Текст книги "Красный шарф"

Автор книги: Джил Бревер (Брюер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 13

Мы долго молчали. Как, оказывается, мало нужно, чтобы между двумя близкими людьми возникло непонимание и чувство неприязни. Мы с Бесс всегда были одним целым. Как это возможно лишь в удачном браке, в нашей семье всегда царили мир и согласие. И вот из-за какого-то нелепого мерзкого происшествия мы так отдалились друг от друга, терзались сомнениями и мучились. Я не мог сейчас объяснить, почему это произошло. Но для себя твердо решил, что не позволю, чтобы так продолжалось и впредь. Нужно покончить с этим раз и навсегда.

– Ладно, Бесс, – сказал я. – С меня уже достаточно. Взять, к примеру, Альберта. Ну, не смог убедить его помочь, и вот приехал и солгал тебе. А он взял да и написал, и все открылось. Ложь никогда не проходит безнаказанно. И еще... Мы должны огромную сумму, а мне пока не удалось найти выход из положения.

Я подошел к Бесс и обнял ее. Поначалу она холодно отнеслась к моим ласкам, но затем, посмотрев в глаза, положила голову мне на грудь. Постепенно напряженность отступала, сменяясь ощущением мира и согласия, как в лучшие времена.

– А теперь еще это, – продолжал я. – Ты можешь понять, как на меня все подействовало. Отвратительно себя чувствую.

– Я боюсь, Рой, – прошептала она.

– Понимаю, есть от чего струхнуть... Да, такое случилось...

– А она была красивой, Рой, – проговорила Бесс.

– Пожалуй, да.

– Каким же надо быть чудовищем, чтобы совершить подобное! И почему она приехала именно к нам? Почему?! Почему?!

Бесс судорожно обняла меня и зарыдала. Я поднял ее на руки и отнес в спальню. Затем прилег рядом и вгляделся в ее заплаканное лицо. И тут же передо мной возникло другое лицо – почерневшее, с вывалившимся языком. Я в испуге закрыл глаза. Мелькнула мысль: «Что же делать? На карту поставлено слишком многое: или я выиграю, или разом потеряю все».

– Да, кстати, Рой, снова приезжал тот человек в ужасной машине, – сказала вдруг Бесс.

– Что? Он приезжал?!

– Да. Сегодня я видела его в третий раз. Надо полагать, он еще появится. Все время крутится неподалеку от мотеля. Хотелось бы мне знать, чего он ищет?

– Не знаю, – задумчиво проговорил я.

– Может, хочет о чем-то договориться?

– Возможно.

– Рой, перестань так отвечать. Как будто ты совсем меня не слушаешь. Ради Бога, Рой!

Я лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку.

– Поскорее бы, что ли, приехала полиция, – пробормотал я. – И чего они так долго?

Они приехали гораздо быстрее, чем я ожидал. Протопали прямо в кабинет, когда Бесс вышла их встретить. Я продолжал лежать на кровати. Сейчас жена расскажет им, что произошло, и они уберутся. А пока лишь грохотали их башмаки. Полицейские ходили по мотелю как стадо слонов. Я отлично слышал их голоса. А голос Закона всегда имеет специфический оттенок. Он напоминает какой-то высокопарный непонятный жаргон, и только изредка его представители переходят к делу. Во всяком случае, мне так казалось. Голоса полицейских были хорошо слышны в спальне, поэтому я затаился, соображая тем временем, что мне говорить. Снова вспомнил чемодан, завязанный красным шарфом, Ноэля Тиса, Вивьен, Радана и все происшедшее в последние дни. Перед глазами возник «линкольн», с шумом мчавшийся по пустынному шоссе. Затем он стремительно падал в овраг... Я вновь очутился в обшарпанном гостиничном номере, сжимал в объятиях Вивьен, целовал ее...

– Рой!

Бесс зашла в спальню, приблизилась к краю кровати, на которой я лежал, и села, положив руку мне на спину. Что она сейчас думает обо мне? Во всяком случае, теперь глупо уклоняться от разговора и прятать голову в песок, подобно страусу.

– Дом полон полицейских, – сказала Бесс. – Один из них хочет с тобой поговорить. Он сказал, что сейчас будет здесь.

– Ну и прекрасно, – пробурчал я.

