Текст книги "Колдунья"

Автор книги: Джейн Фэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Глава 20

– Разрешите предложить вам бокал кларета, герцог? – Хьюго вежливым жестом указал на графины, стоявшие на буфете.

– Благодарю… благодарю. – Его августейший посетитель, проследив, как наливают вино, ответил: – Надеюсь, вы благосклонно относитесь к моему сватовству.

Хьюго поклонился в знак согласия. Да и как он мог иначе относиться к сватовству герцога Элресфорда? Для Хлои это была бы великолепная партия. Герцог не охотился за приданым и, кроме того, был всего лишь на десять лет старше Хлои.

– Решение, разумеется, должна принять моя подопечная, – сказал он. – У Хлои есть собственное мнение. – Он улыбнулся и поднял бокал с кларетом. Хьюго уже становился мастером притворства на различных званых вечерах, делая вид, что пьет, хотя не притрагивался к спиртному.

– Льщу себя надеждой, что она не совсем равнодушна ко мне, – сказал его светлость. Со стороны герцога было бы невыразимо пошло намекать на титул и состояние, но его самодовольство и было выразительным намеком уже само по себе.

– Но если вы обсуждали ваши намерения с Хлоей, герцог, то, вероятно, знаете и ответ на этот вопрос.

– Ай, Боже мой, конечно, не обсуждал. – Герцог поторопился показать, что он никогда бы не допустил такой вольности. – Я ни за что не коснулся бы этой темы без вашего позволения, сэр Хьюго. Но мне дали понять… – Он сделал неопределенный жест рукой. – Мисс Грэшем – сама снисходительность.

– Что вы говорите? – пробормотал Хьюго. Не раз насмешки Хлои над ее помпезным поклонником оживляли их обеды. Тем не менее, Хьюго считал непременным долгом поддержать ухаживания герцога, хотя почти не надеялся на то, что Хлоя подчинится его воле.

– Можете быть уверены, герцог, я сообщу моей подопечной о неоценимой чести вашего предложения, как только она вернется с прогулки.

Элресфорд поставил бокал и стал прощаться.

– Значит, я могу ожидать ответ сегодня.

– Полагаю, да, – серьезно ответил Хьюго, провожая гостя к парадным дверям.

Элресфорд, как и остальные представители с каждым днем расширявшегося круга поклонников и друзей Хлои, уже привык к эксцентричному Самюэлю в роли дворецкого и принял трость и шляпу у моряка с серьгами, даже не задумываясь о странности его вида.

– Я с нетерпением буду ждать ответа мисс Грэшем, – повторил он уходя.

– Ответа на что? – требовательно спросил Самюэль, закрывая за ним дверь.

– На предложение выйти замуж. Девочке предлагают возможность стать герцогиней.

– Как будто она это оценит, – усмехнулся Самюэль. – Вы заметили эту ее новую привычку презрительно морщить нос?

– Видел. А где Пэг?

– Уселась у кухонной плиты, парит ноги в горчице и грызет пряник, – сообщил Самюэль. – Ленивая маленькая чертовка, вот она кто.

– Она имеет право на это. По крайней мере, до тех пор, пока не родится ребенок. А тогда посмотрим, что с ней делать.

– Наверное, у нашей девочки есть какой-то план.

– Хотел бы я, чтобы у нее появился план в отношении этого чертова медведя, – мрачно сказал Хьюго. – Он растет, как сорняк.

Из-за парадной двери послышался смех, и Самюэль открыл ее.

– О, благодарю, Самюэль. – Хлоя вошла в холл, глаза ее смеялись, щеки раскраснелись от холода. За ней следовали три молодых человека, также смеясь.

Напрасно Хьюго пытался обнаружить хоть какую-то женщину, сопровождавшую Хлою, – сестру кого-нибудь из ее кавалеров или, по крайней мере, служанку. Его подопечная имела недопустимую привычку не обращать внимания на подобные тонкости. По какой-то причине в свете не осуждали ее поведение, которое, коснись это других, сочли бы фривольным. Но он видел, как умело она очаровывала самых строгих матрон своей милой улыбкой и нежным голосом. Хитрая лисичка – вот кто такая мисс Грэшем.

