Текст книги "Уберечь любовь"

Автор книги: Джейн Харри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Молчание не делало их ближе. Каждый переживал свою боль.

Неожиданно Оноре подался вперед, впился глазами в лицо Эмили и порывисто спросил:

– Ей было хорошо с ним? С этим человеком?

– Да, – с вызовом ответила она, – он очень любил нас обеих. Поэтому-то я и не могу поверить, что он и мама обманывали меня всю жизнь. Она не могла так мне не доверять.

– Она никогда ни словом не обмолвилась обо мне? Даже имени не называла? – В голосе его прозвучала почти детская обида.

– Нет. – На этот раз Эмили постаралась быть мягче. – Мне кажется, что эту часть своей жизни она прятала глубоко внутри. Только гроздь плодов джак, сколько я себя помню, всегда висела у нас в гостиной.

Старик улыбнулся неожиданно светлой улыбкой.

– Она любила их так же, как маленькие дети любят мороженое. Жаль, что ты не можешь их попробовать – сейчас не сезон.

– А когда вы передали ей ключ?

– Я послал ей очередное письмо, вложил туда ключ и написал, что она может вернуться, когда захочет. И что она знает, какая дверь им открывается.

– Я наткнулась на него совершенно случайно, так получилось… – Эмили вовремя остановилась, подумав, что тетя Рейчел тут ни при чем. – Только по-настоящему вилла «Дезире» маме никогда не принадлежала, поэтому она и не стала говорить об этом мне.

– Зато тебе-то принадлежит по-настоящему. Документы оформлены по всем правилам.

– Нет-нет, – попыталась было протестовать она.

– Я тебя очень прошу, – тихо сказал Оноре, – принять от меня этот подарок. Ты можешь сделать с ним все, что хочешь. Это твое право. Хочешь – продай ее или подари.

– Но это слишком дорогой подарок. Я не могу…

– Ты моя дочь. Если бы ты мне только позволила, я отдал бы тебе все на свете. Почему бы нам не заявить о своем родстве открыто?

– О нет, пожалуйста! – взмолилась Эмили. – Я не готова. Дайте мне немного времени. Понимаете, я хочу все обдумать. – Она умоляюще посмотрела на Оноре. – Вы должны меня понять!

– Хорошо, я постараюсь понять, почему ты так не хочешь быть дочерью в общем-то неплохого человека. – Он попытался за шуткой скрыть разочарование. – Пойдем-ка прогуляемся.

Эмили с радостью согласилась. Ей было тяжело продолжать этот разговор. Перемена места могла привести и к перемене темы.

Они вышли из гостиной и спустились в сад. Оноре галантно придерживал Эмили под руку.

– Клод мог бы не говорить мне, что Люси больше нет, – сказал он. – Я знал это. Просто в один день моя жизнь стала пустой.

Эмили молчала.

– Тебе неприятно, что я говорю о Люси?

– Нет, почему мне должно быть неприятно. Мы… мы оба любили ее.

Оноре легко дотронулся до ее волос, как бы благодаря ее за понимание.

– Хочешь, я расскажу тебе, как впервые встретился с ней?

– Расскажите.

– Все началось с вывихнутой лодыжки.

– Вот как?

– Да, самым прозаическим образом. Это было в Порт-Луи. Я возвращался в свою резиденцию, когда на тротуаре увидел молодую женщину, которая держалась за ногу и морщилась от боли. То, что она туристка, я понял сразу. Лицо, одежда… И ей было больно. Я не мог пройти мимо. К тому же она была прехорошенькая. В больницу она ехать отказалась, и я предложил перевязать ногу у себя дома. Она почему-то согласилась. Я, конечно, не умел накладывать повязки и вызвал врача, который и помог ей.

– По-моему, очень романтическая история. Герой спасает возлюбленную от боли.

– А вот тут-то ты ошибаешься. Это была не Люси, а ее сестра Рейчел.

– Тетя Рейчел?

– Они в очередной раз из-за чего-то поссорились. Рейчел выскочила из гостиницы и споткнулась о бордюр.

