Текст книги "Прекрасная свадьба (ЛП)"
Автор книги: Джейми Макгвайр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Годовщина
Эбби
Вода скатывалась по моей коже, смешиваясь с солнцезащитным кремом и подчеркивая текстуру моего загорелого живота. Солнце пригревало нас и всех остальных на пляже, вызывая волны жара над песком между яркими пляжными полотенцами.
– Мэм, – сказал официант, наклоняясь с двумя напитками. На его темной коже выступили капельки пота, но он улыбался. – Записать на счет вашего номера?
– Да, благодарю, – я взяла ледяную клубничную маргариту и выписала чек.
Америка взяла свою и разворошила лед трубочкой.
– Мы. В. Раю.
Мы его заслужили, учитывая события прошлого года. После того, как мы сходили на сотню похорон и помогли Трэвису справиться с чувством вины, нам пришлось отвечать на вопросы следователей. Студенты, присутствующие в ту ночь на бою, не выдавали имя парня в разговоре с властями, но слухи ползли, и ушло немало времени, прежде чем семьи погибших смирились с арестом одного лишь Адама.
Нам пришлось долго убеждать Трэвиса не сдаваться полиции. Единственное, что его сдерживало, были мои мольбы не покидать меня одну и тот факт, что Трента обвинят в даче ложных показаний. Первые полгода нашего брака были далеко не легкими, и мы провели много ночей, споря, как правильно было бы поступить. Может, с моей стороны было неправильно удерживать Трэва от тюрьмы, но мне было плевать. Я не считала, что он был виноват больше, чем любой другой, кто предпочел находиться в подвале Китона той ночью. Я никогда не пожалею о своем решении, как и о том, что смотрела детективу прямо в глаза и нагло врала, чтобы спасти мужа.
– Да, – ответила я, наблюдая, как волны омывают песок, а затем скатываются назад. – Нужно поблагодарить Трэва. Работая в спортзале, он брал на себя столько клиентов, сколько мог, чтобы успевать при этом ходить на пары шесть дней в неделю, с пяти утра до десяти вечера. Это все его заслуга. Моей зарплаты преподавателя точно не хватило бы на такой отдых.
– Поблагодарить его? Когда он обещал мне настоящую свадьбу, я не знала, что он подразумевал это с запозданием на год!
– Америка, – я нахмурилась и повернулась к ней. – Что ж ты такая испорченная? Мы загораем на пляже Сент-Томаса и пьем ледяную маргариту, что еще надо?
– Ну, все же из-за этого у меня было куча времени, чтобы спланировать твой девичник и написать вам новые клятвы, – сказала она, делая глоток.
Я улыбнулась.
– Спасибо. Серьезно. Это лучший девичник в истории!
К нам подошла Хармони и села на лежак по другую сторону от меня. Ее короткие ореховые волосы блестели на солнце. Она струсила с них соль, из-за чего те встали дыбом.
– Вода такая теплая! – девушка надела свои большие солнцезащитные очки. – Там парень учит детей виндсерфингу. Он безумно сексуален.
– Может тебе удастся его уговорить быть нашим стриптизером на вечер? – напрямик спросила Мер.
Кара нахмурилась.
– Нет. Трэвис будет в ярости. Фактически, Эбби не настоящая невеста, помнишь?
Девушка пожала плечами, скрывая глаза за очками. Хоть мы с Карой сблизились с момента моего переезда, они с Америкой все еще не могли найти общий язык. Наверное, это потому, что обе говорили то, что думали.
– А мы обвиним во всем Хармони. Трэвис не может на нее злиться. Он перед ней в вечном долгу за то, что она пустила его в Морган-Холл в ночь вашей ссоры.
– Это не значит, что я хочу оказаться виновницей ярости Мэддокса, – сказала Хармони, вздрогнув.
Я усмехнулась.
– Ты же знаешь, он давно не срывался. Трэв научился совладать со своим гневом.
