Текст книги "Играя под дождем (ЛП)"
Автор книги: Джейн Харвей-Беррик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Подоспела пицца, отвлекая меня, и я жадно накинулась на нее. Коди, казалось, предпочитает смотреть, как я ем, а не есть самому. Я была слишком голодной, чтобы переживать об этом.
– Так, ты осуществил три удивительных пункта, из летнего списка желаний, полагаю, мой черед, – сказала я, решая, осилю ли пятый кусок пиццы.
– Мы прыгнем с парашютом? – поддразнил он.
– Ни за что, даже не пытайся уговаривать. – Я сделала паузу. – Не смотри на меня так. Ты заставляешь меня чувствовать себя пумой.
– Можешь вонзить в меня когти в любое время.
– О, Боже! Детский сад!
Он пожал плечами и улыбнулся.
– Мне восемнадцать. Ты именно этого ожидала, верно?
– Тебе не нужно ничего доказывать!
– Почему нет?
– Парни, такие парни! Думаю, это правда, что мальчишки созревают позже девочек.
– Тебе все нравится, на самом деле. Может быть, я навсегда останусь восемнадцатилетним.
– Это никому не подвластно. Мы все растем.
– Ахах. Пожалуй, я пропущу этот этап.
Закатив глаза, я сунула в рот кусочек пепперони.
И сразу же пожалела об этом, потому что зрачки его голубых глаз расширились, взгляд потемнел, и безусловно, совсем не по-детски. Облизав губы, он покачал головой и потер виски.
– Голова разболелась? – поддразнила я.
Он бросил на меня взгляд а-ля «не смешно».
– Ладно, мир. Как насчет того, чтобы напиться на днях… если мамочка тебя отпустит? – подначивала я его.
Он сверкнул дикой ухмылкой.
– Не стану утверждать, что из меня великий тусовщик, я не употребляю наркотики, но если ты собираешься напиться, я в теме! Боже, я люблю т… Я люблю твою идею! – сказал он, счастливо. – Когда мы можем поехать?
– Так, завтра я работаю, а потом свободна до конца недели. А если серьезно, не думаю, что твоя мама одобрит, это немного странно, что ты проводишь время с девушкой старше тебя.
Он ухмыльнулся.
– Думаю, что она справится.
– Ну, хорошо. Тихуана, мы в пути!
Подняв стаканы с водой, мы выпили за Мексику.
Глава 5
Мы долго спорили, на чем добираться в Тихуану. На автобусе, пересечение границы займет всего час, на машине ‒ не меньше трех.
Коди намерен был взять свой грузовик. Я планировала ехать на Приусе, чтобы мы путешествовали вроде как отдельно. В конце концов, Коди предложил бросить монетку. Я выиграла, и он смирился, ‒ по крайней мере, сделал вид.
Но мы подумали, что неплохо было бы напиться вдвоем, и все-таки выбор пал на автобус.
Я хотела заехать за Коди, вместе доехать до автовокзала и сесть на автобус, но он замялся, явно не хотел говорить свой адрес, сказал, что сам доберется до меня и оставит грузовик у подъезда. Это глупо и смешно, о чем я не преминула ему сказать.
– Твоя мама точно не против? Не хотелось бы, чтобы меня обвинили в похищении человека или совращении малолетних.
В его глазах зажегся опасный огонек и наклонившись, он прошептал мне на ухо:
– Мне бы хотелось быть совращенным тобой – и я уже не малолетний.
Я не смогла сдержать дрожь удовольствия, пронзившую мой позвоночник, хотя изо всех сил пыталась казаться равнодушной.
– Серьезно, твоя мама одобрит?
Я лишь слегка поддразнивала его, но Коди выглядел удивленным.
– Ты слишком сильно переживаешь. Да, я сказал ей, что уезжаю. Да, я сказал ей, с кем.
Я кусала губу, все еще неуверенная, что этого достаточно.
– Кроме того, ― сказал он, ― она видела твои фотки, поэтому знает, что ты слишком милая и хрупкая для того, чтобы обвести меня вокруг пальца…, даже если ты – пума.
– Прости? ― задохнулась я.
Не знаю, как ему удалось одним предложением и оскорбить, и сделать комплимент, вызвав у меня смех и недостаток воздуха от возмущения одновременно.
Он расслабился и усмехнулся.
