Текст книги "Самозванка"

Автор книги: Джейн Харри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Однако обоюдовыгодное соглашение, как выяснилось, чревато непредвиденными обстоятельствами. Она как дура влюбилась в Ричарда, а он уже сожалеет, что ввязался в этот фарс. Понял, что поспешил со свадьбой.

А ведь он предложил ей заменить Кэти именно потому, что она ему совершенно безразлична и от нее потом будет нетрудно избавиться. И все его домогательства были не более чем условным рефлексом мужчины, привыкшего к легким победам над женщинами. Ведь она две недели живет у него в квартире, почему бы не попробовать? Зачем отказывать себе в маленьких ни к чему не обязывающих радостях?

Да, Ричард большой специалист по части игры в поддавки. И ему всегда удается вынудить ее поступать так, как ему удобно! Чего греха таить: если бы он захотел, она бы давно оказалась у него в постели. Может, ее неопытность в вопросах секса его и привлекает, но не настолько, чтобы потерять голову. Ричард прекрасно понимает: новизна ощущений быстро тускнеет, а Фрэнсис не из тех, с кем можно провести ночь с обоюдным удовольствием, а потом расстаться без взаимных упреков и обид.

Оглядываясь назад, Фрэнсис осознала, что Ричарда насторожила ее реакция на поцелуй: ведь именно с того момента он стал вести себя подчеркнуто корректно и перестал ее поддразнивать.

Как могло случиться, что она в него влюбилась? Ведь ей никогда не нравились мужчины типа Ричарда Каслбери. Она предпочитала мужчин уравновешенных и надежных – таких, с кем можно тихо и спокойно прожить до гробовой доски.

Как Тони. Вот именно! Как ее “правильный” Тони, который взял и сбежал с ее сестричкой! Какая же она дурища! Ни черта не понимает в людях!

Выходит, Ричард, хотя он и бабник, человек честный. Пожалуй, даже слишком! – подумала Фрэнсис, смахивая слезы, и вспомнила его слова про ловушку, в которую он угодил.

Но она сама-то как попалась! Сначала с Тони, хотя ей казалось, что с ним она будет как за каменной стеной. А теперь вот влюбилась в Ричарда. Правда, общаться с ним все равно что разгуливать по канату без страховки. Он ведь предупреждал ее, что любовь всегда сопряжена с риском. Как он прав! Теперь она сорвалась с высоты и рассыпалась на мелкие осколки.

Фрэнсис поднялась и устало побрела к себе. В коридоре она бросила взгляд в большое овальное зеркало. Да, разница существенная! – невесело усмехнулась она. А ведь еще утром из зеркала на нее смотрела счастливая невеста. Какая же она дура! Нечего сказать, вошла в образ, доигралась!

Фрэнсис вошла к себе в комнату, разделась и, аккуратно повесив костюм на плечики, засунула его в шкаф, где он потерялся среди прочей одежды.

Вернулась в гостиную, подобрала с пола букет невесты и, бережно расправив смятые лепестки, поставила в вазу на прикроватный столик. Ведь их купил Ричард. Пусть это глупо, пусть она жалкая дура, но розы-то ни в чем не виноваты.

Может, горячая ванна поможет расслабиться? Фрэнсис наполнила ванну, щедро плеснула экстракт розового масла и в изнеможении опустилась в воду.

Через полчаса, завернувшись в огромную пушистую простыню, она вернулась в спальню. Хватит посыпать голову пеплом! Ведь ничего страшного не случилось. Лучше подумать, как спасти положение. Самое главное – не дать понять Ричарду, что она его любит. Если он догадается... Нет, такого унижения она точно не вынесет!

Значит, когда Ричард вернется, она должна встретить его так, словно никакой свадьбы и не было. Фрэнсис вошла в гардеробную, достала джинсы и серую тенниску, быстро оделась и стянула волосы в скромный хвост. И вести она себя будет так же, как, и прежде, – тихо и неприметно. А с Ричардом будет спокойной и дружелюбной.

Если Ричард решит продолжить игру, она будет строго придерживаться сценария. Все, больше никаких экспромтов! Через неделю день рождения Дианы, пора входить в образ.

