Текст книги "Звезда гигантов"

Автор книги: Джеймс Хоган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 4

Джозеф Б. Шеннон, руководитель миссии «Юпитер-5», вращающейся вокруг Ганимеда на высоте больше трех тысяч километров, стоял в приборном отсеке у края двухкилометрового командного центра корабля, позади группы завороженных офицеров и ученых КСООН. Его взгляд был прикован к большому настенному экрану с неровным ландшафтом желтых, коричневых и оранжевых оттенков, который расстилался под черным небом, подернутым дымкой непрерывно падающей раскаленной мороси. Вдалеке половину линии горизонта занимал бурлящий разноцветный столб, возносящийся вверх за пределы кадра.

Пятьдесят два года назад – в год, когда родился сам Шеннон, – ученые из Лаборатории реактивного движения в Пасадене восхищались первыми присланными «Вояджером-1» и «Вояджером-2» снимками, на которых крупным планом была изображена Ио. Тогда этот невероятный диск крапчато-оранжевого цвета окрестили «самой большой пиццей на небе». Но Шеннон никогда не слышал о пицце, которую бы готовили таким способом.

Орбита спутника пролегает сквозь плазменный поток, средняя энергия частиц в котором соответствует температуре от ста тысяч до миллиона кельвинов и поддерживается магнитным полем Юпитера. Из-за этого Ио действует на манер исполинского генератора Фарадея, создающего внутренние круговые токи силой пять миллионов ампер и рассеиваемой мощностью в триллион ватт. Такое же количество энергии высвобождается внутри нее за счет приливного трения, возникающего в силу орбитальных возмущений под влиянием Европы и Ганимеда, которые заставляют Ио колебаться вверх-вниз в гравитационном поле Юпитера. Благодаря такому количеству тепла, производимого гравитационными и электрическими процессами, под поверхностью спутника постоянно находятся громадные резервуары с расплавленной серой и ее соединениями. Рано или поздно жидкость в них сквозь трещины в коре просачивается наружу, где царит практически полный вакуум. Как результат – поочередные извержения отвердевающей серы и инея из сернистого ангидрида, которые вырываются на поверхность со скоростями до тысячи метров в секунду и иногда поднимаются на высоту в триста километров и даже больше.

Прямо сейчас Шеннон смотрел на изображение одного из таких вулканов, передававшееся зондом на поверхности Ио. Ученым и инженерам миссии потребовалось больше года – в течение которого они неоднократно были вынуждены начинать с нуля, – чтобы разработать комплект измерительных приборов и метод экранирования, который бы гарантированно сработал, несмотря на непрерывную электронно-ионно-лучевую бомбардировку со стороны Юпитера, и Шеннон чувствовал, что обязан лично засвидетельствовать успех их детища. Обязанность оказалась отнюдь не такой уж рутиной и в итоге не только обернулась поводом для радости, но и стала напоминанием о том, как легко верховному главнокомандующему отдалиться от низов и потерять из виду то, что происходит в траншеях. В будущем, подумал Шеннон, он станет внимательнее следить за успехами научных проектов миссии.

Даже после окончания своей официальной смены Джозеф задержался в командном центре на целый час, чтобы побольше разузнать о зонде, после чего наконец откланялся и вернулся в персональную каюту. Приняв душ и переодевшись, он сел за стол и запросил у терминала список сегодняшних писем. Одним из них было текстовое сообщение от Вика Ханта из штаб-квартиры НавКомм. Шеннон был приятно удивлен и заинтригован одновременно. За время, что Хант провел на Ганимеде, у них было немало увлекательных бесед, но Виктор не производил впечатления человека, у которого есть время на праздную болтовню, а значит, речь шла о чем-то интересном. Шеннон с любопытством ввел команду для вывода сообщения на экран. Пятью минутами позже он все еще таращился на содержание письма, озадаченно насупив брови. Текст гласил:

Джо,

Чтобы лишний раз не ломать голову, я прошерстил сверху вниз подсказки в упомянутой тобой книге и нашел кое-что полезное на страницах 1, 18 и 4. Обязательно загляни в параграфы 25, 14 и 22 – возможно, тогда на горизонте наконец-то появится вразумительный ответ.

Правда, откуда взялось 786 – это тот еще ребус.

