Текст книги "Тьма"

Автор книги: Джеймс Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 28

Следующие несколько секунд он не мог ничего разобрать в мелькающем свете фар и несмолкающих криках. Пытаясь увернуться от грузовика, водитель крутанул руль влево, но другой водитель тоже изменил направление – как раз настолько, чтобы по правому крылу «гранады» пришелся удар, от которого она завертелась волчком. Полицейский оказался не в силах удержать машину, которая, совершив полный оборот на месте, стрелой влетела во внутренний дворик жилого дома. От лобового стекла уже почти ничего не осталось, и Бишоп, открыв глаза, увидел несущийся прямо на них вход в многоэтажное здание. Чтобы не вылететь через разбитое окно, когда машина врежется в бетонную стену, он вдавил ноги в переднюю стенку кабины и оперся руками о приборную панель.

Несмотря на то что водитель изо всех сил нажимал на тормоза и выворачивал руль, чтобы избежать столкновения, удар все-таки произошел, и этот удар был страшен. Капот смялся в гармошку, радиатор разорвало пополам и отбросило на двигатель в потоке горячего пара. Бишопа швырнуло вперед, но от полета через окно его спасла поза, занятая секунду назад. Он ударился грудью о приборную панель и снова опрокинулся на сиденье. Водитель, не выпуская руля, сломавшегося под его весом, оказался за окном и шмякнулся лбом о вздыбленный капот. Эдит Метлок спасло только то, что в момент удара грузовика по крылу «гранады» она скатилась на пол; Джессика успела крепко схватиться за спинку сиденья Бишопа, и это позволило ей удержаться на месте. Джейкобу Кьюлеку повезло меньше.

Наступила полная тишина, которая подействовала на Бишопа сильнее, чем любые вопли или лезущие в кабину руки; оглушительный скрежет рвущегося металла стал кульминационной точкой всех предшествующих криков, хохота и визга шин, но контраст, который являла собой эта тишина, был физически невыносим.

Бишоп осторожно выпрямился, готовый к тому, что какая-нибудь травма на его теле заявит о себе резкой болью. Но все обошлось, и он понимал, что общая нечувствительность чревата последующей болью, которая появится от многочисленных ушибов позднее. За спиной послышалось всхлипывание.

– Джессика? – Он обернулся. Одна фара каким-то образом уцелела, хотя вторая разбилась вдребезги, и света, отраженного от стены здания, было достаточно, чтобы рассмотреть сидящих в кабине. – Джессика, вы ранены?

Джессика подняла голову со спинки его сиденья и медленно приоткрыла плотно зажмуренные глаза. Всхлипнув еще раз, она машинально тряхнула головой, чтобы как-то прояснилось сознание. Взгляд ее широко открытых глаз был почти бессмысленным.

Внимание Бишопа привлекло движение на половине водителя: полицейский осторожно старался пролезть через окно обратно в кабину. Опустившись на сиденье, он громко застонал. Лоб у него был в крови, и Бишоп заметил мелкие осколки стекла, впившиеся ему в лицо. Поморщившись, полицейский потер грудь и охнул, нащупав поврежденное ребро.

– Кажется, одно сломал. А может, просто расшиб. Вы как?

И прежде чем Бишоп смог ответить, раздался голос Эдит Метлок:

– Где мы? Что случилось? Полицейский и Бишоп быстро переглянулись.

– Все нормально, Эдит. Мы попали в аварию, – спокойно ответил Бишоп, понимая, что его слова столь очевидны, что не нуждаются в пояснении.

– Пошевеливайтесь, – грубо торопил Симпсон. – Надо уходить. Здесь мы будем слишком удобной мишенью. Вы не потеряли револьвер?

Бишоп пошарил у себя под ногами и нащупал холодный металл.

– Вот он.

– В бардачке лежит фонарик, захватите его. – Водитель открыл дверь, крякнув от боли.

Бишоп взял фонарик и выбрался из машины. Взглянув на изуродованный перед «гранады», он понял, как им повезло, что никто серьезно не пострадал.

