Текст книги "Эрик Вулф в засаде"

Автор книги: Джоан Хол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава четвертая

У Тины все тело покрылось потом, дыхание было резким и прерывистым – она так устала, что ей хотелось только сесть или лечь, отдохнуть, расслабиться и даже... умереть.

– Поднимите ногу, делайте лягающие движения, еще, еще и еще...

Громкий женский голос из телевизора буквально бичевал Тину. Сжав зубы, она лягалась поочередно то одной, то другой ногой, представляя, что может угодить в эту орущую наставницу.

– Выше, выше! У вас получается! Прищурившись, Тина взглянула на экран телевизора – тренерша была молода и красива: блестящие каштановые волосы, сверкающие карие глаза, белоснежные зубы и обалденная фигура.

Тина ее просто ненавидела и тем не менее каждый вторник и четверг вечером записывала на видеокассету эту программу, а по воскресеньям утром избавлялась от лишних калорий, накопленных за неделю. Тина считала своей погибелью пристрастие к пище, от которой толстеют.

– Теперь передохнем. Вдох, выдох... медленный вдох и медленный выдох...

Закатив глаза к потолку и про себя проклиная тренершу, Тина все же делала вдохи и выдохи. Она отвернулась от экрана и уставилась на забрызганное дождем окно, к которому ветром и дождем прибило красно-коричневый лист. Осень наконец вступила в свои права.

Но тут ее внимание привлекла какая-то неясная тень за окном – она успела разглядеть высокого мужчину, в разминочном темпе пробежавшего мимо. Что это еще за псих бегает под проливным дождем? Тина поближе придвинулась к окну, чтобы лучше разглядеть. Этим психом оказался ее новый сосед Эрик Вулф, тот самый, что разъезжает на рычащем мотоцикле, с жадностью поглощает запеченную картошку, обильно сдобренную маслом и сметаной, запивает ее легким пивом.

– Пауза кончилась, леди. Теперь поработаем над дряблыми мышцами плеча.

– Ты-то уж знаешь, что с ними делать, красотка, – пробормотала Тина. И хотя самодовольно отметила, что руки у нее не дряблые, но, чтобы они и не стали такими, нехотя отвела взгляд от высокой фигуры своего соседа.

Возможно, он и ненормальный, рассуждала она, делая круговые движения руками, но фигура у Эрика Вулфа потрясающая.

При мысли о нем она вся затрепетала. Бодрый голос спортивного тренера теперь уже не достигал ее слуха, а вдоль позвоночника пробежал приятный холодок. Леотард (Трико акробата или танцовщика), прилипший к бедрам, вызывал в памяти прикосновение его мускулистого тела, когда они мчались на мотоцикле.

Тина задержала дыхание, затем задышала часто и прерывисто. Не было сил поднять словно налитые свинцом руки. Невидящим взором она уставилась на телевизионный экран. Мышцы живота свело, пот ручейками стекал по вискам и затылку. Ей казалось, что ее совершенно лишили сил.

– Развалина, – обругала себя Тина, пытаясь помассировать затылок.

Видеозапись еще не кончилась, а она уже чувствовала, что сегодня утром больше не сможет заниматься. Едва переведя дыхание, она дотянулась до кнопки "стоп", затем перемотала кассету.

Нормальный Эрик Вулф или нет, но энергию он излучал, и Тина ощущала это.

Прошлым вечером, отвозя ее домой, он вел себя как джентльмен, хотя Тина и сочла, что слезать с мотоцикла и провожать ее до дверей было необязательно. Он взял ключ из ее дрожащих пальцев и открыл входную дверь. Затем отступил в сторону и, слегка дотронувшись до ее руки, пожелал ей доброй ночи. Тина онемела от удивления и широко раскрытыми глазами смотрела ему вслед. После определенной близости, которая установилась между ними этим вечером, она ждала, что Эрик станет приставать к ней, когда привезет домой, попытается обнять, поцеловать или по крайней мере, поскольку было еще не очень поздно, напросится на чашечку кофе. Именно от этих мыслей у Тины и дрожали руки. Всю обратную дорогу ее мучил вопрос, что ей делать, если Эрик попытается поцеловать ее или предпримет что-нибудь еще в том же духе. А теперь, когда он всего лишь коснулся пальцами ее руки, она не знала, рада этому или нет.

