Текст книги "Гарри Поттер и Дары Смерти"

Автор книги: Джоан Кэтлин Роулинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– А где Букля, Гарри? – словно стараясь задобрить его, спросила она. – Мы бы посадили её с Сычиком, покормили.

Внутренности Гарри точно стиснул огромный кулак. Он не мог сказать ей правду. И допил, избегая ответа, остатки виски.

– Вот погоди, все ещё узнают, как ты опять его сделал, Гарри, – произнёс Хагрид. – Мало того что удрал от него, так ещё и отбился, когда он на тебя насел!

– Это не я, – без всякого выражения ответил Гарри. – Это моя палочка. Она всё сделала сама.

После нескольких секунд молчания Гермиона негромко сказала:

– Но это же невозможно, Гарри. Ты, наверное, хочешь сказать, что совершил волшебство сам того не ведая, инстинктивно.

– Нет, – возразил Гарри. – Мотоцикл разваливался, где находится Волан-де-Морт, я понять не мог, однако палочка повернулась в моей руке, отыскала его и выпалила заклятием, да ещё таким, какого я и не знал никогда. У меня золотистое пламя ни разу из палочки не вылетало.

– Бывает, – сказал мистер Уизли, – что, попадая в безвыходное положение, человек начинает творить чудеса, о которых и не мечтал. Совсем маленькие, ничему не обученные дети нередко проявляют…

– Всё было не так, – сквозь сжатые зубы сказал Гарри. Шрам горел, Гарри испытывал гнев и разочарование, ему ненавистна была мысль о том, что все они воображают, будто он обладает силой, сравнимой с силой Волан-де-Морта.

Все молчали. Гарри знал, что ему не поверили. Да и сам он, если говорить всерьёз, никогда не слышал о волшебной палочке, самостоятельно занимающейся магией.

Шрам жгла боль, Гарри старался, как мог, не застонать. Пробормотав какие-то слова насчёт свежего воздуха, он поставил стакан на стол и вышел из гостиной.

Когда он переходил тёмный двор, огромный скелетообразный фестрал поднял на него взгляд, пошуршал крыльями и снова вернулся к траве, которую подъедал. Гарри постоял у ведущей в огород калитки, глядя на чрезмерно разросшиеся растения, потирая лоб, в котором бухала боль, и думая о Дамблдоре.

Дамблдор ему поверил бы, в этом Гарри не сомневался. Дамблдор понял бы, как и почему палочка Гарри сработала независимо от хозяина, потому что у Дамблдора имелись ответы на любой вопрос. Он многое знал о палочках, ведь рассказал же он Гарри о странной связи, существующей между его, Гарри, палочкой и палочкой Волан-де-Морта… Однако Дамблдор, как и Грозный Глаз, как Сириус и родители Гарри, как его бедная сова – все они ушли, и теперь он никогда уже не сможет поговорить с ними. Он ощутил, как горло его обжигает нечто, никакого отношения к огненному виски не имеющее…

И тут, совершенно неожиданно, боль в шраме усилилась, став невыносимой. А как только он стиснул ладонями лоб и закрыл глаза, в голове его завопил пронзительный голос:

– Ты сказал, что проблему решает использование другой палочки!

И перед внутренним взором Гарри возник истощённый старик в тряпье, лежащий на голом каменном полу, испускающий жуткие, протяжные вопли непереносимой муки…

– Нет! Нет! Умоляю вас, умоляю…

– Ты солгал лорду Волан-де-Морту, Олливандер!

– Нет… клянусь, нет…

– Ты хотел помочь Поттеру, помочь ему спастись от меня!

– Клянусь, это не так… я верил, что другая палочка сработает…

– Так объясни же мне, что произошло. Палочка Люциуса погибла!

– Я не могу понять… связь… существует только… между двумя вашими палочками…

– Лжёшь!

– Пожалуйста… умоляю вас…

Гарри увидел, как поднялась держащая палочку белая рука, ощутил, как Волан-де-Морта окатила волна отвратительной злобы, увидел, как на полу забился в агонии слабый старик…

– Гарри!

Всё завершилось так же быстро, как началось, – Гарри стоял в темноте, содрогаясь, вцепившись в огородную калитку, сердце его бешено билось, шрам всё ещё покалывало. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, – рядом с ним стоят Рон и Гермиона.

