Текст книги "Властелин Некронда (Книга Еда - 3)"

Автор книги: Джейн Уэлч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)

– Ты еще слишком слаба.

– Думаешь? Я Одна-из-Трех. Я в жизни ни от чего не убегала.

Все поглядели на север, туда, где на вздымающемся со дна долины каменном шпиле гордо высилась Торра-Альта. На северной башне ее сидел темно-зеленый дракон, чешуя его ярко блестела на солнце. Он распростер крылья, отбрасывая на замок густую тень, и вытянул шею. Из пасти его вырвался поток черного клубящегося дыма. Дым этот вился и изменял очертания, но не рассеивался по ветру, что играл овиссийским знаменем. Вот облако тьмы сгустилось, образовывая гигантское лицо. Каспар различил кровавые глазницы, вытянутую морду, узнал гулкий смех, что прокатился по ущелью.

– Мое! Мое! Наконец все мое!

– Гвион! – в ужасе вскричал Халь.

Сердце Каспара подкатило к горлу. Юношу замутило. Медведи способны защитить их от чудищ Некронда, но что могут даже медведи поделать против призрака?

Молодые люди поспешили присоединиться к колонне бельбидийцев и личной гвардии Дагонета, по бокам которых двигались отряды медведей Урсулы. Мохнатые исполины заворчали, приветствуя госпожу, а она издала странный воинственный вопль и вместе с Каспаром помчалась вперед, к облаченному в кольчугу Бранвульфу, который возглавлял колонну верхом на боевом скакуне.

Завидев сына и брата, барон велел остановиться и приветственно протянул руки навстречу им.

– Мальчики мои, вы здесь! Езжайте по обе стороны от меня, ведь мы явились отвоевать наш дом у врага. Менестрель, пой! Пой громче! Мы отважные воины, но песня ободряет сердца!

Усевшись на запасного коня, Каспар заметил, что позади Бранвульфа едет и Керидвэн.

– Но, мама! – громко запротестовал он. – Тебе следовало остаться у Бульбака. Да еще и Изольда с тобой?! Что ты делаешь? Отвези ее обратно!

– Нас окружают медведи, тут ей безопаснее всего. Брид покачала головой, глядя на Каспара, и наклонилась поцеловать Изольду.

– Ты все еще не понимаешь, Спар? Она новая Дева. Она – жизнь для всех нас. Она – Одна-из-Трех. Мы все трое пойдем с вами. С нами сила Богини!

Каспар отстал на один корпус и поскакал рядом с Дагонетом. Пухлые щеки короля Кеолотии тряслись от езды.

– А в чем состоит план? – поинтересовался Халь, на ходу поедая хлеб с мясом. Бока его коня задевали бока скакуна Бранвульфа.

– Медведи будут удерживать хобгоблинов и драконов, а мы тем временем нападем с восточной стены. А когда пробьемся через первое кольцо обороны, несколько человек проникнут внутрь через подводные ворота.

Каспар кивнул. После ваалаканской осады Бранвульф приказал построить потайные ворота как последнее средство бегства из замка. Но хозяев замка, понятное дело, отнюдь не радовало открывать местонахождение ворот никому, кроме коренных торра-альтанцев.

Подняв голову, юноша взглянул на трех ослепительно зеленых драконов, что прежде кружили над замком. Теперь они сидели на укреплениях, свирепо отгоняя любого другого дракона, что смел приблизиться к ним. Хобгоблины, похоже, с лихвой пополнили поредевшие отряды и теперь черным кольцом окружали основание Тора.

Керидвэн проследила взгляд сына и со свойственной ей проницательностью угадала его мысли.

– Они получат какую-то плату. Драконы – жадные твари. Похоже, у Гвиона есть что-то, чего они хотят.

– Сокровища, – произнес Халь. – Мы со старым драконом Каспара нашли у подножия Тора целый клад.

– Кажется, я могу высказаться точнее, – задумчиво протянул Бранвульф. – У него есть солнечные рубины. Вот чем занимались все эти овиссийские охотники в моих горах – добывали рубины для Гвиона.

– Народ Старого Тёрна! – воскликнула Брид. – Хобгоблины. Наверняка к этому приложил руку Страйф.

Халь озадаченно покосился на нее и вместе с Бранвульфом отъехал чуть вперед.

– Итак, мы пробираемся через подводные ворота. А что дальше?