– Скоро они увезут труп, – добавила жена. Потом немного помолчав, продолжила: – Мне кажется, гораздо лучше тебе самому выйти к ним, показаться. А то что они подумают? Один из них говорит...

– Ну, слушаю! – резко перебил я.

– Не надо так со мной разговаривать, – обиженно произнесла Бесс и мягко провела пальцами по моей спине. Я поднял голову, посмотрел на нее и улыбнулся, поняв, что моя милая жена душой и сердцем со мною и готова поддержать в этой ужасной ситуации. А для меня – это самое главное. Наплевать на все остальное, – важно, что Бесс понимает и любит меня!

Я приподнялся и сел.

– Спасибо тебе, малышка.

Бесс взяла мою руку и нежно погладила.

– Что ты им скажешь? – спросила Бесс.

Я взволнованно посмотрел ей в глаза. Затем, пробормотав что-то невнятное, направился в ванную. Возвратившись, увидел жену все еще сидящей на кровати.

– Наверное, они уже унесли труп, – проговорила она. – Кстати, я им сказала, что мы вместе его обнаружили.

– Но, Бесс... ведь это не так, – ошеломленный, возразил я.

– Во всяком случае, я им сказала так.

– Бесс, какая ты у меня умница...

– Между прочим, с тех пор, как приехала полиция, та ужасная машина больше не появлялась, – заметила Бесс.

Я внимательно посмотрел на нее, встал, опустил голову, прошел в кабинет и сел за письменный стол, весь дрожа от нервного напряжения. Я сидел и думал, что Бесс, должно быть, интуитивно чувствовала мою тревогу. Это и неудивительно: ведь со стороны мое поведение выглядело довольно странно. Постараюсь кое-как справиться со своей ролью, но поверят ли мне полицейские?

Услышав шаги в вестибюле, я поднял голову, встал из-за стола, вышел на середину кабинета, сложив на груди руки, и стал ждать. Наконец появилась Бесс:

– Рой, к тебе идет полиция.

– Отлично. Все будет хорошо, не волнуйся, дорогая.

– Тс-с... Офицер уже здесь, – предупредила она.

Я постарался взять себя в руки, Бесс, подняв брови, печально смотрела на меня. Клянусь Господом, я не знал, что мне говорить полиции! По сути дела, я не совершил ничего преступного, однако меня не покидало чувство какой-то неуверенности, ведь совесть моя была нечиста. Но я не нарушал закон! Еще меня успокаивало то, что жена верит мне и ни в чем не подозревает. Пока ей не в чем меня упрекнуть. Пока...

В дверь кабинета постучали.

Бесс подбежала к двери, чуть не споткнувшись об уголок ковра, и открыла ее.

– Входите.

– Миссис Николс, – услышал я тихий голос, почти шепот. – Ради Бога, извините, что снова беспокою вас. Мистер Николс проснулся?

Вон оно что! Для них я спал! Милая Бесс...

– Да, сэр, – Бесс немного посторонилась, пропуская в кабинет тщедушного человечка в штатском. Его костюм состоял из темно-коричневых брюк, пиджака песочного цвета и белоснежной рубашки с ярким галстуком, заколотым серебряной булавкой в виде шпаги. Расстегнутый пиджак позволял увидеть с левой стороны кожаную кобуру с револьвером.

– Мы можем немного поговорить? – спросил он меня.

– Разумеется.

Его круглое лицо блестело от пота, напоминая пончик, только снятый со сковородки. Сквозь узкие щелочки на меня пристально смотрели колючие карие глаза. Мешки под ними делали лицо похожим на морду бульдога. Вот с этим человеком мне и придется разговаривать. Поймав себя на мысли, что слишком внимательно его рассматриваю, я отвел глаза. Наверное, я, смотрел на него так потому, что слишком долго ожидал этой встречи. И вот теперь мне предстоит рассказать все, начиная с того, как я сел в «линкольн» и кончая убийством Вивьен... А пока я внимательно разглядывал его темно-коричневую шляпу...

– Мое имя – Эрнест Гант, – представился он. Возглавляю бригаду по расследованию убийств.

Я подошел к нему и протянул руку.

– Рой Николс.

Он переложил шляпу в левую руку, и мы обменялись рукопожатием. Приветствие было холодным, больше для проформы.

– Я пойду на кухню, – сказала Бесс.