В этом семестре у нас с ней было два общих предмета, и когда я пригласила девушку домой, чтобы позаниматься, Трэвис узнал в ней ту, что впустила его в нашу общагу. Как и он, ее брат был членом братства Сигма Тау, потому она была одной из немногих красивых девушек кампуса, с которой он не переспал.
– Трэвис и Шепли приедут завтра днем, – сказала Мер. – Поэтому нам нужно устроить вечеринку сегодня. Ты же не думаешь, что он сидит дома без дела? Мы пойдем гулять и отлично проводить время, нравится это тебе или нет.
– Ладно, – ответила я. – Просто обойдемся без стриптизеров. И не стоит засиживаться допоздна. Все-таки, на этой свадьбе у нас будут гости. Я не хочу выглядеть так, будто у меня похмелье.
Хармони махнула флажком, и к ней мгновенно подошел официант.
– Чем могу вам помочь, мисс?
– Можно мне, пожалуйста, пинаколаду?
– Конечно, – кивнул он, пятясь.
– Это место просто шикарно, – сказала Америка.
– А ты еще спрашиваешь, почему у нас ушел год, чтобы накопить на него.
– Твоя правда. Мне не стоило ничего говорить. Трэв хотел для тебя лучшего. Я понимаю. И было мило со стороны родителей оплатить мне дорогу. Иначе я бы точно не смогла приехать.
Я хихикнула.
– Ты обещала, что я буду подружкой невесты и смогу делать все, что ты заставила меня пропустить в прошлом году. Они соединили в один твой свадебный подарок? Подарок на годовщину и мой подарок на день рождения. Как по мне, они еще дешево отделались.
– Все равно, это дорого.
– Эбби, они любят тебя как дочь. Папа очень рад, что поведет тебя по проходу. Позволь им сделать это, и не порть нам радость.
Я улыбнулась. Марк и Пэм относились ко мне как к части семьи. После того, как мой отец втянул меня в опасную ситуацию в прошлом году, Марк решил, что я нуждаюсь в новом папе – и назначил таковым себя. Как только мне нужна была помощь с преподаванием или книгами, или новым пылесосом, эта парочка тут же оказывалась у моей двери. Помощь мне также давала им повод навестить Америку, и, было очевидно, что они наслаждались этим.
Теперь моей семьей был не только бесшабашный клан Мэддоксов, но и Марк с Пэм. Раньше мне нигде не было места, а теперь я была частью двух замечательных семей, которые были мне невероятно дороги. Поначалу это вызывало у меня беспокойство. Мне никогда не было что терять. Но со временем я поняла, что моя новая семья никуда не денется, и я узнала, сколько хорошего может выйти из несчастья.
– Прости. Я постараюсь просто любезно принять этот подарок.
– Спасибо.
– Спасибо! – сказала Хармони, забирая свой бокал с подноса. Она выписала чек и начала потягивать фруктовую смесь. – Я так счастлива, что нас пригласили хотя бы на эту свадьбу!
– Я тоже, – сказала Мер, сверля во мне дырки взглядом. Она едва ли простила меня за то, что я вышла замуж без нее. Если честно, я надеялась, что она никогда не попытается отомстить мне тем же. Но ее свадьба была в далеком будущем.
Они с Шепли собирались приобрести собственную квартиру, но решили, что хоть они и всегда вместе, Америка останется в Моргане, а Шепли переедет в Хелмс – мужское общежитие. Марк и Пэм были счастливы, узнав об их договоренности. Они любили Шепли, но боялись, что стресс от реального мира, где нужно платить по счетам и искать работу, пагубно повлияет на их учебу. У Мер были проблемы с ней, даже пока она жила в общаге.
– Надеюсь, все пройдет гладко. Мне ненавистна мысль, что придется стоять перед всеми этими людьми, пялящимися на нас.
Америка захохотала.
