Текст книги "За стеной. Тайны «Песни льда и огня» Джорджа Р. Р. Мартина"
Автор книги: Джеймс Лоудер
Жанры:
Критика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
За Стеной
Волшебные истории и мощные суеверия особенно распространены в пустынных землях к северу от Стены. Именно здесь мы впервые сталкиваемся с осязаемой магией как на первых страницах саги, так и позже, после того как Джон Сноу надевает черное. Когда воины Ночного Дозора, Яфер Флауэрс и Отор, возвращаются как неупокоенные твари, чтобы убить своих собратьев, Джон Сноу и его лютоволк Призрак спасают лорда-командующего Мормонта. Эта важная сцена еще раз демонстрирует, что магия кипит за гранью мира. Джон видел Стену и догадывается, что возвести подобное архитектурное сооружение можно было лишь при помощи магии, однако для него это позабытая древняя история. А вот встреча с мертвецом, который сопротивляется, даже лишившись руки, встраивает магию и сверхъестественное в реальность.
Одичалые с севера свободно обсуждают великанов, варгов, древовидцев и старых богов. Варгов, или оборотней, мы встречаем в лице одичалых Орелла и Варамира Шестишкурого. Одичалые также знают про Иных. Манс Налетчик, Король-за-Стеной, хочет защитить свой народ от этих созданий, а Ночной Дозор подозревает, что Крастер приносит своих сыновей в жертву, дабы задобрить Иных.
Причины могущества магии к северу от Стены неясны читателю, по крайней мере пока. Возможно, Стена не гасит магию на дальнем севере, или ее хранят чардрева детей леса; согласно другой теории, темная магия Иных не столь зависима от драконов, как та, что практиковали к югу от Стены. Как бы то ни было, не остается сомнений, что в землях за Стеной магия имеет большее значение.
Эссос и восток
Истории о магии также намного более популярны на экзотическом востоке, в Эссосе, нежели в Вестеросе. Однако вернуть магию в мир способен лишь человек, принадлежащий в равной степени обеим землям и в то же время ни одной из них полностью. Прекрасная Дейенерис Таргариен из древнего могущественного валирийского рода помнит легенды о величии своей семьи и ее магическую историю. Давно уничтоженная родина предков Дейенерис в культурном и географическом смысле ближе к Эссосу, чем к Вестеросу, и говорят, что Таргариены обладают чертами, которые отражают их связь с магией, с тем, что сами они называют «кровью дракона». Дени не боится жара, и ей снятся драконы в полете, выдыхающие огонь. Когда ее покровитель Иллирио Мопатис дарит ей на свадьбу три окаменевших драконьих яйца, можно не сомневаться, что из них что-нибудь вылупится, в буквальном или переносном смысле. Как писал драматург Антон Чехов: «Нельзя помещать на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него». Следовательно, Мартин по ходу действия тоже должен использовать драконьи яйца. Забыть о них, не дать им «выстрелить» – значит сыграть жестокую шутку с читателем.
Готовясь к этому откровению, Мартин знакомит нас – и Дени – с Мирри Маз Дуур, лхазарянкой, ставшей жертвой насилия при разграблении ее деревни, которую оставили в живых благодаря прямому вмешательству Дейенерис. Мирри называет себя божьей женой Великого Пастыря и говорит, что изучала магию в Асшае на дальнем востоке, а целительству ее обучил мейстер с запада. Дотракийцы называют ее иначе: мейега, женщина, которая, если верить легендам, «спит с демонами и практикует чернейшую из магий, ужасная тварь, злая и бездушная, что приходит к мужчинам под покровом ночи и высасывает из них силу и жизнь» («Игра престолов»).