– Освобождаем людей и пробиваемся в оружейную. Как только они доберутся до своих луков, можно будет разбираться с драконами. Затем впускаем медведей с королем Рэвиком, Бульбаком и гвардией Дагонета – и замок наш.

– Но как пробраться в темницу мимо охраны, чтобы они не подняли тревогу и не поймали нас в западню? – спросил Каспар.

– Изелла взяла это на себя, – улыбнулся Бранвульф и на миг словно сбросил добрый десяток лет. – Что за создание!

– Отец! – пристыдил его юноша.

– Сынок, пусть твоя мама – прекраснейшая женщина на земле, но я же мужчина.

Барон закашлялся и, хватаясь за грудь, поник на шею коня.

– Кто такая Изелла? – полюбопытствовал Халь, и Бранвульф кивком показал назад.

Халь одарил дочь Ясеня одной из своих чарующих улыбок.

Каспар оглянулся через плечо, убедиться, что Урсула не слышит.

– Она источает аромат роз, а на ощупь – точно теплый шелк. Это все равно что одновременно плавать в теплой реке и есть гренки с маслом, или бежать быстрее ветра, или взобраться на самую высокую вершину. – Каспар не знал, какие слова подобрать, чтобы описать неописуемое. – Все равно что любоваться луной над серебристым озером или парящим соколом. Но она не даст тебе ни любви, ни заботы.

– Ну, ты сказал, Спар! – расхохотался Халь. – Чудной ты парень, других таких нет. А вот Рэвику было не смешно.

– Болтаете, точно пьянчуги в таверне. Вы хоть понимаете, насколько все это серьезно?

– Ну, разумеется, – парировал Бранвульф. – Но многие поколения наших предков были воинами, уж мы-то отдаем себе отчет: когда глядишь прямо в холодный лик смерти, ты должен твердо знать, для чего живешь, за что сражаешься, а значит – за что и не жалко и умереть.

– Я умер бы за свою дочь, а она там, в плену у этих демонов и ваших коварных овиссийцев, которые обманули моего бедного сына и не позволяют ему послушаться меня, – прорычал Дагонет.

– Мы вытащим ее оттуда, – спокойно пообещал Бранвульф.

Но умиротворить Дагонета было не так-то легко.

– Я отдал бы за мою дочь все королевство! Отдал бы что угодно.

От краев колонны послышались крики и рык. Солдаты, и пешие, и конные, пятились и пригибались к земле – сверху на них с визгливыми кличами налетали грифоны. Каспара ничуть не удивила легкость, с какой медведи Урсулы отразили натиск. Звери Урсулы вдвое превосходили размерами обычных торра-альтанских медведей, их могучие лапы с острыми крепкими когтями отличались необыкновенной ловкостью и проворством, а уж о силе удара и говорить не приходилось. Троих грифонов они просто-напросто сбили на землю и растерзали в клочки. Над отрядом разносилась звонкая и пронзительная песня Урсулы, что повелевала зверями и ободряла их.

Один вид этой девушки нагонял на Каспара благоговейный трепет. Молодой дворянин крепился, готовясь к тому моменту, когда роли их разделятся, и ему придется проститься с возлюбленной.

Колонна достигла первого ряда укреплений – всего лишь кольцо земляных насыпей, увенчанных острыми кольями. Но именно здесь и предстояло остаться Урсуле с основным войском, оттягивая на себя хобгоблинов, тогда как маленький отряд должен был проскользнуть дальше к востоку. План состоял в том, чтобы прорваться за внешнюю насыпь к основанию отвесного утеса под восточной стеной замка, где из скалы, бурля и пенясь, вытекает Лососинка.

Урсула нежно поцеловала Каспара и молча пожала ему руку. Однако глаза ее высказали все. Каспар сглотнул, надеясь, что скоро вновь встретится с любимой.

Халь прижал Брид к себе и поцеловал ей на прощание руку, а Керидвэн бросила встревоженный и любящий взор на Бранвульфа.

– Я пойду с тобой. – Барон покачал головой, но его супруга вскинула руку, заставив его умолкнуть. – Мы слишком большую часть жизни провели врозь, муж мой. Теперь я должна быть с тобой. Помнишь, о чем мы условились?

Бранвульф кивнул и слабо улыбнулся.

Керидвэн повернулась к Брид.

– Возьми Изольду и держись поближе к Урсуле.

