Текст книги "С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 3

Женская тюрьма Парадиз-Сити была вынесена за черту города на две мили, и с магистрали 4А, ведущей до Большого Майами, к ней шла специальная дорога.

Ярким солнечным утром из тюремных ворот вышли пять девушек. Одной из них была Нона Джакси. Остальные девушки отсидели гораздо больший срок, поэтому и относились к Ноне чуть ли не по-матерински. Ее трагедию они воспринимали как простое невезение. Всю неделю, что Нона провела за решеткой, они нянчились с ней, всячески успокаивая, не давая грустить. Советовали впредь быть повнимательнее, когда воруешь в магазинах.

Все еще не веря, что это дикое недоразумение произошло именно с ней, Нона слушала болтовню девушек и понимала, что бессмысленно убеждать их в своей невиновности и в том, что она попала в тюрьму по жуткому недоразумению.

Освободившихся поджидал потрепанный рейсовый автобус, на котором можно было доехать до центра города. Около автобуса стоял «бьюик». Едва девушки двинулись к автобусу, двое мужчин вышли из «бьюика» и направились к ним.

Лулу Додж, коренастая блондинка, отсидевшая три года за удар ножом, которым она наградила своего сутенера, первой обратила внимание на этих мужчин.

– Ага… копы! К чему бы это они здесь?

Мужчины подошли к девушкам и, к ужасу Ноны, остановились перед ней.

– Нона Джакси? – спросил один из них. Он нависал над ней подобно гранитному утесу.

– Да.

Девушки заторопились к автобусу, но Лулу задержалась, выжидательно глядя на подругу.

Один из них продемонстрировал Ноне полицейский значок.

– Полиция. Проедем в управление.

– Ха! – воскликнула Лулу, становясь между ними и Ноной. – Руки прочь от нее! – Она взяла Нону за руку. – Не иди с ними, дорогая. Если у полиции есть какое-то дело, пусть вызовут тебя по повестке.

Второй мужчина, пухлый, краснолицый крепыш, плечом оттолкнул Лулу, развернул ее и пинком отправил в направлении автобуса.

– Проваливай, дешевка! – проворчал он. – Думаешь, мы не сможем вернуть тебя сюда? Запросто!

Второй полицейский повел Нону к машине.

Совершенно деморализованная, Нона пыталась освободиться.

– Я ничего не понимаю. В чем дело? Зачем я нужна?

– Послушай, сестричка, если бы ты ничего не объясняла мне, я был бы счастлив, – скучным голосом сказал коп. – У меня четкий приказ: я должен доставить тебя в управление.

Они дошли до машины, и Нона уселась на переднее сиденье. Она бросила последний взгляд на Лулу, которая наблюдала за этой сценой. Лулу помахала Ноне на прощание, и «бьюик» быстро скрылся из виду.

Едва тюрьма и автобус, тащившийся сзади по пыльной дороге, скрылись за поворотом, как мужчина, сидевший за спиной Ноны, наклонился к ней и сдавил шею своими лапищами. Девушка еще некоторое время конвульсивно дергалась, но вскоре потеряла сознание. Мужчина, сидевший на заднем сиденье, подхватил безжизненное тело Ноны и перетащил назад. Действуя с профессиональной сноровкой, он связал Нону по рукам и ногам, в то время как «бьюик» быстро мчался вперед. Заткнув рот Ноны носовым платком, он уложил тело на пол машины и прикрыт ковриком.

– Давай побыстрее, – озабоченно сказал он водителю.

Эти двое из детективного агентства работали на Линдсея. Они прекрасно знали, чем рискуют, идя на похищение человека, но Линдсей щедро заплатил им. Сейчас они думали лишь о том, как побыстрее закончить дело.

Примерно за милю до магистрали их машину поджидал черный «тандерберг». Двое мужчин перетащили безжизненное тело Ноны на заднее сиденье «тандерберга» и прикрыли покрывалом.

– Все нормально? – поинтересовался Силк. Его стеклянный глаз хищно сверкнул на солнце.

– Да.

– Тогда исчезайте, – Силк кивнул, и Киган погнал тяжелую машину к магистрали.

Через полчаса машина свернула на узкое горное шоссе, в тридцати милях от Парадиз-Сити. Удостоверившись, что позади никого нет, Силк сказал:

– Нам лучше взглянуть на нее. Как бы она не отдала Богу душу.

