кухне не происходило. Последнее, что он видел, – это как Эмма протянула своему молодому любовнику блюдо с крекерами, после чего машину сотряс оглушительный удар по крыше, моментально вырвавший Льюиса из состояния полудремы.
Он снова приложил к глазам носовой платок и отбросил в сторону одеяло, чувствуя, что у него поднимается температура.
От неожиданного грохота Льюис намочил в штаны – это он отчетливо помнил, а еще все вокруг осветила какая-то яркая вспышка, словно на мгновение возле дома включили прожектор. Льюис быстро сдернул камеру с приборной доски и положил на сиденье рядом с собой. Мокрые штаны казались сущим пустяком по сравнению с ужасом от предчувствия, что вот-вот с ревом сирен примчатся копы и вытряхнут его из машины с поднятыми руками.
На выдохе появился свист, грудную клетку сдавила невыносимая боль, но в ту же секунду все опять стихло и погрузилось во мрак. В течение пяти минут Льюис сидел в луже, дрожа от страха и всматриваясь в окна дома. Свет погас, Эммы с парнем нигде не было видно. Может, вспышка и удар по крыше – плод его больного воображения?
Льюис так не думал. По дороге домой он предположил, что на машину спрыгнула с дерева кошка, енот или какой-нибудь другой зверь. Утром эта версия уже не казалась ему убедительной – ни одно животное не могло бы так удариться лапами о крышу. Удар был слишком сильный и вызвал страшный грохот.
Осторожно, держась за ночной столик, чтобы не рухнуть на пол, Льюис поднялся с постели и потянулся за клетчатым халатом, валявшимся возле кровати.
Эта чертова штуковина, вероятно, была очень тяжелой, как бы она не пробила крышу.
Льюис спустился по лестнице на первый этаж, задержавшись по дороге в кухне, где приготовил себе большую кружку травяного чая, после чего направился в гараж. Дрожа от пронизывающего холода и постепенно привыкая к полумраку, он пристально посмотрел на крышу своего автомобиля.
Впрочем, еще от двери было видно: в металлическом каркасе багажника что-то застряло – не то ветка, не то какая-то железная трубка. Да, без сомнения, трубка.
Льюис шагнул к машине, с трудом высвободил непонятный предмет… и осознал, что это, за долю секунды до того, как его пальцы сомкнулись на рукоятке короткоствольного револьвера.
Глава 12
Кейт устроилась на диване в гостиной и приготовилась записать свои впечатления в блокнот, когда ее внимание привлекло какое-то движение за окном.
Она подняла голову и увидела плавно подъехавший к дому зеленый «ягуар». Словно подброшенная пружиной, Кейт вскочила на ноги. Это мог быть только Джек Кэйн. Конечно, кто же еще?
Не успела она подойти к окну, а Кэйн уже входил в дверь, двумя легкими прыжками преодолев ступеньки и небрежно кивнув полицейскому в форме, который, не говоря ни слова, уступил ему дорогу.
Кейт наблюдала, как Джек проследовал в фойе, где его встретил Гарри, успевший спуститься по лестнице.
Она подошла к двери, чтобы лучше рассмотреть мужа убитой. Кейт составила себе определенное впечатление о Кэйне по фотографии, которую ей показала миссис Райт, но в жизни Джек был еще лучше. Высокий, больше шести футов [14]14
Около 1 м 90 см.
[Закрыть], крепко сложенный широкоплечий мужчина лет пятидесяти с красивым загорелым обветренным лицом, излучавшим здоровье, он буквально нависал над детективом.
Гарри представился хозяину дома и не преминул отметить:
– Вы быстро приехали, мистер Кэйн, спасибо.
– Я очень спешил, детектив.
В тоне Кэйна промелькнули вызывающие нотки, хотя к словам придраться было невозможно. Как и к золотому «ролексу» ценой не меньше двадцати тысяч долларов, и к светло-серому костюму, и к золотым запонкам с ониксом, видневшимся из-под рукавов пиджака. Узел шелкового галстука был столь же безупречен, и Кейт вдруг поймала себя на мысли: «Неужели Кэйну за все время долгого пути из Нью-Йорка в Филадельфию ни разу не хотелось ослабить узел, а то и вовсе снять эту удавку?»
На лестнице послышались шаги, и в фойе появился Майк в сопровождении судебно-медицинского эксперта и двух помощников, которые несли на носилках тело в черном пластиковом мешке.
