Текст книги "Жемчужина гарема"

Автор книги: Джейн Фэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Это щепка, – повторила Аннабель, не отрываясь от своего занятия.

– Чертовски больно, – сказал Кит, сползая на самый краешек кресла.

– Заноза очень длинная, – мягко ответила Аннабель. – И вошла глубоко. Харли, может быть, вы приготовите нам чай?

– Слушаюсь, мисс. – Денщик вышел с несколько обиженным видом.

Кит вдруг резко втянул воздух:

– Проклятие!

– Извини, – нежно проговорила Аннабель. – Но если я не вытащу эту щепку целиком, начнется гангрена. Выпей еще бренди.

– Нет, я подожду чая. – Кит заскрипел зубами. – Только давай поскорее.

– Я делаю все возможное, – ответила она совершенно невозмутимо. – Вот. – И торжествующе показала длинную, очень острую щепку. – Попади она в горло, и ты бы умер. Это все равно что удар кинжалом.

– Очень утешительно, – насмешливо отозвался Кит. – Откуда эта щепка взялась, дьявол ее побери?

Аннабель пожала плечами, останавливая поток крови, который с новой силой хлынул из раны.

– Когда пуля попадает в дерево, щепки летят во все стороны.

– А вы хорошо разбираетесь в этих делах, – заметил Боб.

Аннабель мельком взглянула на него.

– Да, я прекрасно знаю, как воюют афганцы. У них много такого рода трюков. – И она начала бинтовать руку Кита. – Рана не очень серьезная, но будет чертовски сильно кровоточить.

– Аннабель, следи за своим языком! – с укором сказал Кит, полушутя-полусерьезно.

– Извини. Я и не знала, что ты такой чувствительный, – парировала она. – И не замечала пока, чтобы ты как-то сдерживался в моем присутствии.

Боб хихикнул:

– Вот тут, Кит, она права: коли сам хорош, нечего от других требовать тонких манер.

Пока Кит обдумывал достойный ответ, в комнате появился Харли с подносом.

– Наливать, мисс?

– Да, пожалуйста, – рассеянно отозвалась Аннабель, вся сосредоточившись на перевязке.

Кит поднял брови. Судя по этому диалогу, в отношениях между Аннабель и Харли что-то изменилось. Денщик явно передал бразды правления в ее руки.

– Тебе обязательно надо участвовать в сегодняшней вылазке? – спросила Аннабель, все еще сидя на корточках, и мрачно взглянула на Кита. – Малейшее сотрясение, и рана опять откроется. А с кровотечением от тебя все равно толку не будет.

– Милая моя, заноза – это не оправдание, чтобы отсиживаться дома, – возразил Кит, взяв из рук Харли чашку с чаем. – Даже в том случае, если бы я искал отговорку, а я этого вовсе не желаю.

– Пойду-ка и попробую забить себе местечко, – решительно сказал Боб. – Нет, чая не надо. Спасибо, Харли. Хочу предложить свои услуги Гриффитсу. Поспи, Кит. Ты это вполне заслужил.

– Спорить не стану, – ответил Кит, уткнувшись в свою чашку. – Только, пожалуйста, сделай мне одолжение, а? Немного попозже отведи Аннабель в школу верховой езды и погоняй ее на Чарли часок-другой.

– О Кит… – начала было Аннабель, но он повелительно шикнул на нее.

– Если Чарли привыкнет к тебе, он покажет все, на что способен. А в скором времени именно это и потребуется.

Боба явно терзали сомнения.

– Конечно, я буду весьма рад. Я и сестер своих учил ездить, но… но… в общем… – И он взмахнул рукой, не в силах выразить словами свои чувства. – Попробуй-ка научи чему-нибудь такого человека, как Аннабель Спенсер!

Аннабель улыбнулась:

– Боб, я не доставлю вам хлопот. Буду послушной – не хуже ваших сестер. Надену чадру и не произнесу ни слова. И выполню все ваши указания.

– Смеетесь надо мной? – Кроткие голубые глаза Боба подозрительно всматривались в лицо вкрадчиво улыбавшейся Аннабель.

– Нисколько. Когда освободитесь, приходите за мной. Я буду ждать.

– Значит, около полудня, – сказал Боб и отправился просить Гриффитса, чтобы тот взял его с собой на штурм.

