Текст книги "Остров любви"

Автор книги: Джил Уилбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

После урока, который Стэн преподал Монике на камбузе, он расстался с ролью влюбленного. «Жених» почти не замечал ее.

Девушку обуревали самые противоречивые чувства. Напрасно она уверяла себя, что не нуждается в его особом внимании. Но, когда Стэн оставил ее в покое, девушку терзало мучительно тоскливое чувство одиночества. Должно быть, во всем виновата жара, безуспешно пыталась она объяснить свой душевный дискомфорт.

У Элси, напротив, было прекрасное настроение. Казалось, она преисполнилась надежды завоевать Кэмпа. Девица не отходила от статного капитана «Корсара», надоедливо расспрашивая о съемках фильма. С Моникой она обращалась как с обычной кухаркой. Бесцеремонная гостья не стеснялась отдавать ей распоряжения по хозяйству в любое время.

Сохраняя чувство собственного достоинства, Моника заставила себя быть с Элси холодно вежливой, давая понять, что она выше откровенного хамства гостьи. Манекенщица же действовала по принципу: положи в рот палец, я тебе и всю руку отхвачу.

Комфортабельная капитанская каюта с большой двуспальной кроватью обостряла удручающее чувство одиночества Моники. Ее печальный взгляд помимо воли обращался на другую половину постели, дорисовывая детали незавершенной картины. Мнимая помолвка не выходила у нее из головы. Девушку одолевали греховные мысли о близости со Стэном.

Не в силах заснуть в одну из ночей, Моника накинула халат, пригладила непокорные золотистые волосы. Босиком, чтобы было прохладнее, она вышла на палубу, желая подышать свежим ночным воздухом.

Над головой мелькали причудливые силуэты летучих мышей, гнездящихся в густых ветвях деревьев, растущих вдоль всего побережья. С берега доносились пронзительные крики каких-то полу ночных птиц. Глядя на небо, Моника замерла от восхищения. Рассыпанные по небосводу звезды были на много крупнее и ярче, чем на юге; под ними прочерчивали невидимый орбитальный след искусственные спутники. Она прислонилась к переборке в тени капитанского мостика и отдалась спокойному созерцанию.

Перед тем, как вернуться в каюту, Моника захотела выпить чего-нибудь прохладительного. Подойдя к деревянным ступенькам, ведущим в камбуз, она замерла.

Широкоплечая фигура Стэна появилась на пороге каюты Джеральда. Он тихо прикрыл за собой дверь и направился к небольшой каюте, где теперь блаженствовала Элси. Приблизившись, он покрутил дверную ручку.

Сердце Моники сжалось от ревности, когда дверь открылась и выглянула девица в прозрачном черном пеньюаре, сквозь который ясно просвечивала безукоризненная фигура. Они тихо обменялись какими-то словами, и Стэн вошел в каюту.

Моника не верила своим глазам. Боже! Что можно делать у этой особы поздно ночью? Впрочем, чему же удивляться,– хищная красотка с момента появления на катере откровенно вешалась Стэну на шею. И все же девушка испытала настоящий шок – откровенный туалет Элси предназначался отнюдь не для деловых разговоров.

Нетвердо ступая, Моника вернулась на палубу, она глубоко дышала, стараясь утихомирить бешеное биение сердца. Ощущение было такое, что у нее вот-вот начнется приступ. С сердечком у нее явно что-то не в порядке, но это не органическая аномалия. Причина ее страданий эмоционального характера. Пора признаться самой себе – она безоглядно влюблена в Стэна. От этого признания, кажется, стало чуть легче. Ее влюбленность объясняла, почему она так странно вела себя всякий раз, когда Кэмп приближался к ней, и почему при виде Стэна, входящего к Элси в каюту, ей захотелось отлупить эту смазливую развратную дрянь.

Как она могла оставаться такой слепой и такой наивной, позволив себе отдаться во власть любовной стихии? – недоумевала Моника, упав в шезлонг и глядя на освещенные луной берега.

Но разве в ее силах приказать сердцу оставаться равнодушным, даже если она знает, что Стэн не ответит такой же сильной любовью? Мимолетный флирт с ней ли, Моникой, с Элси ли ради удовлетворения своих мужских порывов для него дело естественное. Более глубокое чувство он считает предательством памяти Лил. Моника испытывала невыразимую скорбь, словно от утраты самого дорогого в жизни.