– Пойдём в дом, Гарри, – прошептала Гермиона. – Ведь ты же не уедешь, правда?

– Да, дружок, ты должен остаться, – сказал Рон и хлопнул Гарри по спине.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Гермиона, стоявшая к Гарри достаточно близко для того, чтобы видеть его лицо. – Вид у тебя ужасный!

– Ну… – дрожащим голосом ответил Гарри, – наверное, он всё же лучше, чем у Олливандера…

Когда он закончил рассказ о том, что увидел, Рон выглядел испуганным, а Гермиона и вовсе охваченной ужасом.

– Но ведь это должно было прекратиться! Твой шрам… Предполагалось, что больше он этого делать не будет! Не давай вашей связи установиться снова. Дамблдор хотел, чтобы ты закрыл для неё своё сознание!

Гарри не ответил, и она стиснула его руку.

– Гарри, он завладел Министерством, газетами и половиной волшебного мира! Не позволяй ему пробраться ещё и в твою голову!

Глава 6
Упырь в пижаме

Потрясение, вызванное утратой Грозного Глаза, пронизывало дом во все последующие дни. Гарри всё ждал, что он войдёт, стуча деревянной ногой, в заднюю дверь дома, как входили в неё (и выходили) другие члены Ордена, приносившие новости. И чувствовал, что только настоящее дело способно умерить его горе и чувство вины, что он должен как можно быстрее отправиться на поиски оставшихся крестражей и уничтожить их.

– Ладно, но пока тебе не исполнится семнадцать, ты ничего с… – и Рон молча, одними губами выговорил «крестражами», – всё равно сделать не сумеешь. Ты же под Надзором. А строить планы мы можем и здесь, как в любом другом месте, верно? Или, – он понизил голос до шёпота, – ты думаешь, что тебе уже известно, где находятся сам-знаешь-что?

– Нет, – признал Гарри.

– По-моему, Гермиона пытается кое-что выяснить, – сказал Рон. – Она говорит, что откладывала это до твоего появления здесь.

Они сидели за завтраком. Мистер Уизли и Билл только что отбыли на работу, миссис Уизли пошла наверх будить Гермиону и Джинни, а Флёр отправилась принимать ванну.

– Надзор снимут тридцать первого, – сказал Гарри. – Значит, здесь мне осталось пробыть только четыре дня. Потом я смогу…

– Пять, – решительно поправил его Рон. – Мы должны остаться на свадьбу. Иначе они нас просто убьют.

«Они», как понял Гарри, означало Флёр и миссис Уизли.

– Всего один лишний день, – сказал Рон, поняв, что Гарри вот-вот взбунтуется.

– Неужели они не понимают, насколько важно…

– Конечно, не понимают, – ответил Рон. – Они же ничего не знают. И кстати, раз уж зашла речь о свадьбе, мне нужно с тобой поговорить.

Рон глянул в сторону выходящей в прихожую двери, проверяя, не спустилась ли вниз миссис Уизли, и склонился поближе к Гарри.

– Мама попыталась выяснить у меня и у Гермионы, что к чему. Чем мы собираемся заняться. Теперь она возьмётся за тебя, так что держись. Папа и Люпин тоже задавали вопросы, но когда мы сказали, что Дамблдор велел тебе ничего никому, кроме нас, не говорить, они тут же отстали. Мама – другое дело. Она человек упорный.

Предсказание Рона сбылось уже через несколько часов. Незадолго до обеда миссис Уизли увела Гарри подальше от всех прочих, попросив его взглянуть на одинокий мужской носок, который, как она полагала, мог выпасть из его рюкзака. И, заведя Гарри в посудомойню при кухне, приступила к допросу.

– Рон с Гермионой, похоже, считают, что вам троим следует покинуть Хогвартс, – начала она лёгким и непринуждённым тоном.

– А, – отозвался Гарри, – ну да. Мы уходим из школы.

В углу сам собой повернулся отжимной каток, выбросив из-под себя нечто, походившее на бывший жилет мистера Уизли.

– А можно мне спросить, почему вы решили прервать образование? – поинтересовалась миссис Уизли.

– Понимаете, Дамблдор поручил мне… одну вещь, – промямлил Гарри. – Рон и Гермиона знают о ней и хотят помочь.

– И что за «вещь»?

