Текст книги "Крысы (сборник)"

Автор книги: Джеймс Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 55 страниц)

– Вот и хорошо. Тогда мы обязательно встретимся с вами позже, – сказал человек почти весело и пошел дальше, засунув руки в карманы и что-то насвистывая.

– Забавный тип, – сказал Калвер, – он выглядит не только бодрым, но и вполне счастливым.

– Да, действительно, он здесь один такой. Это инженер Фэрбенк. Такое впечатление, что ему все нипочем. Одно из двух: или он обладает невероятной приспособляемостью к любым обстоятельствам, или просто сумасшедший.

– А как ведут себя остальные? Судя по тому, что я видел на собрании, мало кто был в нормальной форме.

– Да, вы правы. И настроение у людей все время меняется. Это прямо как эпидемия. То все заражаются каким-то неестественным оптимизмом, то впадают в жуткую депрессию. Тогда кажется, что весь воздух в убежище пропитан какой-то черной пылью. Она проникает в вас помимо вашей воли, и невозможно противиться ее воздействию. Вы сами видели, до какого душевного кризиса дошли ваши соседи по лазарету. Еще несколько человек за это время лежали в лазарете с тяжелой депрессией. Но вам тогда было не до них.

Они поравнялись с тяжелой дверью, в которую был врезан маленький стеклянный глазок. На стене над дверью Калвер заметил красную сигнальную лампу. Он приостановился и заглянул в глазок. Кэт остановилась у него за спиной и спросила:

– Вам бы могло прийти в голову, что у них здесь есть собственное радиовещание?

– Боюсь, что меня уже ничего не сможет удивить.

– Нам сюда, – сказала Кэт и, взяв его за руку, повела по коридору, ведущему направо. – Это резервная телефонная станция. Тоже, естественно, совершенно ненужная сейчас, когда вся связь нарушена.

Пройдя через комнату, уставленную длинными рядами аккумуляторных батарей, они оказались в большом зале, где, как сказала Кэт, размещался пульт управления всем комплексом. Одинаковые стойки со множеством выключателей и приборов тянулись рядами вдоль всего зала, образуя узкие проходы. Кое-где на столах стояли мониторы и ставшие теперь ненужными детекторы повреждений. Калвер поднял голову и увидел наверху, под потолком, огромное количество кабелей, удерживаемых проволочной сеткой, к которой в разных концах были прикреплены легкие лестницы.

– Мы уже пришли, – сказала Кэт и толкнула металлическую дверь в конце зала. – А вот и главная контора этого заведения.

Собравшиеся изучали висевшую на стене карту и не обратили на вошедших никакого внимания. Калвер заметил, что в комнате много разных карт, в основном Великобритании. Все они были утыканы разноцветными булавками, а одна – расчерчена черной сеткой из вертикальных и горизонтальных линий.

Дили, стоя спиной к Калверу, показывал что-то на карте, настойчиво тыча пальцем в одну точку, будто настаивал на чем-то. Он явно изменился с тех пор, как Калвер не видел его. Только Калвер никак не мог понять причину этой перемены. Лишь когда Дили повернулся к нему лицом, он догадался, в чем дело: глаза Дили больше не были закрыты повязкой.

– Я рад, что вам сняли повязку, – сказал Калвер. – Зрение восстановилось?

– Да, я вижу так же, как и прежде. – Дили протянул Калверу руку и сказал: – Садитесь, пожалуйста. Я тоже рад, что вы уже на ногах, но думаю, что вам пока не стоит этим злоупотреблять. От лазарета сюда неблизкий путь, отдохните немного.

– Вы в самом деле выглядите намного лучше, Стив. Похоже, вы действительно притворялись, заставляя нас так волноваться, – донесся до Калвера голос Клер Рейнольдс.

Он не заметил ее, когда они вошли в комнату, и теперь поспешил исправить свою оплошность.

– Доктор Рейнольдс, спасибо вам за все, что вы для меня сделали. Я знаю, что доставил вам много хлопот.

Теперь он наконец мог сесть и испытал явное облегчение. Все-таки он здорово устал.