Дени в отчаянии обращается к Мирри Маз Дуур, когда у кхала Дрого начинается заражение крови и лихорадка. Она верит, что Мирри может спасти его при помощи своей магии. Но у читателя остаются сомнения. Мартин весьма загадочно описывает действия Мирри, когда та начинает ритуал для спасения Дрого. «Мирри Маз Дуур пропела слова на не знакомом Дени языке, и в руке у нее появился нож […]. Он выглядел старым: из кованой красной бронзы, листовидной формы, лезвие покрывали древние символы» («Игра престолов»). Здесь явно происходит нечто важное. «Когда я начну петь, – говорит женщина, – никто не должен входить в этот шатер. Моя песнь пробудит старые, темные силы. Этой ночью здесь будут танцевать мертвые. Живой человек не должен смотреть на них» («Игра престолов»).
Мирри начинает заклинание с крови скакуна Дрого и по сути заканчивает его кровью Дени, у которой начинаются роды. Но ее сын рождается мертвым и уродливым. Дрого выживает, однако лишь в физическом смысле.
Реальна ли магия Мирри? Дени верит в это – как и в то, что Мирри воспользовалась магией, чтобы отомстить Дрого и его кхаласару за боль, причиненную ей самой и ее деревне. С ребенком Дени явно произошло что-то ужасное: он похож на рептилию, полон червей и словно «мертв уже долгие годы». После кровавых жертвоприношений Мирри Дени возводит для Дрого погребальный костер, на который кладет его сокровища, его тело, драконьи яйца и связанную Мирри Маз Дуур, приговаривая женщину к смерти в огне. Затем сама Дени входит в пламя. Эта жертва оказывается достаточной для того, чтобы пробудить драконьи яйца.
И все сомнения Дени – и читателей – по поводу реальности магии развеиваются.
К началу «Битвы королей» начинают появляться и другие фантастические создания, о которых мы слышали лишь из легенд: варги, древовидцы, пироманты. Теперь мы знаем: в этом мире существует магия, пусть и не повсеместно. Рождение драконов Дени может возвещать ее возвращение, однако она никуда не исчезала, лишь пряталась или дремала, дожидаясь своего часа.
Медленное кипение
В интервью, данном «Нью-Йорк таймс» в апреле 2011 года, Мартин сравнил процесс привнесения магии в свою историю с зажиганием огня под кастрюлей с крабом. «Положите краба в горячую воду – и он сразу же выскочит. Поэтому вы кладете его в холодную воду и медленно нагреваете. Горячая вода – это фэнтези и магия, а краб – аудитория».
С самого начала «Песни льда и огня» Мартин заявляет о существовании магии в этом мире. Сцена с Иными демонстрирует, что здесь обитают сверхъестественные монстры, которые крадутся в ночи, и мы спрашиваем себя: а что еще может там прятаться? Но, делая фантастические проявления редкими и загадочными, Мартин дает нам возможность удивляться им, а читателям, не слишком жалующим фэнтези, – с головой погрузиться в историю.
Это медленное кипение, эта таинственность приводят и к другому результату. Они придают магии значимость и могущество, а также заставляют героев и читателей гадать, какова же истинная природа магии. Аура загадочности подпитывает мнение об опасности магии, и это не просто иллюзия. Магия стоит дорого. И она опасна, зачастую крайне опасна!
Когда Дени просит Мирри спасти Дрого, та предупреждает, что заклинание имеет высокую цену и потребует великой жертвы. Его не купить за золото или лошадей, хотя ими тоже придется заплатить. «Заплатить за жизнь можно лишь смертью», – говорит Мирри («Игра престолов»). Хотя кровавая магия мейеги приводит к трагическим последствиям, благодаря ей Дени и читатели узнают основные магические правила цикла: с магией нелегко управляться, и за нее всегда приходится платить высокую цену.
Красная комета
«Битва королей» начинается с еще одного явного знамения: ужасная красная комета вспыхивает в небесах. В отличие от оленя и лютоволка, интерпретировать это событие намного сложнее, и большинство персонажей видит в нем то, что хочет видеть. Король Джоффри считает комету алым благословлением Ланнистеров; Эдмар Талли расценивает красный цвет Талли как знак победы; Вольный Джон Амбер узнает символ мести; Бринден Талли, Эурон Грейджой и Оша видят знамение войны и кровопролития, а почти слепая Старая Нэн, утверждающая, что чует красную комету, пророчит возвращение драконов. Для читателя же огонь вполне может означать Р’глора, Владыку Света, и его жрицу Мелисандру.