– Узнаю тетушку…

– Она всегда искала повод поскандалить с Люси, а та все терпела. Я позвонил в «Норманди» и сообщил, что с их американской гостьей все в порядке… А потом пришла Люси, чтобы забрать ее. – Оноре неожиданно замолк, потом снова стал рассказывать, с трудом подбирая слова: – Я полюбил ее сразу, как только увидел. Мне показалось, что дом мой наполнился солнечным светом. Это звучит довольно высокопарно, но это было именно так. Я не знал, красивая она или нет, но понял, что это женщина моей жизни. Рядом с ней просто не оставалось пространства ни для кого больше.

Эмили молчала. Оноре абсолютно точно описал ее чувство к Клоду.

– Думаешь, я скрывал, что у меня семья? Я сказал, но это было неважно. Наши чувства были так сильны, что остановиться мы не могли. Через несколько дней мы стали любовниками. Она даже согласилась переехать в мой дом. Правда, вместе с сестрой.

– Значит, тетя Рейчел жила вместе с вами?

– Нет, – лицо его омрачилось, – через пару дней она переехала в отель.

Странно, что она с самого начала не возражала переехать в особняк Горгульи, подумала Эмили, вспомнив холодное лицо тетки.

– Но это уже совсем другая история, – вздохнул Оноре и замолчал.

* * *

Когда Эмили вернулась в свою комнату после прогулки, ей было о чем подумать. Она и теперь не изменила своего намерения покинуть виллу как можно скорее, но убедить себя, что сегодня ей было так же плохо, как вчера, она не могла. На самом деле, будь она не его дочерью, а невесткой, общество Оноре Горгульи могло бы доставить ей массу удовольствий. В нем чувствовалась неизбывная мужская притягательность, которая с годами отшлифовалась.

Как-то само собой получилось, что она стала звать его по имени. Месье Горгульи было бы претенциозно, папа – нелепо. Вариант имени устроил обоих, в этом была одновременно близость и отстраненность.

Может быть, придет время – и они смогут стать друзьями, но видеть в нем отца она не сможет никогда. Слишком большой была ее привязанность к человеку, который ее вырастил и с которым она со скорбью простилась. Надо отдать должное матери, их семья действительно была идеальной. Но даже если бы это было не так, любовь к Клоду и разлука с ним всегда стояла бы между ними.

Эмили с тоской думала, что ей надо уезжать отсюда и похоронить в душе все воспоминания о своей неудавшейся любви. Но это было не таким простым делом, как ей казалось. Оноре ни за что не хотел с ней расставаться и просто обезоруживал ее своей простотой и нежностью.

Как-то утром, спустившись к завтраку, Эмили увидела возле своей тарелки небольшой плоский футляр, внутри которого лежало жемчужное ожерелье. И когда она попробовала отказаться, он небрежно заметил, что это такой пустяк, о котором он не желает говорить. Оноре даже предложил Эмили быстренько слетать в Париж, чтобы обновить гардероб.

– Я самая обыкновенная американка из маленького городка в Новой Англии, – привела Эмили свой последний аргумент. – Мне не нужны платья от Диора. Я просто не смогу их никуда надеть.

Оноре стремился быть с ней как можно чаще. Сначала Эмили думала, что она единственный человек, с которым он может говорить о свой потерянной возлюбленной, но скоро их беседы приобрели другое направление. Он хотел знать о ней все: мечты, планы, привязанности. Он не сомневался, что Эмили его дочь, и просто старался наверстать упущенное. К тому же он понимал, что жить ему остается совсем немного и общение может быть очень коротким.

Когда наконец Эмили объявила, что ей пора возвращаться домой, он повел настоящую осаду, ненавязчивую, но целеустремленную, пытаясь убедить ее остаться подольше.

– Когда ты рядом, я гораздо лучше себя чувствую, – говорил он, намекая на возможность третьего инфаркта.

Честно говоря, она и сама начала колебаться. Было приятно, жить в доме, где исполняется каждое твое желание. Двери раскрываются сами собой, невидимые руки каждый день меняют белье, каждая трапеза превращается в волшебное пиршество. Надо сказать, что Эмили не была избалована и готовить для себя еду, заниматься уборкой, приводить в порядок вещи и копаться в саду было для нее не в тягость, а привычным делом. Здесь же она поняла, что можно массу времени отдавать удовольствиям, не заботясь ни о чем. Это расхолаживало, но вносило в обиход острый вкус роскоши. Все-таки в богатстве есть свои преимущества.

