Текст книги "И избави нас от всякого зла (СИ)"

Автор книги: Джина Шэй

Соавторы: Даниэль Брэйн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 9. Ящик Пандоры

– Расскажите нам о своем отце.

Бьюла смотрела на шерифа прозрачными, ничего не выражающими глазами.

– Пожалуйста, мисс Лавгуд. Это важно.

– Я рассказывала вам, сэр, – ответила она после некоторой заминки, – вам неинтересно было слушать. Зачем вы спрашивали?

Шериф вздохнул. Дин, тоже вздохнув, заполз задом на подоконник и отвернулся к окну.

– Я вас не спрашивал, я вас допрашивал. Это не было продиктовано моим личным интересом, мисс Лавгуд. – Шерифу не хотелось заводить этот разговор, это было понятно по его тону, но ведь что-то заставило его срочно позвать и Бьюлу, и Сэма, и Сэм бы отдал сейчас чашку кофе, заботливо предложенную Вилли, чтобы во всем разобраться. – У меня есть… Назовем это вопросами, которые я обязан был вам задать по долгу службы.

– Вы задаете всем одни и те же вопросы? – искренне удивилась Бьюла. – Все люди разные. У всех разная жизнь.

Шериф постоял, прошелся по кабинету, потом взял стул и сел напротив Бьюлы.

– Бьюла, – тихо сказал он, – ты искала в Кирк-Ярде отца. Ты ходила по городу и расспрашивала всех о нем, но никому не показала его фотографий. Почему?

– У меня их нет, – просто откликнулась Бьюла. – Отец не любил фотографироваться. Он говорил, что фотография отнимает у человека память о ком-то важном. Посмотрел – и не надо хранить никого в сердце. А потом ты случайно потеряешь фотографию, и все, потеряешь и человека, а это неправильно.

Шериф покосился на Сэма, и тому ничего не оставалось, кроме как чуть пожать плечами. На самом деле Сэм подумал, что в этом действительно что-то есть…

– И ты просто спрашивала, – не то интересуясь, не то утверждая, кивнул шериф.

– Это маленький город. Я думаю, что нового человека каждый бы заметил.

Дин, до того демонстративно таращившийся в окно, едва не шлепнулся с подоконника, издав сдавленный всхлип. Сэм и сам слегка опешил от такого логичного заявления.

– Что-то не так? – Бьюла внимательно посмотрела на всех по очереди, будто боялась, что случайно кого-то обидела.

– Скорее наоборот, – пробормотал Дин.

– Я подумала, что стоит спросить у людей, которые могли его видеть. Торговцы или просто прохожие.

«Как она может так здорово притворяться конченой дурой? – поразился Сэм. – И при этом настолько здраво рассуждать».

Вероятно, эта мысль пришла в голову не ему одному.

– А почему ты не пошла в мотель? – спросил шериф. – Ночи уже очень холодные.

– Там, где мы жили, бывает очень холодно по ночам, – улыбнулась Бьюла. – Я привыкла.

– Ты чего-то боишься?

– Нет, – Бьюла вновь улыбнулась, вид у нее был настолько мечтательно-отстраненный, что у Сэма с трудом уложились в голове те разумные выводы, которые она сделала минуту назад. – Но в мотеле много чужих мыслей. Знаете, почему людям снятся плохие сны? Потому, что им мешают чужие мысли…

Сэм посмотрел на Дина – тот корчил оконному стеклу незабываемые рожи. Сэм и сам бы изобразил на лице что угодно, обладай он такой выразительной мимикой как Дин, потому что внезапно для себя поставил Бьюле Лавгуд диагноз – шизофрения. Ничем иным объяснить столь логичные доводы и страх перед предрассудками у одного человека он не мог.

– А зачем ты говорила про Джиперс-Криперса? – вырвалось у него. Шериф бросил на него недовольный взгляд. – Я успел поговорить кое с кем в городе… – поправился смущенный Сэм. – Все утверждали, что ты расспрашивала про Джиперса.

– Если где-то прячется кто-то, кого ищет мой отец, то и отец должен быть где-то там же, разве нет? – спокойно спросила Бьюла. – Но почему-то никто не признался мне в этом. Я не знаю, почему этого надо стесняться. Любое существо может жить там, где захочет, в этом нет ничего дурного. Но, быть может, жители города просто хотят оградить его от чужих глаз.