Гарри откашлялся.
– Мистер Кэйн, мне очень тяжело обращаться к вам с такой просьбой, но не могли бы вы опознать вашу супругу, если, конечно, сейчас в состоянии это сделать.
Джек Кэйн кивнул, на лице его застыла суровая, неподвижная маска, а Кейт озадаченно посмотрела на Гарри, чья почтительность по отношению к хозяину дома явно не вязалась с комментарием, который он сделал после телефонного разговора с телевизионным боссом.
«Мистер Кэйн ответит на все наши вопросы, – сказал тогда Гарри, пародируя интонацию Джека, а потом добавил своим обычным тоном: – Если у него будет час или два, чтобы придумать подходящие ответы».
Кейт немного удивило, насколько быстро Гарри и Майк сфокусировали свое внимание на Джеке Кэйне. Похоже, он первый в списке подозреваемых – хотя бы потому, что на месте преступления не удалось обнаружить никаких следов насильственного вторжения в дом. Кейт уже не раз порывалась спросить у Гарри, кого он подозревает, но так и не сумела улучить момент – сержант то общался с судебным экспертом, то осматривал место преступления… Был, правда, один привлекший внимание Гарри эпизод, когда Том Лансинг нашел на кухне бумажник, в котором лежали читательский билет в студенческую библиотеку университета «Вилла-Нова» и водительские права на имя жителя южной Филадельфии Тони Салерно, двадцати девяти лет от роду.
Но сразу после этого криминалист позвал Гарри на кухню и сообщил, что на ручках дверей, ведущих с кухни на черный ход и с черного хода в гараж, ничего не обнаружено.
– Никаких частиц, никаких следов, никаких отпечатков – словом, ничего, – доложил эксперт, – что очень странно, ведь этими дверями пользуются чаще всего. На них должны остаться отпечатки пальцев, по крайней мере, хозяйки, а так складывается впечатление, что ручки начисто вытерли.
– Допустим, вчера приходила прислуга и убралась в доме, – возразил Гарри.
– Даже если и так, то почему вытерли только ручки этих дверей, но не притронулись к другим, на которых полно отпечатков?
Постепенно дом опустел. Первыми уехали криминалисты, увозя с собой тщательно упакованные улики: частицы грязи, волосы, волокна тканей и пробы крови, найденной в спальне Эммы Кэйн.
Все это будет доставлено в криминалистическую лабораторию в Аллентауне. А Гарри вскоре получит десятки фотографий, сделанных на месте преступления. Каждое пятнышко, каждый сгусток крови, каждая ее капля были сняты на фото– и видеопленку, как и тела убитых и улики, найденные в спальне и ванной.
В доме теперь находились только несколько детективов и технических сотрудников.
Гарри жестом остановил полицейских с носилками и подвел Джека к мешку. Звук расстегиваемой молнии мрачным эхом разнесся под сводом высокого потолка.
Кейт видела, как у Кэйна расширились глаза и сжались губы, когда он заглянул в мешок. Джек кивнул.
– Да, это Эмма.
Гарри дал Кэйну прийти в себя, а потом подвел к другому мешку, который несли следом. На сей раз Джек отрицательно покачал головой.
– Халат мой, но этот человек мне не знаком. Увы, здесь я вам не помощник.
Кэйн был, как позже вспоминала Кейт, совершенно потрясен увиденным. Застывшим взглядом смотрел он на два черных мешка, лежавших на полу в фойе его роскошного дома. Внезапно Джек резко повернулся к Гарри.
– Вы можете наконец объяснить мне, что здесь произошло? Мне сказали… Эмму застрелили, но… Господи!., почему вы ни словом не обмолвились о том, что стало с ее лицом?
– Прошу меня простить, мистер Кэйн… – Гарри тяжело вздохнул. – Боюсь, сейчас я не смогу вам ничего объяснить. Но, возможно, вы сумеете нам помочь.
– Конечно. – Кэйн согласно кивнул, переведя взгляд с Гарри на Майка, и тут увидел Кейт.
Гарри заметил это и поспешил вмешаться:
– Она со мной. Миссис Маккаскер – писательница…
Джек Кэйн подошел к Кейт, и суровое выражение его глаз немного смягчилось.
– Знаю, – перебил он сержанта. – «Корень зла», не правда ли?