– Простите, я не могу…

– Знаешь, если честно, я думаю, мы с Артуром имеем право знать это. Уверена, что и мистер с миссис Грейнджер тоже! – заявила миссис Уизли.

Общей атаки «озабоченных родителей» Гарри опасался всерьёз. И потому заставил себя взглянуть прямо в глаза миссис Уизли, поневоле отметив при этом, что цвет у них точь-в-точь такой же, как у Джинни. Но легче от этого не стало.

– Дамблдор не хотел, чтобы об этом знал кто-то ещё, миссис Уизли. Простите. Рон и Гермиона помогать мне не обязаны. Они сами вызвались…

– Я всё равно не понимаю, зачем уходить из школы! – оставив всякое притворство, выпалила она. – Вам и лет-то всего ничего. Ерунда какая-то. Если Дамблдору нужно было исполнить какое-то дело, так в его распоряжении имелся целый Орден! Ты, наверное, неправильно понял его, Гарри. Скорее всего, он сказал, что ему нужно что-то сделать, а ты решил, будто он требует этого от тебя…

– Нет, – ровным тоном ответил Гарри, – я понял всё правильно. Сделать это могу только я.

Он вернул миссис Уизли, расшитый золотыми камышинами носок, принадлежность которого ему якобы надлежало установить.

– Не мой, – сказал он. – Я не болею за команду «Пэдмор Юнайтед».

– А, ну да, – отозвалась миссис Уизли, снова вдруг обретая, что несколько настораживало, свой обычный небрежный тон. – Могла бы и сама догадаться. Ладно, Гарри, раз уж мы все пока здесь, помоги нам в приготовлениях к свадьбе Билла и Флёр, ладно? Столько ещё всего осталось сделать.

– Нет… я… конечно, – промямлил обескураженный внезапной сменой темы Гарри.

– Какой ты всё-таки милый, – сказала она и, улыбаясь, покинула посудомойню.

И, начиная с этой минуты, миссис Уизли принялась наваливать на Гарри, Рона и Гермиону столько связанных с приготовлениями к свадьбе дел, что времени подумать о чём бы то ни было у них просто не оставалось. Самое доброжелательное истолкование её поведения состояло в том, что она пытается отвлечь их от мыслей о Грозном Глазе и ужасах их недавнего перелёта. Однако, проведя два дня в безостановочной чистке ножей, подборе цветов для бантиков, ленточек и букетов, очистке сада и огорода от гномов и помощи миссис Уизли в изготовлении немыслимых количеств канапе, Гарри начал подозревать, что она руководствуется совсем иными мотивами. Всё, что она им поручала, казалось, удерживало его, Рона и Гермиону на расстоянии друг от друга. С той первой ночи, когда он рассказал друзьям, как Волан-де-Морт пытал Олливандера, у него не было ни единой возможности поговорить с ними наедине.

– По-моему, мама решила, – негромко сказала Джинни, когда на третий день пребывания Гарри в «Норе» они вдвоём накрывали стол к обеду, – что если она не даст вам сойтись и о чём-нибудь договориться, то сможет отсрочить ваш уход.

– И что, по её мнению, будет дальше? – пробормотал Гарри. – Кто-то другой убьёт Волан-де-Морта, пока мы готовим пирожки с мясом?

Он произнёс это не подумав и сразу увидел, как побелела Джинни.

– Так это правда? – спросила она. – Вот, значит, что ты задумал?

– Я… нет… я пошутил, – уклончиво ответил Гарри.

Они смотрели друг другу в глаза, и в выражении лица Джинни читалось нечто большее, чем потрясение. И внезапно Гарри сообразил, что они остались наедине впервые с тех украденных у учёбы часов, которые проводили вместе в укромных уголках школьного двора. Он не сомневался, что и Джинни вспоминает сейчас об этих часах. И оба они нервно дёрнулись, когда дверь распахнулась и в неё вошли мистер Уизли, Кингсли и Билл.

Теперь за обедом к ним часто присоединялись другие члены Ордена – «Нора» заменила собой дом на площади Гриммо, превратившись в штаб-квартиру Ордена Феникса. Мистер Уизли объяснял это тем, что после смерти Дамблдора, их Хранителя Тайны, все, кому Дамблдор открыл местонахождение дома на площади Гриммо, стал исполнять должность Хранителя поочерёдно.

