Текст книги "Правдивая история Лилли Стьюбек"

Автор книги: Джеймс Олдридж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава пятая

Мисс Дэлглиш, в сущности, просто купила Лилли, уплатив за нее Мэтти Стьюбеку тридцать фунтов; вероятно, сделка не была такой откровенно грубой, как это может показаться на первый взгляд, однако деньги в ней действительно участвовали, хотя сперва мисс Дэлглиш намеревалась устроить все иначе. Это произошло накануне отъезда Стьюбеков, когда Лилли неожиданно сказала мисс Дэлглиш, что больше не придет к ней, так как завтра ее семья навсегда уезжает из Сент-Элена.

Я узнал о том, что случилось тогда, по наивным записям Лилли в ее черной тетради, о которой я еще расскажу позднее. И хотя Лилли не записала тот разговор с мисс Дэлглиш дословно, содержание его, очевидно, передано довольно точно.

Мисс Дэлглиш спросила, куда они уезжают.

– Не знаю, – ответила Лилли.

Пожилую леди, урожденную Дэлглиш, не мог удовлетворить такой ответ.

– Но все-таки? Далеко вы едете? Что говорят родители? – продолжала допытываться мисс Дэлглиш.

– Почем я знаю, – повторила Лилли.

– Разве отец тебе ничего не сказал?

– Он никому не говорит о своих делах, – пожала плечами Лилли.

– Мне он скажет, – не отступала пожилая леди. – Передай своему отцу, пусть зайдет сюда нынче вечером. Я желаю знать, куда вы едете и как он намеревается поступить с тобой.

– Для чего это вам? – спросила Лилли.

– Неважно. Просто передай отцу – я очень хочу его видеть.

– Здесь?

– Да. Вместе с твоей матерью.

– Они начнут выпрашивать еду или чего-нибудь еще, – предупредила Лилли.

– Ну и пусть.

– Вы скажете, что узнали о нашем отъезде от меня?

– Ну и что?

– Значит, меня поколотят…

– Поколотят? Не будь глупенькой. Если ты не передашь, чтобы они пришли поговорить со мной, я позвоню мистеру Мэлоуну и приеду к вам сама.

– Ладно. Скажу, – согласилась девочка, и вечером Мэтти вместе с миссис Стьюбек и Лилли, замыкавшей шествие, пропустили на кухню замка Дэлглишей для беседы с хозяйкой дома.

Это был интересный разговор, потому что Стьюбеки никак не могли понять, чего добивается мисс Дэлглиш, да и сама она, казалось, определила это не сразу. У каждой стороны была своя цель. Стьюбеки хотели выпросить муку, сахар, деньги, поношенную одежду, а мисс Дэлглиш стремилась узнать, куда они решили уехать и надолго ли. Никто не уступал: мисс Дэлглиш не шла навстречу Стьюбекам, а они упрямо отказывались отвечать на ее вопросы.

Наконец мисс Дэлглиш не выдержала:

– Хорошо, мистер Стьюбек, отправляйтесь куда хотите, но будет лучше, если Лилли останется у меня.

– Зачем? – удивился Мэтти.

– Она мне нужна.

– Зачем? – переспросил отец Лилли.

– Я уже вам ответила. Она мне нужна. Я стану следить, чтобы она исправно посещала школу, хорошо себя вела и была прилично одета.

– Вы хотите сказать, что она поселится у вас? – уточнила миссис Стьюбек.

– Конечно, это я и хочу сказать. Я отведу ей комнату наверху. (В Сент-Элене было не много двухэтажных домов.) Лилли поживет со мной, пока вы не вернетесь.

– Но зачем она вам, мисс? – упорствовал Мэтти. – Почему вы скрываете от меня, зачем она вам?

– Все очень просто! Она станет выполнять разные несложные поручения. Будет рядом со мной, когда понадобится. Утром приготовит завтрак, а по субботам поможет миссис Питерс. Я хочу, чтобы она жила здесь, вот и все.

Пока еще Лилли никто ни о чем не спрашивал, взрослые словно не замечали девочку, даже когда Мэтти Стьюбек принялся торговаться с пожилой леди.

– Лилли нужна нам самим, мисс Дэлглиш, – проговорил он. – Она у нас самая ловкая.

Мэтти намекал на то, что Лилли лучше всех умела отыскивать добычу в мусорных ящиках и подбирать то, что плохо лежит, и мисс Дэлглиш прекрасно его поняла.