Он протянул руку, и Кейт, стараясь скрыть удивление, пожала его сильную ладонь.
– Мы освещали процесс Бэйсинджера на Седьмом канале, когда я там работал, – добавил Кэйн и одобрительно кивнул. – Читать вашу книгу было истинным удовольствием, миссис Маккаскер. – Он мельком посмотрел на ее обручальное кольцо. – Вы очень быстро заинтересовались новым делом, очень быстро.
Кейт еще не успела понять, одобрение это или порицание, как в разговор вмешался Гарри, положив конец ее раздумьям:
– Миссис Маккаскер с самого начала работает с нами по данному делу. У вас есть возражения, мистер Кэйн?
«Спасибо тебе, Гарри», – мысленно поблагодарила Кейт, когда Джек отрицательно покачал головой.
– Давайте говорить по существу, – сказал он, жестом приглашая полицейских в комнату, которую Кейт окрестила для себя игровой. Как радушный хозяин, Кэйн терпеливо ждал, пока Майк усядется в кресло между бильярдным столом и шикарным камином, затем подошел к бару черного дерева и сдавленно бросил через плечо:
– Извините, но мне надо немного выпить.
Кейт устроилась возле камина, не упустив возможности получше рассмотреть предполагаемого подозреваемого. Этот человек не был склонен просить прощения за свою слабость, как, без сомнения, поступили бы на его месте другие. Он даже не сослался на потрясение, вызванное известием о смерти жены. Создавалось впечатление, что Джек Кэйн вообще не имеет привычки объяснять окружающим свое поведение.
Наполнив стакан, Джек сел в кресло напротив Кейт.
– Я буду с вами предельно откровенен, детектив, – обратился он к Гарри. – Такой откровенности не потребует никакой прокурор, поверьте. Я сообщу вам все факты, которые мне известны, чтобы вы как можно быстрее исключили меня из числа подозреваемых и занялись поисками настоящего убийцы…
– Тогда, может, вы ответите на наш первый вопрос, – нетерпеливо прервал его Майк. – Этот вопрос был уже задан вам по телефону сержантом Холмсби: «Когда вы в последний раз виделись с вашей женой или разговаривали с ней?»
«Внимание!» – подумала Кейт.
Кэйн подался вперед, сжимая обеими руками тяжелый хрустальный стакан, – движение, рассчитанное на то, чтобы заткнуть рот Майку. Джек не удостоил Трейвиса даже мимолетного взгляда, продолжая смотреть в глаза Гарри.
– Вчера. Вчера я приезжал домой.
Гарри кивнул, не выказав никакого удивления.
– В этом было что-то необычное, не так ли? Приехать из Нью-Йорка днем в четверг?
– Да, это было очень необычно. Очень. Я не наведывался домой несколько месяцев… – Мгновение Кэйн колебался, затем откашлялся и продолжил: – Но дело в том, что мы с Эммой поссорились, разговаривая по телефону, и я решил приехать и все выяснить с глазу на глаз.
Наступила тишина. Кейт понимала, что сержант Холмсби переваривает обрушившуюся на него информацию. Кэйн тоже это понял. Отхлебнув из стакана, он бросил на Кейт быстрый взгляд, не оставлявший сомнений, что Джеку прекрасно известно, какую горячую картофелину он сунул за шиворот полицейским.
– Отлично… – Майк первым пришел в себя. – Вы решили приехать. Повесили трубку, сели в машину и отмахали сотни миль только для того, чтобы закончить ссору с женой. Должно быть, вы были сильно возбуждены и рассержены.
– Не передергивайте. – Джек холодно улыбнулся Майку и вновь обратил все свое внимание на Гарри. – Поверьте, детектив, не стоит вкладывать в мои уста ваши слова, я и так могу повеситься, без посторонней помощи. Но я не был рассержен, скорее, чувствовал растерянность.
– Почему?
Кейт изучающе смотрела, как Джек Кэйн, все с тем же спокойным выражением лица, поставил на стол стакан. Он сидел так близко от нее, что она смогла уловить знакомый запах золотистого напитка: «Чивас» – любимое виски Стива.
– Почему? – повторил Кэйн. – В первую очередь потому, что Эмма уперлась, не желала подписывать договор на продажу дома. У нас было хорошее предложение. На такой дом трудно найти покупателя, а она тянула с прошлого уик-энда. Клиент мог передумать.
