Текст книги "Сага Гарри Поттера"

Автор книги: Джоан Кэтлин Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 216 страниц) [доступный отрывок для чтения: 48 страниц]

Гарри показалось, что его сердце стянул железный обруч. Заглушая шорох деревьев, в ушах его прозвучали слова, сказанные ему Хагридом в ту ночь, когда они встретились: «Кое-кто говорит, что он умер. А я так считаю, что чушь всё это. Думаю, в нём ничего человеческого уже не осталось – а ведь только человек может умереть».

– Вы хотите сказать, – хрипло начал Гарри. – Вы хотите сказать, что это Волан…

– Гарри! Гарри, ты в порядке?

К нему со всех ног бежала Гермиона, за ней, тяжело дыша, следовал Хагрид.

– Я в порядке, – автоматически ответил Гарри, даже не отдавая себе отчёта в том, что именно говорит. – Единорог мёртв, Хагрид, он лежит на поляне в глубине леса.

– Здесь я вас оставлю, – прошептал Флоренц, когда Хагрид поспешно удалился, чтобы лично увидеть единорога. – Теперь вы в безопасности.

Гарри соскользнул с его спины.

– Удачи вам, Гарри Поттер, – произнёс кентавр. – И раньше случалось, что движение планет истолковывалось неправильно, даже кентаврами. Я надеюсь, что этот случай как раз один из тех.

Он повернулся и исчез в лесу, а Гарри, дрожа, смотрел ему вслед.

* * *

Рон спал в Общей гостиной – видимо, он ждал их возвращения и незаметно для себя задремал. Когда Гарри грубо потряс его, Рон начал выкрикивать что-то про нарушения правил игры, словно ему снился матч по квиддичу. Однако через несколько секунд Рон полностью проснулся и, вытаращив глаза, слушал рассказ Гермионы и Гарри.

Гарри был настолько взволнован, что не мог сидеть и ходил взад-вперёд по комнате, стараясь держаться поближе к камину. Его по-прежнему бил озноб.

– Снегг хочет украсть камень для Волан-де-Морта. А Волан-де-Морт ждёт в лесу… А всё это время мы думали, что Снегг хочет украсть камень, чтобы стать богатым… А Волан-де-Морт…

– Не произноси это имя! – испуганным шёпотом попросил Рон. Казалось, он боится, что Волан-де-Морт может их услышать.

Гарри проигнорировал просьбу.

– Флоренц спас меня, но он не должен был так поступать… Бэйн был в ярости… Он говорил, что Флоренц помешал свершиться тому, что предвещали планеты… Должно быть, они предвещали возвращение Волан-де-Морта… Бэйн считает, что Флоренц должен был позволить Волан-де-Морту убить меня. Я думаю, звёзды предсказали мою смерть.

– Да перестань же ты произносить это имя! – прошипел Рон.

– Так что мне только осталось дождаться того момента, когда Снегг украдёт камень, – продолжал Гарри. Его глаза лихорадочно блестели, а тело сотрясала мелкая дрожь. – Тогда Волан-де-Морт сможет прийти сюда и прикончить меня… Думаю, Бэйн будет счастлив.

– Гарри, но ведь все говорят, что единственный, кого когда-либо боялся Ты-Знаешь-Кто, – это профессор Дамблдор. – Видно было, что Гермиона страшно напугана, но она всё же нашла для Гарри слова утешения. – Пока он здесь, Ты-Знаешь-Кто не придёт сюда и тебя не тронет. Да и кто сказал, что кентавры правильно истолковали расположение звёзд? На мой взгляд, это обычное предсказание будущего, как по руке или картам. А профессор МакГонагалл говорит, что это очень неточная наука.

Когда они закончили беседу, уже светало. От долгих разговоров у Гарри пересохло в горле, и сил ему хватило только на то, чтобы добраться до постели. Но оказалось, что ночные сюрпризы ещё не закончились.

Откинув одеяло, Гарри увидел под ним аккуратно сложенную мантию-невидимку. К мантии была прикреплена записка. В ней было всего три слова:

На всякий случай.

Глава 16. Прыжок в люк

Впоследствии Гарри так и не мог понять, как ему удалось сдать экзамены, в то время как он ждал, что в любой момент в школу ворвётся Волан-де-Морт.