Она не помнила, сколько просидела на палубе, и, лишь ощутив полное душевное изнеможение, вернулась в каюту. Что ей снилось, она тоже не помнила, но когда проснулась, увидела: подушка промокла от слез.

Встала Моника поздно и многое отдала бы, чтобы не выходить из каюты. Ей была невыносима мысль о встрече лицом к лицу со Стэном. Но прибежал Джеральд и стал уговаривать ее отправиться на берег вместе со всеми. Отказываться было нельзя, иначе ее поведение вызвало бы тьму подозрений.

Увидев, куда они причалили, Моника пожалела, что не осталась на катере под любым пред логом.

– Зачем мы сюда вернулись? – с недоумением спросила она, оглядывая скалистый берег, где Стэн чуть не овладел ею после истории с крокодилом.

– Я не закончил съемку на водопаде, когда тебе потребовалась моя помощь.

Еще вчера Моника разрумянилась бы от счастья, вспомнив, что в то утро произошло между ними. Теперь же, зная, с кем он провел ночь, хотелось навсегда стереть из памяти вкус его поцелуев, прикосновение рук к своему обнаженному телу. Но память не желала отступать: воспоминания обрушились как лавина с гор.

Джеральд полез наверх водопада вместе с отцом.

– Я посижу в тени,– тихо проронила Моника.

– Только не подходи к воде,– раздался встревоженный голос Стэна.

– Не беспокойся, больше я не буду искушать судьбу.

Элси сладко потянулась.

– Наверное, я тоже здесь останусь. Для спортивных упражнений слишком жарко, по крайней мере, для аэробики.– Она наградила своего ночного гостя таинственной улыбкой, очевидно намекая на то, какими «упражнениями» она предпочла бы с ним заняться.

Стэн невозмутимо улыбнулся в ответ.

– Каждому свое, Элси. Постарайся ничего не натворить, пока меня не будет.

От кошачьего взгляда девицы Монике стало не по себе.

– Когда тебя нет, это не трудно. Желание набедокурить возникает, когда ты рядом,– промурлыкала красотка.

– Крепись,– коротко бросил Стэн и повел Джеральда к скале.

– Это не для меня.– Элси вытянула длинные ноги и принялась со всей тщательностью намазывать их лосьоном для загара.

Перед Моникой живо возникла другая картина – Стэн, смазывающий ей царапины мазью. Она с трудом заглушила готовые вырваться рыдания, но Элси тут же насторожилась.

– Что-нибудь произошло?

– Я почти не спала ночью и чувствую себя разбитой.

Девица нагло заметила:

– Должно быть, оттого, что невыносимо все время притворяться.

– Притворяться?!

– Конечно! Вы из кожи вон готовы вылезти, доказывая, что Стэн вас безумно любит. Сегодня ночью он сказал мне...– Она приложила ладонь ко рту, якобы вовремя спохватившись...– Но мне запрещено говорить лишнее.

У Моники перед глазами пошли круги. Как он смел, болтать о ней, лежа в постели с этой потаскушкой?

– Что же такое секретное он сказал?

– Да ничего. И так каждому ясно, что вы совсем не идеальная пара. Как вам удалось заставить его сделать предложение – притворились беременной?

– Это не ваше дело, мисс,– с достоинством произнесла Моника, чувствуя, что сердце разрывается от горя и унижения.

Сколько еще ночей провел Стэн в каюте у Элси? Душевные муки исказили лицо отверженной «невесты», и Элси снисходительно похлопала ее по руке.

– Ну, не расстраивайтесь так сильно. Мужчины, подобные Стэну, на редкость темпераментны. Им мало одних поцелуев и объятий.– Самолюбие Моники было уязвлено. Наверное, все сложилось бы иначе, если бы она ему отдалась? Ей казалось, что тень покойной Лил разделяет их, но, скорее всего, виновата во всем она сама.

– Вижу, вы задумались над моими словами. Мне бы не хотелось, чтобы вы оставались со Стэном, когда я вернусь в Брум, закончив показ мод.