В этом доме исполнялся каждый ее каприз. И не то чтобы Эмили капризничала, но приятно сознавать, что столько людей стремятся уловить твое желание и исполнить его даже без просьбы.

Но искушение отдаться течению роскошной жизни и ни о чем не думать разбивалось об один неоспоримый барьер: она не могла найти в окрестностях ни одного места, которое не напоминало бы ей о Клоде. Он снился ей каждую ночь. А днем ей все время казалось, что стоит повернуть за угол или обогнуть вон то дерево, как она увидит его. Каждое шевеление шторы на окне вызывало у нее сладкую дрожь предчувствия его появления.

Все это сводило ее с ума. Нет, надо возвращаться домой, в Америку: новая работа, перемена места жительства, незнакомые люди – все это отвлечет ее, поможет забыть. Надо заставить себя жить заново. Эмили понимала, что, оставаясь в доме с Оноре, она невольно продлевает агонию их отношений с Клодом.

– Я бы хотела съездить в Порт-Луи, если вы не возражаете, – сказала она однажды утром как можно небрежнее. – Хочу купить подарки друзьям и моей бывшей соседке.

Она приготовилась к тому, что Оноре будет искать предлог не отпускать ее, но он согласился неожиданно легко.

– Прекрасно, девочка моя. Тем более что у меня в городе важные дела. Пока ты ходишь по магазинам, я ими займусь, а потом просто погуляем по городу. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась Эмили.

* * *

Когда «роллс-ройс» привез их в город и Оноре вышел, Эмили попросила водителя отвезти ее в «Норманди». Во-первых, она исчезла из отеля, даже не попрощавшись, а во-вторых, хотя Эмили была уверена, что ее счет оплачен, чувствовала, что должна попытаться как-то объясниться с хозяйкой. В конце концов, Жюстин была к ней добра. Хотя, что она сможет ей объяснить, Эмили не представляла.

Когда Эмили вошла в вестибюль отеля, она первым делом увидела Жюстин. Та ахнула, покачала головой и закатила глаза, как это умеют делать только француженки.

– О-ля-ля! А я все утро собираюсь с силами, чтобы позвонить месье Горгульи. Тут к вам кое-кто приехал и дожидается с раннего утра.

Сердце Эмили затрепетало. Нет, этого не может быть. Не надо тешить себя бессмысленными надеждами. Она взяла себя в руки и спросила довольно спокойно:

– Дожидается? Меня? Вы уверены?

– Он сейчас должен спуститься к обеду, можете подождать его здесь, – заговорщицки улыбнулась Жюстин. Затем наклонилась к самому уху Эмили и горячо зашептала: – Это правда? То, что рассказал нам отец Дидье?

Эмили тяжело вздохнула:

– Оноре Горгульи уверен, что это правда. – Что касается меня – не знаю. Я не могу ничего сказать. Просто не чувствую, что мы с ним родственники. И все!

– А вы и в самом деле не знали этого, когда летели сюда? – настаивала Жюстин.

– Конечно, – возмутилась Эмили. – Если бы знала, ни за что бы не прилетела.

– Не могу поверить, – недоверчиво прищурилась Жюстин. – Кто же отказывается от такого отца, как месье Горгульи? Да эта встреча может перевернуть всю вашу жизнь.

Эмили помрачнела:

– Уже перевернула.

– Ой, дорогая, ради Бога, простите… Я не хотела вас расстраивать, – виновато сказала Жюстин и легко коснулась руки Эмили. – Но вы должны понимать, что он в любом случае не позволил бы Клоду жениться на вас. Поэтому, может быть, все повернулось к лучшему. В другом случае разочарование было бы сильнее.

Эмили непонимающе смотрела на Жюстин.

– Дело в том, – объяснила она, – что Клод уже давно помолвлен. У нас все об этом знают. Ее зовут Джилл Стюарт. Она американка, как и вы, а ее отец крупнейший партнер Оноре Горгульи. Планируется могучий коммерческий союз, и постель в этом случае не самое главное, если верить отцу моего Дидье. Хотя я бы так не смогла. По-моему, без любви не нужны никакие деньги.

Эмили до боли сжала зубы.