– Отец! – закричала Джессика, и Бишоп бросился открывать ее дверь. Она выскочила из машины и пробежала мимо Бишопа. Увидев на заднем сиденье только Эдит Метлок, он догадался, что произошло: Джейкоб Кьюлек, очевидно, вылетел через переднее окно.

Бишоп обнаружил Джессику склоненной над неподвижным телом отца. Сунув револьвер в карман, он опустился рядом на колени и посветил фонариком Кьюлеку в лицо. Казалось, слепец уже не дышал; сквозь узкие щелочки глаз виднелись только белки, рот приоткрылся в слабой бессмысленной улыбке. Бишоп нахмурился – не заметно было никаких внешних признаков ранения. Тогда он попробовал нащупать пульс на шее старика; к его удивлению, пульс слабо пульсировал.

– Он жив, – вздохнул с облегчением Бишоп, и рыдания Джессики стихли. Но когда она осторожно приподняла голову отца, из его пробитого черепа хлынула кровь.

К ним подошли водитель и Эдит Метлок.

– Мертв? – грубо спросил полицейский. Бишоп отрицательно покачал головой:

– Потерял сознание. У него травма черепа. – Бишоп достал из кармана носовой платок и помог Джессике приложить его к ране; ткань мгновенно пропиталась кровью. Но Кьюлек шевельнулся и что-то пробормотал.

Джессика позвала его по имени и нежно погладила по лицу. У старика слегка дрогнули веки. Симпсон присел на корточки.

– Надо побыстрей уходить, Бишоп, здесь опасно оставаться, – произнес он с нажимом.

Бишоп встал и передал фонарик Эдит, занявшей его место возле Кьюлека. Хотя обстоятельства, при которых она пришла в себя, и вызвали у нее замешательство, ей хватило здравого смысла, чтобы ослабить слепцу галстук и расстегнуть ворот рубашки.

– Его нельзя трогать, – сказал Бишоп вполголоса, чтобы не услышала Джессика. – Неизвестно, насколько серьезна травма. Хорошо еще, что не было стекла, но сила, выбросившая его через окно, была немалая. Он ударился либо о крышу машины, либо о тротуар...

– У нас нет выбора, – прервал его полицейский, – придется его тащить. Но нам надо сначала отыскать тут какую-нибудь машину.

– Вокруг их полно, припаркованных, но как вы ее заведете?

– Это не проблема – надо только замкнуть нужные провода. Я пойду...

Но полицейскому не дал договорить долетевший до их слуха шум мотора. Они одновременно обернулись и посмотрели в ту сторону, откуда шел шум.

Отбрасывая длинные тени, к ним приближались многочисленные фигуры, освещенные сзади светом фар грузовика.

– Они идут за нами, – обреченно произнес Бишоп.

Мотор набирающего скорость грузовика взревел, и несколько человек исчезло под его колесами; казалось, они не отдают себе отчета, что рядом находится автомобиль. Бишоп и полицейский разгадали намерения водителя грузовика.

– Назад, в здание! – приказал Симпсон стоявшим на коленях рядом с Кьюлеком женщинам. Джессика хотела было возразить, но осеклась, увидев, что происходит. Подтолкнув женщин к дверям, Бишоп и полицейский нагнулись над Кьюлеком и довольно грубо подхватили раненого под мышки.

Грузовик повернул во внутренний дворик, и весь фасад многоквартирного дома осветился. Джессика и Эдит толкнули желтую дверь, но она поддавалась с трудом и им пришлось приналечь на нее, придерживая, пока мужчины втаскивали Кьюлека в вестибюль.

– Стреляйте! – крикнул полицейский. – Постарайтесь уложить этого подонка, пока он нас не настиг!

