Текст книги "Быть может..."

Автор книги: Джейн Харри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Вытеревшись насухо, Тереза расчесала влажные волосы и критически посмотрела на себя в зеркало. Лицо бледное, но губы красные и слегка припухшие – они еще хранили поцелуй Уолтера. Она дотронулась до них кончиком пальца.

Халат Уолтера оказался слишком велик для нее, поэтому Тереза чуть ли не дважды обмотала им свою тоненькую фигурку, а рукава пришлось подвернуть почти до локтей. Темно-синий шелк хранил запах Уолтера, и Тереза, закрыв глаза, склонила голову набок и щекой прижалась к ткани.

Когда она вернулась в гостиную, Уолтер сидел на диване перед столиком, на котором стоял поднос с кофе. Он наливал в бокалы бренди.

– Хочу обрадовать тебя – гроза прошла. – Он внимательно посмотрел на нее и, пряча улыбку, сказал:

– Мой халат тебе очень идет.

Тереза почувствовала одновременно смущение и радостное волнение.

– Не думаю. – Она подошла к другому дивану и положила руки на мягкую спинку. – Мне не следовало приходить сюда.

– Приведи хотя бы один довод против.

– Твоя кузина…

– Грейс уехала к своей школьной подруге – сегодня она нуждается в женском участии. Энн усадит ее рядом с собой, прижмет к своей груди и утешит.

Угостит джином и, когда Грейс успокоится, посадит ее на самолет до Бостона.

А теперь садись и выпей горячего кофе.

Тереза продолжала стоять.

– Рейнеру совсем наплевать на меня, да? – спросила она, желая избавиться от мучивших ее сомнений. – Вначале он вел себя иначе – наверное потому, что я не ложилась с ним в постель. Грейс сказала, что у него всегда были женщины.

– Да.

– В Бостоне ему удалось убедить меня в том, что я небезразлична ему, но здесь все изменилось. А я не желала признавать этого. – Тереза сделала паузу. – Он не смог быть со мной в мой день рождения, сославшись на то, что ему надо куда-то ехать по работе. Но я чувствовала, что он лжет.

Уолтер кивнул. Выражение его лица оставалось бесстрастным.

– Он провел тот уик-энд с Кристин. Он возил ее в один пансионат на озере Онтарио.

– С Кристин, – повторила Тереза. – Но она же твоя подружка.

– Нет! У нас была короткая связь, но очень давно. С тех пор она была помолвлена с моим приятелем Китом Уайтом. Но в том же пансионате отдыхали друзья Кита и видели Кристин с Рейнером, так что помолвка расстроилась.

– Но она была с тобой сегодня вечером! – слишком горячо воскликнула Тереза, выдав свои чувства.

– Нет, – с ударением сказал Уолтер. – Мы просто находились в одной комнате, и она какое-то время стояла рядом со мной, вот и все. Кристин актриса и очень хочет стать диктором на телевидении. Она всегда смотрела на меня как на трамплин для достижения своей цели. Я застал ее с Рейнером в своем доме, когда вернулся из Техаса; на пару дней раньше. В общем, я выгнал этого мерзавца. – Уолтер сделал резкий вдох. – Потом вдруг неожиданно приехала Грейс. Она, естественно, хотела видеть своего мужа. Мне ничего не оставалось делать, как рассказать кузине, где он и почему.

– Зачем ты это сделал?

Уолтер пожал плечами.

– Потому что она спросила меня о Рейнере. Я, как мог, оберегал ее от всех этих дрязг, но никогда не лгал ей. И потом, у Грейс была серьезная причина, чтобы встретиться с ним.

– Она ждет ребенка?

Уолтер кивнул, плотно сжав губы.

– Но теперь, когда Рейнер знает об этом, он наверняка образумится!

– Грейс не сказала ему о ребенке. Она приехала на вечеринку, увидела все собственными глазами и решила расстаться с мужем.

– Но она все еще любит его. – Тереза покачала головой. – И потом, как она справится с ребенком одна?