Жюстин на некоторое время умолкла, увидев, какое впечатление произвело ее сообщение на собеседницу, но потом решила рассказать все до конца.

– Два дня назад в Нью-Йорке Джилл устроила шикарный прием по случаю, своего дня рождения. Во всех газетах помещен отчет об этом событии. Если хотите, я вам их принесу. На всех фотографиях Джилл опирается на руку Клода. Говорят, что вот-вот будет названа дата свадьбы. – Жюстин, счастливой в браке женщине, было до отчаяния жалко девушку, но женская солидарность подсказывала ей, что она все делает правильно. – Поверьте, что иногда лучше знать заранее, чтобы встретить удар подготовленной, – уверенно закончила она.

– Да, спасибо. Я очень рада, – медленно проговорила Эмили. – Вы, несомненно, правы.

Ничто на свете не сможет подготовить меня к такому повороту событий. О, Клод! Что же ты делаешь? Ее душили рыдания, а глаза горели от невыплаканных слез. Если разобраться, то Клод поступает вполне разумно. Не надеясь получить желанную женщину, он подчиняется воле отца. Что ему остается? Эмили тоже должна поступить так же разумно. Это для них, пожалуй, единственный выход. Так она думала, сидя за столиком в ожидании своего неизвестного гостя. Когда же она увидела, кто решил навестить ее, глаза ее расширились от удивления. Этого просто не могло быть!

– Здравствуй, Эм. Чертовски рад тебя видеть.

7

– Бобби, что ты здесь делаешь? – От неожиданности Эмили забыла поздороваться.

Жюстин, стараясь не привлекать к себе внимания, поставила на столик две чашки кофе. Отходя к стойке бара, она оценивающе посмотрела на Боба. Во взгляде ее читалось одобрение. Девушка справится, удовлетворенно подумала она.

Эмили же смотрела на Бобби с совершенно другим чувством. Судьба как будто издевалась над ней. Вот он, парень для тебя, парень с той территории, на которой ты своя, бери его. И уж он точно мне не брат, с горечью подумала Эмили.

– Я приехал, чтобы забрать тебя отсюда, – важно произнес Боб и извлек из кармана два билета «Порт-Луи – Кейптаун – Нью-Йорк – Бостон». Эмили вдруг вспомнила балаганного клоуна, который достает из цилиндра зайцев, цветы, конфеты… Только в цирке это очень весело и звучат бурные аплодисменты.

– Ты с ума сошел? – Эмили ошарашенно взглянула на билеты, потом на довольную розовую физиономию Боба.

– Почему? – растерялся он.

– Потому! Я здесь в отпуске. Объясняю по буквам. Отпуск. Это то, что происходит с людьми хотя бы раз в год. Ничего необычного. Улетай, дорогой.

Боб улыбнулся.

Он выглядит как белая ворона, с досадой отметила Эми. Если бы ее приятель специально поставил себе задачу выбрать костюм, чтобы на него показывали пальцем, он и тогда не справился бы лучше. Пеструю рубашку «удачно» дополняли темные шерстяные брюки со стрелками, а пляжные туфли – черные носки.

– Эм, погоди, дай мне сказать. Когда тетя Рейчел узнала, куда ты отправилась отдыхать, она почему-то очень заволновалась и потребовала, чтобы я вернул тебя назад. Она даже билеты оплатила.

– Ты действительно сошел с ума, – прошипела Эмили. – Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты приехал сюда, чтобы выполнить указание тети Рейчел, которой абсолютно все равно, жива я или нет.

– А вот тут ты ошибаешься, – обрадованно перебил ее Боб. – Тетя Рейчел чуть не облила слезами весь дом. С ней была настоящая истерика. Маме даже пришлось отпаивать ее бренди.

– Ты сказал ей про Маврикий? А как ты вообще узнал, я ведь не сообщила тебе название отеля? – грозно спросила Эмили.

Боб некоторое время молчал, раздумывая, что его защитит больше: молчание или правда. В конце концов, победила правда.

– Да я тут как-то болтал с миссис Бейкер. Вот она мне про тебя и рассказала, ведь это ее сестренка оформляла тебе тур.

– Ты что, устроил за мной слежку? – Голос Эмили возмущенно зазвенел. – А по какому праву, позволь спросить?