– Нас таких человек двадцать, а значит, и заклятие Доверия ослабевает соответственно. У Пожирателей смерти появилось в двадцать раз больше возможностей вытянуть из кого-нибудь эту тайну. Надеяться на дальнейшее её сохранение уже нельзя.

– Да, но ведь Снегг, наверное, уже назвал ваш адрес Пожирателям, – сказал Гарри.

– Видишь ли, Грозный Глаз наложил на это место пару заклятий – на тот случай, если Снегг снова появится в нём. Мы надеемся, конечно, что они достаточно сильны для того, чтобы и не подпустить его близко, и связать ему язык, если он попытается что-либо сказать на этот счёт, но полной уверенности у нас нет. А использовать в качестве штаб-квартиры дом, защита которого стала настолько ненадёжной, было бы просто безумием.

В этот вечер народа в кухню набилось столько, что орудовать вилкой и ножом стало непросто. Гарри сидел, притиснутый к Джинни, и то несказанное, что произошло между ними, вызывало у него желание оказаться от неё как можно дальше. Он так старался даже ненароком не задевать её руку, что справиться с лежавшим перед ним цыплёнком ему уже не удавалось.

– Есть что-нибудь новое о Грозном Глазе? – спросил он у Билла.

– Ничего, – ответил Билл.

Организовать похороны Грюма не удалось, поскольку Билл и Люпин так и не смогли отыскать его тело. Темнота и неразбериха сражения затрудняли поиски места, куда оно могло упасть.

– «Ежедневный пророк» ни словом не обмолвился ни о его смерти, ни о нахождении тела, – продолжал Билл. – Впрочем, это ничего не значит. В последнее время «Пророк» умалчивает о многом.

– А разбирательства по поводу незаконного использования мной магии при попытке спастись от Пожирателей смерти Министерство всё ещё не назначило? – через стол спросил Гарри у мистера Уизли, и тот отрицательно покачал головой. – Это потому, что там понимают: у меня не было иного выбора, или они просто не хотят, чтобы я рассказал всем о Волан-де-Морте, который напал на меня?

– Думаю, последнее вернее. Скримджер не желает признавать ни того, что Волан-де-Морт так же силён, как он, ни того, что из Азкабана совершён массовый побег.

– Ну да, зачем говорить обществу правду? – сказал Гарри и с такой силой сжал в ладони нож, что на ней отчётливо выступили белые шрамы, слагавшиеся в слова: «Я не должен лгать».

– Разве в Министерстве нет людей, готовых выступить против него? – гневно спросил Рон.

– Конечно, есть, Рон, однако многие просто боятся, – ответил мистер Уизли. – Боятся исчезнуть следующими, боятся, что следующему нападению подвергнутся их дети. Слухи ходят самые страшные. Я, к примеру, не верю, что хогвартский профессор магловедения просто ушла в отставку. Её уже много недель как никто не видел. А тем временем Скримджер сидит весь день у себя в кабинете и помалкивает – остаётся только надеяться, что он разрабатывает некий план.

Наступило молчание, позволившее миссис Уизли зачаровать пустые тарелки, дабы они убрались со стола, и подать яблочный пирог.

– Нам надо ’гешить, как замаски’говать тебя, ’Арри, – сказала Флёр, когда все принялись за сладкое. – На в’гемя свадьбы, – прибавила она, увидев его недоумевающее лицо. – Конечно, Пожи’гателей сме’гти с’геди наших гостей не будет, но ведь после того, как они напьются шампанского, ничего га’ганти’говать нельзя.

Из чего Гарри заключил, что Хагрид всё ещё состоит у неё на подозрении.

– Да, мысль хорошая, – согласилась миссис Уизли, которая сидела во главе стола и, нацепив на кончик носа очки, просматривала начертанный на очень длинном свитке пергамента список неотложных дел. – Скажи, Рон, ты в своей спальне уже прибрался?

– Да почему? – воскликнул Рон, плюхнув свою ложку на стол и гневно уставившись на мать. – Почему я должен прибираться в своей спальне? Нам с Гарри в ней и так хорошо!

– Через несколько дней, молодой человек, в этом доме состоится свадьба твоего брата…

– Он что, в моей спальне её играть собирается? – гневно поинтересовался Рон. – Нет! Так какого же обвислого Мерлина…

– Не смей так разговаривать с матерью, – твёрдо произнёс мистер Уизли, – и делай то, что тебе говорят.