Правда, философский камень всё ещё оставался на месте – Гарри регулярно подходил к двери, ведущей в запретный коридор. Он прикладывал к ней ухо, чтобы убедиться, что Пушок жив и здоров. Однако это вовсе не означало, что так же будет завтра или даже через полчаса.

На улице стояла ужасная жара. В огромном кабинете, в котором они писали экзаменационные работы, было не только жарко, но и невыносимо душно. Перед экзаменами всем раздали специальные перья, заколдованные так, что тот, кто брал в руки это перо, лишался возможности хитрить.

У них были и практические экзамены. Профессор Флитвик по одному приглашал их в свой кабинет и требовал заставить плясать лежащий на столе ананас. Профессор МакГонагалл дала им задание превратить мышь в табакерку. Количество полученных за экзамен очков зависело от того, насколько красивой получалась табакерка. Но если у табакерки были усы, балл автоматически снижался. А на экзамене у профессора Снегга все жутко перенервничали, пытаясь вспомнить, как приготовить зелье, отнимающее память.

Гарри старался изо всех сил, пытаясь не обращать внимания на сильную колющую боль во лбу, которая беспокоила его с той ночи в лесу. Невилл был убеждён, что Гарри просто перенервничал из-за экзаменов и именно поэтому не может спать по ночам. Но правда заключалась в том, что каждую ночь Гарри просыпался от старого кошмара. Только теперь он был ещё кошмарнее, потому что, кроме вспышки ярко-зелёного света и ледяного смеха, во сне ему являлась закутанная в балахон фигура с лицом, закрытым капюшоном. С невидимого лица капала кровь.

Рон и Гермиона гораздо меньше беспокоились по поводу сохранности философского камня. Наверное, потому, что они не видели того, что видел в лесу Гарри. А может быть, потому, что у них не было шрамов, которые горели бы огнём. Мысль о возможном появлении Волан-де-Морта их, конечно, пугала. Но он не приходил к ним в снах. К тому же они были так сильно заняты повторением пройденного, что у них не оставалось времени на то, чтобы беспокоиться насчёт Снегга.

Последним экзаменом была история магии. Им предстояло в течение часа письменно ответить на вопросы о древних выживших из ума волшебниках – кто из них изобрёл самопомешивающийся котёл и всё в том же духе. А впереди их ждала свобода. Целая неделя свободы до объявления результатов экзаменов. И когда профессор Бинс сказал, что пора сдавать работы, Гарри ликовал вместе с остальными.

– Я думала, всё будет гораздо сложнее, – заметила Гермиона, когда они вместе с другими учениками вышли на залитый солнцем школьный двор. – Оказалось, что мне даже не надо было учить наизусть кодекс волков-оборотней тысяча шестьсот тридцать седьмого года и историю восстания Элфрика Нетерпеливого.

Гермиона всегда любила после экзамена обсуждать, написанную работу, но Рон заявил, что ему от этого становится плохо. И они не спеша спустились к озеру и сели под дерево. На берегу веселились близнецы Уизли и Ли Джордан – они дёргали за щупальца заплывшего на тёплое мелководье кальмара.

– Больше никаких повторений, – вздохнул Рон, вытягиваясь на траве, и на его лице появилось выражение неописуемого счастья. – А ты, Гарри, мог бы выглядеть и повеселее – в конце концов до объявления результатов экзаменов у нас ещё целая неделя.

Гарри потёр лоб.

– Думаешь, я не хотел бы знать, что со мной происходит?! – взорвался он. – Шрам постоянно болит – такое и раньше случалось, но редко. А сейчас боль вообще почти не проходит.

– Сходи к мадам Помфри, – предложила Гермиона.

– Но я же не болен, – возразил Гарри. – Я думаю, это предупреждение… И оно означает, что мне грозит опасность…

Рон безмятежно улыбнулся. Ему было слишком жарко чтобы серьёзно задуматься над словами Гарри.

– Расслабься, ведь Гермиона права, – посоветовал он. – До тех пор пока поблизости находится Дамблдор, камень в безопасности. И к тому же у нас нет доказательств, что Снегг узнал, как пробраться мимо Пушка. В прошлый раз пёс едва не откусил ему ногу, так что теперь он не будет действовать в спешке. А Хагрид никогда никому не расскажет, как усмирить Пушка. Скорее, Невилла возьмут в сборную Англии по квиддичу, чем Хагрид предаст Дамблдора.