Медведи яростно взревели, бросая вызов врагам, хобгоблины черной лавиной бросились в атаку, а горстка избранных бесшумно скрылась с места битвы. Ползком пробираясь меж насыпей, Бранвульф с женой, Халь, Каспар, Кеовульф, Изелла и неугомонный Пип добрались до реки и под прикрытием нависающих берегов двинулись к подножию Тора.

– Сир, – предложил Пип, – я отлично плаваю. Доверьте мне честь проверить, свободен ли путь. Бранвульф кивнул.

– Славный паренек.

Пип скользнул в реку. Тихий всплеск – и на глади воды остался лишь ряд пузырьков воздуха, задержавшегося под одеждой. Он скоро вернулся.

– Все в порядке, только очень темно.

– Ничего, найдем факелы. На той стороне должны быть, – ответил Бранвульф. – Отлично, Спар, мы с тобой пойдем замыкающими. Сперва Пип, Халь и Кеовульф, потом женщины.

Все по очереди быстро слезли в воду. Каспар шел последним, не позволяя себе думать о том, что предстоит нырнуть в черную воду. На счастье, подводные ворота, как называли их торра-альтанцы, были всего в двух ярдах под поверхностью. Уже через несколько секунд юноша преодолел их и, барахтаясь, всплыл на поверхность с той стороны. Там и вправду было темно. Сверху раздавались голоса остальных, ощупывающих стены.

– Нашел! – раздался возглас Кеовульфа.

Кто-то высек искру, и через пару минут все, мокрые и продрогшие, сгрудились в низком подвале. На первый взгляд, отсюда не было никакого выхода, но над головой открывалась узкая трещина в камне, похожая на отверстие дымохода. Каспар знал, что дальше туннель петляет и изгибается, прежде чем снова пойти вверх. Нелегкий подъем – и уж, во всяком случае, большой отряд быстро по нему в замок не проберется. Оставалось лишь надеяться, что враги не успели обнаружить выход – не то овиссийцам не составило бы труда перебить поднимающихся одного за другим.

Торра-альтанцы один за другим начали карабкаться наверх. Кеовульфу приходилось трудновато, уж слишком он был крупный. Калдеец то и дело застревал и весь съеживался, чтобы протиснуть плечи. Потерявшему руку Халю помогал приделанный к обрубку крючок. Каспар, легкий и шустрый, лез без проблем, но остро осознавал, что дядюшка его ослаб от недавних ран и дышит с усилием. Однако хуже всего приходилось отцу юноши: от напряжения он то и дело заходился судорожным кашлем.

Преодолев первый участок подъема, отряд оказался в старинных драконьих туннелях, что пронизывали скалу под замком.

– Я пойду вперед с Изеллой, – вызвался Каспар. – Так будет быстрее. Бранвульф кивнул.

– Мы сразу за тобой.

Барон привалился к стене, и Керидвэн поднесла к его губам флакон.

– Выпей, Бранвульф. Это придаст тебе сил.

Тот скептически хмыкнул, но выпил.

Изелла легко шагала за Каспаром. Во мраке он едва замечал ее. Наконец они достигли тесного, почти вертикального туннеля с выбитыми в стене ступеньками. Этот лаз давал доступ прямо к кухням, а не через колодезную, где скорее всего полно народа. Каспар остановился и заглянул в переливающиеся глаза Изеллы.

– Здесь мы с тобой расстанемся. Чем быстрее ты сумеешь освободить людей, тем скорее я пошлю Рейне весть, что куплю всю триночницу, сколько она только сможет приготовить. И ты сможешь исцелить Ведунью Ясеня и весь твой народ, – сказал он, пытаясь приободрить ее, – так что теперь дело только за...

Шепот его оборвался.

Они поднялись уже довольно высоко. Сюда доносился шум замка: гомон солдат, стоны узников в темнице и уже знакомый Каспару мерзкий, пронзительный покрик драконов. Юноша притянул Изеллу к себе и прижался губами к ее уху.

– Этот проход ведет в кухню через люк в соляном ларе близ очага. Тебе надо выйти из кухни, перейти через двор и спуститься по лестнице вниз, в темницу. Сумеешь?

Изелла кивнула.

– Запросто. Меня никто не увидит. А стащить у стражников ключи для меня так же просто, как для тебя – тетиву натянуть.

