Текст книги "Крысы (сборник)"

Автор книги: Джеймс Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 55 страниц)

Глава 23

Они виднелись сквозь туман, как серые призраки. Недвижимые, но каким-то образом колеблющиеся, похожие на тени, отброшенные на мелководье. Они молча наблюдали за спящими людьми, распростершимися вокруг все еще раскаленных угольков костра.

Дили нервно приподнялся и, стараясь не шуметь, сел. Поначалу он даже засомневался – уж не продолжается ли сон? Одеяло соскользнуло ему на плечи. Он попробовал пересчитать эти призрачные фигуры, но не был уверен, может, это просто силуэты обгоревших деревьев? Утренний туман – впрочем, не такой густой, как накануне, – был способен и не на такие проделки. Дили страшно хотелось окликнуть их, как-то поприветствовать или, по крайней мере, предупредить своих попутчиков о возможной опасности. Но крик застрял у него в горле: в этих смутных силуэтах, в их неподвижных, безмолвных позах было что-то угрожающее. Дили прижался спиной к обуглившемуся стволу дерева.

Какое-то насекомое зажужжало прямо у него перед лицом, приземлилось на бровь и тут же стало сосать выступившую среди бровинок влагу Дили замигал, задергал лицом, чтобы согнать муху, – он боялся звучно шлепнуть ее. Насекомое, неустрашимое и большое, упрямствовало, и человек, давший ему временный приют, вынужден был резко мотнуть головой. Муха с сердитым жужжанием улетела прочь, но теперь Дили стала изводить струйка пота, бегущая по складке между щекой и носом. Дили осторожно наклонил голову и отер лицо об руку, лежащую на приподнятых коленях.

Одна из фигур зашевелилась, придвинулась ближе к лежащим на земле людям и стала более различимой. Дили затаил дыхание, когда высокий чернокожий человек наклонился над скомканным одеялом, изучая спящего. Человек был одет в бесформенный прозрачный пластиковый макинтош, застегнутый у шеи наподобие пелерины. В одной руке он держал винтовку, в другой – заржавленный мясницкий нож. Пришелец снова выпрямился, замер, потом двинулся к другому спящему человеку. На этот раз он отбросил одеяло ножом.

Из тумана появились другие фигуры. С каждым шагом они становились все более отчетливыми. Один из нежданных гостей подобрал бутылку из-под виски, валявшуюся рядом с костром, и вытянул из нее последние капли. Потом бутылка полетела назад, на почерневшую землю. Спящие зашевелились.

Дили насчитал десятерых... нет, двенадцать... пятнадцать! Как минимум пятнадцать фигур приближались к их импровизированному лагерю, а среди них двигались еще две, нет, три небольшие, стелющиеся по земле существа. Собаки! О Боже, с ними были собаки! Неужели эти люди ничего не слыхали о бешенстве?

Он открыл рот, собираясь крикнуть то ли предостерегающе, то ли приветственно, но тут что-то гладкое и твердое скользнуло по его горлу. Он задыхался, а на горло все продолжали давить: железный ломик прижимал его шею к стволу дерева позади. Краем глаза он сумел разглядеть отвратительно грязные, с просветами белизны, суставы пальцев на концах металлического ломика и понял, что напавший находится позади дерева. Дили почувствовал, что язык его начинает набухать, заполняя рот.

Его товарищи по несчастью уже сидели на земле и с удивлением оглядывались вокруг. Прижатый к дереву, Дили видел, как одного, все еще спящего человека ударили ногой. Это был Эллисон. Он с криком проснулся и попытался было подняться. Нога, поставленная ему на грудь, лишила механика энтузиазма. Увидев, как обращаются с Эллисоном, Джексон протестующе закричал, но высокий негр молча прижал к его щеке мясницкий нож. Поблизости от Фэрбенка лежал топорик с короткой рукояткой. Фэрбенк потянулся к нему, но тяжелый ботинок отшвырнул топор прочь. Дили между тем уже начал хрипеть. Глаза его выкатились из орбит, язык прищемили зубы. Дили принялся колотить пятками по земле, попытался выскользнуть из-под ломика. Однако нападавший был слишком силен.