– Ничего, справится. Она сильная женщина, и, если уж решила расстаться с мужем, это бесповоротно. – Уолтер посмотрел Терезе в глаза. – Рейнер никогда не хотел иметь детей. Он женился на Грейс из-за денег – она всегда хорошо зарабатывала. В Бостоне у него постоянно были долги, которые она оплачивала.

В Нью-Йорк он уехал один под предлогом, что здесь ей будет трудно найти хорошо оплачиваемую работу. Мол, когда такая работа появится, он ее вызовет.

– Он постоянно лгал, да?

– В общем-то, да. Мне очень жаль, Тереза.

– Не говори этого. Я была просто слепой дурой. Кого мне жаль, так это Грейс.

– Ей нужна была жизнь, а Рейнеру – стиль жизни. Конец истории. Твой кофе почти остыл.

Тереза села на второй диван напротив Уолтера и, глядя на языки пламени в камине, отпивала маленькими глоточками кофе. Между мной и Уолтером установилось молчание, но не враждебное, как в предыдущие дни, а спокойное, почти дружеское… Тереза улыбнулась своим мыслям и взглянула на Уолтера. Но то, что она увидела в его глазах, подсказало ей: она ошиблась.

– Как ты думаешь, мое платье уже высохло? – спросила она, вставая.

– Я скоро проверю.

– Мне действительно пора домой. Уже поздно…

– А завтра воскресенье, торопиться некуда.

Или тебе не терпится поскорее уйти от меня?

– Дело не в этом. – Тереза опустила глаза. – Но я не знаю, зачем ты привел меня сюда.

– Знаешь, – ласково возразил Уолтер.

Она покачала головой.

– Я просто не понимаю… ничего.

– Я испугал тебя, когда поцеловал? – тихо спросил он.

– Нет.

– А вот я испугался, – сказал Уолтер, будто размышляя вслух. – Я сбежал в Техас от тебя, но ты преследовала меня всю дорогу. Ты каталась на лошадях вместе со мной, гуляла рядом со мной и улыбалась мне в снах. И, когда мы убежали от грозы, я не смог удержаться, чтобы не обнять тебя. Мне так отчаянно хотелось этого, что я уже не думал о нежности.

Тереза посмотрела ему в глаза и увидела в них непривычную робость. И еще во взгляде Уолтера застыл вопрос, ответить на который могла только она.

– Я не стеклянная, Уолтер, не разобьюсь, – мягко сказала Тереза.

– Позволь мне убедиться в этом.

Тереза встала, обошла столик и встала перед ним. Она развязала пояс на халате, и из груди Уолтера вырвался стон. Он обнял Терезу за талию и, притянув к себе, уткнулся лицом в нежное женское тело.

Почувствовав его теплые мягкие губы на своем животе, Тереза тоже издала протяжный стон и, обхватив руками голову Уолтера, наклонилась и прижалась губами к его темным волосам.

Уолтер медленно потянул ее вниз, и Тереза опустилась ему на колени. Она смотрела на него глазами, полными желания. Уолтер поцеловал ее долгим поцелуем, а рука его тем временем ласкала тело Терезы. От этих прикосновений ее словно током пронзало, Терезе хотелось в полной мере насладиться каждым новым ощущением, но все вместе они сливались в мощную волну чувств, которая грозила затопить ее. Каждая клеточка ее тела пела и жаждала любви.

Рука Уолтера гладила плечо Терезы, опускаясь все ниже, пока не добралась до груди. Уолтер с восторгом наблюдал, как твердеет сосок под искусными движениями его пальцев, как сладостная мука искажает черты Терезы, как ее губы беззвучно умоляют о чем-то.

Тереза затуманенными страстью глазами с трудом различала лицо Уолтера, все краски и звуки мира поблекли перед божественными ощущениями, даримыми прикосновениями этого мужчины. Тереза буквально купалась в этих упоительных ласках и умоляла Уолтера не останавливаться, но с ее губ срывались лишь стоны. Когда же Уолтер коснулся самого чувствительного места ее плоти и стал нежно массировать, Тереза изогнулась в восторге и, притянув его голову, впилась неистовым поцелуем в губы Уолтера. Когда конвульсии экстаза перестали сотрясать ее тело, Тереза блаженно затихла, ощущая необыкновенную легкость. Уолтер бережно поднял ее и понес в спальню.