– Вот мое кольцо, – продолжил Каспар. – Покажи его капитану. Ты его сразу опознаешь – такой высокий, тощий, нос крючком. Он узнает мое кольцо и организует солдат. А как только они вырвутся и поднимут переполох, мы присоединимся к вам.

Охотница Ясеня кивнула, и Каспар осторожно приоткрыл дверь в тепло кухаркиного соляного ларя, что стоял рядом с огнем. Когда Изелла исчезла, юноша закрыл люк и соскользнул вниз, в туннель, дожидаясь остальных. Они еще не добрались до верхнего участка, так что Каспар поспешил вниз, в более широкие туннели, отполированные боками драконов более тысячи лет тому назад.

Встревоженный тем, что факелы его спутников еще не отбрасывают навстречу дрожащих бликов, он спускался все дальше и дальше. По голому камню глухо отдавались его шаги. Ну куда все делись? Не могли же заблудиться?

Пальцы его крепче сжали факел, что затрещал и начал разбрызгивать вокруг искры в порыве ветра из бокового хода. Юноша замер. Откуда взяться ветру здесь, в подземелье?

Он повернулся туда. Лицо обдало теплым влажным воздухом, ветерок откинул со щек тяжелые каштановые пряди. А вот волосы на затылке, наоборот, встали дыбом от чьего-то леденящего дыхания. Каспар вихрем развернулся – но никого не увидел. Лишь показалось, что кто-то кружит за спиной.

– Поймал! Вы все, все теперь в моих руках! – провизжал злобный голос из тьмы. – Вы все умрете в страхе, один за другим.

Каспар отпрянул.

– Гвион, мы не желаем тебе зла.

– Ха! Как смеешь говорить это ты, коварный мальчишка, убивший меня?

Оглянувшись через плечо, юноша увидел, что вдали наконец-то забрезжил свет. В полом туннеле гулко занеслось эхо хриплого дыхания Бранвульфа.

– Назад! – завопил Каспар. – Здесь Гвион.

– Беги, Спар! – закричала его мать, и юноша увидел, как она бежит к ним.

– Нет! Уходите, – в страхе предостерег молодой воин, выхватив короткий меч и медленно отступая перед черной фигурой волка, что неотступно шел за ним на задних лапах.

Глаза чудовища горели желтым огнем.

– Ты в моих руках! – с издевкой прорычал он.

За спиной Гвиона заиграло желтое зарево, алые языки пламени, похожие на завитые лепестки роз, лизали стены туннеля. Каспар на миг разглядел очертания здоровенной морды и кривые когти дракона. Но сейчас юноше было не до того, все внимание его сосредоточилось на человеке-волке, черном угрожающем силуэте на фоне оранжевого марева.

Каспар решил стоять до конца.

– Ты, жалкий глупец, думаешь, меч может повредить мне теперь? – Хохот Гвиона дробился о каменные своды. – Я уже мертв.

Чья-то, рука ухватила Каспара за плечо и отбросила в сторону.

– Отойди, Спар, это не твоя битва, – велел Бранвульф.

– Его, мой могучий братец, конечно, его, – загоготал Гвион. – Он убил меня! Он помешал мне добиться безграничной власти над всем этим и последующим миром. И я отомщу.

Каспар ощущал за плечом присутствие Кеовульфа. Занеся копье, рыцарь готов был в любой момент пронзить горло дракону, но пока зверь не нападал, Кеовульф стоял неподвижно. Юноша с первого взгляда увидел, что этот дракон не из тех трех, что сторожат замок по велению Гвиона. Чудище было красного цвета, с длинной мордой и обвислыми брылями, над которыми торчали вверх три пары клыков. Древние драконы, освобожденные из Яйца, вернулись в Тор. Человек-волк тоже обернулся к дракону, но, судя по всему, ярость на Каспара мешала ему думать о чем-либо еще. Со звериной ловкостью и силой он ринулся вперед, и юноша ощутил холодный укус смерти на ноге.

– Брат, брат, не трогай его! – отчаянно закричала Керидвэн. – Возьми меня. Пусть он и убил тебя, но ведь ты всегда ненавидел именно меня.

Гвион взревел столь бешено и свирепо, что Каспар чуть не задохнулся от смрадного дыхания чудовища. Присев на задние лапы, оборотень изготовился к прыжку. Юноша попытался преградить ему путь и заслонить собой мать, но был отброшен в сторону отцом. Бранвульф ринулся вперед и, наклонив голову, точно разъяренный бык, налетел на Гвиона. Сила удара швырнула их обоих прямо в огонь драконьей пасти.