– Это уж точно, – Киган остановил машину.

Силк вышел и открыл заднюю дверцу. Сняв покрывало, он осмотрел неподвижное тело девушки и вынул кляп.

– Симпатичная, – заметил Киган, ощупывая глазами тело девушки. – Как раз в моем вкусе.

– Покажи мне хотя бы одну женщину, которая не была бы в твоем вкусе, – презрительно сказал Силк. – Поехали!

Ухмыльнувшись, Киган медленно тронул машину с места. Пыля, они покатили в сторону холмов.

Силк закурил сигарету. Женщины совершенно не интересовали его. Когда ему было семнадцать лет, он женился на потаскушке. Она была на четыре года старше его и, как бы это сказать, очень опытная. В сравнении с ней он был импотентом. Они развелись через две недели. Разочарованный, Силк начал посещать проституток, тратя на них все деньги и стремясь доказать себе, что он настоящий мужчина. Но желанного удовлетворения не получал. Через несколько лет в припадке внезапного бешенства Силк задушил одну из своих случайных подружек. С тех пор женщины совершенно перестали его интересовать – он понял, что есть удовольствие более острое, чем страсть. Это убийство.

Время от времени он знакомился с девушками, спал с ними, а потом убивал. Затем через негласную информационную сеть преступного мира Силк узнал, что Линдсей подыскивает наемного убийцу. Они встретились и быстро договорились. Линдсею нужен был убийца, у которого рот на замке. Вскоре Силк получил первое задание. Нужно было устранить одного настырного агента ФБР. Тот собрал достаточно улик, чтобы упрятать Германа Радница за решетку до конца его дней. Этот агент работал в одиночку, не ставя вышестоящее начальство в известность – хотел, чтобы все лавры достались ему. Линдсей, узнав об этом, решил незамедлительно нанести упреждающий удар. Слишком уверенный в себе, Силк недооценил противника. Он полагал, что все, что ему предстоит сделать, так это прийти к агенту на квартиру, позвонить в дверь и, когда тот откроет, убить его из револьвера с глушителем.

На деле получилось совсем иначе. Когда он позвонил в дверь, открыла жена агента. Силк растерялся. Он вошел в прихожую, и агент, прятавшийся за дверью, гут же приставил револьвер к его виску. Силку ничего не оставалось, как выбросить свое оружие на пол. Агент отвел его в гостиную и, заставив встать возле стены, велел жене звонить в полицию.

С холодной отчаянной смелостью, которая не раз выручала его в будущем, Силк выхватил кинжал и бросился на агента. Он успел вонзить кинжал, и в следующее мгновение был ослеплен вспышкой револьверного выстрела. Пуля раздробила скулу и выбила левый глаз. Истекающий кровью, полуослепший, полуглухой, Силк все же смог зарезать женщину, которая безуспешно пыталась дозвониться до полиции. Как он вышел из квартиры и умудрился добраться до машины, Силк не помнил. Он никому не рассказывал об этом инциденте, да и сам вспоминал о нем неохотно.

Позже, когда рана зажила, Силк стал верным исполнителем у Линдсея.

Но Линдсей понимал, что в одиночку Силку работать нельзя – слишком рискованно, да и неэффективно. Был нужен ассистент. И тут в поле зрения Линдсея совершенно случайно попал Чет Киган. Молодой человек не состоял на учете в полиции. Линдсей решил, что это подходящая кандидатура.

Линдсей натолкнулся на него в одном из ночных клубов Нью-Йорка, пользующегося сомнительной репутацией. Киган был сутенером, опекая сразу нескольких девочек по вызову. Линдсей достаточно хорошо знал людей подобного сорта и понимал, что за большие деньги этот парень пойдет на все. Он организовал встречу Силка и Кигана и позже выслушал мнение Силка.

– Что ж… парень нормальный. Я лично займусь его тренировкой. Отдай его мне.