Услышав нахальное заявление о том, что манекенщица готова занять ее место, Моника сжалась как стальная пружина. Что ж, хотя ее любовь и безответна, но она не позволит какой-то выскочке помыкать собой.

– Решать мне, не правда ли? – Моника держалась с завидным спокойствием.

Зеленые глаза Элси надменно прищурились.

– Да где ваша гордость? Вы что, намерены покорно ждать, пока Стэн не попросит вас оставить город?

Все это умозрительные построения. Стэн даже не намекал о возможности такой развязки.

Королева подиума хвастливо провела ладонью по своей длинной стройной ноге.

– Советую вам задуматься и над другой проблемой. Ведь Джеральд ничего не знает о вашей фальшивой помолвке. Без сомнения, ребенок обожал свою прелестную мать.

Монике показалось, что сердце останавливается.

Какое кощунство – играть на чувствах ребенка!

– Не прячьте голову в песок: пришло время сказать мальчику правду.

Именно в этот момент Джеральд вернулся и начал искать в лодке лимонад.

– Папа спускается,– возвестил он и стал жадно пить.

Моника заметила коварную улыбку Элси и смертельно испугалась.

– Пожалуйста, не надо,– взмолилась она. Но девица продолжала победоносно улыбаться.

– Джеральд, ты доволен, что у тебя новая мама?

Мальчик растерялся.

– Моника не моя мама. Она мой друг.

– Элси, ради Бога, остановитесь!

Однако бездушную мисс невозможно было остановить.

– Как только эта женщина выйдет замуж за твоего отца, она станет твоей матерью. Разве ты не рад?

Увидев, как исказилось лицо мальчика, Моника хотела приласкать и успокоить ребенка, но Джеральд рассердился.

– Почему вы мне ничего не сказали? Вам до меня нет никакого дела?

Вне себя от обиды, мальчик отбросил бутылку и помчался к ручью, ринувшись в самую гущу кустарника, как будто за ним гнались демоны.

– Я оказалась права: эта легкомысленная затея ему совсем не по нраву.– Интриганка ликовала, чувствуя победу над соперницей.

Моника поднялась, готовая броситься вслед за Джеральдом.

– Скажите Стэну, в каком направлении он убежал. Я постараюсь остановить ребенка – у берега могут быть крокодилы.

На поляне у ручья Джеральда не оказалось, и Моника тревожно огляделась. Куда же он направился?

Когда она помчалась вдоль ручья, ее догнал Стэн.

– Какого черта? Куда ты несешься сломя голову?

– Джеральд сюда побежал. Я должна найти его. Он удрал из-за меня.

На отца было страшно смотреть.

– Это еще неизвестно, сначала нужно разыскать его.– Нагнувшись, он стал осматривать песчаный берег ручья. Моника дрожала от страха за ребенка.

– Нам нельзя останавливаться, Стэн, а то он далеко убежит.

Кэмп указал на неясные вмятины в песке.

– Его следы ведут вдоль ручья.

На берегу было множество следов крабов, валялись всякие обломки, выброшенные рекой. Моника не видела отпечатков ног.

– Ты в этом уверен?

– Я кое-чему научился у своих друзей-аборигенов,– буркнул Стэн, пускаясь по следу.

Монике понадобились все силы, чтобы не отстать. Как разъяренный бык, Стэн несся через пальмовые рощицы, низкие луговины с полегшими деревьями, где в болотах росли белые лилии.

В одном месте им пришлось остановиться из-за зеленой древесной змеи, ползущей по ветке. Опираясь на свой мощный хвост, она передвигалась с ветки на ветку, забираясь все выше и выше в листву. Моника с опаской смотрела вверх, пока они проходили под огромным ветвистым де ревом.

Стэн обнял ее за плечи.

–Успокойся. Зеленые змеи совсем безопасны. Моника словно зарядилась его энергией.

– Далеко ли Джеральд мог уйти?

– Не очень, уверен. По следам видно, что он устал. Через несколько минут мы его настигнем.

Что сказать мальчику, когда они его догонят? Монике трудно было представить, что Элси могла так бессердечно использовать ребенка в своей пустой игре. Она изнемогала от беспокойства за Джеральда и от жалости к Стэну, который безумно волновался, ища сына. Пекло невыносимо, но Моника понимала, что ни при каких обстоятельствах нельзя останавливаться, пока не найдут ребенка.

