Текст книги "Побег"

Автор книги: Джин Дюпро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 8
Тайны туннелей

Дун полюбил бродить по Трубам в одиночку. Сначала он отправлялся в туннель, в который получил наряд, и старался сделать свою работу побыстрее – тому, кто научился хорошо управляться с гаечными ключами, щетками и банками замазки, это было не трудно. Большинство его коллег тоже быстро отделывались от работы, а потом собирались где-нибудь в туннеле небольшой компанией, чтобы перекинуться в картишки, организовать бега тритонов, а то и просто поболтать или вздремнуть.

Но Дуна не интересовало ни то, ни другое, ни третье. Если уж ему предстояло застрять под землей на несколько лет, он, по крайней мере, не собирался терять ни минуты. Тем более что после долгого отключения все стало казаться необычайно срочным. Стойло фонарям замигать, и он представлял себе древний генератор, который, может быть, в эту самую секунду содрогается в последний раз.

Так что пока его товарищи развлекались, он отправлялся в какой-нибудь укромный уголок туннеля, надеясь найти там что-нибудь интересное. «Не зевай», – сказал ему отец. Он и не зевал. Когда получалось, он шел по карте, но в некоторых местах от карты было мало толку. Некоторые туннели на ней вообще не были обозначены. Чтобы не заблудиться, он бросал позади себя разные мелкие предметы: шайбы, болты, куски проволоки – чего только не было у него в карманах рабочего пояса. А на обратном пути подбирал их.

Его отец был прав по крайней мере в одном: если внимательно смотреть по сторонам, в Трубах можно было обнаружить массу интересного. Он уже нашел новых тварей – двух ползучих и одну летучую: черного жука размером с булавочную головку, мотылька с опушенными крылышками и какое-то существо с мягким скользким тельцем и маленькой спиральной раковиной на спине. Он только поймал это животное, сел, привалившись к стене туннеля, и как зачарованный наблюдал за тварью, медленно ползущей вверх по его руке, как вдруг из соседнего коридора появились двое рабочих. Увидев, чем он занят, они начали дразнить его.

– Эй, ты, жукоед! – крикнул один. – Ловишь жуков на обед?

Оба загоготали. Дун вскипел, вскочил на ноги и бешено заорал на них. От внезапного движения существо упало с его руки на землю, и он услышал хруст у себя под ногой. Рабочие ничего не заметили – они отпустили еще несколько острот в его адрес и ушли, – но Дун сразу понял, что натворил. Он поднял ногу и увидел на подошве башмака бесформенную массу.

Непредвиденные последствия, подумал Дун с горечью. Он злился на собственную злость – как это она смогла так быстро овладеть всем его существом! Дун счистил с подошвы кусочки раковины и еще что-то липкое. «Прости меня, – подумал он с жалостью, – я не хотел причинить тебе вред».

С каждым днем Дун заходил все дальше и дальше в Трубы, не оставляя надежды, что в конце концов найдет там что-нибудь не только интересное, но и важное. Но все, что он находил, не было важным. Он нашел старые плоскогубцы, которые невесть когда обронил какой-то рабочий. Дважды он находил монеты. Он набрел на кладовую, о которой, кажется, все забыли, но все, что в ней было, – это несколько ящиков с заглушками и шайбами и ржавая коробочка, хранившая сморщенные неаппетитные кусочки, бывшие некогда чьим-то обедом.