– Ну что вы, миссис Николс, – учтиво заговорил Гант. – В этот нет никакой необходимости. Оставайтесь тут. – Он пристально посмотрел на меня, потом улыбнулся Бесс. – Лучше мы выйдем. Вам нетрудно пройти со мной, мистер Николс?

– Нет, конечно.

Он распахнул дверь, все еще улыбаясь Бесс. Однако, когда мы оказались в коридоре, улыбка мгновенно стерлась с его лица.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил я, но он промолчал.

Мы вышли на лужайку. Там я увидел полицейского в форме, который не спеша направлялся к полицейской машине, стоявшей у поворота дороги. Затем я заметил еще двоих. Мотель «Южный отдых» из тихого благопристойного заведения превратился в место преступления... По дороге я обнаружил, что Гант не такой уж низкорослый, как это показалось сначала. Он был не ниже меня. Мы вошли в шестой коттедж. Гант все время молчал. Труп уже убрали.

– Ваша жена сообщила, что вы вместе обнаружили убитую, – нарушил молчание Гант.

Я кивнул, хотя по его голосу и выражению лица не понял, верит он мне или нет. Я ощутил странное чувство неуверенности и страха, но тут же принял сосредоточенный вид и сказал:

– Это не совсем точно, моя жена немного ошиблась...

– Понятно, понятно...

Гант пододвинул к себе стул и сел. Движения его были скованными. Он зажал шляпу между колен и зачем-то ощупал карманы пиджака. Наконец он извлек помятую пачку сигарет и предложил:

– Закурите?

– Нет, благодарю вас.

– Вы серьезно не хотите? – усмехнулся Гант.

– Ну, раз вы так настаиваете, – улыбнулся я, взял сигарету и начал искать спички. Пока я рылся в карманах, Гант поднес мне зажигалку прямо под нос, затем уселся поудобнее и спросил:

– Почему вы стоите?

Я присел на кушетку, небрежно взглянув на место, где еще недавно лежал труп. Потом внимательно принялся разглядывать красивую газовую зажигалку Ганта, которую он положил на тумбочку. Снова взглянул туда, где лежала Вивьен и ощутил неприятный привкус во рту. За дверью послышались чьи-то тяжелые шаги – появился второй полицейский. Страшно скрипя новыми башмаками, он вошел и аккуратно примостился у двери, чтобы не наступить на место, где раньше лежало тело.

– Кто-нибудь есть тут поблизости? – спросил его Гант.

– Со мной Берк, – ответил тот.

– Передайте, чтоб он оставался в мотеле. Кстати, осмотр участка закончен?

– Да.

Я взглянул на полицейского. Ему было лет тридцать пять. Холодный, бесстрастный взгляд, какой и должен быть по моему представлению у служителей закона, и темный вертикальный шрам на левой щеке придавали его лицу зловещее выражение.

– Вы найдете меня в машине, – сказал он Ганту и вышел.

Гант кивнул и жадно затянулся сигаретой. Я обратил внимание, что у моего собеседника иссиня-черные волосы, зачесанные назад.

– Вы вошли первым?

– Да.

– Когда это было?

– Сегодня утром.

– Сейчас тоже утро, – заметил он резко. – Не можете поточнее?

– Хорошо, – тихо ответил я, так как не имел ни малейшего представления, который сейчас час.

Я стряхнул пепел. Может, позже, придя в себя, вспомню о времени. А сейчас я и вправду понятия не имел, когда это произошло. Во сколько же я вошел к Вивьен?

– А ваша жена, когда она увидела труп?

– Она пришла немного позже.

– А! Понятно. А я подумал, что вы пришли одновременно, просто вы первым вошли в коттедж. Оказывается...

– Нет-нет. Я пришел один.

Гант снова кивнул.

– Вот теперь мне все ясно. Значит, ваша жена пришла позже вас? Так?

– Да. Она...

– Иначе говоря, вы ждали здесь, пока она решится прийти взглянуть на труп?

Я посмотрел на него и не ответил. Гант вытянул руку и рассмеялся, снова глубоко затянулся, потом еще и еще, без передышки. Он дымил, как паровоз. Наконец, сделав последнюю затяжку, он погасил окурок в пепельнице и лишь затем выпустил дым. Я уже начинал нервничать, его молчаливое курение выводило меня из равновесия.

