Текст книги "Интрижка (ЛП)"

Автор книги: Джиана Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава девятая.

Я не знаю, как ему это удалось, но как только мы вышли из машины на мексиканский солнечный свет, Синклер-предприниматель вернулся, загадочный и смутно равнодушный ко всему, что нас окружало. Я задавалась вопросом, применимо ли это расстояние ко мне, но когда я нерешительно ждала в нескольких футах от него после того, как машина отъехала, глядя на него, а не на то место, куда он меня привез, когда он повернулся ко мне с теплыми глазами.

– Вот почему я люблю Мексику, – сказал он, и я подошла ближе и увидела волнение в его глазах. Они были такого великолепного синего цвета, что даже словарный запас моего художника оказался бедным и настолько невыразительным, что почти полностью компенсировал пустую маску, которую он всегда носил. Я подумала о его диком крике в машине и покраснела при мысли, что водитель слышал нас, и еще сильнее покраснела от удовольствия.

– Ненасытная, – мягко отругал он, взяв меня за руку и снова обхватив ею свою.

Я ахнула, когда мы двинулись вперед.

– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

Он мрачно усмехнулся.

– Ты красиво краснеешь, когда думаешь о сексе. – Я попыталась совладать со своим приливом, но мне это не удалось, поэтому я отключилась от его веселья и погрузилась в происходящее вокруг.

Перед нами простирался Тихий океан, полоса шелковистых лазурных волн, увенчанная разбитыми фрагментами золотого света. Пеликаны толпились в углу оживленного причала, жаждя объедков, брошенных мускулистыми рыбаками, умело разрезающими рыбу, которую вытаскивали тачками с приближающихся лодок. Мягкий морской бриз не давал воздуху вонять гнилыми рыбьими кишками, и я восхищалась экзотическими экземплярами, лежащими на широких мраморных столах, их длинные серебряные тела и похожие на мечи выступы напоминали доисторические творения.

Синклер провел меня через скопление людей, наполненное испанскими репликами и занятых портовых рабочих уверенной рукой и широко раскрытыми глазами. Он получал удовольствие, указывая на разные виды рыб – марлина, ваху и дорадо – все такие экзотические, как драгоценности, небрежно разбросанные по гигантским плитам.

– Они не тратят ничего впустую, – объяснил он, его голос был тише шепота, но все еще взволнованным. – То, что туристы или рестораторы не забирают, портовые рабочие используют, чтобы прокормить свои семьи. Рыбалка – серьезный вид деятельности в этой части страны, большинство семей на протяжении поколений зарабатывали на жизнь морем.

Мы миновали филе-станцию и вышли на открытый воздух доков, быстро маневрируя между лодками в поисках своей.

– Мы собираемся на рыбалку? – спросила я, слегка недоверчиво.

Его губы дернулись от моего отсутствия энтузиазма.

– Поверь, тебе это понравится.

– Я действительно в этом сомневаюсь, – пробормотала я, но он проигнорировал меня.

– Вот, что я тебе скажу, – сказал он, прикусив уголок улыбающихся губ. – Тот, кто поймает самую большую рыбу, определяет, что нам делать сегодня вечером.

– Ну ладно, у меня есть пакет для этой пары – это долгая история – но массаж может быть…

Я замолчала, ахнув, когда Синклер притянул меня к себе на руки и наклонился, чтобы деликатно провести языком по краю моего уха.

– Я имел в виду нечто более интимное.

– Ох, – вздохнула я. – В таком случае, ты в деле.

Мы все еще улыбались, когда наконец остановились у лодки, которую я бы не назвала роскошной. Это была странная форма: моторная лодка с синим тентом и небольшой верхней палубой. Имя, нацарапанное на старом, но тщательно ухоженном корпусе, было Роза и, несмотря на мое сопротивление, я засмеялась.

Когда Синклер поднял на меня бровь, я взмахнула рукой в воздухе.

– Моё второе имя.

Должно быть, это хорошее предзнаменование.

Он нахмурился, но появление маленького, сильно загорелого мексиканца отвлекло его от дальнейших допросов.

