Текст книги "Остров любви"

Автор книги: Джил Уилбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3

Вернувшись на мостик, Стэн вновь взялся за рычаги управления. Его движения были так неторопливо-спокойны, что Монике хотелось кричать от бессилия и обиды. Но смотреть на ее страдания было некому, кроме летающих в небе чаек и дельфинов, выныривающих перед катером, который плавно скользил по заливу.

Мисс Смит подошла поближе к штурвальному, чтобы ветер не унес ее слова.

– Я требую, чтобы вы немедленно отвезли меня обратно на пристань.

Кэмп ласково взглянул на нее.

– Вы не в том положении, когда можно хоть что-то требовать, мисс. К тому же старик Билл видел, что вы взошли на борт по собственной воле. Кто поверит смехотворной истории о похищении!

Моника должна была признаться, что Стэн, к сожалению, прав. Господи, вот ввязалась в историю!

– Вы все еще не сказали мне, куда мы направляемся,– дипломатично заметила пассажирка. Может, найдется какой-нибудь путь к спасению, когда они достигнут острова?

Губы Стэнли сурово сжались.

– Не делайте вид, что не знаете, куда приведет вас рейс капитана Билла.

Моника сильнее ухватилась за поручень.

– Куда-то на остров Виньяна, с остановкой на ночь, потом дальше вдоль архипелага. Не все ли равно?

– Вам, может быть, и все равно, но не Памеле, если бы она узнала.

– Памеле? Но я не понимаю, при чем здесь эта...

Резким движением руки Кэмп отключил мотор, и наступила тревожная тишина. Катер закачался, и Моника чуть не потеряла равновесие; Стэн удержал ее от падения, крепко схватив за плечи.

– Вы хотите, чтобы я и вправду поверил, что вам неизвестно, кому принадлежит львиная доля острова Виньяна?

Моника попыталась оттолкнуть цепкие руки мужчины, чувствуя волнующее прикосновение мускулистой груди, прижимающей ее к борту. Совсем совсем близко его чувственные губы, и в какой-то безумный миг ей показалось, что он хочет ее поцеловать. Увы! Вместо желанного поцелуя истязатель продолжал свой допрос:

– Ну, отвечайте же, наконец!

– Да, неизвестно. Но вы, несомненно, меня просветите, мистер Исследователь Австралийского континента.

– С удовольствием, хотя это вряд ли может оказаться сюрпризом, ведь вы так рвались туда. Большей частью острова владеет Фил Крамер.

Эта новость настолько ее изумила, что в глазах Стэна мелькнула тень сомнения. Господь с ней, пусть мисс недоумевает. А Моника действительно не знала, что остров принадлежит семейству Крамеров, в противном случае никогда не выбрала бы его для поездки. Но она представить себе не могла, что Стэн ей поверит. Вот что невероятно!

– Остров включен в маршрут, значит, его можно посещать,– сказала Моника как можно спокойнее.

Стэн покачал головой.

– Нет, больше нельзя. Когда Билл подал в отставку, маршрут упразднили. Его запретили бы еще раньше, но мы давали разрешение только из-за Билла.

Мисс Смит удивленно подняла брови.

– Мы? Мне казалось, вы сказали, что Виньяна принадлежит Крамеру.

– Не целиком. Часть острова принадлежит мне. Жаль вас разочаровывать, но Фил здесь почти не появляется. Теперь всем на острове управляю я.

У Моники появилось кошмарное ощущение не реальности происходящего – что-то вроде сновидения, некоей фантасмагории.

– На острове, наверное, есть и другие люди.

– Есть, но все они подчиняются мне.

Стэн явно давал понять, что на Виньяне ей не стоит от кого-нибудь ждать помощи, потому что все обитатели острова зависят только от хозяина. И к тому же он позаботился о свидетелях, которые подтвердят, что она отправилась на остров по собственному желанию, как любознательная туристка; кто же поверит, что ее держат там на сильно?

– И сколько продлится мое заточение?– шутя, спросила девушка, хотя на самом деле еле сдерживала слезы беспомощности и обиды. Не из-за того, что останется с мужчиной наедине, лукавила она, а потому, что он ведет себя, как сумасбродный властелин, корсар.