Если по правде, то Тина очень хотела узнать, что она почувствует, если Эрик поцелует ее.

Хотя это ей совершенно ни к чему, напомнила себе Тина, она ведь не собирается заводить романы с кем бы то ни было. Поэтому сейчас ей следует найти в себе силы и выбросить Эрика из головы.

Но, оглянувшись снова на окно, Тина печально отметила, что сделать это будет не так-то просто. Его мужественность не могла оставить ее равнодушной, всем своим существом Тина ощущала острую тоску и явное влечение к Эрику, чего не испытывала с первых дней брака. Нет-нет, это совсем другое, промелькнуло у нее в голове.

К Глену она не испытывала такого сильного влечения ни до, ни после замужества. Как ни не хотелось это признать, но она признала, что ни к Глену, ни к другим мужчинам уже после развода ее так не тянуло.

Тут же вспомнила Теда и пьяную сцену, которую он устроил, когда в пятницу поздно ночью она отвезла его домой. Он настаивал, упрашивал, даже заискивал, лишь бы она согласилась на нечто большее, чем дружеские отношения.

Тина тактично, но твердо дала ему понять, что он ее не интересует. Физическая сторона любви ее не привлекала, так было и в замужестве; и это наводило Тину на определенные размышления – Глен ведь постоянно обвинял ее в холодности и отсутствии темперамента. И она признавала его правоту.

Так обстояли дела, пока она не познакомилась с Эриком Вулфом, и теперь все изменилось. Хотя она ничего о нем не знала, кроме того, что ей удалось из него вытянуть прошлым вечером.

Тина вздрогнула – ей не нравились эти новые ощущения. Они ей были не нужны. Прошло почти два года с тех пор, как... Может быть, это и ни к чему... но...

Обескураженная и шокированная своим молчаливым признанием, что "это" ей нужно, Тина забыла про видео и поспешила под душ, словно убегая от собственных мыслей.

* * *

Он, должно быть, ненормальный. Эрик пришел к этому выводу, когда, продрогнув, снимал мокрую от дождя и пота одежду. Ухмыльнувшись в зеркало аптечки в ванной своему отражению, он встал под обжигающе горячий душ.

Она выглядела чертовски сексуально в леотарде из спандекса (Синтетическая эластичная ткань).

Эрика охватило жаром, но не от горячей воды, бьющей по телу.

Пробегая мимо дома Тины, он мельком увидел за окном ее складную фигурку, облаченную в яркий сине-оранжевый леотард, и едва не споткнулся.

Значит, за обедом она не ради поддержания разговора сказала, что следит за собой, подумал Эрик и, повернув кран, пустил ледяную воду.

В постели она будет гибкой и податливой. Дрожь побежала по позвоночнику – воображение завело его слишком далеко: он уже видел и чувствовал, как руки Тины впились ему в плечи, ноги обвили его бедра, а тело извивалось под ним.

– Черт возьми, – возмутился Эрик своей столь болезненной реакцией. Нахмурившись, он закрыл кран, вылез из ванны и схватил полотенце.

Прошлым вечером, сидя около нее за столом и глядя на ее соблазнительный рот, он почувствовал острое желание. Она была совсем рядом – и все же недосягаема. Провожая Тину до дверей дома, он был готов заключить ее в объятия и вкусить сладость губ. Он так и поступил бы, но увидел, что у нее дрожат пальцы, державшие ключи. В нем вдруг заговорила нежность, и он подавил в себе желание обнять и страстно поцеловать ее. Он вдруг понял, что Тина испугается подобного натиска, и отступил, не тронув ее, но сейчас испытывал разочарование.

Бросив полотенце в угол, Эрик пошел в спальню. Неприятные ощущения, вызванные эротическими картинами, утихли, и он принял решение – надо, чтобы она привыкла к нему, и этот процесс приручения Тины обещает быть приятным. Он твердо решил, что так или иначе, но в один прекрасный день он насладится Тиной Кранас. Лучше, конечно, чтобы это произошло побыстрее.

Вскоре, с еще мокрыми после душа волосами, свежевыбритый, в старых джинсах, застиранном свитере и любимых, хотя и разбитых, кроссовках, Эрик, насвистывая сквозь зубы, стоял у плиты и жарил яичницу.