Мелисандра – один из наиболее ловко управляющихся с магией персонажей цикла. Раньше единственным красным жрецом Р’глора, которого мы встречали, был Торос, герой скорее карикатурный, чем внушающий уважение: победитель турниров с пламенным мечом был лыс, толст и зачастую пьян. Мелисандра, напротив, сексуальна, опытна и впервые появляется в сцене, где речь идет о жизни и смерти. Древний мейстер Станниса Баратеона, Крессен, убежден, что Мелисандра оказывает на короля негативное влияние, а потому пытается отравить ее. Но Мелисандра говорит, что видела покушение в пламени и знает его замысел. Когда Крессен отказывается свернуть с намеченного пути, оба выпивают отравленное вино, однако погибает лишь мейстер. Мелисандру защищает ее магия.
Во многих смыслах Мелисандра – воплощение урока, который получает Дени: магия стоит очень дорого. Мы редко становимся свидетелями того, как Мелисандра «платит» за свое чародейство, но факты указывают на высоту этой платы.
Мелисандра убедила Станниса, что путь к трону лежит через пламя Р’глора, что он – возродившийся легендарный герой Азор Ахай, которому суждено носить прославленный меч Светозарный и, объединив, защитить Вестерос от Великого Иного. Неизвестно, насколько велика вера Станниса – а многочисленные свидетельства указывают на то, что Мелисандра заблуждается, несмотря на все свое показное могущество, но он прислушивается к ее советам, безоговорочно доверяет колдунье и, если и не обратился полностью в ее религию, с готовностью отправляет на костер, кого она пожелает. Чтобы воссоздать Светозарный, Станнис символически кладет идолов своей старой веры, Семерых, в гигантский костер, а потом достает лезвие из пылающей фигуры Матери.
Однако жертва Станниса кажется явно недостаточной для нового меча: его первое оружие – лишь обгорелый обломок; второе же дает свет, но не тепло. (Неясно, предпринял ли он третью попытку или Мелисандра просто наложила чары на обожженное лезвие.) Мифы об Азоре Ахае гласят, что он загубил два меча в процессе создания Светозарного. Первый он закалил в воде после тридцати дней и ночей работы в кузнице, и тот разбился. На второй ушло пятьдесят дней и ночей, его закалили в сердце льва – и клинок тоже сломался. Третья попытка заняла сто дней и ночей; герой позвал свою жену и попросил обнажить грудь. Он закалил оружие в ее сердце – величайшая из жертв, – и душа любящей женщины вошла в меч, который стал Светозарным, Красным Мечом Героев, и помог победить Иных во время Долгой Ночи.
Мелисандра постоянно приносит жертвы своим вечно голодным кострам. Говорят, она сожгла человека ради попутных ветров для флота Станниса. Она прикладывает пиявок к Эдрику Шторму, незаконнорожденному сыну короля Роберта, и бросает раздувшихся от крови тварей в огонь, перечисляя имена врагов Станниса – Джоффри, Бейлона и Робба, – чтобы уничтожить их (действительно, вскоре всех троих настигает ужасная смерть). Ей мало вкуса крови Эдрика; в королевской крови содержится сила, говорит она, сила, которой достаточно, чтобы пробудить каменного дракона, и Мелисандра хочет скормить мальчика пламени. Станнис соглашается, но Давос предвидит опасность и спасает Эдрика. Позже Мелисандра также просит принести в жертву сына Короля-за-Стеной, однако ей мешает Джон Сноу.
У многих читателей с Мелисандрой ассоциируется не огонь, а тень. Во-первых, тень Станниса, которая прокрадывается в шатер Ренли и убивает его, – тень, обладающая достаточной силой, чтобы перерезать горло живому человеку. Во-вторых, тень, свидетелем рождения которой становится Давос, когда привозит Мелисандру под стены Штормового Предела. Как и Стена, этот древний замок был построен с мощной защитой, и заклинания Мелисандры не могут пересечь барьер. Как только они заплывают под стены, Мелисандра оказывается беременной и рождает тень; та уползает прочь, высотой с человека, профилем напоминающего Станниса.