Доктор Рейнольдс сказала, улыбаясь:

– Что вы, я вовсе ни при чем. Вас выхаживала Кэт.

Калвер ничего не ответил. Он внимательно наблюдал за Дили. Сейчас Калверу казалось, что, даже если бы он не знал, что Дили правительственный чиновник, он все равно с первого взгляда определил бы это: в манере и поведении Дили было что-то специфическое. Несмотря на то, что пиджак его висел на спинке стула, воротник рубашки был туго затянут галстуком. Все остальные мужчины, Брайс, например, и еще несколько человек, фамилий которых Калвер не знал, выглядели совсем иначе. И дело даже не в том, что все они были без пиджаков и с расстегнутыми воротничками, в них не было никакой чопорности. Пожалуй, только Фарадей был под стать Дили.

Все расположились за столом. Один Фарадей стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки.

– Нам все-таки здорово повезло, Калвер. Еще немного, и мы хватанули бы такую дозу, что положение наше сейчас было бы критическим. Я очень признателен вам за то, что вы помогли мне добраться до убежища. Без вас бы я пропал.

Калвер смущенно махнул рукой.

– Мне кажется, не стоит об этом говорить. Я уже однажды сказал вам: мы были нужны друг другу. В одиночку каждый бы из нас пропал. Главное, что у вас со зрением все в порядке.

– Да, все наладилось буквально через пару дней. Слава Богу, никаких необратимых повреждений сетчатки не было.

Калвер подумал, что Дили выглядит довольно неважно. Вид у него усталый, задерганный. Да это и неудивительно. Очевидно, он взвалил на свои плечи всю ответственность за происходящее в убежище, и вряд ли кто-нибудь позавидовал бы ему. Правда, и все присутствующие выглядели не намного лучше. Наверное, доктор права: ему, Калверу, действительно повезло – он хоть на несколько дней отключился ото всех этих безумных проблем.

– Мы практически ничего не знаем о вас, Калвер, кроме, пожалуй, того, что вы человек решительный, выносливый и сообразительный. Может быть, вы немного расскажете о себе, чем вы занимались до катастрофы?

– Это имеет какое-то значение?

– Разумеется. Нас здесь слишком мало. Поэтому любой навык, любое знание могут оказаться полезными для всех. Я, несмотря ни на что, верю, что есть и другие такие же группы, как наша, а может быть, даже целые сообщества людей, выживших после взрывов. И надеюсь, что рано или поздно мы объединим наши усилия. Но пока мы можем рассчитывать только на себя.

– Боюсь, что от моей профессии никакой практической пользы не будет, – сказал Калвер с чуть виноватой улыбкой. – Я вертолетчик.

Дили откинулся на спинку стула и произнес:

– А-а-а!

В этом восклицании одновременно прозвучали и удивление, и заинтересованность.

– У меня было свое небольшое дело, – продолжал Калвер. – Наша компания состояла всего из нескольких человек: мой партнер, который занимался коммерческой стороной дела, еще один пилот и пять техников.

– Что вы перевозили? – спросил Фарадей.

– В основном мы занимались грузовыми перевозками. Хотя изредка перевозили и пассажиров. Мы работали в Редхиле: и от Лондона недалеко, и от южных районов тоже. Но я бы не стал утверждать, что мы составляли конкуренцию “Бристоу” – большой вертолетной компании, действовавшей в том же районе.

Калвер ухмыльнулся, а Фарадей спросил с интересом:

– Какие вертолеты у вас были?

– Трех видов. Самый большой – двухмоторный “Вестланд Вессекс-60”, который мы используем... простите, я никак не привыкну, что все это уже в прошлом, – использовали для транспортировки и подъема тяжелых грузов. Кроме того, он мог взять на борт шестнадцать пассажиров и годился для перевозки бизнесменов, торговых делегаций или рабочих бригад. – Калвер снова улыбнулся и продолжал: – Несколько раз мы даже переправляли рок-группы и сопровождавшую их свиту. Не потому, разумеется, что им надо было побыстрее попасть куда-то: просто они хотели произвести впечатление на своих поклонников, свалившись на них прямо с неба. Еше у нас была машина поменьше, “Белл-206-В”. Она могла взять только четырех пассажиров, и мы в основном использовали ее только для перевозки грузов. Самая маленькая наша машина, “Белл-47”, была рассчитана только на двоих. Я очень многих людей научил летать на этой машине. Конечно, они не стали профессионалами, но достаточно хорошо управлялись с этой старушкой. Мы приспособили ее для опрыскивания полей, и у нас было много заказов от местных фермеров.