Бишоп опустил раненого на пол и побежал к двери, доставая из кармана револьвер. Свет фар ослеплял; даже сильно прищурившись, он почти ничего не видел. Удивляясь собственному хладнокровию, он сжал пистолет обеими руками, тщательно прицелился, понимая, что должен каким-то образом изменить направление движения грузовика – если тот врежется в двери под прямым углом, то проедет через весь вестибюль аж до задней лестницы. Прикинув на глаз, где должен сидеть водитель, Бишоп направил пистолет чуть выше и правее одной из фар. Грузовик находился в каких-нибудь семидесяти ярдах от него и круто разворачивался, направляясь через внутренний дворик к входу в здание. Шестьдесят пять ярдов. Пятьдесят ярдов... Бишоп нажал на спусковой крючок. Неудача. Сорок ярдов...

Он поборол желание бежать и неловко задел предохранитель. Тридцать ярдов.

Выстрел. Отдача. Три раза.

Одна фара потухла. Посыпалось стекло. Грузовик надвигался. Бишоп сорвался с места.

Бросившись в двери, которые Джессика и медиум держали открытыми, он услышал за своей спиной страшный треск. Растянувшись на полу, он по инерции проехал по гладкому покрытию до лестницы, ведущей к заднему выходу, и скатился на несколько ступенек вниз. Женщины отпрянули от дверей и упали, стараясь прикрывать уши и лица, – не столько от летящих обломков, сколько от адского шума. Весь дом содрогнулся, и Бишоп увидел, как что-то громоздкое вывалилось из кабины грузовика и потащилось к входу, оставляя за собой широкий кровавый след. Это существо навалилось на двери, но его рука застряла между створками, не дав им до конца закрыться. Прежде чем взметнулось пламя и вход в здание превратился в огромный пылающий шар, Бишоп увидел окровавленное лицо водителя грузовика, уставившегося на них сквозь стеклянную дверь.

Через полуоткрытые двери волна раскаленного воздуха докатилась до Бишопа, и он, лежа на спине, поднял колени и прикрыл голову; ему показалось, что он объят пламенем, но горячий воздух быстро вытянуло на лестницу, и это ощущение прошло. Он осторожно поднял голову и выглянул из-за ступенек. Пламя немного отступило, но кабина горящего грузовика перегородила вход. Вестибюль был усыпан кусками оплавленного металла – грузовик врезался в стену под таким углом, что «гранада» оказалась полностью уничтожена. Эдит Метлок упала в стороне от дверей и была защищена стеной, расположенной напротив лестницы, ведущей на верхние этажи. Полицейский сидел у заднего выхода, Кьюлек лежал на полу рядом с ним.

Бишоп сунул пистолет в карман и склонился над Джессикой, которая оказалась на нижних ступеньках задней лестницы. Он помог девушке сесть, и она испуганно вцепилась в него, увидев в дверях горящий грузовик. Бишоп погладил ее мягкие волосы на затылке и прижал к себе, чувствуя, как дрожит в его руках маленькое беззащитное тело.

Она отстранилась и тревожно посмотрела вокруг. Увидев отца, рванулась к нему. Кьюлек открыл глаза, и на его лице, освещенном всполохами пламени, было написано полное недоумение. Пытаясь что-то сказать, он беззвучно шевелил губами.

Бишоп встал и толкнул заднюю дверь. Она была заперта.

Полицейский посмотрел на Бишопа:

– Не беспокойтесь об этом. Нам лучше остаться в здании.

– Но пожар...

– Он не распространится. Эти многоквартирные дома устроены так, что их стены локализуют любой пожар. Давайте лучше поищем телефон – надеюсь, отключение электричества не повлияло на телефонную связь. Попросим прислать нам помощь. – Продолжая поддерживать слепца под мышки, он медленно встал. – Помогите мне его поднять.

Общими усилиями им удалось поставить Кьюлека на ноги.

– Джейкоб, вы меня слышите? – спросил Бишоп. Кьюлек кивнул и осторожно прикоснулся к затылку.

– Все нормально. Но у вас травма и многочисленные ушибы. Мы собираемся подняться наверх, чтобы оказать вам какую-нибудь помощь.