Вскоре они очутились на ровной площадке, окруженной рыжими скалами из песчаника. Метрах в двух над землей было естественное отверстие. Сложенные ступеньками обломки камней вели к входу в пещеру.

– Думаешь, он внутри? – с надеждой спросила Моника.

– Его следы кончаются у скал. Это та самая пещера, где они с Недом укрывались от грозы. Здесь аборигены совершают торжественные об ряды.

Моника спешила подняться по каменным ступенькам, но Стэн ее остановил.

– Тебе нельзя входить. По обычаям туземцев женщинам запрещено появляться в святилище.

– Но Джеральд, может быть, нуждается в помощи врача. Сейчас не до глупых предрассудков.

– И не время для рассуждений. Просто подожди здесь, пока я приведу его.

Монике было досадно, но она не рискнула навлечь гнев Кэмпа, пытаясь полезть за ним. И без того никогда не простит себе, если из-за нее пострадал Джеральд.

Девушка не сдержала радостный возглас, когда у входа из пещеры показался Стэн. Он обнимал Джеральда за плечи, с ним было все в порядке.

Мальчик со смущенным видом спустился вниз.

– Папа говорит, я должен перед вами извиниться за то, что убежал.

Хотя и велико было желание обнять мальчишку, Моника не дала волю чувствам. Он уже ясно показал, что ему не совсем по нраву проявления материнской нежности.

– Все хорошо, Джеральд. Я знаю: ты обиделся.– Потом с немой мольбой поглядела на Стэна.– Клянусь, это не я сказала о помолвке.

 – Я догадался, кто «доброжелатель». И убедил Джеральда, что помолвка вовсе не предательство памяти родной матери. Она всегда будет занимать святое место в его сердце.

И в твоем, Стэн, продолжила Моника, чувствуя, что ее собственное сердце разрывается от горя, обид и унижений. Ноги у нее подкосились, и она ухватилась за каменный выступ, чтобы устоять.

Стэн быстро передал ей флягу из подсумка на поясе.

– Выпей это. Тебе станет лучше. Моника с сомнением посмотрела на сосуд.

– Что за лекарство?

– Обычная вода. В тропиках равносильна эликсиру жизни.

Она с жадностью принялась пить, чувствуя, как прохладная влага возвращает силы. Пока они неслись по зарослям, Моника вся покрылась липким потом.

Неожиданно она ощутила боль в щиколотке и содрогнулась от омерзения, увидев на ноге черное скользкое существо.

Джеральд рассмеялся.

– Это безобидная пиявка, не бойся. Папа ее сейчас снимет. От них не больно... не очень.

Его детский юмор не помог. Моника продолжала брезгливо кривиться, пока Стэн не снял кровопийцу.

– Благодарю, Стэн!

– Когда вернемся на катер, я еще раз проверю твою щиколотку. Мне следовало предупредить тебя, что в этих краях много пиявок.

Ему следовало предупредить о многом и прежде всего о том, что он заставит-таки полюбить его, подумала Моника.

Теперь, когда опасность для Джеральда миновала, она с особой остротой воспринимала окружающий мир. Загляделась на стайку какаду, попугаи верещали на деревьях, словно передразнивали людей. Спустившись в песчаную низину, они увидели множество кроншнепов, крикливых ибисов и других болотных птиц. И даже возможность наткнуться на крокодилов не могла нарушить магии первозданной красоты.

Когда они появились на скалистом берегу, к ним бросилась Элси.

– Джеральд, бедный малыш. Когда он убежал, я чуть не убила себя за непростительную болтливость.

Полными слез глазами она посмотрела на Стэна.

–Прости меня за этот жестокий поступок. Извинение не тронуло посуровевшего мужчину.

– С сыном все хорошо, а все прочее не столь важно.

– О, Стэн! Поверь, я готова на все, чтобы искупить вину, подобного больше не повторится.

Моника по-своему истолковала покаяние и клятвы хитрой лисы – Элси Лэмберт. Интересно, проявил бы Стэн несвойственную ему терпимость, если бы так же провинилась она? Вряд ли. Ведь уже испытала на себе, как он взыскателен, когда дело касается ее.