– Я рассказал маме о тебе.
– Ты шутишь?
– Неа. Она хотела знать, где я пропадаю, и я рассказал, чтобы она не волновалась. ― Его лицо смягчилось. ― Она очень переживает за меня.
– Познакомишь меня с ней?
Что, спрашивается, я несу? Знакомство с предками – это не моё, так откуда это, черт возьми?
– Обязательно, как-нибудь, ― ответил он.
– Что насчет завтра, когда я заеду за тобой?
Он рассмеялся.
– Договорились, приезжай в гости. Но она будет спать. Работает в ночную смену.
По крайней мере, теперь, у меня есть его адрес. Если он что-то скрывает, это никак не связано с его домом, в конце концов. Наверное.
– Хорошо, заеду завтра в семь.
Мы решили, что, если выедем пораньше, быстрей пересечем границу.
На следующее утро, я припарковалась на тихой незаметной улочке у милого домика, и судя по всему, Коди и его мама не из богачей. Вопрос, как он может позволить себе подобные вещи, становится еще более актуальным. Меня тревожит то, что вся эта поездка в Тихуану может быть какой-то сложной схемой, связанной с перевозкой наркотиков.
Мне хочется надавать себе тумаков за подобные мысли, но они не уходят. Когда он выходит из дома, с огромной улыбкой на лице и притягивает меня в крепкие объятия, становится только хуже.
Обняв его в ответ, я зарываюсь лицом в мягком материале его футболки, вдыхая чистый, пряный аромат.
Я чувствую, как сердце Коди пропускает удар, мы обнимаемся чуть дольше, чем положено простым друзьям. Когда я отстраняюсь, то уверена, что мои щеки горят, и для него это тоже не прошло бесследно. Под джинсами видна увеличившаяся эрекция.
– Извини, ― говорит он, пожимая плечами и избегая моего взгляда. ― Красивая девушка в шортах.
Подойдя к машине, он подключил свой айпод к стереосистеме и "Between the Raindrops" ("Между каплями дождя", прим. пер.) группы Lifehouse полилась из колонок.
Улыбнувшись, я покачала головой. Собираясь забраться на водительское место, я бросила взгляд на его дом. Клянусь, кто-то выглядывал из-за занавесок. Наверное его мама решила проследить за ним. Или за мной.
Мы молча едем к автовокзалу, я жду, когда Коди что-нибудь скажет, но он смотрит в окно.
После нескольких минут неловкого молчания, я не могу больше сдерживаться.
– В тот дождливый день – почему ты передал мне ту записку?
Он грустно улыбается, глядя на меня.
– Ты выглядела так, словно нуждаешься в комплименте.
Не тот ответ, которого я ждала.
– И все? Ты задался целью бродить по миру, делая комплименты незнакомкам?
– Конечно, почему нет? Есть способы и похуже проводить свободное время. ― Он перевел взгляд на пролетающие мимо автомобили и магазины. ― И я имел в виду то, что сказал. Но сейчас, я узнал тебя и изменил свое мнение.
– Ты… ты больше не считаешь меня красивой?
Капец.
Улыбнувшись, он посмотрел на меня.
– Я знаю, что внешняя красота лишь отражение внутренней.
По телу проходит дрожь, и я смеюсь.
– Думаю, тебе стоит проверить зрение: я отвратительная и ворчливая, усложняю людям жизнь, даже когда они делают для меня что-то хорошее, и веду себя подозрительнее копа.
Откинувшись назад на своем сиденье, он вытянул руки вверх настолько, насколько это вообще возможно в моем маленьком автомобиле, футболка задралась и мне открылся вид на его подтянутый, накачанный живот.
– Да ладно, у тебя просто неудачные пару дней. Со всеми бывает.
– С тобой – нет! Ты всегда счастлив. И это, вроде как, бесит.
Он громко рассмеялся.
– Ага, а ты разве не ненавидишь их? Всех этих гребаных счастливых людей! О чем, они вообще, думают?
– Придурок, ― ворчу я, улыбаясь его словам.
Смех обрывается, и он становится серьезным.