Силк и Киган оказались идеальными партнерами. Оба любили покрасоваться, хорошо одевались и могли сойти за своих в любом обществе. Оба ради денег были готовы пойти на преступление. Единственное, в чем они расходились во взглядах, так это женщины. Силк был к ним абсолютно равнодушен; Киган же не мог пройти спокойно мимо хотя бы одной юбки. И хотя Силка это немного раздражало, в конце концов он смирился с причудами напарника. Но когда они занимались делом, женщины мигом вылетали из головы Кигана. Киган признавал Силка за главного. Силк был профессиональным убийцей, маньяком, получающим удовольствие от того, чем он занимался. Киган еще не дошел до такой черты…

После получаса быстрой езды они подъехали к высокой горе. У ее подножия был тоннель, ведущий в просторную пещеру. Это идеальное убежище обнаружил и оборудовал Линдсей.

Киган осторожно повел «тандерберг» по тоннелю. Через некоторое время они остановились.

Трое мужчин, одетых в джинсы и вонючие рубашки, подошли к машине.

– Она здесь, Джим, – сказал Силк крупному широкоплечему мужчине с красным лицом. – Отнеси ее, куда надо.

– Я это сделаю, – тут же вызвался Киган. – Мне это доставит удовольствие.

– Бери, бери, – сказал Силк высокому мужчине, игнорируя порыв Кигана. – И держи свои руки на привязи. Если начнешь лапать, убью… понял?

– О’кей, мистер Силк, – отозвался широкоплечий.

Он открыл заднюю дверцу, вытащил тело Ноны и осторожно понес в темноту.

Киган наблюдал за ним некоторое время, затем усмехнулся и сказал приятелю:

– Ты что, не мужик, Лу? Зачем отнимать у себя последние радости жизни?

Единственный глаз злобно сверкнул, лицо со шрамом словно окаменело.

– Когда-нибудь, мой мальчик, ты обрадуешься. До смерти, – тихо сказал Силк.

Повернувшись, он скрылся в темном зеве тоннеля.

Киган попытался улыбнуться, но ничего не получилось. В глубине души он всегда боялся Силка, даже тогда, когда тот бывал в благодушном настроении. Он принялся вытаскивать чемоданы из «тандерберга» и хотел было непринужденно засвистеть, как вдруг обнаружил, что у него пересохло во рту.

Окна небольшого ресторанчика «Краб и Омар» смотрели в маслянистую воду гавани, к причалу которой ловцы губок привязывали на ночь свои суденышки. В этом незаметном ресторанчике имелись четыре отдельных кабинета, где можно было вкусно поесть, побеседовать с глазу на глаз и незаметно покинуть заведение.

Чуть позже десяти часов вечера Линдсей остановил «кадиллак» на пристани и вошел в ресторан. Хозяин, толстый заботливый грек, немедленно провел его в один из отдельных кабинетов. Линдсей заказал сандвич с омаром и лимонный сок с газированной водой. В ожидании заказа Линдсей вышел на маленький балкончик и принялся созерцать суету в гавани. Большой рыболовный траулер как раз швартовался у пирса. Около швартовых тумб о чем-то судачили рыбаки. Несколько девушек в бикини демонстрировали им свои формы, надеясь подзаработать.

Линдсей успел съесть омара и закурить сигару, когда в кабинет вошли Силк и Киган. Вскоре они расположились в плетеных креслах.

Линдсей спросил своим тихим, хорошо поставленным голосом:

– Итак, как наши дела?

– Движутся, – ответил Силк. – Мы доставили девчонку… никаких проблем. Льюис будет здесь через пару минут. Чет привезет доктора Кунтца завтра.

– С девушкой ничего не должно случиться, – приказал Линдсей. – Я полагаюсь в этом на тебя, Силк, так что проследи.

– О’кей. Я уже распорядился.

– Мы должны найти с ней общий язык. Без ее помощи наш план рухнет, как карточный домик.

– Да… да, – нетерпеливо произнес Силк. – Все будет нормально.

В дверь постучали. Силк вскочил, бросил руку в карман, пальцы сомкнулись на рукоятке автоматического револьвера 38-го калибра. Киган, спрятавшись за дверью террасы, уже держал оружие в руках.

Линдсей остался сидеть, с удовлетворением наблюдая за слаженными действиями своих головорезов. Все их движения были бесшумными и быстрыми – даже он был поражен.

Фред Льюис вошел в накуренный кабинет.

Оружие исчезло в мгновение ока, и Силк с Киганом провели гостя к Линдсею. Затем Киган запер дверь. Силк пододвинул кресло к Льюису, жестом показав, что тот может сесть.