Гарри кивнул, но он не мог избавиться от неясного ощущения, что есть что-то важное, о чём он забыл. Он попытался объяснить то, что он чувствует, но Гермиона его перебила.

– Во всём виноваты экзамены, Гарри, – заявила она. – Я, например, прошлой ночью проснулась и начала листать тетрадь по трансфигурации и только через час вспомнила, что этот экзамен мы уже сдали.

Это звучало убедительно. Но Гарри не сомневался, что беспокоящее его чувство не имеет к экзаменам никакого отношения. Он уставился в ярко-голубое небо, заметив летящую в сторону замка сову. В клюве у неё было письмо. Единственный, от кого Гарри получал письма с совой, был Хагрид. Хагрид, который никогда не предаст Дамблдора. Хагрид, который никогда никому не расскажет, как пройти мимо Пушка… Никогда… Но…

Гарри резко вскочил на ноги.

– Ты куда? – сонно поинтересовался Рон.

– Я только что кое о чём вспомнил, – пояснил Гарри. Лицо его побелело. – Нам надо срочно пойти к Хагриду.

– Зачем? – десять минут спустя уже в сотый раз спрашивала Гермиона, пытаясь не отстать от несущегося впереди Гарри.

– Вы не думаете, что всё это очень странно? – наконец произнёс Гарри, взбираясь по поросшему травой склону. – Странно, что больше всего на свете Хагрид мечтал о драконе. И тут вдруг появился незнакомец, у которого чудесным образом в кармане оказалось яйцо дракона. Ведь разведение драконов запрещено. А как вы думаете, сколько людей с драконьими яйцами в карманах бродит по Англии? И скольким улыбается удача, и они встречают своего Хагрида? Почему же я раньше об этом не подумал?

– Не пойму, о чём это ты? – недоумённо спросил Рон, но Гарри уже перешёл на бег и потому не ответил.

Хагрид сидел в кресле в двух шагах от своей хижины, закатав рукава рубахи и подвернув штанины, и лущил горох. У его ног стояла большая кастрюля.

– Привет! – произнёс он, улыбаясь. – Ну как, сдали всё? Чайку хотите?

– С удовольствием… – начал Рон, но Гарри оборвал его.

– Нет, Хагрид, мы торопимся. Мы заглянули просто для того, чтобы кое-что у тебя уточнить. Помнишь ту ночь, когда ты выиграл в карты Норберта? На кого был похож тот незнакомец?

– Не знаю. – Хагрид пожал плечами. Вопрос его явно не обеспокоил. – Он был в капюшоне.

Хагрид заметил, как Гарри, Рон и Гермиона застыли, и недоумённо поднял брови.

– Да это обычное дело в «Кабаньей голове»… ну… в этом… в баре в деревенском. Там ведь куча всякого… э-э… странного народа ошивается. Кого угодно встретить можно, точно, – объяснил он. – Может, это торговец драконами был, вот лицо и прятал, незаконно же это. Так что не видел я, на кого он похож.

Гарри опустился на землю.

– А о чём ты с ним разговаривал, Хагрид? Ты говорил, что работаешь в Хогвартсе?

– Может быть. – Хагрид стал необычайно серьёзным. Похоже, ему требовались усилия, чтобы вспомнить тот вечер. – Да… он вроде спросил, чем я занимаюсь. А я ему рассказал, что лесником при школе работаю… Он меня ещё спрашивал… э-э… про зверей разных, за которыми я тут присматриваю… Ну, я ему ответил… А потом сказал, что всегда… ну… мечтал дракона иметь… А потом… Плохо я помню, он мне всё время выпивку покупал… Сейчас, сейчас… Ага, он потом сказал, что у него яйцо есть и коли я хочу, мы на него можем в карты сыграть… И ещё… вот… спрашивал меня, умею ли я с драконами обращаться. Не хотел он его лишь бы кому проигрывать… А я ему рассказал, что… того… после Пушка с драконом я запросто управлюсь…

– А он… он спрашивал что-нибудь про Пушка? – спросил Гарри, с трудом сохраняя спокойствие.

– Ну… да… А чего тут такого? Думаешь, много по свету трёхголовых псов бродит? Ну, я и рассказал про Пушка… ну… что он милашка, если знаешь, как с ним обходиться надо, да! Ему только спой, или на флейте поиграй немного, или ещё на каком инструменте, и он уснёт сразу, и…

На лице Хагрида внезапно появился испуг.