Фрэнсис поморщилась. А если Ричард намерен оплакивать утраченную свободу, это его проблемы. Хочет разводиться – пожалуйста! Ей же только лучше. Пусть сам решает, что ему ценнее – жизнь холостяка или родовое поместье. Ну а если он и дальше будет ходить с таким мрачным видом, вряд ли Диана примет его за счастливого новобрачного. Надо сразу спросить у него, как он решил поступить.

Когда же он вернется? Фрэнсис тяжело вздохнула и подумала, что она еще ни разу в жизни не чувствовала себя такой одинокой. Время тянулось мучительно медленно. Чтобы хоть как-то занять себя, Фрэнсис приготовила ужин.

Когда они познакомились, Ричард оценил ее кулинарные таланты. Даже предлагал заняться этим делом профессионально. А с тех пор, как она живет здесь, разрешал ей готовить только кофе.

Ну что ж, может, со временем она на самом деле сделает кулинарию делом своей жизни, потому что жить в роскоши она вряд ли сумеет: слишком много будет свободного времени для неприятных раздумий.

Фрэнсис поужинала в гордом одиночестве, вымыла посуду, посмотрела телевизор, а в голове сверлила одна мысль: что она скажет Ричарду, когда он вернется. И как сделать так, чтобы он не понял, что она его любит.

Скоро глаза у нее начали слипаться, но она упорно не ложилась спать, надеясь дождаться прихода Ричарда. Когда пошел второй час ночи, Фрэнсис поняла, что он не придет. Она пошла к себе, стараясь не думать о том, что Ричард проводит ночь в объятиях какой-нибудь красотки.

Фрэнсис легла, но перед глазами все мелькали неприглядные картинки, и, спрятав лицо в подушку, она тихонько заплакала. Во сне ей приснилось, как будто она бегает по лесу и все зовет Ричарда, а он не откликается.

Утром она проснулась разбитой, с больной головой.

Нужно выпить кофе, решила она и, накинув халат, пошла на кухню.

Когда в замке повернулся ключ, Фрэнсис как раз вышла в холл с чашкой кофе, Она остановилась как вкопанная и, заметно побледнев, уставилась на входную дверь.

Ричард был без галстука, верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, глаза воспалены после бессонной ночи, на щеках и подбородке – синева щетины.

– Пришел. – тихо произнесла она.

– Как видишь, – с вызовом ответил он. Не желая обострять отношения, Фрэнсис промолчала. К тому же ей показалось, что Ричард не совсем трезв.

– Хотел сделать тебе приятное, – улыбаясь одними губами, продолжал он. – Избавил от своего общества в брачную ночь.

Фрэнсис внутренне сжалась от обиды, но промолчала. А он с ухмылкой добавил:

– Впрочем, если честно, дорогая моя, мне и самому не слишком хотелось провести ночь дома.

Фрэнсис опустила глаза и тихо произнесла:

– Я беспокоилась. Ведь я не знала, где ты.

– Дорогая, а тебя интересуют подробности? – с издевкой спросил он. – Хочешь знать, где именно я провел ночь? То бишь у кого в постели?

От этих слов Фрэнсис захотелось убежать, но она с вызовом подняла голову и, встретив его взгляд, спокойно ответила:

– Нет, подробности меня не интересуют. Просто учту на будущее и в другой раз, когда ты не явишься ночевать, не стану волноваться.

– Так ты волновалась? – Ричард скривил губы в усмешке. – Какая трогательная забота! Нет, радость моя, ты для меня слишком хороша!

Фрэнсис решила на провокации не поддаваться и деловым тоном продолжила:

– Ричард, мне хотелось узнать, каковы твои планы. Может, ты собрался развестись? Тогда так и скажи. – Она пожала плечами. – Могу себе представить, сколько радости ты доставишь своему приятелю Алексу Рауди, но если тебя больше не волнует, кому достанется поместье, дело твое.

– Нет, ну разве можно развестись с такой понимающей супругой?! – все тем же издевательским тоном продолжил он. – Нет, радость моя, о разводе и речи быть не может.

– Понятно. – Она окинула его пристальным взглядом с ног до головы. – Выглядишь ужасно.

– Спасибо за комплимент! – Ричард отвесил поклон. – Приму ванну, побреюсь – и все будет в порядке. Ну а остальное это пустяки! И потом вряд ли кого удивит, что я сегодня не выспался. – Он сверкнул улыбкой. – Согласись, учитывая обстоятельства, это вполне естественно.