Высокий негр осмотрелся и помахал винтовкой. Мучитель Дили напоследок прижал ломик посильнее, потом отпустил. Дили тяжело осел на землю, растирая руками изрядно помятое горло. Менее чем учтивый толчок железным ломиком отправил его ползком в компанию остальных. Он рухнул на колени неподалеку от двух негров, Джексона и человека в дождевике. Дили украдкой взглянул на незваных гостей.

Это была какая-то странная группа. Она выглядела особенно зловеще из-за одежды и набора оружия. Большая часть одежды напавших была изодрана в клочья и перепачкана какой-то мерзостью. В то же время на нескольких были рубашки и куртки, все еще сохранившие отточенные складки новых вещей. Дили предположил, что одежда эта была совсем недавно взята в разрушенных магазинах. Некоторые, как и высокий негр, были в расстегнутых дождевиках, словно они ожидали, что в любой момент пойдет дождь. Один или двое были в женских шляпках с обвисшими полями. Но в основном все были одеты в изодранные тенниски, свитера и джинсы, да еще кое у кого плечи были обмотаны шалями. Кажется, черные в этой группе составляли большинство, и у всех были рюкзаки или чемоданы.

Были среди них и три женщины: две индийские девушки, по виду совсем подростки, и белая женщина, уже в летах, с грязными желтыми волосами. Выражение ее лица было таким же застывшим и жестким, как и у мужчин. На ней была довольно модная юбка красного цвета, правда, какая-то несвежая. Она доходила женщине едва ли не до лодыжек. Из-под юбки виднелись края носков и высокие кроссовки. Верхнюю часть ее тела украшали просторный голубой свитер и большой светло-голубой шелковый шарф, наброшенный на плечи. Она все время кашляла в кулак. Кашель был хриплым, болезненным. На девушках-подростках были джинсы в обтяжку и свитера. На одной – мужская куртка, несмотря на жару.

Теперь Дили разглядел, что винтовка в руках высокого человека на самом деле была всего лишь духовым ружьем. Но в мертвой схватке его лапищ она выглядела смертоносной, тем более что на ней был установлен оптический прицел. Украдкой оглядываясь вокруг, Дили заметил, что подобное же оружие было и у других. Правда, у некоторых оно было таким компактным, что его можно было легко заткнуть за пояс или... или направить на лежавших на земле людей. Но в этом оружии Дили, присмотревшись, узнал всего-навсего духовые пистолеты. В остальном их арсенал состоял из ножей и длинных крепких палок. Рукоятки от мотыг, предположил Дили. Да, страшноватая и на вид неуправляемая свора, подумал он и вздрогнул: одна из собак подбежала к нему и принялась обнюхивать ноги. Зверюга выглядела такой же неухоженной, как и ее хозяин, но, по крайней мере, никаких следов пены на ее пасти не было, а в глазах не сверкало и намека на бешенство. Вид у собаки был как у хорошо накормленного животного. Впрочем добыть прокорм в эту пору не представляло особых проблем – они и сами убедились в этом. Когда собака, не найдя ничего интересного повернула назад, Дили заметил на ее боках и брюхе язвы и струпья, на теле ее местами вылезла шерсть.

Дили снова украдкой оглядел пришельцев. Состояние их тоже было весьма незавидным. У высокого негра вся щека с одной стороны покрыта язвами, на одном веке – нарыв. Губы усеяны желтыми, гнойными прыщиками. Такие же метки были и у его приятелей. Самая юная из девушек вдруг схватилась за живот, как это обычно бывает при острой боли. Подобное неудобство, похоже, испытывали и несколько мужчин. У многих руки и ноги были перебинтованы. А один из них, паренек не старше девятнадцати лет, опирался на костыли, оберегая ногу, замотанную оберточной бумагой так, что она увеличилась раза в три против нормального размера.

В отличие от существ из сна Дили, никто из пришельцев не скалился. Но угрозу они излучали не меньшую.

Первым заговорил Джексон.

– Ты не собираешься убрать свой ножичек с моего лица, братец? – Он говорил ласково, будто приручая дикого зверя.

