Текст книги "Кольцо с бриллиантом"

Автор книги: Джин Маклеод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Это зов страны твоих предков, – тихо сказал он, будто отвечая на вопрос. – Очарование Африки, которому ты не сможешь сопротивляться. Если не захочешь остаться в «Салеме», ты можешь приехать к нам. В Уорчестере ты всегда желанный гость.

Кэролайн почувствовала, что он говорит от чистого сердца, хотя и не могла понять, чем она заслужила такое отношение. На мгновение они словно стали родными людьми.

Машина въехала в заповедник. Здесь южноафриканский вельд сохранился в первозданной чистоте, и степные животные – антилопа гну и антилопа канна, косуля и газель, и вездесущие бабуины – совсем не боялись человека.

Роберт оставил «мерседес» на обочине дороги, и они поднялись по крутому склону на площадку, где высился маяк.

– Когда я был мальчишкой, я думал, что здесь – край мира. Это самая южная точка мыса. Я воображал себя одним из первых мореплавателей – я стоял на носу своего корабля, как Васко да Гама или Бартоломео Диас, и море подо мной распадалось на две тугие волны. Иногда я был самим «Летучим голландцем»! В детстве можно вообразить себя кем угодно.

– Жаль, что приходится вырастать, правда? – Кэролайн смотрела, как прибой бьется о скалы.

– Не знаю… – Роберт подошел ближе к ней. – В этом есть свои плюсы… А где выросла ты, Кэролайн? Я имею в виду, в какой части Англии?

– В местечке под названием Галл. Может, оно было не столь красиво, но там тоже есть свои плюсы: оно находится недалеко от вересковых пустошей, а там гуляй-не хочу!

– Подожди, я покажу тебе Дракенсберг! Там ты сможешь от души нагуляться и налазиться по горам.

– Ты так расписываешь мне Африку! – засмеялась Кэролайн.

– Почему бы и нет? Это моя страна, и она прекрасна.

– Неужели можно совсем разлюбить одну страну и полюбить другую? Наверное, часть меня навсегда останется в Англии.

– Возможно, все будет зависеть от того, за кого ты выйдешь замуж, – подумав, ответил Роберт. – Все дело в том, счастлива ты будешь или нет.

– Может быть, ты прав.

– Кэролайн, скажи, ты была когда-нибудь… сильно привязана к кому-либо?

Девушка обернулась и посмотрела на Роберта. Она поняла, что ему нужно сказать правду.

– Один раз. Это было давно и закончилось, не успев начаться.

– А душевные раны?

– Они со временем затянулись. – Кэролайн посмотрела вверх, на маяк. – А у тебя они есть?

– Есть, и немало. Они все еще болят иногда.

– Бедный Роберт! – Она дотронулась до его локтя, и тут же ее рука попала в тиски его ладони. – Время не лечит?

– Лечит. Просто в моем случае это долгий процесс. Мать считала, что Рэйчел мне не подходит, но никогда не вмешивалась. Я бы ее и не послушал. Когда у нас с Рэйчел все закончилось, мать сделала все, чтобы смягчить удар.

Они долго молчали. Кэролайн не стала спрашивать, что произошло у Роберта с Рэйчел, – она просто не хотела этого знать. Ей в лицо дул свежий ветер с моря. Она стояла и смотрела на волны, и вдруг поняла, что Роберт так же близок ей, как и Джулия. Ветер смахнул с плеча Кэролайн прядь волос и отбросил ее в сторону. Тонкая прядь коснулась щеки Роберта, и неожиданно он отступил на шаг от Кэролайн.

– Пора ехать. Нам нужно вернуться к ужину, а я рассчитывал, что мы еще выпьем по чашечке чая где-нибудь по дороге назад.

Они подъехали к большому, построенному в современном стиле отелю на берегу Фолс-Бей. За отелем тянулась длинная горная цепь. Солнце клонилось на закат, увеличивая тени на поросших травой склонах. Всюду царили спокойствие и тишина. Теплый Индийский океан бился, как пульс, у их ног, небо по-прежнему светилось лазурью, к берегу дул легкий бриз, шевелил бахрому навеса, под которым они пили чай, и ласково гладил их лица, избавляя от духоты.

– Я хочу остаться здесь навсегда! – с серьезным видом заявила Кэролайн.

Роберт взял ее за плечи и поставил на ноги.

– Мне еще нужно многое тебе показать. Мы вернемся другим маршрутом.