Он нашел и еще одну кладовую в дальнем южном конце трубопроводов – по крайней мере, он предполагал, что это юг. Поперек одного из туннелей была протянута толстая веревка, на которой висела табличка «Обрушение. Проход запрещен». Дун, конечно, тут же пролез под веревкой на четвереньках и отправился посмотреть, что там такое. Он не нашел никаких признаков обвала. Свет в туннеле не горел, и Дун на ощупь прошел шагов двадцать, а в конце был тупик, и в стене тупика – дверь. Дун не мог ее видеть, но нащупал в темноте дверную ручку и замочную скважину. Он подергал дверь – она была заперта. Дун вернулся назад, снова пролез под веревкой и пошел дальше. Недалеко от этого места он обнаружил люк в своде туннеля – квадратная деревянная крышка, вероятно, прикрывала лестницу, которая вела вверх, к складам. Если бы можно было на что-нибудь влезть, он достал бы до люка и попытался бы открыть его, но, как он ни прыгал, от его вытянутой руки до свода еще оставалось не меньше полуметра. Впрочем, люк, скорее всего, тоже был заперт. Может быть, создатели использовали такие отверстия во время строительства города, чтобы проще было добираться с одного конца стройплощадки до другого?

В те дни, когда он получал наряд в окрестности главного туннеля, Дун, выполнив задание, шел побродить вдоль реки. Он держался подальше от восточного конца тропы, подальше от генератора. Он не хотел думать о генераторе. Вместо этого он отправлялся к устью реки, туда, где она проваливалась в трещину в скале и исчезала из Эмбера. Тропинка в этом месте была не такой ровной и гладкой, как выше по течению. Вдоль берега складками громоздились скалы, которые, казалось, вырастали из земли, как гигантские грибы. Дун любил сидеть здесь, поглаживая причудливые борозды, которые, должно быть, прорезала неутомимо текущая вода. Некоторые из них выглядели совсем как буквы.

Но ничего важного Дун так и не нашел. Похоже, человеку, одержимому желанием спасти город, совсем нечего делать в Трубах. Правда, генератор… Но Дун уже махнул рукой на электричество: он никогда не сможет в нем разобраться. Прежде он надеялся, что со временем сможет изобрести переносной электрический фонарь, и упорно готовился к этому. Он разбирал электрические лампочки, однажды разобрал розетку, чтобы посмотреть, как сплетены там провода, – и как же его тогда шарахнуло током! Но когда он соединил проволочки точно так же, как в розетке, электричества не получилось. Свет порождали не провода, а нечто, что проходит через них, догадывался Дун. Но он совершенно не представлял себе, что бы это могло быть.

Сейчас он видел только две возможности: сдаться и плюнуть на все или начать работу над каким-то иным, не электрическим источником света. Сдаваться Дун не собирался. Так что в один прекрасный четверг он отправился в городскую библиотеку Эмбера, чтобы почитать что-нибудь про огонь.

Здание библиотеки вытянулось вдоль Билболио-сквер. Дун прошел по короткому коридору и толкнул дверь. В читальном зале никого не было, кроме библиотекаря – старого Эдварда Покета. Он сидел за столом и, зажав скрюченной рукой огрызок карандаша, что-то писал. Библиотека состояла из двух больших помещений, в одном из которых хранились истории, выдуманные разными людьми, а в другом – правдивые рассказы о реальном мире. Вдоль стен обоих залов стояли стеллажи, и на них было множество пачек бумаги, прошитых по одному краю веревкой или толстой нитью. Некоторые пачки стояли, прислоненные одна к другой, другие лежали неопрятными грудами. Одни были потолще, другие состояли лишь из нескольких листочков, собранных металлической скрепкой. Самые старые пожелтели и покоробились, листы стали волнистыми и сморщились, а их края истрепались.

Это были книги, написанные горожанами за долгие годы существования города. Их страницы, покрытые аккуратными буквами, содержали почти все, что было известно жителям Эмбера, все, чему они научились.

Эдвард Покет поднял глаза и коротко кивнул Дуну, одному из постоянных своих посетителей. Дун кивнул в ответ и направился в зал, где хранились книги про реальную жизнь, к стеллажу, помеченному буквой «О». Книги были разложены по алфавиту, но подобрать то, что тебе нужно, все равно было нелегко. Книга о бабочках, например, могла лежать на стеллаже не только под буквой «Б», но и под «Н» («Насекомые») или даже «Л» («Летучие твари»). Как правило, приходилось прошерстить всю библиотеку, чтобы убедиться, что ты нашел все, что имеется по данному предмету. Но поскольку сейчас его интересовал огонь, разумнее всего было все-таки начать с буквы «О».