– Лилли больше не будет заниматься прежними делами, – твердо сказала она.

– А как же мы? – спросила миссис Стьюбек. – Мы дорожим своей девочкой, мэм.

Пожилая леди уже догадалась, чего хотят от нее Стьюбеки, она попросила Лилли пройти в залу и посидеть там.

– Зачем? – спросила Лилли, не двинувшись с места.

– Тебе что сказали! – прорычал Мэтти, замахиваясь на дочь.

Лилли закрыла за собой дверь, и пожилая леди спросила:

– И насколько же вы дорожите ею, миссис Стьюбек?

– Она хорошая девочка, – заметил Мэтти.

– Я знаю. Но если дело лишь в этом, тогда согласитесь, что ей лучше будет со мной. Она сможет зарабатывать кое-какие деньги и посылать вам.

– А сколько?

– Неважно сколько. Я отдам ей все, что она заслужит, и прослежу, чтобы вы получили свою долю.

Мэтти принялся объяснять, что они, наверное, станут кочевать с места на место и поэтому ненадежно пересылать деньги по почте – их могут украсть. В любом случае ему надо знать, на какую сумму он может рассчитывать. Вот если бы мисс Дэлглиш дала ему кое-что сейчас…

Мэтти замолчал, недоговорив, и мисс Дэлглиш сама пришла ему на помощь:

– Сколько, мистер Стьюбек?

– Пятьдесят фунтов на руки – это все, что я прошу. Зато ничего посылать не придется. Пятьдесят фунтов по справедливости, мисс Дэлглиш. Лилли – хорошая девочка, чистоплотная, самая чистюля у нас.

– Вы хотите сказать, что оставите ее у меня, если я заплачу пятьдесят фунтов? Я правильно вас поняла?

– Если вы желаете заполучить Лилли, это будет по справедливости, мисс Дэлглиш.

– А вы что думаете, миссис Стьюбек?

– Лилли – моя дочка, мэм, это самое меньшее, на что мы можем согласиться, если вы хотите взять ее к себе.

– Я дам двадцать пять фунтов и ни пенни больше, – сказала мисс Дэлглиш. – Но и такая сделка довольно постыдна.

– Остальные деньги вы дошлете по почте? – спросил Мэтти.

– Нет. Я же сказала, что больше ничего не дам.

– Этого мало, мисс Дэлглиш, – пожаловался Мэтти. – Ведь Лилли скоро станет нашей опорой и, потом, она присматривает за маленьким Джекки.

– Я обещаю вам тридцать фунтов, мистер Стьюбек, но при непременном условии – вы навсегда оставите Лилли у меня и откажетесь от всяких претензий.

Мэтти полюбопытствовал, что означает слово «претензия».

– Это означает, что, если вы вернетесь сюда и опять потребуете денег, – сказала мисс Дэлглиш, – я просто верну вам девочку.

– А откуда вы знаете, что она захочет тут жить? – поинтересовался Мэтти.

– Спросите ее сами, – ответила мисс Дэлглиш и позвала Лилли, которая подслушивала у двери разговор взрослых.

Лилли потихоньку вошла и встала между Мэтти и мисс Дэлглиш, поглядывая своими кошачьими глазами то на отца, то на пожилую леди.

Мэтти грубовато толкнул дочь, словно предупреждая, чтобы она не городила чепуху.

– Ты хочешь остаться с мисс Дэлглиш, Лилли? Ты хочешь остаться здесь, в этом большом доме, и помогать пожилой леди? – пристал он к дочери.

Девочка продолжала смотреть то на отца, то на мисс Дэлглиш, не произнося ни слова.

– Ну? – спросил Мэтти и снова толкнул дочь.

– А что она говорит? – показала Лилли на мать.

– Лучше будь хорошей девочкой и не лезь куда не просят, – пригрозила миссис Стьюбек.

– На сколько я должна остаться? – спокойно спросила Лилли.

– Неважно, на сколько, – сказал Мэтти. – Твое дело отвечать, дурочка.

Лилли понимала, что и мисс Дэлглиш, и родители ждут от нее решения, и хотела этим воспользоваться.

– Я буду теперь вашей дочкой? – спросила она у мисс Дэлглиш.

– Нет, не будешь, – твердо ответила пожилая леди, – но я стану обращаться с тобой так, словно ты родной мне человек.