– Хьюго, ты ведь знаком с лордом Бентамом и сэром Фрэнком Мэнтоном? – спросила Хлоя, снимая перчатки. – Но вряд ли ты знаешь Дэниса де Лейси. Он совсем недавно в Лондоне.

Хьюго почувствовал, что у него земля уходит из-под ног. Молодой человек был вылитой копией своего отца, Брайена де Лейси. Брайен, близкий друг Стивена Грэшема, был активным участником забав в подземной часовне и свидетелем их дуэли.

– Кажется, вы знали моего отца, – сказал Дэнис с открытой улыбкой. – Он умер два года назад, но, помнится, он упоминал ваше имя.

Хьюго насторожился. Они были с Брайеном друзьями, принадлежали к одному кругу. А что, если он рассказал сыну, что Хьюго был членом Конгрегации? Знает ли этот молодой человек истинную причину смерти Стивена Грэшема?

Хьюго заставил себя улыбнуться и пожать руку молодому человеку. Он пробормотал какую-то банальность, а мысли его в это время продолжали вихрем проноситься в голове. Все присутствовавшие поклялись молчать о дуэли… Но вдруг Брайен нарушил эту клятву?

– Я не видел вашего отца много лет, – сказал он. – Война прервала много дружеских связей.

– Я пришла забрать Данте, – проинформировала его Хлоя, на этот раз слишком поглощенная своими планами, чтобы заметить смятение Хьюго. – Мы собираемся прогулять его в Грин-парке.

– Ты оставила сопровождавшую тебя даму за дверью? – поинтересовался Хьюго, подняв брови. – Как невежливо, Хлоя.

Последовало замешательство, затем молодой лорд Бентам сказал:

– Дело в том, сэр, что моя сестра должна была сопровождать нас, но утром у нее разболелось горло, и мы сочли, что ей не следует выходить из дома.

– Конечно, вполне понимаю, – сказал Хьюго. – Но уверен, что и вы поймете меня, если я попрошу извинить нас, я хочу сказать несколько слов моей подопечной наедине.

Не ожидая ответа, он увлек за собой Хлою в библиотеку и закрыл дверь.

– Сейчас ты будешь читать старомодные нотации, – заявила Хлоя.

– Так не годится, Хлоя, – твердо сказал он. – Прости, я знаю, что ты считаешь это смешным, и в некоторой степени я даже согласен с тобой, но тебе нельзя мотаться по городу в компании гогочущих молодцов. Почему ты не уговоришь одну из твоих подруг отправиться с вами?

– Это не так интересно, – сказала Хлоя с обезоруживающей откровенностью.

Предательская улыбка тронула губы Хьюго. Он понял, что после десяти лет жизни в дамском обществе его подопечная обнаружила, что преданное внимание мужского пола забавляет ее куда больше, чем беседы с подругами.

— Ну, так я могу идти? – спросила она, заметив, что выражение его лица смягчилось, и сделав ошибочный вывод.

– Нет, не можешь…

– Но Данте нужно побегать, – попыталась она снова, мило улыбнувшись ему.

– Тогда тебе придется стерпеть мою скучную компанию.

– Ты не скучный, – ответила она. – Но…

– Но я – это не троица молодых повес, строящих тебе глазки. – Он покачал головой. – Иди и отправь своих кавалеров восвояси, а затем возвращайся. Мне нужно кое-что обсудить с тобой.

Разочарованная, Хлоя все же подчинилась и, сделав то, что ей велел Хьюго, снова вернулась в библиотеку.

– Не хотелось бы тебе стать герцогиней? – спросил Хьюго.

– Абсолютно нет, – тут же ответила она. – Элресфорд?

Он кивнул.

– Подумай минутку, Хлоя. Помимо титула, он молод, красив, богат. Замок Элресфорд – один из самых великолепных в стране. А дом на Беркли-стрит…

– Но я не хочу за него замуж, – этим коротким замечанием Хлоя прервала список достоинств своего поклонника.

Хьюго вздохнул.

– Ты не хочешь замуж ни за виконта Бартлета, ни за Чарльза Найтли, ни за графа Риджилда.

– Не хочу, – подтвердила Хлоя.

– Думаю, ты не понимаешь правил игры, девочка. Когда просят твоей руки практически все самые лучшие женихи аристократического общества, ты обязана принять предложение одного из них.