– Идем. – Аннабель легко выпрямилась. – Харли приготовит тебе ванну. Ты весь черный как негр.

– Это пороховой дым, – объяснил Кит, с трудом поднимаясь с кресла. – Очевидно, мне предстоит увидеть Айшу в новом свете?

– Да, – подтвердила она. – Сейчас ты узнаешь, как афганская женщина заботится о своем воине, вернувшемся с битвы.

– О, жаль, что я так устал!

– Обещаю, что ты все равно получишь массу удовольствия, – сказала Аннабель, блеснув глазами. – Доверься мне, Рэлстон-хузур.

– С превеликой радостью. Но как же ты?.. – Кит пошел вслед за Аннабель в спальню.

– Наслаждаться можно по-разному, – ответила она, проворно расстегнув ремень, на котором висела сабля. – Сядь, я сниму с тебя сапоги.

– На этот раз я разрешу тебе заняться черной работой. – Кит откинулся на спинку стула и вытянул ноги. Аннабель нагнулась и ухватилась за сапог. – Но только потому, что мне надо сберечь силы. А уж потом, клянусь, милая, я намерен устроить такое, что ты позабудешь, на каком свете живешь.

– Охотно верю.

В глазах Аннабель таилось столько обещаний, что Кит позабыл об усталости. А она вернулась к добровольно взятым на себя обязанностям и принялась хлопотать над Китом. Ему невольно вспомнилась няня, которая вот так же ухаживала за ним в детстве. Правда, прикосновения Айши явно предназначались для взрослого мужчины. Это абсурдное сравнение, конечно, рассмешило бы Кита, не будь он в таком сонном состоянии. Но он решил его запомнить, чтобы потом позабавить Аннабель.

– Полежи со мной немножко, – пробормотал Кит, завернувшись в накрахмаленные простыни.

– Если мой повелитель желает этого, – ответила Аннабель и поднесла руки ко лбу.

– Да, желает, – сказал Кит сонным голосом. Слипающимися глазами он смотрел, как Аннабель раздевается. Потом она скользнула в кровать. – Ложись на бок, чтобы я мог обнять тебя. – И он прильнул к ней всем телом, сжал в пальцах ее груди и уткнулся носом в затылок.

Аннабель чувствовала, что Кит засыпает: его тело обмякло, руки отяжелели. Часа два она лежала и стерегла его сон. Даже в забытьи Кит ощущал ее присутствие, черпая в этом успокоение и силу. Когда Аннабель осторожно высвободилась из его объятий, он протестующе застонал и попытался схватить ее. Тихонько рассмеявшись, она увернулась и встала с кровати.

– Где ты? – Не открывая глаз, Кит шарил руками по постели.

– Я одеваюсь. У меня ведь занятия с Бобом, не так ли?

– Ах да. – Кит перевернулся на другой бок и пробормотал: – Сегодня ты должна ездить без седла.

Аннабель насмешливо взглянула на неясные очертания фигуры Кита, укрытого одеялом, и прошептала:

– Да, Рэлстон-хузур.

Ровно в двенадцать появился Боб. Он привел с собой Чарли. Капитан немного нервничал, но его волнение улеглось, когда Аннабель весело поздоровалась с ним и с лошадью. Чарли приветствовал ее ржанием и стал энергично бить копытом о землю, как только Аннабель с помощью Мэркхема уселась на него.

– Разве Кит разрешил вам ездить с седлом? – поинтересовался Боб, когда они приблизились к манежу.

Аннабель посмотрела на него через сетчатую вставку. В ее ясном взоре Боб прочел искреннее удивление.

– Но я же не солдат. – Она увильнула от ответа, изобразив полное неведение. – Вряд ли мне нужна такая муштровка.

– Да… да, наверное, – с сомнением сказал Боб. – Но без седла всадник лучше концентрирует внимание.

Аннабель вежливо кивнула в знак согласия, но тут же возразила:

– Для кавалеристов это, может быть, и важно. А мы с Чарли просто знакомимся.

Убедить Боба ей не удалось, но он был слишком застенчив, чтобы спорить. Школа верховой езды опустела, и по вполне веской причине: со стороны земляной насыпи, окружавшей военный городок, то и дело слышались выстрелы. Сейчас важнее было обороняться от периодически повторявшихся нападений, чем совершенствовать мастерство выездки.