– Не должен был я вам такое говорить! – взревел он. – Забудьте, короче, что я тут наболтал! Эй, вы куда?

Гарри, Рон и Гермиона не сказали друг другу ни слова, пока не оказались в замке. Тут было очень холодно и мрачно – не то что под открытым небом.

– Нам надо пойти к Дамблдору, – заявил Гарри. – Хагрид сказал тому незнакомцу, как пройти мимо Пушка. А это был или Снегг, или Волан-де-Морт, спрятавший лицо под капюшоном и напоивший Хагрида, чтобы тот не смог его узнать. Надеюсь, Дамблдор нам поверит. И может быть, Флоренц подтвердит мои слова, если Бэйн ему не помешает. Кстати, а где кабинет Дамблдора?

Они огляделись, словно рассчитывая увидеть указатель или табличку. Им никогда не говорили, где живёт и работает Дамблдор. И они не помнили, чтобы кого-то когда-то вызывали к профессору.

– Нам придётся… – начал Гарри, но его оборвал донёсшийся издалека голос.

– Что вы, трое, делаете в замке?

К ним приближалась профессор МакГонагалл. В руках у неё была стопка книг.

– Мы хотим увидеть профессора Дамблдора, – отважно выступила вперёд Гермиона, поразив своей смелостью Гарри и Рона.

– Увидеть профессора Дамблдора? – переспросила профессор МакГонагалл с таким видом, словно слова эти показались ей подозрительными. – А зачем?

Гарри глубоко втянул воздух – у него были секунды на то, чтобы принять решение.

– Это секрет, – произнёс он, решив, что не надо посвящать профессора МакГонагалл в детали дела. И сразу понял, что ошибся, потому что её ноздри начали гневно раздуваться.

– Профессор Дамблдор отбыл десять минут назад, – холодно произнесла профессор МакГонагалл. – Он получил срочную сову из Министерства магии и немедленно вылетел в Лондон.

– Он улетел? – произнёс Гарри слабеющим голосом. – В такое время?

– Видите ли, мистер Поттер, профессор Дамблдор очень известный волшебник, и у него часто появляются срочные, неотложные дела.

– Но это важно, – настойчиво произнёс Гарри хотя понимал, что всё это звучит неубедительно.

– Вы хотите сказать, Поттер. – Профессор МакГонагалл не прибавила к его фамилии своё обычное «мистер». Это означало, что она уже вне себя и лишь усилием воли держит себя в руках. – Вы хотите сказать, что ваше дело куда более важное, чем то, по которому профессор Дамблдор вылетел в Министерство магии?

– Послушайте, профессор, – неуверенным тоном начал Гарри, вдруг сказав себе, что сейчас ему надо отбросить осторожность. – Это касается философского камня…

Неизвестно, что ожидала услышать от него профессор МакГонагалл, но явно не эти слова. Книги выпали из её рук, но она даже не заметила этого.

– Откуда… откуда вы знаете? – нервно выговорила она.

– Профессор, я думаю… я знаю… что Сне… – Гарри осёкся, тут же поправившись. – Что кто-то хочет похитить философский камень. Мне необходимо поговорить с профессором Дамблдором.

Профессор МакГонагалл была в шоке от услышанного. Но своей подозрительности не утратила и продолжала внимательно разглядывать Гарри.

– Профессор Дамблдор вернётся завтра, – наконец произнесла она после продолжительной паузы. – Я не имею представления о том, как вы узнали о камне, но будьте уверены, что его весьма надёжно охраняют и никому не удастся его украсть.

– Но профессор…

– Поттер, я знаю, о чём говорю, – отрезала профессор МакГонагалл. Она нагнулась и начала собирать упавшие книги. – Я думаю, что вам троим лучше выйти на улицу и как следует насладиться хорошей погодой.

Она ушла, но они не последовали её совету.

– Это произойдёт сегодня вечером, – заявил Гарри, как только профессор МакГонагалл отошла достаточно далеко и уже не могла их услышать. – Сегодня Снегг заберётся в тайник. Он узнал всё, что ему надо, и дождался, пока Дамблдор уедет. Я уверен, что это он послал Дамблдору сову, а в Министерстве магии все ужасно удивятся, когда к ним заявится Дамблдор.

– Но что нам…

Гермиона поперхнулась воздухом. Гарри и Рон, заметив, что она смотрит за их спины, быстро оглянулись. Позади них стоял Снегг.