– Жизнь бывает дерьмовой. Мы узнаем это лет в семь. Очень давно я решил, что быть счастливым – это мой выбор. Мне было тринадцать, когда один мой знакомый заболел раком – и это тот еще жизненный опыт, скажу я тебе. Так что, ты можешь купаться в жалости к себе, и говорить, что ты полная неудачница, а можешь плюнуть на все и улыбаться судьбе-злодейке в лицо. ― Он замолчал. ― Это не значит, что удача повернется к тебе лицом, но ты можешь сознательно делать выбор не расстраиваться.
– И что, все так просто?
Коди медленно качает головой.
– Нет, это выбор, который ты должна делать каждый день.
Я осторожно подбираю слова.
– Что заставило тебя… почему ты сделал такой выбор?
Он на секунду прикрыл глаза.
– Я не буду отвечает на этот вопрос, потому что собираюсь хорошенько повеселиться с моей… с моим лучшим другом.
Я удивленно смотрю на него.
– Я твой лучший друг?
– Грузовик! ― кричит он, вжимаясь в кресло.
Перевожу взгляд на дорогу и вижу грузовик, в бок которого я почти въехала. В ушах адски звенит, когда я резко выворачиваю руль.
– Ответь на вопрос! ― прохрипела я, когда угроза миновала.
Он делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, потому что я только что его чуть не угробила или чтобы собраться с мыслями.
– Да, ты мой лучший друг.
– Почему?
Мой вопрос удивил его.
– Почему нет?
– Это просто… А друзья со школы?
Он пожал плечами.
– Мы не общаемся.
Это странно.
Приехав на автовокзал, мы поднялись в автобус, выбирая места в задней части. Он был полон экскурсантов и дембелей с погонами, – солдаты или морские пехотинцы в приподнятом настроении, в предвкушении предстоящей свободной жизни.
Мы всего в получасе езды от границы, но стоит выехать, сразу оказываемся в длинной пробке из автомобилей и грузовиков, которые словно птицы зимой, направляются на юг.
– Почему ты решила стать аудитором? ― вдруг спросил Коди.
– Хорошие деньги, перспективная должность в плане карьеры. ― Не задумываясь, отвечаю я, повторяя слова, которые говорила сама себе тысячи раз, копируя отца.
– Понятно, ― говорит он медленно, ― Но…
– Но, что?
– Я не представляю тебя аудитором.
– Почему нет? Думаешь, раз я блондинка с большими сиськами, то без мозгов, что ли?
– Ха! ― вырывается у него, в голосе сквозит удивление. ― С чего ты взяла? Я давал тебе повод так обо мне судить?
– Извини, ― говорю я, раскаиваясь. ― Ты не первый парень, который так считает.
– Я знаю, что ты умная – просто, почему аудитор? Мне кажется, для тебя это… такая хрень.
– Ну, я смогу хорошо зарабатывать и тратить деньги на то, что приносит удовольствие – хобби или вроде того.
Кодди качает головой.
– Господи! Тебе 22 или 52? Почему ты так боишься жить?
– Что ты имеешь в виду?
– Ава…
Обняв за плечи, он притянул меня к себе, я устроила голову на его груди.
– Если хочешь быть аудитором, будь им. Но рассказывая об этом, ты выглядишь такой грустной… словно не об этом мечтаешь.
Раздумывая над ответом, я изучаю свои розовые шлепанцы со стразами, которые купила за день до этого.
– Мне всегда хотелось работать в галерее искусств.
Я никому не говорила об этом с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать.
– И? ― говорит он, забавно нахмурив брови, будто пытается произвести сложные вычисления. ― Почему не занимаешься этим?
– Папа сказал, что в этой сфере нет нормальных должностей, и вообще, ни один работодатель не возьмет в свой арт-музей такого безрукого работника, как я. А он аудитор, так что…
Коди мягко сжал мое плечо.
– Я понимаю. Ты хочешь порадовать своего старика. Но это твоя жизнь, Ава. И прожить ее нужно по-своему.
Я вздыхаю.
– Из твоих уст, это звучит так просто.
– В жизни все не просто, чертовски фигово, если ты несчастна занимаясь чем-то.
Я послала ему небольшую улыбку.
– Откуда в тебе столько мудрости? Ты заставляешь меня чувствовать себя ребенком…
Я почувствовала, как его пальцы скользят по моей щеке, прежде чем он поцеловал меня в уголок рта. Повернувшись, я посмотрела на него и стала наклоняться ближе…
Но момент был прерван пограничником, который взмахом руки остановил автобус и вернул нас к реальной жизни.
