Текст книги "Багровые небеса (ЛП)"

Автор книги: Джеймин Ив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 5

МОРГАН

Я никогда не была человеком, которому нравились походы. Конечно, меня привлекали романтические моменты, такие как разведение костров, отсутствие отвлекающих факторов и жизнь среди природы. Но потом реальность вернула меня обратно, и я решила, что спать на земле – это, в моем представлении, наказание, а не удовольствие.

Однако в тот день, в пещере кошмаров, в чужом мне мире, я была так измотана, что едва чувствовала холодную каменистую поверхность – мне помогал чудесный детеныш сабра, прижавшийся к моей груди и даривший немного тепла.

Я уже испытывала чувство собственничества по отношению к этому крошечному созданию, будто это был мой ребенок, которого я должна была спасти.

Мои биологические часы еще не начали тикать, мне было почти двадцать шесть, но я бы не задумываясь отдала жизнь за этого малыша. Конечно, у меня были кое-какие мысли, и они были примерно такими: Как, черт возьми, я должна спасти малыша почти вымершего вида? Что происходит между мной и Захаком, и почему я уже ищу его присутствия в своих мыслях? Странно ли, что я чувствую себя менее неловко с ним, когда встречалась с Драгером гораздо дольше? – и гораздо более интимно? – и между нами всегда есть элемент недоверия?

К счастью, по мере того, как я все глубже погружалась в сон, хаос моих мыслей рассеивался, пока холод не начал проникать под кожу, вызывая дрожь во всем теле, тепла котенка было недостаточно, чтобы согреть меня, особенно когда энергия Драгера иссякла. Несмотря на его заверения в том, что между нами установилась прочная связь, что бы он ни делал, энергия, которую он вселял в меня, никуда не делась.

Меня снова охватила дрожь, и я почти очнулась ото сна, пока меня не окутало восхитительное тепло, будто кто-то укрыл мое тело самым уютным одеялом.

Сон снова стал глубоким, и только когда я обнаружила, что просыпаюсь естественным образом, я поняла, почему мне было так тепло и уютно в этот последний час отдыха.

– Черт, – пробормотала я, встряхивая головой, чтобы прояснить зрение.

– И тебе доброе утро, – хрипло сказал Захак.

О, двойной черт.

Я спала на Захаке.

Прямо на его огромном теле. Прижималась к нему, как к спасительному одеялу.

– Э-э, извини, – прочистила я горло. – Я лежала на тебе всю ночь?

Пожалуйста, скажи «нет». Мне нужно было меньше стыдиться в своей жизни.

– Тебе было холодно, – сказал он просто, будто это все объясняло, хотя я все еще понятия не имела, то ли он положил меня на себя, то ли я искала его во сне. Тихое мурлыканье у моей груди стало отличным отвлекающим маневром, и я заставила себя сосредоточиться на том факте, что мне удалось уберечь малыша. Это было самое важное.

Изо всех сил стараясь незаметно соскочить с перевертыша, я какое-то время раскачивалась, прежде чем его твердая рука опустилась на мою задницу, обхватив меня, и он без усилий поднял меня на ноги. Зная, что покраснела, как свекла, я сосредоточилась на котенке, пока не взяла себя в руки, хотя его теплый смех эхом отдавался в моей голове.

Он чаще всего демонстрировал свое веселье через нашу связь.

– Наша ментальная связь ощущается сильнее, – отметила я, когда мне удалось сдержать бурлящий во мне вихрь желания и смятения.

Захак, тоже вставший на ноги, быстро осмотрел местность, прежде чем его внимание вернулось ко мне.

– Моя энергия подпитывала тебя прошлой ночью, и это стало непреднамеренным наведением мостов в нашей связи.

Подожди-ка, что?

– Подпитывала?

Его рука, огромная и властная, скользнула по моему животу. Нежное поглаживание, прежде чем он отпустил меня.

– Ты заметила, что больше не голодна?

Дыши, Морган. Дыши.

Захак прикасался ко мне так, противопоставляя свою энергию моей, и это было разрушительно. Связная мысль исчезла вместе со страхом, который я испытывала, находясь в этой падине. Моим единственным желанием было снова повалить этого гиганта-оборотня на землю и прижаться к нему. Только на этот раз мы должны быть обнаженными. В моей голове снова зазвучал смех, и по спине словно пролился стакан ледяной воды, когда я поняла, что он услышал мои мысли.