Рон скорчил обоим своим родителям рожу, взял со стола ложку и вонзил её в остатки яблочного пирога.

– Я могу помочь, я же там тоже намусорил, – сказал Рону Гарри, однако у миссис Уизли имелись на его счёт собственные планы.

– Нет, Гарри, дорогой, я предпочла бы, чтобы ты помог Артуру привести в порядок курятник, а ты, Гермиона, застели, пожалуйста, постель для мсье и мадам Делакур, они приезжают послезавтра в одиннадцать утра.

Впрочем, поутру выяснилось, что курятник и так в порядке.

– Собственно… э-э-э… Молли говорить об этом не обязательно, – сказал мистер Уизли, преграждая Гарри дорогу, – но… э-э… видишь ли, Тед Тонкс прислал мне большую часть того, что осталось от мотоцикла Сириуса, и я, э-э, спрятал, вернее, так сказать, держу всё это в курятнике. Фантастическая машина: выхлопная пурга, по-моему, это так называется, потрясающий аккумулятор, ну и превосходная возможность выяснить наконец, как устроены тормоза. Я хочу попробовать снова собрать его, пока Молли не… ну то есть пока у меня есть свободное время.

Они вернулись в дом, миссис Уизли нигде видно не было, и Гарри проскользнул наверх, в мезонин, где находилась спальня Рона.

– Да идёт у меня дело, идёт! А, это ты, – с облегчением сказал Рон, увидев входящего Гарри. И Рон улёгся на кровать, с которой явно только что вскочил. Беспорядок в комнате был ровно такой же, как неделю назад. Единственное нововведение составляла в ней Гермиона, сидевшая в самом дальнем углу, – у ног её лежал с одной стороны пушистый рыжий кот Живоглот, а с другой две груды отсортированных книг, среди которых Гарри признал и несколько своих.

– Привет, Гарри, – сказала Гермиона, когда он опустился на свою раскладушку.

– А ты-то как выкрутилась?

– Да, видишь ли, матушка Рона забыла, что ещё вчера попросила меня и Джинни перестелить все постели, – ответила Гермиона. После чего она бросила «Ворожбу по числам и словам» в одну груду, а «Взлёт и падение Тёмных искусств» в другую.

– Мы тут насчёт Грозного Глаза разговаривали, – сообщил Гарри Рон. – Я думаю, что он всё-таки жив.

– Но Билл же видел, как в него ударило Убивающее заклятие, – сказал Гарри.

– Ну да, так ведь Билла в это время атаковали, – ответил Рон. – Приглядываться ему было особенно некогда.

– Даже если Убивающее заклятие в него не попало, Грозный Глаз всё равно упал с высоты ярдов в триста, – сказала Гермиона, которая уже взвешивала на ладони справочник «Команды Британии и Ирландии по квиддичу».

– Он мог воспользоваться Щитовыми чарами…

– Флёр говорила, что палочку из его руки вышибло, – сказал Гарри.

– Да нет, пожалуйста, если ты хочешь, чтобы он погиб… – сварливо произнёс Рон и ради большего удобства принялся разминать подушку.

– Конечно, никто не хочет, чтобы он погиб! – сказала шокированная Гермиона. – То, что он погиб, ужасно! Но надо же оставаться реалистами!

Впервые Гарри представил себе тело Грозного Глаза – такое же изломанное, как тело Дамблдора, но с волшебным оком, всё ещё продолжающим вращаться в глазнице. И ощутил приступ отвращения, смешанный со странным желанием рассмеяться.

– Скорее всего, Пожиратели смерти всё за собой прибирают, потому его и не нашли, – рассудительно сказал Рон.

– Ага, – сказал Гарри, – как они прибрали Барри Крауча, обратили его в скелет и закопали в садике Хагрида. А Грюма, я думаю, трансфигурировали и набили…

– Хватит! – взвизгнула Гермиона.

Испуганный Гарри повернулся к ней как раз вовремя, чтобы увидеть, как она поливает слезами «Словник чародея».

– Ну что ты? – сказал Гарри, выбираясь из раскладушки. – Гермиона, я вовсе не хотел расстроить…

Однако Рон, под резкий скрип ржавых пружин вскочивший с кровати, подоспел к Гермионе первым. Обняв её одной рукой, он выудил другой из кармана джинсов пугающего вида носовой платок, которым совсем недавно протирал духовку. А затем, торопливо вытащив волшебную палочку, наставил её на эту тряпицу и произнёс:

– Тергео!