Девушка с неохотой забралась обратно в машину, и дорога повела их вниз, в долину, и опять наверх, мимо грота Констанция. И снова они были среди гор, возвращаясь к побережью Атлантического океана, откуда днем начали свое путешествие.

Их встретил ветер. Над скалами носились чайки, и вечный прибой набегал на берег. Показались Двенадцать Апостолов и Столовая гора. Маленькие бухточки между Лландудно и Львиной Головой дожидались волшебства, имя которому – закат. Солнце красным шаром висело над горизонтом и красило небо над скалами в бледно-абрикосовый цвет, постепенно, сверху вниз, переходящий в цвет пламени. Львиная Голова темнела на фоне этого великолепия – угольный силуэт, очерченный огнем.

Роберт остановил машину на обочине. Они были одни на дороге – казалось, в целом мире больше никого нет. Солнце погрузилось в море, оставив длинные золотые лезвия света, прорезающие небо. Затем был момент абсолютной тишины, момент, когда застыл весь мир. И один за другим на Львиной Голове стали зажигаться огни, будто все звезды неба начали падать на нее.

Роберт и Кэролайн молча сидели, пока не сгустились сумерки.

– Жаль, что ты уезжаешь так далеко, – наконец произнес он. – Но Наталь не край мира. Я еще увижу тебя.

– Я надеюсь на это, – искренне ответила она.

– А я в этом не сомневаюсь!

К тому времени, как они доехали до Сипойнта, уже совсем стемнело, на прогулочной аллее горели фонари и разноцветные гирлянды, протянутые между стволами деревьев. Огни отражались в море, размечая его многоцветными пятнами света. На заднем плане нависали Сигнальный холм и Столовая гора, звезды над ними соревновались – которая ярче? – и ждали луну.

Роберт и Кэролайн зашли в холл отеля. Девушка хотела поблагодарить Роберта за поездку, за действительно хороший день, но тут им преградил путь высокий сухощавый мужчина. Он явно был чем-то раздражен.

– Гейни?! – воскликнула Кэролайн.

Незнакомец ответил почти презрительно:

– Меня зовут Дарвэл Преториус. Я сосед вашей бабушки… вашей покойной бабушки.

Этот человек был явно не склонен к околичностям. Или же лишен чувства такта.

– Меня прислал Гейни. Ему пришлось остаться в «Салеме», но я уверен, что с большим удовольствием он переложил бы свои заботы на чужие плечи и приехал бы в Кейптаун, чтобы встретить вас. Гейни любит бывать здесь.

Его тон смутил Кэролайн. Дарвэл Преториус как будто осуждал ее двоюродного брата. За последние несколько дней она нарисовала себе мысленный портрет Гейни, и незнакомец не имел никакого права так нарочито разрушать его. Кэролайн почувствовала, что начинает ненавидеть его за эту безжалостную критику. Вот Роберт, он всегда подкупающе вежлив и тактичен!

– Гейни занимается похоронами, – продолжал Дарвэл Преториус. – Вашу бабушку очень уважали в округе, у нее были друзья в каждом уголке Южной Африки. На похоронах будет много народу. «Салем» находится довольно далеко от ближайшего города, и юрист также остался, чтобы зачитать последнюю волю покойной. Я собирался в Кейптаун по делам, и Гейни попросил меня захватить вас с собой.

Кэролайн поняла, что Преториусу пришлось прождать ее какое-то время в отеле, и теперь ему придется ночевать в Кейптауне из-за того, что она уехала с Робертом. Взгляд Преториуса в сторону Роберта подтвердил ее догадку. Они нарушили планы этого человека, а он, по-видимому, нечасто упускает ситуацию из-под контроля.

Роберт посмотрел на часы.

– Уже поздно, – сказал он. – Вам придется ехать завтра утром.

– Это будет ранним утром. – Преториус повернулся к стойке регистрации.

Кэролайн проводила Роберта до дверей.

– Суровый человек, – пробормотал он. – И о чем только думает твой кузен?!

– Наверное, у него не было выбора.

– Завтра ты сможешь увидеться с матерью? – спросил Роберт. – Она будет страшно огорчена, если ты уедешь, не попрощавшись.

– Я должна это устроить, – решительно сказала Кэролайн. – Мистер Преториус или полетит позже, чем рассчитывал, или полетит один.

Они распрощались, и девушка вернулась в фойе. Дарвэл Преториус стоял и ждал ее.

