Текст книги "Безрассудная страсть"

Автор книги: Джейн Эрбор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

После краткого периода везения обе попали в длинную полосу неудач – горки фишек без конца уменьшались под безжалостной лопаткой крупье. В конце концов Жезина вышла из игры с «прибылью» в несколько франков, а Никола оказалась в проигрыше. Когда Грегор отодвинул кресло Жезины – по предложению Курта, все они перед отбытием собирались пройти в бар, – она произнесла:

– Ну что ж, может, в чем-то другом мы будем более удачливы. Как говорится, «не везет в картах – повезет в любви». Вы знаете такую пословицу? – обратилась она к Николе.

– Да, кажется, слышала что-то в этом роде. – Никола видела, как Курт нагнулся к ногам Жезины и поднял носовой платок.

– Ты уронила, – начал было он, обращаясь к Жезине, но остановился. – О нет, это не твой. Здесь инициалы… – И он указал на буквы «НС»,вышитые в уголке.

– Нет, это мой, – уверила Жезина. – Собственно, он Дианин – она одолжила его мне, доброе дитя.

– Дианин? – с удивлением воскликнул Курт и бросил на Николу искрометный взгляд, который содержал в себе недвусмысленный вопрос. И та все прекрасно поняла. Курт отдал платок Жезине. – Откуда же было знать? Диане следует тщательнее просматривать то, что возвращается из прачечной! – Он это говорил как бы для Жезины.

Та согласилась.

– Конечно. Стоит быть более внимательной. Хотя… – И в ее глазах засветились интриганские искорки, когда она повернулась к Курту: – А может, она живет двойной жизнью, о которой ты ничего не знаешь, мой друг? В мире, где людям присваивают вымышленные имена? «Н» – что может означать эта буква? Вероятно, «Нинон»? Или «Нина»? А «С»? Придется перелистать все страницы на «С» в телефонном справочнике, чтобы выйти на нужную фамилию!

– То, о чем ты говоришь, – совершенно исключено. Вероятнее всего, Диана получила чужой платок, вот и все! Идемте! – И Курт повел Грегора Сильбера из игорного зала.

Ганс пригласил ее еще на один танец. После чего гости начали группироваться по двое, по трое, готовясь к возвращению в Лозанну.

К этому времени стало значительно холоднее, а когда катер отошел от набережной, с озера подул резкий ветер, заставивший людей укрыться в кормовом салоне. Правда, не всех. Не видно было ни Курта, ни Жезины, ни Грегора Сильбера. Никола с Гансом вошли в салон, но, сославшись на то, что там очень душно от дыма сигар и сигарет, девушка через некоторое время «потеряла» Ганса и ускользнула на палубу. Там облокотилась на перила ограждения и уставилась на мрачную поверхность воды.

С той и другой стороны от нее тоже стояли люди; они разговаривали, смеялись. Устав от компании, обескураженная своим промахом с носовым платком, Никола не хотела присоединяться к ним и ушла в носовую часть. Здесь она была одна, но и ветер здесь дул еще резче. Облокотившись на перила, Никола подняла воротник жакета и прижала его руками к ушам. Поэтому она не слышала, как к ней подошел Грегор Сильбер, и отреагировала только после того, как он заговорил с ней:

– Вы выбрали очень холодное место, мадемуазель. Или вам хочется побыть одной?

Никола опустила воротник.

– Нет, я вышла из салона, потому что там довольно душно.

– Уже несколько раз я обошел всю палубу, но ни Жезины, ни вашего брата не видно… Не думаете ли вы, что по тем или иным причинам они просто не сели на катер?

– О нет! Я, правда, не видела, чтобы Курт поднимался на борт, но он бы наверняка предупредил меня, если бы задумал такое. И он, и ваша кузина – где-то здесь… Они могли пройти в кают-компанию, пока вы были на палубе. Да и у ограждений много народу.

– Все, кого мне пришлось потревожить по этому поводу, остались мною весьма недовольны, – с улыбкой произнес Грегор. – Просто мистика какая-то! На таком маленьком судне невозможно затеряться! Нет, они наверняка остались на берегу!