Палочка отсосала с платка большую часть сальной грязи. Довольный собой, Рон вручил немного дымящийся платок Гермионе.

– О… спасибо, Рон… прости… – Она высморкалась и тихонько икнула. – Просто это так уж-ужасно, правда? С-сразу за Дамблдором… Я почему-то н-никогда не представляла себе Грозного Глаза умирающим, он был таким крепким!

– Да, я понимаю, – сказал Рон и обнял её за плечи. – Но ты ведь знаешь, что сказал бы нам Грозный Глаз, будь он сейчас здесь?

– П-постоянная бдительность, – ответила, вытирая глаза, Гермиона.

– Вот именно, – кивнул Рон. – Он всегда говорил: учитесь на моём примере. И на этот раз он научил меня не верить трусливому мелкому проходимцу Наземникусу.

Гермиона слабо усмехнулась и наклонилась, чтобы взять ещё две книги. Секунду спустя Рону пришлось сдернуть с её плеч руку – Гермиона уронила ему на ступню «Чудовищную книгу о чудищах». Застёжка книги не выдержала, и здоровенный том, сам собой раскрывшись, укусил Рона за лодыжку.

– Ой, прости, прости! – воскликнула Гермиона, а Гарри, стянув книгу со ступни Рона, снова закрыл её и защёлкнул застёжку.

– Слушай, а что ты собираешься делать со всеми этими книгами? – спросил Рон, прихрамывая отходя к кровати.

– Пытаюсь решить, – ответила Гермиона, – какие взять с собой, когда мы отправимся искать крестражи.

– А, ну конечно, – хлопнув себя по лбу, сказал Рон. – Я и забыл, что охотиться на Волан-де-Морта мы будем, разъезжая в передвижной библиотеке.

– Ха-ха, – произнесла Гермиона, глядя на лежавший на её коленях «Словник чародея». – А вот интересно, руны нам переводить придётся? Возможно… Эту я, пожалуй, прихвачу – на всякий случай.

Она бросила словник в ту из книжных груд, что была побольше, и подняла с пола «Историю Хогвартса».

– Послушайте, – начал Гарри. Он сидел, вытянувшись в струнку. Гермиона и Рон направили на него взгляды, в которых читалась знакомая смесь вызова и покорности судьбе. – Я знаю, после похорон Дамблдора вы сказали, что отправитесь со мной, – сказал Гарри.

– Ну готово, завёл волынку, – выкатив глаза, сообщил Гермионе Рон.

– Чего мы, собственно, и ожидали, – вздохнула она, снова опуская взгляд на книгу. – Знаешь, пожалуй, я и «Историю Хогвартса» возьму. Даже если мы туда не вернёмся, мне будет не по себе без…

– Послушайте! – повторил Гарри.

– Нет, Гарри, это ты нас послушай, – отозвалась Гермиона. – Мы идём с тобой. Всё уже решено месяцы тому назад, а вернее сказать, годы.

– Но…

– Заткнись, – посоветовал ему Рон.

– …вы уверены, что продумали всё как следует? – настаивал Гарри.

– Ладно, давай посмотрим, – сказала Гермиона и не без злости швырнула «Тропою троллей» в груду отвергнутых книг. – Вещи я уложила несколько дней назад, так что мы готовы тронуться с места в любую минуту, и, к твоему сведению, для этого потребовались кое-какие довольно сложные магические манипуляции, не говоря уж о краже всех имевшихся у Грозного Глаза запасов Оборотного зелья, совершённой под самым носом матушки Рона. Кроме того, я изменила память своих родителей, и теперь они уверены, что зовут их Венделлом и Моникой Уилкинс, а мечта всей их жизни состоит в том, чтобы перебраться на жительство в Австралию, что они уже и сделали. Теперь Волан-де-Морту будет труднее найти их и выспросить, где я или где ты, потому что я, к сожалению, кое-что им о тебе рассказала. Если я переживу поиски крестражей, то отыщу маму и папу и сниму свои заклинания. Если нет, что ж, думаю, чар, которые я навела, хватит, чтобы они жили в безопасности и довольстве. Венделл и Моника Уилкинс, видишь ли, даже не подозревают, что у них имеется дочь.