– Добрый день, – вежливо поздоровался он. Они молча смотрели на него, широко открыв глаза.

– Не стоит упускать возможность насладиться хорошей погодой, – произнёс Снегг со странной кривой усмешкой.

– Мы… – начал Гарри, совершенно не представляя, что собирается сказать.

– Вы должны проявлять разумную осторожность, – закончил за него Снегг. – У вас такой вид, что можно предположить, будто вы что-то затеваете. А ваш факультет не может позволить себе ещё сотню штрафных очков, не так ли?

Гарри густо покраснел. Он уже повернулся к Снеггу спиной, когда тот окликнул его.

– Я вас предупреждаю, Поттер, ещё одна ночная прогулка по школе, и я лично позабочусь о том, чтобы вас исключили. А сейчас – хорошего вам дня.

Снегг развернулся и пошёл по направлению к учительской.

Они выходили из замка, спускаясь по каменным ступеням, когда Гарри повернулся к остальным.

– Вот что мы должны сделать, – горячо прошептал он. – Один из нас должен следить за Снеггом. Нужно встать у учительской и пойти за ним, когда он из неё выйдет. Это задание для тебя, Гермиона.

– Но почему я?

– Это очевидно, – ответил Рон. – Ты можешь сказать, что ждёшь профессора Флитвика, ты же его любимица, как и многих других, кстати. А если Флитвик окажется в учительской, ты найдёшь, что ему сказать. «О, профессор Флитвик, я так волнуюсь, мне кажется, что в экзаменационной работе я неправильно ответила на вопрос 146…»

– Замолчи, – бросила Гермиона. Рон очень похоже изобразил её и её голос, но, кажется, Гермиона вовсе не обиделась. – Ну ладно, я согласна.

– А мы будем караулить в коридоре третьего этажа. – Гарри повернулся к Рону. – Пошли.

Но план не сработал. Не успели они подойти к двери, за которой находился Пушок, как неизвестно откуда появилась профессор МакГонагалл. На сей раз она своих эмоций не сдерживала.

– Я полагаю, вы считаете, что вы куда более надёжные сторожа, чем десяток заклинаний?! – громко возмутилась профессор. – Хватит этой чепухи! Если я ещё раз увижу вас около этой двери или кто-то расскажет мне о том, что видел вас здесь, Гриффиндор получит ещё пятьдесят штрафных очков. Да, Уизли, мой собственный факультет!

Гарри и Рон вернулись в Общую гостиную Гриффиндора, и не успел Гарри сказать, что по крайней мере Снегг сейчас под присмотром, как в комнату вошла Гермиона.

– Мне очень жаль, Гарри! – прохныкала она. – Снегг вышел из учительской и спросил меня, что я тут делаю. Я сказала, что жду Флитвика. А Снегг пошёл и позвал его. И я только что от него отделалась. А пока я разговаривала с Флитвиком, Снегг ушёл, и теперь я не знаю, где он.

– Ну что ж, похоже, час пробил, не так ли? – медленно выговорил Гарри. Он был бледен, но глаза его сверкали.

Рон и Гермиона молча уставились на него.

– Сегодня ночью я выйду из спальни и попытаюсь первым завладеть камнем. – В голосе Гарри была отчаянная решимость.

– Ты с ума сошёл! – воскликнул Рон.

– Ты не сможешь! – подхватила эстафету Гермиона. – После того, что тебе сказали МакГонагалл и Снегг? Да тебя же отчислят!

– И ЧТО? – выкрикнул Гарри. – Неужели вы ничего не понимаете? Если Снегг украдёт камень, Волан-де-Морт вернётся! Разве вы не слышали о тех временах, когда он пытался захватить власть? Тогда уже никого не выгонят из Хогвартса, потому что школы просто не будет! Волан-де-Морт сровняет её с землёй или превратит в школу Тёмных искусств! Так что штрафные очки уже не имеют никакого значения! Допустим, вы выиграете соревнование между факультетами. И что? Волан-де-Морт оставит в покое вас и ваши семьи? Если меня поймают прежде, чем я доберусь до камня, что ж, мне придётся вернуться обратно к Дурслям и там ждать, пока Волан-де-Морт найдёт меня. Я просто умру позже, чем мог бы умереть, если бы ничего не предпринял сегодня, потому что я никогда не перейду на Тёмную сторону! И потому сегодня я пойду туда, где хранится камень. И что бы вы, двое, ни сказали, меня это не остановит! Если вы помните, Волан-де-Морт убил моих родителей. Я не могу сидеть сложа руки и ждать, когда он начнёт убивать других…

Закончив монолог, Гарри пристально посмотрел на Рона и Гермиону словно ожидал, что они начнут с ним спорить. Но они молчали.