– Не верю в это! – Николе этого очень не хотелось. Она оторвалась от поручня и повернулась к Грегору: – Давайте еще раз обойдем палубу. В любом случае через несколько минут мы будем в Лозанне, и Жезина объявится.

– Если она на борту.

Грегор двинулся за Николой. Сначала они прошли к корме, затем вдоль боковой стороны к носу – к солярию и почти полностью зашторенной рулевой рубке. Остановились у занавеса, прикрывавшего солярий, где никого не было. Но на палубе за рулевой рубкой чувствовалось какое-то движение. Там находились двое – Жезина и Курт. В тесных объятиях. Жезина не знала, что их видят, – она стояла спиной к Грегору и Николе; а Курт – Никола была уверена в этом, – подняв голову, заметил их; он опустил руку на талию Жезины и повел ее на палубу.

Грегор тяжело, подавленно вздохнул.

– Да-а! – проговорил он больше для себя, чем для Николы, и зашагал прочь.

Никола ринулась за ним. Глядя в его непроницаемое лицо, она понимала, что это лишь маска, за которой скрывается мучительная боль – такая же, как у нее самой.

– Я очень сочувствую вам! – Это было все, что она могла сказать.

Грегор с благодарностью посмотрел на нее.

– Не стоит!.. Я имею в виду – не убивайтесь из-за меня. Все шло к этому. Потому-то Жезина и уговорила меня взять ее с собой в Лозанну – она хотела, вновь встретиться с Куртом. Я должен был догадаться… А вы знали, что он все еще любит ее? Бредит ею?

– Он лишь сказал мне, что хотел жениться на Жезине, но она отвергла его, а позже вышла замуж за вашего кузена.

– Теперь ведь Жезина – вдова, а Курт – богатый, преуспевающий бизнесмен. Ничто не мешает им соединиться, – сказал Грегор, не подозревая, что его слова звучат погребальным звоном для Николы.

Катер задрожал, снизил скорость, подошел к пристани, бросил швартовые. Гости благодарили Курта за приятно проведенный вечер, прощаясь друг с другом, перед тем как рассесться по машинам. Никола была рада, что Грегор с достоинством отклонил предложение Курта ему и Жезине вернуться на виллу и подвез Ганса к его отелю. Курт и Никола покидали набережную последними.

– Устала? – спросил Курт в машине.

– Немного.

– Но в целом приятный вечер. Что ты скажешь?

– Я рада.

Помолчали.

– Извини за платок.

– М-м-м… Неприятный момент. Как это произошло?

– Сама не знаю. Мне казалось, я на всех своих вещах сменила метки, а выяснилось – нет. Я еще раз все пересмотрю.

– Сделай уж, пожалуйста, и на будущее – будь осторожнее!

Когда они приехали на виллу, синьора Ралли еще не ложилась спать. Она думала, что вместе с хозяевами приедет и кто-нибудь из гостей, поэтому приготовила и напитки, и кофе, сваренный в кофейнике с ситечком. Курт поблагодарил ее и отпустил. А вот Николу – когда она уже собиралась прощаться – попросил остаться.

– Как насчет «посошка»? – Курт кивнул на поднос с напитками.

– Спасибо, больше не хочу.

– Я, кажется, тоже… – Некоторое время он разглядывал бутылки, а потом отодвинул поднос в сторону. – Мне, наверное, нужно было заранее тебя предупредить, что нечто подобное, чему ты явилась свидетелем, может произойти?

– С какой стати? Ты разве знал, что это произойдет?

Курт честно посмотрел ей в глаза.

– Я желал, чтобы это произошло. Хотя, конечно, не мог предвидеть, когда точно и что вы с Грегором Сильбером окажетесь поблизости.

– Он очень забеспокоился, когда пропала Жезина. Мы с ним обошли весь катер, но сначала не могли найти ни тебя, ни Жезину.

– Ей захотелось осмотреть рулевую рубку, и я испросил на это разрешение. Мы, видимо, были там, когда вы нас искали.

– Наверное. Грегор сильно взволновался – он любит Жезину. Она это знает?

– Женщины всегда «это» знают! – парировал Курт. – Но она его не любит, так что ему в конечном счете нечего терять!

– Он думает иначе… Но понимает, что раз вдова, то она – свободный человек. Грегор признает также, что он знает – Жезина горела желанием вновь увидеть тебя.