Огонь был большой редкостью в Эмбере. Когда он вдруг вспыхивал, это всегда было результатом аварии или чьей-то неосторожности: хозяйка бросила кухонное полотенце около раскаленной конфорки электроплиты или где-то перетерся провод и проскочившая искра подожгла занавески. Тогда горожане сбегались с ведрами воды, и начавшийся пожар быстро тушили. Конечно, разжечь огонь можно было и специально: например, если подержать щепку у конфорки, та вспыхивала, а затем несколько секунд горела, распространяя вокруг яркий оранжевый свет.

Штука была в том, чтобы найти способ заставить огонь гореть подольше. Тогда его можно было бы взять с собой в Неведомые области и исследовать их. Пробраться в Неведомые области всегда было заветной мечтой Дуна.

Он наугад взял с полки под буквой «О» две книги. Одна называлась «Оконное стекло», другая – «Как чинить одежду». Он положил их назад. Затем попались «Лечение опухолей», «Поделки из олова», «Работа над ошибками» и «Вкусные блюда из овощных консервов». А, вот оно! В руках у него была не очень толстая пачка бумаги, на верхнем листе выведено «Все об огне». Он сел за один из больших квадратных столов и стал читать.

К сожалению, человек, написавший эту книгу, знал об огне не больше самого Дуна. Речь в ней шла в основном об опасностях, которые представляет огонь. Подробно описывался известный городской пожар, случившийся сорок лет назад: тогда в одном доме на Винифред-сквер выгорели двери и оконные рамы, а дым висел над площадью еще несколько дней. В другой главе объяснялось, что делать, если у вас в квартире загорелась плита.

Дун вздохнул и встал. Книга была совершенно бесполезна. Он сам написал бы лучше. Он снова подошел к стеллажам. Иногда можно было наткнуться на что-нибудь полезное совершенно случайно. Дун проделывал это тысячу раз – просто протягиваешь руку, берешь наугад книгу, а там обнаруживается именно та крупица информации, в которой ты нуждался. Кто-то когда-то записал пару фраз, совершенно не осознавая их важности, а у тебя в мозгу словно вспыхивало что-то и отдельные сведения о предмете вдруг складывались в цельную картину. Ах, как хотел бы Дун однажды собрать вот так воедино все, что знал, и тогда он смог бы найти решение для любой проблемы на свете.

Но хотя он часто находил на полках что-то интересное, он ни разу не нашел по-настоящему важного. Сегодняшний день не стал исключением. Ему попался сборник под названием «Загадочные старинные слова», в котором были перечислены слова и выражения из такого далекого прошлого, что их значение было безнадежно утрачено. От нечего делать он немного почитал оттуда:

«Небо в алмазах» – по-видимому, это означает нечто прекрасное. Смысл слова «алмазы» неясен. Возможно, когда-то алмазами называли уличные фонари.

«Бред сивой кобылы» – означает «вздор, чепуха, бессмыслица». Кто такая «сивая кобыла» и как она могла бредить, неизвестно.

«Выбить десять из десяти» – то же, что «большой успех». Возможно, речь идет об истреблении вредных жуков.

«Мы все в одной лодке» означает «мы все в сходных обстоятельствах». Что такое «лодка», никто не знает.

Занятно, но не более того. Он положил книгу обратно на полку и уже собрался уходить, как вдруг дверь библиотеки отворилась и на пороге появилась Лина Мэйфлит.

ГЛАВА 9
Дверь в огороженном туннеле

Лина сразу заметила Дуна – он как раз тянулся к полке, чтобы поставить на место какую-то книгу. Он обернулся, и его темные брови недоуменно взлетели. Лавируя между столами, Лина быстро подошла к нему.