Всего наилучшего, Вик

Шеннон не понимал ни слова. Он достаточно хорошо знал Ханта и был уверен, что за сообщением кроется серьезный мотив, но пока что смог сделать лишь один вывод: Виктор пытается сообщить ему нечто крайне конфиденциальное. Но с какой стати Ханту брать на себя такой труд, если у КСООН уже есть отличная система безопасного шифрования? Не мог же кто-то перехватывать данные в сети КСООН – кто-то, располагающий достаточным объемом вычислительной мощности, чтобы свести на нет защитные меры организации. «С другой стороны, – рассудительно подумал Шеннон, – именно так думали немцы во время Второй мировой войны, но британцам, при помощи «машины Тьюринга» в Блетчли, все же удалось расшифровать радиопереговоры между Гитлером и его генералами, нередко получая доступ к их содержанию раньше самих адресатов». Постороннему сообщение Ханта покажется явной бессмыслицей – тем более безобидной, что написано оно самым обычным языком. Проблема заключалась в том, что не понимал его и сам Шеннон.

Размышления о письме Ханта не оставляли его и на следующее утро, за завтраком в столовой для старших офицеров. Шеннон предпочитал завтракать пораньше, до капитана, старшего штурмана и всех остальных, кто обычно приходил в утреннюю смену. Это давало ему время собраться с мыслями на предстоящий день и ознакомиться с последними новостями, полистав «Межпланетный журнал» – ежедневную газету, которую КСООН транслировали с Земли на корабли и базы по всей Солнечной системе. Еще одна причина, по которой Шеннону нравилось вставать ранним утром, – это возможность поломать голову над очередным кроссвордом из «Журнала». Сколько себя помнил, он всегда был заядлым любителем этих ребусов, и свое пристрастие оправдывал тем, что утренняя зарядка для мозга обостряет умственные способности и подготавливает к задачам предстоящего дня. Правда это или нет – он точно не знал, но Шеннона это особо и не заботило, к тому же такая отговорка выглядела ничем не хуже прочих. Утренние новости в этот раз обошлись без сенсаций, но Шеннон прилежно проглядел содержание выпуска и до кроссворда, к собственному удовольствию, добрался в тот самый момент, когда официант подливал ему кофе. Он дважды сложил газету и приложил ее к краю стола, чтобы мимоходом пробежаться по вопросам, пока искал ручку в кармане пиджака. Заголовок над ребусом гласил: «КРОССВОРД № 786».

Кроссворд № 786 (Составитель Д. Мэддсон, Штаб-квартира НавКомм, Хьюстон)

По горизонтали

1. Джон из Ирландии съел безголового поборника братской любви.

3. Бывшее радио с двадцатью перепутанными станциями.

6. Был указ построить форт, а вышло не пойми что. Не видать им сладкой жизни.

7. О, этот курорт спасет от черной болезни.

11. Черный тюльпан заблудился в восточной Германии? Да нет же, это Дороти из Канзаса!

12. Дживс едет к хоббитам, чтобы отведать их соуса.

14. В случае экстренной ситуации кипяти от корки до корки.

16. Дом с глазами где попало? Скорее уж, дом дракона.

20. Пещерный атлант переварил кислорот.

21. Восемь строк, две рифмы и однонуклеотидный полиморфизм.

22. Самая красивая звезда скрывает важный ориентир.

23. Богиня бесчинствует в избе? Ее усмирит только храм!

24. Невеста в объятиях благовестника? Да ну, бред какой-то!

25. Есть информация, что Канны потеряли голову, когда в пригород переехало две трети Digital Equipment Corporation.

По вертикали

1. Киш под опекой? Смешать – вот и весь секрет.

2. Чем нарисовать огневую точку? Нужен врач, чтобы разобраться в этой мешанине.

4. Французский господин взял себе китайскую собаку. Та еще путаница, но опыт интересный!

5. Лилль? Конечно! Правда, в Африке.

8. – Сыграем в го наоборот? – Палец порезал. – Но на кону алмаз!

9. Нота за соткой.

10. Каковы вероятности, что здесь замешаны жители Британских островов?

13. Восточный ветер залетел в платок – вот же озорник!

15. Пусть ты вне игры, но все-таки докажи свою веру: напиши поэму про электроприбо.

17. Где живет норвежский умастодон?

18. Что за хлеб такой – без дрожжей, зато квадратный и с цифрой?

19. Им в стул надо – чем не мотивация?

(Ответы в конце книги)

Увидев номер кроссворда, Шеннон напрягся, не успев вынуть руку из кармана. «Правда, откуда взялось 786 – это тот еще ребус», – моментально всплыло у него в голове. К этому моменту каждое слово из письма Ханта основательно врезалось в его память. Ребус… да еще и в одном предложении с числом 786. Это явно не просто совпадение. Затем он вспомнил, что Хант и сам любит поразгадывать кроссворды в редкие моменты досуга. Именно он познакомил Шеннона с их особо головоломной разновидностью из лондонской газеты «Таймс»; вдвоем они провели немало часов, решая эти ребусы за выпивкой в баре. Подавив импульсивное желание вскочить с криком «Эврика!», он вернул ручку в карман и нащупал за ней спрятанную в бумажнике копию письма. Шеннон достал клочок бумаги, развернул его и разгладил на столе между номером «Журнала» и кофейной чашкой. Когда он прочитал послание снова, слова обрели совершенно иной смысл.