– Ты же видела в морге, что это за Джиперс, – ласково заметил шериф с потрясающей прямотой. – Просто мистификатор… Странный человек, тебе не кажется? У него нет документов, но есть дорогое оборудование. Он тщательно готовился, наверное, долго ждал, а потом напал на мистера Винчестера, – шериф мотнул головой в сторону Дина, – чуть его не убил. – Сэм видел, что шериф сознательно нагнетает на Бьюлу мрак. – Потом он, как ты видела, погиб, и мы теперь в полном замешательстве – что же с ним делать. Как узнать, кто он такой, и что ему на самом деле было нужно. Я боюсь, что мы не сможем ничего выяснить.

Шериф очень правдоподобно вздохнул и поднялся. Дин у окна торжественно загрустил.

– Ты пошла смотреть на Джиперса именно в эту ночь, – напомнил шериф. – Почему?

– Я ходила смотреть и в другие ночи, – возразила Бьюла. – Но ничего не происходило. Значит, ему нужен был туман. Может быть, он охотится в иные ночи в других местах.

– А почему именно мост?

– Потому что я не знала, кто это точно. Человек-мотылек охотится на мосту. Но мне кажется странным, что это человек-мотылек, это больше похоже на Джиперс-Криперса. Он появляется раз в двадцать три года! Если отец поехал его искать именно сейчас, значит, пришло его время.

– А ты не боялась, что он тебя убьет? – спросил Сэм. – Это не самая безопасная тварь. Ну, если уж ты про них столько знаешь… Ты считала, что он убил твоего отца, разве нет?

– Нет, конечно! – Бьюла даже привстала на стуле. Судя по всему, ей казалось странным, что никто не хочет понимать ее точку зрения. – Почему все решили, что они убивают? Если бы они убивали, то никто бы не смог о них рассказать!

– …Сценаристам, – не выдержав, съязвил Дин. – Коне-ечно…

– Да, – уверенно объявила Бьюла. – Может быть, какому-то журналисту. Я не знаю, кому, разве это так важно? Важно, что эти существа не несут зло и смерть.

– Но ты считала, что отцу угрожает опасность, и поэтому поехала его искать, – сказал шериф, и Сэм не мог не восхититься его терпением и профессионализмом. Самому ему хотелось уже заорать. Даже Дин, похоже, проникся уважением к работе полиции.

– Разве я говорила об этом? – ужаснулась Бьюла. – Конечно же, нет!

Она как-то странно всхлипнула и закрыла лицо руками, а потом отняла их, и Сэм увидел, что она смеется.

– Я просто соскучилась по нему. Мне его не хватало. – Она вздохнула, мечтательно прикрыла глаза и заулыбалась. – Мы с ним были очень близки.

Сэм подумал, что ее отец такой же чокнутый. «Впрочем, если он искал Джиперс-Криперса, это совершенно неудивительно…» Но вслух он сказал:

– Ты говорила, что не беспокоилась до тех пор, пока тебе не прислали письмо. Значит, в письме что-то было такое, что тебе не понравилось.

– Мне показалось странным, что он скрывается от меня, – Бьюла открыла глаза, и вид у нее был растерянный. – Ну… так бывает, конечно. Но мне… Я… – Она собралась с силами. – Я подумала, что у него появился кто-то еще, кроме меня.

– Джиперс-Криперс, – хохотнул Дин и тут же прикусил язык. Шериф взглядом пригвоздил его к подоконнику, давая понять, что шуточки сейчас неуместны.

– Нет, не Джиперс-Криперс, – Бьюла заметно погрустнела. Настроение у нее менялось невероятно быстро. – Другой человек. Я не то чтобы осуждала его, разумеется, нет, но мне не хотелось бы, чтобы между нами были какие-то тайны.

– Он любил твою мать? – спросил шериф.