– Ты прав, Гарри, – через какое-то время тихим голосом откликнулась Гермиона.

– Я использую мантию-невидимку, – заявил Гарри. – Мне повезло, что мне её вернули.

– Ты думаешь, мы трое под ней уместимся? – поинтересовался Рон.

– Что значит – мы трое? – не понял Гарри.

– Да перестань ты, – отмахнулся Рон. – Ты что, думал, мы оставим тебя одного?

– Конечно, не оставим, – горячо подтвердила Гермиона. – Ты думаешь, тебе удастся без нашей помощи добраться до камня? А сейчас я пойду и полистаю учебники, может быть, наткнусь на полезную информацию…

– Но если нас поймают, вас тоже исключат, – заметил Гарри.

– Ну уж нет, – мрачно ответила Гермиона. – Флитвик сказал мне по секрету, что на его экзамене я набрала сто двадцать баллов, хотя выше сотни никому не ставят. Не думаю, что меня выгонят после такого.

Рон промолчал – ему козырять было явно нечем.

После ужина они вернулись в гостиную и сели отдельно друг от друга, чтобы никто не подумал, что они что-то замышляют. Хотя зайди сюда профессор МакГонагалл, она бы сразу предположила обратное. Но учителя сюда не заходили, а все остальные предпочитали Гарри не замечать – с ним до сих пор никто не разговаривал. И это был первый вечер, когда Гарри это не огорчало.

Гермиона перелистывала свои записи, надеясь, что это поможет ей расколдовать заклинания, охраняющие камень. А Гарри и Рон молчали, обдумывая то, что им предстоит сделать.

Постепенно комната пустела. Близилось время сна.

– Иди за мантией, – прошептал Рон, когда из комнаты, зевая и потягиваясь, наконец вышел Ли Джордан. Гарри метнулся наверх в тёмную спальню. Он вытащил из-под подушки мантию, и тут его взгляд упал на флейту, которую на Рождество подарил ему Хагрид. Гарри поспешно засунул флейту в карман – он был не в том настроении, чтобы петь, даже для Пушка. И бегом спустился в гостиную.

– Лучше наденем мантию прямо здесь и убедимся, что она скрывает нас всех, – предложил Гарри. – Если Филч вдруг увидит, как по коридору бредёт одна нога, он…

– Что вы задумали? – донеслось из угла комнаты.

Все трое резко повернули головы, увидев застывшего в кресле Невилла. Он держал в руках свою свободолюбивую жабу. Судя по всему, та опять попыталась улизнуть, и Невилл оказался в углу именно потому что искал её.

– Всё в порядке, Невилл, ничего особенного, – успокоил его Гарри, поспешно пряча мантию за спину.

Невилл внимательно посмотрел на их виноватые лица.

– Вы снова собираетесь выйти из спальни посреди ночи, – уверенно заявил он.

– Нет-нет-нет! – затараторила Гермиона. – Конечно же нет. Почему бы тебе не пойти спать, Невилл?

Гарри покосился на высокие стоячие часы у двери. Они больше не могли терять время, ведь возможно, что как раз в этот момент Снегг напевал Пушку колыбельную.

– Вам нельзя отсюда уходить, – упрямо заявил Невилл. – Вас снова поймают. И у нашего факультета будет ещё больше проблем.

– Ты не понимаешь, – не выдержал Гарри. – Это очень важно.

Но Невилл был явно настроен очень решительно.

– Я не выпушу вас. – Он встал, загораживая собой выход в коридор. – Я… Я буду с вами драться!

– Невилл! – взорвался Рон. – Отойди от портрета и не будь идиотом…

– Не смей называть меня идиотом! – парировал Невилл. – Я считаю, что вы не должны больше нарушать правила! А ты, Рон, сам учил меня, что надо уметь за себя постоять!

– Да, но ведь мы твои друзья. – Рон развёл руками. – Невилл, ты не понимаешь, что ты делаешь.