– Если вы не желаете, чтобы я была вашей дочкой, тогда зачем берете к себе?

– У тебя есть мама, – сказала мисс Дэлглиш, – и я не стремлюсь занять ее место. Но если ты поселишься здесь, то поможешь мне и миссис Питерс по дому, а я помогу тебе с учебой и послежу, чтобы ты хорошо одевалась, словом, позабочусь обо всем.

– Но вы должны разрешать мне делать все, что я захочу.

Мэтти влепил Лилли затрещину, она потерла ухо, однако упорно продолжала стоять на своем.

– А на реку меня будете пускать? – обратилась девочка к мисс Дэлглиш.

– Это зависит от обстоятельств, – осторожно ответила мисс Дэлглиш. – Но если ты боишься меня или не доверяешь мне, то лучше не оставайся.

– Я вас ничуть не боюсь, – храбро проговорила Лилли.

– Наглая девчонка! – процедил Мэтти и снова ударил дочь.

– Довольно, – остановила его мисс Дэлглиш, – я не стану тебя бить, Лилли, но ты должна меня слушаться. Больше я ничего тебе не обещаю. Понятно?

– Да, – кивнула Лилли.

– Ну так как? – Мисс Дэлглиш посмотрела на Мэтти.

– Идет, – проговорил он. – Пусть живет тут, если хочет.

– А ты что скажешь, Лилли?

– Я не против, – великодушно согласилась девочка, и прежде чем Мэтти успел потребовать деньги при Лилли, мисс Дэлглиш попросила его прийти завтра утром после одиннадцати, чтобы окончательно все уладить.

– Только никому не говорите, что мы уезжаем, – попросил Мэтти. – Не люблю, когда другие суют нос в мои дела. Еще помешают уехать.

– Никто вам не помешает, мистер Стьюбек. Ваш отъезд никого не касается. В том числе и меня.

– Лилли будет ночевать здесь? – поинтересовалась миссис Стьюбек.

– Если она не против.

– Может, вы дадите нам чуточку муки и сахара? – попросила миссис Стьюбек. – А еще немного картошки и мыла?

– Что ж, хорошо, – сказала мисс Дэлглиш, – Лилли, ты знаешь, где хранятся продукты. Дай своей матери все, что она просит, и можешь переночевать здесь, если хочешь.

Она оставила Стьюбеков на кухне одних, на что не решился бы в городе никто другой; на дне старой глубокой корзины миссис Стьюбек было припасено достаточно пустых жестянок и разных коробок для муки, сахара, соли, перца, картошки, чая, печенья, джема и хлеба.

– До свиданья, мам, – сказала Лилли, в то время как миссис Стьюбек продолжала шарить голодным взглядом по полкам с продуктами.

– До свиданья, Лилл, – ответила миссис Стьюбек и, сняв яркую желтую брошь, с которой никогда не расставалась, прицепила ее к платью дочери.

– Это моя самая лучшая брошка, – предупредила она, – смотри не потеряй.

Девочка проводила родителей и уже по-хозяйски закрыла за ними большие ворота, точно вступила во владение домом.

Она больше не видела своих близких вплоть до того дня, когда двое Стьюбеков вновь пришли в город и потребовали, чтобы Лилли вернулась к ним.

Глава шестая

Сначала никто не верил, что Лилли осталась жить в городе, все думали, что на другой же день ее посадят на поезд и отправят вслед за родителями. Но при виде мисс Дэлглиш и Лилли, шедших по улице к магазину Уильямса, где продавали готовое платье, нам стало ясно, что девочка и в самом деле никуда не собирается уезжать. Зайдя в этот старый респектабельный магазин, самый большой в городе, мисс Дэлглиш сразу спросила мистера Уильямса, и он спустился к ней из своей конторки, прилепившейся под потолком, куда тянулись струны, по которым хозяину отправляли наверх цилиндрические пенальчики со счетами или выручкой.

– Доброе утро, мистер Уильямс, – приветствовала его мисс Дэлглиш.

– Доброе утро, мисс Дэлглиш, – раскланялся мистер Уильямс, с любопытством разглядывая девочку. – Здравствуй, Лилли, – проговорил он.

Владелец магазина слыл человеком общительным и приветливым, однажды братья Лилли украли у его сына велосипед, но мистер Уильямс был не из тех, кто мог выместить зло на невинном ребенке.