К своему стыду, Фрэнсис почувствовала, что кровь приливает к лицу, а к горлу подступают слезы. Сделав над собой усилие, она как можно спокойнее произнесла:

– Я сварила кофе. По-моему, тебе он сейчас не помешает.

Она пошла к себе, желая как можно скорее спрятаться в спальне, но Ричард схватил ее за руку и пробормотал:

– Фрэнсис, послушай...

Она выдернула руку, расплескав кофе, и, прищурив глаза, проговорила с тихой яростью:

– Не смей прикасаться ко мне, когда мы одни, ясно? Чтобы это было в последний раз. Отныне только на людях и в случае крайней необходимости. Иначе я уеду. Клянусь. – Она перевела дыхание и, стремясь обидеть его посильнее, добавила: – Ричард, неужели ты не понимаешь, твои прикосновения мне противны.

Он побледнел и, сжав губы, с горечью ответил:

– Прости меня великодушно, святая Франциска! – Выдержав паузу, с ехидцей спросил: – Надеюсь, тебе, праведной, не слишком одиноко там на пьедестале?

Фрэнсис захлестнула обида, и она, повинуясь импульсу, выплеснула на него остатки кофе. Ричард опешил, а потом его глаза потемнели от гнева, и Фрэнсис, бросив пустую чашку, опрометью помчалась к себе. Влетев в комнату, она захлопнула дверь и дрожащими пальцами повернула ключ в замке. Прислонилась спиной к стене и обратилась в слух, не то боясь, не то надеясь, что Ричард пойдет за ней. Но нет, он вошел к себе и закрыл дверь.

А через какое-то время хлопнула входная дверь. Только тогда Фрэнсис почувствовала облегчение. Опустилась на ковер, прислонила голову к двери и зажала трясущиеся губы ладонью.

Из горла у нее вырвался не то смех, не то плач. Она вспомнила, как еще вчера вечером приняла решение вести себя тихо и неприметно, а с Ричардом быть спокойной и дружелюбной. Ну что ж, как решила, так и сделала!

Вот и начались тихие семейные радости! – подумала она, глядя перед собой невидящими глазами.

Днем посыльный доставил Фрэнсис цветы – роскошно оформленный букет из алых роз и белых лилий. На карточке было всего одно слово: Ричард.

Интересно, как это понимать? – думала Фрэнсис, ставя цветы в вазу на стол в гостиной. Как знак примирения или похоронный венок?

Сюрпризы на этом не кончились: Ричард вернулся с работы в начале седьмого. Фрэнсис в это время лежала на диване перед телевизором, предвкушая очередной тоскливый вечер в гордом одиночестве и планируя на всякий случай очередной акт нападения. Как только он появился в дверях гостиной, Фрэнсис встала, выключила телевизор и молча посмотрела на него исподлобья.

– Вижу, цветы тебе уже доставили, – заметил он с непроницаемым лицом.

– Да. Сначала я подумала, что там взрывной механизм.

– А я думал, что увижу цветы на тротуаре под окном, – ответил Ричард, прислонясь к притолоке и изучая ее взглядом.

– Зачем ты их прислал?

– Решил, что пора переходить на знаковый язык. Не думай, что я пытаюсь лебезить. Но и на вторую порцию кофе не рассчитываю.

Фрэнсис вспыхнула и пробормотала:

– Понятно. Я... Вообще-то, на меня это не похоже.

– Я заметил, что ты редко выходишь из себя.

– Надеюсь, я не испортила твой костюм?

– В химчистке обещали, что жить будет.

– Извини.

– За что? Я же сам напросился. – Он опустил глаза и неожиданно выпалил: – Ведь я вчера даже не сказал тебе, как ты прелестно выглядишь. Да мне завидовали все мужчины в ресторане.

– Сомневаюсь; – буркнула она. – Но в любом случае, спасибо. Я понимаю, как много значит внешний вид.

Ричард наклонился и поднял с пола пластиковый пакет из супермаркета.

– Вот принес вместо извинений продукты. Может, поужинаем вместе?

– Поужинаем? – повторила Фрэнсис, глядя на него во все глаза. – Ты хочешь, чтобы я приготовила ужин?

– Просто мне пришло в голову: может, стоит начать все сначала? – Он пожал плечами. – Если ты не хочешь, я пойму. Тут ничего замысловатого – пара антрекотов, салат и все такое. Так что я и сам справлюсь.