Боб вытащил из заднего кармана брюк носовой платок, быстро вытер вспотевший лоб и затравленно посмотрел вокруг. Помощи ждать было неоткуда.

– Я бы предпочел какое-нибудь другое выражение вместо «слежки», если ты не против… Я просто искал тебя. Это оказалось не так просто, как мне думалось… – Бобби пытался сохранить лицо, но вид у него был как у нашкодившей собаки. – Прости меня, Эм. Я не виноват. Меня вынудили, – промямлил он и снова оглянулся, словно опасаясь увидеть за соседним столиком свою бдительную мамашу и ее лучшую подругу Рейчел Бенедикт. Потом тяжело вздохнул и сказал: – Вот уж не думал, что есть места на свете, где жара просто невыносима.

– Ну, тебе волноваться по поводу местной жары не стоит. Обратный билет у тебя в кармане. Воспользуйся им по назначению. – Эмили не могла сдержать сарказм. – Теперь я понимаю, кто надоумил тебя сделать мне предложение. Тоже мне друг называется. Я-то тебе верила, а ты действовал по указке своей мамочки. Господи, когда же ты повзрослеешь?!

– Эм, не добивай меня. Я очень хорошо к тебе отношусь. Но я боюсь ее так же, как в детстве. Даже больше. Понимаешь, она слабая, больная. Она все время грозит мне, что умрет.

– Господи, какие же вы, мужики, идиоты! Прости меня, Боб. Ты не один такой. Женщины делают из вас идиотов, играя на мужских амбициях. Знай: женщины гораздо сильнее и выносливее мужчин. Скорее мы вас всех в могилу сведем. Женщина всегда сама выбирает, как она себя чувствует. Так что не бойся убить свою мамочку. – Эмили не ожидала от себя такой жесткости, но события последних дней сделали ее циничнее. Оноре Горгульи попался на ту же удочку. Как легко им внушить, что от их поведения зависит жизнь женщины. Наивные! Это просто лучший способ дергать за ниточки. Амбиции и тщеславие – вот что правит мужчинами. Каждая умная женщина это знает. Только Клод не такой, с гордостью подумала она. Он никогда не будет обращать внимание на лесть и слушать женские бредни. Он чуткий, умный и внимательный. Поэтому-то она его и выбрала. – Ты еще здесь? – оглянулась Эмили на Боба. – Так вот. Я уеду. Но не тогда, когда этого захочет тетя Рейчел, а когда я сама это решу. Понял? Так ей и передай. Что она о себе воображает, в конце концов?!

Боб горестно сжал плечи и попытался урезонить подругу:

– Эм, если я вернусь без тебя, меня просто разорвут на куски. Ты бы слышала, что твоя тетя наговорила. Кричала, что у тебя роман с каким-то местным парнем. И так далее. В общем, если перевести ее вопли на литературный язык, то получается, что ты погрязла в пороке. Никогда не видел ее в таком бешенстве. Мама была просто шокирована.

– Не сомневаюсь, – засмеялась Эмили. – Иначе она ни за что не отпустила бы тебя. Повторяю еще раз: мне предложили остаться здесь еще на некоторое время и, думаю, я соглашусь. Желаю тебе хорошо провести время, Бобби. Пока.

– Эм, – взмолился он, – не надо со мной так. Я так долго добирался до тебя. Давай хотя бы пообедаем вместе. Пожалуйста!

Он что, собирается меня подпоить, засунуть в бессознательном состоянии в самолете и таким образом выполнить свой долг? – усмехнулась про себя Эмили. Все-таки ей было жаль бедолагу. Она привыкла к нему и неплохо относилась к бедному парню, который сейчас потел не от жары, а от страха перед двумя ведьмами в Висконсине. Ему надо срочно жениться, иначе он погибнет, отстраненно констатировала она в который раз.

– Хорошо, – сказала она. – Давай поужинаем вместе. В восемь часов встречаемся здесь. А сейчас мне надо идти.