Извинившись, Джек вышел. Через несколько минут он вернулся с документом, который вручил Гарри.
– Эмма вела себя как собака на сене. Я, естественно, злился. Вы не представляете, сколько извинений мне пришлось выслушать от нее в течение последних восьми месяцев.
– За что же она извинялась?
– За то, что не продает дом, за то, что не переезжает в Нью-Йорк.
Кейт вспомнила слова Бетси Райт о нежелании Эммы покидать Мэйн-Лайн, но в это время Гарри, оглядев комнату, в которой они сидели, спросил:
– Вы можете упрекнуть ее в том, что она не хотела отсюда уезжать?
– Конечно нет. У нее была своя жизнь, и я не мог с этим не считаться. У меня случались трения в отношениях с ней и с другими, пока я работал здесь на Седьмом канале, но Эмма жила в свое удовольствие, имела массу друзей… – Кэйн потянулся к стакану. – И вместо того, чтобы мне все это объяснить, она постоянно уходила от разговора.
– Уходила от разговора? – переспросил Гарри. – Расскажите поподробнее.
– Пожалуйста, – согласно кивнул Джек. – Возьмем для примера эту неделю. В понедельник Эмма пребывает в радостном волнении от предложения по продаже нашего дома и приезжает в Нью-Йорк смотреть новый дом, в который нам предстоит перебраться. Ей все очень понравилось. – Он улыбнулся. – Она заговорила о переделках еще до того, как мы закончили осмотр. А вчера риэлтор сообщил мне, что Эмма отказалась вернуть подписанный контракт. Я перезвонил ей, и она выразила сомнения по поводу дома в Нью-Йорке, сославшись на то, что осень не самое лучшее время для переезда. – Кэйн пожал плечами. – Очень трудно реагировать адекватно, когда сталкиваешься с такими основаниями, точнее с их полным отсутствием.
– И вы решили разобраться во всем в личном разговоре? – Майк поднялся и, подойдя к креслу Гарри, встал за спиной сержанта, как показалось Кейт, для того, чтобы Джек ответил на вопрос именно ему. – Значит, вас вывело из себя ее нежелание говорить с вами прямо. Это вы пытаетесь сказать нам?
– Нет, не это. – Кэйн улыбнулся, прекрасно понимая, куда клонит Майк Трейвис. – Я просто объясняю вам все как есть. Мне надо было разобраться с этим делом. Я устал жить в Нью-Йорке в квартире, больше напоминающей обувную коробку, и у Эммы не было абсолютно никаких причин упрямиться. Я пытался убедить ее продать дом еще до моего отъезда в Нью-Йорк, когда мы отправили дочь учиться в колледж. Да вы сами посмотрите – этот дом слишком велик для двоих.
«А для троих в самый раз!» – подумала Кейт, едва сумев подавить желание расхохотаться.
– Итак, мистер Кэйн, – продолжил беседу Гарри, – что было дальше? – Он в упор посмотрел на Джека. – В котором часу вы приехали?
– Около четырех, – ответил Кэйн и отхлебнул еще виски. – Да, около четырех. Эмма паковала наверху вещи… Она собиралась на курорт в Аризону с подругой, Бетси Райт. Я не отходил от нее, пока она не закончила. Но мне так и не удалось усадить ее за стол и заставить спокойно поговорить. В конце концов я сказал ей, что контракт должен быть подписан, а дом продан.
– Так прямо и сказали? – Майк недоверчиво вскинул брови.
– Ну, конечно, не совсем так. – Кэйн отрицательно покачал головой. – Я объяснил, что не настаиваю на ее немедленном переезде в Нью-Йорк и покупке именно того дома, который мы смотрели, что если она так уж не хочет переезжать из Мэйн-Лайна, то мы можем переделать договор и купить себе разные дома.
– Это звучит как предложение развестись, мистер Кэйн, – настаивал на своем Майк.
– Эмма должна была сама сделать выбор.
– Вы хотели развода?
– Меня не привлекала перспектива мотаться сюда каждое воскресенье.
– Вы хотели развода, мистер Кэйн?