– Нам придется лететь после полудня, – сообщил он. – Вы можете собраться к одиннадцати часам? До аэропорта недалеко, но на дорогах могут быть пробки.

Кэролайн поколебалась.

– Я бы не хотела доставлять вам еще большего беспокойства. Меня подвезут до аэропорта Клэйтоны – я должна попрощаться с миссис Клэйтон. Мы познакомились во время плавания, и она всегда была очень добра ко мне. Если вы скажете мне, каким рейсом мы летим…

Кэролайн замолчала. Только теперь она хорошенько разглядела Дарвэла. Он был высокий, даже выше Роберта. Глаза его оказались ярко-синими, а не черными, как она решила сначала. Особенно привлекал внимание волевой, сильно выступающий вперед подбородок. Рот был сжат в жесткую линию.

– Мы летим не рейсом, – ответил он. – Мы летим на моем личном самолете.

Кэролайн не смогла скрыть удивление:

– Я не думала…

– Это абсолютно безопасно, – неожиданно улыбнулся он. – Я вожу самолет с восемнадцати лет.

– Нет, я не испугалась, – начала оправдываться девушка. – Просто я не думала, что у вас есть самолет.

Когда Преториус ушел, Кэролайн вдруг охватила паника. Может быть, купить обратный билет в Англию?

«Я не могу, – сказала она себе. – Я хочу увидеть «Салем». Я проделала весь этот путь, чтобы увидеть его, и я не поверну назад только из-за того, что мне придется лететь над этой дикой страной с человеком, который мне не нравится. Дарвэл Преториус сочтет меня трусихой, если я пойду на попятный».

Глава 2

На следующее утро, когда Кэролайн спустилась к завтраку, в холле ее ждал Роберт. Он удивленно вскинул брови при упоминании, что у Дарвэла Преториуса есть собственный самолет, но не проявил обеспокоенности по поводу ее безопасности.

– Не вижу в этом ничего страшного. Глядя на Преториуса, могу поручиться, что он не бросит тебя на полдороге и не уронит. Он – воплощенная компетентность.

Роберт распорядился, чтобы багаж Кэролайн снесли вниз, и сам погрузил его в багажник «мерседеса». Затем он позвонил матери.

– Как она доберется до аэропорта? – спросила Кэролайн.

– Возьмет такси. Она расстроена, что ты уезжаешь так скоро.

Милая Джулия! Кэролайн почувствовала прилив симпатии при мысли о ней. На Клэйтонов можно было положиться.

Она оплатила счет за проживание и спустилась по ступеням к машине Роберта.

– Твой кузен звонил? – поинтересовался он.

– Вчера он пытался связаться со мной весь день.

– Отговорки всегда можно найти, – сухо сказал Роберт.

Они добрались до аэропорта. Дарвэл Преториус нетерпеливо мерил шагами зал регистрации. «Как тигр в клетке», – подумала Кэролайн.

– Мы взлетим чуть раньше, чем планировали, – сообщил он. – У вас много багажа?

– Два чемодана и небольшой дорожный сундук. – Кэролайн стало неудобно – ей вдруг показалось, что багаж у нее огромный. – Если этого слишком много, я могу купить билет на рейс до Дурбана.

– Там у вас тоже будет превышение допустимого веса, – буркнул Преториус.

Кэролайн беспокойно посмотрела на стоянку такси. Джулии нигде не было видно.

– Я не могу улететь, не попрощавшись с твоей мамой, – сказала она Роберту.

– У нее были какие-то дела. Наверное, она опоздает. – Он посмотрел на Преториуса, который оставил их одних и теперь распоряжался доставкой багажа на самолет. – Нужно предупредить его, что мы немного задержимся.

Кэролайн наблюдала, как суетятся вокруг Дарвэла работники аэропорта. Похоже, здесь его хорошо знали и старались, чтобы он остался доволен. Когда Роберт сказал ему о задержке, он нахмурился, сдвинул манжету вверх по бронзовой от загара руке и взглянул на часы.

– До полудня я должен освободить посадочную полосу.

Через мгновение в зал регистрации вбежала раскрасневшаяся Джулия. В руках у нее был огромный букет цветов – гвоздик, роз и душистого горошка. Она рассыпалась в извинениях.

– Мне нужно было выехать раньше! Эти пробки…

Вдруг она наткнулась взглядом на Дарвэла Преториуса.