Машина должна была прибыть чуть позже, подарки Эмили уже купила, поэтому она направилась в свое любимое кафе на площади. Проходящие мимо мужчины с удовольствием провожали взглядом девушку, но она их не замечала. Ее голова была занята появлением Боба и странным поведением тети Рейчел. Единственным объяснением было то, что тетка пришла в ужас при мысли, что племянница узнает тайну своего происхождения. Но она никогда особенно за меня не волновалась. С чего это вдруг начала? Странно все это. И очень некстати. Загадок и тайн хватает и без тети Рейчел. Все это Эмили прокручивала в голове, пока сидела в кафе.

Она открыла сумочку, чтобы расплатиться за чай, когда услышала знакомый голос:

– Мадемуазель… Вы позволите?

Эмили подняла голову – прямо перед ней стоял отец Дидье.

– Вы что-то забыли мне сказать, когда мы виделись в последний раз? – неприветливо откликнулась Эмили.

Старик горестно вздохнул.

– Только то, что мне очень жаль. Всегда неприятно, когда ты оказываешься невольной причиной чужого несчастья. Сколько лет все это тянется! Будет ли этому конец?

Эмили стало неловко, и она попыталась улыбкой загладить холодность своих слов.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласила она его за столик и заказала для него кофе.

Когда официант принес ароматный густой напиток, он заговорил:

– Мадемуазель Эмили, я с прискорбием узнал о смерти вашей матери. Славная была женщина. Красивая и добрая. Это редко бывает. Любой мужчина был бы счастлив любить ее.

– Да, – мягко сказала Эмили, – это так.

– Они были созданы друг для друга. Да, он был женат. Но кто не ошибается в молодости?! Скажите, почему она не вернулась?

– Потому что она тоже вышла замуж. У нее была своя жизнь.

– Значит, я ошибся, – вздохнул старик. – Я думал, из-за той, другой, женщины.

Эмили резко поставила чашку на стол, чуть не расплескав кофе.

– Простите, Бога ради. Я не хотел задевать ваши родственные чувства.

– Нет-нет, – перебила она его. – Я… я должна знать. Одни здесь были вдвоем. Не так ли?

– Две красивые девушки, – улыбнулся старик. – Но у той, которая была постарше, красивым было только лицо, но не сердце. Внутри у нее была только зависть и горечь.

– Даже в те времена? – спросила Эмили. – Почему же мама поехала вместе с ней?

– Может быть, потому, что любила свою сестру и не могла видеть ее несчастной? Правда, они каждый день ссорились. Я столько раз видел вашу матушку в слезах. Я приходил в бешенство, когда видел, что она прощает вашеи тете такие вещи, которые нельзя прощать. – Он мрачно покачал головой и продолжил: – Честно говоря, все вздохнули с облегчением, когда она уехала обратно в отель. Уж больно много было с ней проблем.

– Простите мое любопытство, но я ничего не могу понять. Вы что, жили в доме Оноре?

– Конечно. В те времена я работал у него кем-то вроде домоправителя. Но это только так называлось. Мы были друзьями. Он доверял мне. Это он устроил работать меня в банк. Сколько сделок мы с ним провернули! Я стал богатым человеком с помощью Оноре. А вот я ничем не смог ему помочь.

– Но почему же вы работаете до сих пор в банке?

– Девочка, банк практически принадлежит нам с Оноре пополам. Просто у меня есть кое-какие убеждения. Я работаю там и слежу за делами. Потом не надо, чтобы люди много говорили. Сын мой хорошо устроен, но я приучил его работать. Они даже не представляют, сколько у меня на самом деле денег.

– Значит, вы были поверенным в его любовных делах? – продолжала спрашивать Эмили о том, что ей было интересно. – Какую роль во всей этой истории играла тетя Рейчел?

– Она была влюблена в Оноре. А он не обращал на нее ни малейшего внимания.

День сюрпризов, думала Эмили, глядя прямо перед собой, пока «роллс-ройс» вез ее на виллу «Дезире». Пока они туда доберутся, у нее будет масса времени, чтобы все понять.

Ей трудно было представить холодную и властную тетушку Рейчел, потерявшую голову от страсти. Видимо, сыграли роль обстоятельства знакомства. Еще бы! Миллионер спасает бедную девушку, привозит ее к себе домой… Простор для воображения. Видимо, тетя увидела в обычном акте проявления доброты нечто большее.