Две минуты спустя, мы были в Мексике, и решили пошататься по улицам Тихуаны.
– Чем хочешь заняться в первую очередь? ― спросил Коди с горящими глазами, будто у него внутри личный филиал рая на Земле. ― Пляж, город, или бар?
– Бар? Эй, только 10:30 утра! Если ты сейчас начнешь пить, то к вечеру ни на что не будешь годен.
Он подмигнул мне.
– Не вижу в этом проблемы.
– Тьфу. Я читала в интернете об одном месте, El Popo. Это – рынок, куда ходят местные жители. Мы могли бы осмотреться, взять содовую и что-нибудь перекусить…
– Еда, точно! Я определенно не против съесть пару тако.
– Ты всегда думаешь о своем желудке.
– Это не единственная вещь, о которой я всегда думаю, ― ответил он, опустив пристальный взгляд на мое декольте.
– Прекращай быть извращенцем! Мы договорились, что будем просто друзьями!
– Ты предложила "быть друзьями". Я – за "друзей… на худой конец".
– Ты обманул меня! ― обвиняю я, бросая хмурый взгляд и пряча за ним улыбку.
– Да, ну так подай на меня в суд…
– Я просто оставлю твою жалкую задницу в Мексике, и поеду домой, ― уходя, бросила я через плечо.
Улыбаясь от уха до уха, он покачал головой.
– Моя жалкая задница найдет твою жалкую задницу, куда бы ты ни направилась.
– Рррр. Эта жалкая задница будет путешествовать в одиночку. ― Пропела я, покачивая бедрами.
Когда он не ответил, я оглянулась и заметила глаза Коди, приклеенные к моей попе. Наверно, следовало чувствовать себя виноватой, но я не чувствовала. Я чувствовала себя желанной. Линия между дружбой и чем-то еще, становилась все более размытой, и это моя ошибка. Коди с самого начала не скрывал, что его тянет ко мне.
Мне он тоже нравился, конечно, но его что-то сдерживало. Я это чувствовала, и дико раздражалась. В этого мальчика, с большой улыбкой и огромным сердцем, слишком легко влюбиться.
– Ну что, ― сказала я, хватая его за руку, ― пошли накормим тебя.
Мы взяли вкуснейший тако у уличного торговца и пошли блуждать по рынку рука об руку, глаза разбегались при виде удивительных леденцов. Мы купили чизкейк Sopapilla и белый кокос alfajores на десерт, а еще Коди купил ананас в сахарной глазури, манго и сквош Chilacayote для его мамы.
Он хотел купить бутылку текилы, но я подумала, что еще слишком рано для того, чтобы все усложнять. И даже при том, что в нем почти метр девяносто и он килограммов на двадцать тяжелее меня, я все еще чувствовала себя ответственной за него.
Осмотрев рынок, я нашла магазинчик с местными безделушками и зашла поглазеть. Коди отказался входить, аргументируя тем, что все-таки он мужчина, и прогуливался рядом, собирая восхищенные взгляды повсюду, где оказывался.
Когда, пятнадцать минут спустя, я вышла, он выглядел очень довольным собой.
– Чем занимался? ― спросила я подозрительно.
– Собирал трофеи, ― невозмутимо ответил он, но глаза выдали его волнение.
– Ничего себе, это было быстро. Бедная девочка.
Его глаза расширились на секунду, и он засмеялся.
– Да, но я и так уже с самой красивой девчонкой в городе. ― Он подмигнул мне, и типа случайно обернул руку вокруг моего плеча. ― Я собираюсь, эээ, гм, насладиться кое-чем позже.
– Я надеюсь, что ты говоришь о бутылке текилы, но пока ни одной не вижу…
Он слегка пожал плечами.
– Просто легкие наркотики.
Я нахмурилась.
– Ты рисковал, если бы спросил не того человека или… скорее всего, получил бы какую-нибудь фигню. Ты, наверное, купил бы мешок травы.
– О, травка, это хорошо, ― он рассмеялся. ― Особенно лекарственная.
– Хм…
– Знаешь, некоторые врачи назначают ее для облегчения боли?
– Да, я слышала, но вряд ли, в данном случае, это сработает. Просто пообещай мне, что не будешь пытаться перевезти подобное через границу.
Он выглядит смущенным и раздраженным одновременно.
– Я не идиот.