Тереза лежала на кровати и сквозь полуприкрытые веки смотрела, как он раздевается, как при каждом движении играют под кожей его крепкие мускулы.

Когда он лег рядом с ней, Терезу пронзила сладостная дрожь. Уолтер нежно поцеловал ее, однако снедаемая истомой Тереза ответила с такой страстью, что он совершенно потерял голову.

– Дотронься до меня, – прошептал Уолтер, проведя языком по контуру ее уха.

Тереза была девственницей и поэтому немного растерялась.

– Что-то не так? – спросил Уолтер, почувствовав ее нерешительность.

– Я не знаю, как… доставлять удовольствие мужчинам.

Уолтер тихонько засмеялся и с необыкновенной нежностью сказал:

– Глупенькая. Просто будь сама собой, я хочу тебя такой, какая ты есть.

Когда, мужчина и женщина познают друг друга, прошлый опыт или отсутствие такового не имеют никакого значения.

Целуя ее так, словно в первый и в последний раз в жизни, Уолтер слился с Терезой воедино. Он двигался медленно, наслаждаясь каждым погружением в ее отзывчивую плоть. Тереза издавала короткие восторженные восклицания, когда одна горячая волна наслаждения, захватывая ее, сменялась следующей. В кульминационный момент она испытала такое ощущение полноты бытия, что ей казалось, она не переживет этого лихорадочного, всепоглощающего экстаза.

Их сердца бились в такт, когда они медленно возвращались в реальный мир.

Уолтер приготовил горячие сандвичи с беконом, и Тереза, изрядно проголодавшись после любовных утех, съела все до последней крошки.

– Ты великолепный повар, – похвалила она, облизывая языком губы.

– Гм. – Уолтер досадливо покачал головой. – Бекон получился не очень хрустящим. Я должен чаще практиковаться. – Он улыбнулся и лукаво добавил: И не только в этом.

Тереза почувствовала, как ее лицо залила краска. Я навсегда запомню эти слова, этот момент полного счастья, подумала она. И буду вспоминать о них, когда мне будет плохо.

Она вдруг замерла, почувствовав, как внутри шевельнулось едва уловимое беспокойство. Что за вздор! – рассердилась на саму себя Тереза. Теперь мы с Уолтером принадлежим друг другу и ничто не может разрушить наше счастье.

Ничто.

Когда Тереза проснулась, комната была залита солнечным светом. Она лежала одна в большой кровати. Тело приятно болело, и Тереза, счастливо улыбнувшись, томно потянулась. Она вспомнила, как они с Уолтером, совершенно обессилев от занятий любовью, заснули наконец в объятиях друг друга.

Ее взгляд упал на соседнюю подушку, и она увидела листок бумаги. «Пошел купить нам что-нибудь на завтрак, который будет подан в постель. Так что оставайся там», – было написано рукой Уолтера. Но Тереза решила в его отсутствие приготовить хотя бы кофе.

Приняв душ, она надела все тот же темно-синий шелковый халат и спустилась вниз. В этот момент входная дверь открылась, и Тереза, решив, что это вернулся Уолтер, озорно улыбнулась и приготовилась встретить его шуткой. Но слова и улыбка замерли у нее на губах, когда вместо Уолтера она увидела Рейнера.

Повисло гробовое молчание. Тереза словно вросла в пол, у нее даже рот приоткрылся от потрясения. Рейнер окинул ее взглядом, и его губы искривились в ехидной ухмылке.

– Ну и ну, – протянул он. – Кто бы мог подумать?

– Что ты здесь делаешь? – холодно спросила Тереза, обретя дар речи. – И как ты вошел сюда?

– Я бы мог задать тебе тот же вопрос, но не буду. Мне и так все ясно. Рейнер отвратительно хихикнул. – Со мной ты корчила из себя недотрогу, зато сейчас спишь со своим боссом. Нехорошо, детка.

– Тебя это не касается, – процедила она высокомерно.