На катере Моника старалась уединяться от своих спутников. Несколько раз она замечала, что Джеральд поглядывает на нее с плохо скрытым любопытством, и ей не терпелось сказать мальчику, что у него нет причин для беспокойства. Она не займет место его матери, потому что помолвка с его отцом пустой вымысел.

Не будет она помехой и в отношениях между Филом и Памелой. Но очень странно, почему Стэн не затрагивает эту щекотливую тему. Должно быть, у него есть веские причины разыгрывать спектакль с их помолвкой. Моника терялась в догадках. Продолжает ли этот волокита спать с манекенщицей? Впрочем, какое ей дело до чужих амурных похождений!

– Готов дать пенни, чтобы узнать, о чем ты думаешь,– напугал ее Стэн, незаметно подкравшись сзади.

Слезы ревности и разочарования опять навернулись на глаза, но Моника сумела взять себя в руки. Пусть думает, что она безмятежна, и ее не вывести из душевного равновесия.

– Мои мысли не стоят и пенни,– отшутилась Моника и разозлилась оттого, что в ее голосе прозвучали грустные нотки.

Стэн оперся ладонями о поручень и посмотрел вдаль.

– Все еще сердишься, что я похитил тебя, а потом заставил поехать со мной в экспедицию?

Как же ответить?– размышляла Моника. Рада, что полюбила мужчину, который к ней равно душен? Что как настоящая мазохистка представляет себе, как упоенно он проводит ночи в каюте Элси?

С момента побега Джеральда Стэн застал ее одну в первый раз и его желанная близость мгновенно наэлектризовала девушку. Для работы на палубе он надел свободную ситцевую рубашку, которую оставил незастегнутой, и обрезанные до колен джинсы. Монике, как всегда, хотелось до тронуться до него.

– А как ты сам думаешь? – спросила она натянутым, как струна, голосом.

– Думаю, тебе здесь нравится, хотя ты и скрываешь это. Не понимаю только – зачем?

Моника снова удивилась его необыкновенной проницательности.

– Ты себе льстишь. Я просто не могу свыкнуться с несвойственной мне вымышленной ролью невесты.

– Ты все еще считаешь нашу помолвку дурной выдумкой, моей блажью?

Девушка оставалась внешне невозмутимой.

– Но ведь мы не помолвлены. Стэн усмехнулся,

– Столько людей считают тебя моей невестой. Моника сверкнула глазами.

– Но Элси Лэмберт не входит в их число.

– Потому что ей известно, что мы не проводим с тобой ночи в одной каюте.

Да, потому что ты спишь у нее в каюте, ответило ее страдающее сердце. Вслух же она сказала:

– Ей отлично известно, что мы не счастливая пара обрученных.

– Она также думает, что я сплю в каюте Джеральда из-за его ночных кошмаров,– заметил Стэн дрогнувшим голосом.– Хотя с тех пор, как мы убыли с Виньяны, они, к счастью, не повторялись.

Возможно, он не каждую ночь проводил с Элси, обрадовалась Моника. Хотя какое это имеет значение? Сама-то она безразлична Стэну.

– Рада, что поездка оказалась целебной для Джеральда. Было бы жаль, окажись моя жертва напрасной.

– Бедная мученица! – усмехнулся Стэн.– Настоящий жертвенный ягненочек. Но признайся – разве поездка оказалась наказанием?

Девушка покачала головой. Перед ней возникли отрадные мгновения, когда он обнимал и целовал ее или когда втирал мазь в ссадины, словно любящий заботливый муж.

– Я очарована природой,– коротко ответила она.

– Но ты все еще чахнешь по Филу? – Монику удивил грубый и ревнивый тон Стэна.

– Конечно, нет.– Она так давно не вспоминала о Филе. Все ее мысли занимал только Кэмп.

Стэн с силой сжал поручень.

– Я тебя обрадую, притворщица! Вечером после нашего возвращения мы приглашены на обед с Филом и Памелой. Лодочник Джош перевезет Элси на материк.

Где же взять силы вынести даже один вечер, изображая из себя невесту, под всезнающим взглядом Памелы, посвященной в тайну помолвки!