– Антонио. – Губы Синклера задрожали, когда он подавил улыбку, но все же позволил себе наклониться и тепло сжать руку невысокого человека. – ¿Como estas?²

– Bueno, beuno obviamente³. – Весело ответил Антонио.

У него были огромные глаза, сверкавшие, как оникс, когда они смотрели на меня, а рот был полон кривых, но совершенно белых зубов.

– Эль. – Рука Синклера обхватила меня за бок и скользнула по всей длине моей фигуры в виде песочных часов. – Это мой друг Антонио, лучший рыбак во всей Мексике.

Антонио громко рассмеялся и взял мою руку в свои.

– Красивый.

Мой смех был скорее смешком, чем полноценным звуком, и мы оба счастливо покраснели друг перед другом, когда я поблагодарила его. Он держал меня за руку, тянул за собой, как ребенка, и вел нас на борт корабля Роза и устроил мне грандиозную экскурсию по компактной двухэтажной лодке. Он с энтузиазмом описывал механику даун-риггеров – огромных грузов, прикрепленных к обеим сторонам кормы, которые тащили рыболовные приманки на морские глубины, где любили плавать массивные, почти потусторонние рыбы.

Медленно, потому что я была неуверенна и глубоко заинтересована, я помогла Антонио и Синклеру подготовить канаты и даже сделала небольшой поворот за штурвалом, но стресс от удержания лодки прямо на катящихся волнах заставил меня истерически смеяться, и вскоре Антонио снова взял на себя управление.

Когда все было готово, Синклер подвел меня к низкому складному стулу лицом к ограждению и вручил мне пиво Dos Equis, прежде чем сам занял место. Его ноги были вытянуты, длинные и частично обнаженные в шортах цвета хаки, и я пожирала его вид, открытый и небрежный, как раскинутое белье. Мне хотелось лечь на него сверху и втянуть его мужской аромат глубоко в свои легкие.

Он перестал смеяться над чем-то, что объяснял Антонио, и его лицо приобрело свою обычную беспристрастность, когда он поймал мой взгляд.

– Могу я тебе чем-нибудь помочь, Эль?

– Он использует свою крутость, чтобы подразнить меня, – подумала я, но все же покраснела и сосредоточилась на том, чтобы снять этикетку с коричневой бутылки в своих руках.

– Мне просто нравится видеть тебя расслабленным, это другое.

– Расслабленным? Единственное, что я чувствую рядом с тобой, сирена, – это желание. Словно в подтверждение своей точки зрения, его глаза опалили пламенем каждый дюйм моей кожи, сжигая меня, как ведьму, из-за заклинания, которое я наложила на него.

Эта мысль меня порадовала.

– Я думаю, что твои увлечения приносят тебе утешение. Я, – я прочистила горло, – я имею в виду свое тело, рыбалку, твою деловую сделку с терпящим крах курортом. То же самое и со мной с моим искусством; это как зуд, постоянная стимуляция, но слишком комфортно, чтобы его почесать.

Он поджал губы.

– Это, конечно, интересная аналогия.

Я пожала плечами, потому что знала, что могу быть неуклюжей с английским, а на французском или итальянском гораздо легче поэтизировать.

– Я вижу здесь только одну проблему, – продолжил он, глядя на болезненно голубую воду того же оттенка, что и его глаза. – Ты не похожа ни на что, с чем я когда-либо имел дело раньше, поэтому не может быть никакой системы отсчета, никакого прецедента, с которым можно было бы тебя сравнить.

Я нахмурилась, глядя на пиво в своих руках.

– Это не совсем хорошо.

– Неизведанное преследовало человечество с самого начала.

– Ты хочешь сказать, что я слежу за тобой?

– Разве это преследование, если объект хочет, чтобы за ним следили?

Мы смотрели друг на друга с едва сдерживаемыми улыбками, блестящими глазами и дрожащими губами. Нетерпеливые вопросы пузырились в моем горле, давление росло, пока я не была уверена, что мои губы откроются, и из меня вырвется поток смущающей потребности.

Что мы делаем? Почему ты мне так нравишься? Разве не было бы здорово, если бы это было нечто большее, чем просто отпуск? К счастью, внезапный крик Антонио прервал нашу связь, и мексиканец поспешно поднял меня на ноги и бросился мимо, чтобы взять в руки качающуюся удочку.