– Ошибаешься, очень даже касается. Я знал, конечно, что Уолтер был готов на многое ради своей дорогой кузины, но мне и присниться не могло, что он зайдет так далеко. Он, правда, предупреждал меня – в этом самом холле, между прочим, но тогда я не обратил внимания на его слова.

Тереза насторожилась.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что Уолтер решил нас с тобой разлучить и поэтому стал усиленно обхаживать тебя. Он ведь у нас известный обольститель. А ты, дурочка, поверила, что он влюбился в тебя! Старина Уолтер даже взял тебя к себе на работу, чтобы ты не сорвалась с крючка. – Рейнер снова противно рассмеялся.

– Бедняжка Тесе. Теперь он вышвырнет тебя вместе с остальной мелкой рыбешкой.

– Я не верю тебе, – сказала Тереза, чувствуя холодок в груди.

Но весь ужас заключался в том, что на самом деле она верила. Тереза вспомнила, что такая мысль приходила и ей в голову, но она, увлекшись Уолтером, отмахнулась от нее.

– Ты забываешь, что я жил с ним в этом доме, – мстительно напомнил Рейнер. – И я видел, как он действует. По сравнению с Уолтером я – наивный подросток. Попробуем угадать. Вчера вечером он завлек тебя в постель, а сейчас вышел, чтобы купить, как обычно, круассанов и шампанского для прощальной пирушки. Он так всегда поступает, уж поверь мне.

– Ты врал мне все последние месяцы и сейчас врешь!

– Ради чего? Наоборот, мне очень жаль, что он обошелся с тобой так подло.

Согласись, лапочка, если бы Уолтер не был безгранично предан моей жене, он даже не посмотрел бы в твою сторону. Он встречается с моделями, с актрисами и вообще с известными женщинами. Например, та блондинка, с которой он сейчас показывается на людях, дизайнер. – Рейнер пожал плечами. – Ты, лапочка, пленилась его обаянием, не разглядев, что под ним скрывается барракуда. Да что там, этот сукин сын из нас обоих сделал дураков!

– Хватит, замолчи! – Тереза закрыла уши ладонями.

– Скажите пожалуйста! – с издевкой воскликнул Рейнер. – Расстроилась, что тебя обвели вокруг пальца? Не тужи, детка. Тебя поимел классный эксперт в вопросах секса, а это всегда полезно. Твой следующий парень будет ему очень благодарен.

– Ты мне противен, – простонала Тереза.

– Вот она, черная неблагодарность! – Рейнер не смог удержаться от злорадства. – Открыл человеку глаза, и я же виноват. Это ведь он использовал тебя, голубушка, а не я.

– Не изображай из себя невинную овечку!

– Каюсь, грешен! – беспечно бросил Рейнер. – Но с тобой было так удобно.

Подруга детства, нуждающаяся в помощи старого друга, и все такое прочее.

Даже самая подозрительная жена не стала бы ни о чем беспокоиться. Я бы, конечно, тоже поимел тебя, если бы представился случай. – Он пожал плечами.

– И квартиру ты помогла бы мне тогда оплачивать. Но ты зациклилась на любви и браке, а это не моя стихия. Уолтеру, кстати, это тоже не нужно. Это я говорю на случай, если ты была настолько глупа, что надеялась стать миссис Макговерн.

– Убирайся, – еле сдерживаясь, процедила Тереза.

– С большой охотой. Я зашел только из-за этого. – Рейнер приподнял пластиковый пакет, который держал в руке. – Твой жакет. Тебя не оказалось дома, и я подумал, что Уолтер сможет передать тебе это завтра на работе. А так еще лучше.

Он бросил пакет, и Тереза, поймав его на лету, прижала к груди, словно это был щит.

– Послушай, Тесе, расскажи мне о нем. – Тон Рейнера изменился, в нем слышался намек на непристойность. – Что он такое делает в постели, что все девицы тают и хотят еще?

У Терезы появилось ощущение, что ее вываляли в грязи. Она уставилась на Рейнера, не в силах произнести ни слова.

– Правда, на твоем месте, я бы не рассчитывал на продолжение, – продолжал он. – Очень сомневаюсь, что Уолтер занес тебя в свой список. Ты еще не в курсе, что Уолтер оценивает всех своих женщин по десятибалльной системе?