– Твой отец сказал мне, что ты здесь, – сказала она. – Дун, я нашла кое-что. И хочу показать это тебе.

– Что нашла? И почему именно мне? – спросил Дун.

– Потому что это важно. И это имеет какое-то отношение к Трубам. Может, зайдешь ко мне, посмотришь?

– Прямо сейчас? Лина кивнула.

Дун подхватил свою старую коричневую куртку, и они отправились через весь город из библиотеки на Квиллиум-сквер.

Бабушкина лавка была закрыта, и Лина удивилась, обнаружив у себя дома Эвелин Мердо, которая, как обычно, дежурила на своем посту у окошка. Ликующая Поппи сидела рядом с ней на полу и изо всех сил колотила ложкой по ножке стула.

– Твоя бабушка у себя в спальне, – сказала соседка. – Она не очень хорошо себя чувствует, вот и попросила меня зайти.

Лина представила Дуна миссис Мердо, а потом проводила его в комнату, которую делила с Поппи. Он огляделся, и Лина внезапно почувствовала смущение, увидев комнату его глазами. Комнатушка была до предела забита всякой рухлядью. Две узкие постели, крошечный столик, втиснутый в угол, колченогая табуретка. На крючках, вбитых в стены, висела одежда, и еще больше тряпья беспорядочно валялось на полу. На подоконнике, где стоял горшок с фасолиной, темнело грязное пятно: Лина каждый вечер поливала землю, как и обещала Клэри, но в горшке по-прежнему ничего не было видно, кроме мокрой грязи, скучной и совершенно безнадежной.

На полках по обе стороны от окна хранились главные сокровища Лины: клочки бумаги, которые она повсюду собирала, чтобы было на чем рисовать, ее цветные карандаши, шарф, прошитый красивой серебряной нитью. На свободных от крючков и полок местах она развесила свои рисунки.

– Что это такое? – спросил Дун, внимательно разглядывая их.

– Это просто мои фантазии. – Лина вдруг смутилась. – Это… это другой город.

– Вот как! Ты придумала другой город?

– Вроде того. Иногда я мечтаю о нем.

– Я тоже рисую, – сказал Дун. – Но я рисую совсем другие вещи.

– Какие, например?

– Главным образом насекомых. – И Дун обстоятельно рассказал Лине о своей коллекции рисунков и о гусенице, за которой он теперь наблюдал.

С точки зрения Лины, это было совсем не так интересно, как таинственный город, но она не стала говорить этого вслух. Она подвела Дуна к столу, на котором стоял металлический ящик:

– Вот что я хотела тебе показать.

Дун взял ящик и стал внимательно его осматривать.

– Откуда это у тебя? – спросил он.

И Лина рассказала ему о бабушке, которая, как безумная, перерыла весь чулан, и о том, как, придя домой, она обнаружила открытый ящик, а рядом с ним – Поппи с полным ртом жеваной бумаги. Пока она рассказывала, Дун вертел в руках ящик, открывал и закрывал его, а потом стал разглядывать замок.

– Какой необычный механизм, – пробормотал он себе под нос, ощупывая небольшой металлический выступ на передней части ящика. – Хотел бы я взглянуть, как он устроен.

– А вот что было внутри, – сказала Лина, поднимая лист бумаги, которым был накрыт драгоценный документ. – Точнее, вот что от него осталось.

Дун поставил ящик на стул и склонился над бумажным кружевом, опершись о стол обеими руками.

Лина объяснила:

– Это называется «Правила для Эванса». Или «для Эварда». Ну, в общем, это, навер ное, чье-то имя. Может, какого-то старинно го мэра или стража. Я это называю просто «Правила». Я сообщила об этом документе мэру – я думала, что это важно. Я написала ему письмо, но он не ответил. Видно, ему это неинтересно.