Лилли не ответила на его приветствие. Она, видимо, пришла сюда помимо своей воли и, казалось, думала только о том, как поскорее улизнуть.

– Мне надо кое-что купить для Лилли, – обратилась мисс Дэлглиш к почтенному владельцу магазина, – но я не знаю ее размеров. Пришлите, пожалуйста, девушку, которая занимается детской одеждой, я дам ей список того, что нам требуется.

– Позвольте взглянуть на список, – попросил мистер Уильямс.

– Лучше я поговорю с одной из ваших молоденьких продавщиц, – настаивала пожилая леди.

– Хорошо, мисс Дэлглиш. Но у нас может не оказаться нужного вам товара. Мы ждем очередную партию одежды для девочек на следующей неделе.

– Если чего-нибудь не будет, то мы заглянем в другой раз, мистер Уильямс.

– Джоуни, подойди-ка сюда, пожалуйста, – сказал он, и к ним присоединилась Джоун Коллингвуд, дочь местного почтальона. Мистер Уильямс попросил ее обслужить мисс Дэлглиш и, заговорщицки подмигнув Лилли, словно они с ней знали, что все непременно будет в порядке, вернулся в свою конторку.

Длинный список одежды стал для нас окончательным свидетельством того, что мисс Дэлглиш взяла на себя заботы о Лилли. В нем значились не только платья, кофты, фартуки, нижнее белье, халаты, обувь, чулки, но и два комплекта школьной формы, состоявшей из темно-синей жакетки, платья с квадратным вырезом и белой блузки, – через несколько недель девочке предстояло впервые переступить порог средней школы.

Лилли не проронила ни слова, пока мисс Дэлглиш и продавщица выбирали ей форму. Лилли не казалась угрюмой или подавленной, она была просто безразличной; мисс Дэлглиш сама решала, подходит ли девочке обувь, одежда, какого цвета взять хлопчатобумажные платья.

– Пришлите все завтра до одиннадцати, – сказала мисс Дэлглиш владельцу магазина, который снова спустился к ним и разглядывал отобранную одежду, лежавшую на прилавке.

– Вы нашли все, что хотели, мисс Дэлглиш?

– Более или менее, – ответила она и, поблагодарив мистера Уильямса, а также Джоун, добавила: – Пойдем, Лилли.

Мисс Дэлглиш и Лилли покинули магазин, вернулись домой и плотно закрыли за собой большие деревянные ворота, словно давая понять, что они не собираются никому растолковывать, почему пожилая леди вдруг решила оставить Лилли у себя, изменив свою привычную жизнь.

Сейчас это может показаться странным, но тогда все в городе одобрили поступок мисс Дэлглиш, взявшей девочку на воспитание. Видимо, многие в Сент-Элене считали, что девочке будет гораздо лучше у пожилой леди, чем у ее нечистых на руку родителей, и никто не сомневался в благородстве побуждений мисс Дэлглиш, несмотря на необычность ее шага.

Однако на многие вопросы, не дававшие нам покоя, мы не могли найти ответа. О чем договорились мисс Дэлглиш и Стьюбеки? Кем стала Лилли? Служанкой? Компаньонкой? Почему мисс Дэлглиш взяла к себе девочку? Что толкнуло ее на это? Лишь после смерти мисс Дэлглиш я, пожалуй, единственный в городе, узнал ответы на некоторые из этих вопросов, потому что прочитал дневник Лилли. Не стану забегать вперед и объяснять, как он попал ко мне, скажу только, что причина, побудившая девочку завести черную тетрадь, довольно примечательна.

В первый же месяц жизни на новом месте Лилли обнаружила, что мисс Дэлглиш ведет подробнейшие записи о ней. Не пропуская ни дня, пожилая леди скрупулезно заносила в дневник все, что думала о Лилли. Догадавшись, что девочка нашла и прочитала эти записи, мисс Дэлглиш начала запирать ящик письменного стола на ключ; тогда Лилли решила завести собственный дневник. Она использовала для этого школьную тетрадь, которую открывала от случая к случаю; первые суждения Лилли были довольно наивными, потом стали серьезнее. Дневник проливает свет на многие события, о которых иначе я бы не узнал.

Но он попал ко мне гораздо позднее. А в то время нам было лишь известно, что Лилли осталась у мисс Дэлглиш. Это волновало многих жителей Сент-Элена, но отнюдь не пожилую леди и ее воспитанницу. Судьба соединила их друг с другом и тем самым предначертала «трагедию» Лилли.

