Текст книги "Мое прекрасное искупление (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Он вздохнул:

– Они не увидят меня таким. Я потратил остаток детства, стараясь быть взрослым. Я провел много бессонных часов, стараясь придумать, кем еще я могу быть. Я не мог позволить отцу нарушить обещание, данное ей. Он так сильно любил ее. Я не мог так поступить с ним.

Я дотянулась до его руки и взяла ее в свою. Его история была намного хуже, чем я думала. Я не могла представить себя, какой груз вины он носил на себе каждый день, любя работу, которую он не мог предположить, что будет иметь.

– Когда я решил поступить в Бюро, это была самая тяжелая, самая волнительная вещь, которую я когда-либо делал. Я много раз пытался сказать им, но я просто не могу.

– Тебе не нужно говорить им. Если ты действительно думаешь, что они не поймут, тогда не делай этого. Этот тайна, которую ты должен сохранить.

– Теперь это будет тайна Трэвиса.

– Хотела бы я, – я положила другую руку поверх его, – чтобы ты мог увидеть это так, как вижу я. Ты защищаешь его, насколько можешь.

– Я учил Трэвиса ходить на горшок. Я купал его каждый вечер. Мой отец любил нас, но он был погружен в свое горе. Через некоторое время, когда он нашел новую работу, он стал пить, пока не отключался. Он покончил с этим. Он все время просит прощения за то, что нашел простой выход. Но я вырастил Трэва. Я обрабатывал его царапины. Я побеждал в стольких боях с ним и дрался рядом с ним. Я не могу отправить его в тюрьму, – его голос надорвался.

Я покачала головой:

– Тебе и не нужно. Директор согласился нанять его. Он дома, свободен.

– Ты понимаешь, с чем я имею дело? Трэву придется обманывать семью и жену, как я это делал. Но я выбрал это, и знаю, насколько это тяжело, Лиис. У Трэвиса нет выбора. Не только отец будет разочарован, Трэвису придется быть под прикрытием. Только директор и наша команда будут знать. Ему придется лгать всем, кого он знает, потому что я знал, что его связь с Бенни помогла мне с его назначением. Я его гребаный брат. Что за человек делает подобное со своим братом?

Было тяжело видеть ненависть Томаса к себе, особенно зная то, что у него не было передышки в этом деле.

– Ты сделал это не только для назначения. Ты мог сказать себе так, но я не куплюсь на это, – я сжала его руку, – его страдания были настолько тяжелыми, что даже я могла почувствовать их, – И ты не заставлял его заниматься противозаконной деятельностью. Ты всего лишь пытаешься объяснить ему последствия его действий.

– Он ребенок, – сказал Томас сбившимся голосом, – Ему вот-вот исполнится двадцать один, Господи. Он хренов ребенок, и я несу ответственность за него. Я уехал в Калифорнию, не оглянувшись, а теперь он в серьезном дерьме.

– Томас, послушай меня. Ты вбил это себе в голову. Если ты не веришь в причины для вербовки Трэвиса, то он уж точно не станет этого делать.

Он обхватил мои руки своими.

Затем он поднес мои пальцы ко рту и поцеловал их. Все мое тело потянулось к нему, словно это было притяжение, которое я не могла контролировать.

Наблюдая за тем, как его губы греют мою кожу, я позавидовала собственным рукам.

Я никогда не хотела нарушить собственные правила так сильно, что совесть бушевала в моей голове. Даже половины этих противоречивых эмоций не было в ту ночь, когда я решила уйти от Джексона. Эффект, который на меня производил Томас, был чудесным, сводил с ума и пугал меня.

– Я помню того парня, которого встретила в мой первый вечер здесь, того, который без труда управляет региональным отделом или принимает решение защитить своего брата. Не важно, что ты говоришь сам себе, ты хороший человек, Томас.

Он взглянул на меня и в возмущении убрал свою руку от моей.

– Я не святой, черт возьми. Если бы я рассказал тебе историю о Камилле, ты бы не смотрела на меня так.

– Ты упоминал, что она девушка Трента. Я могу догадаться.

Он покачал головой:

– Все хуже, чем ты думаешь.

– Я бы сказала, помощь Трэвису избежать тюрьмы – это твое искупление.

– И близко не стоит, – он встал.