«Нет, ла мойар. Но я чувствую запах твоего возбуждения».

Что. Блядь? Он только что сказал запах?

Меня охватило желание присесть на корточки и обнюхать себя, но я сумела сдержаться. Сегодня я и так была достаточно смущена.

Захак наклонился ко мне, и его голос словно бальзам пролился на мои чувства.

– Есть две причины, по которым ты не будешь голой в моей постели следующие пять лет. Во-первых, ты не готова. А во-вторых, мир вокруг нас пылает. Но как только я разберусь с этими проблемами, ты станешь моей.

Моей.

Это слово было таким же разрушительным и желанным, как и его прикосновение. Как современная женщина, я ни за что не должна была испытывать медленный жар, разливающийся внизу живота, проникающий глубоко внутрь, пока все мое тело не заболит. «Моей» должно было заставить меня бежать и кричать о красных флагах, и все же... они были красными? Там был розовый цвет. Он выглядел очень розовым. Я имею в виду, что красный был практически оттенком розового, если подумать. Действительно, я думала об этом.

Факты нельзя было отрицать. Даже в самые интимные моменты Драгер не проявлял и десятой доли того собственничества, которое проявлял Захак каждый раз, когда был рядом со мной. Захак никогда не оспаривал нашу связь, заявляя об этом без вопросов и беспокойства, и, возможно, только возможно, именно поэтому его флаги выглядели розовыми.

Затем он отошел, чтобы поприветствовать Астру, которая только что вернулась оттуда, где она была, а я сосредоточилась на том, чтобы держать детеныша и дышать, пока не взяла себя в руки. Он был прав в одном: я больше не чувствовала ни голода, ни усталости.

– Нам нужно двигаться, – сказал Захак, и я смогла сосредоточиться на нем, не чувствуя приливов жара. – Астра сказала, что болезнь прогрессирует, и нам придется иметь дело с гораздо большим количеством зомби, если мы останемся здесь еще на какое-то время.

– Я готова двигаться, – сказала я, взглянув на детеныша, который, наконец, открыл глаза. Они были золотистыми, он смотрел на меня без смущения, мурлыкал и терся головой о мою грудь.

Астра издала урчащий звук, придвигаясь ближе ко мне, и я наклонилась, чтобы она могла понюхать и лизнуть малыша.

– Она сказала, что он здоров и очень доволен, что ты его держишь на руках, – сказал Захак, и голос его стал еще более глубоким, чем когда-либо.

– Как мы будем его кормить? – спросила я. Мы же не могли пойти в магазин и купить «все для сабров». Я даже не была уверена, есть ли здесь магазины, или большинство фейри сами выращивают и добывают себе пищу. Просто я всегда бывала в местах, где можно было раздобыть еду, и по глупости никогда не спрашивала, откуда она берется и как туда попадает.

– В данный момент он будет поглощать твою энергию, – сказал Захак. – Он еще маленький, поэтому ему потребуется совсем немного, и как только мы окажемся наверху, то сможем найти куст хефл, который является их первым источником растительной жизни. Или, по крайней мере, для Астра, а у меня есть только те знания, которые есть у нее.

– Для меня этого достаточно, – сказала я, повыше прижимая детеныша к груди. – Давай убираться отсюда.

Я думала, что сегодня мне придется идти самой, так как прошлой ночью я действительно хорошо – пугающе хорошо 0 выспалась на Захаке. Когда я сделала первый шаг, у меня подкосились ноги, и в следующую секунду он прижал меня к своей груди, как на молодожен свадьбе.

– Ты заноза в заднице, ты это знаешь, да? – съязвила я.

Захак, который все еще не двигался, приподнял меня повыше, чтобы наши взгляды встретились.

– Если то, что я заноза в заднице, помогает тебе оставаться в живых, тогда я буду занозой в заднице. Мне все равно, ла мойар. Я уничтожу весь гребаный мир вокруг нас, если это сохранит тебе жизнь.

Он уже не раз демонстрировал это моим букетом из голов. Он был настоящей занозой в заднице для тех фейри, или настоящим убийцей, но кто считал?

«Четырнадцать».