– До свадьбы.

Монику охватило страшное смятение.

– До свадьбы?

Чеканное лицо Кэмпа осветила улыбка.

– До свадьбы Фила и Памелы,– пояснил он.

– Я подумала, что вы...

– Что я имею в виду себя?– прервал ее Стэн немного осипшим голосом, отчего у пленницы до предела напряглись нервы.– Вы это предлагаете в качестве альтернативы?

Моника гордо вскинула белокурую голову, встретив его насмешливый взгляд холодным презрением, за которым скрывалось душевное смятение женщины, увлеченной этим ярким человеком.

– Только если мне грозит казнь: быть заживо сваренной в кипящем масле.

Стэн задумчиво, одним пальцем обвел ее подбородок, отчего у девушки по спине побежали мурашки.

– Я мог бы заставить вас видеть все в более радужном свете.

Сердце у Моники сжалось, и она отвернулась, чтобы не видеть его самодовольной физиономии.

Т– олько похитив женщину, вы можете заставить ее быть с вами,– съязвила пленница.

– Вовсе нет. Предпочитаю более утонченные методы. Попробую вас с ними познакомить мисс Недотрога.

Когда он прижал ее к себе, Моника пыталась закричать, но голос не повиновался. Она стремилась остаться холодной как льдинка и вырваться из объятий атлета, но, ощутив жар его груди, безвольно поникла.

Он приподнял лицо своей пленницы и прижался губами к ее пылающему рту. Девушка ощутила еще большую слабость перед нахлынувшей бурей неизведанных прекрасных чувств. Но странно, она не хотела, чтобы он ее целовал. Не хотела... Однако устоять перед кипучей страстью Кэмпа не смогла. Ее воля была сломлена. Когда он снова приник к губам в жадном долгом поцелуе, она не только не сопротивлялась, а, напротив, испытывала блаженство...

Закрыв глаза, Моника попыталась хоть немного взять себя в руки. Но это было все равно, что сдвинуть с места Эйфелеву башню. Боже, как она могла настолько потерять самообладание. Где же ее женская гордость, самолюбие?!

Когда Стэн, наконец, отпустил ее, девушка еле держалась на ногах. Она чувствовала, что губы у нее распухли, а в глазах стоял туман.

– Я вас ненавижу,– прошептала Моника, боясь произнести совсем другие слова.

Глаза Кэмпа весело засверкали.

– У вас довольно странный способ проявлять свою ненависть. Мне это может понравиться.

Мисс Смит вымученно улыбнулась.

Т– огда, наверное, мне нужно пустить в ход все свое обаяние.– Она была готова на любые испытания, лишь бы избавиться от него, хотя и не понимала, чего же ей самой-то хочется на самом деле. Противоречия раздирали сердце и душу девушки, не искушенной в превратностях любви.

Кэмп покачал головой.

– Мы испытали такие упоительные мгновения, перед которыми меркнет ваше бесспорное обаяние.

– Пошли вы к черту.

Моника огляделась, ища чего-нибудь под рукой, чтобы швырнуть в него, но Стэн уже вернулся на мостик и запустил мотор, предоставив пленнице полную свободу негодовать. Помимо своей воли она замечала каждое гибкое движение его рук, чутко улавливала каждое ласкающее прикосновение его ладоней к рычагам управления. Хуже всего было то, что живое воображение тут же представляло эти магические прикосновения к ее, Моники, коже. Девушка содрогнулась, кляня себя за то, что позволила Стэну до такой степени возбудить ее. Но она не знала, как противостоять неодолимому влечению к этому страстному мужчине. Может быть, он – ее судьба?

При виде острова, возникающего из бирюзовых волн, путешественница испытала огромное облегчение. Ей хотелось скорее очутиться на Виньяне. Зеленый массив, как ожерельем, был окаймлен бело снежным песком отмелей. Среди зелени она заметила несколько домов, потом увидела пристань. Стэн направил к ней катер; вскоре они причалили, и судно мягко закачалось на воде, беззвучно ударяясь о светлые, отполированные водой бревна.