В полутьме Льюис не мог ясно различить лицо Линдсея. Он видел лишь то, что его собеседник, высокий, худощавый мужчина, сидит в плетеном кресле, сложив руки на коленях. Около него стоял еще один мужчина, тоже высокий худощавый, и этот человек, как инстинктивно понял Льюис, представляет собой большую опасность. Это ощущение опасности еще больше усилилось, когда к этой парочке присоединился третий, пониже ростом. Тревожное предчувствие сжало сердце Льюиса.

– Итак, Льюис, вы уже знаете мои условия, – спокойно сказал Линдсей. – Я выплачиваю вам десять тысяч долларов за вашу помощь. Пол Форрестер – один из ваших пациентов, не так ли?

Разговор между четырьмя мужчинами продолжался около часа. Наконец все детали операции были выверены до мелочей, И Льюис ушел, бледный, взволнованный, но уже решивший не отступать от намеченного. Линдсей встал и расправил плечи.

– Мы не должны оставлять никаких нитей, по которым можно было бы догадаться об операции, – заметил он. – Едва будет обнаружено исчезновение Форрестера, как его начнут интенсивно разыскивать. – Линдсей задумчиво глянул в сторону моря. – Этот юноша может проболтаться. Он такой ненадежный… вы понимаете?

– Нет вопросов, – равнодушно отозвался Силк. – А его подружка?

Не поворачиваясь, Линдсей сказал:

– Она тоже должна исчезнуть. Если с ней случится несчастный случай, я не буду уточнять, куда подевались деньги, которые вы передали ей. Мне все равно, кто воспользуется этими деньгами, если она не сможет предъявить на них свои права.

Силк и Киган обменялись многозначительными взглядами, затем двое убийц покинули террасу и направились к «тандербергу».

Нона Джакси открыла глаза и огляделась. Пальцы сс потянулись к ноющей шее, девушка скривилась от боли. Она поняла, что лежит на раскладушке в полутемной пещере. Длинные тени перечеркнули песчаный пол. Охваченная ужасом, Нона попыталась приподняться. Из темноты послышался женский голос:

– Очнулась? Как ты себя чувствуешь?

Нона глянула в ту сторону, откуда раздался голос. Шейла Латимер подошла к ее постели. Она была интеллигентна, красива, и это почему-то успокоило донельзя расшатанные нервы Ноны.

– Где я? – с трудом произнесла Нона. – Кто… Кто вы?

– Садись, милая, – Шейла вошла в круг света, отбрасываемый лампой. – Мне очень жаль, серьезно. Могу понять, как ты себя чувствуешь. Попробуй подняться. Ну вот… Ничего плохого здесь с тобой не случится, успокойся.

Нона бессильно опустилась на постель, и Шейла присела рядом.

– Может быть, ты хочешь выпить? Кофе, например? Только скажи, – участливо продолжала Шейла. – Этот мерзавец очень грубо с тобой обошелся! Твоя бедная шейка распухла и посинела.

– Кто вы? Где я?

– Сейчас я тебе все расскажу, дорогая. Тебя похитили. И я – тот человек, который должен за тобой присматривать. Зови меня Шейла. Повторяю, здесь тебе ничто не угрожает. Я постоянно буду рядом, так что нечего бояться. А находишься ты в пещере, как сама догадалась. Тебе предстоит кое-что сделать, смотри, не вздумай отказаться. Это очень важно, дорогая. Все эти люди – сволочи. Я имела неосторожность связаться с одним из них… Вот уж кто законченный негодяй! Пока ты будешь делать то, что им требуется, все будет прекрасно. Попытаешься удрать или выкинуть какой-нибудь фокус – пощады не жди. Поверь мне. Я сама надеялась, что смогу выбраться из этого дерьма, но ничего не вышло. Не повторяй моих ошибок. Смотри… – Шейла задрала юбку и показала Ноне исколотые бедра. – Я наркоманка. Мне необходима ежедневная доза наркотика. То же будет с тобой, если ты откажешься сотрудничать с ними. Сейчас ради дозы наркотика я готова на все… Но мне не хочется, чтобы тебя привязали к кровати и, посадив на иглу, превратили в наркоманку, которой на все плевать. – Она ослепительно улыбнулась Ноне, а Нона смотрела на нее с ужасом. – Сейчас мне уж точно на все плевать! – Шейла помолчала, затем добавила: – Завтра они выкрадут из клиники Пола Форрестера. Из того, что они говорили, я поняла, что в прошлом вы работали вместе. Твоя работа будет состоять в том, чтобы убедить бывшего шефа расшифровать какую-то формулу. Я не знаю, что это за формула, но краем уха слышала, что это нечто очень важное. Вы вновь будете работать вместе, он расшифрует формулу, и после этого ты будешь свободна, как ветер. Поняла? Это так просто! И пусть тебя ничто не волнует, дорогая… Так как насчет чашечки кофе?