– Берешь, берешь! – призвал он, быстро наматывая веревку.

Я скептически наблюдала, как он яростно тянул пойманную рыбу. Для меня это выглядело слишком тяжелым.

– Я помогу тебе. – Присутствие Синклера за моей спиной успокоило меня, и я мгновенно стала послушной, позволив моим рукам занять правильное положение на удилище.

Волны колыхались у меня под ногами, и было трудно найти опору на скользкой палубе, но я вжала подошвы ботинок в пол и присела ниже.

– Помести удочку ниже пупка и держи её наклоненной вверх, тебе нужно туго натянуть леску, – наставлял он. – Напряги ноги, слегка потяни удочку вверх и назад, а затем быстро намотай леску.

Тупой конец удочки больно впился мне в живот, пока я изо всех сил пыталась вытащить рыбу, и моя правая рука уже ослабела от усталости, но адреналин колотился по моим венам. Твердый пульс моего сердца стал эпическим саундтреком к моему большому улову.

– Крепче. – Сильный голос Синклера остановил меня. – Не тяни слишком сильно, рыбу надо выуживать твердой рукой подтягивать ее поближе к лодке. Я вспомнила его крепкие руки, доведшие меня до оргазма прошлой ночью, я слегка поскользнулась, когда рыба сделала зигзаг влево. До того, как я могла выпрямиться, он был там, его сильные руки обхватывали мои локти, а его стальная грудь прижималась к моей спине. Я прислонилась к нему спиной, прижимаясь задницей к его паху.

– Веди себя хорошо, – тихо приказал он, когда Антонио метался по палубе, готовясь поймать рыбу и одновременно пытаясь управлять лодкой. – Тебе бы не хотелось потерять эту рыбу-монстра только потому, что ты не смогла сосредоточиться.

Я стиснула зубы.

– Говорит мужчина, который меня отвлекает.

Его теплый смешок взъерошил мои волосы, и он сдвинул их с липкой шеи.

– У тебя есть резинка?

– Левый карман, – пробормотала я, лихорадочно вытаскивая уставшую рыбу.

Вспышка чешуи в нескольких метрах от лодки взволновала меня.

Как и нежные руки Синклера, которые довольно умело собрали мои волосы в высокий хвост.

– Гораздо лучше, – пробормотал он в мою влажную шею, скользя зубами от моего уха к воротнику.

– Легкий доступ.

Я слегка застонала, но прищурилась и пошевелила бедрами, пытаясь уйти от него. Он был настолько самонадеян, думая, что выиграет пари, что я проведу ночь, растянувшись на его кровати, полностью в его власти. Более решительно, чем когда-либо, я оттолкнула его сильным толчком бедра и приняла позицию, которой научил меня Антонио.

– Антонио, – позвала я. – Синклер – ужасный учитель, не могли бы вы мне помочь?

Откуда-то позади меня послышался дымный смешок Синклера, но я была рада что он дал мне время, необходимое для концентрации. Было так легко отвлечься от мыслей о том, что он может сделать с моим телом. Одного звука его голоса с легким акцентом, шепчущего мне на ухо грязные обещания, было достаточно, чтобы…

Я покачала головой – надо вырваться из этого!

– Это большая рыба! – Антонио крикнул мне прямо в ухо, подходя, чтобы поправить мою хватку. – Очень большая. Может, мужчине стоит взять на себя управление?

– Нет, нет, нет, – прорычала я, откидываясь всем своим весом назад, чтобы удержать рыбу как можно ближе к лодке. Как долго она собирается сражаться со мной? Я могу сделать это.

В голосе мексиканского рыбака прозвучало снисходительное веселье, когда он сказал:

– Хорошо, сделай это. Но это марлин, очень большая и очень сильная рыба.

Я чуть не пустилась в танец. Синклер сказал, что марлины – самая большая рыба, которую труднее всего поймать. Представьте, если бы я поймала одну, то, что я могла бы заставить его сделать со мной…

– Сосредоточься, Эль. – Как всегда уловив мои мысли, строгий голос Синклера прорвал мои фантазии. – Эта рыба могла бы кормить семью Антонио неделю.