Умник выдал это число прямо у меня в голове, и я плотно сжала губы, потому что мне показалось неправильным смеяться над смертью четырнадцати фейри, даже если они замышляли убить меня.

– Я знала, что ты можешь слышать мои мысли, – сказала я вслух.

Захак покачал головой, и я снова прижалась к его груди, когда он начал двигаться.

– Только те немногие, которые ты позволяешь. Я не преодолевал твои естественные преграды и не собираюсь этого делать.

Сопоставление его личности сбивало меня с толку. Он был собственником и обидчивым, всегда прикасался ко мне, всегда проверял, все ли у меня в порядке, но потом он давал мне возможность побыть наедине с собой и не форсировал физическую сторону наших отношений, потому что знал, что я еще не готова.

Это сбивало с толку, но в то же время заставляло меня чувствовать себя в безопасности в его присутствии.

Когда мы набрали скорость, мне пришлось снова закрыть глаза, сосредоточившись на дыхании и крепко держа детеныша.

«Нам нужно придумать ей имя». – Я послала эту мысль Захаку, не в силах произнести ее вслух, когда мы двигались так быстро.

«Это самец», – немедленно ответил он. «И Астра спросила, не окажешь ли ты честь дать ему имя».

«Самец. Я посмотрю, смогу ли я подобрать ему подходящее имя. Он маленький боец, который уже преодолевает трудности и выживает в пещерах с зомби».

Какое-то время Захак молчал, а потом я услышала неподалеку шаркающий звук, когда он прибавил скорость. Зомби нашли нас?

«Его мать защищала его, даже в своем безумном, мутировавшем состоянии».

«Я бы поступила так же». Эта мысль вырвалась у меня, и я быстро добавила: «Если бы я была его матерью». Я не могла представить, что не сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить своих детей.

Хватка Захака на мгновение напряглась, словно рефлекторно, прежде чем он смягчился.

«Ты бы удивилась, узнав, сколько матерей до сих пор в первую очередь защищают себя».

Мне стало интересно, думал ли он о том голосе с неба, о матери, о которой у него сохранились обрывочные воспоминания, и которая явно была здесь не для счастливого воссоединения семьи.

«Моя мать была не самым приятным человеком», сказала я, чувствуя необходимость поделиться с ней. «Она выросла красивой и избалованной. Она была королевой красоты и единственным ребенком в семье, родители которой без всякой необходимости обеспечивали ее абсолютно всем, что она хотела. Без вопросов».

Захак хранил молчание, но я чувствовала, как между нами зарождается любопытство. Он хотел знать больше…

«Когда она вышла замуж, мой отец также сделал ее центром мира. Как ни странно, я всегда думала, что семейная жизнь складывается хорошо. Отец делает маму центром мира, а она, в свою очередь, ставит детей, во всяком случае, пока они маленькие, на первое место».

Тихий гул в моей голове, а затем он спросил:

«Она поставила тебя на первое место?»

Было интересно, насколько проще становилась эта форма общения по мере того, как мы ее использовали. Мне просто нужно было открыто мыслить, и он мог слышать. По мере того, как моя энергия, полученная от Драгера, угасала, наша связь с Захаком росла.

«Она сделала это. Она действительно сделала, но разрушительным оказалось то, что, в конце концов, это было не для меня. Это было для нее. Ее навязчивые идеи. Она старела, становилась все менее важной и менее красивой в этом мире, созданном для того, чтобы забывать и игнорировать наше старшее поколение. Поэтому она цеплялась за меня, контролировала меня, пыталась превратить меня в свою версию самой себя. Все было хорошо, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы захотеть стать самостоятельной. Чтобы начать делать свой собственный выбор. Нарциссы не могут с этим справиться, и вот тогда-то она и набросилась на меня. Обзывала меня. Говорила, что я толстая и бесполезная, и что я обязана ей и папе за их любовь и поддержку на протяжении многих лет. Я постоянно испытывала чувство вины, стыда и гнева, и я теряла часть себя, пытаясь сделать ее счастливой».

На этот раз его молчание было тяжелым... сердитым, и я подумала, не стоило ли мне держать это при себе, чтобы в следующий раз не увидеть головы моей матери на пике.