Клиника Гаррисона Уэнтворта была погружена в темноту. Сторож лежал на тахте, мирно похрапывая. Было двадцать минут третьего. Ночь.

Силк и Киган поставили «тандерберг» в тени высокой стены, в двадцати ярдах от ворот. Вместе они подошли к воротам и сквозь железную решетку увидели неосвещенную дорогу, ведущую к клинике.

– Вперед, – распорядился Силк. – Покажи, какой ты способный парень.

Киган взял мощный фонарик и осветил тяжелый замок на воротах.

– Ха, это проще, чем девушке потерять невинность, – сказал он, вставляя в замок изогнутую стальную проволоку. Некоторое время манипулировал ею внутри механизма замка, затем послышался скрежет, и замок открылся. – Видишь… Никаких проблем. Даже ломать не пришлось.

– Награди сам себя медалью, мальчик, – сказал Силк, двинувшись по дороге.

Киган последовал за ним. Через некоторое время они подошли к помпезному входу в клинику.

– Повтори, – Силк махнул в сторону двери.

Киган осмотрел замок, потом разочарованно покачал головой.

– Здесь и ребенок справится… ребенок с одной рукой. – Хватит болтать, открывай!

Киган за несколько секунд открыл замок, и они бесшумно проскользнули в темный вестибюль. Льюис нарисовал им подробный план клиники, так что они знали, куда идти. Словно призраки, негодяи проскользнули по широкой лестнице на второй этаж. Поджидавший их Льюис шагнул навстречу: бледное лицо, потный лоб, в глазах – смятение.

– Привет, – сказал Силк. – Все нормально?

Льюис кивнул.

– Дал ему таблетку?

Льюис опять кивнул. Во рту его было сухо, так что говорить он не мог.

– Подействовало?

Льюис провел языком по сухим губам.

– Да… Я только что заходил. Он спит, – сказал он хрипло.

– О’кей, проводи нас к нему.

Едва Льюис двинулся по коридору, как Киган вытащил из-под полы пиджака тяжелую дубинку и, зажав в руке, спрятал за спиной.

Льюис остановился возле двери, дрожащей рукой вставил ключ в замок, открыл дверь и отступил в сторону.

Силк вошел в небольшую палату. На кровати лежал человек.

– Это он?

– Да.

Силк посмотрел на спящего, затем глянул на Кигана, который тоже вошел в палату.

– Донесешь?

– Играючи.

Силк повернулся к Льюису.

– Где его одежда?

Льюис открыл один из встроенных шкафов.

– Здесь все.

Силк снял с вешалки легкий костюм, рубашку, белье, наклонился и поднял ботинки и носки. Связав все это в узел, он кивнул Льюису.

– Уходим!

Словно тень, в тот же момент Киган скользнул за спину Льюиса и ударил дубинкой по голове с такой силой, что проломил череп. Кровь брызнула на стены, тело несчастного с глухим стуком упало на пол.

Наблюдая за действиями напарника, Силк спросил:

– Уверен?

Киган равнодушно вьггер дубинку о рубашку Льюиса.

– Спроси его… он ответит.

Киган подошел к табуретке, разломал ее и, взяв одну из ножек, наклонился над мертвым телом. Погрузив конец ножки в разбитый череп, бросил ножку на пол. Подошел к кровати и содрал с нее простыню. С помощью Силка он взвалил завернутое в простыню тело спящего мужчины на плечо.

Двигаясь бесшумно, двое мужчин вышли из здания клиники и растворились во мраке ночи.

Клуб «Гоу-гоу» закрывался в четыре утра. Большинство девушек, подцепив клиентов, уже разошлись по домам, но Дрена Френч все еще сидела у стойки бара – немного подвыпившая, счастливая. Ведь это ее последняя ночь в клубе! Все же ей было немного грустно. Ей нравился О’Брайен, и она дружила с большинством девушек в клубе, а к бармену, Тин-Тин Вашингтону, выходцу с Ямайки, испытывала особую симпатию.