– Посмотрим, ― пробормотала я себе под нос.
Коди взял меня за руку и переплел наши пальцы так, как делают дети.
Ну блин, на него определенно невозможно долго злиться.
Мы остановились в винном магазине и Коди гордо купил две упаковки по шесть банок пива. Он не взял текилу, хотя с тоской смотрел на бутылку местного приготовления.
– Наслаждаешься? – дразнила его я, когда он, усмехаясь, засунул упаковки под руку.
Не так давно, я тоже покупала свой первый напиток, не используя фальшивые документы. Я вспомнила, как хорошо было чувствовать себя взрослой.
Большую часть времени, Коди казался старше своих лет, но время от времени, его внутренний мальчишка выходил поиграть. У него такая жажда жизни, способность видеть хорошее в любой ситуации; счастье так и лилось из него. Я, действительно, никогда не встречала никого похожего на Коди. Он был счастлив.
Мы направились в сторону красивого парка, недалеко от главной улицы. Широкие листья пальм, сливались в толстый полог. Мы прошли дальше в лес, пока я не отказалась идти куда-то, где нас могли увидеть. В конце концов, мы устроились в тени эвкалипта, скрестив ноги в высокой траве у основания дерева.
– Я чувствую себя очень заметной, – зашипела я.
Коди удивленно покачал головой.
– Серьезно! – заскулила я. – Если нас поймают, мы отправимся в тюрьму.
Он недоуменно закатил глаза и ухмыльнулся мне.
– Во-первых, никто не увидит нас здесь. Я больше переживаю, что они найдут лишь кучу костей, несколько лет спустя, потому что ты привела нас в забытое богом место. А во-вторых, мы в праве иметь при себе пять грамм дури – я погуглил.
– Да? Ну, твое исследование отстой, потому что я тоже погуглила, и это распространяется только на мексиканцев. А насколько я знаю, ты из Канзаса.
– Ох.
– Да. Ох.
– Ну, если кто-нибудь найдет нас – чего не случится – мы услышим их, и я брошу это в траву. Трава на траве: никто не найдет.
– Они почувствуют запах, дурачок!
– Просто размахивай руками. Мы скажем, что увидели огромного, летающего таракана.
Я не смогла сдержать смех.
– Отлично! Просто сделай это. Кури свой сумасшедший сорняк. А я выпью пива.
Сбросив обувь и наслаждаясь мягкой травой под босыми ногами, мы открыли пиво, Коди довольно вздохнул. Было так спокойно, звуки мира далеко. Затем, он полез в карман, а я зачарованно наблюдала, как Коди скрутил косяк ловкими пальцами.
– Эй, ты делал это раньше!
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
– Я не говорил, что не делал.
– Но… это в твоем списке желаний!
– Я не делал этого в Тихуане, с холодным пивом и лучшим другом.
Я залилась румянцем от его слов, несмотря на мое чопорное неодобрение его действий.
Коди прикурил косяк, затянулся и медленно выдохнул сладкий дым в мою сторону.
– Это будет держать летающих тараканов подальше, – сказал он, поднимая бровь. Затем, он удовлетворенно лег на спину, вытянул босые ноги и скрестил их в лодыжках.
Коди закрыл глаза и сложил руки на животе, а я воспользовалась возможностью, полюбоваться им.
Широкие и сильные плечи, новое тату выглядывало из-под рукава его белой футболки. Делая затяжку, его бицепсы бугрились, а футболка задиралась на рельефном животе. У него слегка покраснели щеки, розовый поверх золотистого загара.
– Я знаю, что ты пялишься на меня, – сказал он. – Я чувствую на себе твой взгляд.
– Нет, я не смотрю, – солгала я.
Ленивая улыбка растянулась на его губах, но глаза оставались закрытыми. Коди снова затянулся и открыл один глаз, чтобы взглянуть на меня.
– Хочешь попробовать? Хорошая штука – расслабляет.
Собираясь отказать ему, я начала колебаться. Я так боялась провалиться в колледже, что не давала себе волю. Математика не мой конек, поэтому мне пришлось напрягать задницу, чтобы получать нормальные оценки. Я училась и работала: худшее, что я делала, это напивалась на паре вечеринок, и спала с неправильными парнями.
У меня не будет другого шанса, как сейчас с Коди.
– Хорошо, – сказала я, нервно. – Что мне делать?