– Да поймите вы, – не сдавался Джек, – я никогда всерьез не думал о таком исходе. Нам был совершенно не нужен официальный развод. Правда состоит в том, что мы с Эммой давно живем раздельно. Я не вмешивался в ее дела, да и она не держала меня на коротком поводке. Если вы начнете копаться в моих нарушениях супружеской верности – а вы обязательно начнете, – то найдете полный комплект таковых: отлучки из дома, развлечения на стороне, измены… – Он сделал паузу, ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу сорочки.
«Наконец-то», – подумала Кейт, решив, что непроницаемый Джек Кэйн начинает нервничать, но в ту же секунду перехватила его твердый, холодный взгляд.
– В нашем деле часто приходится встречаться с умными и красивыми женщинами. – Джек посмотрел на Гарри. – Должен заметить, их общество доставляет мне удовольствие. Бывает, особенно после трудного дня, не всегда удается устоять перед искушением. Эмма знала это и относилась лояльно. – Он пожал плечами. – Или, по крайней мере, мне так казалось. Наше молчаливое соглашение работало довольно неплохо.
Кейт положила ногу на ногу и откинулась на спинку кресла, со все возрастающим интересом глядя на Кэйна. Нечасто приходится встречать мужчин, которые открыто признаются в своих изменах, не ссылаясь при этом на неудачный брак или безразличие жены.
– Соглашение было обоюдным? – снова вмешался Майк. – Ваша жена тоже развлекалась на стороне?
– Господи, да конечно же нет! – Кэйн даже рассмеялся, позабавившись таким нелепым предположением. – Этого я не говорил. Я имел в виду только то, что она знала о моих…
– Наверху был найден молодой человек, которого застрелили вместе с вашей женой, – со скучающим видом прервал его Гарри.
– В спальне? – Кэйн выглядел удивленным и шокированным. – Когда я приехал, он был здесь, что-то делал в саду… по-моему, поливал цветы.
– Вы сказали, что не можете его опознать, напомнил Майк. – Ваша жена не познакомила вас?
Джек Кэйн удивленно воззрился на него.
– Нет, но она поставила меня в известность, что он будет у нас работать за комнату и пансион.
– За комнату и пансион? – не унимался Майк. – Как вы поняли ее слова?
Кэйн скорчил недовольную гримасу.
– Мягко выражаясь, она послала меня к черту…
– О, извините, – с деланным смущением произнес Майк, облокотившись на спинку кресла, в котором сидел Гарри.
– Обычная манера Эммы, – пояснил Кэйн. – Незадолго до этого я велел ей уволить супружескую пару, помогавшую нам по хозяйству. Но, как видите, Эмма нашла способ обойти мое распоряжение.
– Больше вы с женой ни о чем не спорили?
– Нет, на самом деле ни о чем. – Джек отрицательно покачал головой. – Еще полгода назад я говорил ей, что это безумие – содержать такой дом для одного человека. Счета были просто астрономическими, поэтому я решил отказаться от прислуги и запретил любые переделки в доме, что, естественно, не очень понравилось Эмме. Она обожала тратить деньги, и я никогда не мог удержать ее в рамках разумного бюджета.
Вспомнив забитые дорогой одеждой шкафы Эммы Кэйн, Кейт поняла, что Джек не шутит. В трех огромных шифоньерах были развешаны в алфавитном порядке изделия от Адольфо до Ива Сен-Лорана. Она попыталась пересчитать многочисленные свитера, блузки и топики, но, дойдя до пятидесяти двух, бросила это бессмысленное занятие. А при виде ящиков с обувью Кейт и вовсе в изумлении открыла рот – туфли, домашние тапочки, босоножки, банные шлепанцы… Чего там только не было!
– Вы удовлетворились ее объяснением касательно молодого человека в саду?
– Да.
– Он был в вашем халате.
Кэйн безразлично пожал плечами.
– Я видел.
Майк переступил с ноги на ногу.
– А что вы можете сообщить о себе, мистер Кэйн? Состоите ли вы сейчас в любовной связи с кем-нибудь?
Джек бросил быстрый взгляд на Кейт.
– Нет, мне хватает Сета Рейли, владельца «Уорлд медиа». Запуск новой сети отнимает столько времени, что романы крутить просто некогда.
– Расскажите о ваших отношениях с Габриэллой Грант.
Кэйн был озадачен. На его лице отразилось удивление.
– Почему вы спрашиваете меня о Габриэлле?
– А почему бы и не спросить? – спокойно, вопросом на вопрос ответил Майк. – Вы с ней были близки, не так ли?