Грейс давно говорила мне об этом. Это единственное, в чем она не одобряет своего дорогого кузена. – Рейнер послал ей воздушный поцелуй и ушел.

Тереза долго стояла неподвижно, уставившись в пространство пустым взглядом. У нее было ощущение, что ее тело, душа, мозг – все онемело. Но она знала, что скоро, очень скоро придет невыносимая боль и чувство глубокого унижения, которое не выразить словами.

Я должна выбраться отсюда до возвращения Уолтера, подумала она, очнувшись от оцепенения. Тереза нашла свое платье, переоделась. Вынула из пакета жакет и слегка встряхнула его, разглаживая образовавшиеся складки.

– Тереза? – Она была так занята своим побегом, что не слышала, как вернулся Уолтер. Он стоял в дверях и смотрел на нее вопросительно. – Ты оделась? А как же завтрак в постели?

– Я передумала. – Боже, я еще могу разговаривать нормальным голосом?! – Я не любительница круассанов и шампанского.

На лице Уолтера не дрогнул ни один мускул.

– Очень хорошо. Я купил бекон – на случай, если мы вдруг проголодаемся ночью. Еще яйца, помидоры и сосиски. Да, еще две банки паштета и фрукты на ланч.

– Меня здесь не будет. Ни на завтрак, ни на ланч и даже ни на одну лишнюю минуту.

– Что еще за новости?! – Уолтер нахмурился. – И как это оказалось здесь?

– Он указал на ее жакет.

– Рейнер принес. Весьма мило с его стороны, не правда ли? Ты не запер дверь, и он просто вошел.

– О черт! Прости, Тесе. – Уолтер выглядел искренне удрученным. – Я был уверен, что он не осмелится показаться здесь снова. Но не мог же он расстроить тебя опять?

– Наоборот. – Тереза сжала пальцы рук в кулаки. – Рейнер оказал мне большую услугу. А теперь, если позволишь, мне надо идти.

Уолтер смотрел на нее в полном недоумении, затем осторожно отступил назад, подняв руки вверх.

– Ты свободна, – заявил он с угрозой в голосе, – но мне кажется, я заслуживаю объяснения.

Тереза прошла мимо него, стараясь избежать малейшего контакта. Она должна вытравить из своей памяти даже мимолетное воспоминание о его прикосновениях, о своих ощущениях, когда он был рядом с ней, внутри нее… Прошлой ночью Уолтер сделал ее своей – раскованной, свободной, жадной до ласк и изобретательно дарящей эти ласки. Сейчас Тереза снова принадлежала самой себе.

Уолтер прошел за ней в столовую, наблюдая, как она берет свою сумку со стола.

– Я жду, Тереза, – напомнил он.

Она повернулась к нему лицом.

– Твоя преданность кузине, Уолтер, достойна восхищения, но я не ожидала, что ты готов зайти так далеко. Теперь я знаю, что ты задумал соблазнить меня для того, чтобы разлучить с Рейнером.

– О чем ты говоришь?

Она увидела, как кровь отхлынула от его лица.

– Ты отрицаешь, что использовал себя в качестве наживки – пригласил меня на ужин в ресторан, взял на работу, устроил мне праздник в день рождения?

Тереза бросала ему в лицо слова, пытаясь с помощью гнева загнать обратно слезы, которые готовы были брызнуть из глаз. И в то же время какая-то часть ее души молила Бога, чтобы Уолтер действительно отмел обвинение, назвал Рейнера лгуном и навсегда рассеял ее ужасные сомнения.

Но потрясение на его лице сменилось выражением вины.

– Значит, все правда? – снова спросила Тереза. – Ты говорил, что никогда не лгал Грейс. Окажи и мне такую же любезность.

Уолтер тяжело перевел дыхание.

– Да, но я хочу объяснить тебе…

– В этом нет необходимости. Мне уже и так все понятно. – Тереза подошла к двустворчатым стеклянным дверям. – Я только не знаю, зачем тебе понадобилось ломать комедию и после того, как я рассталась с Рейнером. Не мог упустить еще одну претендентку на твое и без того переполненное любовное ложе? А может, это была награда за мое примерное поведение – за то, что я ничего не рассказала Грейс?