– Я где-то вас видела…

Он без улыбки посмотрел на нее:

– Извините. Я уверен, что мы нигде не встречались.

Джулия не обратила внимания на его ледяной ответ.

– Жаль, что ты так скоро уезжаешь, Кэролайн. Мне кажется, я знаю тебя уже очень долгое время.

– Да, мне тоже жаль с тобой расставаться, Джулия.

– Мы еще увидимся, милая! Наталь, в конце концов, не на краю света. Когда Роберт соберет свой драгоценный виноград и покажет его на выставке – в марте, я думаю, – мы приедем к тебе на каникулы. Но это в том случае, если мы не уговорим тебя навестить нас в Уорчестере.

Какие они все-таки хорошие! Кэролайн просто купалась в тепле, которое исходило от Джулии, на время забыв гранитного Дарвэла Преториуса. Наконец она вспомнила о нем.

– Это мистер Преториус, – сказала она Джулии. – Он друг моего кузена.

Если рот Дарвэла и скривился от «друга моего кузена», то Кэролайн этого не заметила. Реакция Джулии была неожиданной:

– Я точно видела его где-то, – прошептала она, когда Дарвэл повел их через летное поле. – Что-то я о нем знаю, но не могу вспомнить. Какой-то судебный процесс. Это было очень давно.

«Этого еще не хватало», – ужаснулась Кэролайн.

– Что ты имеешь в виду, мама? – потребовал объяснений Роберт.

– Ничего, совсем ничего. Мне вообще не следовало раскрывать рта. – Джулия уже сожалела о своей несдержанности. – Роберт, ты же меня знаешь! У меня бывают самые бредовые мысли.

– Но если с этим Преториусом что-то не так, тебе лучше сказать это сейчас.

– Я просто знаю его имя и почему-то подумала, что мы встречались. Вот и все. Пожалуйста, Роберт, забудь об этом.

Может быть, Роберт и забыл, но не Кэролайн. Ее одолело какое-то нехорошее предчувствие, когда они с Преториусом забрались в его маленький небесно-голубой самолет.

Аккуратный «пайпер-команч» сорвался с места и взлетел. Ощущение было новым для Кэролайн – она еще никогда не летала на самолете и тем более не делала этого вдвоем с незнакомцем. Они сидели рядом, касаясь друг друга плечами, – так мало места было в кабине. Пульс Кэролайн участился, когда она взглянула вниз. Под ними открывался потрясающий вид: высокие горы отделяли друг от друга зеленые долины, по узким глубоким ущельям несли свои воды реки, чтобы затем широко разлиться на просторе.

– Вы ничего не говорите, – после долгого молчания заметил Дарвэл Преториус. – Вам не страшно?

– До этого я никогда не летала, – призналась Кэролайн, – поэтому все немного необычно.

– Но очень красиво. Хотите, я буду рассказывать вам, над чем мы летим? Я знаю тут каждый холм.

– Я думала, вас нельзя отвлекать от управления.

Дарвэл засмеялся:

– Здесь, на высоте, самолет летит практически сам по себе. Он в родной стихии – как огромная птица. Разве вы не чувствуете этого?

В самолете он оказался совсем другим человеком, с ним было легче говорить, и Кэролайн наконец перестала чувствовать себя скованно.

– Под нами Оудсхоорн, не меньше сорока градусов в тени. У меня там есть знакомый, который разводит страусов. Дождя здесь почти не бывает, особенно в это время года. Облака собираются в горах, гремит гром, но ни капли воды не падает там, где в ней больше всего нуждаются. Суровые места.

– Не такие, как Наталь? Вы тоже выращиваете сахарный тростник, мистер Преториус?

– Что же еще? Сахаром живут все люди к северу и западу от гор Скоттберг, как говорит пословица.

– Не могу дождаться, когда увижу «Салем». Мама много рассказывала мне о нем. – Кэролайн поколебалась. – А вы были знакомы с мамиными братьями?

– Нет, я знал только вашу бабушку. Я очень уважал ее.

Кэролайн почувствовала симпатию к Преториусу.

– Мне так жаль, что мы с ней никогда не увидимся!

– Она тоже очень хотела с вами встретиться.

Они действительно были хорошими знакомыми, если бабушка рассказывала ему даже о ней!