Стэн перенес на причал несколько ящиков, вероятно с продуктами, бросил сверху дорожную сумку спутницы и лишь, потом протянул ей руку. Когда крепкие пальцы сжали ладонь Моники, она не реагировала на прикосновение – на этот раз сумела сдержать себя.

Несмотря на грозное предупреждение, что весь остров находится у Кэмпа в подчинении, девушка верила, что кто-нибудь поможет ей вернуться на материк. А вдруг найдется телефон и можно будет вызвать лодку, чтобы выбраться отсюда. Она оплатит услугу, сколько бы ни запросили, даже если на это уйдут все отпускные, лишь бы покончить с этим непристойным фарсом.

Чтобы успокоиться, она спросила первое, что пришло в голову:

– Вы сказали, что вам принадлежит часть острова. Каким образом вы ее получили?

– Выиграл в покер.

Конечно, он и не думал, что Моника поверит в такую выдумку.

– А если серьезно? Это собственность вашей семьи?

Стэн насмешливо улыбнулся.

– У моей семьи не было даже самого ничтожного состояния. Отец работал геологом, а мать следовала за ним повсюду, таская меня за собой. Я был подростком, когда они, наконец, получили в наследство дом деда с отцовской стороны в Бруме и осели там. Именно тогда с нами стала жить Памела. Несколько лет продолжалась игра в счастливое семейство, а потом машину с родителями смыло волной с шоссе.

Моника с чувством сострадания взглянула на Стэна.

– Мне очень жаль.

– Избавьте меня от ваших никчемных сожалений.

– Не грубите. Я сама росла в приютах и чуть больше вашего знаю, что такое не иметь семейных корней.

Мужчина презрительно хмыкнул.

– Если вы стараетесь завоевать мои симпатии, то не трудитесь. Ваших родителей звали Элин и Дэвид Смит, они из Фримантла. Я проверил о вас все данные, когда вернулся с приема.

– Что? Прожженный циник! Вам ничего не стоит залезть человеку в душу!

– Я сделал это не для себя,– ответил Кэмп без тени раскаяния.

– Что ж, если бы копнули поглубже, то узнали бы, что это не родные мать и отец. Они взяли меня из частного приюта, когда мне было тринадцать. Эти великодушные и добрые люди дали мне образование и будущее. Я взяла их фамилию из глубокой благодарности за все, что они для меня сделали. В сущности, эти люди подарили мне жизнь.

И опять – ни малейшего намека на раскаяние, что ее уже не удивляло.

– Что же случилось с вашими настоящими родителями?

Его вряд ли интересовала их судьба, но Монике захотелось рассказать ему, хотя бы для того, чтобы устранить подозрения.

– Моя мать была тяжело больна и не могла обо мне заботиться. Меня отдали в приют в шесть лет.– Она повторила то немногое, что ей сообщили, когда выросла.– Отца я не помню.

– Вы никогда не пытались отыскать свою мать?

– Она умерла много лет назад. Теперь Смиты и есть моя настоящая семья.

– Да, тяжело. Неудивительно, что вас потянуло к Крамерам.

– Это совсем не так. Смиты были любящими заботливыми родителями, о каких только мог мечтать ребенок. Я любила их не меньше, чем, если была бы родной дочерью.

– Никогда не сдаетесь, доктор?– Его хрипловатый смешок был сродни рычанию тигра.

– На том стою, и не забывайте об этом, мистер Кэмп,– предупредила Моника.

Прихватив ящики и ее сумку, Стэн направился через кусты, и девушке ничего не оставалось, как пойти за ним к дому, выстроенному в современном колониальном стиле. Коттедж выходил прямо на пляж. Крытая веранда была пристроена с запада. Океанский бриз влетал через жалюзи, затемняющие окна; дощатая обшивка, выкрашенная в белый цвет, отражала солнечные лучи. Наружная крытая лестница вела из жилого здания к площадке под домом, стоящим на каменных подпорках. Строение было расположено таким образом, что отовсюду взору открывался изумительный вид на сине-бирюзовый океан, высокое небо, близлежащие островки, напоминающие изумрудного цвета букеты.