Помимо воли Фрэнсис улыбнулась.

– Готова поспорить, Ричард, что твоей ноги в супермаркете не было. Наверняка попросил Джилл, и она все купила.

– Учитывая, что мы с тобой редко встречаемся, – с ухмылкой протянул Ричард, – ты меня чертовски здорово изучила. – Он помолчал. – Хочешь, я приготовлю ужин сам?

– Нет, лучше приготовлю я, а ты разольешь вино. По-моему, это разумное разделение труда.

Ну вот, это уже похоже на дружеские отношения, думала Фрэнсис по дороге на кухню. Только до спокойствия ей пока что далеко: сердце чуть не выпрыгивает из груди, в горле першит от волнения.

Целый день она изводила себя ревностью, представляя Ричарда в постели с женщиной. У нее было такое ощущение, словно она случайно попала на показ порнографического фильма и не может заставить себя подняться и уйти. Но самое ужасное, что это была не какая-то абстрактная женщина, а вполне конкретная особа. Старая знакомая Ричарда – Линда Томпсон.

Эта секс-бомба сразу произвела на Фрэнсис сильное впечатление. Она догадывалась, что раньше у Ричарда с ней были весьма тесные отношения. И ничуть не сомневалась в том, что пышногрудая Линда с удовольствием возобновит прежнюю “дружбу”.

– Может, мне тебе помочь? – предложил Ричард.

Поглощенная мыслями, Фрэнсис не заметила, как он вошел в кухню, и от неожиданности чуть не выронила банку с оливковым маслом.

– Нет, все под контролем, – с натянутой улыбкой пробормотала она. – Джилл постаралась на славу. На гарнир будет молодой картофель, а на десерт – пирог с лимоном и грецкими орехами.

Ричард прислонился к холодильнику.

– А мне можно посмотреть, как ты готовишь, или это тебе помешает?

Ну конечно же помешает! – подумала Фрэнсис, и ее охватило желание. Когда Ричард рядом, она ни о чем другом думать не может. Так было даже утром, когда он пришел небритый, усталый и навеселе. Нет, это несправедливо!

Ей нравилось в нем все: и светло-карие насмешливые глаза, и темно-каштановые волосы, и большой чувственный рот. Особенно рот. И эта его манера говорить серьезные вещи и смеяться глазами.

– Смотри, если тебе интересно, – пробормотала она.

– А поговорить можно? Или лучше помалкивать?

– Как хочешь. – Фрэнсис налила масла в сковороду и поставила на плиту. – А что, тебе есть что сказать? – спросила она, а про себя подумала: или в чем-то признаться.

– Да нет. Ничего особенного. Фрэнсис выдавила улыбку и предложила:

– Может, расскажешь о своем поместье?

– А почему ты спрашиваешь?

Она положила антрекоты на сковороду и занялась овощами.

– Я же вижу, как оно тебе дорого.

– Понимаешь, для меня этот особняк с детства олицетворял спокойствие, безопасность и надежность.

– Понимаю. – Фрэнсис вздохнула и потянулась к полочке за специями. (Пару раз она ездила с шофером в супермаркет и закупила кое-какие продукты.) – Именно эти качества я ценила в Тони.

– Жаль, что каменные стены порой куда надежнее людей.

– А ты часто бываешь в поместье?

– С тех пор как стал самостоятельным, довольно редко. Но раньше я считал его своим домом. У моих родителей, как я теперь понимаю, были весьма своеобразные отношения. Отец любил мать, но супружеская верность никогда не была в числе его добродетелей. А мать любила его до безумия и сопровождала повсюду. Ей так было спокойнее. Ну а я большую часть жизни провел в поместье у Дианы.

– Тебе, наверное, досталось. – тихо сказала Фрэнсис, думая о том, что Ричард, судя по всему, пошел в отца.

– Только не надо делать из меня этакого бедного одинокого малютку, – поспешно возразил он. – Уверяю тебя, я никогда ни в чем не нуждался. И любви мне хватало. Даже когда умерла мать. Диана, хотя и потеряла единственного ребенка, не позволяла себе раскиснуть и по-прежнему окружала меня заботой.

– Я тебя понимаю, – тихо сказала Фрэнсис. – Ведь я тоже выросла без матери. Правда, я ее плохо помню. А тебе было еще тяжелее.