Я потянулась к нему, но промахнулась. Я не хотела, чтобы он уходил. У меня был целый день, и распаковывать было нечего. Когда Томас был в моей гостиной, казалось, он заполнял собой пустое пространство. Я боялась, что мне будет одиноко, когда он уйдет.

– Мы можем сделать это, ты же знаешь, – сказала я.

– Трэвис будет свободен. Он может оставаться дома со своей молодой женой, и у него будет хорошая работа. Все получится.

– Так было бы лучше. Бог задолжал мне.

Его не было в моей гостиной. Он был за много миль от меня.

– Мы должны быть сосредоточены, – сказала я, – Это будет самой лучшей хренью, которую мы когда-либо делали.

Он кивнул, подтверждая мои слова.

– А что насчет Камиллы? – спросила я, – Ты справился с этим?

Томас пошел к двери и опустил ладонь на ручку.

– В другой раз. Я думаю, на сегодня достаточно откровений.

Когда дверь захлопнулась, мои плечи дернулись к ушам, и я закрыла глаза. Прежде чем несколько картин, которые Сойер повесил на стены прошлым вечером, перестали грохотать, я в гневе откинулась обратно на подушки. Возможно, Томас мог бы сделать так, что мне было бы легче его ненавидеть, но после всего того, чем он со мной поделился, это было невозможно.

Мне было интересно, кто в Бюро знал о его личных трудностях – с его братом и делом Вегаса, и о том, что он скрывает свою карьеру от семьи. Может, Маркс, возможно спецагенты и точно директор.

Томас сделал меня своим партнером в этом. По какой-то причине он доверял мне, и это было так необъяснимо, что мне хотелось работать еще больше, чтобы распутать это дело.

Вэл говорила раньше, что у Томаса был круг преданных ему людей, и я должна была быть осторожна со словами. Теперь я была частью этого круга, и мне было любопытно, было ли это потому, что ему нужно было использовать мои способности, как он делал это с Сойером, или просто потому, что ему нужна была я.

Я закрыла лицо руками, думая о его губах на моей коже, и я знала, что надеялась и на то, и на другое.

Глава 8

– НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ, – сказала я Агенту Дэвису.

Она стиснула зубы, сидя натянуто в моем офисе.

– Вы не получите три миллиона долларов денег налогоплательщика для какой–то неподготовленной схемы.

– Это не неподготовленная схема, Линди. Это прямо здесь, в документах. Если мы переведем три миллиона на этот счет, то у нас будет доверие Вика. Вы знаете, сколько стоит для меня доверие посредника?

– Три миллиона? – спросила Дэвис, в ее больших глазах появилась надежда.

– Нет. Прекрати тратить впустую мое время, – Я продолжила печатать на моем ноутбуке, сверяясь с графиком.

У Вэл и меня будет ланч в «Фаззи», а затем я должна буду спросить Томаса, смогу ли я поговорить с другим языковым экспертом, агентом Гроувом, о некоторых несоответствиях в его отчете.

Дэвис стукнула по моему столу и встала.

─ Еще один любитель покомандовать, ─ Ее ворчание стихло, когда она подошла к двери

– Агент Дэвис, – окликнула я ее.

Она резко обернулась, ее длинный коричневый "конский хвостик" издал щелкающий звук.

Раздраженное выражение на ее лице стало сильнее, когда ее взгляд встретился с моим.

─ Уясните для себя раз и навсегда. Я не любитель покомандовать. Я ваш чертов начальник.

Строгий взгляд Дэвис смягчился и она моргнула.

─ Хорошего дня, агент Линди.

– Аналогично, Агент Дэвис, – Я двинулась в ее сторону, чтобы закрыть дверь, но поскольку она уже закрылась, я надела наушники и включила цифровой файл, который Томас прислал мне этим утром.

Перевод, сделанный агентом Гроувом несколько дней назад, был точен, за исключением некоторых моментов. Я собиралась обсудить это с Томасом гораздо раньше, но что–то не сложилось. В основном, нестыковки выражались в цифрах, но потом агент Гроув начал перечислять подозреваемых неправильными именами, искажая общую картину.

Я сбросила наушники и вышла в комнату команды, по пути заметив, что агента Гроува нет на рабочем месте.

–Вэл, – позвала я, – Ты видела Мэддокса?

Она подошла ко мне, держа маленькую упаковку чипсов в одной руке и слизывая соль с пальцев на другой.

