Текст книги "Мой единственный"

Автор книги: Джил МакНейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 8

Да, нам определенно нравится быть у моря

Наступает период очень жаркой погоды, и сочетание зноя с попытками занять Чарли совершенно выматывает. Понимаю, и уже не в первый раз, что у меня начисто отсутствует орган, который отвечает за проведение школьных каникул. Я уже сыта по горло многочасовым наполнением маленького бассейна и раскладыванием игрушек на заднем дворе только для того, чтобы Чарли накидал в воду грязи и травы и тут же заявил, что он хочет смотреть видео. Мы пытаемся заняться рисованием на природе красками для плакатов и губкой. Теперь краска везде, а Баз и Вуди приобрели пеструю масть. Я даже не могу для разнообразия и небольшого отдыха поехать в офис поработать, потому что Барни уехал на свою виллу во Францию.

Лоренс использует возможность изменить систему хранения файлов в офисе, так что никто ничего не сможет найти в сентябре, и все будут спрашивать его, где что лежит, и он будет счастлив. Еще он передвигает столы и прочую мебель. Каким бы вариантом он ни закончил, я уверена, что подо мной все равно окажется самоскладывающийся стул. Я предусмотрительно собрала все свои файлы и блокноты и привезла их домой, так что у него не получится потерять их во время моего отсутствия. Это его очень расстроило.

Я принимаю решение обновить свой пруд, благоустраиваю центр сада и даже разоряюсь на насос и шланг. Самые важные составные части насоса постоянно соскакивают и исчезают на дне пруда. Чарли воспринимает это как возможность развлечься и оформляет свою помощь в виде вытаскивания воды ведрами из пруда и разливанием ее по всему саду. Я балансирую на краю пруда, пытаясь установить фонтан, который сделан из гальки и булыжников. Падаю дважды, промокаю насквозь. Подключаю питание к розетке в гараже и выбегаю смотреть, что получилось. К несчастью, насос оказывается гораздо мощнее, чем я думала, поток воды смывает все камни и растения, а фонтан бьет в высоту метров на тридцать. После нескольких часов страшных усилий мысли и рук мне все-таки удается его запустить, и мы с Чарли садимся послушать спокойное журчание играющего фонтана и посмотреть, как рыбы с наслаждением плавают в непривычно чистой воде.

Я уже начинаю расслабляться, как неожиданно насос самопроизвольно переключается на большую мощность. Мы с Чарли мокрые, а поток воды снова сминает все растения. Чарли бегает кругами и вопит от удовольствия, а я в припадке гнева снимаю насос и стучу им о забор. Похоже, это производит нужный эффект, и с тех пор он работает прекрасно, без ниагарских выпадов. Я приглашаю Кейт прийти посмотреть на мою работу, ей нравится. Она уезжает завтра в отпуск, в коттедж своей тети Стеллы в Дорсет. Мы едем вместе на выходные. Мы уже ездили так раньше, и дети предвкушают поездку к знакомым любимым местам. Я очень надеюсь, что смогу добраться туда без моих обычных трехчасовых блужданий в объезд. Кейт написала очень подробные инструкции.

– До сих пор не могу понять, как ты оказалась в Портсмуте. Здесь прямая дорога от дома до дома, ты не заблудишься. Как ты думаешь, доберешься до наступления темноты?

– Постараюсь, но точно обещать не могу.

Мы приезжаем в коттедж после наступления темноты – как и в прошлый раз. Я потеряла инструкции Кейт где-то на заправочной станции и была вынуждена руководствоваться только своим умением читать карту. К счастью, мне удается не уехать опять по ошибке в Портсмут и не застрять в очереди на паром. Чарли и Джеймс начинают бурно обсуждать необходимость распаковки игрушек, а Кейт готовит ужин, пока я разгружаю машину. Потом мы садимся и смотрим видео вместе с детьми и выпиваем очень много джина. Я до сих пор и не догадывалась, какая умная эта Мэри Поппинс. Нам приходится отказаться от идеи отправить детей спать, и все вместе идем наверх. Мы с Чарли ложимся на одну кровать, старинную, огромную, латунную, она страшно скрипит и наклоняется из стороны в сторону. Чарли от этого в восторге. В середине матраса огромная выемка, Чарли ложится в нее и говорит, что это как в гнезде. Я стараюсь не свалиться с края кровати и максимально удержать ее от раскачивания, чтобы бряцание латунных деталей не разбудило всю округу. Среди ночи просыпаюсь несчетное количество раз, когда скатываюсь в ямку и рискую раздавить Чарли. Пытаюсь вернуться в исходное состояние, но кровать издает такие громкие звуки, что я встаю и спускаюсь вниз, чтобы хоть немного отдохнуть.