Он был голоден как зверь и не скоро насытился. Поев, Эрик занял наблюдательный пункт у окна. Его внимание привлекал не только дом напротив, но и другой, где находился очаровательный объект его повышенного интереса.

Как и большинству обитателей квартала, парочке, живущей в доме напротив, было лет по тридцать пять. Роберт Фриман и Дон Клингер, оба образованные, успешно делали карьеру. Они прожили вместе уже семь лет, но брак не регистрировали и детей не заводили, что по современным стандартам было вполне нормально.

Боб Фриман был легок в общении, таких обычно называют "свой парень". Он служил управляющим в небольшой компании по производству бумаги на окраине Филадельфии. Дон Клингер заведовала секцией женской одежды в магазине уцененных товаров. Ее можно было назвать спокойной домовитой особой.

Когда Тина и Глен Ребер были женаты, они близко сошлись с Бобом и Дон. И хотя после развода Тина несколько от них отдалилась, ее бывший муж продолжал поддерживать с ними дружбу и частенько навещал эту пару.

И опять же в этом не было ничего особенного. А может, было? Эрик фыркнул – он ведь десять лет прослужил в полиции. Он обежал весь квартал, а не просто занимался джоггингом (Бег разминочным темпом). Если его интуиция, подкрепленная данными осведомителя, его не подводит, то Глен Ребер и его друзья в доме напротив нарушали закон, занимаясь опасным бизнесом сначала как потребители, а затем и как перекупщики запрещенного товара.

Теперь же поступили сведения, что в доме напротив скоро намечается крупная сделка. Познакомившись с Тиной и увлекшись ею, Эрик очень надеялся, что она не замешана в этом грязном деле. Но, так или иначе, в нужный час он окажется на месте.

Казалось, унылому утру не будет конца. Плотные серые тучи обложили небо, дождь продолжал лить. За окном метались голые ветви деревьев, гнущихся под порывами ветра.

Эрик сидел у окна, устроившись в единственном удобном кресле. Он подавил зевок и потянулся, почувствовав, что затекла поясница. Вдруг он увидел, как к дому Тины мягко подкатил роскошный черный автомобиль.

– Привет, – пробормотал Эрик, выпрямившись в кресле. – Посмотрим, кого к нам занесло. – Он сразу же узнал мужчину, вышедшего из "линкольна" и ринувшегося под навес над крыльцом. – А... бывший муженек и возможный подозреваемый Глен Ребер. Интересно.

Из досье на Ребера, которое завел Кэмерон, Эрик помнил, что у Глена все было обыкновенное: рост, вес, внешность. Все, да не все: с юношеских лет за ним числились кое-какие "грешки", да и жил он на широкую ногу, что не соответствовало его заработкам. Поэтому у Эрика появилось подозрение, что пополнял он их доходами от нелегального посредничества в компании с Бобом и Дон. Впрочем, эти соображения не очень волновали Эрика: если Ребер преступил закон, его арестуют, и тех двоих тоже.

Эрика беспокоило лишь одно – не погрела ли Тина на этом свои нежные ручки.

При виде Ребера скука, овладевшая Эриком, мгновенно улетучилась. Нагнувшись вперед, он сквозь струи дождя вглядывался в фигуру человека, нажимавшего кнопку звонка со световым сигналом у дверей Тины.

* * *

– Иду, иду, – крикнула Тина и побежала от плиты к двери. – Неужели нельзя подождать? – пробормотала она, качая головой в ответ на нетерпеливую трель звонка.

– Ты что-то долго не открывала, – недовольно сказал Глен, когда она распахнула дверь. – Что ты такое делала? – раздраженно продолжал он, входя и не дожидаясь приглашения.

– Жарила цыпленка. – Тина, недоумевая, взглянула на него. – Входи, будь как дома.

– Я уже вошел. – Глен казался каким-то потерянным и печальным. – Я бы хотел, чтобы он по-прежнему был моим.

Тину это ничуть не тронуло, хотя она и улыбнулась.

– Странно, – заметила она, нарочно растягивая слова, – когда этот дом был твоим, ты не часто здесь появлялся.