В первой же строке встречалась фраза «поломать голову», а чуть дальше – «подсказки». Теперь их роль была предельно ясна. Но что насчет остального сообщения? Ханту он ни о какой книге не рассказывал, так что эту часть Вик, скорее всего, включил только ради связного текста. Но идущие следом числа наверняка что-то значат. Шеннон нахмурился и смерил их пристальным взглядом: 1, 18, 4, 25, 14, 22… В самой последовательности не было ничего примечательного. Он уже пытался разными способами комбинировать эти числа, но так ни к чему и не пришел. Однако, как только Шеннон перечитал послание Ханта с учетом нового контекста, пара фраз, которые он раньше не замечал, на этот раз все же привлекли его внимание: одна из них – «сверху вниз» – относилась к числам 1, 18, 4, другая – «на горизонте» – сопровождала тройку 25, 14, 22. «Сверху вниз» значит «по вертикали», а «горизонт» – намек на горизонталь. В контексте кроссвордов эти слова имеют вполне однозначные коннотации, ведь слова в этих ребусах делятся на горизонтальные и вертикальные. Должно быть, это и есть номера слов.

Чувствуя нарастающий азарт, Шеннон переключил внимание на «Журнал». В этот момент в дверях на противоположном конце столовой появились капитан и старший штурман, которые смеялись и о чем-то весело беседовали. Шеннон поднялся со своего стула и одним движением сгреб экземпляр «Журнала». Не успели офицеры сделать и трех шагов, он прошел мимо них и, бросив через плечо краткое «Доброе утро, джентльмены», направился в противоположную сторону. Те обменялись озадаченными взглядами, а затем повернулись к выходу, в котором скрылся руководитель миссии. Снова переглянувшись, офицеры пожали плечами и сели за пустой столик.

Вернувшись в более приватную обстановку личной каюты, Шеннон сел за стол и снова развернул газету. Подсказка к слову № 1 по вертикали (8 букв) гласила: «Киш под опекой? Смешать – вот и весь секрет». Смешать – намек на анаграмму, но из слов «киш» и «опека» ничего осмысленного не получалось. Может, синонимы? В голове Шеннона промаршировали похожие слова: пирог… пицца… тарт… Нет, не выходит. У большинства пирогов слишком длинные названия, либо и вовсе из нескольких слов. Значит, «киш» скорее всего, остается, то есть нужна замена к слову «опека». Защита… забота… протекция… Нет, нужно слово из пяти букв, чтобы в сумме получилось восемь. Фавор! Если смешать «киш» и «фавор», получится «шифровка». Так вот что означало слово «секрет» в подсказке. Ну вот, не так уж и сложно. Шеннон переключился на № 18 по вертикали.

«Что за хлеб такой – без дрожжей, зато квадратный и с цифрой?» (7 букв). Поперебирав названия разных видов бездрожжевого хлеба, Шеннон смог найти только два варианта, которые укладывались в нужное количество букв: лаваш и маца. После этого ответ нашелся практически сам собой: ма-три-ца. На это намекало и слово «квадратный», ведь матрицы часто имеют квадратную форму.

Следующая подсказка выглядела так: «Французский господин взял себе китайскую собаку. Та еще путаница, но опыт интересный!» (11 букв). Немного поразмыслив, Шеннон решил заняться смежными словами в расчете угадать пару букв. И действительно, номером 3 по горизонтали оказался «икосаэдр», что сразу же дало букву Э. После этого ответ нашелся практически сам собой: под «французским господином» скрывался «мэтр», а под «китайской собакой», как показал быстрый перебор вариантов, – «пекинес». Объединив эти два слова, Шеннон получил «эксперимент», который как раз и начинается на букву Э. И правда «интересный опыт».