Эти чары тоже стоят дорого, хотя жертву снова приносит не Мелисандра. Силу для этой тени она берет напрямую у Станниса, в результате чего он выглядит состарившимся и изможденным, и по ночам его преследуют кошмары.
Мелисандра – не единственный жрец Владыки Света, и не только она творит магию его именем. Когда Торос проводит над павшим лордом Бериком Дондаррионом «последний поцелуй», стандартный огненный ритуал, лорд Берик восстает из мертвых, весьма удивив обоих. Торос воскрешает лорда Берика шесть раз, но каждая новая попытка дается все труднее и заставляет Дондарриона терять – жертвовать – часть себя. В результате последнего воскрешения он утрачивает воспоминания о своем замке, невесте, любимых блюдах. Вместо того чтобы продолжить «уменьшаться», лорд Берик передает пламя возрождения леди Кейтилин, воскрешая ее как леди Бессердечную, но это не благословение. Воскрешение не снижает ставки в игре и кажется хуже смерти.
В «Танце с драконами» мы знакомимся с Мокорро, Черным Пламенем, которого вылавливают из моря и который поступает на службу к Виктариону Грейджою, заявляя, что Грейджоя поддерживает Владыка Света. Подобно Торосу и Мелисандре, этот красный жрец обладает могуществом: он исцеляет загнившую руку Виктариона и приносит в жертву мейстера Кервина, чтобы призвать попутный ветер. А еще он может прочесть валирийские письмена на роге Укротителе Драконов.
Этот артефакт – еще один магический рог из легенд – нашел Эурон Грейджой, предположительно в руинах Валирии, и когда в него дуют, он звучит, словно тысяча визжащих душ. Крагорн, человек Эурона, подул в него и упал с волдырями на губах. Вскоре он умер, и его легкие оказались обуглены. Мокорро говорит Виктариону, что рог свяжет драконов, но всякий, кто подует в него, обречен на смерть. Заполучить рог можно лишь ценой крови, заплатив за жизнь – или, в данном случае, могущество – смертью.
Игра магии
Магия в «Песни льда и огня» столь эффективна и интересна потому, что за нее неизменно приходится платить. Однако нам, читателям, нелегко вычислить эту цену – то есть понять правила игры в магию. Мы даже не всегда понимаем, какие элементы можно с уверенностью назвать «магией».
Разрабатывая настольную стратегическую игру «Игра престолов» по системе d20, мы столкнулись с вопросом, как определить магию. В ролевых играх подобные способности игроков и героев обычно четко шифруются, однако в данном случае мы решили держаться оригинального повествования, отдав предпочтение общему настроению, а не организации. Это вызвало разочарование у некоторых игроков, которые хотели, чтобы система была более жесткой, как в «Подземельях и драконах», где каждый персонаж способен выполнять конкретные закодированные заклинания на каждом конкретном уровне. Но такой подход шел вразрез с духом «Песни льда и огня». Поэтому мы решили, что каждый игрок может выучить заклинание, если обладает достаточно высокой Мудростью, занимает необходимое положение в Тайных знаниях и имеет подходящую подноготную (например, Сны, Кровь дракона или Кровь Первых Людей). Однако даже игроки без формальной подготовки могут творить магию. Как прописано в правилах, «в редких исключениях сочетание целеустремленности, судьбы и удачи позволяет персонажу спонтанно достигнуть магического эффекта. Такие эффекты нельзя вызвать обычными заклинаниями. Для них требуется талант, основанный на временном умопомрачении».
Я думаю, что хотя бы дух книги нам сохранить удалось. Последняя ролевая игра по мотивам серии – «Песнь льда и огня» издательства «Грин Ронин паблишинг» – также следует минималистскому подходу. Пообщавшись с разработчиками Крисом Прамасом и Джозефом Д. Кэррикером, я пришел к выводу, что они сосредоточились на том, что делает магия и чего она стоит, а не на том, как она это делает.