Не меняя выражения лица, высокий негр быстрым, легким движением стеганул Джексона ножом вдоль щеки. Щеку залила кровь. Джексон выругался и схватился за щеку. Отняв руку, он с изумлением, не веря своим глазам, смотрел на окровавленные пальцы.

– Я тебе не братец, дерьмо собачье, – спокойно сказал негр. Кто-то захихикал. Дили начал подниматься на ноги, все еще держась за горло, и двое из налетчиков придвинулись ближе.

– Кто вы? – спросил он, надеясь, что солидность его тона придаст убедительность и вес вопросу.

– Не разевай пасть, – услышал он в ответ. – Мы спрашиваем, ты отвечаешь. – Высокий негр поднял винтовку и направил ее прямо в голову Дили. – Это двадцать второй калибр. Почти такая же мощная, как настоящая штука. Она поражает цель, она может убивать.

– В этом нет никакой нужды, заверяю вас...

Рукоятка мотыги ударила Дили сзади по ногам, и он рухнул на землю, едва не плача от боли.

– Я же тебе говорил, чтобы ты закрыл пасть, – снова пригрозил негр. Человек, ударивший Дили, отступил назад и уперся концом толстой палки в землю. На его нездоровом бледном лице выделялись покрасневшие глаза.

– Я хочу знать, как вы спаслись от бомб, – сказал негр. – Как это вас не разорвало на куски?

– Мы были... – начал говорить Дили.

– Не ты. – Негр дулом винтовки ткнул Джексона. – Я хочу, что-бы этот черномазый рассказал мне.

Его свите этот юмор явно пришелся по душе.

– Эй, послушай-ка, человек, – вспылил механик. – Почему это ты так со мной разговариваешь?

– Отвечай только на вопрос, дерьмо собачье.

– Мы были под землей, в убежище, еще до того, как упали эти бомбы.

Джексон осторожно отвел от себя конец дула, опасаясь, что винтовка может выпалить. Другой негр молча разрешил ему это.

– Какое, к чертовой матери, убежище? Вы что, люди из правительства или что-то такое еще?

Джексон понял свою ошибку.

– Нет-нет, мы просто механики. Мы работали на телефонной станции. Прямо под улицами. Только и всего.

– Он сказал, что это было убежище, Ройстон, – вмешалась желтоволосая женщина. – Я слышала, как он назвал это убежищем. Глаза негра сузились в подозрении.

– Да, я слышал. Значит, ты один из этих помешанных ублюдков, которые обслуживали это?

Брови Джексона в изумлении изогнулись дугой.

– Ты что, смеешься надо мной? Я просто затраханный механик-ремонтник, вот и все! Мы все здесь телефонные ремонтники, кроме... – Он старался не глядеть в сторону Дили. – Послушай-ка, о чем мы вообще говорим, человек? Мы все попали в одну и ту же беду.

– Я смотрю на это дело иначе. Ты выглядишь здоровым, как ребенок, черномазый. Вы все тут выглядите здоровыми, как дети. Немного грязноватые, может быть, но в довольно хорошем состоянии, если принять во внимание все. Мы мало видели таких, вроде вас.

– А разве есть другие? – Дили не мог удержаться от вопроса. – Вы многих видели? Сколько? – Ему снова достался упреждающий удар рукояткой мотыги. – Нет, пожалуйста, это ведь важно. Вы должны рассказать нам.

– Я ничего тебе не обязан рассказывать, дерьмо. – Человек по имени Ройстон (в этот исключительный момент для Дили было не важно, было ли это его именем или фамилией) прогуливался взад-вперед. – Ты что же, думаешь, что все поумирали? Ну, большинство – да, парень, и даже те, кому этого не следовало бы делать. Но ты все еще не рассказал мне, почему ты выглядишь таким пухленьким и здоровым. Ты знаешь что-то, чего мы не знаем?

Он присел на корточки и раскинулся вокруг них.

– Посмотри-ка на нас, человек, – негромко, как бы тайком сказал негр. – Мы все в болячках, у нас кашель, раны, которые никогда не заживут. У нас есть все это дерьмо, и кое-кто из наших братьев уже умер просто от страшной простуды. Понимаешь, о чем я толкую? Видишь эту маленькую сестру вон там? У нее по всему телу гноящиеся язвы. Видишь вон того парня на костылях? Его нога воняет так, что мы даже не можем идти рядом с ним. – Теперь он говорил почти шепотом. – Половина из них заживо умирают, а они даже не знают этого.