Калвер смутился, заметив пристальный взгляд Дили, устремленный на него. Он сразу не понял значение этого взгляда и только немного погодя сообразил, что Дили просто впервые видит его. Если только не заходил к нему в лазарет, в чем Калвер сомневался. Похоже, у Дили и без того немало дел. Калверу было интересно, соответствует ли его внешний облик тому представлению, которое сложилось у Дили за время их совместных мытарств.

– Простите, Калвер, это уже чистое любопытство: что привело вас в Лондон в прошлый вторник?

– Я приехал за деньгами. Компания “Бристоу” продавала вертолет “Белл-12”. Причем они хотели получить за него наличными. Мне удалось убедить банк, что моей компании можно доверять.

Дили перебил его:

– Вы хотите сказать, что в джинсах и кожаной куртке явились в банк, чтобы просить в кредит приличную сумму денег? – В голосе его звучало недоверие.

Калвер улыбнулся.

– Я понимаю вас, Дили. Гарри, мой партнер, как правило, носил костюм, чтобы выглядеть солиднее. Но предварительная договоренность с банком уже была достигнута. Я приехал лишь для того, чтобы завершить сделку. – Улыбка исчезла с его лица. – Я опаздывал, а Гарри терпеть этого не мог. Он наверняка уже был на месте, и ему пришлось извиняться перед управляющим за мое опоздание.

– Будем надеяться, что здание банка уцелело, – сказал Дили, понимая, о чем сейчас думает Калвер. Калвер покачал головой.

– Нет, Дили, наш банк был недалеко от “Дейли миррор”. Во время нашего с вами путешествия я видел, что в том районе не уцелело почти ни одно здание.

В комнате воцарилось молчание, которое прервал сам Калвер:

– Я думаю, мы собрались сейчас, чтобы обсудить наше будущее.

– Вы правы, мистер Калвер, – сказал Фарадей, отойдя от стены и усевшись на край стола. – Мы должны разработать план действий не только на те недели, которые нам предстоит провести в убежище, но и на тот случай, если нам по какой-либо причине придется его покинуть.

Калвер осторожно спросил:

– А почему не собрали всех обитателей убежища? Ведь это касается каждого из нас.

Брайс нервно заерзал на стуле и сказал:

– Дело в том, что отношения между официальными лицами и обслуживающим персоналом телефонной станции накаляются. С одной стороны, это довольно глупо и вместе с тем страшно, потому что чревато непредсказуемыми последствиями, а с другой стороны, это как бы подтверждает опасения правительства, что ядерная война непременно вызовет взрыв недовольства гражданского населения против властей.

– Вы, должно быть, замечали, – вставил Дили, – что многие современные правительственные здания напоминают крепости?

– Нет, – сказал Калвер, – я этого не замечал.

Дили невесело улыбнулся.

– То, что вы и, я полагаю, большинство населения этого не заметили, несомненно, является большим достижением нашего правительства. Эти “крепости” должны были обеспечить их безопасность в любой ситуации: будь то гражданская война, или попытка переворота, или ядерная война и, уж в последнюю очередь, бунт, вызванный ядерной катастрофой. Некоторые здания окружены рвом с водой, по всем правилам строительства оборонительных сооружений. Конечно, эти рвы декоративно оформлены, поэтому, вероятно, не вызывали подобных ассоциаций. Практически все правительственные здания имеют несколько подземных этажей, доступ к которым для непосвященных практически невозможен. Наиболее яркий пример такого сооружения – гвардейские казармы в Кенсингтоне, где в наружных стенах есть даже щели для орудий.