– После смерти матери отец очень изменился. Оказалось, что по-настоящему он любил только ее, а все остальное так, пустяки... – Ричард помолчал. – Правда, через пять лет отец женился, но очень скоро развелся. Так и живет бобылем. Похоже, у него развился комплекс вины. Ведь мама умерла, и ничего уже не поправишь.

– Чем заправить салат? – спросила Фрэнсис, заметив, как он погрустнел. – Майонезом или маслом?

– На свой вкус. Мне все равно. – Ричард вскинул бровь. – Почему ты спрашиваешь? Неужели я похож на раба желудка?

Фрэнсис перевернула антрекоты и, бросив на него взгляд, с улыбкой ответила:

– Да нет, не очень.

А сердце у нее снова набирало обороты. Загорелый, подтянутый и такой сексуальный, что у нее кружилась голова, Ричард улыбался, лаская ее глазами.

– Расскажи мне поподробнее про дом, – попросила она, чтобы изменить опасное направление мыслей. – Ведь скоро день рождения Дианы.

– Традиционный загородный особняк, со всех сторон окруженный деревьями, и все такое. – Он пожал плечами. – Построен вроде бы еще при королеве Анне. Красный кирпич, простота линий – словом, классицизм. Правда, с тех пор много чего пристроили. Есть парадный зал, десять спален, да еще и Королевские покои.

– Королевские покои? – удивилась Фрэнсис. – Что это?

– Две спальни, а между ними гостиная, плюс гардеробная и ванная. Очень удобно. Говорят, там пару раз останавливались королева Виктория и принц Альберт.

– А зачем же тогда две спальни? – спросила Фрэнсис и принялась за салат. – Ведь Виктория была без ума от Альберта.

– Не знаю. Может, он время от времени брал тайм-аут, – с невозмутимым видом предположил Ричард, а в его глазах снова промелькнул юмор. – Между прочим, мы с тобой будем спать именно там. Когда я приезжаю в поместье, Диана всегда готовит для меня Королевские покои. – Помолчав, он предложил: – Давай, я накрою на стол?

– Ты? – Фрэнсис округлила глаза. – Сам или позвонишь в ресторан и пригласишь парочку официантов?

– Фрэнсис, не держи меня за идиота! – пробурчал Ричард и вышел из кухни.

Когда Фрэнсис принесла в столовую поднос с ужином, она чуть не ахнула: на белоснежной скатерти посверкивал хрусталь и столовое серебро, горели две свечи в начищенных до блеска серебряных подсвечниках. Она присвистнула и спросила:

– Ты не находишь, что это перебор?

– Может, и так, – согласился Ричард. – Хотя, кто знает, вдруг это первый и последний раз, когда мы с тобой тихо-мирно ужинаем дома?

– Ты прав! – преувеличенно бодрым голоском подтвердила Фрэнсис, ставя поднос на стол. – Такое событие грех не отметить.

Этот вечер я не забуду никогда! – думала Фрэнсис, сидя напротив Ричарда в уютном полумраке. Вкусная еда, превосходное вино и – что самое удивительное – дружеская беседа. Странно, но даже когда оба молчали, тишина была пронизана покоем и симпатией.

– Ричард, а когда у тебя день рождения? – спросила Фрэнсис. – Если не секрет.

– Не секрет. – Он отправил в рот кусок сладкого пирога. – Двадцать восьмого июля.

– Ну конечно, как же я не догадалась! Ты – Лев.

– Что, похож? – вздохнул он. – Намекаешь, что я хищник?

– Как говорят французы, или ты лев, или ты мышь, – отшутилась Фрэнсис. – По-моему, ты сделал правильный выбор.

– Знаешь, ты тоже далеко не мышь! – заметил с ухмылкой Ричард. – Тебе понравилось вино?

– Очень. Что-то вишневое?

– Браво! – улыбнулся Ричард. – Надо будет свозить тебя во Францию. Есть прекрасный тур по винным регионам.

– У меня уже все расписано, – с улыбкой напомнила ему Фрэнсис.

– Ну да, как же я забыл! – Ричард чуть нахмурился. – Тадж-Махал, Мальдивы, озеро Байкал. – Он помолчал. – Как будешь кофе? С коньяком?

– Нет, спасибо. – Она покачала головой. – Я – пас. Уберу со стола и лягу пораньше спать.

– Золушка, полночь еще не скоро, – улыбнулся он. – Можешь еще остаться.