– Очень. – Бьюла опять резко изменилась в лице – оно стало счастливым. – Они познакомились в Африке. Мама была врачом, а отец работал в миссии, тогда он еще не был викарием. Мне кажется, они сразу поняли, что их свело само провидение. С первой встречи они проводили все время вместе. Спорили, смеялись, улыбались друг другу. Им приходилось ненадолго расставаться, потому что отец уезжал днем в миссию, и тогда мама становилась грустной. Отец, наверное, тоже грустил без нее, но я этого точно не знаю. Мномонга мне много рассказывала о маме. Это мать вождя одного из местных племен, – объяснила Бьюла, – она была учительницей в местной школе и лучшей подругой мамы, хотя у них была большая разница в возрасте… она умерла.

– Мне жаль, – пробормотал Сэм. Дин тоже буркнул что-то сочувственное, только шериф молча покачал головой.

– Ей было почти шестьдесят, – сказала Бьюла таким торжественным голосом, как будто почтенная дама скончалась в возрасте ста двадцати лет, и Сэм запоздало вспомнил, что продолжительность жизни в африканских странах несравнима с американской. – Моя мама спасла ее внука, он мог умереть от заражения крови, и мама дала ему свою кровь. Теперь я знаю, как это было сложно сделать в тех условиях, – Бьюла смотрела с несвойственным ей превосходством, – переливание крови только кажется простым. Мномонга подарила ей свое сердце.

– Угу, – рассеянно промычал шериф. Он, казалось, почти ее не слушал, но смотрел на нее так, словно собирался просверлить в ней дыру. – Ты, получается, кровная родственница африканского короля, – не очень умело пошутил он.

– Погоди, – перебил шерифа Дин, – так ты родилась в Африке?

– Нет. В Манчестере, в Великобритании. Моя мать – англичанка, она уехала на родину за две недели до того, как я появилась на свет. Но мы вернулись в Африку, когда мне исполнилось два месяца.

– Сумасшествие, – с плохо скрытой неприязнью поразился шериф Бреннан. – Везти туда ребенка?.. Ведь твоя мама была врачом.

– В Африке рождаются дети, – пожала плечами Бьюла. – И живут. Я знаю, европейцы и американцы считают Африку чем-то… нечистым и диким. Это не так. Мне кажется, нет более близкого к природе и Богу места. Это мы принесли африканцам войны, – грустно добавила она. – На Земле Тысячи Холмов никогда раньше не было зла… Отец часто повторял эту молитву – «И избави нас от всякого зла». Там, в Африке, молятся своим богам, но чтут и Бога нашего, наверное, там иначе нельзя. Их местные боги – живые. Они есть. В них начинаешь верить, потому что видишь, что они творят…

– Местные боги? – Дин прищурился, но не презрительно, как мог бы, а скорее с любопытством. – После того, что ты рассказала про оборотней, я что угодно могу от тебя ожидать.

Шериф промолчал. На его лице было четко обозначена выданная при поступлении на службу толерантность с девизом «Все, что вы скажете, может быть использовано сами знаете где». Бьюла же смотрела на подоконник, но не на Дина, а на приютившийся в уголке кактус, являвший собой воплощение занятости хозяина кабинета – шериф то запускал «зеленого питомца», то принимался интенсивно ухаживать за колючим шариком. Поэтому иголки торчали во все стороны, но среди них встречались явные проплешины. Очевидно, Бьюла, так беспокоившаяся за дерево в парке, теперь озаботилась состоянием цветка.

– Это силы природы, – пояснила Бьюла. – Мы никогда не почитали их, но в Африке они сильнее людей. Разве природа – это не Бог? Я спросила у отца, почему Бог испытывает несчастных африканцев сильнее, чем нас. За что им болезни, засуха, голод, агрессия европейцев? Отец сказал, что Бог, чем сильнее любит кого-то, тем страшнее посылает им испытания. Я думаю, Бог временами бывает очень жестоким. Несправедливо так относиться к тем, кто живет с чистым сердцем.

– Наверное, ты права, – улыбнулся шериф. – Это Африка научила тебя верить во все мистическое?

Дин протестующе заерзал. Сэм кашлянул, выражая с ним солидарность.

– Мистическое? Нет, – Бьюла покачала головой, и сережки в ее ушах закачались. Сэму на какой-то момент показалось, что одна из сережек сильнее оттягивает ей ухо. – Африканцы умеют колдовать. Не смейтесь, – попросила она. – Отец до того, как приехал в Руанду, был в Того. Там есть настоящий магический рынок. Акодессева. И африканские колдуны действительно могут многое. Я видела.