– Разве ты не можешь пойти на званый обед без меня?

– Нет, не могу,– отчеканил Стэн.– Я не собираюсь оставлять тебя в доме одну, когда Фил на острове.

Так значит Стэн все еще тревожится за счастье своей кузины, полон решимости разыгрывать фальшивую роль жениха. Но ей как справиться с тяжкой ролью «невесты», не выдав своих истинных чувств?

Глава 10

Ко времени визита в дом Крамеров нервы Моники совсем расшатались. Последние часы их возвращения на Виньяну были подлинным испытанием для нее.

Когда провожали Элси, Моника чуть не выдала себя.

– Как только закончу показ, тут же вернусь,– пообещала манекенщица Стэну.

Прильнув к нему точеным стройным телом, она поцеловала его в губы долгим, отнюдь не прощальным поцелуем. Моника еле сдержала возглас возмущения и негодования.

Она ревниво заметила, что Кэмпа не смутил страстный порыв Элси. Помогая красотке перейти в лодку Джоша и усаживая ее среди груды багажа, он был в приподнятом настроении. С таким же воодушевлением Стэн будет ждать ее возвращения, бередила свою душу Моника. А она благополучно вернется в унылый Перт, и ничто не помешает тогда бурному роману изменника и обольстительной Элси.

В своем самоотречении девушка дошла до того, что видела в любовниках хорошую пару. Но тут же уличила себя в лицемерии. Она страстно желала Стэна сама и не могла проявить милосердия ни к нему, ни к соблазнительнице Элси.

– А Джеральд идет с нами к Крамерам? – поинтересовалась Моника, когда они вернулись в дом.

– Сын переночует у Сузи. Пока он не расскажет Винсу о своих приключениях, не сможет заснуть.

Мальчик не единственный, кто не сомкнет глаз. Моника не ожидала, что ей предстоит провести ночь наедине со Стэном, но поскольку он запретил отправляться на лодке в Брум, это было неизбежно.

– Что мне надеть?– спросила Моника, пытаясь хоть немного отвлечься. Последние несколько дней она не вылезала из джинсов и просторных рубашек и теперь с трудом представляла, как можно одеться поприличнее.

– У Памелы в гардеробе наверняка есть что-нибудь подходящее,– напомнил Стэн.

– Например, мешковина и пепел, чтобы посыпать им голову?

Она пожалела о своем язвительном замечании, увидев потемневшее лицо Кэмпа.

– Прошу не устраивать глупых сцен! Помни, весь вечер я буду рядом, и когда обед закончится, мы уйдем вместе. А потом ты мне ответишь, какая муха тебя укусила.

– Я не Джеральд, чтобы ты мог меня отшлепать,– вызывающе бросила Моника.

– Хочешь, я докажу, что ты недалеко ушла от Джеральда?

Хотя Стэн и шутил, в его голосе прозвучала угроза.

– Что ж, продолжай запугивать меня, поставь на колени. С первой нашей встречи ты возомнил себя властелином.

Стэн придвинулся к ней с такой мрачной физиономией, что Монику охватил панический страх. Боже милостивый, чего она добилась своими колкостями? Шатаясь, она медленно отступала от разъяренного Стэна, пока не уперлась спиной в дверь. Бежать было некуда, и Стэн, воспользовавшись этим, прижал ее к себе.

– Мне и не понадобится тебя запугивать, ты сама смиришься,– возразил он. В его глазах сверкнул страстный огонек.– Достаточно сделать всего лишь одно движение.– Он крепко поцеловал девушку, жадно приникнув к ее губам.

Моника почувствовала себя совершенно беспомощной. Зачем она затеяла эту дуэль, зная, что все равно проиграет? Ему просто захотелось поцеловать ее; с таким же успехом он мог поставить на ней свое тавро как на породистой лошади. О Господи, как все это унизительно!

Когда Стэн приподнял голову, глаза Моники блестели от слез.

– Почему ты не дал мне уехать с Элси?

– Потому что еще не готов к разлуке с тобой. Наша история далеко не закончилась.