– Свое желание она утолила, но осталось неутоленным желание другой стороны. Или ты считаешь, что, поскольку Жезина меня когда-то отвергла, я должен иметь мужское достоинство и не говорить так?

– Да нет, этого можно было ожидать!

– Ты понимаешь? Сама испытала такое? Бывает же: рассталась с мужчиной, он – с тобой. Проходит какое-то время. Вы встречаетесь, и возникают вопросы: «Чем он был мне дорог? Чем я была дорога ему? Сохранилось ли это?»

Никола покачала головой.

– Вообще такое может произойти, но со мной не случалось.

Курт рассмеялся.

– Ах да, я забыл! Ты – сильный, волевой человек, не любишь оглядываться на прошлое, презираешь нытье и слезы, старые раны для тебя – ничто. Но не все, боюсь, такие хладнокровные! Мне, например, было интересно разобраться: в какой мере зажили мои прежние раны – если они вообще начали зарубцовываться, – и каковы у меня перспективы.

– И сегодня на катере ты вознамерился решить проблему?

– Лишь приступил к выяснению сути дела.

На короткое время установилось молчание, которое Никола даже не попыталась нарушить, и в итоге она оказалась в пиковом положении. С одной стороны, ей дико хотелось задать совершенно естественный вопрос, а с другой – Никола как черт ладана боялась получить страшный для себя ответ. Поскольку она не произнесла ни слова, Курт вновь пододвинул к себе поднос с напитками.

– Я, пожалуй, все-таки выпью стаканчик. А ты не соблазнишься? Нет?.. Тогда – до свидания!

– До свидания!

И Никола пошла… слишком поздно сожалея, что нерешительностью загнала себя в западню. Спроси она Курта – удалось ли ему разобраться в своих чувствах к Жезине, и он ответил бы ей. Правду часто легче пережить, чем страх перед неизвестностью! Не так ли?

Глава 5

Через пару дней Никола узнала – хотя и не от самого Курта, – какие он предпринимает шаги, чтобы выявить местопребывание Дианы. Все началось с того, что пришло письмо, адресованное «мадемуазели Диане Тезиж». Почерк на конверте был незнакомым. Той же почтой для Дианы доставили еще одно письмо (с парижским штемпелем); Никола, разбиравшая корреспонденцию Курта, передала ему второй конверт нераспечатанным.

Курт посмотрел на него и кивнул:

– Это от тетушки Агаты. Я отвечу – надо придумать какую-то причину, почему ты сама не можешь написать ей… А то от кого? Может, мне и на него ответить?

Но Никола уже видела на конверте штемпель Монтре и поэтому решила схитрить.

– Это местная переписка.

– Но письмо Диане?

– Нет, мне – из мастерской.

– Какой-нибудь счет? Давай оплачу.

– Да нет! – И она ухватилась за полуправду, о которой можно ему сказать. – Я отдавала перебрать нитку жемчуга, вот и сообщают, что я могу забрать ее назад, – все сделали. – Пока Никола так говорила, она раскрыла письмо, прикинулась, будто прочла его, и сунула в сумочку.

– Отлично! – Курт собрал свои письма в стопку и встал. – Я говорил тебе, что завтра везу своих гостей в Невшатель? Там мы посетим наши заводы и в течение дня прослушаем лекции в Институте часовой промышленности. Нас не будет два дня и три ночи. Машину я не беру.

– Ты говорил мне об том. Едут только мужчины? Женщины, вероятно, останутся?

– Любопытно, что большинство из них предпочло поехать! Позже я сообщу тебе, кто остается. Жезина – среди них. Пока нас не будет, побудь с ней, ладно? Она жутко не любит одиночества.

«А я жутко не люблю быть в ее компании!» – подумала, но не сказала вслух Никола. Но это была не вся правда. В компании Жезины она находила какое-то извращенное удовлетворение. Ее – отвергаемую – притягивала к себе магия той, что оказалась избранницей любимого Николой человека. Гордость при этом бунтовала, а мозг сопротивлялся лишь наполовину. Девушке хотелось узнать: если Курт влюбился в Жезину несколько лет назад и страстно желает ее до сих пор, что же действует на него столь магически? Вечный, проклятый вопрос, который постоянно питает ревность и не дает покоя сердцу. Как будто можно на него найти ответ!