Глава седьмая

Вероятно, дальнейший ход описываемых событий будет неясен, если заранее не сказать о различных побуждениях, владевших пожилой леди и Лилли, и тут я опять вынужден обратиться к записям младшей Стьюбек, ибо одиннадцатилетняя девочка очень точно подметила, чем был вызван необычный поступок мисс Дэлглиш, и поведала, какие надежды связывала она сама с жизнью на новом месте.

Лилли знать не знала, сколько времени пробудет она у мисс Дэлглиш. Сначала она просто радовалась, что освободилась от прежних забот. Когда-нибудь она снова вернется к родителям. А пока слишком многое привлекало ее в этом богатом, старом доме, и Лилли не могла удержаться от соблазна поселиться в нем. Однако у мисс Дэлглиш были гораздо более серьезные планы. Она давно искала такую спутницу жизни, как Лилли. Пожилая леди видела в ней не только компаньонку и послушную девочку на посылках, но и новую Галатею. Мисс Дэлглиш хотела воспитать здоровую, сильную девочку надежной помощницей, которая не покинет ее до последних дней, – не то что миссис Стоун, умершая слишком рано и не сумевшая полностью выполнить свой долг перед хозяйкой.

Мисс Дэлглиш взяла к себе Лилли еще и по другой причине.

Даже ребенком Лилли ни у кого не выпрашивала ласку и не ждала сочувствия. Мисс Дэлглиш нравилась эта черта еще не сформировавшегося характера, ей как нельзя больше подходила такая компаньонка-служанка. Пожилая леди сама не терпела сентиментальности. Конечно, поначалу им вообще было не до сантиментов, они сумели лишь приспособиться друг к другу, оставаясь совершенно чужими, правда, им приходилось кое в чем идти на уступки, когда дело касалось одежды, учебы и поведения Лилли. Однако ни искорки взаимного тепла не рождалось в их душах, и первые шаги к сближению с обеих сторон были довольно осторожными.

Пожилая леди и Лилли не собирались менять свои привычки. Чего бы ни добивалась мисс Дэлглиш от воспитанницы, девочка решительно отстаивала свою самостоятельность, и я думаю, что именно ее непокорность определила их дальнейшие отношения и послужила причиной своеобразного противоборства, выстоять в котором стало для Лилли целью на многие годы. В Лилли Стьюбек всегда таилось нечто неподвластное мисс Дэлглиш, нечто такое, чем Лилли никогда не поступалась, и это так или иначе оказало влияние на всю их совместную жизнь.

А в тот вечер, когда Лилли предстояло впервые лечь спать на новом месте, пожилая леди помогла ей постелить постель в комнатке наверху, дала хлопчатобумажную блузу вместо ночной рубашки и отослала вымыть лицо и ноги. Девочка подумала, что мисс Дэлглиш говорит глупости, но воду она любила и купалась с удовольствием, поэтому соблаговолила ополоснуть ноги. Зато от блузы наотрез отказалась, так как привыкла спать в одних трусиках. Когда мисс Дэлглиш велела их снять, девочка твердо ответила:

– Ни за что на свете!

Лилли отнюдь не была великой скромницей, днем она могла спокойно разгуливать чуть ли не нагишом, но тут она заявила, что спать без трусов неприлично. Лилли не пожелала надеть и ночную рубашку, которую мисс Дэлглиш позднее купила специально для нее; девочка выслушивала наставления пожилой леди, но упорно стояла на своем и продолжала спать в одних трусиках.

В конце концов Лилли пришлось смириться с тем, что мисс Дэлглиш интересуется ее внешним видом и поведением. Так как у Стьюбеков никто на это не обращал внимания, Лилли двойственно относилась к советам пожилой леди: с одной стороны, девочке было приятно, что о ней заботились, с другой – не нравилось, когда мисс Дэлглиш указывала, что и как носить. Споры из-за ночной рубашки оказались пустяком по сравнению с тем, что произошло на следующее же утро, в первый день нового учебного года, когда мисс Дэлглиш поднялась наверх и стала наблюдать за девочкой, надевавшей школьную форму.