– Что вы сделали, когда обнаружили тело? – спросил он.

Я открыл было рот, но вовремя спохватился, догадавшись, что ему нужно сбить меня с толку. Это читалось в его глазах – выражение лица было непонятным. Я подумал, что следует опасаться этого человека, он, безусловно, не дурак и знает свое дело. С ним нужно быть поосторожнее... Стоит допустить хоть малейшую оплошность, и он выбьет почву у меня из-под ног. А тогда я беззащитен. Нужно сосредоточиться, чтобы не попасть впросак.

– Вы трогали тело?

– Нет, то есть... Да, я прикасался к ней.

– Зачем?

– Не знаю. Просто дотронулся, чтобы убедиться... А как бы вы поступили на моем месте?

– Я? Видите ли, это моя работа. Ладно, мистер Николс, только не подумайте обо мне превратно. Мне надо знать все абсолютно точно. Вы сами видели, как нервничает ваша супруга. Она всячески пытается что-то скрыть – это сразу бросается в глаза. Конечно, я ее понимаю: вполне нормальная реакция.

Я лишь покачал головой. Гант говорил мягким, бархатным голосом. Он мирно гудел, как хорошо отлаженный мотор. Глаза полицейского блестели, в них не было ни усталости, ни апатии. Создавалось впечатление, что все козыри у него в руках. Трудно сказать, почему он было так уверен в себе, но вид у него было довольный – казалось, ему известно про меня все. Конечно, я не мог проверить, что Гант знает на самом деле, а чего не знает. Но мне следовало вести себя как можно осторожнее – ведь я был замешан во многом, непосредственно связанном с этим преступлением, и не хотел, чтобы это выплыло наружу. Нужно держать себя в руках, не допустить промаха, не дать поймать себя на слове... Что-то в Ганте мне очень не нравилось. Но что? Я пытался понять, а он тем временем продолжал задавать вопросы:

– Тело уже остыло?

– Да, рука была холодная как лед.

– И тогда вы?..

– Что?

– Что вы сделали?

Я было открыл рот, но он остановил меня движением руки.

– Подождите. Вернемся немного назад. Зачем вы вообще пришли в этот коттедж?

– А разве моя жена вам не сказала... – начал я.

– Извольте отвечать. Сейчас я разговариваю с вами, а не с миссис Николс.

– Мне нечего отвечать! – возмутился я.

Гант тяжело вздохнул и уставился в пол, потом посмотрел зачем-то в окно. Затем слегка повернул голову и очень спокойно произнес:

– Понимаете, мистер Николс, рано или поздно вам все равно придется ответить на этот вопрос. Почему бы не сделать это сейчас?

– Я не говорил, что не хочу отвечать на ваши вопросы. Единственное...

– Странно! Так ответьте же!

– У меня нет причин не отвечать, – продолжал я.

– Довольно, – сказал Гант. – Я буду задавать вам вопросы, какие МНЕ надо. Дело достаточно серьезное.

– Знаю.

– Эта женщина была убита, кто-то задушил ее шарфом. Кроме того, она защищалась сколько могла.

– Знаю.

– А! И это вы знаете?

– Это было видно по ее одежде и царапинам на руках.

– Мистер Николс, погасите сигарету, не то обожжете себе пальцы. Вы что-то больно разнервничались, – произнес Гант.

Глава 14

– Давайте побеседует спокойно. Согласны? – спросил меня Гант.

Я сунул сигарету в горшок с кактусом, стоявший возле кушетки. Мне очень хотелось успокоиться. «Необходимо собраться», – подумал я. Но как это было сложно! Стоило мне попытаться перевести разговор в другое русло, Гант сразу же меня сбивал. Посмотрев на свои руки, я заметил, что они дрожат, но никак не мог с этим справиться. Однако не отвечая на вопросы Ганта, я лишь ухудшаю и без того скверное положение.

– У вас прекрасный мотель, – заметил Гант.

– Благодарю.

– Он у вас давно?

– Нет, не очень.

– Наверное, его дорого содержать, – Гант снова покрутил головой. – Особенно сейчас, когда изменили проект прокладки трассы, не так ли? Это обстоятельство нанесло большой урон вашему делу?

– Да, дело немного пострадало, – уклончиво ответил я.