Глаза Гермионы опять наполнились слезами. Рон слез с кровати, снова обнял её за плечи и, глядя на Гарри, неодобрительно покачал головой, словно укоряя его за отсутствие такта. Гарри не знал, что сказать, ещё и потому, что Рон, обучающий кого-то тактичности, представлял собой зрелище до крайности необычное.

– Я… Гермиона, прости… я не…

– Не знал, что мы с Роном отлично понимаем, к чему может привести наш с тобой поход? Ну так мы понимаем. Рон, покажи Гарри то, что ты соорудил.

– Брось, он же только что поел, – сказал Рон.

– Ничего, пусть знает!

– Ну ладно. Пошли, Гарри. – Рон во второй раз снял руку с плеч Гермионы и потопал к двери. – Пошли.

– А в чём дело? – спросил Гарри, выходя следом за Роном на крошечную лестничную площадку.

– Десцендо! – пробормотал Рон, направив свою палочку на низкий потолок.

Прямо над их головами открылся люк, а к ногам соскользнула лестничка. Из квадратного отверстия в потолке понеслись жуткие звуки, словно там что-то всасывали, стеная, а с ними и неприятный запах вскрытой канализации.

– Это упырь ваш, что ли? – спросил Гарри, никогда не видевший вживе твари, которая временами нарушала тишину ночи.

– Он самый, – ответил Рон и полез по лестнице вверх. – Поднимайся, взгляни на него.

Гарри поднялся следом за Роном на миниатюрный чердак. Когда там оказались его голова и плечи, он увидел в паре шагов от себя существо, которое крепко спало в сумраке, широко раскрыв рот.

– Но он… он какой-то… Разве упыри носят пижамы?

– Нет, – ответил Рон. – Кроме того, они редко бывают рыжими, да и прыщей у них обычно поменьше.

Гарри, испытывая лёгкое отвращение, разглядывал спящую тварь. Формой и размерами она походила на человека, и, когда глаза Гарри свыклись с сумраком, он понял, что на ней совершенно явно старая пижама Рона. А кроме того, Гарри был уверен, что упыри – это, как правило, существа слизистые и лысые, а никак уж не волосатые да и таких, как у этого, ярко-красных волдырей на физиономии у них тоже не бывает.

– Это я, понимаешь? – сообщил Рон.

– Нет, – ответил Гарри, – не понимаю.

– Я тебе в комнате всё объясню, а то меня от этого запаха с души воротит, – сказал Рон. Они спустились по лесенке, которую Рон тут же вернул в потолок, и возвратились в комнату, к Гермионе, по-прежнему разбиравшей книги. – Когда мы уйдём, упырь слезет вниз и поселится здесь, в моей комнате, – сказал Рон. – Думаю, он этого ждёт не дождётся, хотя точно сказать трудно, потому что он только и умеет, что стонать да слюни пускать. Но когда говоришь ему об этой комнате, он всё время кивает. В общем, он будет мной, но только больным обсыпным лишаем. Здорово, а?

Гарри просто смотрел на Рона, ничего не понимая.

– Да здорово, здорово! – заверил его Рон, явно разочарованный тем, что Гарри не усвоил всего блеска его замысла. – Ты пойми, когда мы трое не вернёмся в Хогвартс, все решат, что Гермиона и я с тобой, так? А это значит, что Пожиратели смерти, надеясь выяснить, где ты есть, тут же займутся нашими родными.

– Со мной проще, – сказала Гермиона, – всё будет выглядеть так, будто я уехала с мамой и папой. Сейчас многие полумаглы поговаривают о том, чтобы где-нибудь спрятаться.

– А спрятать всю мою семью мы не можем, это вызовет подозрения, и потом, у них же работа, – продолжал Рон. – Вот мы и распустим слух, что я не вернулся в школу потому, что серьёзно заболел обсыпным лишаем. Если кто-нибудь сунется сюда с проверкой, мама с папой покажут им покрытого волдырями упыря, лежащего в моей постели. Обсыпной лишай – штука заразная, так что близко к нему никто подходить не станет. А что он говорить не умеет, тоже не беда – когда у человека грибы на языке растут, ему не до разговоров.

– А твои мама и папа с этим планом согласны? – спросил Гарри.