Как только Никола осталась одна, она развернула письмо Антона Пелерина. Оно было кратким.

«Я не рискнул вновь позвонить вам, но мне нужно вас видеть. На этот раз в моем распоряжении только утро. Пожалуйста, приходите во вторник на то же место. Буду ждать вас до двенадцати часов».

Никола разорвала письмо на мелкие кусочки. Пусть никто не подумает, что речь в нем идет о любовном свидании.

Сегодня как раз вторник, встречаться в баре «У Пьера», видимо, столь же безопасно, как и в любом другом месте: вряд ли молния дважды ударит в одно и то же дерево. Что же касается личной занятости, то почти до самого вечера Никола была свободной.

В кафе Антон пришел раньше нее. Как только она села за его стол, он положил перед ней какую-то швейцарскую газету и пальцем указал на текст в колонке «Частные объявления».

– Читайте!

В обращении к нему (а его имя и фамилия были набраны крупным шрифтом) говорилось: «Если вы заинтересованы в наличных, укажите отступную сумму, и она будет выплачена вам. Согласие направляйте на имя К. Т.». Далее назывался номер почтового ящика, на который – через газету – следовало посылать корреспонденцию.

– Вы понимаете?! – зло воскликнул Антон. – Курт Тезиж хочет от меня откупиться! И он убежден, что это ему удастся!

Никола взглянула на него.

– Не удастся?

Антон взорвался:

– Как вы смеете так спрашивать? Вы еще сомневаетесь? Что вы себе позволяете?

– Извините, я только хотела убедиться. А Диана знает об этой проделке Курта?

– Конечно! Она того же мнения, что и я, – Курт должен переменить позицию, и прежде всего отказаться от инсинуаций, связанных с деньгами. Пусть эти оскорбления он оставит при себе! Кстати, Диана хотела, чтобы я спросил вас: вы знали о намерениях Курта?

– Нет!.. Когда я однажды поинтересовалась у него, как он думает искать Диану, Курт отказался обсуждать со мной этот вопрос. Но какими бы оскорбительными ни представлялись вам и Диане его действия, не разумнее ли все же ответить Курту? – Никола пыталась урезонить Антона.

– Он может разозлиться. Он может потребовать адрес Дианы, чтобы начать обрабатывать ее. Потом примется от меня добиваться согласия, чтобы прибегнуть к деньгам… Неужели вы серьезно предлагаете переписываться с ним? – съязвил Антон.

– Да. В конце концов никто не заставляет вас соглашаться с требованиями Курта, но когда-то вам придется раскрыться, чтобы убедить его: вы с Дианой не намерены расставаться. И не намерены идти на отступную, если это так. Меня же вы в этом убедили!

– Этого недостаточно. Вы же не Курт Тезиж, гордящийся своим богатством и происхождением! Нет, – настаивал Антон, – мы лучше лишь через какое-то время начнем обсуждать с Куртом эту проблему, причем на наших, а не на его условиях.

– Несмотря на то, что вы не можете жениться без согласия Курта?

– Да! Раз так – мы подождем.

Никола вздохнула. У Курта Антону упрямства не занимать – два сапога пара. А вот она и Диана оказались пешками в борьбе своевольных мужчин. Никола предприняла последнюю попытку уговорить Антона.

– Хорошо, а не могли бы вы мне дать адрес Дианы? Я хотела бы побеседовать с ней. Не думаете ли, что вы мои должники? Неужели откажете?

Антон заколебался.

– Адрес? А откуда мне знать, что вам можно его доверить?

– Но вы же сказали, что оба живете в Монтре. Значит, доверяете. Если бы я сообщила это Курту, то неужели вы думаете, он не сумел бы найти вас?

– Вы правы… Я дам вам адрес Дианы, вы приедете навестить ее?

– Если она захочет. Я надеюсь, что вы ее уговорите. Приехать смогу завтра или послезавтра. Курт с гостями отправляется в Невшатель, и я буду более или менее свободна.