«Лекси спасла меня», поспешила сказать я. «Она научила меня выживать и вернула мне свободу. С тех пор я перестала позволять родителям контролировать мое эмоциональное состояние. С тех пор я стала счастливее».

Счастливее, спокойнее, намного стабильнее. Даже застряв здесь, в пучине ночных кошмаров, я все равно предпочла бы этот день возвращению домой.

Без всяких сомнений.

ГЛАВА 6

МОРГАН

Молчание Захака было тяжелым, и в его объятиях я чувствовала, как сильно он злится.

«Я на грани потери контроля, когда чувствую твою боль», сказал он, и даже в наших головах его слова прозвучали отрывисто. «Я не молодой оборотень, я прожил более двухсот циклов жизни и гордился тем, что большую часть этого времени принимал логичные решения. Ты уничтожила все это за несколько дней.

Протянув руку, я погладила твердые мышцы его груди.

«Признаюсь, у меня нет никаких знаний или опыта в такого рода отношениях. Надеюсь, что не облажаюсь и не разрушу еще больше того, кто ты есть, но ты должен помнить, что я – человек, и еще примерно месяц назад я думала, что мы – единственные разумные гуманоидные существа в мире».

Еще один грудной смешок, более глубокий, чем раньше, но менее напряженный.

«Я приветствую разрушение».

Это было все, что он сказал, и по какой-то причине я была удовлетворена этими словами. Даже если я разрушала его мир, он не был этим недоволен.

Захак ускорил шаг, и детеныш начал извиваться. Я уже обхватила его одной рукой для устойчивости, поэтому другой погладила мягкую шерстку на его спине. Мех Астры был густым, с жестким защитным слоем на макушке, но у детеныша все было по-другому. Он все еще был мягким и пушистым. Его урчание было нежным по сравнению с мурлыканьем Захака, и мне было приятно, когда он мурлыкал у меня на груди. В какой-то момент мы задремали, а когда я снова проснулась, мы все еще двигались быстро. Приоткрыв глаза, я была удивлена тем, насколько светло стало вокруг. Освещения было достаточно, чтобы я могла разглядеть множество зомби, когда Захак пробегал мимо них.

Через несколько секунд мне пришлось крепко зажмуриться, чтобы меня не стошнило на все вокруг, но было ясно, что мы направляемся к самому большому отверстию в пропасти, которое до сих пор видели.

«Как думаешь, скоро мы сможем выбраться?» Мне нужно было выбраться из этого места. Время, проведенное под землей, начинало сказываться на мне.

«Впереди небольшое препятствие, и думаю, что трещина будет достаточно большой, чтобы я мог безопасно взлететь. Нам не нужно будет проделывать весь этот путь до луча света».

С облегчением я снова прижалась к нему.

«Подожди, небольшое препятствие?»

Он не ответил, вместо этого его темп замедлился, и я открыла глаза, чтобы увидеть перед собой настоящий кошмар. Сотни кошмаров.

Существа загромоздили путь, не оставив места для дракона-оборотня. Захак осторожно поставил меня на ноги, а затем сменил стойку, чтобы загородить меня своим телом. Детеныш прижался к моей груди, и я заметила, что его глаза открыты, но он, казалось, был доволен тем, что прижимался ко мне.

– Небольшое препятствие? – Ошеломленно повторила я.

Нам с Захаком нужно было обсудить этот термин более подробно, потому что я не была уверена, что он понимает, что это значит.

– Морган, мне нужно, чтобы ты отошла от меня, – прорычал Захак, и после того, как мы говорили в основном через связь, его голос звучал глубже, чем когда-либо.

– Они у нас за спиной, – прошептала я в панике.

– Знаю, – выпалил он. – У нас есть один шанс, но мне нужно измениться. Если я призову энергию, когда ты будешь так близко, ты будешь уничтожена в процессе.

О, точно. Правильно! В нашей команде был огнедышащий дракон.

Когда кошмарные существа надвигались на нас спереди и сзади, в разной степени разложения – некоторые выглядели почти целыми, в то время как другие потеряли большую часть кожи и представляли собой, по сути, лишь ожившие мышцы и кости, – у меня было только одно направление, в котором я могла двигаться: в сторону. Астра пошла со мной, ее успокаивающее тепло не давало мне сойти с ума.

«Закрой глаза».