Она внимательно посмотрела на Сэма, ожидая от него одобрения, потом – на шерифа. Никто не выказал явного пренебрежения к ее словам, и она приободрилась.

Дин ее внимания не удостоился и тут же с высокомерным видом вернулся к созерцанию улицы.

– Там, в Африке, у меня был друг. Мы с ним часто играли, – тихо начала Бьюла, перебирая в пальцах выбившуюся прядь волос. – Один раз мы играли в мяч, – ее голос познавал все новые грани отстраненности, – у них нормальные мячи – редкость, а этот мяч мне прислал дядя из Манчестера. И вот – Гугу пнул мячик, и он упал в колодец. Гугу очень расстроился, ведь другого настоящего мяча в городе не было, только сшитые местными, а они были очень тяжелые и плохо прыгали. И вот торчали мы над колодцем, торчали, и Гугу в него упал.

Бьюла замолчала. Шериф с тоской смотрел на неё, ожидая, что рассказ наконец-то дойдет до обещанной магии.

– Я звала его, долго звала, пока не сорвала голос.

Сэм фыркнул. В данной ситуации звать было бесполезно. Нужно было бежать за взрослыми. Бьюла будто не услышала насмешки.

– Тогда я спустилась по цепи в колодец, – произнесла она, – я тогда не подумала, как буду выбираться.

Сэм взглянул на Дина. Тот прикрывал глаза ладонью и картинно покачивал головой. Видимо, колодец был давно высохшим, а быть может, давно не использовался, но в любом случае находился слишком далеко от того места, где были люди, если крики детей никто не услышал.

– Отец тогда искал меня всю ночь. Нашли меня только утром, когда женщины пошли за водой мимо этого колодца к новому…

– А Гугу? – осторожно спросил Дин, обернувшись.

– Он сломал шею, когда упал, – безмятежно сообщила Бьюла, – я стояла на его плечах, чтобы не захлебнуться в грязной жиже. Отец сказал, что меня уберегли святые. Я не знаю, чем святым не угодил Гугу, он ведь был замечательным.

– Но как, черт побери!.. Это же была наверняка жуткая ночь для тебя, – выдавил Сэм, пытаясь представить, что это значит – стоять по горло в вонючей, непригодной для питья воде, на теле мертвого друга, с которым только что играл.

– Мне было страшно. Я с тех пор не люблю колодцы, – призналась Бьюла. – Мяч плавал у самого моего носа, а я держалась за стенки и боялась соскользнуть. Я рассказывала Гугу сказки всю ночь, лишь бы ему не было страшно так же, как мне. Мне так хотелось держать его за руку, чтобы он не боялся – но было нельзя. Я знала, что, если наглотаюсь этой жижи, то обязательно умру.

– Сколько тебе тогда было, Бьюла? – негромко поинтересовался шериф.

– Семь, – Бьюла встала, и, подойдя к окну, достала из кармана четки и начала оборачивать ими кактус.

Сэм начал прикидывать, как в случае чего будет уворачиваться, если Бьюле взбредет в голову запустить горшком, допустим, ему в голову. Хотя Дин сидел намного ближе.

Взгляд Дина подозрительно держался на юбке Бьюлы в районе задницы, и Сэм подумал, что у него гормоны совсем перекрывают мозги.

– Я долго после этого болела воспалением легких. Отец от меня отходил разве что в туалет. Даже проповеди отменял. Сидел у моей постели и молился.

– А врачи хоть были? – не выдержал Сэм. Отец, который молится у постели больной дочери, был в принципе довольно эксцентричен.

– Врачи? Нет. После того, как взорвали больницу, врачей больше не было. Один старенький парамедик на весь город, да местные знахарки-акушерки, – Бьюла развернулась, и взгляд Дина тут же поднялся выше. Ненамного выше. – Но были местные колдуны, и лекарства тоже, а еще – разные снадобья. И я выздоровела. Папиными молитвами в том числе, но он потом мне сказал, что молился, чтобы колдуны спасли меня. И они спасли.

– Как? – не выдержал Сэм, рискуя получить кактусом в живот. – Ритуальными плясками?