Фрэнсис пожала плечами.

– Да нет. И вчера я не выспалась.

– Как скажешь. – Он помолчал. – А со стола я уберу сам.

– Ты? – усомнилась Фрэнсис. – То есть свалишь посуду в мойку?

– Я же не Бренда Филлипс, – заметил Ричард, наливая себе вина. – И, надеюсь, в скором будущем ты изменишь обо мне мнение.

Фрэнсис натянуто улыбнулась и промямлила:

– Тогда я пойду, хорошо? – И она поднялась.

– Беги, Золушка! – Он поднял бокал. – И сладких тебе снов. – Он бросил на нее задумчивый взгляд. – Ведь тебе снятся сны?

Фрэнсис остановилась в дверях и оглянулась. Ричард откинулся на спинку стула, и она не видела выражения его лица.

– Конечно. Снятся каждую ночь. – Она пожала плечами. – Как и всем.

– И что же тебе снится, если не секрет?

А вот это секрет! Особенно от него. Потому что ей снится он. Снится, как Ричард обнимает ее, как целует. Снится, что они муж и жена на самом деле и что они безумно счастливы. Ей снится, что он любит ее со всей страстью.

Фрэнсис понимала, стоит Ричарду подать ей знак – поднять руку или назвать ее по имени, – и она будет принадлежать ему в эту ночь и всегда.

А еще она понимала, что этому не бывать, потому что она ему не нужна. Поэтому и уходит. Нет, убегает, как он и сказал. Бежит от искушения.

Фрэнсис улыбнулась и с мечтательным видом произнесла:

– Что мне снится? Тадж-Махал в полнолуние. Спокойной ночи, Ричард.

И она не спеша пошла к себе – лить слезы в подушку.

8

– Ты что, на самом деле так решила? – с сомнением в голосе уточнила Джилл. – А Ричард что?

– А он не в курсе, – спокойно ответила Фрэнсис, убирая в сумочку вырезку из газеты “Вакансия сегодня” и визитную карточку директора фирмы по поставке обедов. – Я ему еще не сказала.

– Напрасно. – Джилл свела к переносице аккуратно выщипанные брови. – Вряд ли боссу понравится, если его жена будет развозить по городу завтраки и обеды.

– Но ведь надо же мне чем-то заниматься! – вздохнула Фрэнсис. – Не могу же я целый день проводить в салонах красоты и тренажерных залах.

– Тем более тебе это совсем ни к чему, – согласилась Джилл. – Послушай, у меня есть идея получше. – Она открыла свой ежедневник. – Почему бы тебе не стать персональным помощником? Готова дать тебе парочку уроков.

– Нет, это не моя стезя! – Фрэнсис покачала головой. – У меня характер не тот.

– Ну, это вопрос спорный! Помощниками не рождаются. – Джилл откинулась на спинку стула и улыбнулась. – В любом случае, я бы на твоем месте пока не поднимала этого вопроса. Ричард и так взвинчендо предела. Во-первых, он почему-то нервничает из-за воскресной вечеринки, а во-вторых, я ему с утра насолила.

– Ты? Никогда не поверю. – Фрэнсис подозвала официанта и попросила счет. – Что случилось?

– Я увольняюсь.

– Но почему? – Фрэнсис искренне расстроилась. – Я думала, тебе нравится работать с Ричардом. А я что буду без тебя делать?

– Мне нравится тут работать. И я надеюсь и впредь общаться с тобой. – Джилл лукаво улыбнулась. – При условии, что ты согласишься стать крестной матерью.

– Так у тебя будет ребенок! – обрадовалась Фрэнсис. – Поздравляю!

– Спасибо. Знаешь, Фрэнсис, твой благоверный меня тоже поздравил, но у него все утро был такой вид, будто его стукнули мешком по голове, – усмехнулась Джилл. – Похоже, я его здорово удивила. – Она подмигнула Фрэнсис. – А может, тебе не стоит спешить с работой? Есть дела и поважнее.

Фрэнсис вспыхнула и спросила:

– А ты скоро уйдешь?

– Да нет. Просто решила предупредить босса заранее. В кадровых вопросах он жутко щепетилен. – Она покосилась на часы. – Кстати сказать, мне пора, а то Ричард меня уволит!

– А мне пора домой. Скоро привезут платье.