– Отлично! – Антон написал адрес пансиона и передал его Николе. – Но предупреждаю: Диана одного со мной мнения. И у вас ничего не получится, если вы приметесь уговаривать ее изменить позицию.

– Я рискну. Хуже, чем сейчас, вряд ли будет, – решительно ответила Никола.

И они расстались.

Для себя Никола наметила, что в Монтре она поедет завтра. Но как? Хотя Курт и оставит машину, но он запретил ездить на ней. Вместе с тем никто не должен знать о ее поездке, поэтому она не может в качестве шофера взять синьора Ралли. Придется ехать автобусом. Так безопаснее всего.

Но жизнь внесла свои коррективы, причем неблагоприятные для Николы… Автовокзал располагался невдалеке от отеля «Чудо-побережье». Когда она стояла ожидая автобус, мимо шла Жезина. Увидев Николу, та остановилась.

– Что вы здесь делаете? – воскликнула Жезина.

Поскольку как раз в это время подходил автобус с табличкой «Монтре», врать было бесполезно.

– Хочу поехать в Монтре навестить свою школьную подругу – она там работает.

– Но почему на автобусе, а не на машине? О, конечно, старший брат в отъезде, а самой водить машину в этом городе он не разрешает!.. А что, Курт забрал с собой вашу машину?

– Нет, оставил.

– Тогда чего мы ждем? Как и вы, я тоже умираю от скуки. Давайте доедем до виллы на такси, там возьмем машину, и я отвезу вас в Монтре.

«Почему бы нет!» – подумала Никола и с досады тяжело вздохнула.

– Мне бы не хотелось вас утруждать!

– Чепуха! Водительские права со мной. Документы на машину, надеюсь, в порядке? Нет ничего проще, честное слово!

Никола поняла: цепляться больше не за что. Отказываться и дальше – значит вызвать ненужные подозрения. Слава Богу, Жезина нормально приняла объяснение причины поездки, а дальше уж придется полагаться на добрый случай – может, она забудет упомянуть обо всем этом Курту.

Когда они вывели автомобиль из гаража и готовы были уже отправиться в путь, Жезина заверила Николу:

– Вы, пожалуйста, не волнуйтесь. Машину я по дороге не расшибу. Крутить рулем – одно из моих призваний, в которых я преуспела. Есть и другие сферы… По какой дороге поедем?

Никола объяснила и замолчала, давая Жезине возможность сосредоточить внимание на движении. Через какое-то время она искоса посмотрела на девушку и с улыбкой произнесла:

– Вы как-то пропустили мимо ушей, что я сказала. Я даже обиделась. А мне хотелось надеяться, что вас заинтересуют и другие мои способности.

– А если бы я проявила интерес, вы бы рассказали? – деликатно спросила Никола.

Жезина рассмеялась:

– Разве я стала бы о них заикаться, если бы не горела желанием побахвалиться? Прежде всего, я удачно борюсь с возрастом. Ведь хочешь – верь, хочешь – нет, но мне уже тридцать. И кое-что еще научилась делать, к своему удовольствию, превосходно. Это командовать мужчинами.

– И вы действительно стремитесь командовать ими?

– Не прикидывайтесь, что это вас шокирует! Вы скоро сами поймете, что большинство из них нуждается в том, чтобы ими командовали и управляли. Вы даете им основные установки – от и до, что считаете нужным и что, по вашему мнению, они должны знать. А остальное они домысливают и доделывают сами и при этом чрезвычайно собою довольны. Довольны и вы – достигнутым результатом. Я постигла это искусство на своем муже Бенну. Проверила на Грегоре. На других тоже. Что касается Курта…

– Курта ведь вы знали еще до того, как познакомились с мужем и Грегором. Им вы тоже тогда командовали?

Жезина сжала губы и устремила взгляд вперед.

– Тогда я была совсем юной. Находилась под огромным влиянием мамы. Вот и упустила Курта, а не должна была. Теперь Курт сам занимает прочное место в обществе. И если я пожелаю завоевать его, то должна буду действовать во всеоружии. К сожалению, после Антиба он приобрел слишком большой опыт общения с женщинами, чем мне хотелось бы. Я бы многое отдала, чтобы узнать, когда, с кем и в какой степени Курт был связан в эти годы.