В кухне сидит Кейт и пьет чай. Оказывается, что в ее кровати тоже посередине ямка. Она заваривает еще чаю, и мы идем прогуляться. Сад великолепен, мы там сидим и пьем чай в ночных рубашках.

– Какие планы на сегодня? Пляж и обед дома или организуем пикник?

– Я уже сыта по горло этими пикниками, а ведь это только вторая неделя каникул.

– Я тоже. Хорошо, мы можем пойти на пляж, а пообедать в пабе.

– Совсем другое дело.

Долго сидим на пляже, дети много купаются и строят замки из песка. Направляемся в паб, берем на обед сандвичи с крабами и лимонад детям.

– Мама!

– Да, Чарли?

– В следующий раз мы возьмем имбирного пива, и будет совсем как в «Знаменитой пятерке». Ведь нас же пятеро!

Эта идея нас увлекает, и мы планируем приключения в духе знаменитой пятерки на завтра. Мы построим хижину сокровищ в саду, а потом в результате таинственной прогулки мы притворимся, что потерялись, и дети сами найдут дорогу домой. Начинается дождь, и мы возвращаемся в коттедж и начинаем эпопейную игру «Монополия», которая становится напряженной, когда мы обнаруживаем, что Джеймс и Чарли отказываются платить, когда останавливаются в чужом отеле, а Фёби спрятала половину денег Джеймса, когда он не видел.

Хижина сокровищ удалась на славу, в основном благодаря блестящей идее Кейт написать все указатели специальным кодом – его им пришлось разгадывать при помощи книги кодов, которую Джеймс привез с собой. Мальчики продолжают эту игру весь день, пряча игрушки, а потом предлагая друг другу таинственные подсказки типа «она под диваном». Принимаем решение пойти половить крабов после чая, покупаем бекон для наживки и три катушки лески в деревенском магазине, а потом стоим несколько часов, чудом удерживая равновесие, на мостике через речушку, которая впадает в море. Мы вылавливаем пять маленьких коричневых крабиков и одного побольше, черного, которые сидят в корзине между Джеймсом и Чарли, вызывая восхищенные взгляды проходящих мимо детей. Мы выпускаем крабов и отправляемся ужинать рыбой с чипсами в замечательный ресторан, который Кейт знала с детства.

Может, это и не шикарный отдых, но мне все очень нравится, кроме необходимости дико трудной работы по приготовлению пищи, мытья посуды и планирования питания для трех детей, которые каждый раз, когда садятся за стол, могут съесть столько еды, сколько весят сами. После ужина дети играют на пляже, а мы с Кейт пьем кофе. Она признается, что терпеть не могла ездить в отпуск с Филом, когда все превращалось в смертоносную комбинацию шумных ссор и ночных попыток Фила помириться, просто наскакивая на нее как раз в тот момент, когда она только начинала засыпать. Звучит очаровательно.

– Как Мак?

– Отлично. Но все это неизбежно усложняет мою жизнь.

– Знаешь, я никогда не думала, что когда-либо скажу такое. Дело в том, что мне действительно нравится жить одной с детьми. Сейчас гораздо лучше, чем когда мы жили с Филом.

– Я знаю, что ты имеешь в виду. Пойми меня правильно, я не хочу потерять Мака. Я прекрасно понимаю, это вообще чудо, что я нашла его. Но я совсем не уверена, что готова к решительным переменам. Жить вместе, общий быт – не представляю.