– Я думал, что это любовь. – Голос Уолтера было трудно узнать.

– Любовь? – с сарказмом переспросила Тереза. – Да ты даже не знаешь, что это такое! Кстати, я слышала о твоем донжуанском списке. Так вот, я решила завести собственный список – мужчин цельных, достойных и обладающих элементарной человеческой порядочностью. У тебя, Уолтер, этих качеств и в помине нет.

Она открыла дверь и вышла из дома.

Тереза зачехлила пишущую машинку и со вздохом откинулась на спинку стула.

Работа была ее спасением. В данный момент Тереза подменяла заболевшую секретаршу в телефонной компании и была так занята, что на посторонние мысли времени, слава Богу, почти не оставалось. Тереза уже подумывала о том, чтобы занять еще и выходные – устроиться в «Макдоналдс», например.

Эстер Эмерсон опешила, узнав, что ее протеже уходит из «Карат Юниверсал», но, когда увидела смертельно бледное лицо Терезы и ее горящие гневом глаза, не стала задавать никаких вопросов.

Тереза съехала с квартиры Летишии, но по-прежнему не чувствовала себя в полной безопасности, опасаясь случайно встретить Уолтера на улице.

Комната, в которой она теперь жила, была небольшой, зато у нее были толстые стены, поэтому соседки по квартире не знали, что она засыпает каждую ночь в слезах. Тело Терезы тосковало по Уолтеру, хотя разум ее отказывался слышать даже его имя.

Поначалу она боялась, что Клэр будет постоянно рассказывать о том, что происходит в «Карат Юниверсал». Но та лишь обмолвилась, что Верджи тоже внезапно ушла из компании и что Уолтер ходит чернее тучи – к нему даже страшно подходить.

Критики писали, что его последняя еженедельная программа острее и злее всех предыдущих. Но Тереза намеренно избегала смотреть передачи Уолтера, поэтому не могла судить об этом сама.

Единственная слабость, которую она себе позволила, был подарок Уолтера к ее дню рождения. Сразу же после размолвки Тереза выбросила эту красивую вещицу в мусорную корзину, но потом все же достала. Когда смогу избавиться от нее, буду знать, что излечилась, решила Тереза.

Подружки приглашали ее на вечеринки и в клубы, но она всегда отказывалась, ссылаясь на усталость. Как-то Клэр попросила у нее на вечер черную сумку и, когда открыла ее, обнаружила ключ.

– Ой, это же ключ от ворот сада! – воскликнула Тереза. – Должно быть, я забыла отдать его вместе с ключами от квартиры. Я не пользовалась этой сумкой со дня переезда сюда. Я, наверное, здорово подвела Летишию…

– Да не переживай! – бросила Клэр. – Завезешь, когда будет время.

На следующий день Тереза на негнущихся ногах шла к дому Летишии. Сердце ее неистово колотилось, она несколько раз порывалась повернуть обратно и отправить ключ почтой. Но перед выходом из дома Тереза позвонила своей бывшей хозяйке, чтобы убедиться, что та находится дома, поэтому уже было неудобно давать задний ход.

Летишия очень обрадовалась недавней постоялице.

– Дорогое мое дитя! – Она внимательно оглядела Терезу. – Ты похудела, а тебе это ни к чему. И очень бледна. Заходи, я как раз приготовила кофе.

Мерфи обнюхал гостью со всех сторон, покрутился вокруг нее и затем запрыгнул к ней на колени, как только она опустилась на стул.

– Вот видишь, мы все скучали по тебе, – заметила Летишия, наливая кофе.

– Извините мою забывчивость, – сказала Тереза, выкладывая ключ на стол.

– Не бери в голову. В твоей квартире живет парень, которого сад не интересует. – Помолчав, Летишия мягко спросила:

– Дорогая, ты ни о чем не хочешь поговорить со мной? У меня сердце разрывается, когда я вижу твое печальное лицо.

– Простите, но не хочу, – ответила Тереза. – Я, наверное, вернусь в Бостон. Нью-Йорк, как я вижу, мне не подходит.