– Не начинай все снова, – проворчал он.

– Я ничего не начинаю. – Тина с безразличным видом пожала плечами. – Я просто помню, что ты проводил больше времени в домах других женщин, чем в собственном.

– Может, я и не стал бы этого делать, если бы меня здесь ждали, если б я встречал здесь любовь и желание, – парировал он.

Прежде Тина считала, что он был прав: хотя она никогда не противилась его сексуальным домогательствам, но и не отдавалась им полностью. Впрочем, все это давно ушло в прошлое, и своим виноватым видом он ее не обманет.

– Да, наверное, это так, – с легким упреком сказала она. – Свое самолюбие ты тешил с другими женщинами.

– Это был вызов с моей стороны, – согласился он с необычной для него прямотой. – Они ничего для меня не значили.

Тина последовала его примеру:

– Я тоже ничего для тебя не значила.

– Это неправда, – быстро ответил он, – ты единственная, на ком я хотел жениться.

Она рассмеялась ему в лицо.

– Ну нет, ты женился на мне, потому что я бросала вызов твоему самолюбию. Во-первых, я была невинна, а во-вторых, я категорически отказывалась спать с тобой до замужества.

– Да... – усмехнулся он. – Ты была маленькой жеманницей. – Его губы скривились в улыбке, выражавшей мужское превосходство и удовлетворенность. – Такой ты и осталась – я ведь слежу за тобой. Я единственный мужчина в твоей жизни.

– Великое дело! – Тина скорчила гримасу. – С тобой я узнала, что из-за секса не стоит сходить с ума.

– Неужели? – снова встрепенулся Глен. – Наш брак распался из-за твоего отношения к сексу.

– Можешь так считать, если хочешь. – Тина не обиделась – ей просто наскучила эта тема. – А зачем ты приехал сегодня? – спросила она, желая поскорее отделаться от него и вернуться к цыпленку.

– Зашел по пути к Бобу и Дон.

– Передай им привет.

– Я хочу, чтобы мы снова были вместе.

Его голос прозвучал так требовательно и резко, что рука Тины замерла, не дотянувшись до ручки двери. Она медленно обернулась и посмотрела на него, словно увидела впервые после развода. У Глена был вид преуспевающего мужчины: он был привлекателен, хорошо одет, уверен в себе. И уверен в ней. Это Тину удивило. Неужели только потому, что она не была близка ни с кем другим, он серьезно рассчитывал на примирение? Но ведь она так наслаждалась свободой! Правда, Глен этого не знал. При его огромном самомнении ему это и в голову не приходило. Вздрогнув, Тина подумала: "А что, собственно, я в нем тогда нашла? "

– Ты слышишь, что я сказал? – раздраженно спросил Глен.

– Слышу. – Тина неприязненно окинула взглядом его высокую фигуру. – Я на это не пойду.

– Зачем ты так говоришь? – Он приблизился к ней. Вызывающая улыбка искривила его губы, он хотел погладить ее по щеке. – Даже ты нуждаешься, чтобы тебя хоть чуть-чуть любили.

И это было правдой, как Тина сама недавно убедилась. Но в любви Глена она совершенно не нуждалась.

– Нужно мне это или нет – тебя не касается, – ответила она и, повернув ручку, открыла дверь. – До свидания, Глен.

Он на секунду принял рассерженный вид, но тут же нахально улыбнулся, бросив в ответ:

– Окей, беби, ты сама не знаешь, от чего отказываешься.

– Здесь ты не прав. – Тина тоже улыбнулась. – Что касается тебя, то я точно знаю, чего лишаюсь.

Глен был готов взорваться.

– Я ухожу. Но еще приду. – Он повернулся и направился по уложенной плитками дорожке, бросив через плечо: – Когда ты не будешь в таком сволочном настроении.

– Как-нибудь я переживу твое отсутствие, – крикнула ему вслед Тина, захлопнула дверь и прислонилась к ней, тяжело дыша и пытаясь успокоиться.

Наглец, выругалась она про себя. Не нужен он ей совсем, тем более для любовных дел. Тина отошла от двери и направилась в кухню. Ей просто чудесно одной, и никакие мужчины ей не требуются. В этом она была уверена.