Он как раз заканчивал полировать последний бокал. Большинство ламп в зале было погашено. О’Брайен подсчитывал выручку. Лишь трое подвыпивших матросов дремали возле стойки бара. Их девушки уже надевали плащи.

– Пора бай-бай, бэби, – сказал Тин-Тин. – Пятый час.

Он махнул вышибалам, и те направились к матросам.

– Да, приятель, ты прав, – сказала Дрена, соскользнув с высокой табуретки. – Пора. – Она допила виски и протянула бокал бармену. – Ты вряд ли увидишь меня в ближайшее время. Я скажу тебе по секрету… Я покупаю ресторан.

Вашингтон улыбнулся. Его белые зубы были великолепны.

– Это то же самое, как если бы я купил Белый Дом… – сказал он. – Тебе надо поспать, дорогая.

Дрена облокотилась о стойку бара и рассмеялась.

– Парень! Если бы ты знал! Как-нибудь на следующей неделе, когда будешь свободен, зайди ко мне. Выпивка и еда будут всегда тебе обеспечены. Ресторан, слышишь, находится в дальнем конце гавани. Все, что ты захочешь, – и бесплатно. Я знаю, как заботиться о друзьях.

– Разве я сказал, что сомневаюсь? – с лица Тин-Тина не сходила улыбка. – О’кей… до завтра.

– Ты не веришь мне? Спроси Хоукинса. Прекрасное дело! Я и мой приятель провернем его. Я приглашу девушек, повара, вышибал. Мы переплюнем этот вонючий кабак, – не унималась Дрена. – Дружище! Как же мне повезло! Приходи… Для друзей у меня всегда будут открыты двери.

Она махнула на прощание рукой и отправилась переодеваться. Один из матросов обнял ее и попытался усадить к себе на колени. Прежде чем вышибала успел прийти на помощь, Дрена схватила пустую бутылку и слегка ударила ею матроса по голове.

– Что за вертеп! – взвизгнула она. – Проклятье!

Через десять минут она покинула клуб. Прохладный ночной воздух приятно освежал. Она пошла вдоль по набережной, размахивая сумочкой и мурлыкая песенку. Дрена никак не могла поверить в то, что завтра у нее будет десять тысяч долларов.

Силк, прятавшийся в тени, наблюдал, как она вышла из клуба. Затем медленно двинулся следом.

«Не оставлять никаких улик», – сказал Линдсей. Сейчас оборвется и эта нить. Силк заметил, что Дрена немного пошатывается. Ага, так она выпила на радостях! Что ж, тогда все упрощается. Силк пошел быстрее.

В этот час в гавани было темно и безлюдно. Дрена услышала быстрые шаги и оглянулась, уверенная, что ее преследует подвыпивший матрос из клуба. Красотка не испугалась. Она знала, как управляться с подвыпившими матросами. К ней приближался высокий худощавый мужчина.

Это случилось настолько быстро, что Дрена даже не успела среагировать. Профессиональный убийца провел молниеносный прием, его руки схватили Дрену за ноги. Прежде чем она успела вскрикнуть, туловище взлетело в воздух, и в следующий миг голова Дрены, словно хрустальная ваза, разбилась о бетон гавани. Безжизненное тело скользнуло в маслянистую воду, с тихим плеском ушло на дно.

Силк подождал некоторое время, чтобы быть уверенным, что все кончено, и медленно направился к сияющему огнями центру города.

Ночью в полицейском управлении дежурил сержант Джо Бейглер. Часы на стене показывали двадцать минут пятого. Он сидел за столом, возле его локтя стоял картонный стаканчик с кофе, в зубах была зажата неизменная сигарета. Это был большой, мощного телосложения мужчина чуть старше тридцати лет. Его жесткое веснушчатое лицо ничего не выражало. Воротник летней рубашки был расстегнут, узел черного галстука ослаблен.

Наискось, за своим пустым столом, сидел Макс Якоби, детектив третьего класса, молодой высокий темноволосый юноша. Он просматривал донесения патрульных, что-то довольно напевая под нос.