Его ленивая улыбка растянулась шире.
– Что угодно, чтобы почувствовать себя хорошо.
Это было не совсем то, что я имела в виду. Не глядя на Коди, я выхватила у него косяк и затянулась. Когда дым проник в горло, я сильно закашлялась.
Коди быстро сел, слегка раскачиваясь и передал мне пива, чтобы успокоить хрипы в горле. Он гладил мои плечи, а когда беспокойство в его глазах померкло, движение замедлилось до нежных поглаживаний.
– Ты в порядке?
Глядя на него, я медленно кивнула. Я перестала кашлять, хотя глаза по-прежнему слезились, но прикосновение его руки вызвало что-то другое.
Мы оба знали это, но не признавали.
– Да, я в порядке, – и сделала еще одну неуверенную затяжку, чтобы доказать это.
Я легла на траву, загипнотизированная солнечным светом, проникающим сквозь листья. Я почти видела свои надежды и мечты, дрейфующие в тумане надо мной, проплывающие рядом, но вне досягаемости.
– Голова гудит, – вздохнула я. – Это так хорошо… словно я лежу в теплой ванне… или дрейфую, как воздушный шар. Я могу просто уплыть, если кто-нибудь подрежет веревку.
Коди лег на спину рядом и повернул голову ко мне, веки отяжелели над его красивыми глазами.
– Вот почему это называется кайфом, красавица.
– Цвета такие удивительные – как картина, но ярче. Мы в нашей собственной картинной галерее.
Я почувствовала, как его пальцы переместились вниз по моей руке, обхватили запястье и наши пальцы переплелись.
– Если бы ты могла делать все, что хочешь, чтобы ты сделала?
Вздохнув, я чувствовала себя довольной, но все еще с примесью печали. Почему все хорошее так быстротечно?
– Я бы полетела во Флоренцию, – начала я, мечтательным голосом. – Это в Италии. Я бы проводила дни напролет в картинной галерее Уффици. Это самое удивительное место, один из старейших художественных музеев в мире. Там есть картины Боттичелли, Джотто и Леонардо да Винчи. Я бы ела макароны и выучила итальянский язык; каталась бы на скутере и жила в здании, которому сотни лет, и перестала бы быть скучной, старой Авой Лоутон.
Его пальцы с силой сжали мои, когда он повернулся на бок, чтобы посмотреть мне в глаза.
– В тебе нет ничего скучного, красавица.
Я громко фыркнула и захихикала.
– Да ладно! Быть бухгалтером, точно не интересно.
Коди не засмеялся. Он продолжал смотреть на меня с серьезным выражением лица.
– Если ты решишься на это, что ж, хорошо, но ты не должна отказываться от своей мечты, Ава. Жизнь слишком коротка, чтобы жить с сожалением. Ты должна поехать в Италию и жить своей мечтой. Ты всегда можешь вернуться и быть бухгалтером. Но предположим, что Италия не такая, как ты думаешь, это возможно?
Я села и сделала большой глоток пива, почувствовав сильную жажду.
– Я не хочу об этом говорить, – отрезала я и пожалела о резких словах. Мой голос смягчился, когда я посмотрела вниз, на своего прекрасного мальчика. – Расскажи мне о Коди Ричардсе. Кто он, на самом деле?
Я ткнула его в твердую грудь, и он захватил мою руку, кладя ее поверх своего сердца.
– Он просто обычный парень.
– Ты свет. Ты весь светишься.
Он мягко рассмеялся.
– Я думаю, что это сумасшедший разговор под травкой.
– Нет, это ты. Вот что ты за человек. Ты сияешь, и освещаешь все. Каждый видит это. Ты как солнце – с классной задницей.
Ух ты, трава действительно расслабила меня.
Он счастливо засмеялся.
– То есть, ты говоришь, что солнце светит из моей задницы?
– Да, – согласилась я, радуясь, что он понял.
Сделав последнюю затяжку, Коди затушил окурок и засунул его в карман джинсов.
– Я никогда не летал на самолете, – сказал он, тихим голосом.
– Правда? – слишком громко воскликнула я и мне пришлось приглушить голос. – На самом деле? Ты никогда не летал? Даже когда приехал в Сан-Диего?
– Неа. У нас была куча дерьма, поэтому мы ехали из Джанкшен-Сити на моем грузовике.