Он шагнул вперёд, и Невилл выпустил из рук своего Тревора, который упал на пол и тут же скрылся в неизвестном направлении.

– Ну тогда попробуй ударить меня! – Невилл поднял кулаки. – Я жду!

Гарри повернулся к Гермионе.

– Сделай что-нибудь, – в отчаянии попросил он. Гермиона выступила вперёд.

– Прости, Невилл, – негромко сказала она. – Мне очень-очень жаль.

И подняла палочку.

– Петрификус Тоталус! – воскликнула она, указывая палочкой на Невилла.

Руки Невилла рванулись к бокам, громко хлопнув по телу. Ноги рывком соединились вместе. Невилл вытянулся и застыл, покачиваясь. А потом упал лицом вниз.

Гермиона подбежала к Невиллу и перевернула его. Челюсти Невилла были крепко сжаты – говорить он не мог. Только глаза его двигались, с ужасом глядя на них.

– Что ты с ним сделала? – прошептал Гарри.

– Это полная парализация тела, – грустно ответила Гермиона. – О, Невилл, мне так жаль.

– Ты нас вынудил, Невилл, у нас нет времени всё тебе объяснять, – добавил Гарри.

– Позже ты всё поймёшь, Невилл, – поставил точку в разговоре Рон.

Неподвижно лежащий на полу Невилл показался им плохим предзнаменованием. Мантия надёжно укрывала всех троих. Но они всё равно нервничали и в окружавшей их темноте принимали каждую статую за притаившегося Филча, а любое дуновение ветра, даже еле слышное и очень отдалённое, – за приближение Пивза.

Не успели они подойти к самой первой лестнице, как у её подножия нарисовалась миссис Норрис.

– Может, пнуть её, давно мечтал об этом, – прошептал Рон в ухо Гарри, но тот отрицательно помотал головой. Они аккуратно прокрались мимо кошки. И хотя миссис Норрис внимательно смотрела на них своими напоминающими лампы глазами, она явно их не видела, потому что ничего не предприняла.

Больше им пока никто не попадался. Но стоило им подойти к лестнице, ведущей на третий этаж, как они заметили Пивза. Напевая, он что-то делал с лежавшим на лестнице ковром. Судя по всему, готовил сюрприз для школьников, которые, ступив на этот ковёр, должны были споткнуться и упасть.

– Кто здесь? – внезапно спросил Пивз, когда они приблизились к нему. Его злобные чёрные глаза стали ещё злее. – Я знаю, что ты здесь, хотя тебя не вижу. Ты дух или привидение? А может быть, школьник?

Пивз поднялся в воздух и завис там, внимательно глядя в их сторону.

– Надо позвать Филча, – задумчиво проговорил Пивз. – Сказать ему, что по школе шляется кто-то невидимый.

Гарри внезапно пришла в голову идея.

– Пивз, – произнёс он хриплым шёпотом. – У Кровавого Барона есть свои причины на то, чтобы быть невидимым.

Пивз от страха чуть не упал на лестницу. Он был уже у самой земли, когда спохватился и завис, едва не касаясь ступеней.

– Извините, ваша кровавость, господин Барон, – подобострастно заюлил он. – Я ошибся, о, я ошибся… я вас не узнал… конечно, я не мог вас увидеть, ведь вы невидимы… простите старому Пивзу его глупую шутку, прошу вас, сэр.

– У меня тут есть дела, Пивз, – проскрипел Гарри. – Не появляйся здесь сегодня ночью.

– Разумеется, сэр, конечно же, я так и сделаю, – испуганно пробормотал Пивз, взмывая в воздух. – Желаю вам успеха в ваших делах, господин Барон, и не буду больше вас беспокоить.

И Пивз поспешно скрылся.

– Гениально, Гарри! – прошептал Рон.

Несколько секунд спустя они стояли перед дверью, ведущей в запретный коридор. Дверь была распахнута настежь.

– Ну что ж, – спокойно произнёс Гарри. – Значит, Снегг уже прошёл мимо Пушка.

Вид открытой двери напомнил всем троим о том, что их ждёт впереди. Гарри повернулся сначала к Гермионе, а потом к Рону.

– Если вы хотите уйти, я на вас не обижусь, – сказал он. – Можете взять мантию – здесь она мне уже не понадобится.

– Не будь дураком, – посоветовал Рон.

– Мы с тобой, – подтвердила Гермиона.