– Ты можешь прекратить эти нечленораздельные вопли? – недовольно проворчал Бейглер. – До Синатры тебе ох как далеко.

Якоби откинулся на спинку кресла и улыбнулся.

– Завидуете, сержант, – сказал он. – Слышали бы вы, как я пою в полный голос!

– Займись лучше работой, – проворчал Бейглер. – Ты уже прочел рапорты?

– Заканчиваю, – Якоби глянул на часы и покачал головой. – Бог мой! Поспать бы!..

Зазвонил телефон. Бейглер поднял трубку короткопалой волосатой лапой. Якоби вдруг заметил, как напряглось лицо сержанта. По тому, как он порывисто поднялся и отодвинул стул, стало ясно, что произошло нечто чрезвычайное.

Бейглер отрывисто произнес:

– Ничего не трогать. Наши люди будут у вас через несколько минут. Да, о’кей. Момент! – Он положил трубку и тут же поднял трубку другого телефона, связываясь с оперативной группой. – Джек! Немедленно пошли четырех парней в клинику Гаррисона Уэнтворта. Там случилось что-то очень неприятное. Поставь охрану, но ничего не трогай. – Он схватил трубку третьего телефона. – Чарли… Вызови Хесса. Скажи, пусть немедленно мчит в клинику Гаррисона Уэнтворта. Подними по тревоге отдел по расследованию убийств! Нам понадобятся все специалисты. – Глянул на Якоби, который следил за ним с напряженным вниманием. – Сбежал один из опасных сумасшедших. Убил санитара. Отдай распоряжение блокировать все дороги. Действуй!

– Как он выглядит? – рука Якоби потянулась к телефону.

– Понятия не имею. Но дороги надо перекрыть немедленно. Передай, чтобы у всех проверяли документы. Сбежавшего зовут Пол Форрестер, и у него отсутствуют какие-либо документы.

– Форрестер, – Якоби вздрогнул. – Бог мой! Это же…

– Я прекрасно знаю, кто он. Выполняй! – Бейглер вновь схватил телефон. – Чарли… Нашел Хесса? Прекрасно. Дай мне шефа.

Шеф полиции, Фрэнк Террел, всегда спал чутко. Первый же звонок телефона, стоящего рядом с двухспальной кроватью, разбудил его. Его жена, Керри, спящая слева, застонала; она просыпалась гораздо труднее.

Уже сидя на постели, Террел, широкоплечий полу-седой мужчина с агрессивно выдвинутым вперед подбородком, спросил:

– Да, Джо? В чем дело?

– Проблемы в клинике Гаррисона Уэнтворта, – коротко сказал Бейглер. – Пол Форрестер убил санитара и сбежал.

– Пол Форрестер! – голос Террела дрогнул.

– Именно. Я приказал блокировать все дороги. Хесс уже на пути туда. Какие будут распоряжения?

– Пришли за мной машину, Джо. Я немедленно еду.

Повесив трубку, Террел принялся торопливо одеваться.

Керри, крупная, привлекательная женщина, надела халат и, не задавая лишних вопросов, вышла их спальни. К тому времени, когда Террел оделся, его уже поджидала чашка крепкого кофе.

Он нежно улыбнулся, глядя на жену.

– Спасибо, дорогая. Даже не знаю, что бы я делал без тебя.

Одним глотком Террел осушил чашку. Послышался шум подъехавшей автомашины.

– Это серьезно? – Керри проводила мужа до двери.

– Да… Вряд ли я вернусь сегодня ночью. Я позвоню, когда будет время. – Поцеловав жену, он торопливо спустился по лестнице.

Пока машина мчалась в полицейское управление, Террел наспех составлял план первоочередных действий. Зайдя в комнату, где находились детективы, он застал Бейглера все еще отдающего приказы по телефону.

– Как я вижу, Джо, ты действуешь правильно. Это точно Пол Форрестер?

– Так сказал доктор Хертц… уж он-то знает.

– О’кей, допустим. Поговорим позже. – Террел сел на край стола Бейглера и снял трубку, в то время как Бейглер вышел из помещения.

– Чарли, соедини меня с Роджером Уильямсом.

Через минуту сонный мужской голос произнес:

– Уильямс… какого черта?..

– Это капитан Террел. Только что из клиники сбежал Пол Форрестер.