– И это чудо вы выиграли в покер?– недоверчиво спросила Моника.

– Почти. Мы оба участвовали в торгах, и попали в тупик. Сыграли в карты, чтобы определить, кому сделать окончательную заявку.

– А другим покупателем был Фил Крамер,– догадалась Моника.

– Это единственная собственность на острове, которая не принадлежит его семье.

– В таком случае он, должно быть, разозлился, когда вы выиграли.

Стэн негодующе взглянул на гостью. А может быть, в нем заговорила ревность?

– Мне следовало догадаться, на чьей вы будете стороне. Однако, что бы вы ни думали, у меня земля будет в большей сохранности.

Моника испытывала злорадное чувство, видя Стэна вышедшим из себя, и после его вероломного обмана просто жаждала возмездия.

– Где же другие дома?– спросила она. Хозяин указал на тропинку, ведущую через кустарник.

– Земли Фила находятся с другой стороны этого пляжа, но не очень-то надейтесь встретить его. В это время года там никого нет.

– Но кто-то же на острове должен быть?– Монике не удалось скрыть тревогу.

– Да, сторожа – Сузи, Джош и их мальчик Вине; они живут в домике неподалеку, посередине между моей землей и владениями Крамеров.

Моника поискала глазами крышу другого дома. У нее стало легче на душе, когда она заметила яркую черепицу среди эвкалиптов и страстоцветов. Во всяком случае, остров обитаем. От одной только мысли, что они со Стэном высадились на Виньяне, у нее сильнее билось сердце и совсем не от гнева, что было бы понятно. Нет, волновало и в то же время вызывало опасение нечто другое.

Это все тайны пола, поспешно решила Моника. Стэнли Кэмп – расчетливый и опытный мужчина, который с начала знакомства понял, что между ними возникло обычное влечение, и не упустил возможности воспользоваться ее незащищенностью.

Его бесцеремонный поцелуй свидетельствовал лишь об одном: ради своей кузины он готов на все, только бы разлучить Монику и Фила. Как ей быть, если он решится на большее, чем поцелуй?

Увидит, что и у котенка есть коготки, поклялась Моника. Она не позволит Стэну добиться желаемого, как не позволила в свое время и Филу. То обстоятельство, что он силой привез ее на свой остров, может, и разлучило ее с Крамером, но не бросит в коварные объятия любителя легких похождений. Да, не такое уж здесь надежное убежище!

У Моники была сумятица в мыслях, когда из дома пулей вылетел маленький мальчик восьми лет, размахивая большим листом бумаги. Его кожа с красивым загаром орехового оттенка блестела от пота, темные глаза возбужденно сверкали. В лице было что-то восточное и таинственное.

Он протянул Стэну лист бумаги, чтобы тот по смотрел.

– Я почти закончил. Ну, как?

Так это сын сторожей? Вот хорошо, что она не наедине с хозяином.

– Ты Вине?– спросила Моника, пораженная сходством между мальчиком и Стэном, который сосредоточенно рассматривал, как ей было видно, школьный чертеж.

Мальчонка презрительно фыркнул.

– Вине абориген,– насмешливо заявил он, как будто всем следует знать об этом.– А я Джеральд Кэмп.

– Кэмп? Девушка изумленно перевела взгляд с ребенка на Стэна, и всякие сомнения рассеялись.

– Это ваш сын?

– Джеральд, это Моника. Мисс какое-то время поживет с нами.

– Здравствуйте,– сказал мальчик, внезапно оробев.

– Рада с тобой познакомиться, Джеральд,– приветливо ответила гостья, хотя все внутри клокотало от гнева. Как посмел отец семейства прикасаться к ней, вести себя как холостяк, имея жену и сына? Неудивительно, что он оправдывает низкое вероломство Фила.

При виде Стэна, ласково ерошащего каштановые волосы сына, Монику пронзило дотоле незнакомое чувство зависти. В ней заговорил инстинкт материнства. По знаку отца мальчик взял сумку гостьи и понес в дом.

Она выдернула руку, когда Стэн попытался взять ее в свою.