– Нет! – закричал Каспар и, прикрывая рукавами лицо, чтобы уберечься от жара, кинулся туда.

Дракон отвел шею, втянул пламя в себя. Несколько мгновений юноша видел еще, как отец борется с Гвионом, прижимая его к каменному полу туннеля. А затем из раскаленных ноздрей вылетела струя огня.

28

– Отец! Нет! Нет! – кричал юноша.

Он хотел броситься за Бранвульфом, но Кеовульф удержал его. Так что к барону кинулся Пип. Но нестерпимый жар заставил паренька отступить.

Каспар пошатнулся. Вцепившись в плечо Кеовульфа, он повернулся к матери, что молча наблюдала за происходящим.

– Почему ты не остановила его? – в смятении прорыдал он.

– Он умирал. А теперь ушел закончить то, что пытался сделать ты. Это его право.

Она сглотнула. В глазах ее стояла такая пустота, какой Каспар никогда прежде не видел. Опершись на Халя и прикрыв рукой лицо от жара, жрица скорбно глядела на два скорченных силуэта в белой сердцевине огня.

– Отец!

Каспар в отчаянии рухнул на колени.

– Приготовь лук, Спар, – твердо велела ему Керидвэн. На лице ее застыла мрачная решимость.

Даже дрожа от горя и потрясения, Каспар не утратил способности делать то, к чему его так долго готовили: сражаться.

– Подожди, пока пламя опадет, – прокричал Кеовульф. – Дракону нас плохо видно, но мы должны застать его врасплох прежде, чем он снова изрыгнет пламя.

Каспар кивнул, прицелился и замер, выжидая. Пламя погасло – и он принялся спускать стрелу за стрелой, первым делом целясь в глаза. Халь рядом с ним метал ножи. Кеовульф ринулся вперед и ударил копьем вверх, багровая кровь дракона залила рыцарю лицо, шею и плечи. Калдеец отпрыгнул назад, и как раз вовремя: дракон пошатнулся и рухнул, едва не придавив его.

Все отошли в сторонку и ждали. Каспар вытер глаза, увидев перед собой обугленные останки отца.

Онемев от горя, Керидвэн шагнула к нему и склонилась над почерневшим скелетом.

– О, Великая Мать, не оставь его душу, поскорее призови его себе на грудь.

Второго тела рядом не оказалось.

Каспар посмотрел на мать и протянул дрожащую руку, силясь утешить ее.

– А где же Гвион? – срывающимся голосом спросил он. Горло сжималось от рыданий.

– Он снова в Иномирье, сражается там с духом Бранвульфа.

Она прижала сына к себе.

Юноша бережно отстранил ее и опустился на колени подле останков отца. Слезы катились по лицу Каспара и капали с кончика носа. Не страшась мертвого тела, он снял с обгоревшей руки золотое кольцо: кольцо, выкованное тысячу лет назад для первого барона Торра-Альты и передаваемое из поколения в поколение от отца к сыну.

Он хотел отдать кольцо матери, но та не взяла, а сжала пальцы сына вокруг золотого ободка.

– Спар, оно принадлежит тебе. Колесо времени сделало новый оборот. Теперь ты – барон Торра-Альты.

Каспар судорожно сглотнул. Он не был готов к этому – и не желал. Юноша желал лишь одного: чтобы отец вернулся. Но времени горевать не было: жизни торра-альтанцев в замке все еще зависели от успеха вылазки. Юноша знал: отец хотел бы, чтобы он продолжал сражаться. Пип уже что есть сил тянул массивную лапищу дракона, пытаясь освободить хоть узкую щель, куда они могли бы протиснуться.

– Прочь с дороги! – загремел Халь. Горе переродилось в нем в буйную ярость.

Подняв меч, он отсек лапы дракона, круша его, чтобы прорубить проход. Каспар оттаскивал отрубленные куски, нимало не огорчаясь от того, что, хотя на среднем пальце у него кольцо баронов Торра-Альты, командование автоматически принял на себя именно Халь.

Обдирая плащи об острую чешую, они протиснулись мимо дракона и наконец оказались в туннеле позади. Внезапно Каспар остановился. За сдавленным шумом битвы наверху он различил еще какие-то звуки.