Аннабель сразу заметила, что Боб ведет занятия совсем не так, как Кит. Он изо всех сил старался угодить ей, и поэтому трудно было отличить критику от похвалы. Наконец, после очередной невразумительной его реплики, Аннабель попросила:

– Боб, повторите еще раз, но другими словами, как если бы вы говорили со своими кавалеристами.

Капитан удивленно взглянул на нее и расхохотался:

– Простите, но не хотелось выговаривать вам.

– Не такое уж я хрупкое создание, чтобы не выдержать критики. Я ведь сама понимаю, что ошиблась и сбила с толку Чарли.

После этого дела пошли на лад. Через полчаса к ним зашел Кит, отдохнувший и посвежевший. Несколько минут он с одобрением наблюдал за Аннабель, а потом тихо спросил Боба:

– Ты считаешь, что Аннабель еще не готова ездить без седла? Мне кажется, она прекрасно справится.

Боб удивленно обернулся к Киту:

– Но Аннабель уверяла, что, с твоей точки зрения, это не нужно.

– Ну и хитрюга! – в сердцах сказал Кит. – Я же велел ей сегодня снять седло. Ясное дело, она была не в восторге от этой идеи!

– Кит! – Увидев его, Аннабель рысцой пересекла манеж. Мужчины не могли видеть ее улыбку, но в голосе звучала откровенная радость. – Ты хорошо отдохнул?

– Великолепно. А теперь слезай с лошади. Я хочу, чтобы ты поездила без седла.

– О Кит! Да какая разница?

– Большая, и ты сейчас это почувствуешь. Слезь, пожалуйста.

– И почему ты такой педант? – Аннабель с ворчанием спешилась и, сердито нахохлившись, стала ждать, пока Боб и Кит расседлают Чарли. – Того и гляди ты прикажешь мне взять в руки саблю и пику.

– Перестань злиться. – Не обращая внимания на ворчание Аннабель, Кит подбросил ее на широкую спину Чарли. – А теперь, мисс, в наказание за ваше непослушание вы будете делать «восьмерки». «Восьмерка» влево, пожалуйста.

– Бессердечная ты скотина!

Кит рассмеялся, а Боб, ухмыльнувшись, взял свой кивер.

– Я, пожалуй, оставлю вас наедине, если моя помощь не требуется.

– Начальство посылает отряд в деревню Бехмару за продовольствием, – сообщил Кит, не отрывая глаз от своей ученицы. – По дороге сюда я встретил Колина. Судя по всему, там удастся пополнить запасы. Деревня всего в полумиле от военного городка… Аннабель, Чарли должен идти с левой передней ноги и с правой задней одновременно. Ты совсем запутала бедное животное.

– Извини, – крикнула она. – Но без стремян чертовски трудно давать ему команды. Колени-то у меня не настолько сильные.

– А тут сила и не требуется, только умение, – любезно сказал Кит и получил в ответ поток яростной брани на фарси.

Боб хихикнул:

– Я схожу в штаб, посмотрю, что там творится. Если мы сможем поправить ситуацию с припасами, дела пойдут на лад.

– Блажен, кто верует. – Глаза Кита погрустнели. – А впрочем, вдруг нам сегодня ночью повезет? Тогда афганцы немного поутихнут. Ты забил себе местечко на этом пикнике?

– Да. Гриффитс рад любому, у кого осталась хоть капля энтузиазма. Атмосфера у нас хуже, чем в могиле. Эльфинстон по-прежнему не знает, что делать, а Макнотен ходит мрачный как туча.

– Ладно, увидимся на площади, когда стемнеет… Вот так хорошо, милая… Теперь попробуй вправо.

Боб ушел, предоставив Киту и его удивительной подруге продолжать занятия. Но урок закончился, как только за ним захлопнулась дверь.

– Кит, с меня достаточно, – вдруг заявила Аннабель и, сделав караколь вправо, бросила поводья.

– Дорогая, – прошептал он, – ты осложняешь свое положение: сначала непослушание, потом бунт. Предупреждаю: наказание будет суровым.

– Я рискну, – отозвалась Аннабель, сорвала с головы чадру и бросила ее Киту. – Придется выдержать еще и наказание за то, что я открыла лицо.

Она засмеялась, глядя на Кита сверху вниз, и у него перехватило дыхание. Аннабель сидела на огромном Чарли, словно на скале. Ее волосы были заплетены в тяжелую косу, кожаные брюки и куртка подчеркивали каждую линию стройного соблазнительного тела, изумрудные глаза блестели насмешливо и призывно.