Старик снова кивнул и с трудом выговорил имя дочери.

– Я здесь, отец. – Она нашла в своей сумке еще один платок и прижала его к ране на голове Кьюлека. К счастью, она кровоточила уже не так сильно.

Бишоп подставил плечо и помог Кьюлеку обхватить себя за шею.

– Вы сможете идти?

Опираясь на Бишопа почти всем своим весом, Кьюлек осторожно сделал первый шаг. Полицейский поддерживал его с другой стороны, и так втроем они поднялись на первые три ступеньки. Из-за угла показалась Эдит.

– Поднимайтесь вперед, – сказал ей Бишоп. – На второй этаж.

Стараясь идти по возможности быстрее, они тащили по лестнице полуживого Кьюлека. Всех немного успокаивало то обстоятельство, что грузовик блокировал вход в здание: пока там бушует пламя, никто не посмеет сунуться – ведь ни Бишоп, ни полицейский не могли забыть, что перед грузовиком шла толпа.

Один из коридоров второго этажа лизал огонь, поэтому они решили подняться еще на этаж выше. Эдит первой прошла по короткому коридору на открытую площадку, от которой расходились другие галереи, протянувшиеся на всю длину здания. Этот многоквартирный дом был сравнительно небольшим – на каждом этаже располагалось всего по три квартиры, хотя они до сих пор не знали, сколько там всего было этажей. Бишоп предполагал, что девять или десять. На площадке слева было две квартиры, справа – одна. Полицейский помог Бишопу подвести Кьюлека к перилам и поспешил к квартире, расположенной" справа. Пока он барабанил в дверь, Бишоп смотрел с балкона на внутренний дворик и улицу.

От развороченного грузовика поднимался разъедающий глаза дым, и Бишоп быстро отпрянул, успев заметить людей, обступивших кольцо света, отбрасываемого пожаром. Взгляды всех почему-то были устремлены наверх.

– Полиция. Быстро открывайте! – крикнул Симпсон в щель почтового ящика.

Оставив Кьюлека на попечение Джессики и Эдит, к нему быстро подошел Бишоп.

– Там кто-то есть, – раздраженно проговорил полицейский, – но они, должно быть, до того перепуганы, что не хотят открывать эту проклятую дверь.

– Они что-нибудь ответили?

– Нет, но я слышал, что внутри кто-то ходит. – Он снова наклонился над щелью почтового ящика. – Послушайте, это полиция. Мы не сделаем вам ничего дурного. – Ответа не последовало, и Симпсон в сердцах захлопнул крышку.

Бишоп выглянул с балкона, и то, что он увидел, теперь совсем ему не понравилось. Пламя бушевало уже не так сильно, скоро оно и вовсе заглохнет, а столпившиеся внизу люди прорвутся на лестницу. Он понял, что их стало гораздо больше, хотя они стояли темной неразличимой массой.

– Попробуйте постучать в другую квартиру.

– Да, пожалуй, вы правы: здесь мы только зря теряем время, – сказал полицейский, но решил сделать еще одну попытку. – Слушайте, если не хотите нас впускать, то вызовите, по крайней мере, полицию и «скорую» – у нас тут раненый. Меня зовут Симпсон, я водитель главного инспектора-детектива Пека. Ясно? Главного инспектора Пека. Передайте, что Джейкоб Кьюлек со мной, и пусть немедленно высылают подмогу. Очень вас прошу! – Он выпрямился и сокрушенно покачал головой. – Будем надеяться, они выполнят нашу просьбу.

– Будем надеяться, что у них есть телефон, – ответил Бишоп и вернулся к Кьюлеку, оставив несколько оторопевшего полицейского за спиной.

– Дерьмо! – вполголоса выругался Симпсон и догнал Бишопа. – Поднимемся выше – эти жлобы ни за что не откроют, раз не открыли их соседи.

Теперь Кьюлека вели Бишоп и Джессика, а полицейский шел впереди рядом с Эдит, освещавшей фонариком темную лестницу. На следующей площадке Симпсон подошел к первой двери слева и постучал крышкой почтового ящика.