Никакие, кроме одного. От этой неожиданной и дикой мысли Тина вдруг остановилась посередине блистающей чистотой кухни и уставилась перед собой.

Эрик Вулф. Интересно, какой он любовник? У нее все внутри похолодело, когда она подумала об этом. Она ощущала его запах, видела его широкие плечи, узкие талию и бедра, длинные ноги, тонкие пальцы, мужественный, чувственный рот.

Тина сдавленно застонала, ее лоб покрылся испариной. Что с ней? Она ведь никогда не реагировала так ни на одного мужчину.

Хватая ртом воздух, Тина провела тыльной стороной руки по лбу. Она чувствовала себя как-то странно: ее охватили одновременно слабость, жар, холод и... желание. Что же со всем этим делать? Она сама должна выбрать. Лучше всего – выбросить Эрика Вулфа из головы. Но хочет ли она этого? Ни секунды не колеблясь, Тина отрицательно покачала головой. Весь прошлый вечер она надеялась и в то же время боялась, что он дотронется до нее и поцелует. А утром, когда увидела его бегущим мимо окна, поняла, что выкинуть его из головы ей совсем не хочется.

Говоря прямо, ей хотелось узнать раз и навсегда, действительно ли она такая глыба льда, какой ее считал Глен, за что и упрекал постоянно.

Тина интуитивно чувствовала, что нравится Эрику. Иначе почему он уделил ей столько внимания в пятницу вечером в баре, а на следующий день поджидал у автобусной остановки? Но непонятно, почему он не сделал попытки поухаживать за ней вчера вечером. Сморщив лоб, Тина задумалась. Она не играла прежде в любовные игры и не знала правил, когда бывает понятен какой-нибудь жест или взгляд. Ей казалось, что Эрик хладнокровно тянет время, ожидая какого-то знака с ее стороны.

Хорошо, решила Тина, она подаст ему знак. А что делать дальше? Соблазнить его? От этой совершенно нелепой мысли Тина расхохоталась. Она ведь даже не знает, как начать.

Тут до нее долетел аппетитный запах жарящегося цыпленка, и это подсказало ей выход – она начнет с того, что пригласит Эрика на обед.

* * *

Эрик, прищурившись, следил за домом Тины и пробормотал что-то сквозь зубы, увидев, как распахнулась дверь и вышел Глен Ребер.

Взглянув на часы, Эрик нашел подтверждение тому, что уже и так знал: этот тип не пробыл наедине с Тиной и пятнадцати минут, а этого времени едва ли хватит для объятий.

Тут только Эрик понял, насколько он зол и расстроен, и в то же время ему хотелось защитить Тину от человека, который раньше был ее мужем. Но самым сильным чувством сейчас была в нем ярость собственника. Если бы он узнал, что Ребер хотя бы коснулся Тины, он вышвырнул бы негодяя вон. Эта мысль настолько поразила Эрика, что он стремительно вскочил с кресла.

В чем дело, черт возьми? Он знал, в чем дело: он весь болезненно напрягся, пока следил за ее домом, представляя, как Тина лежит на кровати, прижатая этим скользким гадом.

– Только через мой труп, ты, гнида, – прорычал Эрик, глядя на мужчину, который переходил улицу. – Тина моя.

Это утверждение ошеломило Эрика не меньше, чем открытие, что он считает Тину своей собственностью. Следя за Ребером, направлявшимся к дому напротив, он размышлял обо всем этом.

Тина... его?

Да! Он услышал свой ответ вслух и тут же решил, что если кто-то и ляжет с Тиной в постель, то это будет он.

Приняв это решение, Эрик отвернулся от окна – троицу, которая его интересовала, все равно нельзя было отсюда увидеть. К тому же он сможет следить за ними из любого другого места. Поэтому, достав из кухонного шкафа чашку, Эрик отправился с визитом к своей соседке.

Глава пятая

В дверь позвонили.

– Теперь еще кто? – пробормотала Тина, прижимая тесто по краям противня. – Если это снова Глен, то я... – Она раздраженно вздохнула и, положив вилку, отошла от кухонного стола.

В дверь все звонили. Тяжело вздохнув, Тина посмотрела на свои испачканные мукой руки, вытерла их бумажным полотенцем и вышла из кухни. Через маленькую столовую и гостиную она прошла к входной двери.