– Не понимаю, почему.

– Потому что так устроено общество, – сказал он, теряя терпение. – Ты настояла на том, чтобы быть представленной в свете, чтобы найти подходящего мужа, а теперь ты отвергаешь всякого, кто имеет смелость предложить тебе руку. Чего же ты хочешь?

«Тебя», – хотела сказать Хлоя, но лишь покачала головой:

– Я пойму, когда найду то, что нужно.

Хьюго потер виски.

– А пока ты рискуешь испортить свою репутацию безрассудными прогулками в компании парней, у которых больше денег, чем здравого смысла.

– По крайней мере, они не докучают мне предложениями руки и сердца. Они пока не собираются жениться. А мне с ними весело. Ты же сам велел мне веселиться.

– Прекрати резонерствовать, малышка. Эти прогулки без дуэньи должны прекратиться.

– Но не думаешь же ты, что меня сможет сопровождать леди Смолвуд! Ей за нами никак не угнаться.

– Я рассчитываю, что впредь ты организуешь свои развлечения так, чтобы твоя дуэнья смогла в них участвовать. И я настроен очень серьезно, Хлоя.

– Ну и очень хорошо. Теперь я могу идти? Они ждут меня в гостиной. Мы собираемся играть в шарады, раз уж нам нельзя уйти.

Хьюго жестом руки отослал ее, покачав головой, когда понял, что опять потерпел поражение. Ну, да ладно, по крайней мере игра в шарады, какой бы шумной она ни была, может проходить под наблюдением его кузины.

Но как же все-таки быть с Дэнисом де Лейси, этим новичком в круге ее поклонников, которых становилось все больше и больше?

Взяв шляпу и трость, он вышел из дома и энергичным шагом пошел по улице, обдумывая ситуацию. Если де Лейси знает о дуэли, то есть вероятность, что он расскажет об этом Хлое. Но зачем? У него нет никаких оснований не любить Хьюго, и подобное откровение ему ничего не даст. В момент смерти Стивена ему, наверное, было не больше четырех-пяти лет. А что, если он все же скажет Хлое?

Хьюго ускорил шаг. Просто немыслимо, чтобы Хлое чужой человек поведал историю гибели ее отца от рук ее опекуна… и любовника. Она бесконечно доверяет ему, и это доверие он потеряет – как он может его не потерять?

Так значит, он должен сам признаться ей? Опередить любого, кто захочет рассказать ей правду? Но ему была невыносима сама мысль о том, чтобы открыться ей. Ведь тогда ему придется рассказать ей и о часовне… об ужасной мерзости его жизни в молодости. Он никак не мог осквернить ее чистоту и наивность такой историей.

Так насколько же велика опасность того, что она может услышать это от кого-нибудь другого?

Джаспер мог бы рассказать ей все. Да, он вполне допускает, что Джаспер с огромным удовольствием посеял бы раздор и разрушил доверие между своей сводной сестрой и ее опекуном, которого он люто ненавидит. Но Джаспера он мог бы перехитрить. Достаточно было бы добиться, того, чтобы Хлоя не имела абсолютно никаких дел ни со своим братом, ни с его пасынком.

Нахмурившись, Хьюго решил, что несколько умелых и своевременных вопросов должны дать ему представление о том, что известно молодому де Лейси. Если он почувствует какую-нибудь опасность, ему придется немедленно убрать Хлою подальше от этого юноши.

Решив действовать именно так, он вошел в салон Джексона. Господин Джексон наблюдал за тренировкой двух юнцов, но тут же оставил их и подошел, чтобы поприветствовать Хьюго.

– Хотите потренироваться, сэр Хьюго? Или предпочитаете попробовать силы в бою?

– Только если вы сами проведете со мной пару раундов, Джексон.

– С удовольствием, сэр.

Хьюго отправился переодеваться, прекрасно понимая, какую честь ему оказывает Джексон, который сам боксировал только с теми из своих клиентов, которых считал достаточно опытными.

Маркус Девлин находился в это время в салоне и подошел посмотреть бой. Он и сам был незаурядным спортсменом, но Хьюго Латтимер, сумевший нанести несколько ловких ударов мастеру, произвел на него большое впечатление.