– Разве здесь нет никаких больниц, никаких медицинских центров?

– Ты, видно, не слышишь меня, мистер. Здесь нет ничего: ни больниц, ни помощи, ничего! Одно только хорошо: здесь нет никакого закона, кроме того, который мы носим с собой. – И он постучал ножом по дулу винтовки. – Мы берем, что хотим, и делаем, что хотим, понял?

Дили медленно кивнул, уразумев, что единственное правило теперь – только грубая сила.

– И в городе нет никаких войск?

Ройстон позволил себе короткий смешок, и Дили содрогнулся от его зловонного дыхания.

– Ничего. Ничего нигде не осталось. Ни здесь, ни во всем этом проклятом мире. Мы пришли с другой стороны реки в надежде, что здесь хоть что-нибудь уцелело. Но все, что мы нашли, – это мертвые, да еще гуляющие мертвецы. Конечно, есть еще несколько групп, вроде нашей. Они держатся за счет того, что сумеют достать. Если понадобится, то и убивают для этого. Закон джунглей. И ты, видно, думаешь, что хорошо было бы применить его и ко мне, угу? Ну так вот он я – болтаю с тобой, а ты еще не ответил мне ни на один вопрос. – Он коснулся кончиком ножа носа Дили, и голос его стал жестким: – Сколько вас здесь собралось и где нам искать это убежище?

– Смотри, что я поймал! – донесся откуда-то издали голос, и все головы повернулись в его сторону.

Из тумана возникли две фигуры, и одной из них была Кэт. Ну конечно же, вспомнил Дили, она прошлой ночью ушла вместе с Калвером в сторонку, поискать себе для ночлега отдельное местечко.

Вторым был белый мужчина. Одежду его составляли брюки на несколько размеров больше, чем следовало, мешковатая куртка и жилет, надетый прямо на голое тело. Намотав на руку волосы Кэт, мужчина толчками гнал девушку вперед. В другой руке он держал изогнутый крюк для мяса.

Улыбка, промелькнувшая в глазах Ройстона, была не из приятных, он поднялся с корточек. Другие мужчины из его группы с интересом наблюдали за происходящим, а вот блондинка с шелковым шарфом разглядывала Кэт с неприкрытой враждебностью – будто та несла в себе какую-то угрозу.

– Спала совсем неподалеку отсюда, – с ухмылкой объявил конвоир Кэт.

Лоб его был повязан красным носовым платком, защищавшим глаза от длинных волос. Как и все остальные из их группы, он явно давно не брился. На его лице виднелись пятна: видимо, он избавлялся от растительности, выжигая ее.

– Она что, сама по себе? – спросил человек, которого называли Ройстоном.

– Смекаю, что так. Спала крепким сном, когда я подкрался к ней.

Дили озирался, вглядываясь в туман. А Калвер? Где же Калвер?

Высокий негр стоял прямо перед Кэт.

– Неплохо, – оценил он, проведя тыльной стороной пальцев по ее щеке сверху вниз. – Не блестяще, но неплохо.

Его рука, как бы заблудившись и отыскивая верный путь, миновала подбородок Кэт, коснулась ее шеи и проскользнула в открытый воротник рубашки. Ощутив девичью грудь, негр крепко стиснул ее.

Кэт отшатнулась в отвращении и принялась изо всех сил колотить Ройстона стиснутыми кулаками. Парень с красным платком вокруг лба, все еще державший ее за волосы, рывком бросил Кэт на колени. Остальные, зорко следя за пленниками, хихикали в предвкушении забавы. За минувшие несколько недель они уже привыкли к тому, что все, чего бы ни пожелала душа и что им удавалось найти, подлежало захвату: еда, одежда, кров, тела и жизни – все было включено в этот круг. Не было больше никакого контроля, только жажда выжить.