– Я бы хотела, чтобы она написала мне раньше. Или маме…

– Ее нужно было принимать такой, какая она есть, со всеми ее недостатками. Во многих отношениях Мириам Вермеер была самым упрямым человеком из всех, кого я знаю, но это не мешало мне уважать ее и ее принципы. Она пошла бы на все ради семьи и земли, которую ее предки смогли освоить, преодолевая невыносимые трудности. Порой им приходилось быть безжалостными.

– Вы говорите так, будто восхищаетесь безжалостностью.

– Когда это оправданно.

Кэролайн потупилась под его пронзительным взглядом.

– Я не предполагала, что здесь так много гор, – сказала она, уводя разговор на нейтральную тему. – Земля внизу похожа на карту, на удивительный живой атлас!

– Вам надо как-нибудь доехать до Кейптауна на машине.

– Из «Салема»? Значит, вы думаете, я останусь в «Салеме»?

Дарвэл Преториус безразлично пожал плечами:

– Я думал о Роберте Клэйтоне. Он явно был бы не прочь оставить вас в долине Хекс-Ривер. Это идеальное место для городской английской девушки.

– Вы ошибаетесь, – решительно заявила Кэролайн. – И кроме того, я познакомилась с Робертом Клэйтоном только вчера. Я его знаю всего один день.

– Но его мать уже вас одобрила, – саркастически хмыкнул Дарвэл.

Кэролайн вспыхнула от злости.

– Вы невозможны!

– Нет, я просто наблюдателен. И мне небезразлична судьба «Салема».

Глядя на точеный профиль Дарвэла, Кэролайн подумала, что он и ее бабушка могли быть родственными душами – Мириам Вермеер, положившая всю свою жизнь на то, чтобы «Салем» процветал, и этот суровый человек, преданный своей земле.

– Если вы посмотрите вниз, увидите исток реки Кай, – сказал Дарвэл. – Дальше находится Транскай.

Скоро среди холмов появятся поселения банту. Банту, или, как их еще называют, народ красного одеяла, – удивительные люди. Жаль, что многие их племенные обычаи уходят в небытие. Женщины их еще как-то придерживаются – к сожалению, в основном для туристов, – а мужчины уже живут по-западному стилю. Они месяцами пропадают в Йоханнесбурге, на золотых приисках, ненадолго возвращаются к родным краалям и снова уходят.

Кэролайн молча смотрела, как под самолетом разворачивается величественный пейзаж: красная земля сменялась зелеными лугами, расчерченными синими реками, лесами, скалами, с которых каскадами катились водопады. Маленькие деревушки стояли среди полей маиса. Города плыли внизу по этой просторной, многообразной земле, лежащей под огромной полусферой неба.

– Мы сядем в Дурбане? – спросила Кэролайн. – Может быть, Гейни ждет меня там?

– Я сказал ему, чтобы он не утруждал себя.

Кэролайн повернулась на сиденье, чтобы посмотреть на Дарвэла.

– Вы с ним говорили?

– Прошлым вечером я ему позвонил. Не вижу особого смысла в том, чтобы лететь в Дурбан, когда я могу высадить вас в своем поместье. Гейни сможет доехать до меня от «Салема» и тем самым успокоить свою совесть.

Кэролайн решила не спорить. Дарвэл критиковал Гейни с такой нетерпимостью, что от спора не было бы никакого толку.

Страх ее наконец улетучился, и теперь она наслаждалась полетом. Что бы там ни знала о Дарвэле Джулия, этот человек совсем не пугал Кэролайн здесь, на высоте. Их удивительный полет подходил к концу, и она испытывала что-то вроде сожаления по этому поводу.

Земля под ними изменилась. Теперь внизу расстилалось ровное, колышущееся под ветром золотое море. Оно тянулось во все стороны на многие мили, и лишь на горизонте высилась длинная горная цепь.

– Сахарный тростник! – воскликнула Кэролайн.

Преториус кивнул.

– Мы почти на месте, – сказал он. Его голос выражал искреннюю радость. – Вон там, вдали, – горы Дракенсберг. Я снижаюсь.

Маленький самолет летел все ниже и ниже над золотым морем. Кэролайн уже могла различать разбросанные по нему усадьбы; на небольших участках земли, не занятых тростником, стояли деревушки. Длинные просеки в тростниковых полях вели к дорогам, некоторые поселения соединялись между собой одноколейками. С запада эту землю огораживали горы, самые удивительные горы из всех, что видела Кэролайн. Они тянулись по линии горизонта из бесконечности в бесконечность, угрюмые, неприступные вершины, охраняющие глубокие извилистые ущелья. До них было очень далеко, но они, казалось, нависали над всей доступной обзору местностью. Среди гор прокладывали свой путь реки, катились вниз, набирая скорость и мощь, временами превращаясь в водопады. Они резали плодородную прибрежную равнину на огромные куски, текли сквозь леса и заповедники, через тихие долины и шумные городки, спеша на неизбежную встречу с морем.