№ 25 по горизонтали: «Есть информация, что Канны потеряли голову, когда в пригород переехало две трети Digital Equipment Corporation» (6 букв). Компания была широко известна среди КСООН и ученых; компьютеры DEC использовались для самых разных задач – от предварительной обработки данных, которые непрерывным потоком поступали по лазерному каналу данных между Юпитером и Землей, до управления измерительными приборами робота, совершившего посадку на Ио. «ДЕК»! Эти буквы наверняка должны быть частью решения. Но что значит «две трети»? Что из трех букв останутся только две? И как быть с остальной подсказкой? «Канны потеряли голову». В ответе шесть букв. Если от «ДЕК» остаются две, то «Канны» должны дать еще четыре. Потеряли голову… Может, убрать первую букву? Конечно! Если оставить «анны» и добавить буквы Д и Е из «ДЕК», то получатся «данные». Значит, фраза «Есть информация» была намеком на ответ.

№ 14 по горизонтали: «В случае экстренной ситуации кипяти от корки до корки» (6 букв). С ходу нащупать правильную стратегию Шеннону не удалось, поэтому он перешел к следующему номеру в списке Ханта.

Подсказка к слову № 22 по горизонтали гласила: «Самая красивая звезда скрывает важный ориентир» (4 буквы). Здесь он вновь оказался в тупике и переключил внимание на перекрестные слова.

В итоге «кипяти от корки до корки» в вопросе № 14 оказалось заменой для «вари от А до Я», то есть слова «авария», а «ориентиром» из вопроса № 22 – «маяк», который и правда скрывался прямо на виду, на стыке двух слов: «са-МАЯК-расивая звезда».

В этот момент Джозеф задумался, каким извращенным умом нужно обладать, чтобы составлять подобные кроссворды. Любопытно, что ответом на самый первый вопрос, № 1 по горизонтали, была фамилия «Шеннон», которую автор кроссворда, по-видимому, добавил в качестве персонального намека для самого Джозефа.

После расстановки слов в порядке соответствующих чисел, которые Хант приводил в своем письме, получилось следующее:

ШИФРОВКА

МАТРИЦА

ЭКСПЕРИМЕНТ

ДАННЫЕ

АВАРИЯ

МАЯК

Ну конечно! ШИФРОВКА В МАТРИЦЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ ДАННЫХ АВАРИЙНОГО МАЯКА.

Шеннон откинулся на спинку кресла и с толикой удовлетворения изучил окончательный ответ. И хотя до полного понимания было еще далеко, послание явно имело отношение к ганимейцам, что также объясняло, почему в этом деле участвует Хант.

Еще до того, как на Ганимеде прямо из глубин космоса объявился «Шапирон», миссии КСООН, занимавшиеся исследованиями юпитерианской системы, обнаружили под ледяной корой спутника останки древнего ганимейского корабля возрастом двадцать пять миллионов лет. Экспериментируя с одним из устройств, добытых с инопланетного судна, Ханту вместе с группой инженеров «Копра» – одной из баз на поверхности Ганимеда – удалось привести в действие аварийный ганимейский передатчик. Устройство работало по принципу излучателя гравитационных волн, поскольку метод передвижения, которым пользовались ганимейские корабли, не позволял принимать электромагнитные сигналы при включенном главном двигателе; именно этот передатчик и привел «Шапирон» на Ганимед по возвращении в Солнечную систему. Шеннон припоминал, что кто-то предлагал воспользоваться тем же устройством, чтобы передать на «Шапирон» новости о неожиданном ответе со Звезды Гигантов после отлета корабля, но Хант отверг эту идею, заподозрив, что ответ с Гиги был всего лишь мистификацией.

Должно быть, это и есть тот самый «аварийный маяк», о котором говорится в послании Ханта. Он был доставлен на Землю вместе со множеством других артефактов, с которыми хотели собственноручно поэкспериментировать самые разные учреждения планеты. Ученые, отвечавшие за эти эксперименты, взяли за правило при помощи лазерной линии связи пересылать результаты испытаний на Юпитер, чтобы держать в курсе заинтересованных лиц за пределами Земли. Шеннон нашел лишь одно объяснение: Хант каким-то образом передал по этой линии некую информацию, замаскированную под самый обычный файл с результатами экспериментов, которые якобы имеют отношение к тому самому маяку и, скорее всего, представляют собой длинный список чисел. Теперь, когда сообщение привлекло внимание Шеннона к этому файлу, появилась надежда, что при правильной интерпретации из чисел может сложиться некое осмысленное послание.

В таком случае единственные люди, которые могут хоть что-то знать о поступивших с Земли необычных файлах с экспериментальными данными, – это инженеры базы «Копёр», которые проводили испытания маяка после того, как устройство извлекли из-подо льда. Шеннон включил терминал на рабочем столе и ввел команду для доступа к личным делам «Юпитера-5». Спустя несколько минут он выяснил, что ответственным за эти испытания был начальник инженерного проекта по имени Винсент Каризан, калифорниец, присоединившийся к «Ю-5» как сотрудник Подразделения КСООН по вопросам двигательных систем и топливных ресурсов, где он проработал десять лет после получения степени магистра по электротехнике и электронике в университете Беркли.