Это соответствует принципам работы магии в самих романах. Мартин намеренно оставляет магические законы «Песни льда и огня» расплывчатыми. В конце концов, не имеет значения, «черпают» ли варги, красные жрецы и Таргариены свои силы из одного источника или из разных, пока сам автор знает правила и действует последовательно. И сдерживает использование магии. «Для эпического фэнтези необходима магия, – отметил Мартин в том же интервью «Нью-Йорк таймс». – Но я верю в ее благоразумное применение».
Без сомнения, магия является неотъемлемой составляющей духа земель «льда и огня». Думаю, без драконов история многое бы потеряла. Как пишет Мартин в эссе «О фэнтези»: «Думаю, мы читаем фэнтези, чтобы мир снова стал цветным. Чтобы почувствовать вкус острых пряностей и услышать песни сирен».
Впереди нас ждут многочисленные главы и сотни страниц, но уже очевидно, что именно возрождающаяся магия определит будущее Вестероса. Перед автором и героями стоит задача использовать магию, не дав ей поглотить себя. Обитателям Вестероса магия несет угрозу страшной смерти или, как в случае Кейтилин Старк, судьбы еще худшей, чем смерть. Над автором же нависла угроза пострашнее: не дать своему яркому, оригинальному миру превратиться в очередной предсказуемый оплот волшебников-громовержцев и смертоносных летающих ящеров.
Возможно, лучше всего по этому поводу высказался в «Буре мечей» Рогатый Лорд, бывший Король-за-Стеной: «Колдовство – как меч без рукояти. Нельзя схватить его и не порезаться».
Джесс Скобл – писатель, разработчик игр и редактор (не обязательно воспринимать его таланты в таком порядке). Обладатель ряда наград и автор сценария для фильма ужасов в духе вестерна, он также внес вклад в создание более тридцати книжных ролевых игр и сопутствующих антологий. Был художественным руководителем ролевой игры «Игра престолов d20» и помогал при разработке более новой «Песни льда и огня». Работал над «Городом героев» («Эн-си-софт»), «Вебкинз» и «Тэйл таунз» («Ганц»), а также многочисленными проектами «Юбисофт» и «Героической ролевой игрой “Марвел”» («Маргарет Уэйс продакшнз»). Урожденный канадец, он переехал в Остин в 2011 году для работы главным дизайнером по контенту (читай: писателем) над «Волшебники-101» («КингсАйл»). У него двое маленьких детей, Эй (3,3 года) и Эй-Ди (0,3 года), которые уже приобщаются к чудесам мира фэнтези и игр. Он готовит никудышный мохито.
Мэтт Стаггс
Петир Бейлиш и маска благоразумия
Мир «Песни льда и огня» – невероятно жестокое место: герои гибнут вне зависимости от своего благородства и благих целей, злодеи живут, не неся вроде бы заслуженного наказания за свои поступки. Жизнь сурова, а боги, как старые, так и новые, глухи к мольбам аристократов и простолюдинов. В таком мире шанс победить в игре престолов есть лишь у тех, кто способен закалить свою душу и без дрожи смотреть на страдания окружающих.
Узы семьи, веры и верности не позволяют большинству людей достичь огрубления души, требуемого для победы, однако Петир Мизинец Бейлиш – не обычный человек: он психопат, что делает его опасно умелым игроком. В броне Мизинца нет эмоциональных щелей преимущественно потому, что он не испытывает настоящих эмоций, по крайней мере в нормальном смысле слова. Лишенный эмоциональной ранимости психически здорового человека, Мизинец неуязвим для ловушек, подстерегающих всякого, кто сражается за власть в Вестеросе. Любой, кто пытается одолеть Бейлиша, совершает одну фатальную ошибку: полагает, что они с Мизинцем играют по одним правилам. Долго это заблуждение не длится. Способен ли он выиграть игру престолов? Вполне вероятно, и если это произойдет, по жестокости Мизинец вполне сможет соперничать с Эйерисом Вторым.