Зная, насколько интенсивным был свет, когда они менялись, я не только закрыла глаза, но и отвернулась. Жар нарастал почти сразу, и внутри я почувствовала такое же жжение от энергии, которую впитала, когда спала на нем.

Энергия Захака отличалась от энергии Драгера, это я знала наверняка, но у меня не было времени анализировать причины. Не то чтобы мне действительно нужно было анализировать это, когда Захак уже довольно откровенно объяснил, что он был моей настоящей парой, а Драгер крал нашу связь через связь Пятерки Падших друг с другом. Факт, который быстро становилось все труднее отрицать.

Рев Захака сотряс пещеру, и когда свет погас, я открыла глаза и несколько секунд таращилась на разъяренного, покрытого черной чешуей зверя в центре пещеры. Несмотря на то, что мы находились в обширной части впадины, все это показалось меньше, когда Захак поднял голову и снова взревел на весь мир.

Кошмарные зомби никак не отреагировали, и это было единственным доказательством того, что они были не в своем уме. Захак был ужасен в своей гуманоидной форме, но в таком виде… не было достаточно сильных прилагательных. Можно понять это, только если ты сам побывал здесь и испытал на себе всю эту напряженность.

В пещере становилось все жарче, и я пятилась, пока не прижалась к боковой стене, а камень, упиравшийся мне в спину, не прожег одежду. Астра встала передо мной, словно защищая, и я задумалась, каковы были шансы Захака в одиночку справиться с таким количеством существ.

Я получила ответ всего через несколько секунд, когда его огонь пронесся по впадине, и я низко пригнулась и отвернулась, чтобы защитить детеныша. По моей обнаженной коже словно прошлись пескоструйной обработкой, пока Астра снова не переместилась, блокируя самую сильную часть огня и мощи.

Опустив голову, я старалась не волноваться, но у меня не было возможности узнать, выигрывал Захак или проигрывал.

«Проигрывал...? Ни за что, ла мойар.»

Из-за грохота его дракона у меня в голове, наверное, я чуток описалась. Это было глубоко и по-звериному, жгло мой разум так же горячо, как огонь, который он разбрызгивал по пещере.

От того, как он прорычал «ла мойар», у меня мурашки побежали по спине. Я почти проиграла свою битву за то, чтобы оставаться беспристрастной по отношению к этому дракону, из-за желания подождать, пока мы не вернемся к Драгеру и не сможем все обсудить, чтобы все стало открыто. Один этот скрежет сказал мне, что я ни за что не протяну так долго.

«Мой брат-ублюдок воспользовался нашей связью», прорычал зверь, выглядя крайне раздраженным. «Он знал это, и из-за этого с ним не нужно считаться».

Если бы я не спряталась за Астрой, мои ослабевшие колени заставили бы меня рухнуть на землю. Я думала, что Захак как мужчина был сильным и разрушительным, но его дракон не был похож ни на кого другого в мире. Мои бедные человеческие чувства были подавлены, а разум лихорадочно соображал, пытаясь во всем этом разобраться.

Когда жар, наконец, спал, я поднялась на ноги, более устойчиво, чем ожидала.

– Ну и черт. – Я сглотнула, когда увидела эту сцену.

Все зомби исчезли. От разлагающейся плоти кошмарных созданий остались только пепел и подпалины на камне. Захак, все еще в облике дракона, пристально наблюдал за мной своими темными, бездонными глазами.

«Иди ко мне, пара.»

Сначала я сопротивлялась, но на этот раз испытала наслаждение, услышав, как дракон смеется у меня в голове. Из его массивных челюстей одновременно потянулись струйки дыма.

«Ты не представляешь, как долго я ждал тебя», – сказал он мягче, чем раньше. Дракону не свойственно быть мягким, но в этом грохоте было что-то успокаивающее. «Я мог бы стоять здесь десятилетиями, ожидая, когда ты выберешь меня.»

«Выберешь меня.»

Кроме того, я всю жизнь ждала, когда кто-нибудь выберет меня, и даже если бы у меня в груди не было щемящего ощущения нашей связи, я бы пошла к Захаку.

Спотыкаясь, я направилась к зверю, размеры которого пугали и подавляли, но ни секунды не колебалась.

«Забирайся мне на спину.»

– Что за нахер? – Я наклонила голову, как сбитый с толку щенок.