– Глупо, – улыбнулась Бьюла. – Я же сказала, у них были снадобья… Всем европейцам и американцам кажется это нелепым, но до того, как пришли мы, африканцы справлялись с болезнями. Я знаю, что многие вирусы в Африку попали с колонистами, – по-научному сухо заявила она, – и именно из-за этих вирусов им понадобились наши врачи. Африканцы не умеют бороться с нашими болезнями. А еще, – продолжала она, – я знаю, как они разговаривают с духами…

– Эм, – сглотнул Дин, – подожди, ты сказала, что врачей после взрыва больницы в городе больше не было… Твоя мама погибла там, в Африке?

– Да, – грустно улыбнулась Бьюла. – В Африке. Кто-то подложил в бикс взрывное устройство, и, когда бикс открыли, раздался взрыв. Погибли почти все медики, которые были в городе… Операционной не стало, рухнули стена и потолок, погибли те, кто был в палате наверху, потому в Африке никто не строит такие крепкие здания, как здесь. А когда пытались спасти тех, кто еще жил, хотя спасать их уже было некому, террористы взорвали еще несколько бомб в палатах. Больница просто разрушилась, даже те, кто еще был жив, оказались под завалами, и вытащить их уже не успели… – Она помолчала. – Пока приехали военные, прошло слишком много времени. Мномонга плакала и говорила, что моя мама была самым светлым и добрым человеком из всех, кого она только знала. Мномонга взяла меня к себе, я училась у нее, пока мне не исполнилось двенадцать, а потом… потом она умерла, и мы вернулись в Америку. Отец стал викарием, а я пошла в школу.

– Ты потеряла очень многих дорогих тебе людей, – шериф подошел к Бьюле, посмотрел на нее сверху вниз, потом присел рядом с ней на корточки. – Как так получилось, что твой отец, слуга Божий, верил во все это… церковь не поощряет суеверия, разве нет?

– Да. – Бьюла посмотрела ему в глаза, будто обвиняя. – Их можно понять, нельзя давать людям верить в то, чему они могут начать поклоняться. Люди и так отвернулись от Бога. Но от того, что церковь отрицает потустороннее, оно не исчезает. Отец называет себя криптозоологом. Он видел это все в Африке. Он видел, как колдуны обращаются в зверей. Как они вызывают дождь, и как приходят в мир живых души умерших. Но он не мог донести это до людей, и в конце концов ему отказали от места. Викарий, призванный спасать души, не может губить эти души, предлагая им не место возле Господа нашего, а адские порождения, так они говорили.

– По-моему, у него все-таки поехала крыша, – тихо, но отчетливо резюмировал Дин. Шериф поднялся.

– Все может быть, – не стала спорить Бьюла, – но кто из нас совершенно разумен? И кто может сказать, где пределы этого разума? Вы все не верите мне, а я говорю, что нет оборотней, а ты, – она посмотрела на Дина, – смеешься. Кто из нас прав?

Шериф хмурился. Сэму показалось, что у него появились какие-то соображения, но он не спешил их озвучивать.

– Они назвали смерть мамы «Ящиком Пандоры», – голос Бьюлы звучал отстраненно, – из-за того, что первый взрыв был в ее биксе. Военные. Американские военные, которые приехали после.

– Ее звали Пандора? – сочувственно спросил Сэм.

– Да. – Бьюла вынула из уха сережку и протянула ему. – Когда маму нашли, она давно уже была мертвой. Папа потом сказал, что военные говорили – она умерла мгновенно.

Сэм рассматривал сережку – она была очень тяжелой, он никак не ожидал, что стекляшка может столько весить. Он подумал, что его догадка верна, и та сережка, которую дала ему Бьюла, и в самом деле тяжелее, чем вторая, оставшаяся у нее в ухе.

– Я говорила, что это моя память о маме, – Бьюла протянула руку и погладила красную стекляшку с неподдельной нежностью. – Отец дал мне их, когда мы вернулись в Америку. До этого я была слишком мала, чтобы носить их… Не помню их у мамы, но она вообще не носила украшений. Хирургу этого нельзя.

– Разреши? – попросил шериф, и Бьюла кивнула. Шериф взял сережку, подержал в руке, задумчиво хмыкая. Потом вернул ее Бьюле и попросил:

– Сэм, Дин, вы можете подождать меня в машине?