Мой язык высунулся между губ и осторожно прижался к зубам, пока я концентрировалась. Взволнованный голос Антонио шептал мне в ухо, пока он проверял мои успехи. Я провела на корме маленькой лодки сорок минут, вылавливая рыбу, быстро вытаскивая удочку волнообразными движениями, точно так же, как море под моими твердо стоящими ногами. Я никогда не думала о рыбалке как о виде спорта, но вскоре поняла, насколько это утомительно. Мои руки и ноги были как желе, удочка болезненно впилась в живот, даже когда я передвигала ее, пытаясь найти более удобное положение. Но это тоже было захватывающе. В какой-то момент марлин высоко подпрыгнул в воздух, сверкнув сапфировым хребтом и острым носом. Мои сведенные судорогой пальцы жаждали фотоаппарата, и я серьезно подумывала о том, чтобы сдаться, не зная, сколько выдержит мое слабое тело.

– Чуть ближе, ближе! Устойчиво, устойчиво, – кричал Антонио, свисая с борта лодки с большой сетью в руке.

Одним резким рывком, поворотом запястья он поймал марлина, призывая Синклера на помощь. Удочка приклеилась к моим ноющим пальцам, и я тупо наблюдала, как мужчины заталкивали огромную рыбу в маленький корпус лодки. Антонио достал небольшой инструмент типа бейсбольной биты и бил рыбу по голове, пока она не перестала вертеться. Несмотря на мое отвращение и сильный прилив сочувствия, который я испытывала к этому великолепному существу, я с восторгом наблюдала, как они убили его и бросили в кулер с водой, встроенный в лодку. Мне было неловко осознавать, что я никогда не видела процесса уничтожения еды, которую я с такой легкостью каждый день запихивала в рот.

Синклер подошел ко мне несколько осторожно, и я поняла, что мое замешательство, должно быть, отразилось на моем лице. Он осторожно освободил мои пальцы от удочки и отложил его в сторону, прежде чем взять мои руки в свои. Он потер каждый палец, поглаживая его от основания и обратно, пока они не почувствовали приятное покалывание.

– Ты меня очень впечатлила, Эль. – Его голос был тихим, но напряженным. – У тебя невероятная выносливость, и не каждый рыбак, впервые поймавший 125-ти фунтового марлина, может сказать, что поймал его.

Мои глаза комично расширились.

– Я это сделала?

– Ты сделала. – Он кивнул и наклонил голову, чтобы крепко поцеловать меня в губы. – Я должен был знать, что сирена будет господствовать над морем.

Его слова разожгли мое прежнее волнение, и я вскрикнула, прыгнув в его объятия. Он колебался, прежде чем его руки скользнули под мою задницу, чтобы поддержать меня. Я осыпала его поцелуями, а затем отстранилась, чтобы взглянуть на его приятно удивленное лицо.

– По сути, я теперь мастер – рыболов, не так ли? – Когда он ответил недостаточно быстро, я откинулся назад, чтобы позвать Антонио. – Не так ли, Антонио?

В результате его улыбка была широкой и зубастой.

– Ты можешь ловить рыбу со мной в любое время, Синьорита!

Остальная часть поездки прошла великолепно. Я легла на небольшую верхнюю палубу в купальнике, восстанавливаясь на солнце после тренировки. В какой-то момент Синклер подошел ко мне и чувственно втер мне в кожу солнцезащитный крем. Я засыпала и просыпалась, улавливая обрывки легкого испанского подшучивания Синклера и Антонио. Язык был достаточно близок к французскому и итальянскому, чтобы я могла разобрать суть того, что они говорили, но мне было приятно просто плыть по течению, пока они возбужденно болтали друг с другом, как маленькие мальчики.

Некоторое время спустя Синклер торжествующе закричал, пробуждая меня ото сна, и я улыбнулась. Я думаю, для меня было привилегией видеть его настолько свободным от жестких ограничений, в которых он себя держал. В море он был менее сдержанным, и когда он подскочил по лестнице туда, где я лежала, я приоткрыла один глаз чтобы видеть, как он склонился передо мной с широкой, разрушительной ухмылкой.