– Как наша очаровательная филантропка? – спросил Маркус, когда они вместе направились в раздевалку.

– Просто неукротима, – ответил Хьюго. – В данный момент из-за нее я чувствую себя старым и усталым. Когда я уходил, мой дом был полон сопливых юнцов, игравших в шарады.

– А женихи есть?

– Она отказывает всем до одного, – уныло ответил Хьюго, вытирая голову полотенцем.

– Пойдемте ко мне, разопьем бутылочку бургундского, – предложил Маркус, когда они вышли на улицу. – Моя жена, может быть, предложит какой-нибудь план, который убедит мисс Грэшем отправиться к алтарю. Она просто очарована Хлоей. Ее пренебрежение условностями, похоже, находит отклик в душе Джудит. – Он хмыкнул, вспомнив, какой шум вызвало когда-то поведение Джудит и ее брата в свете – мире чопорных манер. Она, безусловно, повлияла и на него самого, и теперь он уже не был таким строгим праведником, каким слыл до женитьбы.

Хьюго с готовностью принял приглашение. Леди Кэррингтон оказалась хорошим другом Хлое и, подозревал он, именно она усмирила гнев самых строгих матрон, когда выходки Хлои нарушали привычное течение жизни.

К своему удивлению, в гостиной Джудит он увидел Хлою и леди Смолвуд. Она, конечно, была окружена кавалерами, включая троицу, что он оставил в доме, но в данный момент упрекнуть ее было не в чем. Он приветствовал Хлою быстрой улыбкой и наклонился, чтобы поцеловать руку хозяйке дома.

Джудит тепло улыбнулась и пригласила его сесть рядом с ней. В нем было что-то такое, что чрезвычайно привлекало ее. Она подумала, что, возможно, это лучики ранних морщинок вокруг глаз и чуть усталое выражение лица, как будто он все повидал, все испробовал в жизни и успел во многом разочароваться.

Хлоя украдкой наблюдала за Хьюго. Он и леди Кэррингтон совершенно открыто флиртовали друг с другом. Она взглянула на маркиза, которого, похоже, совершенно не беспокоили тесные отношения между его женой и сэром Хьюго – он даже смеялся вместе с ними над какой-то скандальной историей, в которую Джудит тихо посвящала Хьюго.

Хлоя прикусила губу, вдруг обнаружив, что беседа, которую вели ее кавалеры, – это всего лишь пустая болтовня зеленых юнцов. Как она может надеяться когда-нибудь завоевать и удержать внимание Хьюго, если их разделяет такая пропасть? Конечно, он находит Джудит Девлин неотразимой. Несколько друзей Джудит присоединились к трио на диване, и испытывавшей ревность и зависть Хлое показалось, что им гораздо веселее, чем молодежи вокруг нее.

Она внезапно встала и обратилась к своей дуэнье.

– Вы готовы ехать, мэм?

– Ах ты, Боже мой! – Леди Смолвуд, которую этот вопрос отвлек от чрезвычайно интересной беседы с леди Изабель Хенли, чуть не подавилась медовым пирожным, вздрогнув от неожиданности. – Ты хочешь уехать?

– Я должна вернуться домой и проверить, как чувствует себя Пэг, – ответила Хлоя, отчаянно пытаясь найти какой-нибудь предлог, чтобы внезапный отъезд не показался невежливым. – Роды могут начаться в любой момент, и я не думаю, что миссис Хэрридж достаточно опытная повивальная бабка.

– А вы, мисс Грэшем? – поинтересовался маркиз, слегка улыбнувшись.

– Что касается меня, то, конечно, я еще не принимала роды у женщины, – ответила Хлоя, и эта интересная тема отвлекла ее от печальных мыслей. – Но я помогала появиться на свет теленку, жеребенку, целому выводку щенков и, конечно, шестерым котятам Беатриче… – Она остановилась, увидев, что более взрослые гости с трудом сдерживают смех, а молодежь в полном изумлении уставилась на нее.

– А что тут смешного?

Хьюго сжалился над ней:

– Это не столько смешно, девочка, сколько необычно.

– А, понимаю. Итак, я вынуждена попрощаться, леди Кэррингтон. Благодарю вас за чай. – Она поклонилась хозяйке, надеясь, что Хьюго отправится домой вместе с ней. Но он лишь вежливо встал, когда она прощалась, и не проявил намерения уйти, хотя ее поклонники тут же подскочили и тоже стали откланиваться.