– Он уже предлагал?

– Слава богу, нет. Еще мало времени прошло. Но я все время думаю, что если до этого дойдет, то я не знаю, что буду делать. Кроме всего прочего, я не представляю, как он будет жить в деревне с нами, а я не хочу жить в Лондоне.

– Можно найти какой-то промежуточный вариант.

– Можно. Это решаемая проблема. В любом случае, я понимаю, что не хочу его терять.

– Он тебе действительно нравится?

– Он замечательный.

Кейт делает вид, что ее сейчас стошнит.

– Теперь нам предстоит провести первый семейный отпуск вместе. Мак снял отель в Корнуолле. У нас будет номер с тремя спальнями, видео, спутниковой антенной – короче, полный набор. Там два бассейна, оборудованная детская площадка с аттракционами и целая куча воспитателей. Но меня не покидает ощущение, что все это будет совсем не так просто, как думает Мак. Укладывание спать – точно кошмар. Я думаю, что с Альфи и Чарли будет нормально, а вот с Дейзи…

– Хочешь несколько секретов про девочек?

– Да, конечно.

– Используй подкуп. Так же как с мальчиками, только пусть это будет лак для ногтей и косметика. Она может презирать тебя за это, но, по крайней мере, будет хорошо вести себя за столом, поверь мне.

О господи! Я еще больше нервничаю. Пытаюсь объяснить это Маку, когда разговариваю с ним на следующий день, но он говорит:

– Ну, это смешно, все будет хорошо. Все дети любят друг друга, единственный, о ком тебе придется беспокоиться, так это я. Я всегда какой-то нервный в отпуске. У меня плохо получается ничего не делать. Но я уверен, что у тебя огромный запас новаторских идей, которые помогут мне преодолеть скуку, разве не так, Денежка-Копеечка?

– Не так, ну разве только хижина сокровищ.

– Я обожаю хижины сокровищ.

Судя по голосу, он имеет в виду эротические игры, когда один из партнеров надевает на глаза белую шелковую повязку, а совсем не обыскивание окрестностей в поисках пакетика конфет или коробочки мелков.

– Мак, я серьезно. Нам обязательно нужно не забыть взять с собой какие-нибудь игры и еще что-нибудь, чем можно занять детей.

– Дорогая, этот отель стоит огромных денег именно потому, что они гарантируют забрать детей и развлекать их весь срок пребывания. От моего секретаря они получили строгое предписание, что даже гиперактивные дети должны падать от усталости к пяти часам.

– Постарайся понять меня. Я не имею ничего против свободы от детей, я мечтаю об этом. Но ты не думаешь, что это как-то уж слишком: взять их с собой на отдых и тут же сдать на руки чужим людям на всю неделю?

– Нет, не думаю. Не за такие деньги. Питер с Джорджией ездили туда прошлым летом и говорят, что не видели детей целую неделю.

Питер – одна из больших шишек в агентстве Мака, а его жена Джорджия отвратительная зануда, по словам Мака, которая все время скулит, стонет и жалуется, всегда унижает Питера на публике, а потом сильно напивается.

– Ты же говорил, что Питер круглый дурак, а Джорджия относится к тем женщинам, которых нужно стерилизовать при рождении.

– Ну да, наверное, говорил. Ты тоже бываешь занудой иногда. В любом случае, можно встретиться с ними на следующей неделе и все расспросить. Между прочим, уже все заказано, и мы можем ехать в пятницу вечером, если ты соберешься. Там вечером собрание, на котором мне нужно выступить.

– Отлично. Мама с папой приезжают в пятницу, и я смогу встретиться с тобой в городе.

– Замечательно.

– Какая одежда нужна для такого мероприятия? Я никогда не бывала на корпоративных тусовках, Барни это не практикует.

– Прежде всего, возьми свое бархатное платье. Возьми все свои шикарные платья.

– Мак, у меня их всего два. Одно из них такое узкое, что я не могу в нем сидеть. Там буфеты предполагаются?

Он смеется:

– Возьми оба, и еще ту новую блузку. Мне она нравится.