– Элвиса, конечно, не приглашали, но я уверена, что все будет прекрасно.
– Я до сих пор не могу поверить, что у тебя на свадьбе был Элвис, – хихикнула Хармони.
– Не мертвый, – невозмутимо заметила Кара.
– На этот раз его не приглашали, – сказала я, наблюдая за детьми на уроке виндсерфинга, делающими свои первые самостоятельные попытки.
– Каково это было? Выходить замуж в Вегасе? – спросила Хармони.
– Это было… – я подумала о мгновении, случившемся почти ровно год назад. – Напряженно и страшно. Я волновалась. И плакала. В общем, идеально.
Лицо девушки выражало смесь отвращения и удивления.
– Я так и подумала.
Трэвис
– Иди на хрен, – сказал я без веселья в голосе.
– Ой, да ладно тебе! – Шепли затрясся от смеха. – А когда-то ты говорил, что я подкаблучник.
– И снова иди на хрен.
Парень выключил двигатель. Он остановился в конце парковки «Черри Папа»: дома самых жирных и пошлых стриптизерш в городе.
– Тебе ведь не обязательно брать одну из них к себе домой.
– Я обещал Голубке. Никаких стриптизерш.
– А я обещал тебе мальчишник.
– Чувак, давай просто вернемся домой. Я сытый, усталый и утром должен ехать в аэропорт.
Шеп нахмурился.
– Девчонки весь день валялись на пляже Сент-Томаса, а сейчас, должно быть, веселятся в клубе.
Я покачал головой.
– Мы не ходим в клубы друг без друга. Она бы не сделала этого.
– Сделала, если бы это спланировала Америка.
Я снова покачал головой.
– Нет, черт возьми, не сделала. Я не пойду в стрип-клуб. Либо выбери что-то другое, либо поехали домой.
Шепли вздохнул и прищурился.
– Как насчет этого?
Я проследил за его взглядом на соседний дом.
– Отель? Шеп, приятель, я тебя люблю, но это ненастоящий мальчишник. Я женат. И даже если бы не был, я бы все равно не стал спать с тобой.
Тот покачал головой.
– Там бар. Не клуб. Это разрешено в твоем длинном списке брачных правил?
Я нахмурился.
– Я просто уважаю свою жену. И да, придурок, мы можем туда пойти.
– Замечательно, – он потер ладони.
Мы перешли улицу, и Шеп открыл дверь. Внутри царила кромешная тьма.
– Э-э… – начал я.
Внезапно включили свет. Близнецы Тэйлор и Тайлер бросили конфетти мне в лицо, заиграла громкая музыка, а затем я увидел худшую картину в своей жизни: Трентона в мужских стрингах, покрытым в блестки для тела. На нем также был дешевый желтый парик, и Ками смеялась до слез, подбадривая его.
Шепли протолкнул меня в помещение. Папа и Томас стояли у стенки. Оба качали головами. Дядя Джек стоял по другую сторону от Томаса, а остальная часть комнаты была занята ребятами из братства и футбольными игроками.
– Я же сказал, никаких стриптизерш, – подметил я, в шоке глядя на Трентона, танцующего под Бритни Спирс.
Шепли разразился хохотом.
– Знаю, братишка, но, похоже, стриптиз был начат до нашего прихода.
Мое лицо невольно скривилось от отвращения, пока Трентон пробивал себе дорогу через толпу. Все поддерживали его. На потолке висели картонные вырезки из журналов с обнаженными женщинами, а на столе рядом с папой даже виднелся торт в виде груди. Я имел честь присутствовать на парочке мальчишников, но этот обошел всех по степени чудаковатости.
– Привет, – сказал Трент, запыхавшийся и потный. Он убрал пару желтых прядей с лица.
– Ты что, проиграл какой-то спор?
– Вообще-то да.
В конце комнаты стояли близнецы, они хватались за колени и смеялись так сильно, что едва могли дышать.