О да! Ему надо выставить «невесту» напоказ перед Филом и Памелой, чтобы его кузина окончательно успокоилась. Моника кинулась к себе в комнату, захлопнула дверь и упала на постель. Больше она не вынесет такого издевательского отношения. В полном изнеможении девушка задремала, а когда очнулась, заметила, что наступили сумерки.

Повинуясь духу противоречия, Моника остановила выбор на собственных вещах, не тронув гардероб Памелы. Она привезла с собой любимый нарядный туалет – атласную, на одной бретельке блузку с ассиметричным вырезом, открывающим ее матово-жемчужную спину и округлые плечи, и черную мини-юбку, туго облегающую бедра. Бордовый атлас оттенял ее золотисто-белокурые волосы, а юбка выше колен подчеркивала безукоризненную стройность ног. Быть может, экстравагантный наряд скорее подходил к танцевальному вечеру на дискотеке в Перте, а не к торжественному обеду в респектабельном особняке Крамеров. Но Монике не хотелось выглядеть чопорной дамой. Искусно сделав легкий макияж, поколдовав флакончиком духов «Арпэж», она оделась, сунула ноги в черные лакированные туфли на низком каблуке и критически осмотрела себя в зеркале. По ее виду и не подумаешь, что сердце у нее разбито, и надежды быть счастливой в любви растаяли как предрассветный туман.

Когда она вышла из комнаты, Стэн ждал, приготовляя холодный сок.

– Выглядишь неотразимо,– похвалил он, задержав взгляд на откровенном декольте.– Но у тебя все равно ничего не выйдет.

Красавица едва не выронила из рук бокал.

– Что ты имеешь в виду?

– Не удастся доказать Филу, что он лишился такого сокровища.

Навязчивая идея Стэна возмутила Монику. Осушив бокал с соком, она с обидой проговорила:

– А тебе и не придет в голову, что я хочу доказать это совсем не Филу.

– Благодари небо, что мы уходим, а то бы я заставил тебя доказать правдивость столь рискованного заявления.

– И каким же образом? Прибегнув к грубому насилию над слабой женщиной?

– Ты уже забыла, что с тобой мне не нужно прибегать к насилию. У меня более тонкие способы укрощения твоей гордыни.

Моника с горечью сглотнула комок и... залюбовалась своим избранником. Облаченный в кремовую рубашку и полотняные рыжевато-коричневые брюки, Стэн с головы до ног являл волнующий образец мужчины, в которого трудно не влюбиться. И все же, опасаясь его агрессивности, она заторопилась.

– Разве нам не пора идти?

– Уверен, что Памела и Фил не будут иметь ничего против, если мы появимся немного позже и слегка взволнованными,– с веселой дерзостью ответил Стэн.

Моника помчалась по тропинке к дому Крамеров, преследуемая громким смехом. Коттедж был ярко освещен, навстречу гостям вышла Памела.

– Мы ждем вас. Думали, вы никогда не появитесь.

Какой у нее юный и беззаботный вид, с грустью подумала Моника. Она делано улыбнулась и постаралась быть спокойной, когда Стэн взял ее под руку и повел вверх по лестнице, устланной мягкой ковровой дорожкой.

Особняк Крамеров представлял собой строгий изысканный дом. Сразу за входной дверью находилась просторная гостиная. Из огромных, во всю стену окон открывался вид на величественные просторы океана. Вдали медленно проплывали сверкающие огнями корабли. В низком небе мерцали крупные звезды, до которых, казалось, можно было дотронуться рукой.

Все в этой очаровательной гостиной создавало романтическую обстановку. Памела использовала планировку зала с большим вкусом, накрыв стол у окна, за которым рокотал океан. На столешнице была разостлана белоснежная скатерть, лежали салфетки и серебряные приборы. Из серебряного же ведерка со льдом торчала бутылка шампанского.

– По какому случаю?– спросила Моника, заметив на бутылке ярлык дорогой французской фирмы.

Памела обменялась взглядом со Стэном.

– Ты не открыл ей наш секрет?

– Я подумал, вы захотите сами объявить о великом событии.

Моника перевела изумленный взгляд с хозяйки на Фила. Что же происходит? Особое торжество? Фил разлил янтарную влагу и поднес каждому гостю хрустальный бокал.