– Пожалуйста, пристегнитесь.

Они вот-вот должны были сесть. Пристегиваясь, Кэролайн чувствовала, как стучит ее сердце: они добрались до «Салема» раньше, чем она ожидала. Усадьба стояла на большом холме, и вдруг девушка поняла, что это совсем не «Салем». Дарвэл Преториус вел самолет к этому холму, собираясь приземлиться. Это был его дом.

Посадочная полоса казалась очень короткой с воздуха, но ее хватило с лихвой. Преториус, аккуратно и непринужденно посадив «команч», помог Кэролайн выбраться из самолета. Из дома им навстречу выбежала смуглая девочка в клетчатом платье. Увидев, что Преториус не один, она остановилась в нерешительности, затем повернулась и медленно пошла обратно в дом. Кэролайн посмотрела на Дарвэла. Он хмурился.

– Я совсем забыл про Джил. Бедняжка думала, что я буду дома, когда она приедет.

Снова Кэролайн напомнили о том, что из-за нее, из-за того, что она уехала с Робертом, ему пришлось задержаться в Кейптауне. Ее укололо чувство вины.

– Я больше вас не задержу, – сухо сказала девушка. – На чем отсюда можно добраться до «Салема»?

Дарвэл хмуро посмотрел на нее:

– Гейни уже должен подъехать. Почему бы вам не подождать его здесь, раз уж вы попали в «Йондер-Хилл»?

– «Йондер-Хилл»? [1]1
  «Йондер-Хилл» (YonderHill) – тот холм (стар. англ.). (Здесь и далее примеч. пер.)


[Закрыть]– Необычное название заставило Кэролайн позабыть о том, что она собиралась немедля уехать. – Это вы так назвали усадьбу?

Он улыбнулся:

– Нет, не я. Я бы назвал ее «Кейнлэндс» [2]2
  «Кейнлэндс» (Canelands) – тростниковые земли (англ.).


[Закрыть]или как-то вроде этого. Название «Йондер-Хилл» придумали первые владельцы. Это было более трех поколений назад. Они приехали с мыса и купили здесь землю. Когда муж спросил жену, где она хочет, чтобы он построил дом, та ответила: «Вон на том холме». Вот и все.

– Красивый дом, – сказала Кэролайн. – Дом, построенный для любимой женщины. Первые владельцы были вашими предками?

– Нет. – Преториус повернулся к высокой зулуске в красном платье и белом переднике. Она быстро спускалась с холма им навстречу.

– Баас, мы ждать тебя вчера! – В ее приветствии была доверительность старой и преданной прислуги. – Как стало, что ты не звонить?

– Сара, я просто забыл. У меня было много дел, – развел руками Преториус. – Я даже не вспомнил, что приехала мисс Джил.

Сара бросила взгляд на закрытую дверь дома.

– Она сейчас немного дуется. – Великолепные зубы сверкнули в лукавой улыбке. – Но скоро быть в порядке. Она слишком хотеть узнать, что ты привезти ей из Кейптауна.

Дарвэл кивнул, оценив этот шедевр логики по достоинству.

– Баас, полчаса назад мастер Гейни звонить из «Салема», – продолжила Сара. – Он хотеть знать, приехать ты уже или нет.

– Надеюсь, он уже в пути. Сара, это мисс Нортон, кузина мистера Вермеера из Англии.

Пожилая зулуска пристально посмотрела на Кэролайн, затем улыбнулась:

– Добро пожаловать, мисси. Я сейчас принести ананасовый сок. Когда вы дойти, сок уже вас ждать. – Служанка повернулась и пошла в дом. Из приоткрытой двери донесся ее голос – она отдавала приказания на незнакомом Кэролайн языке.

– Я доставляю вам слишком много беспокойства, – тихо обратилась Кэролайн к хозяину поместья.

– Никакого беспокойства, уверяю вас, – отозвался Дарвэл Преториус. – Идите в дом, а я займусь вашим багажом.