Ройстон бережно положил на землю духовое ружье и, поигрывая ножом, лезвием вверх, снова приблизился к Кэт. Она смотрела на него с гневом, но в выражении ее лица был и страх. Ройстон плашмя прижал лезвие к щеке девушки. Холодная сталь была так же отвратительна, как и его прикосновение. Лицо негра было всего в нескольких дюймах от Кэт, и она подумала, что зловонно не просто его дыхание, – запах исходил и от язв и струпьев на его теле. Покрытые язвами губы негра шевелились с трудом, будто ему было больно говорить.

– Тебя надо проучить, белая леди. Ты больше никогда не скажешь ни слова.

Он изогнул нож так, что его лезвие стало вжиматься в щеку девушки. Кэт попыталась отодвинуться в сторону, когда на металл стала сочиться кровь, но рука, вцепившаяся в волосы, крепко держала ее.

– Ты что, сука, делаешь? – завопил Джексон, оскорбленный этим позором своей расы не менее, чем нападением на девушку. Он прыгнул вперед и ударил ногами Ройстона. Тот зашатался. Джексон схватил его за руку, державшую нож. Мешковатые Брюки, отпустив Кэт, замахнулся, вонзил крюк для мяса в плечо Джексона и сильно потянул на себя. Джексон свернулся в клубок.

Два молодых негра, сторожившие Фэрбенка – один из них был в женской шляпке с отвисающими полями, – пристально следили за механиком, готовые при первой же его попытке защититься включиться в избиение. Еще один налетчик, белый, мужчина внушительных размеров, хотя и совсем молодой, толстой рукой обхватил шею Дили и прижал дуло духового пистолета к его виску. Подобным же образом караулили и Эллисона. Дили застыл неподвижно на четвереньках.

– Прекратите, вы же убьете его! – умоляла Кэт.

– Стойте! – Джексону все же удалось вскочить, и Кэт зарыдала от облегчения, увидев, что избиение прекратилось.

Но ее радость была преждевременной.

Ройстон наклонился, подобрал винтовку и сказал:

– Этому господину предстоит познакомиться с нелегкой дорогой. И может быть, заодно мы получим ответы на некоторые вопросы. Тащите его сюда!

Большими шагами он подошел к остаткам костра и ботинком раскидал золу. Под светлой пылью все еще жарко сверкали раскаленные докрасна последние угольки.

– Ну-ка, давайте его сюда. Да поживее! Мешковатые Брюки и другой мужчина схватили Джексона под локти и поволокли к тлеющему костру.

– Превосходно! А теперь суньте-ка его мордой туда. – Ройстон показал на мерцающие красные угольки.

– Нет! – пронзительно закричала Кэт, бросившись вперед.

Ройстон, едва взглянув на девушку, одним движением руки бросил ее на землю. Кивнув своим людям, он встал позади теряющего сознание Джексона и широко расставил ноги. Приклад его винтовки упирался в бедро, дуло указывало в небеса.

Лица подручных Ройстона были неумолимы, когда они волокли механика, сбив его на колени, к костру. У края кострища они толкнули Джексона вперед так, что он потерял равновесие. Потом начали пригибать его голову вниз.

Калвер полз вперед, плотно прижимаясь к земле и воспользовавшись как прикрытием понемногу редеющим туманом. Он стискивал в одной руке небольшой топорик. Минувшей ночью они с Кэт оставили своих попутчиков дружески болтающими у костра. Обоим хотелось уединения, возможности поговорить с глазу на глаз. Они отыскали упавшее дерево и уютно устроились возле него. Калвер расстелил одеяло, прихваченное ими с собой. Потом они улеглись и завернулись в одеяло. Был прихвачен и топор на тот случай, если вдруг посреди ночи на них наткнутся какие-нибудь непрошенные визитеры, ну скажем, с черной шкурой и острыми зубами. И хотя топор вряд ли послужил бы серьезной защитой, это оружие все же придавало Калверу уверенности.

Они целовались, обнимались, даже слегка занялись любовью: для большего оба чувствовали себя все еще изнуренными, и это переутомление мешало их чувствам достичь хотя бы намека на кульминацию. Но они были удовлетворены уже тем, что лежат в объятиях друг друга, счастливо шепчась, что-то разузнавая, в чем-то исповедуясь. И сну понадобилось не слишком много времени, чтобы победить их.