– Стэну я сообщил, а больше никто не знает – мы с Памелой вчера поженились – Сегодня первый день нашего медового месяца.

Теперь стало ясно, почему сияет хозяйка, и почему Стэн так настаивал на присутствии Моники. Ему хотелось, чтобы она убедилась: его кузина – законная жена Крамера.

Чувствуя себя не совсем ловко, Моника обняла Памелу.

– Это сюрприз, я знаю, но нам ни с кем больше не хотелось делить такой праздник,– объяснила новобрачная, одарив гостей приветливой улыбкой.

Стэн потягивал шампанское.

– Семье еще ничего не сказали? Памела прижалась к обнявшему ее супругу.

– Ни слова. Нам еще придется выслушать уйму упреков, но мы так решили.

– Памела хотела выйти замуж за любимого человека, а не за отпрыска владельцев «Крамер Инкорпорейтед»,– с гордостью произнес Фил.

Моника читала мысли Стэна: «не то, что некоторые авантюристки, присутствующие здесь». Он, конечно, решил, что она побледнела, услышав неожиданную новость. Причина же была в другом: ее изнурила постоянная необходимость изображать невесту Кэмпа.

Гостей пригласили к столу. На обед подали суп из охлажденных плодов манго, филе барракуды под грибным соусом и ароматный земляничный шербет. Все блюда были приготовлены загодя, так что Памела смогла свободно участвовать в общем разговоре. К счастью, Стэн говорил не умолкая, а Моника едва притронулась к изысканным блюдам – у нее пропал аппетит. Итак, Фил и Памела благополучно поженились, и у Кэмпа не будет больше причин держать ее в заложницах на острове. Наверное, он привел ее на торжество, чтобы она поняла – спектакль окончен. А завтра первым же рейсом отправит в Перт. Казалось, все идет как надо,– она вернется к своей прежней налаженной жизни. Но радости не было – страшила предстоящая разлука со Стэном. И теперь уже – навсегда. Памела предложила десерт.

– Нет, благодарю, больше не могу,– отказалась гостья.

– Вы же почти ничего не ели. Может быть, вам нездоровится?

Моника перехватила холодный взгляд Кэмпа. Девушка почти физически ощущала, как его раздражает ее не соответствующее празднику поведение. Он, конечно, думает: она переживает из-за женитьбы Фила. Моника сделала над собой усилие, чтобы принять участие в беседе за кофе.

– Умничка,– похвалил ее Стэн, передавая чашку ароматного новогвинейского кофе.

– О чем ты?

– По крайней мере, ты стараешься делать вид, что новость тебя обрадовала.

– Это действительно так,– сказала Моника, зная, что он вряд ли ей поверит.– По-моему, Фил и Памела подходят друг другу.

Внезапно его пальцы железным кольцом сомкнулись у нее на запястье; внешне выходка Стэна выглядела, как игривый жест.

Они прекрасная гармоничная пара, так что не старайся придумать какую-нибудь каверзу и навредить молодоженам.

–Я не способна на подлость! Твои подозрения глубоко оскорбительны.– Моника готова была бежать из дома Крамеров, куда глаза глядят.

Стэн почувствовал, как участился у нее пульс, ему стало не по себе.

– Ты все преувеличила и, как всегда, истолковала по-своему, фантазерка.

Не желая ничего слушать, она стряхнула руку Стэна и встала.

– Извините, хочу подышать свежим воздухом. У меня немного болит голова.

Памела встревожилась.

– Могу дать лекарство от головной боли.

– Не стоит. Допивайте кофе, пожалуйста. Свежий воздух – это все, что мне нужно,– сказала гостья и выскользнула на веранду.

Прошло всего несколько минут, и Моника уловила за спиной чьи-то осторожные шаги. Она собралась с духом, готовясь выслушать новые упреки Стэна. Но это оказался Фил.

– Тебе получше?

– Немного. Прекрасная ночь.

Фил положил ладони на деревянную балюстраду, устремив взгляд на гостью.

– Как я и писал в письме, должен перед тобой извиниться.

– Я его получила, но никаких извинений не нужно.

– Нет, нужно. Ты во многом помогла нам с Памелой пожениться.

Моника удивленно раскрыла глаза.