– У тебя такая скорбная физиономия, как будто тебе привезут саван! – хохотнула Джилл и, погладив Фрэнсис по плечу, подбодрила: – Все будет хорошо, вот увидишь! Ты наверняка понравишься Диане.

– Спасибо на добром слове.

Фрэнсис расплатилась за обед, и они вышли из ресторанчика.

– А вон и такси. Джилл, тебя подвезти?

– Не откажусь!

По дороге до офиса они оживленно болтали, но стоило Джилл выйти, как Фрэнсис погрузилась в невеселые раздумья. Везет же Джилл! Они с мужем любят друг друга, и скоро у них будет малыш.

А у нее все наперекосяк! Она так надеялась, что после того памятного ужина отношения с Ричардом наладятся, но нет: он стал бывать дома еще меньше. А когда они сталкивались, держался вежливо и отстраненно, всем своим видом давая понять, что ей нет места в его жизни.

Какая же она дура! Вечно навыдумывает себе разных глупостей. Ну ничего, если визит к Диане пройдет успешно, то скоро ее терзаниям придет конец. Кто знает, может, она даже не успеет стать крестной матерью малышки Джилл. Может, в это время она уже будет на другом краю света.

– Похоже, впереди пробка! – обернулся к ней таксист. – Развернусь-ка я пока не поздно! – Он заложил крутой вираж и свернул в боковую улицу.

Фрэнсис задумчиво смотрела в окно и, когда увидела Ричарда, решила, что это обман зрения. Ведь она неотступно думает о нем днем и ночью, вот он ей и мерещится. Потом она заметила, что он не один. Рядом с ним под полосатым тентом над мраморным крыльцом маленькой гостиницы стояла высокая фигуристая брюнетка. Фрэнсис показалось, будто она в кошмарном сне. Брюнетка обернулась, и Фрэнсис чуть не вскрикнула от боли.

Но ведь Ричард говорил, что все это в прошлом. И она, дура, ему поверила. И вот – нате вам! – они снова вместе. Ну конечно, зачем ему отказывать себе в маленьких радостях? Да он никогда не бросит Линду Томпсон! Ведь это так удобно: у нее муж, значит, на серьезные отношения она не рассчитывает. А у Ричарда – фиктивная жена, которую он предъявит бабке, получит вожделенное поместье и разведется, а через неделю вряд ли вспомнит, как ее зовут!

Внезапно Фрэнсис захотелось спрятаться, как будто она в чем-то провинилась. Только бы Ричард ее не заметил! Если он ее увидит, такого унижения она не вынесет. Лишь бы он не догадался, что она все знает.

Ведь если он догадается, будет только хуже. И потом, ведь он же не клялся ей в вечной любви и верности! Да он и в мыслях не держит, что она его любит, думала Фрэнсис, глотая слезы. Спасибо и на этом! Хорошо, что у нее достало сил скрыть свои чувства. Господи, сделай так, чтобы все поскорее закончилось! Потому что силы у нее на исходе.

А ведь ей еще предстоит пережить субботу и воскресенье в поместье! И не просто пережить, а улыбаться, изображать из себя счастливую жену – короче, соответствовать образу. Чем лучше она сыграет свою роль, тем скорее обретет свободу, напомнила себе Фрэнсис, стараясь не думать о том, что, как бы далеко ни уехала, она не сумеет выбросить Ричарда из своего сердца.

Вернувшись в квартиру, Фрэнсис сбросила босоножки на шпильке и босая пошла на кухню. Июль выдался сухим и жарким, в такси она вся вспотела. Первым делом выпьет холодной минеральной воды, а потом в душ.

Она достала из холодильника бутылочку минеральной воды, открыла, жадно выпила и прижала ко лбу холодное стекло.

Завтра они с Ричардом едут за город. Как говорится, нет худа без добра. Там хотя бы не так душно. Глядишь, у нее в голове прояснится.

Раздался звонок в дверь. Наверное, привезли платье. Фрэнсис сразу влюбилась в него, как только увидела в витрине бутика. Цвета спелой вишни, приталенное, с голыми плечами и широкой юбкой – оно подчеркивало ее стройность и оттеняло нежную бледность кожи. Платье оказалось чуть-чуть великоватым в талии, и его пришлось подгонять.