Блузка – прозрачная черная шифоновая, подарок от Лейлы. Я показала ее Маку, когда он приезжал в прошлые выходные, и спрашивала его, не слишком ли вызывающе показываться в ней в обществе. Лейла утверждает, что ее нужно носить только с черным лифчиком, и тогда никто не подумает, что ты участвуешь в отборе кандидатов на роль в порнофильме; все же мне хотелось заручиться еще одним мнением. Реакция Мака убедила меня, что на собрания родительского комитета я поверх нее буду надевать жилет, а может быть, еще и кардиган – на всякий случай.

Дома после Дорсета куча грязного белья и скучающий Чарли, потому что теперь у него нет рядом Джеймса, с которым можно было начать играть с первыми лучами солнца. Пытаюсь собирать вещи для предстоящей поездки с Маком на выходные, Чарли с нетерпением ждет приезда бабули и дедушки. Вместо сборов приходится, однако, играть в пиратов, и я получаю в глаз абордажной саблей. Очень надеюсь, что на шикарном корпоративном уик-энде не придется появиться с синяком под глазом. Мак считает, что все это очень смешно, и предлагает мне надеть повязку на глаз – это придаст моему образу загадочности и сексуальности. Иногда мне кажется, что он просто ненормальный.

Я встречаюсь с ним в офисе, как договорились, и, к счастью, без глазной повязки, после долгого ланча с Лейлой. Она настояла на своем инспектировании содержимого моих сумок и тут же погнала меня по магазинам за неотложными покупками. Теперь у меня есть кардиган, расшитый бусинками, и кружевная комбинация. Почти весь ланч мы обсуждаем стадию отношений с Джеймсом, который не проявляет воодушевления по поводу идеи совместного проживания. Лейла никак не может решить, как к этому относиться, потому что, с одной стороны, она все-таки хочет довести дело до стадии «кольцо на пальце», а с другой – ее искушает желание провести пробный забег, который должен показать, совсем ли он сведет ее с ума, когда они начнут жить одним домом. Они собираются провести две недели на юге Франции, и она постарается все решить за это время, так что мне нужно быть готовой к срочным телефонным переговорам и всегда носить мобильник с собой.

Мак на огромной скорости едет в этот шикарный отель, который действительно шикарный. Это очень красивое старинное поместье, окруженное большим парком, и в нем стильно сочетаются старые дубовые полы и современная мебель. Там сказочная смесь пестрого ситца и кожи, спальни роскошные, с километрами белых простыней и огромными ванными. Мы бросаем сумки и идем прогуляться. Открытый бассейн великолепен, он отделан серым сланцем и светлым деревом, и вода в нем подогревается до оптимальной температуры, о чем свидетельствует поднимающийся над поверхностью легкий пар. Из бассейна как раз выходит женщина с внешностью жертвы анорексии, она очень похожа на какую-то известную модель, чье имя я не могу вспомнить. Похоже, что она не прочь съесть отбивную с картошкой, но сомневается, что это входит в ее диету. Парковка заполнена «портами», «мерсами» и целым флотом «БМВ» – такими же, как у Мака. Судя по всему, сотрудники компании в сборе.

Возвращаемся обратно и застаем разгар вечеринки с коктейлями. Неожиданный шум вертолета над головой притягивает всех к окнам, вертолет приземляется на ближайшем выгоне. Выходят трое мужчин, идут по дорожке, очень довольные собой за прибытие столь импозантным образом. Они, само собой разумеется, тоже сотрудники компании; вальяжно подходят и начинают рассказывать Маку, какая удобная эта вертолетная компания «Бэтерси»: «Заскакиваешь в эту вертушку, и все в твоих руках». Бумажный пакет в твоих руках, насколько мне подсказывает собственный опыт. Несколько лет назад Барни заставил меня проболтаться в одном из таких целых два дня, снимая на Майями ужасную рекламу клея для обоев.

Мак представляет меня, и один из вертолетчиков спрашивает:

– Итак, Энни, что вы знаете о вертолетах?