А потом он влюбляется в ее младшую сестренку – обычную смешливую девчонку. Несколько поленьев в костер ревности – и страсть разгорается с бешеной силой. Тетя Рейчел никогда не могла понять, что такого есть в Люси и почему все окружающие так тянулись к ней. Эмили вспомнила, с какой тяжелой ненавистью тетя расправилась с засушенными фруктами – памятью об Оноре, – и ей стало даже жаль ее. Она так и не научилась понимать, что людей привлекает только любовь.

Однако Эмили никак не могла понять, почему тетке понадобилось посылать за ней Бобби. Наверное, она знает что-то такое, чего не знает никто.

Надо возвращаться, твердо сказала себе Эмили. Надо распутать этот клубок старых семейных тайн. Она постарается убедить Оноре отпустить ее.

Виллу «Дезире» она решила продать. Жить на Маврикии без Клода она не могла и не хотела. Деньги, вырученные от продажи, она отдаст на благотворительность, чтобы завершить эту историю, и начнет жить заново.

Пусть все кончится, подумала Эмили с тоской. И как можно скорее…

* * *

Когда машина затормозила у крыльца дома, Эмили увидела Элса, камердинера Оноре. Он нетерпеливо открыл дверцу, не дожидаясь, когда это сделает водитель.

– Мадемуазель, месье Горгульи хочет срочно вас видеть. Он ждет вас.

Эмили почему-то испугалась и поспешно пошла в дом. Оноре сидел за письменным столом в своем кабинете. Он облегченно улыбнулся, увидев ее, и встал.

– Господи, как долго тебя не было! Я уже начал волноваться.

– Что-нибудь случилось, Оноре?

– Может быть. Пока не знаю, – ответил он и тоскливо посмотрел на свой ящик с сигарами, к которым ему запретили прикасаться. – У нас неожиданные гости, девочка моя. Джек Стюарт, мой компаньон, будет сегодня к ужину. Он приезжает вместе с дочерью. Необходимо завершить одну сделку, для меня очень важную. – Оноре нахмурился, потом решительно продолжил: – Клод тоже будет здесь.

Эмили перевела дух и произнесла бесцветным голосом:

– Я поеду в отель.

– Родная моя, об этом не может быть и речи, – твердо ответил он. Выражение его лица и тон вдруг напомнили Эмили, что перед ней человек, который привык, что его указания выполняются беспрекословно. – Извини, что я вынужден настаивать, но твое присутствие на ужине сегодня необходимо.

– Но я уже обещала поужинать сегодня в Порт-Луи! – возмутилась Эмили. – Мой старый приятель прилетел из Америки…

– Значит, тебе придется перенести встречу, – твердо сказал Оноре, и его лицо превратилось в каменную маску. – Джек обожает единственную дочь. Она уже нажаловалась отцу, что жених ею пренебрегает. Что он сбежал от нее на Маврикий, вместо того чтобы развлекаться с ней в Америке. – Рот Оноре превратился в узкую щель. – Кроме того, до нее дошли слухи, что у Клода появилась другая женщина. Джеку это не слишком понравилось, как ты понимаешь. В результате сделка под угрозой.

– Как я понимаю, сделкой вы называете их брак? – с вызовом спросила Эмили.

– Я говорю о партнерском соглашении, девочка. Я привык держать свое слово. Его необходимо успокоить. Именно поэтому я прошу тебя быть на сегодняшнем ужине. Надеюсь, ты позволишь представить тебя в качестве дочери.

– Нет. – Эмили с мольбой посмотрела на Оноре. – Поймите, я не готова к этому. Я не могу быть представленной в качестве вашего побочного ребенка каким-то посторонним людям.

– Если кто-то и должен переживать по этому поводу, то это я. А ты могла бы гордиться таким отцом.

– А вы не боитесь, что они распознают во мне «другую женщину» Клода? – спросила Эмили, игнорируя его последнее замечание. – У меня есть идея получше. Можно я приглашу на ужин моего приятеля?

Оноре нахмурился.

– Понимаете, я все равно ему обещала ужин. А его присутствие прекратит всякие разговоры. Будет очень мило и по-семейному.

– А как же я тебя представлю?

– Скажите, что я дочь вашей старинной приятельницы. Вы ведь скажете правду.

Оноре неопределенно покачал головой, потом махнул рукой, соглашаясь.