Джудит проводила ее до двери.

– Дайте мне знать, если понадобится помощь вашей новой протеже, Хлоя, – сказала она, целуя ее в щеку. – И не обращайте внимания на их смех. Они просто потрясены вашими знаниями и не знают, как реагировать.

– Сомневаюсь в этом, мэм, но спасибо за доброту, – сказала Хлоя, понимающе улыбнувшись, и покинула гостиную в сопровождении своих кавалеров и леди Смолвуд.

– Она совсем не так наивна, как кажется, – тихо заметила Джудит, снова усаживаясь рядом с Хьюго. – Но, полагаю, вы уже заметили это.

– Конечно, – ответил Хьюго, сухо кивая. – Похоже, что она прикидывается наивной, когда ей это нужно. Ей очень хорошо удается добиваться своего, делая при этом вид, что она ничего и не собиралась добиваться.

Если бы Хлоя услышала его слова, она совершенно не согласилась бы с Хьюго: того, что казалось ей самым важным, она добиться никак не могла! Казалось, Хьюго оставался прежним, но в то же время он все больше менялся. Что-то неуловимое в его отношении к ней исчезло: особое внимание, участие, к которому она уже стала привыкать и которое научилась ценить, ослабло, а иногда почти совсем не чувствовалось.

Она испробовала множество способов, чтобы снова привлечь к себе его внимание. Она кокетничала сверх всякой меры со всеми без исключения, а в ответ слышала его одобрительный смех. Как-то она отправилась за покупками одна и купила себе самое шикарное и броское платье для прогулок, надеясь, что он, как всегда, затеет горячий спор по поводу ее плохого вкуса. Но Хьюго только посмеялся и предложил ей прогуляться в этом наряде в Гайд-парке.

Она обнаружила, что смех – значительно более сильное оружие, чем любые возражения. Платье так и осталось висеть в шкафу.

Единственным, что привлекало его пристальное внимание, она чувствовала это, оставалась ее дружба с Дэнисом де Лейси. Взгляд Хьюго становился более пристальным, когда Дэнис появлялся в доме; а каждый раз, когда она танцевала с ним, Хлоя замечала, что Хьюго наблюдает за ней. Может быть, он понимал, что Дэнис был ей более симпатичен, чем другие кавалеры? Или он разглядел нечто иное в их отношениях? Несомненно, Хьюго не зря выделил юношу из круга ее поклонников: с Дэнисом ей было намного интереснее – он оказался самым изобретательным и опытным среди всех этих веселых молодых людей.

Возможно, Хьюго беспокоили их все более укреплявшиеся отношения. Может быть, несмотря на его поведение, он все же ревновал? Конечно, он ни за что не признался бы в этом… ни ей, ни себе… но, может быть, именно этим и объяснялся его повышенный интерес к Дэнису?

Если так, тогда еще не все потеряно, решила Хлоя. Она стала еще больше выделять Дэниса из ряда своих почитателей, явно отдавая ему предпочтение.

Хьюго пристально следил за развивавшимися отношениями, анализировал поведение юноши и спустя некоторое время пришел к выводу, что Дэнис просто не может знать правды о прошлом своего отца и злополучной дуэли. Если бы что-то было ему известно, то он по-иному вел бы себя в присутствии Хьюго. Вместо его обычной открытой и прямой манеры общаться он, несомненно, каким-то образом обнаружил бы свою неприязнь. Он был слишком молод и неопытен, чтобы не раскрыться, когда Хьюго расспрашивал его, и сохранить свою тайну.

Придя к этому заключению, Хьюго решил, что не стоит опасаться этой дружбы. Но все же по какой-то причине, наблюдая за Дэнисом и Хлоей, он продолжал испытывать чувство тревоги.

Глава 21

– Ты же всегда говорил, что не любишь бывать в Олмаке, – сказала Хлоя за завтраком, когда Хьюго объявил о своем намерении отправиться вместе с ней на благотворительный бал вечером.