Дун не отвечал.

– Да не надо сдерживать дыхание, – про должала Лина. – Я склеила все эти клочки. Смотри, – она ткнула пальцем, – вот это сло во должно значить «трубопроводы». А здесь «два с половиной метра». И смотри, вот здесь сохранилось слово «дверь».

Дун по-прежнему молчал. Он еще ниже склонился над бумагой, волосы упали ему на лицо, и Лина не видела выражения его глаз.

– Сначала я подумала, – говорила она, все больше теряя уверенность, – что это какие-то правила, которые описывают, как правильно делать что-то. Ну, может, правила ремонта электричества. Но потом я подумала: а что, если это правила для тех, кому надо добрать ся куда-нибудь в другое место? – Дун упорно молчал, и Лина решила уточнить: – Я имею в виду совсем другое место, другой город. И я думаю, что здесь написано что-то вроде «спу ститесь в Трубы и поищите там дверь».

Дун откинул волосы со лба, но не поднимал головы. Он насупился и не отрывал глаз от обрывков слов.

– «Поверни», – бормотал он. – «Маленьк стальной ласти»… Что это может значить?

– Может быть, «стальной ластик»? – предположила Лина. – У вас там, в Трубах, нет такого инструмента?

Но Дун не ответил. Казалось, он забыл о ее существовании. Он продолжал читать, водя пальцем по строкам.

– «Спускайтесь вниз», – шептал он. – «След по тропе».

Наконец он поднял голову и повернулся к Лине. Глаза его сняли.

– Я думаю, ты права, – воскликнул он. – Я думаю, что это действительно очень важно.

– О, я знала, что ты поймешь! – с жаром воскликнула Лина. У нее словно камень с плеч свалился. – Ты должен был понять, потому что ты всерьез относишься к жизни! Ты сказал мэру правду в День предназначения. Я тогда не хотела в это верить, но потом случилось долгое отключение, и я поняла – дела и вправду обстоят так, как ты говорил. – Лина остановилась, у нее перехватило дыхание. Она ткнула пальцем в документ. – «Дверь», – сказала она. – Дверь. Должно быть, эта дверь ведет из Эмбера.

– Почему обязательно из Эмбера? – возразил Дун. – Может быть, за этой дверью просто находится что-то очень важное.

– Настолько важное, что информацию об этом решили упрятать в такой затейливый ящик? Что, например?

– Ну, не знаю… Скажем, склад, на котором хранятся какие-то специальные инструменты… или что-то в этом роде… Постой-ка! – спохватился Дун. – Да я же только что видел дверь там, где вовсе не ожидал ее увидеть, – в туннеле номер триста пятьдесят один. Она была заперта. Я подумал, что там, наверное, заброшенная кладовая для запчастей. Может быть, тут об этой двери речь?

– Точно! Это она! – вскричала Лина. Сердце ее бешено колотилось.

– Но это совсем не рядом с рекой, – неуверенно возразил Дун.

– Не важно, – заторопилась Лина. – Река же протекает через Трубы, так? Ну и все. Может быть, тут говорится что-то вроде «спустись вдоль реки, потом иди туда-то, затем туда-то и так придешь к двери», так?

– Может быть, и так, – сказал Дун с явным сомнением в голосе.

– Это должно быть так! – закричала Лина. – Я знаю, что это так! Эта дверь ведет прочь из Эмбера!

– Не думаю, что в этом есть смысл, – упирался Дун. – Дверь из Труб может вести только куда-то под землю, а как же тогда…

Но у Лины больше не было терпения слушать его рассуждения. Ей хотелось пуститься в пляс по комнате, так она была возбуждена.

– Мы должны это выяснить, – сказала она. – Мы должны это выяснить, причем не медленно!

Дун был несколько озадачен ее напором.