Дин охотно соскользнул с подоконника. Бьюла же, вдев сережку в ухо, только спросила:

– Вы куда-то поедете?

– Поедем, – подтвердил шериф. – Сэм покажет еще раз место, где он обнаружил вещи погибшего. – Сэм удивился – шериф и сам прекрасно все нашел без него. – Как-то он ведь приехал сюда, и, наверное, на машине. Значит, у него где-то есть документы. Нам ведь надо его опознать.

Озадаченный Сэм только глупо хлопал глазами, а Дин, как ни в чем не бывало, спокойно направился к двери.

– Позови Вилли, будь другом, – окликнул его шериф.

Следом поднялась и вышла Бьюла, а Сэм вопросительно посмотрел на шерифа.

– Твой брат предложил мне помощь, – пояснил шериф, – я ее принял. У меня, видишь ли, очень мало людей. А для Вилли сейчас будет работа.

Сэм, столкнувшись в дверях кабинета шерифа с сонным Вилли и все еще недоумевая, вышел на улицу. Дин щурился на заходящее солнце, а Бьюла сидела прямо на холодной земле, поджав под себя ноги. Сэм перестал обращать на нее внимание. Его куда больше занимал сейчас Дин.

– Шериф считает, что она не соврала, – Дин был чем-то очень недоволен и поэтому хмурился. – Сейчас он убедился, что Бьюла сказала правду. Тот человек, которого ты нашел, здоров как бык, и он никогда не жил в Африке.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Сэм. – На нем не написано.

– Именно что написано, – хмыкнул Дин. – Доктор Ривз сказал шерифу, что те, кто работает в африканских странах, постоянно делают прививки, многие из них оставляют характерные шрамы. И потом, посмотри на волосы Бьюлы. Они выгоревшие и сухие, а у этого типа шевелюра. Была, – он злобно ухмыльнулся, видимо, в очередной раз подумав о пострадавшей «Детке». – В общем, пока мы сидели, шериф мне сказал, что тут есть, над чем поразмыслить.

– Ты рассказал ему, о чем мы с ней говорили? Черт… я тебя не узнаю.

Сэм подумал, что с Дином происходит что-то странное. Сотрудничество с полицией, откровенность, в которой тот никогда не был замечен раньше.

– Сэмми, – зло отозвался Дин, – у кого-то слишком длинный язык. Ты назвал им наши настоящие имена. Мне пришлось корчить из себя законопослушного гражданина. И потом… – он поморщился. – Он чем-то похож на отца. Шериф.

Сэм пожал плечами. Шериф Бреннан был ему искренне симпатичен, но он никак не проводил параллели между слугой закона и Джоном Винчестером, который с этим законом был, мягко говоря, в отношениях весьма сложных.

– Он хочет разобраться в том, что происходит, – продолжал Дин, – как и отец. Здесь нет ничего сверхъестественного.

– Тогда зачем ты влез?

– Зачем ты влез, Сэмми? – проорал Дин, нимало не заботясь, что их вполне может услышать Бьюла. – Какого хрена ты вообще не смотался с этого гребаного моста?

– На Детке, из которой хлестал бензин, и которая еле ехала?

– Ладно. – Дин сбавил обороты. – Ты мог не тащить меня в больницу.

– Не мог, – упрямо возразил Сэм. – Куда бы ты меня дел, если бы я оказался на твоем месте?

Дин какое-то время раздосадовано пыхтел, но потом предпочел сдаться.

– Тогда не задавай тупых вопросов, почему я помогаю полиции. Чтобы смыться из этого чертова городишки без хвоста.

Сэм воспользовался моментом, чтобы сменить тему.

– И шериф считает, что Бьюла не врала насчет отца.

– По крайней мере, пока, – Дин выделил последнее слово, – все говорит об этом. Кто бы ни был этот хренов акробат, но он не викарий Лавгуд. Проехали.

Хлопнула дверь, и на пороге показался шериф.

– Скоро стемнеет, – озабоченно сказал он, – у нас мало времени. До темноты…

Он, очевидно, не заметил Бьюлу, потому что явно не рассчитывал на ее реакцию. Она вскочила, и шериф не успел оборвать сам себя.

– …До темноты мы должны отыскать мистера Лавгуда.