Большинство людей знает слово «психопат». Популярные газеты и новостные репортеры любят называть убийц психопатами, полагая, что таким образом подчеркивают их безумие или особую жестокость преступления. Мы используем слово «псих», говоря о непредсказуемом или странном поведении, в качестве универсального синонима слова «сумасшедший». Отличный и весьма забавный пример подобного заблуждения есть в комедии «Добровольцы поневоле» (1981). Новобранец Фрэнсис Сойер пытается запугать других солдат в части, рассказывая, что люди называют его психом, и угрожает убить любого, кто прикоснется к нему или к его вещам. Непредсказуемый нервный Сойер – экстравагантный тип, но психопат ли он? Маловероятно.
Психопатия – расстройство личности, разновидность психиатрического заболевания и накрепко связано с индивидуальностью человека. Расстройства личности обычно диагностируют при помощи тщательного исследования истории пациента и набора психологических тестов. Психиатры и другие специалисты по психическому здоровью ищут специфические поведенческие паттерны, на основании которых строят диагноз. В действительности психопатия имеет мало общего с неадекватным и странным поведением, которое обычно ассоциирует с этим словом общественность. Ей не свойственны чрезмерная нервная возбудимость и агрессивность, какие демонстрирует персонаж «Добровольцев поневоле». Настоящая психопатия намного изощренней и опасней.
В 1941 году психиатр Херви Клекли написал книгу «Маска благоразумия», революционное исследование, в котором высказывалось предположение, что психопаты не способны испытывать настоящие эмоции. Они носят психологическую «маску», чтобы скрыть свою ненормальность. В книге Клекли перечислены шестнадцать характеристик, которые он считал типичными для психопата. На основании этого списка его коллеги сформулировали критерии антиобщественного личностного расстройства, как называют психопатию в «Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам», своеобразной библии психиатрии.
Для выявления психопатии не существует общепризнанных критериев, однако почти каждое определение включает четыре основные характеристики: криминальное поведение в прошлом, отсутствие сочувствия к жертвам, неспособность к сильной эмоциональной привязанности и отсутствие искреннего раскаяния в собственных действиях. Именно эти характеристики мы и будем искать при анализе личности Мизинца.
Психопаты склонны к поступкам, которые по стандартам общества считаются преступными или по меньшей мере аморальными. Мизинец совершил – или организовал – несколько убийств, использовав их в качестве наиболее рационального средства для достижения власти и богатства. Все эти убийства были хладнокровными.
Первый задокументированный заговор Мизинца разжег Войну Пяти Королей, хотя ему не всегда приписывают столь масштабные последствия. Лиза Аррен отравила своего супруга Джона по научению Мизинца. Если бы не это событие, Эддард Старк не отправился бы в Королевскую Гавань, чтобы стать десницей Роберта Баратеона. Соответственно, его бы не посадили в тюрьму и не обезглавили бы, а Молодой Волк Робб Старк не поднял бы знамена против Королевской Гавани.
Следующей жертвой Мизинца становится Эддард Старк. Мизинец манипулирует Старком с момента прибытия последнего в Королевскую Гавань, изображая из себя друга, пока лорд Винтерфелла не начинает ему доверять. Как только это происходит, Мизинец предает Эддарда, в результате чего тот попадает в тюрьму и его казнят за измену. Разделавшись с Эддардом, Мизинец женится на своевременно овдовевшей Лизе. Полубезумная женщина с восторгом соглашается выйти замуж за свою детскую любовь, и вскоре Мизинец убивает и ее.
По научению Мизинца Донтос Холлард, бывший рыцарь, а впоследствии шут при дворе короля Джоффри, помогает Сансе Старк сбежать от навязанного ей супруга, Тириона Ланнистера. Когда Донтос без происшествий доставляет Сансу на корабль, который увезет ее из Королевской Гавани, Мизинец убивает его. Конечно, можно было отправить Донтоса в изгнание, однако меч и погребение в море – более надежный способ запечатать уста своей марионетке.