– Здравствуйте. Это полиция. Откройте, пожалуйста. Бишоп не хотел, чтобы их увидели столпившиеся внизу одержимые, поэтому раненого прислонили к стене коридора.

– Эдит, принесите сюда фонарик, – тихо сказал он. Медиум оставила полицейского и подошла к ним.

– Посветите на Джейкоба – посмотрим, как он.

Посеревший, с резко обозначившимися морщинами, Кьюлек стал похож на столетнего старика. Он заморгал от яркого света, но в его незрячих глазах было мало осмысленности. По тому, как оседало его высокое, но слишком хрупкое тело, Бишоп понял, что без поддержки Кьюлек сразу упадет. Но насколько серьезно он ранен, было по-прежнему неясно; Бишопу приходилось слышать о случаях, когда люди оставались в сознании даже с сильно разбитым черепом. И все же казалось невероятным, что после такой травмы Кьюлеку удается сохранять сознание.

– Отец, ты меня слышишь? – Не получив ответа, Джессика тревожно закусила губу и с мольбой посмотрела на Бишопа.

– Он сильный человек, Джессика. Если мы доставим его в больницу, он обязательно поправится. Подержите его, Эдит, я посмотрю, как там Симпсон. – На самом деле Бишоп хотел узнать, что происходит внизу, не вызывая лишнего беспокойства у женщин. Он подождал, пока медиум займет его место возле Кьюлека, повернул за угол и осторожно выглянул с балкона. Света внизу значительно поубавилось, так как пламя разбилось на отдельные, слабые очаги. Кольцо людей, ожидающих конца пожара, придвинулось к ним. При мысли, что эти люди знают, что Джейкоб Кьюлек находится в этом здании, Бишоп вздрогнул. Неужели между ними и Тьмой существует какая-то телепатическая связь? Неужели это возможно? И эта загадочная сила управляет ими? Неужели у нее действительно есть разум?..

Внизу кто-то вышел на свет и смотрел вверх прямо на него; это была женщина, и ее черты показались Бишопу знакомыми. Он надел очки, которыми пользовался при вождении, чудом уцелевшие в кармане, и впервые за эту ночь гнев возобладал в нем над страхом. Он стиснул перила и, поддавшись безумному порыву, чуть не побежал вниз, чтобы придушить ее своими руками. Откуда она узнала, что они здесь? Не этого ли добивался Прижляк все это время – заманить их в ловушку, из которой нет выхода? Но зачем? Неужели это всего лишь месть человеку, который отказался ему помочь много лет назад? Или Джейкоб Кьюлек представляет для него какую-то угрозу? Вопросы возникали в голове один за другим, но ответа на них он не знал.

– Кто-то подходит! Там... за дверью!

Голос полицейского вернул Бишопа к действительности.

– Откройте, пожалуйста, – сказал Симпсон, не прибегая на этот раз к интонации властной требовательности. – Вам совершенно нечего бояться. Я только воспользуюсь вашим телефоном, если он у вас есть. Сейчас я просуну свое удостоверение в почтовый ящик, и вы сможете его посмотреть, если у вас найдется какой-нибудь свет. – Он приподнял крышку почтового ящика и опустил в щель свою карточку. – Вот. Взгляните, пожалуйста, и верните мне. У нас здесь раненый, мы не можем терять время.

Бишоп заметил неясную тень в балконной застекленной двери, затем она исчезла, и снова послышалось какое-то движение в коридоре.

Симпсон бросил взгляд на Бишопа и сказал:

– Кажется, на этот раз нам повезло.

За дверью загремели задвижкой и сняли цепочку; щелкнул замок, и дверь в квартиру наконец немного приоткрылась. Бишоп заметил, что кто-то выглянул из нее, но как только полицейский подошел ближе, человек исчез.