– Ну, я, конечно, могу пойти и снова попробовать открыть ее… Раньше она была заперта, но сейчас, я думаю… вероятно…

– Я тоже хочу пойти, – заявила Лина.

– Ты хочешь спуститься в Трубы?

– Да! А ты сможешь меня провести? Дун на секунду задумался.

– Думаю, смогу. Если ты придешь точно к окончанию рабочего дня и подождешь у входа, я спрячусь внутри и подожду, когда все рабочие уйдут. А потом впущу тебя.

– Давай завтра?

– Хорошо. Давай завтра.

На следующий день Лина забежала домой после работы только для того, чтобы сбросить красную форменную куртку, и понеслась через весь город к Управлению трубопроводов. Дун встретил ее у дверей, и она последовала за ним. Он выдал ей плащ и боты. Они спустились по длинной лестнице и вошли в главный туннель. Лина замерла, не отводя глаз от стремительно несущейся воды.

– Никогда не думала, что река такая большая, – прошептала она, когда к ней снова вернулся голос.

– Ага, – проворчал Дун. – И раз в несколько лет туда кто-нибудь сваливается. А если уж туда упадешь, то достать тебя никто не сможет. Река мигом проглотит и унесет навсегда.

Лина вздрогнула. В Трубах было холодно. Она чувствовала, что промерзла до костей, а кровь, казалось, вот-вот застынет в жилах.

Дун повел ее по тропинке вверх по течению. Через некоторое время они добрались до бокового ответвления и свернули туда. Рокот реки у них за спиной слышался все глуше, пока они шли по извилистым коридорам. Их резиновые боты хлюпали по лужам. Лина подумала, как это, должно быть, ужасно – работать здесь с утра до вечера изо дня в день. Это было жуткое место. Казалось, человеку здесь совершенно нечего делать. И эта черная вода в реке… брр… словно из ночного кошмара.

– Здесь придется нагнуться, – сказал Дун. Они стояли у веревки, перегораживающей туннель.

– Но там же темно, – дрогнувшим голосом произнесла Лина.

– Темно, – подтвердил Дун. – Придется идти на ощупь. Но здесь недалеко.

Он подлез под веревкой, и Лина последовала за ним.

Они осторожно двинулись в темноту. Лина вела рукой по стене и старалась ступать как можно осторожнее.

– Здесь, – сказал Дун.

Он стоял впереди, в нескольких шагах от Лины. Она подошла к нему.

– Потрогай вот здесь. – Он положил ее руку на гладкую и твердую поверхность двери.

Лина нащупала круглую металлическую дверную ручку, а чуть ниже – замочную скважину. Самая обыкновенная дверь – ничего похожего на выход в новый мир. Снова все оказалось не так, как она себе представляла. Но в самой этой непредсказуемости было что-то невыразимо волнующее.

– Давай попробуем открыть, – прошептала она.

Дун подергал ручку.

– Заперто, – сказал он.

– А ластика тут нигде нет? – спросила Лина.

– Ластика?

– В «Правилах» же говорится о каком-то «маленьком стальном ластике». Может быть, он служит ключом?

Они ощупали стену по обе стороны двери, но там ничего не было – только грубо отесанный камень. Они выстукивали стены, прикладывали ухо к замочной скважине, трясли дверную ручку, тянули ее на себя и изо всех сил толкали дверь. В конце концов Дун сдался:

– Ладно, нам туда не попасть. Пошли от сюда.

И в эту секунду они услышали звук. Кто-то, сильно шаркая ногами, брел по темному туннелю совсем недалеко от них.

Лина затаила дыхание и вцепилась в плечо Дуна.

– Быстрее, – прошептал он и стал проби раться назад к освещенному коридору.

Лина поспешила следом. Они снова пролезли под веревкой, спрятались за углом и притаились там, тяжело дыша и вслушиваясь. Резкий скрежет… Глухой стук, словно упало что-то тяжелое… Пауза… Затем снова удар о землю… Хриплое неровное дыхание, потом грубый, сиплый голос пробормотал что-то неразборчивое.