– Подождите, подождите, – оборвал его Калвер, – мне кажется, что это все уже не имеет значения. А вот то, что вы сказали о ситуации в убежище, это действительно очень серьезно. Здесь на самом деле назрел бунт?

– Пока еще нет, – сказала Клер Рейнольдс, – но противостояние растет. Они считают, что во всех их бедах и потерях виноваты мы, представители власти. При этом не берется в расчет, что и мы тоже потеряли все. И никто из нас лично не несет ответственности за эту войну. Но объяснять что-либо бесполезно, они ненавидят поджигателей войны, а мы, по их мнению, тоже причастны к этому.

– Но, я надеюсь, доктор, вас они не имеют в виду?

– Вы ошибаетесь, Калвер. Никаких различий они не делают. Для них мы все представители одной власти.

– Да, ситуация действительно серьезная. Но боюсь, что совещания за закрытыми дверьми могут лишь усилить конфронтацию.

– У нас нет выбора, – резко сказал Дили. – Мы не можем привлекать всех к выработке стратегии нашего поведения. Это было бы нецелесообразно и, я думаю, небезопасно.

– Это вы так думаете. А они наверняка считают, что именно секретные решения правительства и тайные переговоры привели мир к той трагедии, свидетелями и жертвами которой мы псе стали.

Слова Калвера явно произвели отрицательное впечатление. Дили с Брайсом переглянулись, и Дили сказал:

– Похоже, мы ошиблись в вас, Калвер. Мы полагали, что вы, как человек со стороны, как нейтрал, сможете помочь нам преодолеть возникшую конфронтацию. Но если вы не хотите с нами сотрудничать.

– Вы меня неправильно поняли, – перебил его Калвер, – я ничего не имею против каждого из вас. И не считаю вас виновниками трагедии. Да и стоит ли об этом говорить. Что случилось – то случилось Ничего не исправишь. Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что привело нас к катастрофе. Неужели вы этого не понимаете?

В разговор вмешался Фарадей:

– Мы понимаем вас, мистер Калвер. Понимаем ваши доводы. Но к сожалению, то, о чем вы говорите, в наших условиях трудно осуществить.

– В трудноразрешимых ситуациях все непросто... Дили не дал Калверу договорить:

– Вы присутствовали на первом собрании. И уже тогда не могли не заметить разногласий, нервозности и зарождающихся конфликтов Вы помните, наверное, что многие хотели тотчас уйти из убежища, и только здравый смысл и выдержка доктора Рейнольдс заставила их изменить свое решение. Мы думаем не только о себе. Это было бы гораздо проще. Но мы не снимаем с себя ответственности за всех, кто оказался здесь. И поэтому не можем допустить анархию.

– Речь идет не об анархии, а о совместном решении проблем.

– Я думаю, что в кризисной ситуации это невозможно.

– Этот кризис никогда не кончится, – сказал Калвер, чувствуя, как в нем закипает гнев.

Он вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как Дили в туннеле уговаривал его не тратить время и силы на то, чтобы спасти Кэт. Тогда им владел инстинкт самосохранения, а что руководит им теперь, Калвер не мог понять.

– Мы все сейчас в одинаковом положении. У каждого на карту поставлена прежде всего его жизнь. И у вас, и у меня, и у тех людей, которых вы сюда не пригласили. Я не думаю, что кто-нибудь имеет право решать за них их судьбу; Каждый должен сам сделать свой выбор.

Все это Калвер проговорил, глядя в глаза Дили. Но ответил ему Брайс. И тон его был умиротворяющим.

– Вы нас не совсем правильно поняли, Калвер. Мы не собирались решать ничью судьбу. Мы лишь хотели составить план действия на ближайшее время, довести его до сведения каждого и обсудить со всеми обитателями убежища. Только после этого мы будем принимать окончательное решение.

Слова Брайса немного успокоили Калвера, и он расслабился.

– Хорошо. Может быть, я действительно вас не так понял. И я не имею ничего против соблюдения установленного порядка, только хотел бы еще раз сказать, что время силовых решений прошло.