Остальные тоже остановились, прислушиваясь. Слева от них в боковом туннеле грохотали тяжелые мерные шаги, их перебивал перестук человеческих ног.

– Кимбелин! – позвал звучный мужской голос, а потом выкрикнул что-то по-кеолотиански.

– Мы заблудились! – ответил ему плачущий голос принцессы. Заблудились! А тут еще эти драконы!

– Сюда! Наверх! – завопил Халь. – Кимбелин, это Халь. Быстрее! Сюда!

Он остановился у отверстия следующего туннеля, каждой жилкой ощущая медленное, но верное приближение огромных лап, что следовало за испуганной поступью людей.

Из тьмы вынырнуло бледное лицо Кимбелин. Каким-то образом принцессе удалось сбежать из темницы. Каспар замер, растерянно уставившись на следующее лицо, что выглядывало из-за плеча девушки. Принц Тудвал. И в руке у него нож.

У Каспара отвисла челюсть. Он разглядел, что это за нож.

– Но это же... – начал он.

Проживи Каспар хоть тысячу лет, все равно не забыл бы этого магического клинка. Юноша взял его у лесничего в Иномирье, а Мамлюк, в свою очередь, отнял нож у него самого – Мамлюк, работорговец, что заставлял Урсулу похищать торра-альтанских медведей. Мамлюк тогда еще сказал, мол, отнесу нож своему господину.

– С дороги! – угрожающе произнес юный принц, когда шум шагов за спиной сделался громче. – Если я пожелаю, этот клинок сам всех вас перережет.

– Берегись! Сзади! – закричал Кеовульф.

Кеолотианский принц обернулся. В узкий ход у него за спиной протиснулась морда дракона, острые когти метнулись вперед, цепляясь за платье Кимбелин. Девушка в ужасе завизжала, а Тудвал обернулся и метнул нож. Тот просвистел в воздухе и по рукоять вонзился в крепкий череп дракона, прорезав стальную чешую, точно то были просто золотые листья. Дракон упал замертво.

– Кимбелин! Кимбелин! – в смятении повторял Тудвал.

Девушка слабо кивнула, но тут, в секундном затишье, вновь раздался шорох чешуи по стенам и, искаженный гулким эхом, стук могучего хвоста. Словно в ответ та же тяжелая поступь зазвучала сразу в трех туннелях. Все новые драконы стекались на бой. Времени выручать нож лесничего не было.

– Сюда, скорее! – поторопила Керидвэн.

– Нет! Уж лучше я погибну в пламени! – прорычал Тудвал.

– И Кимбелин тоже? Хочешь видеть, как она корчится и превращается в пепел? – грозно спросил Халь, приставляя меч к горлу Тудвала.

– Нет, – испуганно ответил тот, поникнув и смиряясь с поражением. Нет! – лихорадочно повторил он и, схватив Кимбелин за руку, потащил сестру за собой.

Они помчались вперед, не различая, кто тут кеолотианец, а кто бельбидиец, охваченные общим стремлением спастись. Узкий лаз вверх был слишком тесен, туда драконы протиснуться уже не могли. Каспар первым добрался до соляного ларя и выскочил в пустую кухню. Следом вылез Халь, а за ним – женщины, Пип, Тудвал и, последним, Кеовульф. Оба гиганта пролезли в отверстие с неимоверным трудом.

Халь приставил меч к горлу Кимбелин и яростно повернулся к принцу.

– Ступай, вели своим людям сложить оружие, не то я ей уши отрежу.

Каспар готов уже был протестовать, но при виде побелевшего лица Тудвала проглотил гневные слова. Кеолотианец поднял руки в знак того, что сдается, покорно направился перед ними во двор и громко позвал Годафрида, Тапвелла и Кульфрида:

– Отзовите людей. Прекратите бой! – несколько раз прокричал он, стараясь перекрыть крики и вопли умирающих.

Но призыв его запоздал: капитан и воины Торра-Альты уже пробились к стенам. Половина загнала овиссийцев и мятежных кеолотианцев во двор, где и удерживала, а остальные схватились за длинные луки и целилась в небо, где кружили драконы. По приказу Тудвала немногие еще сражавшиеся мятежники побросали оружие.

– Глядите!