– Ты поймал хоть одного? – сонно спросил я.

Он кивнул, слегка подпрыгивая на подушечках ног.

– Я сделал это.

– Большая?

Его рука потянулась поправить мою мягкую белую шляпу.

– Не волнуйся, Эль, сегодня вечером ты получишь то, что хочешь.

Я закрыла глаза и загудела.

– Хорошо.

Я заснула под его тихий смех.

Когда мы вернулись в доки, люди ждали, чтобы забрать наш большой улов в древних тачках, чтобы его можно было взвесить и разделать на филе. Сначала Синклер заказал фотографию меня с моим огромным марлином, подвешенным рядом со мной на шесте, где он вдвое затмил меня. Легкая улыбка играла на его красивом лице, когда я ухмылялась в камеру и смеялась вместе с туристами, которые забрасывали меня вопросами. Спасибо Антонио и мудрым советам Синклера, я действительно смогла ответить на большинство из них, и когда я вернулась к нему, Синклер поцеловал меня в волосы, и я знала, что он рад, что мне так понравилось ловить рыбу.

Мы остались смотреть, как они разделывают рыбу, и я нахмурилась, когда большая серебряная рыба, как мне показалось, упала на окровавленную плиту. Он был огромным, толстым и длинным, и с растущим страхом я поняла, что он может быть больше моего. Я повернула голову, чтобы посмотреть на Синклера, и ахнула, когда он посмотрел на меня сверкающими глазами.

– Ты солгал мне! – обвинил я, тыча пальцем в его сильную грудь. – Ты сказал, что я поймала самую большую рыбу.

– Нет. – Он медленно покачал головой. – Я сказал, что сегодня вечером ты получишь то, что хочешь. Он наклонился к моему возмущенному лицу. – И тебе очень понравится то, что я собираюсь с тобой сделать.

Я хмыкнула и уперла руки в бедра, но улыбка прорвалась сквозь меня, когда Синклер захохотал. Его голова откинулась назад, обнажая коричневую шею моему голодному взгляду. Он был так прекрасен, что у меня что-то заболело в груди.

Мы поблагодарили Антонио и отдали ему большую часть добычи, но я была рада, когда Синклер оставил немного марлина, чтобы приготовить его на курорте. Я дремала у него на плече в машине, утомленная солнцем и рыбалкой, пока Синклер что-то бормотал по-испански в телефон. Он разбудил меня легким встряхиванием, когда мы добрались до отеля.

– Привет. – Я улыбнулась ему, смахивая сонливость с глаз. Он посмотрел на меня с почти пугающим вниманием, от которого мое сердце колотилось.

– Привет.

Мы долго смотрели друг на друга, пока меня не смутила блестящая лазурь его радужных оболочек.

– У меня есть дела, о которых нужно позаботиться сегодня вечером. – Его лицо почти не двигалось, пока он говорил, и я цеплялась за страсть в его глазах, когда нервы начали сдавать. – Я вернусь, только поздно.

Я ждала, пока он предложит свидание поздно ночью, а когда он этого не сделал, кивнула, проглотив разочарование.

– Хорошо. Ну, в любом случае мне не помешал бы хороший ночной отдых.

Он кивнул, внимательно изучая мою реакцию. Когда я оставалась ничего не выражающей, он отвернулся от меня.

– Хорошо. Тогда я свяжусь с тобой завтра.

Я вздрогнула от холодности его слов. Мы только что провели вместе фантастический день, и когда я подумала о прошлой ночи, меня мгновенно охватило желание. Почему он это делал? Сделала ли я что-тоне так?

Несмотря на замешательство, я напрягла лицо, взяв страницу из его книги, и намеренно охладила свои слова, прежде чем сказать:

– У меня был очень приятный день, спасибо, что позволил мне присоединиться.

Я хотела выйти из машины, но оглянулась через плечо, чтобы увидеть его реакцию. Мое сердце болезненно содрогнулось, когда он лишь коротко кивнул, не глядя на меня, и снова повернулся к своему телефону.