– А вы все еще желаете завоевать его? – спросила Никола.

Жезина вновь искоса посмотрела на нее.

– Если бы я вновь захотела выйти замуж, и кандидатами в мужья были бы Грегор и Курт, на ком бы вы посоветовали остановить свой выбор?.. О, я забыла! Разве может сестренка быть советчиком в таких вопросах?! Даже если брат и подменный, как признал сам Курт, когда я начала подтрунивать над вами, говоря, что вы не похожи друг на друга. Помните?

– Да.

– А помните, как вы покраснели, когда он вас поцеловал «по-братски»?

– Я вовсе и не краснела!

– Ха! – с насмешкой произнесла Жезина. – Да вы готовы были убить его! Перед Гансом, который в вас влюблен, Курт обращался с вами как с малышкой в коротком платьице! Какой стыд!

Никола промолчала. Жезина не стала развивать тему.

– Куда теперь? – спросила она, когда они оказались в окрестностях Монтре.

– Сама не знаю. Мне вообще-то нужно на авеню Гонкуров. Но лучше всего, если вы довезете меня до набережной – там много отелей, в одном из которых вы могли бы подождать меня. Я сама найду то место, где работает моя подруга.

– Еще чего! Туда, может, Бог знает сколько идти! Сейчас мы спросим, как доехать, подвезу и заберу вас назад, когда только скажете.

И опять Никола решила, что в данной ситуации лучше соглашаться. Так и поступила.

Наконец они подъехали к узкому пятиэтажному дому на авеню Гонкуров. На выцветшей табличке, висевшей у входа, значилось: «Пансион Ароза». Жезина с отвращением оглядела здание.

– Вы уверены, что мы приехали туда, куда нужно? Довольно странное место! Неужели здесь может работать выпускница привилегированной школы? Вы же говорили, что она – ваша школьная подруга, не так ли?

– Да. Адрес тот. Но, пожалуйста, за мной не приезжайте – здесь недалеко до набережной. К тому же я не знаю, сколько пробуду, когда освобожусь, – произнесла Никола. Она не могла допустить, чтобы Жезина встретилась с Дианой и потом рассказала все Курту, обрисовав ее.

– Как хотите!

Они условились о месте встречи, и Жезина уехала.

Никола нажала на звонок у входа в пансион, дверь открылась, и девушка вошла в слабо освещенный холл. Там в уголке за стойкой в форме полумесяца располагалась регистратура, где и сидела Диана.

– Никола! Я знаю, зачем ты приехала. Антон все мне рассказал, – выпалила Диана. – Ничего из этого не выйдет. Ты меня не уговоришь. Я не вернусь!

Никола огляделась.

– Ты не могла бы на время отпроситься? Может, пойдем к тебе в комнату? Или на улицу?

Диана покачала головой.

– Я не могу отсюда уйти. Мадам сейчас нет. Но мы и здесь можем поговорить. Днем всегда тихо, разве кто придет, чтобы снять комнату… – Она смущенно улыбнулась. – Никола, не знаю, как и благодарить тебя за все, что ты сделала для меня! Когда Антон рассказал мне… Ты понимаешь, о чем я?

– Да! – Никола села в кресло под пальмой в кадке. – И если ты действительно хочешь на добро ответить добром, уговори Антона, чтобы он дал знать Курту, где вы находитесь…

– Нет! – Милое личико Дианы стало жестким. – Даже из благодарности тебе мы не станем раскрываться, пока Курт не убедится в добрых намерениях Антона.

Никола упорно настаивала:

– Сейчас, конечно, слишком поздно тебе появляться в Лозанне: идет конференция и гости принимают меня за тебя. Но ты должна сообщить Курту, что с тобой все в порядке, и в конце концов возвратиться домой. Пора же осознать, что ты поступила с Куртом жестоко, безжалостно. Заставь Антона понять, что с Куртом нужно идти на компромисс. Пожалуйста, Диана!

Диана возражала. Ей уже поздно появляться в Лозанне – они с Антоном будут скрываться от Курта до тех пор, пока сочтут нужным.

– И тебе не важно, что Курт нервничает из-за тебя?

– Важно, конечно, – признала Диана. – Но еще важнее наша с Антоном судьба.