– Я ничего не имею против того, чтобы повеселиться, – ответил Хьюго, отрезая тонкий кусочек ветчины. – Поразительно, но мои прошлые выводы о тамошней скуке кажутся мне ошибочными. Возможно, мой преклонный возраст сделал меня более терпимым. – Он улыбнулся Хлое, которая опустила глаза, продолжая пить чай.

– Должна признаться, что я вам крайне благодарна, Хьюго, – заявила леди Смолвуд, взяв несколько грибных тарталеток из корзиночки, стоявшей около нее. – На этой неделе было столько развлечений! Я совершенно без сил. Как замечательно будет провести тихий вечер дома. Я попрошу Альфонса приготовить мне крабовый паштет и рейнскую подливку к обеду, – сказала она с довольной улыбкой.

– Я с удовольствием буду сопровождать Хлою, мэм, так что будьте спокойны.

Он с удовольствием будет сопровождать ее, подумала Хлоя расстроенно, потому что на балу с огромным наслаждением будет флиртовать и танцевать по меньшей мере с полдюжиной женщин, каждая из которых просто расцветает, когда он входит в зал. К тому же не все они замужем. Леди Харлей – вдова лет тридцати с небольшим, и Хьюго явно получает большое удовольствие от ее общества. Потом еще эта мисс Ансельм, которая никогда не была замужем и считается синим чулком. Они с Хьюго могут часами говорить о музыке, и он утверждает, что у нее чистейший голос. Он не упускает ни малейшей возможности аккомпанировать ей, когда она соглашается петь. И даже предвзято настроенная Хлоя вынуждена признать, что они прекрасно дополняют друг друга. Не случайно на днях кто-то шутливо заметил, что ее опекун скоро поведет невесту к алтарю.

И, что еще хуже, хотя он всегда рад ей, когда она приходит к нему ночью, она часто стала замечать, что, несмотря на ее близость, он думает о чем-то другом. Или о ком-то другом, грустно подумала она.

– Каковы твои планы на вечер, девочка? – прервал Хьюго ее мрачные мысли.

– Нет у меня никаких планов.

– Как это необычно, – поддразнил ее Хьюго. – Что, на этот раз ни одного молодого человека, обивающего наш порог?

Хлоя не ответила ни на улыбку, ни на шутку: и то, и другое страшно раздражало ее.

– Может, ты хочешь позаниматься пением, – предложил Хьюго. – Мы могли бы поработать над Ирландской мелодией Мора, которая тебе так понравилась.

– Если ты хочешь.

– Нет, девочка, если ты хочешь.

Это была одна из любимых песен мисс Ансельм, и Хлоя решила, что не станет соперничать с ней. Она пыталась придумать предлог, чтобы отказаться от пения, когда в столовую вошел Самюэль.

– Время Пэг пришло, – сказал он без всяких предисловий. – Подумал, что вам это нужно знать.

Хлоя вскочила, тут же позабыв о Хьюго и его потенциальных невестах.

– Я сейчас же пойду к ней. Нам понадобится горячая вода. Много воды, Самюэль.

– Ага, знаю, – сказал он. – Миссис Хэрридж следит за этим.

– Ах, Боже мой, не послать ли нам за доктором? – встревожилась леди Смолвуд. – Хлоя не должна делать этого, Хьюго. Совершенно недопустимо, чтобы молодая девушка участвовала в подобном… и с таким созданием! – Кузина Хьюго не очень жаловала Пэг.

– Глупости, – заявила Хлоя; глаза ее неистово засверкали. – Пэг не виновата в том, что стала такой. И не ее вина, что она беременна. Вы должны быть благодарны, мэм, что Бог не распорядился так, чтобы и вы родились в том мире, где появилась Пэг, – с этими словами она стремительно вышла из столовой.

Хьюго поморщился, когда его кузина покраснела от возмущения.

– Она извинится позже, мэм. Но она действительно очень горячо реагирует на такие вещи.

– А вы поощряете ее, – сказала Долли.

– Я не спорю с ней, согласен. Когда человек посвящает себя делу столь целеустремленно и с таким поразительным умением, было бы просто преступно останавливать его, не говоря уж о том, что это бесполезно. – Он встал.

– Но она извинится за свою грубость, как только подумает об этом, а если не подумает, тогда я напомню ей. А сейчас, прошу простить, я лучше посмотрю, могу ли чем-то помочь им. – Он остановился у двери и добавил: – Пэг сама еще ребенок, Долли.