Мизинец – убийца, но в «Песни льда и огня» хватает жестоких мужчин и женщин. Что же отличает его убийства от тех, что совершают другие персонажи? Мотив. Мизинец заботится только о себе и убивает исключительно ради собственного блага. Другие герои «Песни льда и огня» обычно руководствуются эмоциями, такими как любовь, стыд или злость, убивают в ответ на потенциальную угрозу или ради высоких идеалов. Эти мотивы не всегда благородны и оправданны, однако часто не подразумевают личную выгоду – или, по крайней мере, подразумевают не только ее. Королева Серсея – интриганка и убийца, но она также мать, готовая на все, чтобы защитить своих детей. Ее брат Джейме выбрасывает Брана из окна – но лишь ради того, чтобы сохранить в тайне прелюбодеяние. Их младший брат Тирион, возможно, самый высокоморальный персонаж саги, подстраивает убийство музыканта Саймона Серебряного Языка – в ответ на опрометчивую попытку шантажа. Даже лорд Уолдер Фрей организует печально известную Красную Свадьбу из-за оскорбления, нанесенного его дому.
Мизинцем не движут подобные эмоции. Он утверждает, будто любит Кейтилин Старк, однако его поступки выдают неискренность этих слов. Где был Мизинец, когда она больше всего нуждалась в нем? Соблазнял ее дочь и убивал сестру.
Неспособность к раскаянию и состраданию также свойственна психопатам. После смерти Эддарда Старка Мизинец холодно говорит Сансе, что тот был «фишкой», а не «игроком». В его стратегиях нет места уважению к чувствам других. Скорее он рассматривает их как слабость, на которой можно сыграть. Он озвучивает это в разговоре с Сансой, когда та изображает его дочь Алейну: «Каждый чего-то хочет, Алейна. Зная, чего хочет человек, ты знаешь, кто он такой и как им управлять» («Буря мечей»).
С талантом Мизинца к манипулированию людьми могут сравниться разве что умения Вариса. Однако их мотивы различаются. Варис хочет сохранить стабильность в королевстве. Его окружение может – не без оснований – считать Паука ненадежным, но причина этой ненадежности кроется в том, что он верен стране и короне, а не какому-то конкретному человеку. Мизинец же верен исключительно Мизинцу.
Трудно понять, как можно не испытывать сочувствия или раскаяния. Люди постоянно очеловечивают животных, несмотря на их откровенно нечеловеческую природу. Мы проецируем эмоции – любовь, ненависть, гнев – на существ, которые неспособны испытывать их схожим с нами образом. С объективной точки зрения непросто понять отношения людей с их домашними любимцами, и представьте себе, как сложно понять – и предсказать – поступки человека, наделенного эмоциями гремучей змеи. Большинству людей это не под силу. Однако Тирион Ланнистер явно не из их числа.
Неудивительно, что столь проницательный судья, как Тирион, смог проникнуть за маску Мизинца. Возможно, расстояние позволило ему взглянуть на ситуацию со всех углов, чего не удалось сделать другим персонажам.
В «Игре престолов» Тирион говорит Серсее: «А почему медведь гадит в лесу? […] Потому что такова его природа. Человек вроде Мизинца врет, даже не задумываясь об этом. Уж ты-то должна это понимать». Позже, в той же книге, он дает мастеру над монетой точнейшую характеристику: «Мизинец никогда не любил никого, кроме Мизинца».
Манипулирование – еще одно ключевое качество психопата. У Мизинца нет друзей, только инструменты и игрушки, от которых можно избавиться, когда они перестанут удовлетворять его целям. Предпочтительный способ избавления? Острие меча. В этом он не знает равных. Действительно, Мизинец – своего рода гений, он переставляет и комбинирует друзей и врагов, словно шахматные фигуры на огромной доске. Эддард считал, что может доверять Мизинцу. Так же думали Лиза Аррен и сир Донтос. Санса Старк тоже, кажется, доверяет Мизинцу – и это уже причинило ей страдания.