– Глен! Это проклятие какое-то! Я... – начала было Тина, с силой распахивая дверь. Все ее красноречие тут же иссякло при виде Эрика Вулфа, который прятался от дождя под навесом на верхней ступеньке лестницы.

– Привет, соседка. – Он улыбнулся, и от этой улыбки у нее подогнулись колени. Протянув пустую чашку, он спросил: – Не одолжите ли... кофе?

– Молотого или уже сваренного? – Тина улыбнулась в ответ и одарила его игриво-лукавым взглядом.

Улыбка Эрика стала более откровенной.

– Готового, пожалуйста. Немного молока и без сахара.

– Вам кофе на вынос или выпьете здесь?

– А у вас есть печенье?

– Есть. – От смеха у Тины задрожали губы.

– Тогда я выпью здесь, – он вопросительно поднял рыжеватую бровь, – если вы не против.

– Не возражаете сделать это на кухне?

– Нет. Я происхожу из рода больших любителей посидеть на кухне.

– Тогда я не против. – Тина со смехом широко распахнула дверь: – Входите.

– Спасибо, соседка.

– Пожалуйста, – ответила Тина, заметив, как он, войдя, огляделся вокруг.

– Мило, – сказал он и подождал, пока она запрет дверь. – А кто такой Глен?

– Мой бывший муж.

Эрик снова поднял брови.

– Вы его ждете?

– Нет, то есть да. – Запутавшись, Тина нахмурилась. – Он заходил несколько минут назад. Вон там стоит его машина, такая большая, шикарная, – объяснила она, не понимая, зачем это делает.

Эрик бросил взгляд в окно.

– Но в машине его нет, – сухо заметил он.

– Он у друзей напротив. – Улыбка Тины стала напряженной, как, впрочем, и ее голос. – Когда раздался звонок, я подумала, что он зачем-то вернулся.

– Зачем?

В голосе Эрика послышалось что-то такое, от чего у Тины по спине пробежали мурашки.

– Он требует, чтобы мы помирились. – Тина тряхнула головой, как бы отметая саму мысль о примирении с Гленом.

– А вы не хотите этого?

Тине показалось, что в вопросе Эрика прозвучало не только любопытство.

Их разговор смахивал на допрос, но Тина сразу отбросила эту мысль. Она ведь хотела доказательств внимания Эрика к себе? Что ж, какие еще нужны доказательства, если он проявляет к ней не только обычный интерес? Она улыбнулась и небрежно пожала плечами.

– Я давно перестала говорить с ним на эту тему, – сказала Тина и пригласила Эрика на кухню. – Пойдемте, если хотите выпить кофе.

– Вы намекаете, что разговор о вашем бывшем муже закончен? – спросил Эрик, следуя за ней через столовую.

Тине не понравилась его настойчивость, но она подавила недовольство, решив, что он немного ревнует ее к Глену.

– Нет, не закончен, – ответила она и, войдя в кухню, сразу направилась к кофеварке. – Просто больше мне нечего сказать.

Эрик молча следил, как она устанавливает сетку, отмеривает молотый кофе и наливает воду. Ощущая его пристальный взгляд, Тина нервничала и старалась не допустить промаха в таком простом деле.

– Он плохо обращался с вами?

Тина громко вздохнула и, повернувшись, посмотрела на Эрика.

– Если вы имеете в виду, бил ли он меня, то нет, не бил, – спокойно ответила она, встретившись с настойчивым взглядом его прозрачных голубых глаз.

Улыбкой Эрик договорил то, в чем она не призналась.

– Может быть, оскорблял? – ровным тоном продолжал он.

Тине удалось выдержать его взгляд. Затем, отвернувшись, она вытащила из холодильника молоко, а из буфета пачку овсяного печенья.

– Тина? – В мягком голосе Эрика зазвучали металлические нотки.

– Ну хорошо, – резко ответила она и повернулась к нему лицом. – Глен часто бывал неприятен.

– Как, например, совсем недавно, когда был здесь? – Рыжая бровь Эрика изогнулась.

Тина почувствовала едва ли не страх от леденящих ноток в мягком голосе Эрика. Ласковое выражение его лица ее также не обмануло – сама не зная почему, но Тина была уверена, что Эрик Вулф может быть очень опасен, если его рассердить.