– Не покажи я Курту письмо, которое ты оставила для меня, он бы и сейчас не знал, почему ты сбежала, – настаивала Никола.

– Если бы не было тебя, я бы оставила записку Курту.

– А в какое идиотское положение ты поставила меня, ты подумала?

– Конечно, конечно! – заторопилась Диана. – Поэтому я и послала Антона узнать – помогаешь ли ты Курту? А когда Антон рассказал, какую роль ты на себя взвалила, я не знала, как тебя благодарить! Просто не могу себе представить… Это уж наверняка Курт придумал, не ты. Но ты, хотя и могла отказаться, согласилась! Ради меня?

– Я согласилась только тогда, когда Курт убедил меня: тем самым вы оба будете избавлены от грандиозного скандала по твоей вине! – Говоря так, Никола хотела уйти от признания, что обаяние Курта, его магнетизм сыграли не меньшую роль в ее решении, чем желание выручить Диану. Даже тогда!

Никола развела руками и встала.

– Ну что ж, честно говоря, я надеялась добиться большего, приехав сюда… Ты по-прежнему настаиваешь, полностью доверяя мне, чтобы Курт ничего не знал о твоем местопребывании, так?

Диана кивнула:

– Да. Пока нельзя по-другому – это не от меня зависит… Я уверена, ты меня не выдашь. Хотя… Если бы ты знала, что любовь делает с людьми! Как за нее без конца приходится бороться! Если бы ты это знала, то в большей мере была бы на моей стороне. А сейчас ты наполовину на стороне Курта. Но я все равно доверяю тебе!

Никола встала.

– Не забывай, что помимо двух сторон – твоей и Курта, – есть и третья: моя! – сухо посоветовала Никола.

– Если бы ты посчиталась с собой, то не ввязалась бы в это дело с нами! – парировала Диана. – Как, ты уже уходишь? А как ты сюда приехала?

– На машине Курта. Кстати, ты оставила свои водительские права в квартире.

– Я чувствовала, что должна так поступить. В любом случае, пока я здесь, они мне не нужны.

– Ну, это и к лучшему: Курт советует носить их с собой как удостоверение личности. Но не разрешает ездить по ним.

– Так ты ездишь по своим? – Глаза Дианы округлились. – Не рискованно ли это – раз ты должна…

– Нет, своими я не пользуюсь. Сегодня я хотела приехать сюда автобусом, но мне не удалось отвертеться от предложения одной гостьи Курта: она готова была сесть за руль, и мне показалось безопаснее не отказываться.

Диана раскрыла рот от удивления.

– Она – участница конференции? А не расскажет ли она Курту, что привозила тебя ко мне? Кто эта женщина?

– Она… – Но, по какой-то странной причине не желая обсуждать с Дианой взаимоотношения Курта с Жезиной, Никола решила замять вопрос. – Это промышленный дизайнер, прибыла на конференцию вместе с кузеном по мужу. Тебя она не видела, так что Курту может сообщить только то, что подвозила меня в Монтре навестить школьную подругу. Сейчас она меня ждет в «Евроотеле». Так что мне лучше поспешить.

– Да, конечно… Кстати, не сообщал ли Курт тетушке Агате обо мне? Она ведь сейчас в Париже.

– Да, вчера как раз пришло письмо от нее. Я отдала его Курту.

Диана слегка съежилась.

– Интересно, что Курт напишет. По-моему, она не должна знать… – Вдруг Диана встала и вышла из-за стойки. – Никола, я вот что хочу спросить, ты уже какое-то время находишься рядом с Куртом. Чем он сейчас живет? Чем заняты его мысли? Почему, например, он так плохо относится к Антону, предубежден против него? Были ли у него женщины, которых Курт любил? А не просто такие, с которыми он вступал в связь. Такие у него, конечно, были. Но связь с ними длится недолго. Я же имею в виду любовь. Если бы Курт кого-нибудь полюбил по-настоящему, он был бы терпимее ко мне и Антону. Разве не так?

Никола отвела взгляд.

– Наверное. Но я недостаточно близка с Куртом, чтобы ответить на твои вопросы.

– Как жаль! – разочарованно произнесла Диана. – Вы что, никогда не беседуете о чем-то личном, не рассказываете о себе?