Гарри шагнул внутрь, задев дверь. Раздался громкий скрип, и до них донёсся раскатистый громоподобный рык. Пёс не мог их видеть, но повернул голову в их сторону, принюхиваясь всеми тремя носами. Мантия не могла помешать ему их обнаружить.

– Что это валяется у него под ногами? – прошептала Гермиона.

– Похоже на арфу, – ответил Рон. – Должно быть, это Снегг её здесь оставил.

– Пушок засыпает, когда слышит музыку, и просыпается, когда она замолкает, – напомнил им Гарри. – Ну что, начали?

Он поднёс к губам подаренную Хагридом флейту и дунул. Гарри не умел играть на флейте, но это не имело никакого значения. При первых же звуках все шесть глаз Пушка начали закрываться. Гарри дул, не останавливаясь и едва успевая переводить дыхание. Рычание становилось всё тише и постепенно стихло. Пёс закачался и опустился на брюхо, а потом повалился на бок. Не было никаких сомнений в том, что он крепко спит.

– Продолжай играть! – шепнул Рон, когда они сняли с себя мантию и медленно двинулись к люку, который охранял Пушок. Жаркое зловонное дыхание, вырывавшееся из трёх пастей, чувствовалось всё сильнее. – Думаю, мы легко откроем люк, – заверил их Рон, вставая на цыпочки и бросая взгляд за спину Пушка. – Хочешь пойти первой, Гермиона?

– Нет, ни за что! – воскликнула та, отступая назад.

– Хорошо. – Рон скрипнул зубами, собираясь с силами, и опасливо переступил через лапы Пушка. А потом нагнулся над люком и потянул за кольцо.

– Что ты там видишь? – возбуждённо прошептала Гермиона.

– Ничего. Темнота. Никаких ступеней не видно, придётся прыгать.

Гарри, продолжавший играть на флейте, поднял руку и помахал, привлекая внимание Рона. А потом указал пальцем на себя.

– Ты хочешь пойти первым? Уверен? – переспросил Рон. – Честно говоря, не знаю, как далеко нам придётся лететь. Отдай флейту Гермионе, Пушок не должен проснуться.

Гарри протянул флейту Гермионе. Прошло несколько секунд, прежде чем та поднесла её к губам, а трёхголовый монстр уже задёргался и зарычал. Но как только до него донеслись звуки флейты, он снова погрузился в сон.

Гарри переступил через Пушка и заглянул в люк – дна видно не было.

Он пролез в дыру, крепко держась за края люка, и наконец повис на кончиках пальцев. А потом поднял глаза на Рона.

– Если со мной что-то случится, уходи отсюда, – произнёс он. – Беги к Хагриду, чтобы тот немедленно отправил к Дамблдору сову, понял?

– Понял, – кивнул Рон.

– Надеюсь, скоро увидимся…

И с этим словами Гарри разжал пальцы и полетел вниз. Он всё летел и летел, прорезая холодный влажный воздух, а дна всё не было, и…

ПЛЮХ!

Гарри приземлился со странным приглушённым звуком – похоже, он упал на что-то мягкое. Он сел и огляделся. Глаза его ещё не привыкли к темноте, но было такое ощущение, словно он сидит на каком-то растении.

– Всё в порядке! – прокричал он, подняв голову вверх, где в вышине светился открытый люк, отсюда казавшийся размером с почтовую марку. – Можешь прыгать, тебя ждёт мягкая посадка!

Через мгновение рядом с Гарри оказался Рон.

– Это что за штука? – первым делом спросил он.

– Не знаю, какое-то растение, наверное, – покачал головой Гарри. – Я думаю, оно здесь специально, чтобы смягчить приземление. Давай, Гермиона!

Доносившаяся сверху музыка смолкла. Послышался громкий лай, но Гермиона уже летела к ним и вскоре приземлилась по соседству.

– Мы, наверное, в нескольких километрах под школой, – заметила она.

– Это точно. Нам повезло, что здесь есть это растение, – улыбнулся Рон.

– Повезло?! – внезапно взвизгнула Гермиона. – Да вы посмотрите на себя!

Она вскочила на ноги и попятилась к отсыревшей стене. Сделала она это с большим трудом, потому что в тот момент, когда она приземлилась, растение сразу начало обвиваться вокруг её лодыжек. А что касается Гарри и Рона, то длинные ползучие побеги умудрились связать их ноги так, что они даже этого не заметили.