– Кажется, утром я кое-что тебе обещал, – протянул Кит, перебросив чадру через руку. – Лучше бы ты слезла с лошади.

– Лучше для кого? – шутливо спросила Аннабель, не двигаясь с места.

Вместо ответа Кит просто поманил ее пальцем, и она вняла его призывам с сатанинской улыбкой на губах. Улыбкой, в которой Кит прочел предвкушение наслаждения и готовность выполнить условия договора.

– Святые небеса, как ты прекрасна! – прошептал он, когда Аннабель, гибкая и легкая, как перышко, спорхнула в его объятия. Их тела сплелись.

Кит жадно ласкал ее, его руки скользили по округлым линиям груди и бедер.

– Я отведу Чарли в конюшню. А ты отправляйся домой, разденься и жди меня, – приказал он хриплым, задыхающимся голосом и почувствовал, как Аннабель захлестнула волна страсти.

По ее бедрам, плотно прижатым к ногам Кита, прошла судорога, она откинула голову и приоткрыла губы, застыв в нетерпеливом ожидании. Полумесяцы густых рыжих ресниц легли на кремово-белые щеки. Кит, не отрывая глаз от лица Аннабель, подхватил ее и привлек к себе, чтобы она ощутила силу его желания. Потом Кит прильнул к ее губам, исследуя языком рот, уже готовый к его поцелуям.

В его сознании мелькнула мысль о том, что сюда могут прийти Риссалдар и кавалеристы, но тут же исчезла. Он ведь должен был выполнить свое обещание.

Аннабель страстно хотела этого. И подалась вперед, навстречу своему возлюбленному, подчиняясь его желаниям, предоставив ему роль дирижера в этой чудесной игре. Когда Кит, задыхаясь, наконец смог оторваться от ее губ, Аннабель мечтательно улыбнулась, но не выпустила его из своих объятий.

– Я приду через полчаса, не больше. Разденься к этому времени.

Аннабель кивнула. Кит разжал руки, и она скользнула в сторону.

– Анна, – тихо позвал он, протягивая ей чадру. – Лучше надень это.

В коротеньком интимном имени Анна звучали страсть и обещание.

Глаза Аннабель сузились, но она ничего не сказала. Просто накинула чадру и ушла.

Кит, которого лихорадило от нетерпения, повел Чарли в конюшню, моля Бога, чтобы никто не задержал его. А то придется вести пустые разговоры или заниматься дурацкими рутинными делами, решать какие-то проблемы… В голове у Кита теснились воспоминания о белоснежной коже, о копне бронзовых волос, о сладострастном теле и глазах, полных желания.

Он настолько привык к ежедневной пальбе, что почти не замечал ее. Наспех передав Чарли в руки одного из сипаев, Кит помчался домой.

Харли куда-то исчез: предусмотрительность всегда была его главным достоинством. Кит вошел в спальню.

Аннабель сидела на кровати скрестив ноги. Ее наготу скрывали только волосы, огненным потоком струившиеся по спине и плечам.

– Салаам, Рэлстон-хузур, – сказала она и поднесла руки ко лбу. При свете зажженного камина ее глаза сверкали, словно драгоценные камни.

– Приветствую тебя, Айша. – Кит расстегнул китель. – Помнишь, что я обещал тебе?

– Что я позабуду, на каком свете живу, – ответила она, не отрывая от него взгляда.

Кит быстро, не сделав ни одного лишнего движения, стянул с себя брюки и пружинистым шагом подошел к кровати. Его тело, готовое излить свою мужскую силу, было прекрасно.

– Я всегда держу слово, – сказал он и, опершись коленом на кровать, вздернул ее подбородок. – В этот раз я все возьму на себя.

– Ничего другого я и не желаю.

Глава 15

Акбар-хан провел рукой по своей бородке.

– Десять тысяч рупий за голову каждого вождя. Вот что предлагается в письме.

Его слушатели хранили бесстрастное молчание. Из их кальянов, в которых булькала ароматическая вода, кольцами вился дымок. Воздух в зале для собраний прогревался низенькой пузатой печкой.