– Оставьте меня. Хороши же вы, а еще порицали Фила за его двуличное поведение.

Его лоб прорезала глубокая морщина.

– Ничего не понимаю. О чем вы тревожитесь?

– Да о том, что у вас одни правила для себя, а другие – для прочих. Живете припеваючи по двойному стандарту. А ведь, целуя меня на приеме и притворяясь, что мы любовники, вы с легкостью забыли о жене и сыне?

Выражение лица мужчины стало ледяным, глаза пронизывали Монику, словно космические лучи. Казалось, он был готов убить ее.

– Моя жена погибла два года назад в морской катастрофе, мисс прокурор!

Девушка невольно прижала пальцы к губам.

– Простите, я никогда не думала...

– Очевидно, нет. Легче судить ближнего по своим нравственным меркам.

Стэн поставил ее в неловкое положение. Она не отрицала, что высказывала ему свое недовольство, притом в резкой форме, но и он не всегда был корректен. Каждый раз ему удавалось пробуждать в ней злые чувства, хотя по натуре она была добрым, отзывчивым человеком. Моника казнила себя за не сдержанность. Ей нужно стать самой собой!

– Я ошиблась в отношении вас. Вы достойны уважения. Но разве вам, мистер Кэмп, неведомы досадные заблуждения?

Стэн взглянул на нее, загадочно прищурив темно-медовые глаза.

– Время покажет, насколько вы искренни со мной, прекрасная леди.

У ступенек, ведущих к дому, Моника остановилась.

– Не знаю, с помощью, каких чудесных сил, но я постараюсь освободиться из плена.

Стэн скрестил руки на широкой груди.

– А если спуститься с облаков на землю, как вы думаете покинуть остров?

– Попрошу сторожа перевезти меня на большую землю,– неуверенно ответила Моника, потихоньку начиная отчаиваться.

– Не возражаю, попросите. Но я не возлагал бы на него больших надежд.

Моника и сама сомневалась, что ее кто-нибудь выручит.

Сторож работает на Кэмпа и вряд ли отважится помогать какой-то незнакомке, которую привез хозяин. Оставалась одна надежда – разыскать телефон и попытаться нанять катер у человека, ни от кого не зависящего. Но, вспомнив, как ловко с по мощью знакомой из турбюро этот флибустьер завлек ее в западню, девушка впала в уныние.

– Вы не имеете права держать меня на этом проклятом острове насильно,– продолжала возмущаться Моника, понимая, что никакого эффекта ее слова не произведут. Так оно и случилось. Стэн глазом не моргнул и ухом не повел.

– Я не заставлял вас сюда приезжать и не принуждаю здесь оставаться. Просто не испытываю желания везти вас обратно.

– Чем это отличается от похищения, мистер Кэмп?– взвилась Моника.– Вы утверждаете, что я пробуду здесь до свадьбы Фила, но кто знает, когда произойдет это «бракосочетание века»?

– Если проявит инициативу моя дорогая кузина, свадьба будет скоро. Но, тем не менее, свой отпуск вы проведете на благословенном острове Виньяна.

– Другими словами, в заточении,– слабый голос Моники звучал обреченно,– в качестве заложницы...

Существует же какой-то способ перехитрить похитителя, встрепенулась пленница, и она непременно что-нибудь придумает, обведет самонадеянного Кэмпа вокруг пальца. А пока придется сделать вид, что смирилась и собирается как можно лучше провести время на острове. Моника уже поддалась очарованию нетронутой природы, хотя никогда не призналась бы в этом Стэну.

– У меня, видимо, нет выбора,– кротко промолвила она.

Его торжествующий взгляд был красноречивее слов.

– Умница! Можете расположиться в бывшей комнате Памелы. У нее там изрядная коллекция одежды и всякой женской дребедени вроде косметики; не думаю, что теперь ей это понадобится. В следующий раз, когда буду в городе, куплю все новое и верну на место.

– А когда вы собираетесь в Брум?– спросила Моника с деланным безразличием.

Но хитреца трудно было провести.

– Намного позже вашего отъезда, так что даже и не думайте о моем визите в город.