─ Он кого–то допрашивает в Центре Обслуживания Талибан.

Я нахмурилась.

– Серьезно? Мы действительно собираемся назвать его так?

– Его все так называют, – сказала она, пожав плечами.

Вэл говорила о здании напротив нас, которое можно оценить в миллион долларов, наше стоит намного дороже. Это здание используется как контрольно–пропускной пункт безопасности для посетителей, и здесь мы допрашиваем интересующих нас людей . На тот случай, если они или их друзья попытаются принести взрывчатые вещества, главное здание будет в безопасности.

Кто–то назвал этот контрольно–пропускной пункт как Центре Обслуживания Талибана, и по какой–то странной причине, прозвище закрепилось. Я щелкнула своим идентификационным значком – привычка удостовериться, что я его нигде не забыла – и вышла. Как обычно это была милая прогулка через автостоянку к зданию контрольно–пропускного пункта, но небо неожиданно затянуло серыми тучами, и крупные капли дождя начали падать, стоило мне только выйти на улицу после того, как я ступила на бетон.

Воздух пах металлом, я сделала глубокий вдох. Прошлая неделя была проведена ,в основном, в закрытом помещении. Это было что–то, к чему я не была готова. Было легко работать за столом в низких Чикагских температурах. Работать, когда за окном светит солнце, оказалось гораздо сложнее, а такие дни шли один за другим. Подняв голову, я увидела вспышки молнии на окраине города.

Гораздо проще работать в ненастную погоду. Я прошла сквозь стеклянные двери, встряхивая руками, капли дождя одна за другой падали на ковер. Несмотря на то, что я промокла, настроение было отличное.

Я посмотрела на агента за стойкой регистрации с широкой улыбкой. Ее не впечатлила ни мое настроение, ни мои манеры, ни даже то, что я решилась на долгую прогулку под дождем.

Скрыв улыбку, я прочистила горло

─ Где спец агент Мэддокс?

Она долго разглядывала мой пропуск, а затем указала себе за спину.

─ Во второй допросной.

─ Спасибо, ─ ответила я. И прошла через защитные двери, слегка наклонившись, чтобы приложить пропуск к черному квадрату в стене. Со стороны это выглядело смешно, и, похоже, мне в срочном порядке стоит обзавестись подвижным держателем для пропуска.

Дверной замок щелкнул и впустил меня внутрь. Я прошла вдоль коридора, прежде чем прошла через двери и увидела Томаса, который наблюдал, как агент Гроув допрашивал неизвестного человека, это был мрачный долговязый азиат, в спортивном костюме.

─ Агент Линди, ─ сказал Томас.

Я скрестила руки на груди, боясь замерзнуть в промокшей блузке.

─ Как долго он здесь?

─ Не особо долго. Он решил сотрудничать с нами.

Прислушиваясь к разговору на японском языке, я практически моментально нахмурилась.

─ Почему ты здесь? ─ Спросил Томас.

─ У меня появилось несколько вопросов по переводу Гроува. Мне нужно разрешение от тебя, чтобы поговорить с ним

─ По делу Якудзы?

─ Да.

Он безразлично хмыкнул.

─ Твое пребывание здесь конфиденциально.

─ Кто–то оставил его отчеты под моей дверью. Предполагаю, агент Гроув узнал, что я тоже языковой специалист и захотел узнать мое мнение.

─ Предположения могут оказаться очень опасными для жизни, Лиис. Я оставил эти файлы у тебя.

─ Оу.

─ Ты что–нибудь нашла?

─ Много чего.

Я посмотрела через окно на трех мужчин, что были внутри допросной. Второй агент сидел в углу, делая записи, и он казался скучающим.

─ А это? ─ спросила я

─ Питтмен. Он разбил третий внедорожник и теперь назначен на бумажную работу.

Я взглянула на Томаса. Его лицо было безразличным.

─ Тебя совсем не удивило, что я нашла нестыковки, – сказала я, глядя на Гроува через односторонне стекло. Я указала на него

– Вот сейчас. Он перевел, что одиннадцать бывших членов Якудзы проживают там же, где и подозреваемые бюро.

─ Ну и?

─ Но этот человек утверждает, что в том здании проживают действующие члены мафии, и их восемнадцать, а не одиннадцать. Гроув ошибается. Либо он не знает японский, либо пытается дезинформировать нас.