Я шлепнул Трентона по заднице.
– Ты очень сексуально выглядишь, братец.
– Спасибо. – Заиграла музыка, и он начал тереться об меня своими ягодицами. Я оттолкнул его, и, ни секунды не останавливаясь, парень протанцевал в центр комнаты, чтобы дальше развлекать народ.
Я посмотрел на Шепа.
– Не могу дождаться того момента, как ты будешь объяснять это Эбби.
Он улыбнулся.
– Она твоя жена. Это твоя забота.
Следующие пару часов мы пили, болтали и наблюдали, как Трент делал из себя посмешище. Папа, как и ожидалось, ушел рано. Ему и братьям нужно было сесть на самолет. Утром мы все вылетали в Сент-Томас на повтор моей свадьбы.
Последний год Эбби занималась преподаванием, а я работал личным тренером в местном спортзале. Нам удалось немного накопить денег, при этом заплатив за учебу, за дом и за машину, чтобы слетать на отдых и пару дней пожить в хорошем отеле. У нас было куча всего, на что могли бы пойти эти деньги, но Америка настаивала и не давала теме самой себя исчерпать. Когда ее родители подарили нам свадебный подарок/подарок на годовщину и на ее день рождения, мы попытались отказаться, но Мер была непоколебима.
– Ладно, мальчики. Если я сейчас не уйду, то утром мне будет плохо.
Все застонали и начали дразнить меня такими словами как «подкаблучник» и «тряпка», но, по правде, все давно привыкли к новому, укрощенному Трэвису Мэддоксу. Уже почти год, как мой кулак не соприкасался с чьей-нибудь рожей.
Я зевнул, и Шепли пихнул меня в плечо.
– Пошли.
Ехали мы в тишине. Не знал, о чем думал брат, но лично я не мог дождаться встречи со своей женой. Она уехала день назад, но это был первый раз, как мы расстались с момента нашей свадьбы.
Шеп подъехал к дому и выключил двигатель.
– К твоим услугам, неудачник.
– Признайся, ты скучаешь по нему.
– По дому? Да, немного. Но по твоим дракам и куче бабла я скучаю больше.
– Да, я тоже иногда. Увидимся утром.
– Я заеду за тобой в полседьмого.
– До встречи.
Парень уехал, и я медленно поднялся по ступенькам, ища ключи от двери. Мне ужасно не нравилось приходить домой, когда Эбби там не было. Это донимало меня при нашем знакомстве, и сейчас ничего не изменилось. Может даже ухудшилось, поскольку Шепли и Америки теперь не было рядом, чтобы раздражать меня.
Я вставил ключ и открыл дверь, закрывая ее за собой и бросая бумажник на тумбочку. Я уже отвез Тото в собачий отель, чтобы за ним приглядывали, пока нас не будет. Было слишком тихо. Я вздохнул. За последний год квартира сильно изменилась. Плакаты и вывески из баров пришлось снять, их место заняли наши фотографии и картины. Это больше не походило на холостяцкое прибежище, но замена была достойной.
Я зашел в спальню, разделся до своих боксеров Кельвин Кляйн и залез в кровать, закапываясь под голубо-зеленым одеялом, которое никогда бы не появилось в этой квартире, если Эбби не приложила к этому руку. Я подвинул к себе ее подушку и положил на нее голову. Почувствовался ее запах.
На часах значилось два ночи. Через двенадцать часов я буду с ней.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Девичник
Эбби
Те, кто сидели в конце ресторана, начали кричать, чуть ли не отпихивая столы и детей, чтобы убежать. Бокалы бились, а посуда лязгала об пол. Ананасообразный ураган сбился, скатился на пол и разбился. Америка закатила глаза, глядя на двадцатку людей, собравшихся в паре столов от нас.
– Ради всего святого! Это просто небольшой дождик!
Официанты и официантки бросились опускать резиновые перегородки на веранде ресторана.