– Да, глупо было спрашивать,– призналась девушка.– Мне не следует забывать, что вы полу чаете особое удовлетворение, запугивая людей.

– Великое заблуждение, мисс! Я знаю чудесный способ, как доставить себе истинное наслаждение. И уверяю вас, ничего прекраснее человечество еще не придумало.

Мисс Смит бросило в жар, когда Кэмп придвинулся к ней и его губы оказались так волнующе близко. Целовать ее стало входить у него в привычку. Однако на этот раз Стэн просто поднял руку и провел пальцами по ярко-пунцовым девичьим губам. Эта невинная ласка оказалась чувственнее, чем самый страстный поцелуй.

Моника едва не застонала от томительно-сладостного ощущения. Нет, она не поддастся его чарам. И пусть этот сердцеед оставит свои мечты о наслаждении. У нее есть гордость и самолюбие!

– Вы представляете, как я вас ненавижу?– ее зловещий шепот подчеркивал переживаемые чувства.

Кэмп криво усмехнулся.

– У меня сильные плечи и крепкие нервы, как-нибудь вынесу. Ваша ненависть ко мне, куда безопаснее любви к жениху Памелы.

– Пап, вы идете завтракать?– раздался из дома ребячий голос.

Стэн грозно взглянул на Монику.

– Все это строго между нами. Если впутаете в наши отношения Джеральда, пеняйте на себя.

Какого же он дурного мнения о ней, если подумал, что она может впутать в их поединок ребенка.

– Убеждены, что у меня нет совести и любви к детям?– спросила девушка, густо покраснев.

– Я просто оберегаю своего единственного сына, мисс.

Войдя в дом, Моника все еще кипела от злости. Чтобы успокоиться, она принялась внимательно осматривать жилище. Прохладные, беленные известью стены, сводчатые потолки, простор и уют – несомненно, все здесь продумано архитектором и дизайнером.

Отполированные до блеска опорные столбы придавали устойчивость всей конструкции и связывали кровлю с каменными, врытыми в землю креплениями. Это было предусмотрено для безопасности во время ураганов, которые часто обрушивались на остров, затерянный в океане.

По комнате с продуманной небрежностью были развешаны украшения, вроде натянутого на раму мексиканского стеганого одеяла и картин из жизни аборигенов кисти знаменитого в Австралии художника. Интересно, вся эта прелесть собрана хозяином или его покойной женой? Моника не осмелилась спросить, поскольку в комнате был Джеральд.

Сузи приготовила нам завтрак,– сказал мальчик, показывая на блюда с аппетитными за кусками. Он подтащил к низкому столику паруси новый шезлонг для гостьи, а тем временем Стэн накладывал даме салат. Моника не была голодна, ей просто хотелось отвлечься.

– Вы в отпуске?– спросил Джеральд, набивая рот сэндвичем.

Ее сердитый взгляд остановился на хозяине.

– Вроде того. Надеюсь, после завтрака ты покажешь мне остров?

– Джеральд должен закончить домашнее задание для школы,– вмешался Стэн.– Он готовит уроки вместе с Винсом Уильямсом. Я сам вам все покажу.

У бедняги пропала всякая надежда добраться до телефона.

– Не беспокойтесь. Могу побродить по острову сама. Вы, без сомнения, намерены заняться более полезным делом,– схитрила она.

– Работа от меня не убежит. Я только что закончил одну книгу и еще не начал другую, занят планами новой экспедиции. Мне не хотелось бы, чтобы вы заблудились.

Ему не хочется, чтобы я пошла туда, куда не следует, угадала Моника мысли Стэна.

– Я передумала, дорогой чичероне: предпочитаю отдохнуть. Осмотреть остров, как вы понимаете, у меня будет время.

– Не смею настаивать. Если вздумаете почитать, на веранде есть небольшая библиотечка.

– А там есть книги иллюзиониста и фокусника Гудини?– пошутила Моника.

Неужели его губы тронула улыбка? Моника едва могла поверить, что такая невинная шутка пробила брешь в непроницаемой стене, которую он возвел вокруг себя.