Пожилая леди осмотрела свою воспитанницу с головы до ног, поправила галстук, подтянула пояс (в те времена его носили чуть ниже талии), одернула платье, блузку, но все-таки что-то ее не устраивало. Наконец мисс Дэлглиш поняла, в чем дело. Она попросила миссис Питерс принести из спальни щетку, заколки и, приказав девочке не вертеться, причесала ее вьющиеся черные, как у цыганки, волосы, аккуратно убрав их за уши.

Никто прежде не одевал Лилли, она не помнила, чтобы мать хоть раз поправила на ней платье. Утренний туалет поразил Лилли, она стояла расслабленная, испытывая неизведанное ранее удовольствие, и, пока мисс Дэлглиш возилась с ее волосами, перебирая густые пряди, девочка не отрываясь смотрела в зеркало и казалась себе куклой, с которой играют, странной куклой в чьих-то чужих руках.

– Ты должна причесываться каждый день, Лилли, утром и вечером, – проговорила пожилая леди.

– Зачем? – спросила девочка.

Мисс Дэлглиш не стала объяснять Лилли, почему волосы необходимо держать в чистоте и красиво укладывать. Она лишь сказала:

– Ты скоро будешь взрослой и должна научиться следить за собой.

Лилли промолчала на этот раз, но, выйдя из дома, взлохматила волосы, так как знала, что в школе обратят внимание на ее новую прическу. Она остановилась на полдороге, сняла черные панталоны и спрятала их в кустарнике возле дома миссис Ройс, предпочитая вовсе обойтись без этой части форменной одежды, нежели терпеть тугие резинки.

Мы заметили перемену в Лилли, которая была такой необычно опрятной и нарядной, что лишь боязнь получить немедленный отпор удерживала нас от насмешек; только Дороти Мэлоун ласково сказала:

– Какая ты сегодня красивая, Лилли.

Отсутствие форменных панталон у Лилли заметила половина школы, поэтому ее вызвала к себе наша старшая преподавательница мисс Хейзл, она знала историю Лилли и понимала, что к этой девочке нужен особый подход, хотя бы ради мисс Дэлглиш.

– Почему на тебе нет панталон, Лилли? – спросила она.

– Я их потеряла, – ответила девочка.

– Это не ответ. Где ты их оставила?

– В кустах возле дома миссис Ройс, – сказала Лилли, не умевшая долго отпираться.

– Сходи за ними, пожалуйста, – проговорила мисс Хейзл, – нельзя посещать школу в таком виде.

– Они мне мешают.

– И все-таки пойди и надень их.

– Сейчас?

– Да, сейчас. Если я увижу тебя снова без панталон, придется позвонить мисс Дэлглиш.

– Ей все равно.

– Нет, не все равно. А теперь ступай и сделай, как я сказала.

Лилли отыскала в кустах панталоны, вышла на дорогу и тут же их надела. В это время девочку увидела старая миссис Ройс, владелица местной газеты; Лилли очень насмешила почтенную даму, рассказавшую об этом случае мисс Дэлглиш. Над историей с панталонами подшучивали в городе, поэтому, когда мисс Дэлглиш в ответ на свои расспросы услышала от Лилли, что та не собирается их носить, пожилая леди решила проявить настойчивость.

– Все девочки ходят в школу в панталонах, – твердо сказала мисс Дэлглиш.

– А я не хочу и все равно буду ходить в своих трусах, – не сдавалась Лилли.

– Ты нарушаешь правила!

– Нет! – упорствовала девочка.

– Я тебя накажу, Лилли.

Лилли по привычке вспомнила о щипках, укусах и тумаках, которыми награждали ее в доме на Мысу, хотя и догадывалась, что вряд ли стоит ожидать трепки от мисс Дэлглиш.

– Как? – спросила она у своей покровительницы.

– Не разрешу купаться в реке.

Лилли понимала, что этого ей запретить никто не может.

– Я буду носить трусики, – повторила Лилли.

Мисс Дэлглиш пошла на компромисс: она отвела Лилли в магазин мистера Уильямса и купила ей черные трусы, после чего среди школьниц даже установилась своеобразная мода – они стали носить трусы вместо форменных панталон, хотя без тугих резинок чулки теперь частенько сползали.

Вот так пожилая леди и ее воспитанница привыкали друг к другу, так складывались их непростые отношения, порой обе делали вид, будто не замечают разногласий. Например, мисс Дэлглиш вручила девочке ключ от ворот и запретила перелезать через ограду со стороны двора или улицы, но Лилли продолжала пробираться в дом своим путем, и пожилая леди пригрозила, что будет за это лишать ее десерта на ужин. Но Лилли и прежде обходилась без десерта, поэтому наказание не возымело на нее никакого действия, и все осталось по-прежнему.