Он снова посмотрел на Дили, но по выражению его лица не сумел понять, в каком русле пойдет разговор дальше. Все какое-то время молчали, видимо тоже ожидая реакции Дили. И наконец тот заговорил, обращаясь к Калверу:

– Я хотел бы уточнить, Калвер, следует ли из всего сказанного нами, что вы все же готовы помогать нам.

– Я готов помогать каждому человеку в убежище и буду делать все, что в моих силах.

Дили решил, что бессмысленно продолжать этот и без того затянувшийся разговор. Он все-таки надеялся найти в Калвере союзника, так как был заинтересован в каждом человеке, который мог поддержать их группу. Сейчас нужно использовать любую возможность, чтобы как-то укрепить свои позиции. Если бы события развивались так, как это предусматривалось планами и инструкциями, то многие представители официальных кругов добрались бы до убежища. Тогда проблемы противостояния или неравенства сил вовсе не было бы.

Дили был огорчен позицией Калвера. Почему-то он рассчитывал на безусловную поддержку с его стороны. Может быть, это было наивно, но ему казалось, что обстоятельства их знакомства и все пережитое вместе породило какую-то неразрывную связь между ними, будто породнило их. Но сейчас он видел, что Калвер относится к нему с известной долей недоверия. Конечно, позиция Калвера отличалась от позиции большинства: она была не столь агрессивной и в достаточной степени разумной. Пожалуй, это не так уж и плохо!

– Хорошо, – сказал Дили, как бы завершая этот этап разговора, – все ясно. Перейдем к делу. Перед тем, как вы пришли сюда, мы нанесли на карту города убежища и связывающие их туннели. На других картах обозначено местонахождение тринадцати региональных пунктов управления и других убежищ, большинство из которых защищены от ядерного нападения, разумеется, если не будет прямого попадания. Сетки на карте показывают линии связи между региональными и местными органами управления. – Дили ткнул пальцем в одну из карт и добавил: – Здесь, в юго-западной части Великобритании, находится штаб сухопутных войск, расположенный в просторном убежище в Уилтоне, около Солсбери.

– Правительство будет управлять оттуда? – с интересом спросил Калвер.

– Нет, правительство будет расположено в разных местах, например в Бате или в Челтнеме.

В голосе Дили прозвучала некоторая неуверенность, и Калвер заметил, как Брано закивал головой, как бы подтверждая правильность сказанного.

Дили продолжал:

– Несмотря на то, что эти данные всегда тщательно скрывались от общественности, все же ходили слухи о существовании секретного правительственного убежища, и даже место его расположения называлось довольно точно. Однако смею утверждать, что даже те, кто строил эти догадки, не предполагали, каким сложнейшим техническим комплексом является это убежище.

Калвер тихо спросил:

– Где оно находится?

Доктор Рейнольдс нервно чиркнула спичкой и закурила новую сигарету. Фарадей спрыгнул со стола и снова прислонился спиной к стене, засунув руки в карманы. Брайс выглядел неуместно торжественным, будто разговор шел о его личных успехах.

– Оно находится под набережной Виктории, – тихо ответил Дили, – рядом с Парламентом. Туда легко добраться из Дворца, с Даунинг-стрит и из всех правительственных учреждений, расположенных в этом районе. Убежище протянулось от здания Парламента до Чаринг-Кросс, где находится второй туннель, параллельный туннелю метро, ведущему к Чаринг-Кросс – Ватерлоо и пересекающему Темзу.

– Значит, существуют два туннеля? – Калвер явно был поражен всем, что услышал.

– Да, именно так. Второй секретный туннель одновременно является убежищем и позволяет быстро и безопасно перебраться с одного берега реки на другой. Это очень важно на случай, если близлежащие мосты будут разрушены или блокированы транспортом.

– Это невероятно! – воскликнул Калвер. – Я не представляю себе, как можно было сохранить в тайне существование второго туннеля. В конце концов, как можно было его построить, чтобы никто об этом не знал.

– Вы никогда не задумывались над тем, почему сроки введения в действие новых линий метро всегда затягивались, а отпущенных на них бюджетных ассигнований всякий раз оказывалось недостаточно? “Виктория” и “Юбилейная” – две линии, как раз очень показательные в этом смысле. Теперь, я думаю, вам все ясно.