Первым на следующее утро проснулся Калвер. Он осторожно высвободился из объятий Кэт. Она шевельнулась и что-то пробормотала во сне. Калвер поцеловал ее влажный лоб и шепнул ей, чтобы она продолжала спать, еще слишком рано. Он ушел подальше в поисках укромного уголка, чтобы облегчиться. Топор он захватил с собой из предосторожности: теперь, при дневном свете, он больше опасался бешеных животных, чем крыс.

Где-то в середине парка Калвер обнаружил полуразрушенное убежище. Он шагнул внутрь и уже принялся расстегивать “молнию” на джинсах, когда в нос ему ударило зловоние. В отвращении он отпрянул назад. Нога скользнула по чему-то мокрому. Его желудок свели спазмы рвоты, когда Калвер вгляделся в полумрак под собой.

Люди, должно быть, спустились в убежище прямо перед тем, как были сброшены бомбы. Видимо, это случилось в обеденное время, когда парк обычно бывал переполнен. А может быть, они приползли и приковыляли сюда после этого. Трупы, вернее то, что осталось от них лежали одной застывшей массой, устилая пол, словно чудовищно скомканный ковер. И в этих телах все еще жило внезапно оборвавшееся и навсегда замершее движение. Серовато-белое движение.

Трупные черви, видимо, уже истребили почти всю плоть. Но он все еще извивались среди костей, образуя поблескивающие узоры своем строго упорядоченном, почти ритуальном поиске пищи.

Калвер бросился бежать из убежища, зажав рот рукой, будто не желая еще более осквернять этот мавзолей своей блевотиной. Тошнота извергалась из него выворачивающими кишки струями. И даже когда его желудок освободился, мышцы все еще мучительно продолжали сокращаться, выбрасывая воздух и как бы стремясь освободить его тело не только от желчи. Прошло немало времени, прежде чем он смог, шатаясь, двинуться прочь и поискать для своих нужд другое место.

Сам парк был загроможден обломками окружавших его когда-то зданий, заброшенными сюда силой взрывов. И хотя парк находился в довольно укрытом месте, в нем не осталось невредимым ни одного дерева, куста, не было даже ни былинки травы. Калвер обходил стороной полчища раздувшихся насекомых, зная, что они отъелись на трупах. Туман стал рассеиваться быстрее: и земля и руины быстро высыхали, несмотря на недели обильного ливня. Нетвердой походкой Калвер возвращался к дереву, под которым они устроились с Кэт.

Он удивился, не обнаружив ее там, и подумал, что она побрела обратно к тем, кто остался у костра, видимо, решив, что он уже ушел туда. По дороге Калвер, пытаясь отогнать видение этой кишащей червями могилы, обдумывал, как бы получше провести день грядущий. Еще до того, как увидеть налетчиков, он услышал их голоса. Что-то в интонациях их разговора подсказало, что пришельцы настроены недружелюбно.

Калвер приник к земле. Туман все еще был достаточно плотным. Под его защитой можно подобраться достаточно близко к лагерю, решил Калвер. Потом он увидел их, и все терзавшие его мысли тут же ушли из головы. Калвер видел, как высокий негр в нелепом прозрачном дождевике запустил руку за пазуху Кэт. Он напрягся и крепко стиснул топорище. Потом он увидел, как Джексон прыгнул на негра, когда тот прижал нож к щеке Кэт, как отшвырнул его от девушки и как на Джексона тут же накинулись двое других.

Потом черный незнакомец что-то крикнул, и Джексона поволокли к костру. Девушку сбили с ног, и негр повернулся спиной к Калверу. И только тогда Калвер понял, что они собираются сделать.

Лицо Джексона уже было всего в нескольких дюймах от раскаленных углей. Гнев – нет, больше, чем просто гнев: какая-то ярость, до краев наполнившая его существо и пульсирующая в голове, заставила Калвера затрястись в беззвучном вопле. Он стиснул зубы, лицо его перекосила жгучая ненависть. Неужели они не достаточно натерпелись, чтобы теперь эти люди вершили над ними бессмысленный, жестокий суд и расправу? Неужели свершившаяся катастрофа не научила этих людей хоть чему-нибудь? Неужели безумие порождает только новое безумие? С трудом сдерживая крик, Калвер ринулся вперед.