– Лейтенант Конолли, уполномоченный Макнотена, написал это письмо Мохун Лалу, – продолжал Акбар-хан все тем же задумчивым тоном. – Он предлагает подкупить Хаджи Али, чтобы тот принес им головы сирдаров. – Ярко-голубые глаза обежали комнату; повсюду Акбар-хан видел угрюмые лица, словно высеченные из камня. – Мне кажется, нельзя верить договорам с людьми, которые подсылают наемных убийц, – спокойно подвел итог сирдар и услышал одобрительный гул голосов. – И когда Макнотен-хузур заявляет о своих намерениях честно вести переговоры, я не могу удержаться от сомнений. – Сурово сжатые губы сирдара скривились в насмешливой улыбке. Он тонко разыграл этот ход.

– Говорят, что Эльфинстон-хузур слабеет день ото дня, – выкрикнул один из вождей. – Вот почему Шелтону с его бригадой приказано уйти из Бала-Хисар в военный городок.

– Мои осведомители в военном городке подтверждают это, – согласился Акбар-хан. – Думаю, настало время слегка усилить нажим. Вчера ночью англичанам повезло: они взяли крепость Махомеда Шерифа. Но все остальные крепости в долине – от Сих Сунга до военного городка – находятся в руках наших людей. Предлагаю обстреливать военный городок прямо из форта Рикабаши.

– А как быть с деревней Бехмару? – спросил Уктар-хан, отхлебнув шербет. – Там англичане пополняют свои припасы. Сколько еще это будет продолжаться?

– Нисколько, – отозвался Акбар-хан. – Хотя продовольствия из деревни им все равно не хватит, но это «дорога жизни», и ее надо перерезать. Тогда у них не останется выбора: или голодная смерть, или переговоры об отступлении.

– Наступает пора снегопадов.

– Да, и запасы топлива у них исчерпаны.

Шура закончилась в атмосфере полного единодушия, что было весьма необычно для этого разношерстного сборища, раздираемого внутренними противоречиями. Оставшись один, Акбар-хан уставился куда-то в пространство и застыл в полной неподвижности, погруженный в свои мысли.

Айша наверняка догадывается о его планах. Что она чувствует сейчас, находясь в осажденном военном городке, среди слабых, нерешительных дураков феринге, которых он научил ее презирать? Каково ей знать о приближении неизбежного конца? Ведь Айше придется разделить судьбу англичан.

Когда лучше всего вернуть ее? В общем, это можно сделать в любую минуту и без особых трудностей: в военном городке полным-полно его людей. Или оставить Айшу там, чтобы она ощутила, как вонзаются в нее клыки голода, и испытала ужас от сознания, что кольцо врагов вокруг англичан все более сужается? И пусть она трепещет от страха, когда воображение, основанное на собственном опыте, нарисует ей картины расправы, которую хан учинит над изменницей.

Акбар-хан тосковал по Айше. Правда, он редко допускал, чтобы зов плоти и посторонние мысли вторгались в его душу, устремленную к одной-единственной цели. И все-таки он тосковал по ее нежности, нежности, которая соединялась с твердостью характера, восхищавшей Акбар-хана. Ведь именно это так отличало Айшу от других женщин. Он тосковал по ее всегдашней готовности отвечать на его вызовы не меньше, чем по ее искусным любовным ласкам. А еще Акбар-хану недоставало их внутренней близости, благодаря которой он ощущал все ее эмоции и читал ее мысли.

Сейчас он мог только догадываться о том, что чувствует Айша, а ему хотелось знать . Она предпочла остаться с феринге. Но почему? Отказалась ли она от удочерившего ее народа или просто увлеклась эфемерными радостями, которые Кристофер Рэлстон дарил ей в постели? Последнее можно простить. Да, он наказал бы Айшу за измену, но потом простил бы ее, потому что сам отчасти виноват в случившемся. Но предательство – дело другого рода.

Акбар-хан слегка нахмурился, очнувшись от глубокой задумчивости. Пусть Айша останется пока с феринге. Ему нужно разработать очередной ход, связанный с предательством безмозглого Макнотена. А это потребует концентрации всех сил.

– Пресвятой Боже! – воскликнул Кит, в смятении схватившись за голову. – Наш полк в Курдуррахе разделали под орех, а теперь еще это.

– Что «это»? – спросил Колин Маккензи, входя в комнату для адъютантов. Вид у него был встревоженный, как и у всех остальных в штабе в последние дни.