– Их там нет, но к вашему настроению явно подойдут «Железнная маска» или «Граф Монте Кристо».

Хозяин не угадал ее настроения.

Она выбрала «Зов Кимберли» – одну из книг, написанных им самим, не только из желания узнать, что Кэмп представляет собою как ученый и публицист, но и чтобы познакомиться с теми местами, где он побывал. Путешественник рассказы вал, как он в одиночку прошел на каяке от устья реки Принс-Регент до устья реки Орд, следуя вдоль опасной прибрежной полосы. У Моники леденела кровь, когда она читала о его стычках с акулами и крокодилами-людоедами. С трудом верилось, что автор все это испытал.

Он что, самый храбрый или самый безрассудный человек на земле? В то время его жена, должно быть, еще была жива, потому что книга посвящалась. Лил и Джеральду. Как она, наверное, волновалась, оставаясь дома, пока любимый человек подвергался смертельному риску?

Моника была настолько поглощена своими мыслями о книге и ее авторе, что не заметила, как на веранду вышел хозяин.

– Хорошая книга?

От неожиданности она захлопнула томик, невольно представив на мужественном лице Кэмпа пиратскую бороду, которая у него была на фотографии в книге.

– Я бы скорее назвала ее не хорошей, а безрассудно авантюрной,– ответила Моника, не желая признаться, как ее взволновали рассказы о перенесенных им смертельных опасностях.– Наверно, вам это интересно?

– Так я зарабатываю на жизнь,– просто ответил Стэн.

– Странное занятие для человека, которому не нравится, что его в детстве таскали по всей стране,– съехидничала Моника.

– Оказывается, для вас проблема заключается не столько в путешествиях и познании окружающего мира, сколько в отсутствии фамильных корней, домашнего очага; как видите, у моей семьи было и то, и другое. Но мои семейные дела,– заметил Кэмп ледяным тоном,– вас совершенно не касаются.

– А я их и не трогаю. Просто плачу вам той же монетой, раз вы сами вторглись в мою жизнь,– рассердилась Моника.

Ей все равно, чем этот человек зарабатывает себе на жизнь, твердила она себе. И все же, как ни странно, ей не доставило бы удовольствия увидеть Кэмпа в зубах крокодила.

Натянутость между ними все еще ощущалась, когда Моника вышла к обеду. Подали салаты и рыбу в чесночном соусе с гарниром из риса по-гавайски. Очевидно, Стэн готовил сам, несмотря на завтрак, приготовленный Сузи,– с ней гостье еще предстояло встретиться.

После обеда отец с сыном убрали со стола и перемыли посуду. По всей видимости, так у них было заведено, и Монике было неловко ощущать свою непричастность. Никто не возражал, когда она сказала, что отправляется спать.

Воздух в ее просторной комнате освежал медленно вращающийся под потолком вентилятор. На огромной кровати лежало вязаное покрывало, над ней была натянута сетка от москитов. Приняв душ в современно оборудованной ванной комнате, девушка с удовольствием улеглась, закрепив вокруг постели сетку. День был таким длинным и изматывающим, что она не сомневалась: сон быстро сморит ее.

Однако усталость оказалась слишком велика, и ей не удавалось заснуть. Она думала то о книге Стэна, то о молодой женщине, которая подолгу ждала его дома. Какой была Лил Кэмп? Сильно ли любил ее муж?

Монику раздражало, что она продолжает думать о Стэне, о его покойной жене. Она убеждала себя, что пытается лучше понять этого человека, чтобы перехитрить его. Но как можно одержать верх над мужчиной, который зарабатывает себе на жизнь, сражаясь с крокодилами и акулами?!

Гостья засыпала под аккомпанемент таинственного попискивания летучих мышей за окном, когда ее внезапно разбудили крики. Пытаясь выбраться из кровати, девушка запуталась, как ей показалось, в паутине, но, наконец, поняла, что это сетка от москитов. Пока она выпутывалась и шарила ступнями по коврику в поисках тапочек, крики продолжались. В ногах постели лежало кимоно Памелы, и Моника быстро накинула его на себя. Что-то случилось в спальне Джеральда, откуда и доносились крики.