– Не торопись принимать окончательное решение. Может, вы с Нью-Йорком еще не притерлись друг к другу. – Она сделала паузу, – А ты не хочешь спросить меня… о ком-нибудь?

– Нет.

– Он выглядит ужасно, – продолжала Летишия, словно и не слышала ответа Терезы. – Совсем перестал улыбаться. Превратился в совершенно чужого человека. Мне даже жаль тех несчастных, которых он интервьюирует. Все говорят, что в последнее время он заходит слишком далеко.

Тереза сидела, опустив глаза в чашку с кофе.

– Летишия, вы помните солнечные часы в саду и надпись на них? Как вы думаете, время действительно ослабляет любовь?

– Конечно нет, моя дорогая! – Летишия грустно улыбнулась. – Если любовь настоящая, она длится вечно. – Глаза женщины увлажнились. – Когда я думаю о своем дорогом, у меня возникает ощущение, будто мы встретились с ним только вчера и он ждет меня за ближайшим углом. Так и должно быть. – Летишия подвинула ключ к Терезе. – Подержи его пока у себя и приходи в сад, когда захочешь. Это благодатное место, хорошо успокаивает нервную систему.

В воздухе, уже чувствовалось приближение осени. Под ногами шуршала листва, и многие деревья стояли полуголыми. Но поляна с солнечными часами по-прежнему радовала глаз сочной зеленью травы. Тереза сразу подошла к часам и, наклонившись, провела пальцами по надписи. Ей очень хотелось, чтобы Летишия оказалась права, что любовь не проходит со временем. Молодая женщина выпрямилась и… увидела Уолтера.

Он стоял в нескольких ярдах от нее и действительно выглядел неважно.

– Тереза… – сказал Уолтер хриплым полушепотом.

– Тебе Летишия сказала, что я здесь? – резко спросила она.

Уолтер слабо улыбнулся и покачал головой.

– Нет. Я прихожу сюда каждый день и жду тебя. Я знал, что когда-нибудь ты обязательно придешь на эту поляну.

– Я уже ухожу.

Уолтер приблизился к ней.

– Подожди. Выслушай меня, пожалуйста…

– Ты мне уже все сказал – в то утро, когда не смог посмотреть мне в глаза. – У Терезы сердце сжалось от боли при воспоминании о той сцене.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе? – Голос Уолтера был полон страдания. – Что я не хотел разлучить тебя с таким ничтожеством, как Рейнер?

Хотел. Я заслужил все те обидные слова, которые ты бросила мне перед тем, как уйти. Но все изменилось после того, как мы поужинали вместе. Ты должна была заметить это.

– Я уже ничего не понимаю, – устало сказала Тереза.

– А ты думаешь, мне все было ясно? Я считал, что ты такая же никчемная, как и Рейнер, и вдруг, за ужином, ты открылась с совершенно другой стороны.

Я должен был разобраться, подумать… потому что я не хотел признаться самому себе, что веду борьбу с чем-то внутри себя.

– Неужели? – с ядовитой иронией спросила Тереза. – Может, еще скажешь, что это была любовь с первого взгляда?

– Нет. Хотя мыслями все время, с момента нашей первой встречи возвращался к тебе. Но я пытался убедить себя, что это из-за злости, потому что ты хотела сделать несчастной Грейс. – Уолтер замолчал. – Когда я поцеловал тебя в первый раз, я был потрясен твоей реакцией. Я чувствовал, как ты дрожала в моих объятиях, ощущал вкус твоих невинных губ. Поверь, Тереза, если бы это было не так, я ни за что не оставил бы тебя и не уехал в Техас… – Он умоляюще посмотрел на нее. – Разве ты не понимаешь? Если бы я был негодяем, каким ты меня считаешь, я бы остался. Уговорил бы тебя пригласить меня домой и сделал бы так, чтобы ты отдалась мне той же ночью. Я мог поступить так, но не поступил. Разве это неправда?

Вопреки ее воле, с губ Терезы сорвалось еле слышное:

– Правда.

– О, любовь моя!

– Но это не меняет положения вещей. – Она снова склонилась над солнечными часами. – Ты использовал меня, манипулировал мною. Ты ведь не станешь отрицать это?