Летчик оказался в гуще бандитов прежде, чем они даже успели почувствовать его приближение. Высокий негр все еще стоял спиной к нему. Дав наконец волю крику, Калвер взмахнул топором, и стальное лезвие глубоко врубилось в позвоночник человека в дождевике. Кал-веру пришлось тянуть изо всех сил, чтобы высвободить топор.

Ройстон пронзительно заверещал. Его руки как-то вкривь вывернулись наружу, винтовка и нож выпали из них. Ройстон рухнул мгновенно и теперь ничком лежал на земле, не в силах пошевелиться, обреченный на смерть. Его руки и ноги судорожно подергивались, а из покрытых струпьями губ тянулся жалобный вой.

Калвер не мешкал. Следующим стал один из мужчин, державших Джексона над костром, – человек с красным платком вокруг лба. Лезвие топора врезалось ему чуть пониже подбородка, с лязгом подбросив его голову вверх, а самого опрокинув на жаркие уголья. Калвер почувствовал, как что-то сильно ударило его по кожаной куртке. Он резко обернулся и увидел, как один из налетчиков целится в него из винтовки. На мгновение ему даже показалось, что его застрелили, хотя не было ни вспышки огня, ни боли. Он снова взмахнул топором, и винтовка упала, а выронивший ее налетчик ухватился за прорубленное запястье.

Джексон упал лицом прямо в пепелище и тут же с пронзительным визгом откатился в сторону. На его черной коже посверкивали красные угольки.

Калвер не мог ему помочь, вокруг еще оставалось слишком много врагов. Он резко присел, увидев направленное на него духовое ружье, и почувствовал, как острое жжение прошло вдоль шеи. Стрелявший бросился на него, подняв ружье как дубинку.

Фэрбенк не растерялся, когда началась вся эта заваруха. Он схватил топор, валявшийся поблизости, и обухом ударил прямо в живот одного из своих охранников. Второму досталось лезвием по переносице.

Толстяк, державший Дина, выпустил пульку из духового пистолета прямо в висок механика. Дин медленно опустился на колени, прижимая руки к ране, потом тяжело сполз на землю и упал вниз лицом. Так он и остался лежать, молчаливый и неподвижный. Толстяк же торопливо щелкнул затвором, загоняя новую пульку.

Эллисон пытался было убежать от двинувшихся на него троих бандитов, но они без труда схватили его. Эллисон яростно отбивался кулаками и ногами, но бандиты в два счета скрутили его.

Еще один из налетчиков ринулся мимо Дили в сторону Калвера В ту же минуту Дили выбросил руки вперед, обхватил бегущие мимо него ноги и рванул на себя. Человек тяжело упал, а Калвер, шагнув вперед, с силой наступил ему на затылок. Под ногой хрустнуло. Нос ли это сломался, шея ли – главное, противник вышел из строя. Кал-вер быстро оглянулся вокруг, держа перед собой топор наготове.

Кэт вытаскивала Джексона из кострища, сбивая с его лица раскаленные угольки. Фэрбенк как раз в эту минуту врубился топором в ногу толстяка. Тот, не ожидая удара, поводил духовым пистолетом – выбирал мишень. Из бедра толстяка хлынула кровь. Толстяк опустился на землю, хныкая и пытаясь остановить ее. Женщины и трое остальных бандитов ошеломленно взирали на происходящее: нападение на них было столь стремительным и столь сокрушающим, что они просто оцепенели. И конечно, теперь были еще и напуганы.

Первой сбросила оцепенение блондинка в голубом шелковом шарфе. С хриплым ревом она бросилась на Калвера. Острые, обломленные ногти вонзились в его лицо, и только стремительно поднятая вверх рука защитила глаза Калвера от серьезной раны. Сцепившись в клубок, они упали на землю.

Из-под спины Калвера взметнулся фонтан золы.

Подхлестнутые неистовством женщины, трое бандитов бросились к Калверу. Но перед ними внезапно вырос Фэрбенк. Выразительно поигрывая топором, он пришлепывал обухом по ладони. Он словно приглашал бандитов подойти поближе. Мужчины остановились, хотя и подняли свое оружие: железный ломик, рукоятку от мотыги и нож. Помедлив, они все же двинулись вперед.