– Военные городки в Чарикаре взяты, – угрюмо сообщил Кит. – Полк гурков под командованием Кодрингтона защищал их как мог, но эти проклятые фанатики-гази перерезали весь гарнизон.

– И семьи?

Кит уныло кивнул:

– Утром к нам пробились Поттингер и Хаутон. Только они двое и остались в живых. Хаутон почти при смерти.

– Боже милосердный! – Маккензи подошел к окну и посмотрел на пустынную улицу.

Зимний ветер подхватывал и уносил прочь опавшие листья; от его яростных порывов дребезжали стекла. По всей стране афганцы, со своими джеззали и шимитарами, уничтожали один за другим английские гарнизоны. А в долину стекались гильзаи и беспрепятственно, словно издеваясь, обстреливали военный городок.

– Нужно эвакуировать наш гарнизон и укрыться в Бала-Хисар, – сказал Колин. – Тут я согласен с достопочтенным советником. Это единственно разумное решение. Крепость надежно защищена и занимает довольно выгодное положение – на господствующей высоте. А здесь мы как крысы, попавшие в ловушку.

– Шелтон против, – отозвался Кит. – Я все утро слушал, как они спорили. Бригадир предлагает, чтобы мы шли в Джалалабад, который удерживает Сэйл. Он боится, что мы задержим общее отступление, если останемся в Бала-Хисар.

– Черт возьми, да чем он думает? Как мы доберемся туда… со всей лагерной обслугой, женщинами, детьми, грудными младенцами? До Джалалабада семьдесят миль, и по пути нас будут обстреливать! – негодующе воскликнул Маккензи. – Тут уж нам не обойтись без согласия и поддержки Акбар-хана и других сирдаров.

– Скажи об этом Макнотену, – устало ответил Кит. – Он до сих пор твердо верит, что его план посеять раздоры среди вождей сработает, и если мы продержимся зиму в Бала-Хисар, то все будет хорошо.

– Капитан Рэлстон?

– Да, лейтенант. – Кит машинально отдал честь вновь прибывшему гонцу.

– Сэр, афганские отряды перемещаются из Кабула в сторону деревни Бехмару.

Кит и Колин смачно выругались, поняв, что им сулит эта новая неприятность.

– Вам нужно сообщить об этом бригадиру Шелтону, лейтенант, – сказал Кит.

– Жаль, что Шелтон всего лишь добросовестный служака, – пробормотал Колин, когда лейтенант ушел. – Кто-то должен взять всю инициативу на себя и действовать энергично. Солдаты совсем пали духом. Продовольствия не хватает, и все устали от бесконечных оборонительных боев. Я не могу даже добиться, чтобы они честь отдавали как следует. На большинство из них вряд ли можно уже положиться.

Мрачные оценки Колина соответствовали действительности. Солдаты были в таком настроении, что ими становилось все труднее командовать во время сражений.

– Шелтон тут не виноват, – заметил Кит. – На самом деле Эльфинстон – вот кто осложняет нам жизнь. Он все еще держится за власть, хотя не может принять ни одного решения и вообще едва встает с постели.

– Да, ты прав, – угрюмо согласился Колин, пожав плечами.

– Кит, мне нужен кавалерийский отряд и пушки для отвлекающего маневра, – торопливо произнес чей-то голос за дверью. – Говорят, вы в этих делах дока. Приготовьтесь: выступаем через полчаса.

– Слушаюсь, майор, – сказал Кит вслед майору Свэйну. – С каких это пор я стал специалистом по отвлекающим маневрам и артиллерийским обстрелам? – удивился он.

– После штурма форта Махомеда Шерифа, – усмехнулся Колин. – Эту высокую репутацию, друг мой, ты заработал в одной из наших удачных операций. К сожалению, они весьма немногочисленны.

– На самом деле вся заслуга принадлежит сержанту Абдулу Али, – совершенно искренне сказал Кит. – Его сипаи последуют за ним даже в Дантов ад. Почему-то сержант выбрал меня в напарники.

– Что ж, будь осторожен. И пусть сержант тебя прикрывает, – посоветовал Колин.

Кит кивнул.

– Надо предупредить Аннабель. Лучше столкнуться лицом к лицу с гази, чем с моим зеленоглазым василиском, когда она сердится.