– Совсем немного. Мы использовали вертолеты в работе несколько лет назад. Но наши были гораздо больше, и пилотами работали вьетнамские ветераны, ловкие, как змеи. Было такое ощущение, что мы два дня болтались в центрифуге. Никогда не забуду.

Мак очень доволен, как и половина стоящих рядом людей, которые ухмыляются и отводят взгляды. «Вертолетчики» недовольны.

Быстро возвращаемся в свой номер, чтобы Мак собрал папки и бумаги и чтобы переодеться к обеду. Раздается стук в дверь, и входит женщина командирского вида, чтобы передать ценные указания. Похоже, идея Мака провести спокойные выходные не совсем совпадает с планами компании. Через десять минут начинается первое заседание.

– Твою мать. Я же говорил, что не буду в этом участвовать, а эти подонки назначили меня вести заседание! Послушай, мне нужно пойти вниз и уладить этот вопрос. Ты сама справишься?

– Пока у меня в распоряжении персонал отеля и ванна, я буду на вершине блаженства.

– Хорошо. Встретимся внизу на обеде в половине десятого.

Ванна такая большая, что я дважды чуть не утонула. Потом я случайно нажала локтем кнопку включения джакузи, и взметнулся фонтан пузырьков. Они поднялись выше моей головы. Очень похоже на начальный эпизод из «Доктора Кто»^[17]. Приходится спасаться. Потом долго наслаждаюсь процессом вытирания полотенцами, так что одеваюсь к обеду в страшной спешке. Выбираю новый кардиган, кружевную комбинацию и свои самые любимые черные брюки. На кардигане огромное количество малюсеньких черных пуговиц, застегиваю их целую вечность. Спускаюсь вниз с десятиминутным опозданием, в баре уже огромная толпа. На всех женщинах основательные гардеробы. Только вижу Мака, спрятавшегося в самом дальнем углу комнаты, как все начинают выдвигаться в обеденный зал. Все рассаживаются согласно специальному порядку, и Мак оказывается за километры от меня среди руководства.

У меня уходит, кажется, целая вечность на пустой разговор с очень неприятной женщиной по имени Софи. Она очень хорошо осведомлена и представляет мне полный перечень должностей и послужные списки всех сидящих за столом. Затем она переводит разговор на частные школы. Я много пью и быстро понимаю, что в таком состоянии сидеть и кивать головой гораздо легче. Наконец обед подходит к концу, подходит Мак, очень довольный собой:

– Отлично поговорил со старым Бейтсом.

– Замечательно. Понимаю.

– Да. Это председатель. Должен сказать, что кардиган тебе очень идет.

– Спасибо.

– Мне особенно нравится эта кружевная штучка. Маленькая просьба: обещай, что ты не будешь садиться рядом с Бейтсом. У него будет еще один сердечный приступ.

Опускаю глаза и вижу, что кардиган расстегнулся и кружевное белье едва прикрывает грудь.

– Твою мать!

Я судорожно начинаю застегивать пуговицы, а Мак смеется и говорит:

– Пойдем поплаваем. Если, конечно, ты не собиралась остаться и еще некоторое время демонстрировать свои штучки.

– Нет, не собиралась.

Мы потихоньку уходим, берем купальные принадлежности, идем к бассейну и видим, что он ярко освещен и над ним клубится теплый воздух. Еще не знаю, совместимы ли опьянение и купание, но быстро понимаю, что вполне. Все заканчивается страстным поцелуем в дальнем углу, и тут в самый разгар поднимаем глаза и видим, что за нами наблюдают примерно двадцать человек, которые собрались на террасе, выходящей на бассейн. Они делают вид, что не заметили нас, и Мак призывно машет им рукой и приглашает поплавать. Несколько мужчин, похоже, совсем не против, но женщины наотрез отказываются. Мак считает, что все это очень смешно, но я понимаю, что настоящие жены и «партнерши» меня оценили и нашли придурковатой.