Не глядя на меня, он произнес:

– Миссис Николс сказала, что видела в комнате убитой мужскую сумку.

Я молчал.

– Вы ее видели?

– Как-то не обратил внимания.

– Мисс Латимер упоминала о каком-нибудь мужчине?

– Нет.

– И не говорила, замужем она или нет?

– Я, собственно, мало с ней общался...

Меня взволновал этот вопрос, да еще Гант назвал фамилию Латимер. А что, если он прознает про ту гостиницу – ведь я останавливался там под этой же фамилией. До чего все же взаимосвязаны самые незначительные факты! И я в центре всего! Черт возьми! Я почувствовал, что неправильно веду себя с Гантом. Но исправлять что-либо уже поздно.

– А что за мужчина был здесь вчера ночью? Вас это удивило?

– Да, конечно.

– Почему?

Я рассказал, как увидел, что кто-то проник ночью в коттедж мисс Латимер. Подозревая, что это бродяга, решил прийти к ней на помощь. Но когда все выяснилось, успокоился, поскольку все выглядело правдоподобно. Человек попал в аварию, вот и не смог встретиться со своей спутницей в назначенное время...

Окончив свой рассказ, я почувствовал, как мое лицо покрылось холодным потом. Каждое слово давалось с трудом и вызывало тревогу. Почему я не могу рассказать Ганту всю правду? Причина одна – деньги, спрятанные в гараже. Какой смысл в откровенности – ведь представителей закона волнуют не деньги, а убийство. Но если обнаружат деньги, начнется длительное разбирательство. Из-за этих проклятых денег подозрение падет прежде всего на меня. Они ищут убийцу Вивьен. Но я не могу назвать им убийцу – я и сам не знаю, кто это. Рано или поздно его все равно найдут. И поскольку убийца не я – мне нечего беспокоиться.

– Они ссорились? – услышал я голос Ганта.

– Кто?

– Тот мужчина и мисс Латимер.

– Я ничего не слышал.

– Как вы думаете, они действительно друзья или просто делали вид?

– Судя по их беседе, они были хорошо знакомы. Похоже, между ними возник какой-то спор, но точно сказать не могу...

– А вот ваша жена говорит иначе. Когда она вошла, вы...

– Я знаю, что вы имеете в виду. Видите ли, этот тип показался мне подозрительным, он начал разговор со мной в таком тоне, что я хотел вышвырнуть его из коттеджа. Понимаете?

– Пока да.

«Только б они не обнаружили тайник в гараже, тогда все будет о'кей», – подумал я. Но, судя по всему, у этого Ганта неплохое чутье, он определенно о чем-то догадывается! Я уж, было, успокоился, но тут мой мозг пронзила страшная мысль.

– Что с вами, мистер Николс? – спросил Гант.

– Не знаю. Видимо, колики.

– Мне очень жаль, – посочувствовал лейтенант.

Я провел рукою по животу и сморщился как от боли.

– Простите, выйду на минутку, – произнес я, а про себя подумал: «Форд» с номерным знаком штата Джорджия записан на мое имя! Черт возьми! Это может сильно осложнить дело". – Долго не задержусь, – пробормотал я. – Подождите меня, пожалуйста, здесь, лейтенант. У меня иногда случаются желудочные колики. Надо принять лекарство. Оно в кабинете.

– Ладно.

Я направился к двери, но услышал за собой голос Ганта:

– Разговор еще не окончен и мы его продолжим. Буду около машины.

– Хорошо.

Я кинулся к себе. Оглянувшись, увидел, как Гант приближается к полицейской машине, стоящей у дороги. Убедившись, что он меня не видит, я резко свернул к гаражу. В полной уверенности, что полицейские обязательно справятся о номере «Форда», я мучительно размышлял, как объяснить, почему автомобиль записан на мое имя. Если б их как-то отвлечь, я, безусловно, нашел бы выход. Они отыщут Тиса, выяснят, кто такая на самом деле мисс Латимер и, сопоставив некоторые факты, обвинят в ее смерти Ноэля. Только бы их задержать! Я даже не мог им намекнуть, что эти деньги существуют. А Ноэль, Радан и еще с ними, не осмелятся сообщить полиции о чемодане.