В тот момент, когда я подошла к входу, машина уехала. Я видела, как он свернул на обсаженную пальмами подъездную дорогу, пока не исчез за воротами. Я не чувствовала себя такой одинокой с девятнадцати лет, когда мои брат и сестра-близнецы один за другим уходили из дома, не сказав ни слова. Слезы защипали мои глаза, и мне потребовалось мгновение, чтобы осознать, что я держу сверток с марлином, который Синклер сохранил для нас. Я глубоко вздохнула. Я приехала в Мексику не для того, чтобы мечтать о мужчине, каким бы красивым и разрушительным он ни был. Я приехала, чтобы расслабиться, подготовиться к суматохе возвращения к семье. «Меня не волнует, увижу ли я Синклера снова», – уверила я себя. И, поддержанная своей ложью, я вошла в вестибюль, задрав подбородок, как принцесса.

– Я бы хотела, чтобы кухня приготовила это для меня, – сказала я консьержу. – Я поем в Арресифесе в 8 вечера.

– Превосходно, миссис Бьюкенен, кто-нибудь присоединится к вам? – спросил он с приятной и вежливой улыбкой, которая никак не улучшила мое настроение.

Кто-то пришедший с пляжа, привлек мое внимание, и я повернулась к Стефану, одетому в трусы, с широкой улыбкой.

– Стефан, – позвала я, моя уверенность возродилась благодаря его благодарной улыбке. – Ты хотел бы присоединиться ко мне за ужином?

Глава Десятая.

Рыба была фантастической. Её подавали с тремя соусами, но мне больше всего понравился насыщенный, пряный матлот. Было легко сосредоточиться на вкусной еде, потому что каждый раз, когда я настраивалась на голос Стефана с греческим акцентом, я ловила себя на том, что думаю о другом акценте, о другом мужчине. Я задавалась вопросом, толкая по тарелке облупленный кусок марлина, что же это за дело, которое ему приходится делать так поздно ночью?

– Я знаю, что начал с тупого спорта, – говорил Стефан громче, пытаясь привлечь мое внимание. – Но я переключился на мир искусства только ради тебя, Жизель, а твой взгляд все еще проходит сквозь меня. Если бы я был менее красивым мужчиной, меня бы оскорбило это.

Я улыбнулась ему, благодарная за его легкое обаяние.

– Прости, Стефан, у меня был утомительный день. С моей стороны было невежливо пригласить тебя на обед, на котором я едва в состоянии не уснуть.

Его коричневые пальцы барабанили по скатерти, пока он изучал меня. – Нет, я не думаю, что тебе нужен сон. Может быть, это как-то связано с мужчиной у бассейна вчера днем?

Я уставилась на свой пустой бокал из-под вина, как будто это было завораживающе.

Он усмехнулся, когда подошел официант, чтобы наполнить наши бокалы и забрать тарелки. Я еще не закончила есть, но желудок у меня скрутило от размышлений о том, что я могла сделать, чтобы отослать Синклера прочь.

– Ты здесь одна, Жизель. – Стефан потянулся вперед, взял мою холодную руку в свою и тепло сжал ее. – Я могу быть для тебя только другом, если он тебе нужен.

Напряжение, которое накапливалось в моей груди, ослабло, и мои плечи слегка опустились от облегчения. До этого момента я почти ничего не знала о греке, но это мало что говорило, я почти ничего не знала о французе, с которым спала. Но Стефан был добрым и приятно тщеславным, я знала, что он предложит мне понимание, а не осуждение, и, вероятно, получит искреннее удовольствие от моей ситуации.

– У меня курортный роман.

Он кивнул и откинулся на спинку стула, его поза была прямой, но царственной, как у короля, развалившегося на троне.

– Как здорово.

– Да. – Я кивнула, притворяясь кем-то уверенным, опытным, кем-то, более похожим на мою сестру, чем на меня, но по проницательному блеску его глаз я могла сказать, что Стефан мне не поверил. – Это сложнее, чем я думала.

– Так бывает, – размышлял он. – Он женат?

Мои плечи ссутулились возле ушей, когда он забил гвоздь в опасной близости от моей головы.

– У него давний партнер.