– Все это неважно, – сказала она, благоразумно решив не раздражать его. – Он не часто приезжает, да и то только тогда, когда навещает своих друзей.

– А разве они не ваши друзья?

– Да нет. – Тина уже не скрывала своего нетерпения. Тема разговора и настойчивость Эрика начинали ее раздражать. – Они были друзьями Глена до того, как мы поженились. Хотя мы и обмениваемся любезностями при встрече, я с ними не общаюсь. – Она изобразила улыбку. – Есть еще вопросы?

Эрик тоже улыбнулся.

– Да. Где мой кофе?

– Почти готов. – Тина немного успокоилась и жестом указала на стул. – Садитесь.

– Вы печете пирог? – спросил он, заметив противень и начинку на кухонном столе.

– Да. – Тина достала из буфета чашки и блюдца с золотыми ободками.

– Что за пирог? – с надеждой спросил Эрик.

– Лимонный с безе. – Тина улыбнулась, оглянувшись. – Надо покончить с начинкой. – Она разлила кофе по чашкам, поставила их на стол. – Поэтому, как только вы выпьете кофе, я вас выпровожу.

– А я не могу помочь?

Тина рассмеялась: он явно ее задабривал, и его предложение звучало фальшиво.

– Я серьезно, – настаивал Эрик. – Я ведь холостяк и умею управляться на кухне. Разрешите помочь вам.

– Что же вы будете делать? – недоверчиво осведомилась Тина.

– Могу взбить белки, пока вы готовите начинку, – тут же откликнулся он.

Тина задумчиво взглянула на Эрика.

– Что ж, хорошо, – согласилась она, – но предупреждаю: если вы испортите мой пирог, вам не поздоровится, мистер.

– Идет! – Эрик улыбнулся и взял печенье. – А мне дадут потом попробовать этот кулинарный шедевр? – спросил он и, обмакнув печенье в кофе, засунул его в рот.

– Конечно. – Тина уселась напротив него. – Ради чего же все это делается?

Удивленный, Эрик не донес до рта печенье.

– Ради чего?

– Чтобы вы попробовали пирог, – ответила Тина, рассердившись на его недогадливость. – Как же вы узнаете, чей пирог с безе вкуснее: мой или вашей мамы, если вы его не попробуете?

Эрик расхохотался.

– Выходит, у вас тут конкурс на лучший пирог?

– Можете это и так назвать.

– Я уже назвал, – фыркнул Эрик.

– Вы бросили мне вызов, когда заявили, что пирог вашей мамы самый вкусный, – весело заметила Тина, прихлебывая кофе. – Если же вы станете мне помогать, это не будет настоящей проверкой моего искусства.

– Хмм... – пробормотал он, жуя уже третье печенье, опять окунув его в кофе. Допив кофе, Эрик протянул ей чашку. – Вот что: налейте мне еще, и тогда я удалюсь, а вы займетесь пирогом.

– Идет! – Тина направилась к кухонному столу.

– Но при одном условии.

От неожиданности Тина остановилась и, обернувшись, подозрительно взглянула на него:

– Что еще за условие?

Улыбка Эрика была почти ангельской.

– Вы разрешите мне потом продегустировать готовое изделие.

Тина одарила его такой же улыбкой.

– Я пойду еще дальше.

– О! – Он поднял бровь.

– Хмм... – передразнила она его. – Не хотите ли отобедать? – спросила Тина и быстро добавила: – Если, конечно, вы любите жареного цыпленка, картофельное пюре с подливкой и клюквенно-апельсиновый соус?

– О, это моя голубая мечта! – Эрик театрально застонал и похлопал себя по плоскому животу. – А во сколько?

Тина посмотрела на стенные часы.

– Ну, сейчас почти два, а мне еще надо испечь пирог... Давайте в половине седьмого.

– Прекрасно. – Он отодвинул стул и встал. – Тогда больше пить кофе не буду. – Он направился в столовую. – Я ухожу и оставляю вас готовить обед.

– Хорошо. – Тина засмеялась над тем, с какой поспешностью он ретировался. – Не забудьте свою чашку.