– А ты еще ворчала, что у нас не было вида на океан, – поддела Хармони.
– Да уж, эти кичливые сучки уже не ухмыляются, не так ли? – улыбнулась Америка, кивая на шестерку блондинок, теперь мокрых и сгрудившихся в кучку.
– Хватит, Мер. Ты выпила слишком много вина, – сказала я.
– Я на отдыхе, и вообще, это же девичник. Я и должна быть пьяной.
Я похлопала ее по руке.
– Все было бы хорошо, не будь ты пьяной и злой.
– Да пошла ты, стерва, я не злая! – Я окинула ее сердитым взглядом, и девушка подмигнула. – Шучу.
Хармони опустила вилку на тарелку.
– Я наелась, что теперь?
Америка достала из сумки небольшую папку на кольцах и дьявольски улыбнулась. На обложке были приклеены буквы, из которых складывалось «ТРЭВИС И ЭББИ» и дата свадьбы.
– Теперь мы сыграем в игру.
– Какую еще игру? – насторожено поинтересовалась я.
Она открыла папку.
– Поскольку Ками не будет до завтра, она сделала для тебя это, – подруга повернула обложку, чтобы прочитать, что было написано внутри. – Игра называется «Что Скажет Твой Муж?» Я наслышана о ней. Очень веселая, хотя обычно она касается будущего мужа, – девушка возбужденно заерзала на стуле. – Итак… Ками задала Трэву несколько вопросов на прошлой неделе, и послала их мне.
– Что? – взвизгнула я. – Какие еще вопросы?
– Ты почти готова узнать, – сказала она, подзывая официанта. Он принес полный поднос разноцветных желейных шотов.
– О Боже, – сказала я.
– Если ты ответишь неправильно, то пьешь. Если правильно, пьем мы. Готова?
– Конечно, – я глянула на Кару и Хармони.
Мер прочистила горло, держа папку перед собой.
– Когда Трэвис понял, что ты его единственная?
Я думала с минуту.
– В ночь, когда мы играли в покер у его отца.
– Пи-и-и-и! – издала ужасающий звук Америка. – Когда понял, что был недостаточно хорош для тебя, и случилось это в тот момент, как он тебя увидел. Пей!
– О-о-о! – умиленная Хармони прижала руку к груди.
Я подняла небольшой пластиковый стаканчик и выдавила его содержимое себе в рот. М-м-м. Я совсем не возражала против проигрыша.
– Следующий вопрос! Что он любит в тебе больше всего?
– Мои кулинарные качества.
– Пи-и-и! – снова повторила звук девушка. – Пей!
– Из тебя никудышный игрок, – развеселилась Кара.
– Может я специально проигрываю? Шоты вкусные! – сказала я, опрокидывая еще один в рот.
– Хочешь узнать ответ Трэва? Твой смех.
– Ух ты, – удивленно сказала я. – Как мило.
– Какая часть твоего тела является его любимой?
– Глаза.
– Динь-динь-динь! Правильно!
Кара и Хармони захлопали, и я склонила голову.
– Спасибо, спасибо. А теперь пейте, сучки.
Все засмеялись и взялись за свои шоты.
Америка перевернула страницу и прочитала следующий вопрос:
– Когда Трэв хочет завести детей?
– Ой, – я тяжко выдохнула. – Через семь… восемь лет?
– Через год после выпуска.
Кара и Хармони сделали одинаковые лица, их рты сложились в большие «О».
– Я выпью. Но нам с ним придется об этом поговорить.
Америка покачала головой.
– Это предсвадебная игра, Эбби. По идее, у тебя должно получаться куда лучше.
– Заткнись и продолжай.
Кара подметила:
– Фактически, она не может заткнуться и продолжать.
– Заткнись, – в унисон сказали мы с Мер.
– Следующий вопрос! Как ты считаешь, какой его любимый момент ваших отношений?
– Ночь, когда он выиграл спор и я переехала к нему?