Террел услышал, как человек на том конце провода шумно вздохнул. Затем Уильямс, агент ФБР из Большого Майами, нервно спросил:

– Какие действия вы предприняли?

– Дороги блокированы. Мои люди сейчас в клинике. Мы нуждаемся в помощи. Это случилось примерно полтора часа назад. Я поднял по тревоге всех своих людей, но этого явно недостаточно. ЦРУ тоже должно помочь… И в Вашингтон не помешает сообщить. Сделаете?

– Разумеется. Если он не угнал машину, то вряд ли ушел далеко.

– У нас даже нет его описания. Я немедленно еду в клинику. Вы найдете меня там.

– Хорошо.

Террел повернулся к Якоби.

– Оставайся здесь, Макс. Отвечай на все телефонные звонки. Если случится что-нибудь важное, свяжись со мной по рации.

– Да сэр.

Якоби подошел к столу Бейглера и сел в кресло. Он глянул на часы, висевшие на стене. Было пятнадцать минут шестого. С чувством острого сожаления детектив понял, что уснуть ему доведется еще очень и очень не скоро.

Доктор Макс Хертц из последних сил пытался сохранять спокойствие. Он сидел за своим столом с чашкой кофе в руке и сигаретой в зубах. Поверх бело-голубой пижамы он накинул халат. Жидкие волосы растрепались, выглядел доктор далеко не лучшим образом.

– Такого здесь еще не случалось, – в который раз повторял он, глядя на сидящего напротив него Терре-ла. – Я в шоке. Моя клиника пользуется безупречной репутацией, вы это прекрасно знаете. На излечении здесь находятся лишь очень важные пациенты. Я заведую клиникой вот уже пятнадцать лет. Ни один пациент до сего дня не сбежал отсюда… не было даже попыток сделать нечто подобное.

Террел нетерпеливо остановил доктора.

– Но это уже случилось. Не переживайте, мы найдем его. Как это произошло?

Доктор Хертц отхлебнул кофе, поставил чашку.

– Скорее всего, Льюис проявил халатность и сам подставил себя под удар. Однако верится в это с трудом, так как персонал у меня весьма квалифицированный. Но иного объяснения я не нахожу. Инструкции у нас очень строгие. Ночью на каждом этаже дежурят, как минимум, два человека. Один из них отдыхает, а другой наблюдает за коридором. Сидя за столом, он видит двери всех палат. Существует строгое правило: если пациент позвонит, санитар обязан разбудить спящего напарника, прежде чем отправиться в палату. С особо буйными надо соблюдать предельную осторожность. Я думаю, на сей раз Льюис пренебрег правилами. Форрестер позвонил, и Льюис, вместо того, чтобы разбудить Мейсона, легкомысленно направился в палату один. Впрочем, «легкомысленно» – это слишком сильно сказано, ведь Форрестер никогда не проявлял склонности к насилию. Он был самым примерным пациентом. Так что то, что Льюис не разбудил Мейсона, в какой-то мере объяснимо. Думаю, Форрестер напал на Льюиса, когда тот вошел. Потом Форрестер вытащил у Льюиса ключи, отпер входную дверь и ворота.

Бейглер нерешительно вошел в кабинет доктора Хертца.

– Извините меня, шеф…

Террел поднялся.

– О’кей, доктор, будем считать, что так и было. Но есть одна вещь… пожалуйста, ничего не говорите журналистам. Судя по всему, дело подпадает под юрисдикцию Вашингтона, так как это не больше не меньше, как государственная тайна.

– Да… да, конечно. Я понимаю.

Глядя, как доктор пьет кофе, пытаясь унять дрожь в руках, Террел недовольно поморщился и вышел в коридор. Бейглер вышел за ним.

– Представляете, наш Ловис вообразил, что он Шерлок Холмс, – нотки презрения ясно слышались в голосе Бейглера. – Поговорите с ним.

Террел поднялся вслед за Бейглером по лестнице. Они вошли в палату Форрестера, где детектив Фред Хесс из отдела по расследованию убийств, сидя на кровати, что-то заносил в записную книжку, а доктор Ловис, патологоанатом, наблюдал, как двое санитаров укладывают на носилки тело Фреда Льюиса.

Толстый коротышка, доктор Ловис пользовался заслуженным уважением Террела. Они давно работали вместе, и Террел всегда прислушивался к мнению Ловиса.