Долгие часы дом содрогался от криков роженицы. Долли ретировалась в свою комнату с нюхательной солью, пытаясь удалиться от шума. Мрачный Самюэль сновал вверх и вниз по лестнице с кувшинами горячей воды и всем, что требовалось Хлое. Хьюго попытался найти успокоение в музыке, а когда понял, что ему это не удалось, заметался по библиотеке, как будто это он был отцом ребенка.

В четыре часа, не в силах больше томиться бездельем, он поднялся к спальне, отведенной для Пэг, и в нерешительности остановился у двери, прислушиваясь к крикам. Внезапно домоправительница открыла дверь и выбежала из комнаты. Хьюго увидел склонившуюся над кроватью Хлою. Он шагнул в комнату.

– Хлоя?

– Подержи ее руку, – деловито сказала она. – Я уже вижу головку, но бедняжка так испугана, что совсем не помогает ребенку выйти. Может быть, ты сможешь успокоить ее.

Хьюго послушно взял маленькую руку бродяжки, лежавшей на постели. Крики Пэг превратились в низкий, монотонный вой, и Хьюго подумал, что это не только от усталости, но и от ужаса: он с жалостью смотрел на мертвенно-бледное лицо на белой подушке, страдальческие складки у рта и глаза, полные страха.

– Ох, Боже мой, сэр Хьюго, здесь не место… – Миссис Хэрридж вернулась с тазом и кипой белья.

– Я видел кое-что и похуже, – коротко ответил он, вспомнив палубы военного корабля, скользкие от крови, заваленные мертвыми, умирающими, страшно искалеченными людьми… жуткую картину военного госпиталя, где хирурги склонялись над операционными столами под колеблющимся светом масляных ламп. – Намного хуже, – добавил он. – Передайте мне платок, чтобы вытереть ей лоб.

Домоправительница подчинилась без слова, Пэг в этот момент еще раз закричала, тело ее содрогнулось.

– Вот так, – тихо сказала Хлоя; руки ее двигались споро и умело. – Ах, Пэг, это малышка, девочка. – Она подняла голову. Лицо ее засияло, и у Хьюго все перевернулось в груди.

Он так усиленно пытался отдалиться от нее, сосредоточившись на своем долге опекуна, так старался видеть в ней только живую и подвижную девочку, у которой вся жизнь впереди, но стоило ей только посмотреть на него вот так, и все его усилия рассыпались в прах. Если бы он мог положить конец их связи, он непременно сделал бы это, но он жаждал ее так страстно, что это невозможно было понять умом. Он не раз говорил себе, что если ее не будет рядом, то он сможет все забыть. Но она все еще была здесь, открывала по ночам его дверь и отдавалась ему с такой безудержной чувственностью, что он не в силах был противостоять ей. Он просто не представлял, какой сверхчеловеческой силой должен был обладать мужчина, чтобы отказаться от такой необыкновенной женщины.

Он все еще пытался превратить их любовные утехи в игру, поддерживая с Хлоей непринужденные отношения, в которых доминировал его авторитет, а не любовь. Но сейчас, когда он смотрел на ее сияющее лицо, переполненные радостью глаза оттого, что она помогла свершиться чуду – рождению ребенка, он вновь поразился глубине своих чувств к ней. Его захлестнуло желание, граничившее с безумной страстью. Он больше не мог обманывать себя: он любил эту девушку. Это была не та любовь, что связывала его с матерью, а другое, может быть, более сильное чувство. И он знал, что это чувство никогда не покинет его.

Хлоя, слишком увлеченная происходившим, не заметила изменившийся взгляд Хьюго, она ловко перерезала пуповину и поднесла ребенка к матери.

– Посмотри, Пэг, вот твоя дочь. – Она положила ребенка на грудь измученной девочки.

Пэг равнодушно посмотрела на создание, которому она только что дала жизнь, отвернулась и закрыла глаза.

Хлоя взяла ребенка и с тревогой посмотрела на Хьюго.

– Наверное, не стоит ожидать, что она сразу полюбит ребенка. Странно, что люди в этом не похожи на животных.

– Дай ей время. Она устала и измучена. Пусть немного поспит.