Калвер изо всех сил ударил коленом вверх, прямо между ног женщины, и перебросил ее через себя. Женщина упала по другую сторону кострища, корчась от боли и судорожно хватая воздух. Но уже в следующую минуту она кинулась в новое наступление. Калвер резко оттолкнулся от земли и вскочил. С его куртки посыпались угольки, но он уже обернулся, готовый встретить нападение. Искаженное злобой и язвами лицо женщины было уже всего лишь в футе от него, и Кал-вер, не владея собой, ударил по нему кулаком. Женщина упала. Кал-вер по инерции едва не рухнул в костер, но, упав рядом, тут же откатился в сторону от его жара. Наконец он поднялся. Суставы его пальцев были в крови.

Фэрбенк топором отражал удары ломика. Второй парень уже готовился обрушить на незащищенную голову механика увесистый деревянный брус. Разбежавшись, Калвер прыгнул и корпусом мощно двинул противника в бок. Они оба упали, но Калвер тотчас же вскочил на ноги, и ботинок ударил лежавшего бандита в подбородок. Третий держа наготове нож, отступал, явно не горя желанием ввязываться в драку. Две индианки, вцепившись друг в друга, истерично визжали. Калвер обернулся, чтобы помочь Фэрбенку, и увидел, что парень с ломиком тоже не решается продолжать бой. Еще бы! Улыбка Фэрбенка обещала мало хорошего.

– Нам лучше убраться отсюда, пока еще есть возможность, – негромко сказал Калвер, встав рядом с Фэрбенком.

– Это уж точно, – согласился тот.

Они быстро оценили положение своих спутников. В самом плачевном состоянии был Эллисон.

– Дили, помоги Кэт, – скомандовал Калвер. – Немедленно бегите к реке. Направление ты знаешь.

Дили поднялся на ноги и, спотыкаясь, заковылял к Кэт. Она все еще стояла на коленях рядом с Джексоном, счищая золу с его лица. Трое бандитов, избивавших Эллисона, не ожидали нападения. Атака Калвера и Фэрбенка была стремительной. Двое немедленно были сбиты с ног, а третий, шатаясь, побрел прочь, после того как Фэрбенк наподдал ему кулаком. Калвер и Фэрбенк сгребли в охапку Эллисона и поволокли его следом за уходившими к реке товарищами.

– Дин! – вдруг вспомнил Фэрбенк.

Калвер быстро оглянулся и заметил лежащее ничком тело молодого механика.

– Не задерживайся, – сказал он, – я посмотрю, что с ним.

Фэрбенк, подняв правой рукой топор, а левой поддерживая Эллисона, побрел дальше, а летчик поспешил в неподвижному Дину. Встав на колени, он повернул механика на бок. Смерть уже была хорошо знакома Калверу, чтобы узнать ее без труда.

Вдруг он услышал чьи-то шаги. Калвер поднял голову и увидел бандита с ломиком. Секунда – и тот бросился на него. Калвер успел швырнуть вперед топорик, и тот ударился нападавшему в грудь. Удар пришелся не лезвием, но сила его оказалась достаточной, чтобы остановить нападение. Выронив ломик, бандит схватился за грудь, ноги его подкосились.

А Калвер уже мчался через разоренный парк, моля Бога, чтобы туман не редел слишком быстро: его прикрытие было бы весьма кстати.

Он догнал товарищей и освободил Кэт, подхватив под руку обожженного Джексона. Дили поддерживал громко стонавшего механика с другой стороны. Все старались идти как можно быстрее, хотя, по правде сказать, это удавалось с трудом. Вот они миновали полную трупных червей могилу, на которую Калвер наткнулся утром, обогнули теннисные корты. Удивительно, но сетка ограждения кортов каким-то невероятным образом совсем не пострадала от взрыва.

Джексон споткнулся и упал, едва не свалив вместе с собой Калвера и Дили.

– Не останавливайтесь! – крикнул Калвер остальным и махнул рукой Кэт, чтобы та шла дальше. – Они вот-вот кинутся за нами!