Первой импульсивной мыслью Шеннона было позвонить прямо на базу «Копёр», но, поразмыслив пару минут, он передумал. Если уж Хант взял на себя такой труд, постаравшись исключить саму возможность расшифровки сообщения по данным в коммуникационной сети, лучше не рисковать. Он все еще обдумывал, как поступить, когда терминал подал сигнал входящего вызова. Шеннон очистил экран и принял звонок нажатием клавиши. Это был его адъютант из командного центра.

– Прошу прощения, сэр, но через пять минут у вас запланировано совещание Диспетчерского управления в О-327. Поскольку этим утром вас никто не видел, я решил, что будет нелишним об этом напомнить.

– О… спасибо, Боб, – ответил Шеннон. – Слушай, возникло одно дело, так что я, скорее всего, не смогу присутствовать. Извинись перед остальными от моего имени, хорошо?

– Так точно, сэр.

– А, и еще… – Шеннон вдруг повысил голос, когда его посетила некая мысль.

Адъютант уже хотел было отключиться, но в последний момент поднял голову.

– Сэр?

– Сразу после этого возвращайся сюда. Мне понадобится курьер, чтобы доставить сообщение на Ганимед.

– Курьер? – Адъютант был одновременно удивлен и озадачен.

– Да. Письмо нужно передать одному из инженеров на базе «Копёр». Прямо сейчас объяснить не могу, но дело крайне срочное. Если поторопишься, то, скорее всего, успеешь на девятичасовой шаттл до «Ганимед-Центра». Там тебя будет ждать запечатанное письмо. Предъявлять пакет для досмотра запрещается.

Лицо адъютанта моментально приняло серьезный вид.

– Я немедленно этим займусь, – ответил он, и экран опустел.

Незадолго до обеда Шеннону позвонили с «Копра» и сообщили, что Каризан уже направляется на «Юпитер-5» через базу «Ганимед-Центр». С собой Каризан прихватил распечатку файла, который предположительно имеет отношение к тестам, проведенным над ганимейским маяком, и тем самым утром появился на компьютерах «Копра» после того, как данные передали с Земли по лазерному каналу связи, а затем переслали на поверхность спутника. Инженеры на базе «Копёр» были всерьез озадачены, поскольку заголовок файла выбивался из общего формата и содержал ссылки, которые никоим образом не сочетались с индексами базы данных. К тому же никто на базе не знал о якобы запланированных тестах, упоминавшихся в этом самом заголовке. Как и подозревал Шеннон, в файле содержались только числа – множество числовых групп, каждая из которых представляла собой длинный список пар; такой формат часто использовался для экспериментальных отчетов, в которых приводились значения взаимосвязанных переменных. Для того, кто не ожидал здесь двойного дна, такой файл не нес никакой дополнительной информации. Шеннон собрал небольшую команду доверенных специалистов, которые вскоре выяснили, что каждая группа пар представляла собой набор точек, заданных координатами x-y относительно матрицы размером 256×256; в кроссворде на этот счет была подсказка. Когда наборы точек вывели на экран монитора, каждый из них сложился в картину, похожую на статистический разброс экспериментальных данных относительно прямой линии. Но когда эти рисунки наложили друг на друга, они превратились в диагональные строки текста на английском языке. В тексте содержались ссылки на другие файлы с числами, которые также были переданы с Земли, и приводились детальные указания по их расшифровке. Когда все файлы были декодированы, в руках Шеннона и его команды оказался громадный объем информации.

Результатом этой работы стал подробный набор инструкций по передаче длинной последовательности ганимейских кодов – но не в сеть КСООН, а в дальний космос, по направлению к точке, лежавшей далеко за пределами Солнечной системы. Полученные оттуда ответы, согласно инструкциям, следовало замаскировать под видом экспериментальных данных в условленном формате и переслать в НавКомм по лазерной линии связи.

Наконец, усталый, с красными от недосыпа глазами, Шеннон сел за терминал в своей каюте, чтобы отправить на Землю сообщение, адресованное доктору Виктору Ханту в штаб-квартиру НавКомм, Хьюстон. В письме говорилось:

Вик,

Я поговорил с Винсом Каризаном, и теперь все стало куда яснее. По твоей просьбе мы запустили кое-какие испытания, и, если они дадут положительный результат, я сразу перешлю его тебе.

С наилучшими пожеланиями, Джо