– Счастливчик ты, Рэлстон, – рассмеялся Колин. – Вот бы мне кто-нибудь так же помогал грусть-тоску развеивать!

Против ожидания Рэлстон не поддержал его шутливый тон. Он покачал головой, и его серые глаза потемнели.

– Чертовски трудно, Колин, чувствовать себя заложником в руках судьбы. Я могу примириться с мыслью о неизбежности собственной смерти… когда бы это ни произошло – теперь или немного позже, но Аннабель… Меня мучает и другое: она была бы сейчас в безопасности, если б я, слепец, не вмешался в ее жизнь.

– А что говорит Аннабель?

– Я пытался убедить ее вернуться к Акбар-хану, но она не хочет. Меня приводит в бешенство этот ее афганский фатализм. Все в нашей жизни якобы предопределено заранее, исход известен Богу, и мы не властны выбирать между радостью и страданием. А значит, все надо принимать как есть и улыбаться при этом.

– Бывают идеи и похуже, – серьезно заметил Колин.

– Наверное. – Кит пожал плечами. – Займусь-ка я делами, Колин.

– Иди с Богом.

Кит махнул ему рукой на прощание и вышел на улицу. Он свернул к конюшне и вдруг увидел белую чадру. Кит ускорил шаг. Следом за Аннабель тащился Харли с деревянной тележкой.

Кричать на всю улицу Киту не хотелось. Правда, в военном городке знали о том, что в доме капитана Рэлстона живет какая-то афганка. И тем не менее Кит предпочитал соблюдать осторожность. Его коллеги, как истинные джентльмены, высказывались на эту тему весьма деликатно. А блюстители нравственности, типа леди Сэйл, намеренно обходили ее молчанием.

Нагнав Аннабель и Харли, Кит в недоумении уставился на содержимое тележки:

– Что это вы делаете?

Харли смотрел прямо перед собой, всем своим видом показывая, что не имеет никакого отношения к происходящему.

– Мисс говорит, что горцы используют навоз как топливо. А поскольку нам приходится жечь мебель, она решила…

– Навоз! – воскликнул Кит и сморщил нос, взглянув на зловонную кучу, от которой шел пар. – Аннабель, ты шутишь?

– Нет, – спокойно заявила она. – Конечно, нельзя топить им в сыром виде. Из навоза делают лепешки и сушат их. Солнца сейчас, правда, нет, зато ветра предостаточно. Конечно, овечий помет лучше лошадиного, но нищим выбирать не приходится.

– Пожалуй, – вынужденно согласился Кит. – Но он же пахнет?

– Не очень. Зато дает тепло.

Весьма ценное качество, подумал Кит. Взглянув на Харли, он прочел в его глазах ту же мысль, хоть денщик и напустил на себя высокомерно-пренебрежительный вид, сетуя на столь грязную работу.

– Афганцы пытаются захватить деревню Бехмару. – Кит решил, что лучше всего сразу перейти к главному, и Бог с ним, с навозом. Пусть топят им за неимением лучшего.

– Вы собираетесь перехватить их?

– Я получил приказ организовать отвлекающий маневр и прикрыть пехоту майора Свэйна.

– Кристофер! – раздался властный окрик. Навстречу им с другой стороны улицы мчалась леди Сэйл. – Что это ваш денщик везет в тележке? – И тут же ошеломленно застыла на месте.

– Это отличное топливо, миледи, – решительно ответил Харли, переметнувшись на сторону Айши.

А она отступила немного назад и опустила голову, являя собой образец мусульманки – скромной и робкой. Леди Сэйл даже не взглянула на эту закутанную в чадру фигуру.

– А мне приходится жечь кресла. Раз так, я, пожалуй, пошлю Гуляма Нааби в конюшню. Кристофер, эти дикари действительно собираются захватить деревню Бехмару?

– Да, мэм. Но майор Свэйн со своим отрядом перехватит их. А я с помощью кавалерии и артиллеристов организую ложную атаку. Мы отстоим деревню, тут нет сомнений.

– Будем надеяться, – сказала леди. – Провизии и так едва хватает. Все уже забыли, что значит быть сытыми. – И она помчалась дальше.

– Вряд ли вам удастся удержать деревню, – пробормотала Аннабель из-под своей чадры.

– Кажется, я слышу в твоем голосе нотки скептицизма?

– Да, пожалуй. Будь осторожен, Кит.