– Если ты никогда не летал на самолете, то почему хочешь выпрыгнуть из одного?
Мой голос звучал так, словно я жаловалась, но по его мимике я поняла, что он улыбался.
– Я хочу испытать это. Должно быть круто, лететь над землей и не быть привязанным к чему-то, просто путешествовать через пространство, словно ты невесомый и у тебя есть крылья.
– Ничего подобного, – настояла я. – Путешествие на самолете, означает быть запертым в железяке с вонючими людьми и молиться, чтобы долететь живым.
Он рассмеялся.
– Ни за что! Это потрясающе. Ты взлетаешь в одном месте, а оказываешься совсем в другом – за океаном или в другом часовом поясе. Это похоже на магию.
– Я люблю твой взгляд на вещи, – вздохнула я. – Хотела бы я, быть такой.
Я прижалась ближе к Коди, так, что моя голова покоилась на его плече, а его рука была обернута вокруг меня.
– Ты должна найти тот луч надежды, красавица.
– С тобой, это легче, – призналась я.
Наступило долгое молчание, потом он просто сказал:
– Хорошо.
Мы лежали и лениво разговаривали, допивая пиво, когда я поняла, что давление на мой мочевой пузырь становится невыносимым.
– Мне нужно пописать!
– Да, мне тоже.
Я села, у меня закружилась голова. Я была пьяна. Это будет интересно.
Коди неуверенно встал и пошатываясь, побрел в сумрак. Он вернулся через пару минут, с довольным выражением лица.
– Я не буду это делать! – зашипела я. – Там могут быть жуткие твари и… ягуары.
Он подавил смех.
– Я прикрою тебя.
– Ты не будешь наблюдать, мистер!
Это было непростое решение, стоит ли идти в зловещие тени леса, или всю дорогу в город ехать, скрестив ноги.
– Ладно, я сделаю это… но ты должен спеть для меня, чтобы я знала, где ты находишься.
– Ты хочешь, чтобы я, что?
– Просто сделай это, ладно! Я капризна, хватит об этом.
– Ладно. Что ты хочешь, чтобы я спел? И просто, чтобы ты знала, я не пою.
– Хватит дразнить меня!
– А что, если я просто буду свистеть?
– Все равно.
Поковыляв в лес, я услышала ясный тенор, который пел песню Джонни Кэша A Song for the Life. Я остановилась, чтобы послушать его голос в сумерках, и что-то дернулось глубоко внутри меня. Слабый, предупреждающий голос звенел в моей голове, я могла бы влюбиться в этого мальчика.
Мысль нервировала, но это не так страшно, как я думала.
Когда я шла обратно, Коди все еще пел. Его голос был мягче, и я не знала для кого он пел, для себя или для меня.
– Я вернулась.
Он повернулся и улыбнулся мне.
– Теперь лучше?
Я медленно покачала головой.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил он.
– Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.
Его глаза расширились, и он сделал глубокий, прерывистый вдох.
– Я думал, ты хочешь остаться друзьями?
Я сделала шаг к нему, так близко, что могла чувствовать тепло его тела.
– Я передумала.
– Ава, я не уверен, что это хорошая идея…
– Нет, это отличная идея.
Я обхватила его руками, гладя шелковистые волосы на затылке, аккуратно притягивая к себе.
Он колебался, но не сопротивлялся. В его глазах вспыхнуло желание, и он обхватил мою талию своими большими руками.
Наши губы мягко встретились, и я почувствовала, как он вздрогнул. Коди поцеловал меня еще раз, более уверенно, и сдавленный рык вырвался из его горла. Его руки скользили по моим бедрам, притягивая почти до боли, когда он прижал мое тело вплотную к себе.
– Ава, – прошептал он, но все слова, которые он собирался сказать, стихли, когда мой язык щелкнул по его нижней губе.
Коди тихо застонал, и мой язык скользнул в его рот.
Его тело дрожало, пока он целовал меня, его язык гладил мой, дразня, пробуя, шепча, напротив моих губ.
Его руки начали двигаться, одна сползла вниз и обхватила мой зад, другая двинулась вверх по спине, оставляя за собой горящий след желания.
Желание, которое я никогда не знала, захлестнуло меня. Я раньше не целовалась с лучшим другом, но это было золотым стандартом поцелуев; все остальное, будет измеряться согласно ему.