Агент Гроув поднялся со своего места, оставляя незнакомца со вторым агентом. И медленно вышел, прикрывая за собой дверь. Увидев нас, он вздрогнул, но быстро пришел в себя.

─ Агент Мэддокс, ─ произнес он

Кто–то не такой внимательный, мог не заметить легкое дрожание его пальцев, когда он поправил свои очки. Это был полноватый мужчина, с желтоватой кожей лица. Глаза выглядели почти черными, а тонкие усы постоянно шевелились, стоило ему открыть рот.

Томас указал на меня той же рукой, которой держал стакан кофе.

─ Это агент Линди, новый руководитель группы пять.

– Я слышал о вас, – ответил Гроув, смотря на меня, – Вы из Чикаго.

─ Родилась и выросла.

Гроув посмотрел на меня и в его взгляде читался немой вопрос: Корейка я, японка или киатаянка. Он пытался понять, могу ли я поймать его на лжи.

– Может быть, вы поможете мне? У него странный акцент, который сбивает меня с толку, – предложил Гроув

Я пожала плечами.

─ Я? Я не знаю японский. Правда, думала взять пару уроков.

Томас подыграл.

─ Может быть, поможешь ей, Гроув?

─ Как будто у меня есть на это время, – проворчал он, потирая потные ладони, друг о друга

─ Это просто предложение, ─ ответил Томас.

─ Схожу за кофе. Увидимся.

Томас приподнял подбородок, ожидая, пока агент Гроув покинет комнату.

─ Отлично сыграно, ─ начал он, рассматривая каракули Питтмена.

─ Как давно ты догадался?

─ У меня были некоторые подозрения еще три месяца назад. В итоге убедился, когда с ордером ввалился в пустую квартиру, в которой за несколько дней до этого обитали члены Якудзы

Я выгнула бровь.

Томас пожал плечами.

─ Я собирался привлечь его к переводу протокола 3, касающегося подопечных Бенни, но после того, как упустил членов банды, еще раз хорошенько подумал обо всем. И вместо этого, решил привлечь кого–то нового, самого лучшего специалиста

─ Того, кто бы не метался из стороны в сторону?

Томас повернулся ко мне с легкой улыбкой

─ Почему ты думаешь, я пригласил тебя

─ Ты собираешься его арестовать? ─ спросила я, ─ Что ты будешь делать?

Он пожал плечами.

─ Могу предположить, что в его профессиональных услугах мы больше не нуждаемся

Я поморщилась.

─ Я серьезно.

─ Я тоже.

Томас последовал за мной в холл, прошел до стоянки, попутно выбрасывая пустой стакан от кофе и открывая зонт

─ Тебе нужно купить это, Лиис. Сейчас же весна.

На этот раз мое имя звучало не так грубо. Он произнес его мягко, лаская каждую букву, мне безумно понравилось использовать дождь, как повод побыть наедине. Переступая лужи, я наслаждалась попытками Томаса удержать надо мной зонтик. Вскоре он не выдержал и, поймав меня за талию, притянул к себе, так, что если бы мы оказались перед лужей, он мог спокойно меня перенести.

─ Мне никогда раньше не нравился дождь, ─ Произнес Томас, когда мы вошли в здание, и он попытался отряхнуть зонт, ─ Но, возможно, теперь я изменил свое мнение.

Я улыбнулась, пытаясь скрыть возбуждение от его невинного флирта.

Как только мы ступили в главное здание, он вернулся к своему типичному поведению начальника.

─ Я буду ожидать отчет по твоим находкам к концу дня. Мне необходимо передать их ООС–у.

─ Принято, – ответила я и повернула в сторону лифта

─ Лиис?

─ Да?

─ Ты сегодня собираешься в тренажерный зал?

─ Нет. У нас с Вэл запланирован ланч.

─ О.

Я наслаждалась разочарованием в его глазах.

─ Но собираюсь сходить туда завтра.

─ Хорошо, ─ ответил он, пытаясь скрыть небольшой удар по его самолюбию эго.

Если бы он выглядел еще несчастнее, то я бы не выдержала и улыбнулась бы, ведь улыбка была готова вот–вот растянуться по моему лицу.

Оказавшись в лифте, приятное волнение испарилось, и я была недовольна собой. Фактически, я выгнала его из своей спальни в день нашего знакомства, поскольку считала, что буду слишком занята, наслаждаясь свободой. Отношения с Джексоном душили меня, и перевод оказался идеальным выходом из положения.