Жизнь в особняке мисс Дэлглиш текла по давно заведенному распорядку, и Лилли пришлось приспосабливаться к нему, хотя она продолжала уходить и возвращаться, когда ей вздумается. Она вставала на заре, и ей не составляло никакого труда развести на кухне огонь в плите для миссис Питерс. У себя на Мысу Лилли привыкла разжигать печь. А здесь ее буквально зачаровывали небольшая электроплитка (одна из первых в городе) и электрический чайник, поэтому Лилли сама с удовольствием готовила себе чай и яичницу, прежде чем приходила миссис Питерс и спускалась завтракать мисс Дэлглиш. Лилли торопливо ополаскивала свою посуду под струей холодной воды, пока миссис Питерс не попросила ее оставлять тарелку и чашку грязными, потому что их все равно приходилось перемывать.

– Ни в коем случае, – твердо возразила мисс Дэлглиш. – Научите Лилли как следует мыть посуду, миссис Питерс, и пусть она убирает за собой.

– Она все перебьет, – возразила миссис Питерс.

– Не думаю, – проговорила мисс Дэлглиш.

Разговор происходил при Лилли, которая после этого много раз исправно мыла посуду и не разбила ни одной тарелки или чашки за все время, пока жила у мисс Дэлглиш.

Особенно ужасали пожилую леди манеры Лилли за столом, точнее ее гримасы, когда она ела или очищала языком зубы от остатков пищи.

– Сходи ко мне наверх и принеси большое зеркало с туалетного столика, – сказала пожилая леди девочке через неделю после того, как уехали ее родители.

Лилли вернулась с зеркалом, и мисс Дэлглиш поставила его перед ней.

– Теперь посмотри, как ты ешь и как ужасны твои гримасы.

– Не все ли равно, – буркнула Лилли.

– Для меня не все равно, потому что мне приходится на тебя смотреть, – сказала пожилая леди. – Ты должна научиться хорошим манерам не ради себя, а ради окружающих.

Лилли ела перед зеркалом, пока не научилась следить за собой; и тогда мисс Дэлглиш решила, что можно его убрать.

Но труднее всего Лилли отвыкала от привычки подбирать все, что плохо лежит; она вела себя в городе точно ковбой в привольных прериях. Лилли продолжала копаться в мусорных ящиках, и тут мисс Дэлглиш ничего не могла поделать; только зачем ей это было нужно?

Она знала закоулки каждого двора в Сент-Элене; однажды, когда я уже заснул (а спал я на веранде), Лилли разбудила меня, толкнув локтем в бок.

– Проснись, Кит, – шепнула она. – У меня есть кое-что для тебя.

– Что? – пробурчал я спросонок.

– Смотри, – проговорила Лилли и положила возле меня свою сумку. Внутри что-то зашевелилось. Что-то живое.

– Забери сумку, – ответил я. – Это кошка.

– Нет, не кошка, а два кролика.

– Кролики?!

В нашей стране (занимавшей целый континент), битком набитой кроликами, никому бы и в голову не пришла сумасбродная мысль положить в сумку два мягких длинноухих комочка и притащить их среди ночи своему другу.

– Ты совсем с ума сошла, – сказал я. – Зачем мне кролики?

– Но это же не простые кролики!

И в самом деле, Лилли украла из ящика на веранде Данунов двух черепаховых кроликов [5]5
  Редкая порода кроликов коричневого цвета.


[Закрыть]; Дануны жили на противоположном конце Сент-Элена, и все в городе потешались над их непонятным пристрастием к редким животным. Лилли некуда было деть свою добычу. Она не могла отнести кроликов к мисс Дэлглиш или к миссис Питерс, и хотя я был польщен тем, что Лилли мне доверяла и без колебаний предложила подарок, я отказался от него.

– Меня же спросят, как они ко мне попали. Ведь всем известно, что черепаховые кролики есть только у Данунов. Лучше отнеси их обратно.