– И снова правильно!
– Это так мило. У меня просто нет слов, – сказала Хармони.
– Пейте! Следующий вопрос, – улыбнулась я.
– Какие твои слова Трэвис никогда не забудет?
– Ого. Понятия не имею.
Кара наклонилась.
– Попробуй угадать.
– Когда я впервые призналась, что люблю его?
Америка сузила глаза и задумалась.
– По факту, это неправильный ответ. Он сказал, когда ты впервые призналась Паркеру, что любишь Трэва! – Мер захохотала, как и все остальные. – Пей!
Подруга перевернула страничку.
– Без чего Трэвис не может жить?
– Без своего мотоцикла.
– Верно!
– Где было ваше первое свидание?
– По сути, оно было в пиццерии.
– И это правильный ответ! – снова сказала Америка.
– Спроси что посложнее, или мы сопьемся, – сказала Кара, закидывая голову для шота.
– Хм-м-м… – Америка проглядела страницы. – О, нашла. Как, по-твоему, что он считает, ты любишь в нем больше всего?
– Что за вопрос такой? – Девочки уставились на меня в ожидании. – Э-э… больше всего я люблю, как он касается меня, когда мы сидим вместе, но могу поспорить, что он назвал татуировки.
– Черт! Правильно!
Они выпили, и я захлопала, чтобы отпраздновать свою маленькую победу.
– Еще один, – сказала Америка. – Какой подарок Трэвис считает твоим любимым?
Я задумалась на пару секунд.
– Легко. Блокнот, который он подарил мне на День Святого Валентина. А теперь пейте!
Все засмеялись, и хоть это была их очередь, последний шот я разделила с девочками.
Хармони вытерла рот салфеткой и помогла мне собрать пустые стаканчики, ставя их на поднос.
– Что дальше по плану, Мер?
Та заерзала, явно предвкушая свои дальнейшие слова.
– Мы едем в клуб, вот что.
Я покачала головой.
– Ни за что. Мы уже это обсуждали.
Она выпятила нижнюю губу.
– Даже не начинай. Я здесь, чтобы заново принести клятву, а не развестись. Придумай что-то другое.
– Почему он тебе не доверяет? – спросила Америка, чуть ли не заныв.
– Если бы я очень хотела, то пошла бы. Просто я уважаю своего мужа, и предпочла бы закончить вечер, чем сидеть в прокуренном клубе, от светопреставления которого у меня заболит голова. Трэв начнет задавать вопросы, да и мне не хочется идти. Пока что и так было весело.
– Я уважаю Шепли. И все равно могу ходить в клубы без него.
– А вот и нет.
– Просто раньше мне не хотелось. В отличие от сегодня.
– Ну а мне – нет.
Америка нахмурилась.
– Ладно. План «Б». Вечер покера?
– Очень смешно.
Лицо Хармони засияло.
– Я видела объявление о киновечере на «Пляже для молодоженов! Они поставят экран прямо на воде.
Мер скривилась.
– Скука.
– Нет, звучит весело. Когда начало?
Девушка посмотрела на часы и погрустнела.
– Через пятнадцать минут.
– Мы успеем! – сказала я, хватая сумочку. – Счет, пожалуйста!
Трэвис
– Успокойся, чувак, – сказал Шепли. Он посмотрел на мои пальцы, нервно стучащие по металлическому подлокотнику. Мы благополучно приземлились и подъехали к аэропорту, но, по какой-то причине, нас пока не выпускали. Все тихо сидели и ждали короткого звонка, означающего свободу. Почему-то из-за этого короткого звонка, означающего, что можно расстегнуть ремни безопасности, все подпрыгнули и стали лезть за своими вещами, выстраиваясь в очередь. У меня была настоящая причина для спешки, потому долгое ожидание меня особенно раздражало.
– Какого хрена они так долго? – сказал я слишком громко. Женщина с маленьким ребенком перед нами медленно повернулась и одарила меня сердитым взглядом.