Кейт отметила, что Трейвис движется в правильном направлении. О Габриэлле и Джеке наверняка ходило гораздо больше сплетен, чем о парочке, найденной в этом доме.
Однако глаза Кэйна немедленно зло прищурились.
– Продолжайте, детектив. Вы имеете в виду заметку в скандальной хронике, да? Ту самую, в которой было написано, что после вечера мы с Габриэллой уехали вместе, чтобы пообщаться «в более приватной обстановке», я прав? Так вот, должен вас разочаровать. Между нами ничего не было, Габриэлла просто попросила подвезти ее до дома, и все.
– Давайте вернемся к вчерашнему дню, – быстро ретировался Майк. – Вы были рассержены на свою жену?
– Да.
– Имело ли место физическое воздействие?
– Нет, мы никогда не доходили до рукоприкладства. – Кэйн посмотрел в глаза Майку.
– И не испытывали такой ярости, чтобы начать расшвыривать вещи?
Кейт подумала о разгроме в ванной и поняла, куда клонит Майк. Кэйн тоже все прекрасно понял.
– Если вы спрашиваете о битом стекле в ванной, то это флакон от лосьона. Эмма попросила открыть его, но пробка была слишком тугой, и флакон разбился, выскользнув из моих рук.
– Только один этот флакон? – уточнил Майк.
Кэйн задумчиво нахмурил брови.
– Да…
Майк скосил глаза на документ, который Гарри все еще держал в руках.
– Ваша жена так и не подписала контракт?
– Обещала, что подпишет.
– Но не подписала?
– Она собиралась завезти подписанный контракт риэлтору по дороге в аэропорт.
– Однако вы не были уверены, что она это сделает, не правда ли?
Кэйн пожал плечами.
– Мне кажется, она поняла, что нет смысла упрямиться, но подписать сразу – не в ее характере. Это выглядело бы как капитуляция. – Он откинулся на спинку кресла.
– В какое время вы уехали? – На сей раз вопрос Майка прозвучал очень жестко.
– Думаю, около шести.
– Вы направились прямо в Нью-Йорк?
– Нет, по дороге я остановился в каком-то баре поесть. На шоссе был около восьми.
– Вы что-нибудь пили?
– Да, немного выпил.
Гарри, сидя в кресле, подался вперед навстречу Кэйну.
– Послушайте, мистер Кэйн, мы тут подумали… Вы испытали сильное потрясение и, несмотря на это, проявили большое терпение, но у всякого человека существует какой-то предел…
– Забудьте об этом, детектив, – коротко отрезал Джек. – Если вы так меня поняли, то ошиблись. Как я уже сказал, мы договорились насчет контракта, я возвращался в Нью-Йорк, по пути выпил и поел в баре, после чего поехал дальше. В десять часов я уже смотрел в Нью-Йорке новости «Фокс».
– Это не слишком надежное алиби.
Кэйн покачал головой.
– Я не мог предположить, что мне вообще понадобится алиби.
– У вас есть оружие, мистер Кэйн? – спросил Гарри.
– Нет и никогда не было.
– А у вашей жены?
– Определенно нет. – Кэйн помолчал, потом взглянул на Гарри. – Я не убивал жену, детектив. Не сомневаюсь, что вы хорошо знаете свое дело и сами до всего докопаетесь… просто я не хочу, чтобы вы даром тратили драгоценное время и искали убийцу там, где его нет.
Гарри с отсутствующим видом согласно кивнул.
– А у вас есть какая-нибудь идея насчет того, где нужно искать? У вашей жены было много врагов?
Джек вздохнул.
– Не думаю. В свое время она попортила немало нервов продавцам обуви и нескольким декораторам, но… – Он пожал плечами. – Я сам нажил немало врагов для нас обоих.
– Как вы сказали? – оживился Майк.
Кэйн стиснул зубы.
– Я работаю в такой сфере, где господствует жестокая конкуренция, детектив. Тут всегда могут перерезать глотку. В последнее время я достиг некоторых успехов, что для моих конкурентов было как кость в горле.
– Вы думаете, кто-то убил вашу жену, чтобы поквитаться с вами?
Джек отрицательно покачал головой.
– Я не знаю никого, кто ненавидел бы Эмму Кэйн настолько, чтобы убить ее. Меня мучает тот же вопрос, что и вас, детектив.