– Здравствуйте, – сказал Симпсон. – Не пугайтесь, никто не собирается причинять вам вред. – Он легонько толкнул дверь. Она приоткрылась, и Симпсон просунул голову в проем. – У вас есть телефон? – услышал Бишоп голос полицейского.

Симпсон открыл дверь настежь и ступил в черноту коридора. На мгновение Бишоп потерял его из виду, но затем в дверном проеме снова показалась его спина. Медленно повернувшись, он какое-то мгновение умоляюще смотрел на Бишопа. Из его груди торчала рукоять кухонного ножа. Симпсон сполз на пол, неуклюже подвернув под себя одну ногу, и уронил голову на грудь. Бишоп понял, что он мертв.

Шок притупил реакцию Бишопа, поэтому он даже не схватился за пистолет, когда кто-то подкрался к нему в темноте. Он инстинктивно оттолкнул от своего лица чьи-то костлявые руки. Очки с него слетели, но все же защитили глаза от острых ногтей. Существо, с которым он боролся, шипело и брызгало слюной, и Бишоп понял, что это какая-то старуха. Но несмотря на преклонный возраст и худобу, она налетала на Бишопа с пугающей, неестественной для ее возраста силой. Хищно растопырив пальцы, старуха толкнула его на перила балкона. Но конец этой схватке положил не кто иной, как Джессика. Она подбежала сзади и, обхватив обеими руками тощую шею старухи, оттащила ее от Бишопа. Он безжалостно ударил женщину по задранной челюсти; на его взгляд, она была уже не человеком, а всего лишь оболочкой, вместилищем энергии, представлявшей собой сплошное зло. Старуха коротко вскрикнула и повалилась на распростертого в дверях ее квартиры Симпсона. Падая, она ударилась головой о стену и застыла на полу бесформенной кучей лохмотьев.

Увидев мертвого полицейского, Джессика тихо застонала, и Бишопу пришлось силой увести ее от двери квартиры.

– Сколько еще, Крис? Сколько она еще заберет жизней?

Он ничего не мог ответить ей, ибо это зависело от количества существующего в мире зла. Кто знает, какие черные мысли скрывают близкие – друг, сосед или брат? И у кого этих мыслей нет? Он молча отвел Джессику к отцу.

– Дайте мне фонарик, Эдит. Подождите, пока я проверю, нет ли в квартире этой женщины телефона.

– А что, если нам войти туда и там запереться? – предложила Джессика. – Тогда мы будем в безопасности.

– Если только мне удастся вызвать полицию. – Бишоп помедлил, раздумывая, надо ли говорить им правду. – Во дворе собралась толпа, и мне кажется, они ищут нас, во всяком случае Джейкоба. Чтобы взломать дверь или разбить окна, им не потребуется много времени и особых усилий. Мы окажемся в ловушке.

– Но почему они преследуют моего отца? Ответила Эдит Метлок:

– Потому что они его боятся.

Джессика и Бишоп посмотрели на нее с удивлением, но звук шагов предотвратил дальнейшие вопросы. Кто-то приближался по площадке из квартиры, расположенной с другой стороны коридора; появился слабый свет. Бишоп достал пистолет и направил на светящееся пятно, надеясь, что в барабане еще остались патроны. Из-за угла осторожно выглянул человек со свечой в руке. Его ослепил свет фонаря.

– Что здесь происходит? – Он заморгал от яркого света. Бишоп слегка расслабился – человек был не похож на одержимого.

– Выйдите, чтобы я вас увидел, – сказал он.

– Что это – пушка? – Человек поднял длинный железный лом.

– Не беспокойтесь, – заверил его Бишоп. – Никто не собирается на вас нападать. Нам нужна помощь.

– Вот как? Тогда опусти-ка пушку, приятель.

Бишоп опустил револьвер, но не положил его в карман, а продолжал держать наготове.

– Что произошло со старой леди? Я видел, как она на вас накинулась.

– Она убила полицейского, который был с нами.

– Проклятая ведьма! Хотя меня это не удивляет – она всегда была с приветом. Что вы с ней сделали?