Что я испытываю к Томасу? Не смотря на мое мнение о новых отношениях, я даже закрыла глаза на его несносный характер и эмоциональный багаж. Что в нем такого, что заставляет меня терять рядом с ним голову?

Чтобы это ни было, я обязана справиться. Нам нужно сосредоточиться на предстоящей работе в Сент–Томасе, и поддаваться чувствам, это не очень хорошая идея

Двери лифта открылись, и я увидела широко-улыбающуюся Вэл. Но стоило ей взглянуть на меня, ее улыбка погасла.

─ Ты что не слышала ничего о зонтах, Лиис? Боже мой.

Я закатила глаза.

─ Ты реагируешь так, словно я покрыта собачьим дерьмом. Это всего лишь дождь.

Она проследовала за мной в кабинет и опустилась в одно из кресел, стоящих перед столом. Скрестив руки и ноги, уставилась на меня

─ Выкладывай

─ Ты о чем? ─ Уточнила я, сбросив туфли и поставив их на вентиляционную решетку

─ Ты серьезно? ─ Она вздернула подбородок, ─ Не будь такой. Дружба превыше всего

Я присела в кресло и положила переплетенные пальцы на стол.

─ Просто скажи, что ты хочешь узнать, Вэл. У меня много работы. Думаю, я только что лишила агента Гроува работы, а может и вообще свободы.

─ Что? ─ Ее брови поползли вверх, после чего она снова нахмурилась, ─Ты первоклассно можешь увиливать от вопросов, но я чую, когда люди что–то скрывают, и у тебя, Лиис, есть секрет.

Я прикрыла глаза рукой.

─ Что? Откуда ты знаешь? Мне стоит лучше все прятать.

─ Что значит, откуда я знаю? Ты знаешь, в скольких допросах я участвовала? Я просто знаю это. Я бы могла назвать себя телепатом, но это смешно, поэтому поблагодарим моего папашу за то, что такой лживый ублюдок, как он, помог с развитием моего дерьмометра.

Я убрала руки с лица и посмотрела на нее.

─ Что? Я говорю правду, в отличие от тебя, фальшивая, подлая подруга.

Я сморщила нос.

─ Это было жестко.

─ Как и то, что твоя подруга тебе не доверяет.

─ Дело не в том, что я тебе не доверяю, Вэл. А в том, что тебя это не касается.

Вэл встала и обошла кресло, положив руки на его спинку.

─ Честно говоря, лучше бы ты просто не доверяла мне. И еще… ты больше не приглашена в «Фаззи».

─ Что? ─ выкрикнула я, ─ Да ладно тебе!

─ Нет. Для тебя больше не существует «Фаззи». Они любят меня, Лиис. И знаешь, что это означает? Никаких ланчей в «Фаззи», забудь о «Фаззи» на веки вечные, ─ Она выделила каждую букву на последней фразе. Затем, широко распахнув глаза, повернулась и вышла из моего кабинета, закрыв за собой дверь.

Надувшись, я скрестила руки на груди.

Спустя, примерно, секунд пять стационарный телефон зазвонил, и мне пришлось снять трубку.

─ Линди, ─ рявкнула я.

─ Поторапливайся. Я голодна.

Улыбнувшись, схватила сумочку и туфли и направилась в холл.

Глава 9

– Итак, – жуя, сказала Вэл, затем вытерла смесь майонеза и горчицы с уголка рта, – Говоришь, у тебя трехнедельное свидание с Мэддоксом?

Я нахмурилась.

– Нет, это ты из меня все вытянула.

Она улыбнулась и поджала губы, чтобы удержать во рту большой кусок сэндвича с беконом. Я опустила подбородок на кулак, надувшись.

– Почему ты просто не можешь оставить это всё, Вэл? Мне нужно, чтобы он доверял мне.

Она проглотила еду.

– Сколько раз я тебе говорила? В отделе не бывает секретов. Мэддокс понимает, что я, в конце концов, всё выясню. Он прекрасно осведомлён о моих талантах.

– И что же это значит?

– Обуздай свою ревность, это просто шутка. Я имею в виду, что Мэддокс знает и о нашей дружбе, и что нюх у меня на секреты лучше, чем у любой борзой собаки.

– Борзая собака? Это как ты сейчас?