Ну вот, теперь платье готово и одной головной болью меньше. В этом платье Фрэнсис чувствовала себя настоящей принцессой. А на празднике у Дианы ей как никогда понадобится уверенность в себе. Пусть она никогда не станет Ричарду настоящей женой, но завтра он наверняка будет ею гордиться.

Распахнув дверь, Фрэнсис ахнула и, прижав ладонь к шее, глупо спросила:

– Ты?!

Вместо посыльного с коробкой на пороге стоял Тони.

– Привет, Фрэнки, – смущенно буркнул он и натянуто улыбнулся. – Рад тебя видеть.

А я нет, подумала Фрэнсис и поняла, что не хочет его видеть ни сейчас, ни потом. Проглотив ком в горле, она спросила:

– Что ты здесь делаешь? И как ты узнал, где я?

– Нашел адрес у Кэти в записной книжке, – сказал он. – Можно войти?

Фрэнсис как робот отступила в сторону, давая ему пройти, и лишь потом ей пришло в голову, что надо было бы сразу послать его ко всем чертям. Между тем Тони прошел в гостиную и, оглядевшись, с обиженным видом произнес:

– Да, неплохо ты устроилась! И выглядишь прекрасно.

– Твоими молитвами, – усмехнулась она. – Или ты предпочел бы, чтобы я зачахла от горя?

– Конечно же нет, – возразил он. – Черт! Фрэнки, я не хотел... – Он опустил голову. – Господи, как все запуталось!

– Что именно?

– Фрэнки, ну не надо так! Какой же я кретин!

Какого черта я его впустила?! – думала Фрэнсис, глядя на него исподлобья. И за этого человека она еще совсем недавно хотела выйти замуж? Боже праведный, как же быстро все меняется! А теперь рядом с ним у нее лишь одно желание – как можно скорее от него избавиться.

– Тони, я очень занята. Что тебе нужно?

– Вот, пришел извиниться, – с видом побитого пса пробормотал он. – И сказать, что совершил чудовищную ошибку. Прости меня, пожалуйста.

Фрэнсис пожала плечами.

– Считай, что простила. А теперь уходи, – просто сказала она. – И вообще, зря ты приходил.

– Как это зря? – удивился он. – Мы же еще ничего не решили. Никогда не поверю, что ты счастлива с этим типом. Да и у меня с Кэти уже все кончено. То есть почти. – Он помолчал. – Они с мамой терпеть не могут друг друга. А еще Кэти говорит, что у меня не зарплата, а слезы, и требует, чтобы я продал дом и переехал в Глазго, потому что она хочет снова работать в “Филлипс тур”.

Фрэнсис молчала, а он продолжал:

– Кэти так изменилась! Раньше она была такая нежная и такая милая, что я не мог не влюбиться. А теперь только и думает о деньгах. Похоже, знакомство с Ричардом Каслбери не прошло для нее бесследно, – добавил он, обведя глазами гостиную со смешанным чувством зависти и презрения.

Фрэнсис нахмурилась.

– Однако замуж за него она выходить не стала, – заметила она. – Кэти говорила мне, что он ее пугает.

Тони пожал плечами.

– Значит, теперь решила, что страх лучше скуки. Кэти определенно не хватает светской жизни. И она презирает меня за то, что я не могу водить ее в те места, где она бывала с ним.

– Что-то мне не верится. – усомнилась Фрэнсис. – Впрочем, Ричард говорит, что я совсем не знаю Кэти.

– Думаешь, я знаю? – мрачно хмыкнул Тони. – С тех пор как мы вернулись, жизнь превратилась в сущий ад. Мама все время жалуется. Половина моих друзей перестала со мной общаться.

– По-твоему, я должна тебя пожалеть?

– Нет, на это я не рассчитываю. Но, когда я узнал, что ты вышла замуж за Каслбери, во мне словно что-то сломалось.

– Здорово смахивает на реплику из спектакля, который мы играли прошлым летом, – бесстрастным тоном заметила Фрэнсис. – А мое замужество тебя не касается.

– А вот тут ты не права! – Тони бросил на нее умоляющий взгляд. – Фрэнки, вспомни, как нам с тобой было хорошо вдвоем! Да если бы я не сглупил, все было бы по-прежнему. И потом, что ты будешь делать, когда Каслбери устанет от тебя и даст отставку?

– Что буду делать? – Фрэнсис сложила руки на груди и как можно спокойнее ответила: – Я все продумала. После развода у меня будут деньги, и я буду путешествовать.