Мое впечатление оказывается правильным, судя по обилию холодных взглядов на следующее утро во время кофе. Проходит следующий раунд переговоров, а для «партнерш» заказаны отвратительные косметические процедуры. Большая часть женщин в бесподобных лайкровых костюмах и выглядят так, как будто собираются всерьез заняться в спортзале делом. На мне белая рубашка, мешковатые полотняные брюки и солнцезащитные очки от похмельного синдрома, и я выгляжу так, как будто собираюсь немного поспать. Похоже, мы опоздали на завтрак, который планировался как одно из корпоративных мероприятий, и Мак пропустил уже два заседания. Мака это нисколько не трогает, и он говорит очень ответственному молодому человеку, который предлагает ему материалы предыдущего заседания, проведенного рано утром, идти к такой-то матери. Мне кажется, панадол еще не подействовал.

Спотыкаясь, я поднимаюсь наверх, иду спать, а в обеденное время сползаю вниз в поисках чая и газет. В библиотеке сидит небольшая группа женщин, они курят и смеются. Свои девочки. Оказывается, они тоже включены в список жен и «партнерш», но все это уже проходили и теперь там не показываются, предпочитая отсиживаться в баре. За разговорами в баре замечательно провожу время. Слишком много пью; входит Мак с несколькими мужчинами, застает нас в очередном припадке смеха от описания свекрови одной из присутствующих. Они слегка удивлены видеть нас здесь, говорят, что заседания закончены и все свободны до обеда. Мы еще недолго разговариваем, но после прихода мужчин общий настрой уже не такой оживленный.

– Надеюсь, ты им не рассказывала пошлых анекдотов?

– Почему это?

– Для начала, одна из них – жена председателя. Доверься теперь тебе, если ты присоединилась к шайке перебежчиков.

Обед проходит в раскрепощенной обстановке, потому что схема размещения за столом мистическим образом исчезла, и мы с Маком сидим рядом с новыми друзьями и их партнерами. Встречаем Питера и Джорджию за напитками перед обедом, и я убеждаюсь, что она действительно просто ужасна: то, что я знала о ней, полностью подтвердилось. Она рассказывает мне об отеле, куда мы собираемся ехать, и говорит:

– Очень редкий случай, мы действительно не видели детей всю неделю. Конечно же, мы брали с собой няню, но совершенно напрасно, и все было замечательно.

Уж конечно. Мак уводит меня до того, как она начинает пространный монолог о Тоскане, куда они едут в этом году, слава богу. Меня так и подмывает позвонить в итальянское туристическое бюро и предупредить их.

Сидим в баре до раннего утра, играя в игру, придуманную Хелен, женой председателя: что-то вроде грубой версии «Я – шпион». Очень забавно. Мак замечательно разгадывает шарады, а мы с Хелен выигрываем бутылку бренди в своеобразной версии «Двадцать вопросов» о последних рекламных роликах. Мак требует пересмотра результатов, потому что две из загаданных реклам снимала группа Барни, но его требование отклоняется, и он вынужден платить штраф как безнадежно проигравший. Мы перемещаемся к бассейну, и Мак проплывает все расстояние из конца в конец полностью одетый, очень жизнерадостный. Очень надеюсь, что он будет таким же жизнерадостным завтра утром.

Почти все воскресенье мы проводим в кровати, читая газеты. Я разговариваю с Чарли, который сообщает, что бабуля, готовя завтрак, опять совершила ужасную ошибку – на этот раз в виде хлопьев с овсянкой, но в остальном у него замечательный уик-энд. Принимаем ланч в постели, потом почти до вечера сидим в ванне, основательно промочив пол в ванной комнате. Уезжаем сразу после чая, тепло попрощавшись со своими новыми друзьями. Уезжаем, успев услышать, как где-то недалеко Джорджия рявкает на Питера, приказывая ему поторопиться. Я сплю почти всю дорогу в Лондон, и Мак помогает мне забрать машину с парковки агентства с помощью своей специальной карточки, которая открывает все двери.

– Спасибо за замечательный уик-энд!

– На здоровье, Денежка-Копеечка, на здоровье. Я заеду за тобой в следующую пятницу, хорошо? Дети, чемоданы и валиум^[18]. Все понятно?

– Да уж. А еще ведерки, лопатки и удочки. Чарли теперь никуда не выезжает без удочки.