– Не стану. Но разве мы не учимся на собственных ошибках? Разве не можем простить друг друга? Вот о чем я прошу тебя. Пожалуйста, не покидай меня, Тереза! Хочешь, я встану на колени?!

Она покачала головой.

– Не надо. Между нами все кончено, Уолтер. Однажды ты обманул меня, но тебе не удастся сделать это еще раз.

– Ты хочешь уверить меня, что мы притворялись друг перед другом? спросил он, устало прикрыв глаза. – Но Господь свидетель, в таком случае, мы оба отличные актеры! Тереза, скажи, что не любишь меня! Поклянись в этом, и я отпущу тебя. Но знай: если ты оставишь меня, вместе с тобой из меня уйдет жизнь.

– Ты не должен говорить так! – рассердилась Тереза. – Это жестоко… и нечестно.

– Нет, – твердо возразил он. – Это абсолютная правда. Имей в виду, я буду сражаться за тебя, Тереза, и за наше счастье. За нашу совместную жизнь. За наших не рожденных детей. Ты моя женщина, и таковой останешься навсегда. Он умоляюще посмотрел на нее. – Моя дорогая, ты слишком чиста, и я просто не могу поверить, что ты не любишь меня. Если бы ты не любила меня, то никогда не отдалась бы мне. Ты моя, а я – твой. Не отрицаю, что обидел тебя, но и я был оскорблен, думая, будто ты все еще любишь Рейнера.

Тереза молчала. В глазах Уолтера она видела боль, одиночество и страх потерять ее. Те же самые чувства обуревали ее, и она поняла, что больше всего на свете хочет забыть их навсегда. Надо поверить Уолтеру, оставить все недоразумения в прошлом и начать все сначала. И, как только Тереза приняла решение, она почувствовала, как сковывавший ее душу лед начал таять.

– Я сказал, что все изменилось с того момента, когда мы ужинали в ресторане. Но я и сам поначалу не понимал, насколько глубоки и основательны эти изменения. Я еще не понял, что полюбил тебя, потому что не ожидал этого.

Более того, я понимал, что, если хочу оставаться честным перед самим собой, я не должен мечтать о тебе. У меня были совершенно другие планы. Я поехал в Техас, чтобы забыть тебя. Я говорил себе, что ты по-прежнему любишь Рейнера и что я не должен вступать в игру. – Его лицо исказила мучительная гримаса.

– Однако я не только не мог не думать о тебе, но и без конца говорил о тебе, так что моя мать даже спросила, когда я познакомлю ее с будущей невесткой, то есть с тобой. Когда я понял, что не смогу жить без тебя, то решил вернуться. Я рассудил, что для тебя же будет лучше, если я открою тебе глаза на Рейнера. Я задался целью убедить тебя в своей любви и в том, что хочу, чтобы ты стала моей женой. И это чистая правда. – Он вздохнул и продолжил: Я шел к тебе с намерением объясниться начистоту, но приехала Грейс, и мне пришлось вернуться буквально с порога. Она нуждалась в моей помощи, и я не смог отказать кузине. Мне пришлось сопровождать ее на вечеринку к Рейнеру.

– Как она? – спросила Тереза.

– Очень плохо. Но родители окружили ее заботой, она сейчас живет с ними.

Надеюсь, что душевная травма рано или поздно зарубцуется. Кстати, я посоветовал ей немедленно начать бракоразводный процесс с Рейнером. – Он помолчал немного и добавил:

– Я вовсе не собирался заниматься с тобой любовью той ночью. Я пришел в сад, желая утешить тебя, потому что был уверен, что ты будешь страдать. Совершенно неожиданно я очутился в раю, из которого был изгнан, когда ты исчезла из моей жизни. Уйдя, ты забрала с собой всю радость, все мои надежды и мечты. Вернись ко мне, любовь моя, и снова наполни мою жизнь теплом и светом! Ты моя единственная любовь, и, кроме тебя, мне никто не нужен.

Тереза слушала, затаив дыхание, и, когда Уолтер замолчал, она стремглав бросилась к нему и упала в его объятия.