Неизвестно откуда появились три рослых зулуса. Их широкие плечи блестели на солнце, как эбеновое дерево. Кэролайн не спеша пошла к вершине холма. Дом был низкий и белый, вдоль всего фасада бежала широкая веранда, над ней сверкали высокие окна. На перилах с важным видом сидел большой белый кот и лизал лапу. Кэролайн протянула было руку погладить его, но он, оторвавшись от своего занятия, бросил на нее презрительный взгляд и занялся другой лапой.

– Ты не слишком дружелюбный, верно? – пробормотала девушка. – Совсем как твой хозяин.

За Кэролайн наблюдали. За шелковыми занавесками ближайшего к лестнице окна спряталась девочка – та самая, что выбежала встречать их. Чувствуя на себе пристальный взгляд, Кэролайн устроилась в удобном кресле на веранде – незачем показывать, что она заметила слежку. Через некоторое время девочка решила не играть больше в прятки – ее силуэт за занавеской исчез.

– Ты кто? – Джил уже успела спуститься на веранду и подойти к столику, за которым сидела гостья. Вопрос прозвучал грубовато.

– Кэролайн Нортон. А ты Джил, верно?

– Откуда ты знаешь?

– Догадалась. Сара сказала, что ты ждала самолет.

Ответ Кэролайн был встречен гробовым молчанием. Джил рассматривала девушку.

– Ты собираешься тут жить? – наконец спросила она с любопытством.

– Нет, я приехала пожить в «Салеме». Некоторое время, по крайней мере.

– Миссис Вермеер недавно умерла.

– Да. Это моя бабушка.

– Тебе, наверное, очень грустно. – В голосе девочки зазвучала жалость. – Мне она нравилась. Когда я в первый раз уезжала в школу, она дала мне всяких вкусностей в дорогу.

– Да, она была хорошая, – согласилась Кэролайн. – Ты давно ходишь в школу? – Разговор потихоньку становился дружелюбным.

– Мне восемь. Ну, почти восемь, – с достоинством сообщила Джил. – Сначала я училась здесь. Мне здесь больше нравилось. Ну, я могла кататься на лошади каждый день. Ко мне приезжал Гейни.

Гейни! Кэролайн не могла понять, почему ее так удивило то, что девочка знакома с ее двоюродным братом и, похоже, без ума от него.

– Я вижу, тебе нравится Гейни, – заметила она – нужно было как-то поддержать беседу.

– Он очень добрый и никогда меня не ругает. – Взгляд угольно-черных глаз Джил метнулся к посадочной полосе, будто ее фраза каким-то образом относилась и к хозяину «Йондер-Хилл». – Нужно держать свои обещания, – неожиданно сказала она.

– Это я виновата, – поспешила успокоить ее Кэролайн, сразу поняв, о чем речь. – Это из-за меня твой отец задержался в Кейптауне.

Девочка ответила насмешливым взглядом.

– Он не мой отец. Он мой дядя Вэл.

– Извини, я не знала. Я ведь только вчера с ним познакомилась. Он забрал меня из Кейптауна, потому что Гейни не смог за мной приехать.

– А почему я не знала, что ты приедешь? – нахмурилась Джил.

– Наверное, ты была в школе.

Джил села в кресло напротив и подперла кулачком подбородок.

– Вот это мне и не нравится в школе, – заявила она. – Никогда ничего не узнаешь вовремя. И каникулы короткие.

Кэролайн уже хотела напомнить девочке, что бывают очень долгие каникулы – летние, но тут из дома на веранду вышел высокий зулус в белой ливрее и белых же перчатках. В руке у него был стеклянный кувшин с ананасовым соком.

– Томас, поставь, пожалуйста, вот сюда. – В голосе Джил слышались интонации будущей хозяйки. – И принеси несколько печений. – Голос изменился, стал неуверенным: – И пирожных.

– Баас не любить вы есть пирожных, мисс Джил, – широко улыбаясь, напомнил ей Томас. – Он говорить, это нехорошо для зубов – много сахара.

– Ну… – Джил наморщила нос и принялась качать ногой под столом, задевая за его ножку. – Тогда только печений. Их будет достаточно.

«Похоже, дядя держит ее в ежовых рукавицах», – подумала Кэролайн. Ее это ничуть не удивило.