Приезжаю домой и узнаю, что Чарли устроил в саду лагерь и ночевал там прошлой ночью. Мама с папой полночи провели у окна, выглядывая, как он там. В конце концов папа пошел спать к Чарли, ему продуло шею, и теперь он разговаривает, склонив голову немного набок, как попугай. Мама перегладила все белье и навела в доме порядок. Мне, пожалуй, стоит почаще уезжать. Они отбывают после продолжительных поцелуев и объятий, и Чарли еще бежит за ними вслед по улице. Потом он медленно возвращается и говорит:

– Я умираю от голода.

Готовлю яичницу с беконом, которую мы едим в палатке в саду. По глупости я включаю насос, он опять перескакивает на максимальную мощность, и поток воды едва не сносит палатку. Чарли вне себя от гнева, и мы целую вечность восстанавливаем его лагерь во всей былой красе.

Упаковывание вещей для поездки с Маком оказывается не таким уж простым делом. Чарли собирается взять с собой все свои игрушки, потом соглашается на один заполненный до краев рюкзак плюс удочка. В результате одежда и остальные вещи заполняют огромный чемодан, а по дороге я вспоминаю, что еще забыла взять уйму необходимого. Все дети очень счастливо устроились на заднем сиденье машины, которое просто огромное, с тремя местами, с тремя пристежными ремнями, и слушают записи сказок по своим плеерам, изредка засыпая или устраивая короткие перепалки. Зато никого не тошнит, и мы останавливаемся только дважды. Станции техобслуживания, как всегда, ужасные, а Мак еще остановился поиграть в компьютерного лыжника, и вот он спускается с горы, а дети стоят, наблюдают и иногда помогают полезными советами типа: «Ну, дурак, ты же только что врезался в эту скалу!» Потом играют все по очереди, и дети набирают больше очков, чем Мак.

Мы приезжаем в отель как раз к чаю, и очень услужливый молодой человек, который оказывается помощником управляющего, проводит нас в королевский люкс. Он все время зовет меня «мадам» и пытается сразу же научить пользоваться всеми пультами дистанционного управления. Один из них предназначен для открывания и закрывания штор. Дети с восторженными криками обегают все помещение, обнаруживают балкон, оттуда видят бассейн и умоляют пойти купаться. Как по волшебству, раздается стук в дверь, и появляется женщина, которая объявляет, что она пришла забрать детей на их первый урок по плаванию. Не могу не восхититься тем, как Мак все организовал. Звонит телефон – это личный секретарь Мака, она говорит, что отправила факс с программой пребывания, потому что знала, что он ее забудет, администратор ее сейчас принесет. Нам нужен факс в номере? Это легко устроить. Боже мой! Теперь я понимаю, что единственное, чего мне не хватало все эти годы, – это хороший личный секретарь.

За чаем я изучаю программу и обнаруживаю, что нам придется проводить с детьми не больше получаса в день. Впрочем, последний день пребывания запланирован как «день семьи», поэтому предусмотрено совместное времяпровождение, но если мы не захотим, карандашиком приписаны альтернативные мероприятия. Я предлагаю поговорить с детьми за ужином и узнать, что они об этом думают. Мак считает, что это очень плохая идея, однако хоть и неохотно, но соглашается. Дети возвращаются с плавания, переодеваются, и мы спускаемся вниз к ужину. Огромный обеденный зал заполнен семьями, которые, что совершенно очевидно, не привыкли к совместному приему пищи. Везде поставлены высокие стулья, на них сидят малыши и повсюду разбрасывают еду. Какой-то мужчина выглядит так, как будто он только что пережил шок, он уставился в пространство, в то время как маленькая девочка изучает содержимое его тарелки и выбирает себе то, что ей нравится. Семья за соседним столиком находится в состоянии бурного обсуждения брокколи; их маленький мальчик сидит с очень решительным видом, руки скрещены на груди, губы плотно сжаты.