– Вы хотите сказать, что строительство новых линий метро использовали для прикрытия работ, ведущихся на секретных объектах?

– Я бы сказал проще: все это было заложено в план строительства, и все строители, работавшие на этих участках, при приеме на работу давали подписку о неразглашении государственной тайны.

Калвер усмехнулся:

– Это, однако, не исключало утечку информации. Вот вам и источник слухов, о которых вы с таким удивлением тут рассказывали.

– Да, вы правы. Но существует секретный приказ, по которому эти сведения не подлежат разглашению в средствах массовой информации. Калвер снова усмехнулся.

– В общем, элита приняла все меры к спасению собственных персон, да еще и нагромоздила вокруг этого столько секретов.

– Речь идет не об элите, Калвер, – ледяным тоном возразил ему Дили, – речь идет о ведущих сотрудниках некоторых министерств, без которых невозможно будет поднять страну из руин после катастрофы. Ну и, конечно, о членах королевской фамилии. Я надеюсь, что это вполне естественно.

– Разумеется, – сказал Калвер, – а я, в свою очередь, надеюсь, что они успели добраться до убежища.

– Я тоже, – сказал Дили. – Для членов королевской фамилии и для кабинета министров предусмотрены меры спасения на случай любой иностранной агрессии, не только ядерной катастрофы. Причем это не зависит от того, где они в тот момент находятся: система подземных туннелей позволит им добраться до аэропорта Хитроу, откуда они смогут вылететь в любую часть земного шара.

– Разумеется, если аэропорт не будет разрушен, – сказала Клер Рейнольдс, глубоко затянувшись.

– Этот вариант тоже предусмотрен. Должен быть обеспечен транспорт, на котором можно будет выехать в любом безопасном направлении, – сказал Дили, нервно постукивая пальцами по столу. – Однако до сих пор нам так и не удалось связаться со штаб-квартирой на набережной Виктории. А это просто жизненно необходимо, и чем скорее удастся это сделать, тем лучше. Мы будем знать общую картину и действовать в соответствии с реальной ситуацией. Поэтому мы хотим послать несколько человек на разведку. Разумеется, когда уровень радиации понизится до безопасного. Кроме того, нам нужно оценить, в каком состоянии находятся туннели, поскольку в любом случае это наиболее безопасный путь к главному правительственному убежищу.

Он посмотрел прямо в глаза Калверу:

– Мы надеемся, что вы согласитесь войти в состав этой группы.

* * *

– Стив, вы хотите есть?

– Раз уж вы об этом спросили, отвечу честно: я просто умираю от голода.

Он улыбнулся, и Клер Рейнольдс, которая задала этот вопрос, рассмеялась.

– Отлично, – сказала она одобрительно. – Все идет как надо. Через день-два вы будете в полном порядке. Ну что ж, давайте заглянем в столовую. Может быть, нам удастся раздобыть для вас какой-нибудь еды. А потом я хотела бы, чтобы вы немного отдохнули: все-таки вам пока не стоит переутомляться.

Они втроем – Клер, Кэт и Калвер – отправились в столовую.

– Честно говоря, не знаю, как вы, а я после этого совещания с удовольствием выпила бы, – сказала Клер, взглянув на них через плечо. – Жаль, что это практически неосуществимо.

– Я бы тоже выпил, – поддержал ее Калвер. – Но думаю, что здесь не слишком большой запас горячительных напитков.

– Вы ошибаетесь, – сказала Кэт, – этого добра здесь очень много, но Дили считает, что эти сокровища надо держать под замком. Слишком много огненной воды – опасно для туземцев.

Она усмехнулась.

– Не иронизируй, Кэт. Я думаю, что в данном случае Дили прав, – сказала Клер. – Туземцы и без того слишком возбуждены.

– Что, действительно дела так уж плохи?