– Мои бабушка и дедушка из Оклахомы. И я их навещаю каждое лето, – отмахнулась она, – Послушай, ты отлично справляешься с должностью руководителя. На тебя точно положил глаз специальный агент. Ты окажешься в Куантико прежде чем успеешь сказать "служебный роман".

Я чуть не подавитесь картошкой.

– Вэл, ты меня убиваешь.

– Да он глаз оторвать от тебя не может.

Я мотнула головой.

– Прекрати.

Она подразнила меня своим проницательным взглядом.

– Он иногда улыбается, когда ты мимо проходишь. Не знаю, это вроде как мило. Я никогда не видела его таким.

– Заткнись.

– Итак, что там со свадьбой Трэвиса?

Я пожала плечами.

– Мы проведём ночь в Иллинойсе, а затем отправляемся в Сент–Томас.

Улыбка Вэл была заразительной. Я хихикнула.

– Что? Брось, Вэл! Это просто работа.

Она кинула в меня картошкой фри, а затем позволила мне спокойно доесть ланч. Мы вышли из «Фаззи» и направились обратно в офис.

Когда мы проходили мимо офиса Марка, он помахал Вэл.

– Эй! Встретимся сегодня вечером в Каттерс, – сказал он.

– Сегодня? – она замотала головой, – Нет, мне нужно купить продукты.

– Продукты? – сказал он и поморщился, – Ты ведь не готовишь.

– Хлеб. Соль. Горчица. У меня всё закончилось, – сказала она.

– Встретимся позже. Мэддокс тоже придет, – его глаза метнулись ко мне, и мои щеки в миг вспыхнули. Я удалилась в свой кабинет, не желая, чтобы они подумали, будто мне интересно слушать о планах Томаса. Не успела я толком сесть на свой трон и включить ноутбук, когда в открытую дверь постучал Сойер.

– Неудачное время? – спросил он.

– Да, – ответила я, прокручивая колесо мышки. Я кликнула на значок своей электронной почты и нахмурилась, увидев многочисленный список входящих.

– Когда это произошло, чёрт возьми? Меня не было всего час, а пришло уже тридцать два новых сообщения.

Сойер сунул руки в карманы и прислонился к дверному проему.

– Нам нужна помощь. Там есть сообщение и от меня.

– Великолепно.

– Ты хочешь сегодня пойти в Каттерс?

– Это что, единственный бар поблизости?

Он пожал плечами, направляясь к моему столу, и плюхнулся в кресло. Откинувшись, он развёл колени и скрестил руки на груди.

– Это не моя гостиная, агент.

– Извините, мэм, – сказал он, садясь прямее.

– Просто мы все время ходим в Каттерс. К нему привыкли многие из тех, кто живет в том районе.

– И почему среди нас тот район так популярен для жилья?

Он пожал плечами.

– У застройщиков хорошие отношения с владельцами. Оттуда недалеко до офиса, район очень хорош и цена относительно доступная для центра города.

Он улыбнулся.

– Есть небольшое заведение в Мишн Хиллс, называется «Бруклинская девчонка». Там довольно круто. Хочешь пойти?

– И где Mишн Хиллс?

– В десяти минутах от твоей квартиры.

Я задумалась на секунду.

– Просто поедим, да? Это не свидание.

– Боже, нет. Только если ты не хочешь заплатить за мой ужин.

Я хихикнула.

– Нет. Хорошо. «Бруклинская девчонка» в восемь тридцать.

– Бум, – сказал он, вставая.

– И что это значит?

– Мне теперь не придется есть в одиночестве. Прости, я так этому рад.

– Убирайся отсюда, – сказала я, отмахиваясь.

Сойер прочистил горло, и я заметила, что дверь открыта, хотя она должна была быть закрыта. Я подняла голову и увидела Томаса, который стоял в дверном проёме. Его короткие волосы всё ещё были влажные, после душа, который он принял после тренировки.

– И как давно ты там стоишь? – спросила я.

– Достаточно долго.

Я едва уловила его колкость.

– Ты действительно должен прекратить ошиваться у моей двери. Это жутко.

Он вздохнул, затем закрыл за собой дверь, направившись к моему столу. Он сел и терпеливо ждал, пока я просматривала свою почту.

– Лиис.

– Что? – сказала я, всё ещё уставившись в монитор.

– Что ты делаешь?

– Проверяю почту, это называется работой. Тебе стоит попробовать.