Несмотря на то, что сейчас Джил дулась на дядю, было видно, что она его обожает. Она бежала к посадочной полосе с распростертыми для объятий руками и остановилась, лишь увидев, что с «дядей Вэлом» прилетел кто-то незнакомый, – возможно, вспомнила, что она на него в обиде: он ведь обещал быть в «Йондер-Хилл» накануне и встретить ее. «Это все из-за меня, – подумала Кэролайн. – Если так пойдет дальше, у меня тут будет не много друзей!»

На веранду поднялся Дарвэл Преториус. Его сопровождали трое слуг: один нес два чемодана Кэролайн, двое других шли сзади и тащили за ручки ее дорожный сундук. Они аккуратно сложили багаж на первой ступеньке лестницы. С дороги послышался шум мотора.

– Гейни! – воскликнула Джил и рванулась в дом.

– А как же я? – улыбаясь, спросил Дарвэл.

Не снижая скорости, но сменив курс, девочка бросилась ему на руки:

– Я очень тебя люблю!

– Но не так, как Гейни. – Преториус чуть-чуть посуровел. – И не говори мне, что он всегда выполняет свои обещания!

– Когда он мне что-нибудь обещает, он всегда это выполняет. – Джил высвободилась из дядиных объятий и побежала встречать подъезжающий автомобиль.

Дарвэл налил два стакана сока и протянул один из них Кэролайн:

– Пейте. Он хорошо утоляет жажду.

Ароматный сок был хорош – настоящий нектар, приготовленный из ананасов, напиток богов, успокаивающий измученное жарой горло.

– Спасибо. Сок отличный, – поблагодарила Кэролайн.

– Гейни, наверное, уже подъехал. – Дарвэл указал на вход в дом. – Идите прямо через холл к дальним дверям. Фасад «Йондер-Хилл» смотрит от дороги, а не на дорогу.

Кэролайн прошла через просторный холл с выбеленными стенами, обставленный прекрасной резной мебелью в старом голландском стиле. Потолок поддерживался рядом поперечных балок. В центре холла висела массивная люстра. Пол из темного дерева был натерт до зеркального блеска – Сара явно не бездельничала в отсутствие хозяина.

В дальней стене холла были широкие двойные двери. Открыв их, Кэролайн оказалась в просторном внутреннем дворике-патио, где вдоль длинного стола, предназначенного, очевидно, для завтраков на свежем воздухе, стояли удобные стулья.

Дворик оказался просто замечательным: на любом предмете, который можно было обвить, росла бугенвиллея, несколько манговых деревьев давали густую тень, высокие алые лилии-канна обрамляли ярко-зеленую травяную лужайку, в середине которой красовался под солнцем плавательный бассейн с низким трамплином для ныряния. Бугенвиллея не скупилась на цвета и оттенки – от белого до бронзового. Вода в бассейне была такой синей, что казалась нарисованной. Лужайку украшали разноцветные зонты, под которыми были расставлены небольшие металлические столы и стулья. «Идеальное место для вечеринок, – подумала Кэролайн. – Но по Дарвэлу Преториусу не скажешь, что он большой их любитель».

Машина остановилась за живой изгородью гибискуса; оттуда слышались приветственные восклицания и смех. Голос Джил срывался от радости:

– Он никогда мне не разрешит! Ах, если бы он разрешил! Ты попросишь его, Гейни? Попросишь?

– Боюсь, мое влияние на твоего дядю не так уж значительно. – (Кэролайн сразу узнала голос своего двоюродного брата.) – Но, с другой стороны, дело это пустяковое. Он не станет препятствовать. Я подарю тебе пони, солнышко.

Кэролайн мельком взглянула на Дарвэла и поразилась выражению его лица: оно просто окаменело от неприязни, пронзительные синие глаза сузились, рот превратился в тонкую жесткую линию. «Что же в Гейни есть такого, что так не нравится Дарвэлу?» – подумала девушка.

Гейни с цепляющейся за его руку Джил вышел из-за живой изгороди, и Кэролайн сделала вывод, что внешность кузена полностью соответствует его голосу: беззаботный и беспечный, он производил впечатление человека, живущего одним днем и не отягощенного мыслями о будущем. Ему хорошо жилось в настоящем – об этом говорили смеющиеся голубые глаза и веселая улыбка. Белокурые волосы свободно спадали на лоб и придавали ему несколько мальчишеский вид. Расстегнутая рубашка обнажала мускулистую грудь, покрытую золотисто-коричневым загаром. Походка была как у спортсмена: упругая, быстрая, полная скрытой мощи.