– Папа согласен. Он помогал Фреду и Джорджу переделывать упыря. А мама… ну ты же маму знаешь. Пока мы не уйдём, она с нашим уходом не смирится.

В комнате наступила тишина, нарушавшаяся только негромкими ударами, – это Гермиона продолжала разбрасывать книги по двум грудам. Рон сидел, наблюдая за ней, Гарри, не способный сказать ни слова, глядел то на него, то на неё. То, что они придумали для защиты своих родных, окончательно убедило его: друзья действительно отправятся с ним, хорошо сознавая, какой опасности подвергаются. Гарри хотелось сказать им, как это для него важно, но он не мог найти достаточно внушительных слов.

Потом в тишине послышались приглушённые звуки – это миссис Уизли кричала что-то четырьмя этажами ниже.

– Наверное, Джинни проглядела пылинку на каком-нибудь дурацком кольце для салфеток, – сказал Рон. – Не понимаю, с какой стати Делакуры приезжают к нам аж за два дня до свадьбы.

– Сестра Флёр будет подружкой невесты, ей нужно отрепетировать свою роль, а одна она приехать не может, слишком мала, – сказала Гермиона, с сомнением вглядываясь во «Встречи с вампирами».

– Боюсь, присутствие гостей мамины нервы не успокоит, – сказал Рон.

– Что нам действительно необходимо решить, – сказала Гермиона, без раздумий бросая в мусорную корзину «Теорию оборонной магии» и беря с пола «Обзор магического образования в Европе», – так это куда мы отсюда отправимся. Я знаю, ты говорил, Гарри, что хочешь сначала посетить Годрикову Впадину, и я тебя понимаю, однако… Ну, в общем… не следует ли нам первым делом заняться крестражами?

– Если бы мы знали, где они, я бы с тобой согласился, – ответил Гарри, не веривший, что Гермионе действительно понятно его желание вернуться в Годрикову Впадину. Гарри притягивали туда не только могилы родителей. У него появилось сильное, хоть и смутное чувство, что он найдёт там ответы на многие вопросы. Возможно, оно объяснялось попросту тем, что именно в этом месте Гарри выжил, получив от Волан-де-Морта Убивающее заклятие, и теперь, когда ему предстояло повторить этот подвиг, его влекла туда надежда понять, как всё случилось.

– А ты не думаешь, что Волан-де-Морт может держать в Годриковой Впадине дозорных? – спросила Гермиона. – Он ведь мог решить, что, получив полную свободу передвижения, ты вернёшься туда, чтобы навестить могилы родителей.

Это Гарри в голову пока не приходило. Он попытался придумать доводы в пользу противного, но тут заговорил Рон, мысли которого, видимо, шли по другому пути.

– Этот Р. А. Б., – сказал он. – Ну, помнишь, тот, что похитил настоящий медальон?

Гермиона кивнула.

– В оставленной им записке сказано, что он собирается его уничтожить, верно?

Гарри подтянул к себе свой рюкзак и достал поддельный крестраж, в котором так и лежала записка от Р. А. Б.

– «Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу», – прочитал Гарри.

– Ну вот, а что, если он его и впрямь уничтожил? – спросил Рон.

– Или она, – вставила Гермиона.

– Да кто угодно, – сказал Рон. – Тогда у нас будет одним делом меньше!

– Верно, но нам всё равно придётся искать настоящий медальон, ведь так? – сказала Гермиона. – Чтобы выяснить, уничтожен он или нет.

– И ещё, когда мы доберёмся до крестража, как мы его разрушим? – спросил Рон.

– Ну, – произнесла Гермиона, – на этот счёт я кое-что почитала.

– Это где же? – удивился Гарри. – Я думал, книги, посвящённые крестражам, в библиотеке отсутствуют.

– Отсутствуют, – подтвердила Гермиона и покраснела. – Дамблдор изъял их, однако он… он их не уничтожил.

Рон сел прямо и вытаращил глаза.

– Как, во имя штанов Мерлина, тебе удалось наложить лапы на книги о крестражах?

– Это… это не было воровством! – воскликнула Гермиона, переводя с Гарри на Рона почти отчаянный взгляд. – Они по-прежнему оставались библиотечными книгами, хоть Дамблдор и убрал их с полок. И потом, я уверена, если бы он действительно хотел, чтобы до них никто не добрался, то гораздо сильнее затруднил бы…