Лилли никогда не возвращала ценную добычу, поэтому она просто выпустила кроликов у реки, где их через два дня нашли борзые мистера Сноудона и разорвали на месте. Никто и представить себе не мог, кому понадобилось красть кроликов с веранды Данунов, тем более что Стьюбеки давно покинули город. Кое-кто подозревал Лилли, но, казалось, зачем ей кролики? Многие, включая мою маму, отказывались верить этим домыслам и даже защищали Лилли.

– Она живет у мисс Дэлглиш. К чему ей воровать? – удивлялась мама, и хотя я знал правду, мне было приятно, что она защищает Лилли, и я соглашался с ней:

– Если во всех кражах подозревать Лилли, почему бы сразу не засадить ее в тюрьму.

– Да, но… – протянул отец.

Он знал, кто стащил кроликов. И Дануны знали. Они позвонили мисс Дэлглиш, и та, хотя и выгораживала свою воспитанницу, все-таки решила с ней поговорить.

– Это ты украла кроликов? – спросила она у Лилли, пригласив ее в библиотеку, где велись все неприятные разговоры.

– Нет, – коротко ответила девочка.

– Правда?

– Да.

– Ну хорошо, я подтвержу миссис Данун, что ты не брала кроликов. Я знала, что ты тут ни при чем, и сказала об этом.

Лилли была разочарована. Почему мисс Дэлглиш сразу ей поверила, а не стала приставать с расспросами? Лилли просто привыкла сначала врать и лишь потом, если уж припрут, сознаваться. Но сейчас на нее никто не давил, и поэтому сознаваться вроде было необязательно, хотя вообще Лилли не любила лгать.

– Я взяла их, – сказала девочка, увидев, как мисс Дэлглиш записала что-то в своей тетради с черной обложкой.

– Ах, Лилли, ведь ты только что уверяла меня в обратном.

– Подумаешь, кролики, – возразила Лилли.

– Но зачем они тебе? Почему ты их украла?

– Это не кража, – возмутилась Лилли. – У Данунов сотни кроликов.

– Какое тебе дело до того, сколько у них кроликов? К тому же это вовсе не обычные кролики, а ценные, черепаховые. Ты не имела права к ним прикасаться.

– Я взяла только двух.

– Но почему, зачем?

Девочка попала в ловушку. Спросите у одержимых грибников, почему они ищут грибы, у золотоискателей – почему они охотятся за золотом, у игроков в гольф – почему они гоняют свой маленький мячик по огромной площадке; Лилли никогда не задумывалась над тем, почему она берет чужое, но защищалась с редким упорством, свойственным фанатикам.

– Вам меня не переделать, – сказала она с вызовом.

– Но я должна повлиять на тебя, Лилли, ты просто не можешь вести себя по-прежнему.

– Вам меня не переделать, – повторила Лилли.

– Я сумею добиться своего.

– Как?

Мисс Дэлглиш, слегка подтолкнув Лилли к стулу, усадила ее и нависла над девочкой.

– Я буду доказывать тебе, что воровать бессмысленно. Ведь по натуре ты вовсе не воришка. Это надо хорошенько понять. И больше ничего.

– Все берут то, что им надо, – возразила девочка.

– Даже если все и берут то, что им надо, в чем я сомневаюсь, тебе-то это зачем? Ты же сама не любишь поступать так, как все, и характер у тебя независимый. Значит, ты не права.

Эти слова поставили девочку в тупик. Она ожидала нагоняя, а выслушала нотацию, выслушала от пожилой леди, которая, видимо, сумела хорошо изучить свою воспитанницу, хотя и отвергала ее житейскую философию.

– Что же вы теперь собираетесь делать? – спросила Лилли, пытаясь увести разговор в сторону и опасаясь новых проницательных высказываний пожилой леди.

– Я отдам Данунам деньги за кроликов и извинюсь за тебя. – Мисс Дэлглиш не отводила взгляда от лица Лилли, будто надеялась увидеть понимание в ее глазах. – Мне бы хотелось, чтобы ты сама извинилась перед Данунами, но ты ведь к ним не пойдешь. Или все-таки пойдешь?

– И что мне им сказать?

– Что ты взяла кроликов, не подумав, – наверное, так оно и было – и что больше это не повторится.

– Не буду я им ничего такого говорить, – дерзко ответила Лилли. – Я не люблю Данунов.

– Тогда я навещу их вместо тебя, Лилли. От правды тебе никуда не деться. Да и я не позволю.

– Мне можно идти? – спросила Лилли.

– Да, но что с твоей формой?