Я вошел в гараж и подошел к «форду». Дверца была закрыта, судя по всему, ее еще никто не касался, а в разговоре с Гантом я о машине не упоминал. Может, полицейские решили, что Вивьен приехала сюда на поезде или прилетела на самолете. Они ведь пока не спрашивали, была ли у нее машина.

«Не будь таким идиотом. Тебе нечего бояться, – мысленно подбодрил я себя. – Просто-напросто тебе известно чуть больше, чем полиции».

Я действовал очень быстро, словно у меня и впрямь были желудочные колики. Стремительно ворвался в наш гараж, который примыкал к гаражу для гостей. Там где-то валялся нью-йоркский номер, забытый кем-то из предыдущих постояльцев в прошлом году. Сейчас я, как нарочно, никак не мог нейти его. Заглянув под скамейку, вытряхнул ящик с какой-то рухлядью. Черт возьми – нет! И тут я увидел перед собой огромную кучу мусора, в которой, словно украшение, блестел треклятый номерной знак. Обрадовавшись, я вытащил его и бросился к стоянке номер шесть, прихватив по пути инструменты и отвертку. Чуть не плача от радости, подбежал к «форду», обливаясь потом. Гант, вероятно, уже волнуется, куда это я подевался, и разыскивает меня.

Номер штата Джорджия отошел без труда. Прикрепленный мягкой проволокой, он еле держался – не требовались ни клещи, ни отвертка. Я отбросил их в сторону. Поменяв номера, спрятал джорджианский за пазуху и вышел из гаража. На углу я увидел Бесс, вытряхивавшую мусор в большой бак возле гаражей. Рядом с ней стояло небольшое жестяное ведерко с крышкой, мы пользовались им дома.

– Рой? – заметив меня, удивилась Бесс.

Я сильнее прижал к себе номерной знак и незаметно передвинул его за спину, под ремень.

– Ты говорил с лейтенантом?

– Да, но он снова меня ждет.

– А что ты здесь делаешь?

– Я? Ох, черт! Опять спазм!

– Что?!

– У меня страшные колики. Хотел бы знать, от чего...

Бесс подошла ко мне.

– Может, приготовить тебе отвар? – обеспокоенно спросила она.

– Нет, спасибо. Мне надо снова идти к Ганту. Я сказал, что долго не задержусь.

Внимательно оглядев гаражи, Бесс посмотрела на меня. Я изобразил некое подобие улыбки и нежно погладил ее по спине. Затем быстро свернул за угол, оставив жену в полном недоумении. Проклятый номерной знак впивался мне в тело. Как лучше от него избавиться?! Я вбежал в дом. Куда бы его спрятать, ведь с минуты на минуту может вернуться Бесс. Я услышал, что она идет через лужайку, мягко ступая по траве, и чуть не взвыл от боли – номерной знак оцарапал мне спину. Я выглянул из окна и увидел Ганта, прислонившегося к машине и разговаривавшего с полицейскими. Он все время поглядывал на окна мотеля. Я пересек кухню, вошел в кабинет, подошел к кушетке и засунул под нее чертову железку. Затем, убедившись, что ничего не видно и вроде бы все в порядке, в изнеможении присел.

– Ну, как твой живот? – услышал я. Передо мной стояла Бесс.

– Почти прошел... Надо идти.

– Хочешь, приготовлю отвар? Может, пока выпьешь соды? – участливо спросила она.

– Нет, спасибо, не стоит, – сказал я и вышел.

Она осталась стоять у двери с усталым, тоскливым выражением лица, готовая прийти мне на помощь в любую минуту. Но я сейчас не мог позволить Бесс что-то предпринять, да и сам толком не знал, что делать. Подходя к коттеджу Вивьен, я заметил Ганта, который при виде меня тоже приблизился. Затаив дыхание, я ждал.

– Вам лучше, мистер Николс? – спросил он.

– Благодарю вам, полегчало.

Он пристально взглянул на мою спину, потом на руки. Рубашка сзади была вся в пыли, а руки черные от грязи, Гант ничего не сказал, но я почувствовал, что у него появилось какое-то подозрение.

– По дороге сюда я включал оросительную систему. Подождите, лейтенант, сейчас она должна заработать, – не глядя на него сообщил я.

Гант насмешливо сморщил нос, я же, повернул главный кран, и на газон полилась вода. Тогда я взял резиновый шланг и тщательно вымыл руки, после чего отряхнул рубашку. Подняв голову, я заметил Хэйга, идущего по дорожке. Видимо, тот хотел полюбоваться результатами своей работы.