– Она потеряла сознание. – Бишоп решил не говорить, что старуха, скорее всего, мертва. – Вы нам поможете?

– Нет, приятель. Каждый отвечает только за себя и за свою семью. А если какой-нибудь подонок сунется в мою дверь, отведает вот этого. – Он потряс в воздухе железным ломом. – Я не знаю, что в последнее время происходит, но я никому не доверяю.

– Мой отец ранен, неужели вы не видите? – взмолилась Джессика. – Вы должны нам помочь.

Человек немного помолчал, но, было видно, не изменил своего решения.

– Очень сожалею, мисс, но я не знаю, кто вы такие. Вокруг развелось столько психов, что лучше не рисковать. Кто, например, разбил внизу этот чертов грузовик? Я думал, весь дом развалится.

– Нас преследовали.

– Да ну! И кто же?

Его недоверчивость начала выводить Бишопа из себя.

– Послушайте, мы хотели воспользоваться телефоном в квартире этой женщины. Именно это я собираюсь сейчас сделать.

– Вам не повезло – у нее нет телефона.

– А у вас? У вас есть?

– Ага, только я вас не впущу.

Бишоп снова поднял пистолет.

– Эй, приятель, ты у меня первый получишь, – пригрозил человек, выставив перед собой лом.

– Ладно, – безропотно согласился Бишоп, понимая, что спорить бесполезно; если человек считает, что против пули можно идти с железным ломом, то он либо наивен, либо очень уверен в себе. – Может, вы сами позвоните в полицию? Сообщите, где мы находимся и что Джейкоб Кьюлек с нами. Нам позарез нужна помощь.

– Похоже, полиции сегодня хватает работенки.

– Я думаю, они постараются. Только не забудьте сказать, что здесь Джейкоб Кьюлек.

– Кьюлек. Понял.

– Скажите, чтобы приезжали побыстрей, – за нами гонится толпа.

Человек быстро выглянул во двор:

– О Господи!

– Так вы позвоните? – не отставал Бишоп.

– Ладно, приятель, я уж дозвонюсь. Но вы ко мне не войдете.

– Заприте двери и забаррикадируйтесь. С вами ничего не случится – им нужны только мы.

Не сводя с них глаз и не опуская лома, человек попятился и исчез. Дверь его квартиры захлопнулась, и лязгнула щеколда.

– Такое ощущение, что вернулось время ночных бомбежек. Забавно, – устало заметил Бишоп.

– Не следует винить его, – сказала Эдит. – Таких, как он, совершенно сбитых с толку последними событиями, должно быть, миллионы. У него есть причины нам не доверять.

– Будем надеяться, что он хотя бы позвонит в полицию. – Бишоп бросил взгляд на галерею и увидел, что зарево пожара продолжает ослабевать. – Надо идти, – сказал он женщинам.

– Куда? – спросила Джессика. – Мы не можем отсюда выбраться.

Бишоп показал наверх:

– У нас только один путь. На крышу.

Вернувшись к себе в квартиру, человек успокоил перепуганных домочадцев:

– Все в порядке, у каких-то людей неприятности, но нам не о чем беспокоиться.

– Что они там делают, Фред? – спросила его жена, прижимая к себе десятилетнюю дочь. – Это они попали в аварию?

– Не знаю. Они попросили, чтобы я вызвал полицию.

– И ты вызовешь?

– Попробую, вреда от этого не будет.

Он прошел к телефону, стоявшему на буфете в гостиной.

– Кит! – позвал он своего сына-подростка. – Приставь к двери что-нибудь тяжелое. – Он положил лом и низко склонился над телефоном, освещая диск свечкой.

Прошло целых две минуты, прежде чем он положил трубку.

– Ты не поверишь, – сказал он жене, которая вошла в комнату вслед за ним. – Занято, хоть тресни. Видно, линия перегружена. Или вышла из строя. – Он с сожалением покачал головой. – Похоже, этим бедолагам придется рассчитывать только на свои силы.