Его рот переместился на мою шею, мягко посасывая и двинулся ниже, жар от его прикосновений зажигал мое тело.
Мои руки проникли ему под футболку, поглаживая теплую, шелковистую кожу, опустились к поясу его джинсов и мои пальцы скользнули над его тазовыми костями.
Его уверенные поцелуи прервались, и Коди глубоко застонал.
Эрекция, намек на которую появился этим утром, теперь давила на мой живот, обещая безумно приятные ощущения. Его тело неудержимо дрожало, и я могла сказать, что он был в нескольких секундах от потери контроля.
Затем, он сжал мои запястья, останавливая любознательное путешествие.
– Ава, мы не можем, – выдохнул он. – У меня нет ничего… я не думал…
– Есть и другие вещи, которыми мы можем заняться, – сказала я, задирая его футболку и покрывая влажными поцелуями его грудь.
– Я хочу, поверь мне, хочу, – выдохнул он, – Но не тогда, когда ты пьяна и под кайфом.
– Разве не ты сказал мне, использовать свой шанс?
– Да, но…
Мы услышали голоса.
Казалось, мы были не единственными, кто искал уединения в самых отдаленных частях общественного парка.
Четверо мужчин, что-то быстро говорили по-испански.
Вдруг, я почувствовала себя встревоженной и уязвимой в лесу.
Коди опустил губы к моему уху и тихо прошептал.
– Уходим отсюда, только тихо. Все будет хорошо.
Он взял меня за руку, и мы молча пошли сквозь деревья, пока не вышли на открытое пространство парка.
Близка к панике, я повернулась, чтобы вздохнуть и захихикала. Коди усмехнулся и потащил меня через гравийную дорожку на медленную пробежку, я несколько раз спотыкалась о свои вьетнамки.
На обратном пути в Avenida Revolucion, мы почувствовали себя в большей безопасности, несмотря на пробуждающуюся шумную ночную жизнь.
– Мне, определенно, надо выпить, после этого, – сказала я, слегка задыхаясь.
– Выбирай, – сказал Коди, обводя рукой улицу, полную баров.
Мы прогуливались рука об руку, игнорируя слишком шумные места, и наконец, остановились на небольшом стильном баре, под названием Мандра.
Официант обслуживал столик американских девочек с красочными коктейлями, заваленными фруктами и милыми, маленькими зонтиками.
У меня появилась идея.
Я толкнула Коди за пустой стол и пошла к бару. Через минуту, я вернулась с двумя нелепыми коктейлями.
– Что ты сделала? – засмеялся он, тыкая в кусок свежего ананаса.
– Не издевайся, – сказала я, торжественно. – Это специально для тебя.
Его смех смягчился до красивой улыбки.
– Я уверен, что он понравится мне, – сказал Коди, – Но ты должна сказать, что, черт возьми, в нем.
Я подарила ему превосходную улыбку.
– Водка, персиковый шнапс, крем де кассис, апельсиновый и клюквенный сок. Это называется ‘Секс на пляже’.
Коди снова засмеялся, а я взяла соломинку губами и всосала коктейль. Его взгляд потемнел, кадык подскочил вверх и вниз, когда он сглотнул несколько раз и залпом осушил свой стакан.
Вкус был резкий и слишком сладкий, но вкусный… и мощный, так что, я стояла на нетвердых ногах, когда пошла в туалет, часом позже.
Вернувшись, я могла сказать, что Коди тоже был на пути к тому, чтобы напиться, потому что последние пол часа, он целовал и покусывал мою шею. Я не останавливала его.
Слишком скоро, пришло время уходить, если мы хотели успеть на последний автобус до Сан-Диего. Захватив тако, у уличного торговца, мы направились к автобусной станции и вернулись к реальной жизни.
Во время долгого ожидания на границе, мой кайф начал угасать, оставляя меня мягкой и сонной. Я не знаю, радоваться или огорчаться тем, что наш вечер закончился, но между нами не было никакой неловкости. Я прислонилась к твердому плечу Коди и наши пальцы переплелись.
– У тебя листья в волосах, красавица.
Я открыла глаза, чтобы посмотреть на него, тайно радуясь, что он называл меня «красавицей».
– Мы вычеркнули два пункта из списка.
Его губы зашевелились и превратилась в теплую улыбку, но он не ответил.