– Ну, во всяком случае, реже, чем это могли себе позволить вы. Все-таки вы всю жизнь прожили с ним вместе.

– Это мало что значит. С сестрами, Особенно когда такая разница в возрасте, как у нас, братья редко делятся своими чувствами. Вот с чужими женщинами – другое дело. Я почти ничего не знаю о Курте. Поэтому и подумала, что, может, ты… – Диана замолчала. Она пошла было к входной двери, и вдруг обняла Николу и поцеловала ее. – Только сестры все знают друг о друге. Пусть они и разные. Но умеют поговорить по душам. Как бы я хотела, чтобы у меня была сестра!.. И чтобы ею была ты! – Диана залилась краской от смущения и направилась к себе, на рабочее место.

Николу охватило волнение, однако она не остановила Диану.

Спускаясь по ступенькам подъезда и идя по пыльной липовой аллее, Никола думала, что есть лишь один вариант, когда можно хотя бы частично реализовать заветное желание Дианы. Но этот вариант несбыточен.

На обратном пути в Лозанну Николу вдруг осенило: ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Жезина рассказала Курту об их поездке в Монтре. Тот сразу же потребует ответа от Николы: в качестве кого она туда ездила – в качестве Николы Стерлинг или в качестве лже-Дианы. И конечно же, спросит, с какой стати ей понадобилось так рисковать.

Какую же грубую ошибку она опять совершила! Неужели жизнь никогда ничему ее не научит?.. Надо как-то предупредить Жезину. Но как? Стоит Николе попросить Жезину ничего не рассказывать Курту, как это вызовет у той массу подозрений. Но главное – Николу тошнило от мысли, что она вступит в сговор с Жезиной против Курта. Однако по иронии судьбы именно Жезине выпала участь умолять Николу, чтобы та хранила молчание о поездке в Монтре, а не наоборот.

…Они проехали полпути, когда Жезина, бросив взгляд в зеркало заднего вида, резко затормозила и остановилась у обочины дороги. Никола вопросительно посмотрела на нее. Та ответила:

– Дорожная полиция. Я, наверное, нарушила какие-нибудь правила.

Через несколько секунд рядом с ними остановились два мотоциклиста и подошли к машине.

Один раскрыл блокнот, другой начал, живо жестикулируя, быстро говорить по-французски. Жезина с мольбой во взоре повернулась к Николе.

– Полицейский говорит, что пару километров назад вы пересекли двойную разметку. Было такое или нет?

– О Боже! – Жезина закусила губу и нахмурилась. – Да… да… Кажется, я помню, где это случилось. Значит, теперь я получу приглашение в участок? Какой стыд!

– Он требует ваши водительские права и документы на машину. Они здесь. – Никола достала документы из отделения для перчаток. – В этой стране есть правило: если вы признаете свою вину, то штраф взимается на месте… Я уплачу, конечно, – предложила Никола.

– Ничего подобного! Я все сделаю сама! – запротестовала Жезина и предъявила свои права.

– Мадам признает свою вину, – вставила Никола.

– Сколько с меня? – Жезина открыла портмоне.

– Двадцать франков, мадам. – Полицейский с блокнотом выписал квитанцию. Документы на машину были тщательно изучены вторым полицейским и возвращены. Водительские права, которые он показал и другому полицейскому, остались у него в руках.

– Мадам, ваши права недействительны, документ просрочен.

Жезина взглянула на срок действия лицензии и ужаснулась:

– Не может быть!

– Но это так, мадам. Еще месяц назад вы должны были обновить документы в своей стране!.. Я могу вам вернуть его, но за руль вы сегодня уже не садитесь. Да и у себя тоже – пока не приведете в порядок лицензию. Вы меня поняли?

Жезина поняла.

– Это Грегор во всем виноват! – кипела она от негодования. – Он должен был мне напомнить! – И, повернувшись к Николе, вопросила: – Что же нам теперь делать?

– Не знаю! – последовал ответ.

Полицейские откланялись и, что называется, умыли руки – сели на мотоциклы и с бешеной скоростью умчались вдаль.

– Зато я знаю! Надеюсь, ваши права при вас? Другого выхода нет – вам придется сесть за руль!