– Раньше ты называла меня «сэр».

– Это была твоя идея.

Неловкое молчание заставило меня выглянуть из–за монитора и встретиться с ним глазами.

– Не заставляй меня объяснять.

– Объяснять что? – спросил он, выглядя действительно заинтересованным.

Я раздражено посмотрела в сторону, а затем сдалась.

– Это просто ужин.

– В «Бруклинской девчонке»

– И?

– Это мой любимый ресторан. Он это знает.

– Господи, Томас. Это ведь не соревнование на «дальность струи».

Мгновение он обдумывал мои слова.

– Может, не для тебя.

В отчаянии я покачала головой.

– И что же это всё значит?

– Ты помнишь ту ночь, когда мы встретились?

Весь мой сарказм и смелость куда–то улетучились, и я внезапно почувствовала себя также, как пару секунд спустя после того как он той ночью довел меня до оргазма. Эта неловкость заставила пасть мою защиту в разы быстрее, чем это сделали бы какие–нибудь угрозы.

– Что насчет нее? – спросила я, покусывая ноготь на большом пальце.

Он помедлил.

– Ты говорила правду?

– О чем именно?

Он пристально посмотрел мне в глаза, обдумывая, что сказать дальше, и это продлилось целую вечность.

– Что твое сердце занято.

Он не только ослабил мою защиту. Он полностью меня обезоружил. Все произошло быстрее, чем любое обезоруживание во всей истории обезоруживаний.

– Не знаю, что и ответить на это, – сказала я. Молодец, Лиис!

– Это касается всех или только меня? – спросил он.

– Ни то, ни другое.

– Я просто…– его выражение лица сменилось с просто флиртующего на любопытное и флиртующее.

– Кто этот ботаник, которого ты бросила в Чикаго?

Я посмотрела позади себя, будто меня мог услышать кто–то прогуливающийся за окном седьмого этажа.

– Я на работе, Томас. Какого черта мы сейчас об этом говорим?

– Можем поговорить за ужином, если хочешь.

– У меня планы, – сказала я.

Он прищурился.

– Свидание?

– Нет.

– Если это не свидание, то Сойеру будет все равно.

– Я не отменю встречу с ним только потому, что ты хочешь выиграть, во что бы ты там не играл. Это все не актуально. Ты меня утомляешь.

– Тогда решено. Поговорим о твоем бывшем ниндзя в моем любимом ресторане в восемь тридцать, – он встал.

– Нет, не поговорим. Ничего из этого не кажется мне заманчивым. Совсем ничего.

Он осмотрелся и игриво ткнул себя пальцем в грудь.

– Нет, ты тоже не кажешься заманчивым, – выпалила я.

– Ужасно ты врешь для федерала, – сказал Томас с ухмылкой. Он пошел к моей двери и открыл ее.

– Что сегодня со всеми творится? Вэл ведет себя как, будто из ума выжила, и ты ненормальный…и заносчивый, к тому же. Я просто хочу прийти на работу, затем пойти домой и возможно хотя бы раз поужинать не в одиночестве, а с кем захочу черт возьми, безо всяких сцен или соревнований.

Весь Пятый Отдел уставился в мой офис. Я стиснула зубы.

– Если вы не желаете мне сообщить что–нибудь новое, агент Мэддокс, пожалуйста, позвольте мне продолжить свою работу.

– Хорошего дня, агент Линди.

– Спасибо, – ответила я раздраженно.

Перед тем как закрыть дверь, он снова заглянул внутрь.

– А я только привык к тому, что ты называешь меня Томасом.

– Вон из моего офиса, Томас.

Он хлопнул дверью, а по моему лицу пошел румянец, и я не смогла сдержать широкую улыбку.

Маленькие ручьи текли по обеим сторонам улицы, на каждом перекрестке в сточных канавах скопилась грязь и мусор. С визгом разлетались брызги от машин, проезжающих по мокрому асфальту, а я стояла напротив полосатого навеса и широких окон с надписью «Бруклинская девчонка» винтажным шрифтом.

Я не могла перестать улыбаться тому, что не подумала надеть пуховик.

Низкие облака были освещены луной, а с неба весь день на Сан Диего лился дождь по полной программе, и вот она я, в белой блузке без рукавов, льняном коралловом блейзере, узких джинсах и сандалиях. Я бы лучше надела свои замшевые каблуки с ремешком сзади, но не хотела, чтобы они промокли.