Снова послышались шаркающие шаги. Кто-то приближался к ним из темноты.

Они вжались в стену и замерли. Неизвестный на секунду остановился и что-то проворчал. Затем опять раздались шаги, но теперь они, кажется, удалялись. Через секунду издали послышался скрежет поворачивающегося ключа и сухой щелчок замка.

Лина была потрясена. Кто-то открыл дверь, у которой они только что стояли! Она приблизила губы к уху Дуна:

– Может, посмотрим, кто это? Дун затряс головой:

– Не стоит. Давай лучше уйдем.

– Хотя бы выглянем из-за угла!

Они подкрались к тому месту, где освещенный коридор поворачивал, отсюда был виден темный зев огороженного туннеля. Затаив дыхание, они стали ждать.

Через минуту они снова услышали глухой удар, а затем скрежет и щелчок – дверь закрыта и заперта. Снова шаги, на этот раз поспешные. Длинный тощий человек легко перемахнул через веревку и, не оглядываясь, быстро пошел по коридору прочь. Они видели только его спину в темной куртке и черные растрепанные волосы. Он слегка пошатывался на ходу и странно припадал на одну ногу, и это движение показалось Лине смутно знакомым. Через несколько секунд неизвестный растворился в полумраке туннелей.

Они поднялись на поверхность, скинули боты и плащи, выбежали на Пламмер-сквер, рухнули на скамейку и стали говорить наперебой.

– Кто-то вошел туда раньше нас! – воскликнула Лина.

– Туда он шел медленно, – вспоминал Дун, – словно что-то искал. А обратно почти бежал, как будто…

– Как будто что-то нашел! – подхватила Лина. – Но вот что именно? Я просто умру, если сейчас же не узнаю этого!

Дун вскочил и стал нервно расхаживать взад и вперед перед скамейкой.

– Но откуда же у него ключ? – спросил он. – Может, он тоже нашел такие же «Правила», как ты? И как он попал в Трубы? Что-то не похоже, что он там работает.

– Мне почудилось что-то знакомое в его походке, – сказала Лина. – Но я никак не могу сообразить, что именно.

– Ладно, так или иначе, он открыл дверь, а нам это не удалось, – сказал Дун. – И если эта дверь действительно ведет куда-нибудь, если это выход из Эмбера, он очень скоро расскажет об этом всему городу. Он станет героем.

Дун снова сел на скамейку и помолчал.

– Если он нашел выход, мы все, конечно, будем очень рады, – сказал он, и голос его дрогнул. – Да и какая разница, кто найдет выход? Лишь бы это помогло городу.

– Верно, – сказала Лина.

– Правда, я надеялся, что это мы его найдем, – заключил Дун с горечью.

– Точно, – сказала Лина и вздохнула, представив себе, как это было бы прекрасно – встать на виду у всего города и торжественно объявить о своем открытии.

Некоторое время они сидели молча, погруженные в свои думы. Мимо прошел доставщик, толкавший полную тачку щепок. Женщина высунулась из освещенного окна на Гэппери-стрит и окликнула мальчишек, игравших на мостовой. Двое стражей в своей красно-коричневой униформе прошли наискось через площадь, о чем-то беседуя и посмеиваясь.

Городские часы начали бить шесть, и Лина вздрогнула.

Дун сказал:

– Я думаю, что теперь надо просто подождать, не будет ли какого-то официального объявления.

– Я тоже так думаю, – кивнула Лина.

– Может быть, за этой дверью и нет ничего особенного, – махнул рукой Дун. – Может, там просто какой-то старый склад, которым давно не пользуются.

Но Лина не была готова в это поверить. Возможно, эта дверь и не вела из Эмбера, но все равно она оставалась маленькой загадкой – частью большой тайны, которую они силились разгадать.