Халь указывал на красного дракона, что вихрем летел на замок. Чудовище тотчас осыпал град стрел, но все они отскочили от бледной чешуи на брюхе дракона и упали на камни двора. Халь застонал и пробормотал что-то нелестное о стрельбе нового поколения лучников Торра-Альты.

Каспар вскинул лук и выпустил подряд две стрелы, дважды пронзив горло чудищу. Дракон закричал и, сложив крылья, забился в воздухе, а потом рухнул на недавно отстроенную северную башню, обломив в падении ее верхушку и похоронив под камнями и массивной тушей несколько человек.

Торопливо обежав глазами замок, Каспар наконец нашел капитана. Тот, высокий и худой, стоял на барбакане с окровавленным мечом в руке. У ног его высилась груда мертвых овиссийцев. Все еще охваченной горячкой боя, он громогласно выкрикивал боевой клич Торра-Альты, вызывая врагов выйти и отведать его клинка.

Никто не вышел. Все слышали приказ барона Кульфрида и теперь жались друг к другу в центральном дворе или робко пробирались туда. Торра-альтанцы, исхудалые и бледные от голода, со всех сторон теснили побежденных, горя жаждой мести за долгое заточение.

Но освобожденные Некрондом драконы еще не были разгромлены. Очередной легендарный ящер взмыл в небо прямо из-под укреплений и навис над стенами. В горле у него раздулся огромный пузырь и через миг взорвался огнем. Крича и вопя, люди катались по земле, уцелевшие спешили к ним, чтобы сбить пламя. Лучники на укреплениях выпустили тучу стрел, отгоняя дракона, но едва он исчез, как на защитников крепости обрушилась стая атакующих грифонов.

– Поднимите решетку! – закричал Халь. – Впустите медведей.

Каспар пожалел, что сам не додумался до этого. Замок заполнила боевая песнь Урсулы. Юноша почти не видел возлюбленной среди косматых лесных великанов, что полезли на стены, угрожающе рыча на грифонов, не подпуская их к перепуганным людям. Бельбидийцы дружно принялись стрелять по врагам с воздуха, но Каспар вдруг обнаружил, что не может целиться – мешают слезы. Да, победа осталась за торра-альтанцами, но отец мертв.

Отныне весь замок – вся эта груда дымящихся развалин – принадлежал Каспару, однако командование принял на себя не он.

– Великолепен, просто великолепен, правда? – пробормотал кто-то рядом с ним, когда битва закончилась.

Юноша сморгнул слезы и увидел подле себя Брид. На руках девушка держала Изольду.

Каспар кивнул.

– Да, он очень похож на своего брата.

– Король! – раздался чей-то крик. – Здесь король Рэвик!

На замок пала тишина, все взоры обратились на короля. Рэвик велел вытащить из кухни стол, дабы возвышаться над толпой – похоже, обращаться к солдатам с речью с коня его не прельщало.

– Я возвращаю замок барону Торра-Альты. Выйдите, барон Бранвульф, и примите мою благодарность и восхищение – вся страна в неоплатном долгу перед вами и вашим домом.

Керидвэн подтолкнула Каспара и, задыхаясь, промолвила:

– Ступай, мой сын, и предъяви права на то, что отныне принадлежит тебе.

Каспар неверной походкой вышел вперед, спотыкаясь на неровных булыжниках мостовой. И именно Урсула подхватила его под руку и не дала упасть. Именно она ободряюще улыбнулась ему. Она верила в него – но сам-то Каспар слишком хорошо знал, что даже ее веры еще недостаточно.

Глядя себе под ноги, юноша подавил рвавшиеся из горла рыдания и наконец поднял взор на своего государя.

– Мой отец, Бранвульф...

Он сжал кулаки, силясь сдержать горе, и гордо откинул назад голову, внезапно проникшись уверенностью, каким хотел бы видеть его отец в эту минуту.

– Бранвульф пал в бою, – провозгласил он четким и ясным голосом. Теперь я барон Торра-Альты.

Но уже едва договорив, вновь почувствовал себя просто никчемным и глупым мальчишкой и уставился в небо, пытаясь скрыть страх. По рядам солдат прокатился ропот, все были потрясены гибелью Бранвульфа. В ледяном молчании, которым приветствовали торра-альтанцы своего нового барона, Каспар ощущал на себе множество критических взглядов.

А затем из-за спин солдат раздался зычный крик:

– Да здравствует лорд Каспар, барон Торра-Альты! Да здравствует барон!