– Ну как, теперь можем продолжить разговор? – спросил Гант.

– Разумеется.

– Так начнем с того, на чем остановились.

– Хотите, зайдем в коттедж? Там можно присесть, – вежливо предложил я.

– Ничего, поговорим здесь, – отрезал полицейский.

Мне не понравилась его интонация – тон резко изменился, он уже не был так любезен, как раньше.

– Значит, к мисс Латимер ночью заявился мужчина. Вы не знаете его имени? Как он назвался?

– Не помню. – Мне страшно не хотелось врать, но теперь уже ничего не поделаешь. Что-то оборвалось у меня внутри – еще немного и я кинусь бежать.

– Чем вам не понравился этот человек? – продолжал допрос Гант. – Когда вы вошли, он что, набросился на вас с кулаками?

Я рассмеялся.

– Ну что вы! Он был не в состоянии драться. У него, наверно, рука сломана – она была на перевязи, да к тому же – вся голова в бинтах.

Сказав единственный раз правду, я почувствовал себя значительно лучше. Гант молча смотрел на меня, опершись на маленькую металлическую ограду перед входом в коттедж. Сейчас на его некрасивом лице появилось самодовольное выражение, он походил на мыслителя, немало повидавшего в жизни. Казалось, ему известно все на свете и он просто размышляет, с чего лучше начать. Передо мной стоял человек, скрупулезно обдумывающий каждую деталь.

– А вы хотели драться? – неожиданно спросил он.

– Ну... этот тип вначале так нагло повел себя... – неуверенно протянул я, – что мне пришлось его слегка толкнуть, так, для профилактики...

– А вот ваша жена утверждает, что из-за этой так называемой профилактики он чуть не вылетел за дверь.

– Ладно, я ударил его, но он просто потерял равновесие, не более.

– Мистер Николс... – Гант внимательно посмотрел на меня и слегка похлопал шляпой по бедру. Его взгляд говорил о многом. – Так дело не пойдет. – Он покачал головой. – Я знаю, вы неважно себя чувствуете, но не настолько, чтобы не понимать всей серьезности положения. Сейчас вы даете повод думать о вас весьма нелестно.

Я ничего не ответил.

– Вы ведете себя так, мистер Николс, будто это вы убили мисс Латимер, – огорошил меня Гант.

– Но я этого не делал.

– Хорошо. В таком случае, почему вы не хотите мне помочь? Иногда мне приходится сталкиваться с весьма любопытными и сложными вещами. Но это моя работа, и поверьте, я ее очень люблю.

– Я ответил на все ваши вопросы, – возразил я.

– Нет, вы этого не сделали. Вы говорите, не думая, потому что высказываете первое, что прядет в голову, А может, вы что-то скрываете? Думаю, ничего хорошего из этого не получится. Но мы всегда, – Гант подчеркнул слово «всегда», – выясняем все досконально, мистер Николс. И мы сэкономим драгоценное время, если вы будете играть со мной в открытую.

– Мне нечего скрывать, – чуть не закричал я. – Какое вы имеете право меня подозревать?

– Опять – двадцать пять! – Гант глубоко вздохнул и посмотрел на носки своих туфель. – Мы в полиции постоянно сталкиваемся с подобными утверждениями. Сколько я работаю в отделе по расследованию убийств, столько мне приходится выслушивать аналогичные заявления. Иногда мы тратим массу времени на пустопорожние разговоры. Говорим, говорим, говорим... У меня огромный опыт, поверьте, мистер Николс. Но знаете, я не припомню ни одного случая, когда бы мне встретился такой человек, как вы. Вы мне говорите одно, – хотя сами прекрасно знаете, что это неправда, а ваша супруга утверждает обратное. Ну зачем вы так?

Он с какой-то жалостью взглянул на меня.

– Не знаю, ничего я не знаю... – простонал я.

– Вы что, хотите оградить от чего-то вашу жену? Я ведь чувствую... Что вы от нее скрываете?

– Нет, и еще раз нет! Послушайте, лейтенант. У меня мотель, о котором я должен заботиться. И еще миллион всяких проблем.

Гант жестом прервал меня и подошел ближе.