В награду я услышала еще один раскатистый драконий смех.

«Я не знаю, как это переведется на человеческий, но в этом языке твое использование слова «нахер»... забавно.»

Настала моя очередь рассмеяться.

– Да, у меня всегда был острый язык. – Это был вызов моей матери, которая говорила мне, что леди никогда не ругаются матом, но, по-видимому, ее не волновало, лгут ли им, манипулируют ли ими или абъюзят. Ну, потому что ругательство – единственный признак порочности.

Дракон взревел. Это было недостаточно громко, чтобы оглушить меня, но близко к этому, и с потолка посыпались камни. Лучше больше не упоминать о своей матери.

Совет, которому я собиралась последовать. Захак опускался все ниже, пока его массивное тело почти не растянулось на твердой земле. Он сложил крылья за спиной, и я нерешительно шагнула вперед.

– Как мне забраться наверх?

Даже при том, что лежал на земле, я никак не могла дотянуться до его спины. Особенно с сабром в руках.

«Отдай детеныша Астре. Она поднимет его, и тогда ты сможешь использовать изгиб моей передней ноги в качестве опоры».

– Это очень похоже на тренировки по рукопашному бою и преодолению препятствий в академии, – пробормотала я. – Только без посторонней помощи.

«Я чуть не убил этого ручного маленького ублюдка», прорычал Захак.

Он явно говорил о Мике, услужливом эльфе, склонном приподнимать мое тело, положив твердую руку мне на задницу. Наверное, об этом тоже лучше не вспоминать.

Сосредоточившись на предстоящей задаче, я оторвала детеныша от груди, и он открыл глаза и заурчал громче, чем когда-либо.

«В этом возрасте они много спят», объяснил Захак. «С ним все в порядке. Астра перенесет его в целости и сохранности».

Она подошла поближе, и я протянула ей детеныша, надеясь, что она сделает все в точности так, как сказал Захак. Астра подтолкнула меня локтем, почти как в знак приветствия, а затем губами взяла детеныша за загривок.

Как бы мне ни хотелось взбеситься, увидев эти смертоносные клыки так близко к беззащитному детенышу, я знала, что именно так кошки переносят своих детенышей. Астра отвернулась и в три прыжка взобралась на широкую драконью спину Захака.

– Выпендрежница, – пробормотала я и готова была поклясться, что и сабр, и дракон смеялись надо мной, когда пещеру наполнили грохот и мурлыканье.

Нелегко было быть самым слабым, самым маленьким и наименее могущественным в группе. Это означало, что со мной много времени обращались как с малышкой, которая учится ходить и имеет склонность падать и ударяться головой.

Я ненавидела это чувство. Именно тогда я решила, что вернусь к занятиям по рукопашному бою, как только смогу. Возможно, я никогда не стану одним из богов, но уж точно смогу быть не такой слабой.

Захак не пошевелился, когда я коснулась бороздки на его ноге. Вздохнув, я попыталась поднять ногу достаточно высоко, чтобы дотянуться до выступа, но мне удалось это сделать только наполовину. В конце концов, мне пришлось поставить ногу в другое небольшое углубление для опоры. Как только я оказалась выше сустава его ноги, он вытянул одно из своих крыльев, и я смогла использовать его как опору, чтобы забраться ему на спину.

Чешуя была скользкой с одной стороны и более грубой и зазубренной с другой, и как только я поняла это, то смогла использовать ее для сцепления ботинок. Если я поскользнусь и упаду с этих чешуек не в ту сторону, это будет все равно что спуститься по терке для сыра, и это также было единственным стимулом, который мне был нужен, чтобы держаться на ногах.

Наконец, по прошествии, как мне показалось, ста лет, я оказалась у него на спине вместе с Астрой. Она подтолкнула меня, чтобы я села на место, где соединяются его шея и туловище, и я почти смогла вытянуть ноги по обе стороны от него.

– Я правда надеюсь, что у меня это получается лучше, чем в тот единственный раз, когда я каталась на велосипеде, – пробормотала я, чувствуя, как мой желудок скручивается в узел.

Поездка на велосипеде закончилась поездкой в больницу скорой помощи и наложением десяти швов.

Я предполагала, что падение с дракона будет намного, намного хуже.