Эмили расслабилась. Присутствие Боба даст ей силы. Ее смущало только одно. Она помялась, но все-таки сказала:

– Оноре, он тут на отдыхе. Боюсь, что он не захватил с собой смокинга.

– Пустяки. Ужин будет неофициальный, – заверил ее Оноре и добавил: – Думаю, это вполне приемлемый вариант. – Потом он строго посмотрел на Эмили. – Что он за человек? И что тебя с ним связывает?

– Сосед, – засмеялась она, почувствовав себя увереннее. – Друг детства. Ничего более.

– Ну конечно, – улыбнулся в ответ Оноре. – Женщины считают, что они с нами дружат, в то время как мы… Ему-то, наверное, хотелось бы большего.

– Наверное.

– Вот и не подчеркивай, что это твой друг детства, – подытожил Оноре. – Пиши ему записку. Я пошлю в отель машину.

* * *

Несколько часов спустя Эмили стояла перед шкафом, перебирала одежду и с тоской думала, что она напрасно отказалась от предложения Оноре слетать в Париж за покупками. Ни один из ее нарядов не подходил к сегодняшнему событию. А ведь ей придется сидеть за одним столом с очень богатыми людьми и Джилл Стюарт будет изысканно одета. Слава Богу, у нее есть жемчужное ожерелье – подарок Оноре. Оно придаст ее маленькому черному платью элегантность.

Эмили услышала деликатный стук в дверь и голос Элса:

– Мадемуазель, прибыл ваш друг. Он ожидает в гостиной.

– Элса, попросите его подняться ко мне.

Через минуту в ее комнату вошел «друг детства». Он не выглядел как человек, который осчастливлен приглашением в высшее общество.

– Эми, ты можешь мне объяснить, что происходит? – спросил он вместо приветствия. – Я надеялся на несколько иной ужин.

– Пожалуйста, сделай это для меня, – попросила Эмили. – Если все будет хорошо, я клянусь, что мы полетим домой вместе. Тебе такой вариант подходит?

– Такой – да, – сразу же успокоился Боб.

Для него все складывалось как нельзя лучше – он удовлетворил наконец обе стороны: и Эмили, и свою драгоценную мать.

Глупый, подумала Эмили, если бы у меня была хоть малейшая возможность, я сбежала бы прямо сейчас.

– Бобби, милый, – проворковала она, целуя его в щеку, – пойди погуляй вокруг озера. Тут очень красиво. Мне нужно собраться с мыслями и одеться.

Боб стоял в нерешительности.

– Эм, можно я тебя спрошу? Куда меня привезли? Что это за дом? Что ты тут делаешь?

– Боб, прекрати! Это дом одного очень богатого человека. Сегодня на ужин к нему придет другой очень богатый человек. И его очень богатая дочь. И я просто должна быть здесь. Все!

Боб, конечно, ничего не понял, но он привык подчиняться женщинам. Поэтому спокойно отправился гулять вокруг озера.

У Эмили от волнения дрожали руки. Она несколько раз смывала макияж и принималась наносить его вновь. Она терпеть не могла вечернюю боевую раскраску, но сегодня без этого обойтись было нельзя.

Она долго и тщательно красила ресницы. Потом аккуратно подвела губы, тронула пуховкой щеки и осталась вполне довольна собой.

Эмили попыталась создать образ холодной и загадочной красавицы, и ей это почти удалось. Только из самой глубины ее глаз выглядывала испуганная и взвинченная девчонка.

Выйдя из комнаты, она пошла искать Оноре. Ей важно было услышать его мнение. Он ждал ее у дверей.

– Потрясающе выглядишь, – присвистнул он и предложил ей руку, чтобы вести в столовую. – Сегодня мне есть чем гордиться.

– А вчера было нечем? – кокетливо спросила Эмили.

– Умница. Ничего не бойся.

– На самом деле я очень боюсь. Я могу не выдержать.

– Ты храбрая девочка, – похлопал ее по руке Оноре. – Смелее, они уже нас ждут.

Но единственный, кого они увидели в столовой, когда вошли, был Клод.

Клод был необычайно красив и элегантен. Он стоял у окна с бокалом и смотрел на озеро. У Эмили защемило сердце. Что он там сейчас видит?