– Не хотелось бы везти вас в управление, мистер Николс. Но иного выхода нет. Мы с вами уже много о чем говорили, думаю, вы догадываетесь, что ваш мотель сейчас находится под наблюдением. – Гант осмотрелся вокруг. – Во всяком случае, ваша жена мне сказала, что дела мотеля плохи. Кстати, почему у вас так мало постояльцев?

Меня охватило беспокойство, и Гант это заметил.

– Не надо нервничать, мистер Николс. Я еще никогда не видел, чтобы человек так плохо скрывал свое волнение.

Я не осмелился возразить, мечтая лишь об одном – чтобы меня оставили в покое. Кто я в глазах Ганта – преступник или нет? Одно из двух... Ведь я для него был уже не просто владельцем мотеля, а свидетелем недавно свершившегося убийства. Должно быть, Ганту нужно от меня одно – чтобы я рассказал все, что мне известно. Но я настолько погряз во лжи, что мне было трудно владеть собой и вести себя естественно. В голову все время лезли какие-то скверные мысли, поэтому я говорил первое, что приходило на ум, и Гант, без сомнения, это заметил. Ужасно, что ничего изменить нельзя – так глубоко засосала меня ложь...

– Миссис Николс сообщила мне, что убитая приехала сюда на машине, кажется, «форд-седан», не так ли?

Я кивнул и почувствовал, что земля уплывает у меня из-под ног.

– Так, уже лучше... Пойдемте-ка посмотрим на ее машину, а? – улыбнулся Гант.

Я пропустил его вперед, и мы направились в гараж. Господи! Будь милостив ко мае! Не дай мне совершить какую-нибудь промашку! Этот Гант уже играет со мной! Я был напуган до предела. Но мне нужно сохранить свою добычу! Теперь этот чемодан принадлежит мне и Бесс. И никакой Гант не помешает! Не имеет права!

А сейчас – спокойствие, только спокойствие. Я должен выглядеть так, будто НИКОГДА НИЧЕГО не совершал. Никакой лжи нет и не было. Не было, и все тут!

– Вам очень повезло, мистер Николс, – сказал Гант, медленно проходя по дорожке, – у вас такое прекрасное заведение. Я бы все отдал, чтоб только владеть таким мотелем.

– Недавно вы сказали, что любите свою работу, – заметил я.

– Иногда я ее ненавижу, – не глядя на меня, произнес инспектор, и мы вошли в гараж на стоянку номер шесть.

– Вы всегда оставляете двери гаража открытыми? – осведомился лейтенант.

– Подозреваю, что это ОНА оставила дверь открытой.

Гант кивнул и начал осматривать «форд». На секунду его взгляд задержался на заднем бампере, где я прикрутил нью-йоркский номер. Он казался довольно потертым. Инспектор постучал по нему пальцами – раздался глухой металлический звук. Гант поднял голову и внимательно изучил заднее сиденье, затем ветровое стекло.

– Машину не трогайте, – сказал он. – Мы снимем отпечатки пальцев, хотя вряд ли найдем, что нам требуется.

– О! – выдохнул я.

– Да-да. По всей вероятности мы ничего не обнаружим. Но, могу вас заверить, мы тщательнейшим образом все осмотрим! У нас просто нет иного выхода.

– Понимаю. Конечно, в машине будет полным-полно отпечатков. Как же иначе? Когда мисс Латимер приехала, я отпарковал автомобиль в гараж.

– Это как раз неважно! Чтобы оставить четкие, заслуживающие внимания отпечатки, человек должен провести внутри машины достаточно времени. Во всяком случае...

Он не договорил и начал не спеша и тщательно осматривать окна машины. Когда, по его мнению, встречалось что-то любопытное, он качал головой и поглядывал на меня. Я в ожидании стоял рядом, манипуляции Ганта вызывали во мне раздражение. Он не имел права вести себя подобным образом. Мне необходимо было выработать линию защиты, а я понятия не имел, какой она должна быть. Ясно одно: у него против меня ничего нет, все эти подозрительные взгляды – ерунда. Гант специально пугает меня, разыгрывая какой-то идиотский спектакль. Ему нужные бесспорные, весомые доказательства, а их у него пока нет. Я повернулся и вышел из гаража. «Если хочет, пусть ищет меня. К черту и Ганта и всех остальных!» – с яростью подумал я.