– Ладно. И ради Бога, прежде чем будешь топить, убедись, что эта мерзость просохла как следует.

Целый день они вели бой с кахистанским гарнизоном, который занял Бехмару. Афганцы перекрыли все подходы к деревне, и поэтому любые попытки взять ее штурмом были обречены на провал.

Кит беспомощно смотрел, как выстрелы из джеззали косят его солдат и артиллеристов. Абдула Али ранили через полчаса после начала операции. По приказу Кита сипаи вынесли его с поля боя. Оказавшись без своего флегматичного сержанта и пятерых сипаев – его неизменных спутников, Кит вдруг почувствовал себя уязвимым, словно лишился опоры. Когда на помощь пришел отряд Шелтона, все приободрились, но ненадолго: приблизиться к цели не удалось ни на йоту. В сумерках прозвучал сигнал к отступлению.

Англичане вернулись в военный городок – вконец измученные, угрюмые, с глазами, потемневшими от отчаяния. Они видели, как гибнут их друзья, их оглушали жалобные вопли раненых и непрерывная стрельба Но цель по-прежнему оставалась недоступной А ведь деревня была единственным источником спасения от свирепых морозов и медленной голодной смерти в окружении жестокого врага.

Кит сразу же отправился в госпиталь, где среди мертвых и умирающих лежал Абдул Али. Беспомощные стоны людей, терзаемых неотступной болью, показались ему еще страшнее, чем крики раненых на поле боя. К счастью, сержант был в забытьи, ему сделали укол морфия. Бинты, стягивающие обрубок левой ноги, пропитались кровью. Кита захлестнул безумный гнев. Яростное возмущение теми, кто был замешан в этой бессмысленной смертоубийственной авантюре.

Из госпиталя Кит пошел домой, еле волоча ноги от усталости. В глазах его застыло глубокое уныние. В гостиной слышались голоса. Кит едва успел поднести руку к задвижке, как дверь распахнулась настежь.

– Я видела, как ты въезжал в ворота. Живой и невредимый. – На мгновение Аннабель отстранилась от Кита, словно хотела привыкнуть к мысли о том, что на какое-то время можно забыть о страхе и испытать щемящее чувство облегчения. Потом она крепко обняла Кита, поддавшись эмоциям, которые обычно сдерживала прощаясь.

Кит прижал ее к себе, черпая в этом силу. Потом взглянул на Колина и Боба: те встали и деликатно повернулись к камину, oт которого шло невыносимое зловоние.

– Я вижу, вы все-таки жжете эту гадость, – сказал Кит, стараясь, чтобы голос его звучал весело. Но это не слишком ему удалось.

Аннабель окинула его быстрым внимательным взглядом, от которого ничто не могло ускользнуть:

– Плохи дела?

Кит вздохнул. Притворяться не имело смысла.

– По-моему, еще хуже, чем обычно. Хотя, казалось бы, это повторяется уже в сотый раз: снова поражение, и снова понапрасну гибнут люди.

– Сядь. – Аннабель подтолкнула его к креслу и налила бренди. – Это последняя бутылка, но, я думаю, сегодня тебе без выпивки не обойтись.

– Спорить не стану, но угости и других.

– Нет… нет, дружище, последнее я отнимать у тебя не намерен, – поспешно отказался Колин, из чистой, впрочем, вежливости.

– Ах, глупости! Кончилось так кончилось, – отмахнулся Кит. – У нас есть что-нибудь на ужин, Аннабель?

– Сегодня пир горой, – улыбнулась она. – Яйца, оладьи из пшеничной муки, мясо антилопы, лапша… Но главное – чай.

Кит опешил:

– У тебя что, галлюцинации?

– Никаких галлюцинаций, – самодовольно ответила Аннабель. – Все очень просто. Я сходила в Кабул, на базар…

– Что?! – Кит вскочил на ноги. Его осунувшееся лицо побелело как мел.

– Это было совсем нетрудно, – продолжала Аннабель, явно не сознавая, какой эффект произвели ее откровения. – Я накупила провизии на несколько дней. Когда все закончится, я снова пойду на базар. И как это раньше не пришло мне в голову?

– Наверное, потому, что свихнулась ты только сегодня, – сказал Кит до странности спокойным тоном. – Сколько уже раз мне хотелось душу из тебя вытрясти. Но сейчас я, кажется, и вправду сделаю это.