Он слегка нахмурился и поднял стакан, но пить из него не стал.

– Я понимаю. Но это не то, что ты обычно делаешь. Почему сейчас? Почему он?

А не я, казалось, подразумевал его вопрос. Я знала, что я ему нравлюсь, но у меня так же сложилось впечатление, что его мог привлечь любой симпатичный человек, будь то мужчина или женщина. У Стефана была такая подвижная сексуальность, которая была одновременно привлекательной и пугающей для мужчины. Я хотела бы быть такой же свободной, как он.

– Я покажусь незрелой, если скажу, что это были чувства? – Когда Стефан закатил глаза с нежной насмешкой, я засмеялась. – Отлично. Ну, во-первых, он был невероятно красив. И я думаю, подобные вещи, – я рассеянно махнула рукой, – были следующим шагом в моей эволюции от застенчивой грубиянки до несколько искушенной женщины.

– Из утенка в лебедя?

Я сразу подумала о Синклере, уверяющем меня, что самолет – это нечто прекрасное и полное силы – лебедь.

– Думаю, да, – пробормотала я.

– Как у вас пока обстоят дела? Должен сказать, у тебя румяные щеки, и если бы не напряжение в плечах, я бы сказал, что ты выглядишь замечательно.

– Мы не говорим ни о чем конкретном, таковы правила. Но он взял меня на деловую вечеринку и на рыбалку. Я чувствую, что в каком-то смысле знакомлюсь с ним, но когда мы вернулись на курорт, он был холоден и так легко отмахнулся от меня.

Я так отчетливо помнила чувство стыда, когда он оставил меня у входа, другой человек, разочаровавшийся во мне.

Стефан смотрел на меня прищуренными глазами, его губы беспокойно скривились.

– Я мог бы ударить его, если захочешь? – Когда я засмеялась, он укоризненно посмотрел на меня. – Ты бы не смеялась, если бы знала, как сильно я ценю свои руки.

Я вытерла слезу, выступившую из глаза, и проглотила смех, все еще застрявший у меня в горле.

– Прости, Стефан, это было очень галантное предложение. Но я думаю, я откажусь.

– Что же ты тогда хочешь делать? Ты рада, что он отверг тебя? – Он наклонился вперед, его обнаженные зубы блестели в тусклом свете. Его лицо сморщилось, и я почувствовала в нем внезапную враждебность. – Может быть, ты наскучила ему в постели, Жизель, а может быть, ты разрушила его ожидания. Ты счастлива никогда не узнать? Это проблема женщин, понимаешь? Они думают, что мужчины знают все, что нас не трогает их обаяние. Правда, моя франко-итальянская красавица, в том, что вы бомбардируете нас желаниями. И такую женщину, как ты, никогда нельзя сбрасывать со счетов, даже если мужчина, о котором идет речь, «невероятно красив».

– О чём ты говоришь?

– Я говорю: если ты не готова положить конец своему курортному роману, не позволяй ему закончиться. Иди к нему, соблазни его снова. – Его глаза скользнули по моей фигуре в откровенном восхищении.

Идея соблазнить Синклера была очень привлекательной. Я могла представить его перед собой: его ослепительные голубые, глаза, горящие желанием, его голова запрокинутая назад, когда он застонал от ощущения моего рта на нем.

– Вот ты где. – Стефан улыбнулся мне, наклонил бокал с вином и, наконец, сделал большой глоток. – Твоя смекалка вернулась.

Я сделала глоток вина, чтобы скрыть застенчивую улыбку.

– Есть идеи, как мне его удивить?

Стефан широко ухмыльнулся и радостно потер руки.

– Теперь мы переходим к хорошему.

Несколько часов спустя, когда луна светила в темном небе, а все посетители уже давно разошлись по своим кроватям или проспектам в центре города, я стояла у двери комнаты Синклера, сжав кулак и замерев над деревом.

Несмотря на воодушевляющую речь Стефана за несколькими бокалами вина, моя уверенность рассеивалась с каждым вздохом. Синклер отверг меня не без причины, напомнила я себе. Кого я ждала увидеть в его комнате посреди ночи? Что за женщина это сделала?