– Не так уж плохи, Стив, но и не очень хороши. Может быть, Дили и страдает слегка манией преследования, но в общем-то не без оснований. Потому что большая часть недовольства выплескивается на него как правительственного чиновника. – Клер немного помолчала и продолжала неторопливо, как бы размышляя вслух: – Я думаю, что общее настроение усугубляется клаустрофобией, депрессивным состоянием, которое в той или иной степени переживает каждый. При этом одни подавлены и молчаливы, другие впадают в истерию и становятся агрессивными. Ситуация, несомненно, взрывоопасна и где-то непредсказуема. И уж, конечно, алкоголь может лишь обострить положение. Калвер молча кивнул, соглашаясь. Он понимал, что атмосфера и убежище действительно была очень напряженной, и нервозность Дили вполне объяснима. Он вдруг почувствовал, что здорово устал. Это собрание как-то ужасно вымотало его, выбило из равновесия. Его раздражало и удивляло, что правительство и в годы “холодной” войны, и в последовавший за этим период разрядки непрерывно занималось разработкой сложнейших планов и инструкций на случай непредвиденных обстоятельств. Планы регулярно пересматривались, исправлялись, дополнялись. Этим был занят огромный штат чиновников, а в результате произошла катастрофа. Инструкции и планы оказались невыполнимыми, и итог более чем трагический – все разрушено, и будущее покрыто мраком.

Дили изложил новую, довольно подробную схему управления страной в сложившейся ситуации.

Вся территория будет разбита на двенадцать регионов, каждый из которых представляет собой самостоятельную зону. При национальном правительстве будет действовать соответственно двенадцать региональных органов управления, которым, в свою очередь, будут подчиняться двадцать три местных штаба. Они-то и будут осуществлять руководство на местах: в графствах и районах.

В каждом регионе будет действовать свой штаб вооруженных сил, расположенный в подземных бункерах. Вооруженные силы совместно с полицией и мобилизованными отрядами гражданской обороны должны обеспечивать выполнение новых чрезвычайных законов. Все склады, продовольственные, фармацевтические и другие, и даже все супермаркеты будут находиться под строгим контролем местных органов управления. Некоторые здания и важнейшие дороги будут охраняться военными. Массовая эвакуация населения в эти планы не входила. Мотивировалось это тем, что подобное мероприятие внесло бы дополнительный беспорядок в этот и без того разрушенный мир. Кроме того, и технически это вряд ли выполнимо.

Во всем этом была своя логика, но Калвер внутренне содрогался, думая о новом порядке. Что-то пугало и настораживало его в этой до мелочей продуманной системе. Правда, вполне возможно, что разрушения наверху намного серьезнее, чем можно предположить. Быть может, там вообще ничего и никого нет и никакие вновь разработанные организационные структуры не способны возродить к жизни образовавшуюся пустоту.

Мысли Калвера были Прерваны неожиданным появлением одного из сотрудников станции. Он отозвал Клер Рейнольдс в сторону и что-то тихо сказал ей. Он был явно чем-то взволнован и, пошептавшись с Клер, быстро ушел.

– Что-то случилось? – спросил Калвер.

– Я не очень хорошо поняла, – ответила доктор Рейнольдс, – но, по-видимому, что-то происходит, и Эллисон хочет, чтобы я подошла к ним.

Она резко повернулась и направилась к вентиляционному отсеку, где только что скрылся Эллисон. Калвер и Кэт пошли за ней.

Несколько человек, одни в рабочих халатах, другие в обычной одежде, толпились вокруг большого воздухопровода, который, как догадался Калвер, выходил на поверхность. В собравшейся группе Калвер увидел инженера Фэрбенка.

– Что здесь происходит? – спросила доктор Рейнольдс, ни к кому конкретно не обращаясь.

Вперед выступил Фэрбенк. Глаза его по-прежнему блестели, но вместо недавней бодрости в них можно было разглядеть неуверенность и страх.

– Послушайте, – сказал он и показал рукой на воздухопровод. И действительно, кроме монотонного шума генератора, они уловили другой назойливый звук. Впечатление было такое, что кто-то изнутри непрерывно барабанит по стенам воздухопровода.

– Что это? – спросила Кэт, испуганно взглянув на Калвера.

Он уже все понял, так же как и доктор Рейнольдс, но ответил за них Фэрбенк.

– Это дождь, – сказал он. – Такого страшного ливня никогда прежде не бывало.