Сквозь пелену слез юноша поглядел на печальное, но улыбающееся лицо дяди, улыбнулся ему в ответ и вскинул руку, благодаря за поддержку.

– Да здравствует лорд Каспар! – вторил Кеовульф, крепко прижимая к себе жену и сына.

А голоса капитана и сержанта уже утонули в общем приветственном кличе.

Рэвик поднял руку, призывая к молчанию, и Каспар с тихой признательностью вернулся на свое место рядом с Халем.

Король набрал в грудь побольше воздуха и повернулся к Годафриду:

– Мы обвиняем вас, Годафрид, и вашего сына Тапвелла, в предательстве и измене. Что скажете?

Овиссийский барон пристыженно повесил голову и развел руками.

– Сир, у меня нет слов...

– Ох, да заткнись ты, старый болван, – кисло оборвал его Тапвелл и вызывающе поглядел на короля. – Мой отец тут совершенно ни при чем. Да он и деревенской ярмарки бы организовать не сумел. Это все принца Тудвала затея. Он ко мне подъехал через моего кузена, барона Кульфрида, что владеет Козьим краем в Кеолотии. – Молодой дворянин указал обвиняющим перстом на своего родича. – Принц Тудвал посулил мне в уплату Торра-Альту, ежели я помогу ему заполучить бельбидийский трон. Сперва я решил, на кой мне такое захудалое баронство, и не выказал интереса, но он сказал, в Желтых горах целое месторождение драгоценных солнечных рубинов.

– Медведи! Так, значит, это ты ловил медведей! – в ярости вскричала Урсула.

– Что такое несколько медведей? Мы просто-напросто вывезли их с Желтых гор и высадили на берегу в Квертосе, чтобы расшевелить другие баронства и настроить их против Торра-Альты, торра-альтанских варваров...

Он не договорил. Толпа зашевелилась, люди расступились, давая дорогу королю Дагонету. Тот стремительно бросился к дочери. Растерянные гонцы, явно спешившие сообщить какие-то крайне важные вести, смущенно семенили за ним, но он, не глядя, отпихнул их в сторону и бросился к Кимбелин, раскрывая руки для объятия.

Она повисла у короля на шее, судорожно всхлипывая. Дагонет поднял руку, приветствуя сына.

– Я знал, ты бы непременно отозвал войска, кабы только знал, что это я тебе приказываю освободить замок, – начал он, но голос его быстро потерял уверенность, едва король заметил хмурое выражение на лице Тудвала. – Или нет? Ты ослушался приказа, мой мальчик! Но почему?

В голосе его звучала не ярость, а обида и боль.

Все молча глядели на принца, ожидая объяснений, но Тудвал помолчал.

– Дагонет, друг мой, – произнес король Рэвик. – Нам стало известно, что ваш сын Тудвал является зачинщиком всего этого предательства и виновен даже больше, чем овиссийцы и ваш подданный Кульфрид. Это Тудвал организовал похищение Кимбелин, дабы обвинить в том и без того не популярную Торра-Альту. Целью его, как мы теперь знаем, было при помощи баронства и этого замка завладеть всем моим королевством.

Столь краткая и исчерпывающая оценка ситуации весьма впечатлила Каспара.

Дагонет покачал головой и нервно рассмеялся.

– Да нет же. Его самого похитили вместе с Кимбелин. Вы ошибаетесь. Все эти обвинения ложны. – Он впился глазами в сына. – Скажи мне, что все это сплошная нелепица.

Тудвал исподлобья поглядел на него, но ничего не ответил. Стоявшие вокруг овиссийцы обвиняюще показывали на него пальцами.

– Но почему? Почему? – с ужасом и недоверием простонал Дагонет.

В глазах принца застыло безумие, голос срывался на визг.

– Потому что ты отдал мою милую сестру замуж за короля Бельбидии, а я не мог этого допустить. – Он потрясал кулаками. – Если бы я стал королем, королем Бельбидии, то мог бы сам получить ее, и никто бы меня не остановил.

– Что? Да что это за гнусность такая? – взревел Дагонет, обеими руками прижимая дочку к себе. – Я ни за что бы не допустил, и Турквин тоже... – Он осекся и сделал шаг вперед. – А, Турквин? Ты вступил в союз с бароном Кульфридом, а ведь именно кинжал Кульфрида... Ты! Ты стоял за этим убийством!