Оказывается, это время ужина для детей, а ужин «только для взрослых» будет позже. Звучит так, словно пища для такого ужина будет нарезана кусочками какой-то неприличной формы или что-то вроде того, и я смеюсь. Я рассказываю эту шутку детям, они очень довольны, а Мак не очень, и он спрашивает, не можем ли мы поторопиться, потому что от всего этого шума у него разболелась голова. Мы едим пиццу и мороженое, а потом изучаем расписание на следующие несколько дней. Детям хочется участвовать во всех мероприятиях, а мы также обещаем несколько походов на пляж. Одному Богу известно, сколько все это стоит, я предложила внести свою долю, но Мак и слышать об этом не хочет. Это даже хорошо, потому что, скорее всего, от здешних счетов я бы упала в обморок.

Дети проводят дни очень интенсивно, и мы встречаемся на ланче, перед их уроками плавания или играми. Я иду посмотреть некоторые занятия и убеждаюсь, что они организованы хорошо. Чарли и Альфи учатся вождению, или что-то вроде того, они очень довольны. Дейзи менее увлечена, совершенно очевидно, что ей бы больше хотелось, чтобы я уехала домой и забрала с собой мальчиков. Мы проводим день на пляже, как и обещали. Мак увлеченно строит огромный замок из песка с Чарли, а Альфи бегает к морю за водой для рва. Я лежу на одеяле с Дейзи, и она говорит:

– Ты знаешь, у тебя очень большая попа, Энни.

– Да, знаю.

– Моя мама гораздо худее тебя.

Я разрываюсь между ужасом, что она уже стала ярым сторонником движения за сохранение стройности тела, и гневом от ее нахальства. Меня охватила вспышка раздражения оттого, что меня причислили к слонам по контрасту с Лорой-газелью.

– Она, должно быть, хорошо выглядит. Ты скучаешь по ней?

– Да, очень. – Она закусывает губу и смотрит на свои сандалии.

– Конечно, я понимаю. Может, стоит ей позвонить, когда мы вернемся в номер? А потом мы можем нарядиться к ужину сегодня, и ты попробуешь мой лак для ногтей.

По ее лицу пробегает довольная улыбка, но она тут же исчезает. Слава богу, что Кейт поделилась со мной своими знаниями о девочках.

Ужин превращается в небольшую катастрофу. Вот уже несколько последних дней Маку невыносимо скучно. Мы замечательно проводим время, у нас было много восхитительного секса, но я чувствую, что ему страшно надоело проводить отпуск с детьми. Он взял в привычку звонить по утрам в офис и устраивать взбучку сотрудникам; это немного поднимает его настроение, но ненадолго. Мы спускаемся на ужин с детьми, потому что ужинали раздельно вчера. Дейзи накрасила ногти новым серебристым лаком, но Мак не заметил. Она попросила меня не говорить ему, но я знаю, что ей очень хочется, чтобы он увидел и высказал восхищение. Я пытаюсь намекнуть ему пару раз, но он не понимает. Ресторан кишмя кишит детьми, и нервы Мака в этом хаосе взвинчены. Он заводится сначала по поводу ограниченного выбора в меню, а потом устраивает настоящий скандал, когда приносят дыню. Ее долго держали в холодильнике, она очень холодная. Он отсылает ее обратно, хотя Альфи съел почти всю свою порцию.

Приносят главное блюдо – пасту, она немного передержана, а тут еще Мак обнаруживает на своем стакане грязные пятна. Он подзывает официанта, мальчика-подростка, который, скорее всего, устроился подработать на лето и совсем не готовит себя к карьере в индустрии сервиса.

– Мне очень жаль, что вам не нравится паста, но ее уже нельзя изменить, правда? Вам принести другой стакан?

У Мака сужаются глаза, и он произносит ужасающим голосом:

– Нет, приведите менеджера. Немедленно!

Появляется менеджер, и Мак разражается жуткой тирадой, в результате которой наступает гробовая тишина. В конце концов менеджер удаляется почти на четвереньках, готовый исполнить любое желание Мака. Обещана новая паста, принесены бутылка шампанского и чистые стаканы. Не желает ли сэр еще чего-нибудь, что менеджер может предоставить, не нарушая закона?