«Меня» – тихий, но удивительно сильный голос в моей голове крикнул: «Это я!» Та женщина, которой я хотела быть, всегда мечтала быть, без колебаний брала бы то, что хотела.

Кроме того, я провела больше получаса в своей комнате, готовясь к соблазнению. У меня не было красивого нижнего белья, поэтому я решила раздеться под тонким белым летним платьем, развевающимся на верхней части бедер и мои волосы были искусно уложены руками Стефана во что-то неопределимо сексуальное. Я вспомнила его слова поддержки и сделала последний глубокий вдох.

В комнате никто не шевелился. Я постучала еще раз, с большей силой, и обдумала вполне реальную возможность того, что Синклер все еще на работе или, что еще хуже, что он был с кемөто еще. Я была удивлена, что меня это вообще заботило. Конечно, он мог бы быть. Какие претензии я имела к нему как к незнакомцу, зная его три дня и ничего не зная ни о его происхождении, ни даже о его фамилии?

Собрав последнюю каплю храбрости, я постучала еще раз, прежде чем повернуться на одном из самых высоких каблуков и уйти. Я сделала всего несколько шагов, когда звук открывающейся двери позади меня побудил меня оглянуться через плечо.

Синклер стоял в проёме, одетый в растёгнутый костюм, белая рубашка была незаправленной и слегка помятой, а ноги босыми. Вид этих голых коричневых ног заставил меня проглотить волну неожиданного желания, но в тот момент, когда я поймала его взгляд, я почти задохнулась от выражения его лица. Его красивые голубые глаза были налиты кровью, а черты лица тщательно сдержаны, как будто я пришла выманить у него что-тодрагоценное. Он ничего не сказал, глядя на меня, его поза была жесткой, но не враждебной. Я на секунду усомнилась в своей цели, пока он ждал, пока я заговорю, но когда его густые брови смело поднялись, я выпрямила позвоночник и копнула глубже, чтобы обрести уверенность.

На слегка шатких ногах я медленно вернулась к нему, остановившись только тогда, когда мои туфли на высоких каблуках коснулись пальцев его ног. Мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть в его ничего не выражающие глаза.

– Ты поел?

Он нахмурился, и я была в восторге от того, что мой вопрос его сбил с толку.

Он резко кивнул.

Я прикусила губу в искреннем волнении и заметила, как его глаза задержались на этом движении.

– Осталось место для десерта?

Медленно, чтобы усилить предвкушение и успокоить свое тревожное сердце, я сняла с плеч тонкие бретельки белого сарафана. В зале никого не было, было уже слишком поздно для возвращающихся посетителей, а кто-то из клубов не мог вернуться домой еще несколько часов, но все же уязвимость моей почти наготы, когда мое платье легко соскользнуло с моих плеч и растеклось у моих ног, была сильной. Я все время смотрела на него, наблюдая, как в лазурных глубинах вспыхивает сначала шок, а затем волнение. Я старалась не ерзать, пока он смотрел на мою обнаженную грудь, слегка вздымающуюся под моим тревожным дыханием, и белое хлопчатобумажное нижнее белье, закрывающее меня от полной наготы.

Тонкое шипение вырвалось из его стиснутых зубов, и он неловко заерзал на ногах, но его глаза оставляли пылающие следы на моей коже.

– Иисус Христос.

Я подняла бровь и неуверенно пошутила:

– Не уверена, что он бы это одобрил.

Пораженная ухмылка тронула его губы, но он покачал головой. – Эль, мне не следует этого делать.

Я наблюдала, как кадык конвульсивно двигался на коричневом горле, и это отвлекло меня от зудящего чувства вины, пронзившего мой позвоночник.

– Ты обещал мне семь дней. – Я прочистила горло, но мой голос остался хриплым от нервов и желания. – Ты не похож на человека, который может отказаться от своего слова.

– Я дал обещание женщине, которая ждёт меня дома, – возразил он, но его голос был тихим, как будто даже он не хотел слышать правду о своем заявлении.

Я медленно кивнула и раскрыла ладони, чувствуя каждую рябь воздуха на своей голой коже.

– Я знаю и уважаю это.