– Она должна будет накормить ребенка, – деловито сказала домоправительница. – Дайте-ка ее мне, мисс Хлоя, я обмою бедняжку, а потом мать накормит ее.

– Я помогу вам.

– В этом нет необходимости, мисс Хлоя. Я знаю, что следует сделать.

– Пойдем, Хлоя, – тихо сказал Хьюго, понимая, в отличие от Хлои, что домоправительница, как и леди Смолвуд, возмущена тем, что Хлоя ухаживает за девчонкой из трущоб, помогая в столь деликатном деле.

Хлоя взглянула на руки и фартук, забрызганные кровью.

– Я, пожалуй, приведу себя в порядок. Я скоро вернусь.

Хьюго вышел вместе с ней из комнаты и закрыл дверь.

Приподняв ее подбородок, он легким поцелуем коснулся ее губ. На этом ему следовало бы остановиться, но внезапно его руки обхватили ее, губы прижались к ее губам, так требовательно и властно, что это удивило обоих.

– О! – сказала Хлоя, когда он, наконец, отпустил ее. Она улыбнулась ему несколько растерянно. – А это за что?

– Сам не знаю, – ответил он. – Ничего не мог с собой поделать.

Хлоя улыбалась уже не так растерянно, в глазах появился задумчивый блеск.

– Такое обычно происходит со мной, а не с тобой.

Как давно Хьюго не был таким порывистым и не брал на себя инициативу в их отношениях! У нее вновь вспыхнула надежда на то, что период его отчужденности должен скоро закончиться и она займет самое важное место в его жизни. Хьюго тут же понял по ее глазам, о чем она подумала, и сразу же резко отстранился.

– Я просто хотел поздравить тебя, – бодро заявил он. – Ты замечательно справилась. Устала?

Свет померк у нее в глазах.

– Нет, не очень.

Хьюго попытался не обращать внимания на ее обиду и разочарование, повторяя себе, что у него нет иного выбора.

– Итак, ты по-прежнему хочешь поехать в Олмак?

– Да! – Хлоя вздернула подбородок и ослепительно улыбнулась ему – на помощь ей пришла гордость. Она должна научиться скрывать от него надежду получить больше, чем он готов дать.

– Миссис Хэрридж присмотрит за Пэг и ребенком, – сказала она. – А мне пора переодеться к обеду.

– Тебе следует извиниться перед Долли, и я бы предпочел, чтобы ты сделала это незамедлительно. Ты была крайне невежлива. – Напоминание Хьюго прозвучало сдержанно и серьезно, как будто и не было поцелуя.

Хлоя ничего не имела против того, чтобы принести извинения, но момент был выбран неудачно, а тон, каким говорил Хьюго, расстроил ее еще больше.

В тот вечер в Олмаке за ней просто невозможно было уследить. Ее мелодичный смех звучал то там, то здесь, она ни с кем не танцевала больше одного раза, и круг мужчин вокруг нее становился все шире. Хьюго украдкой следил за ней. Если бы он не был уверен в обратном, то мог бы предположить, что она пьяна. Но в Олмаке в качестве освежающих напитков подавали только чай, лимонад и оршад, а за обедом она выпила лишь бокал кларета. Ее васильковые глаза сверкали, нежный румянец покрыл бархатную кожу щек, от нее исходила такая энергия, что казалось, даже воздух вокруг нее приходил в движение, приводя в волнение всех, кто был подле нее.

Дэнис де Лейси пребывал в растерянности. Он получил указания, как действовать в отношении мисс Грэшем. Но при этом тот, кто разработал план, не учел, что Хлоя по какой-то неясной причине равнодушна к серьезному ухаживанию. О, она, разумеется, поощряла его флирт и обращала на него внимание, выделяя из круга своих многочисленных поклонников. Это, конечно, льстило Дэнису. Но она всегда держалась чересчур игриво, слишком много смеялась, а это совершенно исключало продолжение отношений на какой-то серьезной основе. Он знал, что пока не добился ее расположения, хотя соперники полагали, что она отдает предпочтение именно ему.

Ему было необходимо завоевать ее доверие, увлечь ее, тогда, возможно, удастся выполнить поручение Джаспера.

Он растерянно слушал, как Джулиан Бентам рассказывает Хлое, чем они занимались предыдущим вечером…