Он встал, давая понять, что разговор окончен, и Кейт отметила, что Кэйн с самого начала держал беседу под своим полным контролем. И это было абсолютно естественно – по-видимому, он так же ведет себя и в других ситуациях.
– Что ж, мистер Кэйн… – Гарри тоже встал. – Но мы должны еще кое о чем вас попросить. Нужно, чтобы вы сейчас поехали с нами в Брин-Мор, где в госпитале у вас возьмут пробы крови и волосы для исследования.
– Хорошо, – согласился Кэйн. – Только я поеду сам.
– Простите? – За все это время Майк в первый раз выглядел растерянным.
– Я сказал, что хочу поехать сам.
– Это было бы нежелательно. Мы ожидаем получения ордера на обыск, после чего нам на час потребуется ваша машина – зеленый «ягуар», не так ли?
Кэйн утвердительно кивнул, однако продолжал настаивать на своем:
– Я воспользуюсь машиной Эммы, кроме того, вам не понадобится ордер на обыск. Даю добровольное согласие на любые обыски, которые вы посчитаете нужным провести, не важно, здесь или в Нью-Йорке. Единственное мое желание – чтобы вы как можно быстрее разобрались с этим делом. – Он пригладил пальцами волосы и взглянул на Гарри. – Но я не хочу ехать в госпиталь в сопровождении двух детективов. За воротами толпа репортеров с телевидения и из газет. В их репортажах и так будет достаточно сплетен, домыслов и слухов. Не стоит подливать масла в огонь. Думаю, мы вполне сможем этого избежать. Если, конечно, вы меня не арестуете.
Кейт едва не приросла к полу, поняв, что его слова – плохо прикрытый вызов. Либо Джек Кэйн хорошо информирован о своих правах, либо чересчур надменен. Он наверняка осознает, что дал повод полицейским взять его под стражу на двадцать четыре часа.
Похоже, спустя мгновение та же мысль пришла в голову и Кэйну, потому что тон его неожиданно смягчился.
– Я сделаю все, что необходимо, детектив, и окажу вам максимальную помощь, но мне обязательно нужно встретить в аэропорту дочь – она прилетает сегодня в семь вечера… – Он вздохнул. – Я должен… для нее это очень важно. Прошу вас, детектив…
Гарри внимательно посмотрел на Кэйна.
– Вы намерены привезти ее сюда?
– Конечно, если можно. Мне надо распорядиться насчет похорон, так что я в любом случае пробуду здесь несколько дней.
Гарри коротко кивнул.
– Хорошо, встретимся в госпитале. Мы предупредим вас, когда будем выезжать.
Еще раз кивнув на прощание, сержант вышел вслед за Майком и Кейт во внутренний дворик.
Трейвис подождал, пока они подойдут к задней части дома, где два полицейских в форме и три техника-криминалиста все еще осматривали землю. Когда Гарри приблизился, Майк заговорил:
– Не могу поверить, что вы так просто отпустите его. Неужели вы позволите ему поехать в аэропорт?
Гарри хмыкнул.
– А что ты предлагаешь? Надеть на него наручники и зачитать ему права? Это же благо, что сейчас мы можем общаться с ним без вмешательства какой-нибудь шишки из окружной прокуратуры, так давай пользоваться своим преимуществом и продвигаться вперед шаг за шагом.
– Я бы предпочел видеть его в полицейском управлении в комнате для допросов, а не в роскошной гостиной со стаканом виски в руке. – Майк не скрывал своего отношения к хозяину дома. – Мистер Кэйн рассказал нам целую историю, забыв только об одном эпизоде, в котором он всаживает пули в этих двоих.
– Вот именно, – рассмеялся Гарри. – Но сейчас у нас нет никаких доказательств того, что он действительно вернулся. Чтобы выяснить это, нам еще предстоит копать и копать… – Гарри замолчал, прислушиваясь к голосу, донесшемуся с противоположного конца двора.
– Эй, сержант, тут кое-что интересное, хотите посмотреть? – Полицейский в форме махнул рукой, одновременно подзывая Гарри и показывая на деревья, растущие возле подъездной дорожки.
– Что вы нашли? – крикнул в ответ Холмсби.
– Следы протекторов, – ответил полицейский, подходя к Гарри. – Некоторое время здесь стояла машина. Похоже, кто-то наблюдал за домом, сержант.