– Я потом ее заберу. Не провожайте меня, – сказал он, когда она хотела пойти за ним следом. Посередине столовой он остановился и спросил: – Мне нужно что-нибудь принести к обеду?

– Только аппетит.

– В этом можете не сомневаться, – последовал ответ, и через секунду входная дверь захлопнулась.

Тина осталась стоять на кухне, озадаченно глядя в пустую столовую. Внутри у нее все дрожало. Эрик придет обедать!

А у нее еще уйма дел: испечь пирог, убрать гостиную, накрыть на стол, потом принять душ, подправить макияж и приодеться понаряднее, однако чтоб чувствовать себя удобно.

Подгоняя себя, Тина принялась за пирог – и вдруг кинулась к входной двери, вспомнив, что забыла ее запереть. Не хватает еще, чтоб бывший муженек заявился нежданно-негаданно!

* * *

«Линкольн» еще стоял перед домом Тины, занимая собой едва не полквартала. Перебегая через улицу, Эрик бросил восхищенный взгляд на сверкающий черный автомобиль. Вот так вознаграждаются темные делишки, подумал он с презрением. Но и расплата за это будет немалой. Не обращая больше внимания на машину, он помчался под дождем к своему дому; на улице было холодно, и Эрик продрог. Быстро приняв горячий душ и сменив джинсы и свитер, он снова занял наблюдательный пост в кресле у окна.

В доме напротив все было спокойно. Время тянулось мучительно медленно, и Эрик коротал его, думая о Тине и предстоящем вечере.

Обед вдвоем. От нетерпения его била дрожь еще более сильная, чем от холодного дождя. Этот вечер будет особенный, не то что вчерашний или в пятницу в баре с компанией приятелей, шумной толпой посетителей, снующими официантами. Только он, Эрик, и Тина... да еще жареный цыпленок. И мужчина, обедающий с ней, будет просто Эрик, а не полицейский. Ему вдруг ужасно захотелось стать этим "просто Эриком". А почему бы и нет? Эрик пожал плечами. Официально он в отпуске и сам устанавливает для себя правила поведения.

Но предстоящим вечером он твердо решил не придерживаться никаких правил. Внутренний голос говорил ему, что Тина ничего не знает о делах, которые творятся в доме напротив.

А если потом окажется, что внутренний голос обманул его, поддавшись соблазну, и что Тина замешана в темных махинациях, он снова станет на стражу закона и возьмется за дело, как и положено полицейскому. Но сегодня он был во власти страстей, что и делало ситуацию сложной. Если Тина окажется виновной, Эрик преодолеет свои чувства и выполнит профессиональный долг. Он знал, что не сможет поступить иначе.

Но, пока ничего не доказано, он решил следовать интуиции просто... потому что так хотел.

Господи, пусть только интуиция его не подведет, ведь Тина была...

Неожиданно зазвонивший телефон прервал его размышления. Он знал, кто звонит: только у одного человека был его новый номер. Эрик тут же поднял трубку.

– Да, братик.

Тихий смех Кэмерона звучал издалека.

– Привет. Как ты себя чувствуешь в это чудесное осеннее воскресенье?

– Чертовски прекрасно, – ухмыльнулся Эрик. – Дождь, ветер, холод, словно...

– Представляю, – прервал его Кэмерон. – У меня для тебя информация.

– По тому списку имен, что я передал тебе вчера?

– Именно.

– Быстро ты справился.

– Я усердный. – Медленная речь Кэмерона, казалось, противоречила его утверждению, но Эрик знал, как часто обманывают внешние приметы.

– Поразительно, – сказал он, и это на самом деле было так. – И что ты скажешь?

– Абсолютно ничего, – ответил Кэмерон. – Ни за одним из всей компании ничего не числится, даже мелкого преступления. – Он тихо засмеялся. – Хочешь верь, хочешь нет, но они ни разу не нарушили дисциплину даже во время учебы в колледже.

Эрик рассмеялся.

– Значит, так оно и есть, и я этому рад, потому что все они мне понравились. – Он вспомнил Теда и поправился: – Ну, может, не все, но большинство.

– У тебя с одним из них неприятности? – Кэмерон насторожился.

– Нет, – сказал Эрик. – Во всяком случае, к закону это не имеет отношения.

– А, ясно. Из-за женщины.