Если бы не удивительный талант Мизинца к совращению, Санса, вполне вероятно, уже раскрыла бы свое благородное происхождение – и в конечном счете истинные обстоятельства смерти своей тети – дому Ройсов. В свете подобной информации притязания Мизинца на Орлиное Гнездо и Речные Земли выглядели бы весьма сомнительными. Лорды Долины и так презирают Бейлиша, а после обвинения в убийстве его вполне могли повесить. Однако пока Санса продолжает оставаться Алейной Стоун, а Мизинец – лордом-протектором.
Очевидно, Мизинец планирует снова расширить свои владения. Есть, конечно, его подопечный Роберт Аррен, но, учитывая судьбу всех прочих, кто оказался на пути амбиций Бейлиша, шансы лорда Роберта дожить до совершеннолетия весьма призрачны. Не лучше обстоят дела и у Сансы. Избавившись от старшей дочери Старков, Мизинец сможет объявить своим Север.
Поверхностное очарование психопата – вот лучшее описание Мизинца. Он кажется весьма приятным, даже харизматичным, однако это лишь фасад. Каждое внешнее проявление привязанности к другим людям служит его личным целям. Да, он сражался на дуэли за руку Кейтилин – но женитьба на ней заметно повысила бы его социальный статус. Учитывая более поздние поступки Бейлиша, мы вполне можем оценить трезвым взглядом и его прошлое.
Если не считать очевидного ответа – ради власти, – зачем Мизинец делает то, что делает? Психопаты действуют, потому что считают, будто имеют на это право. Они не испытывают никаких чувств к другим людям и нередко страдают нарциссизмом. Контрольный список Хейра, диагностический тест, используемый для выявления психопатов, включает в личностные факторы, свойственные психопатам, как «агрессивный нарциссизм», так и «колоссальную самооценку». Подобное сочетание весьма взрывоопасно. Люди и законы не дают психопату получить то, что он, по его мнению, заслуживает. Решение устранить или обойти эти преграды напрашивается само собой, особенно когда шансы быть пойманным ничтожны. Доиндустриальное общество вроде Вестероса является идеальной средой для умного психопата, не говоря уже о том, что благородное происхождение до некоторой степени защищает его перед законом.
Одна из главных привлекательных черт эпоса Мартина заключается в том, что автор избегает дихотомии добра и зла, присутствующей в большинстве фэнтезийных произведений, а вместо нее предлагает читателю более структурированное, реалистичное человеческое общество. Злодейский либо геройский статус персонажа в немалой степени зависит от взглядов читателя, а эти взгляды постоянно меняются: отвратительный монстр из одной книги может стать героем в другой, и наоборот. Хорошие до поры до времени мужчины и женщины могут поддаться соблазну и соскользнуть с высокого морального престола. Иногда они исправляются, иногда нет. Напротив, самые грубые персонажи могут чему-то научиться на собственном опыте и порой, иногда невольно, испытывают жалость и даже уважение к своим врагам. Можно ли ожидать чего-то подобного от Мизинца? Я так не думаю. Его привязанность лжива, как и его сочувствие. В нем нет места состраданию. И он не может измениться, поскольку, метафорически выражаясь, изначально мертв внутри. Мизинец скрывает свою внутреннюю нигилистическую пустоту за маской благоразумия Клекли. Он монстр среди нормальных людей.
Сагу Мартина часто сравнивают с «Властелином колец» Дж. Р. Р. Толкина, но при всем уважении к профессору Толкину и его чудесной работе психологической сложностью там и не пахнет. За исключением Боромира, Арагорн и его товарищи являются «хорошими» в том смысле, какой редко встречается в реальной жизни. Кольцо Всевластья развращает хороших людей. Это очевидный сверхъестественный источник зла в мире, где люди (а также эльфы, гномы и хоббиты) по сути своей добрые. В книгах Мартина нет внешнего источника зла, поскольку он не нужен автору. В «Песни льда и огня» имеются порочность, безнравственность и грех – но их порождают человеческие заблуждения. Сверхъестественное зло встречается здесь крайне редко, а если и встречается, то природа его совершенно чужда человеку. В белых ходоках и упырях нет ничего привлекательного. Они только проливают кровь и несут забвение неупокоенности.