– Привет, – сказал Сойер мне в ухо.

Я повернулась и улыбнулась, подталкивая его локтем.

– Я заказал нам столик, – сказал Томас, прошмыгнув мимо нас и открыв дверь, – На троих, так?

Сойер выглядел так, словно проглотил язык.

Томас поднял брови.

– Ну что? Давайте поедим. Умираю с голоду.

Мы с Сойером обменялись взглядами, и я вошла первая, за мной Сойер. Томас просунул руки в карманы, остановившись возле хостесс.

– Томас Мэддокс, – сказала молодая женщина, и ее взгляд заискрился, – Давно вас не видели.

– Привет, Кэси. Столик на троих, пожалуйста.

– Прошу за мной, – улыбнулась Кэси, беря три экземпляра меню и провожая нас к угловому столику.

Сойер сел первым у стены, я расположилась на стуле рядом с ним, оставив Томасу место напротив нас. Поначалу оба мужчины были довольны местами, но Томас нахмурился, когда Сойер придвинул ближе ко мне свой стул.

Я подозрительно посмотрела на него.

– Я думала, это твой любимый ресторан?

– Так и есть, – сказал Томас.

– Она сказала, ты давно здесь не был.

– Ага.

– Почему? – спросила я.

– Ты приводил сюда свою девушку? – спросил Сойер.

Томас опустил подбородок и сердито взглянул на Сойера, но когда встретился взглядом со мной, то смягчился. Он посмотрел вниз, раскладывая свои серебряные приборы и салфетку.

– Последний раз, когда я здесь был, я ужинал с ней.

– Ох, – сказала я, и во рту вдруг пересохло.

Молодая официантка с улыбкой подошла к нашему столику.

– Привет, ребята.

Сойер поднял на нее свой столь знакомый мерцающий взгляд.

– У кого–то свидание после работы. Я ревную.

Тесса покраснела.

– Новая помада.

– Я знал, что что–то намечается, – Взгляд Сойера задержался на ней подольше, прежде чем он посмотрел в свое меню.

Томас закатил глаза, заказал бутылку вина не глядя в список, и официантка ушла.

– Итак, – сказал Сойер, поворачиваясь ко мне всем телом, – разобралась с картиной?

– Нет, – сказала я, тихо смеясь, – Не знаю, почему она такая тяжелая. Все еще стоит у стены, куда я хочу ее повесить.

– Так странно, что нигде вдоль стены нет гвоздя, – сказал Сойер, отчаянно пытаясь не нервничать.

Томас поменял положение на своем месте.

– У меня есть крепежи. Насколько она тяжелая?

– Слишком тяжелая для гипсокартона, но, думаю, крепеж подойдет, – сказала я.

Томас пожал плечами, чувствуя себя в этой ситуации гораздо комфортнее чем я или Сойер.

– Занесу один попзже.

Краем глаза я заметила еда уловимое движение челюсти Сойера.

Томас только что позаботился о том, чтобы остаться попозже наедине со мной. Не уверена. Нравилось ли другим женщинам быть в такой ситуации, но я чувствовала себя предельно скверно.

Тесса вернулась с бутылкой и тремя бокалами.

Сойер подмигнул ей, пока она разливала напиток.

– Спасибо, сладкая.

– Всегда пожалуйста, Сойер, – она едва сдерживала ликование, поворачиваясь на своих высоких каблуках. – Ох, вы определились с закусками?

– Мне жареные фаршированные кабачки, – сказал Томас, нарочно не сводя с меня глаз. Пронзительность его взгляда заставила меня поежиться, но я глаза не отвела. Хотя бы снаружи я хотела выглядеть непроницаемой.

– Мне только хумус, – сказал Сойер, давая понять своим видом, что ему противен выбор Томаса.

Тесса повернулась на каблуках, и Сойер проводил ее взглядом до самой кухни.

– Прошу прощения, – сказал Сойер, показывая, что ему нужно покинуть столик.

– Ох, – Я подвинулась и встала, позволяя ему выйти из–за столика.

Он прошел мимо меня с улыбкой, и затем к тому, что было похоже на уборную, мимо стен серых и с современным деревенским артом.

Томас улыбнулся, когда я вернулась на место. Включился кондиционер, и я сильнее закуталась в свой блейзер.