– Простите.
Она гневно отвернулась.
Я опустил глаза на свои часы.
– Мы опоздаем.
– Нет уж, – сказал Шепли своим типичным ровным и успокаивающим голосом. – У нас еще куча времени.
Я потянулся вбок, выглядывая в проход, будто это могло помочь.
– Стюардессы не продвинулись. Погоди, одна из них разговаривает по телефону.
– Это хороший знак.
Я сел ровно и вздохнул.
– Мы опоздаем.
– Вовсе нет. Ты просто скучаешь по Эбби.
– Скучаю, – ответил я. Знаю, у меня был жалкий вид, и я даже не пытался этого скрыть. Мы с Эбби впервые провели ночь раздельно с того момента, как поженились, и это было ужасно. Хоть прошел уже год, я все еще ждал ее утреннего пробуждения. Я скучал по ней даже во сне.
Шепли неодобрительно покачал головой.
– Помнишь, каким дерьмом ты обливал меня за подобное поведение?
– Ты не любил их так, как я люблю ее.
Парень улыбнулся.
– Ты действительно счастлив?
– Сейчас я люблю ее даже больше, чем раньше. Как папа любил маму.
Брат улыбнулся шире и открыл рот, чтобы ответить, но загорелся значок с ремнем безопасности и все спешно встали, потянулись за вещами и вышли в проход.
Мамочка передо мной улыбнулась.
– Поздравляю. Похоже, вы это поняли раньше, чем большинство людей.
Очередь начала продвигаться.
– Не совсем. Нам просто рано пришлось пережить много тяжелых уроков.
– Счастливчики, – сказала она, ведя сына по проходу.
Я рассмеялся, думая обо всех наших лажах и неудачах, но женщина была права. Если бы пришлось все это повторить, я бы лучше пережил ту боль в начале, чем разбирался со всем этим дерьмом сейчас.
Мы с Шепли бросились к выдаче багажа, а затем поспешили наружу, чтобы поймать такси. Я удивился, обнаружив мужчину в черном костюме, держащего табличку «ВЕЧЕРИНКА МЭДДОКСОВ», написанную красным.
– Здравствуйте, – сказал я.
– Мистер Мэддокс? – широко улыбнулся он.
– Это мы.
– Я мистер Гамбс. Вам сюда. – Он взял мою сумку и повел нас к черному «Кадиллаку Эскалейд». – Вы проживаете в Ритц-Карлтон, так?
– Да, – ответил Шеп.
Мы загрузили багаж и сели в средний ряд.
– Шикарно, – сказал братец, оглядываясь.
Водитель отъехал, поднимаясь и опускаясь по холмам, объезжая все изгибы, и все это по неправильной части дороги. Я сначала недоумевал, так как руль был с той же стороны, что и у нас.
– Хорошо, что мы не взяли в аренду машину, – сказал я.
– Да, большинство несчастных случаев здесь спровоцированы туристами.
– Еще бы, – сказал Шеп.
– Это не сложно. Просто помните, что нужно держаться ближе к обочине, – сказал мужчина, рассекая ладонью воздух.
Он продолжал давать нам мини-тур, рассказывая про разные достопримечательности по пути. Пальм было достаточно, чтобы вывести меня из колеи, но машины, припаркованные по левую часть дороги, всерьез меня запутывали. Высокие холмы, казалось, достигали неба, на них виднелись небольшие белые пятна – наверное, построенные на склонах дома.
– Вон магазин «Хевенсайт», – говорил мистер Гамбс. – Там швартуются все круизные суда, видите?
Я видел большие корабли, но не мог перестать глазеть на воду. Никогда не видел такого кристально чистого голубого. Думаю, поэтому его и назвали Карибским. Это было невероятно.
– Сколько нам еще ехать?
– Мы почти на месте, – сказал мужчина со счастливой улыбкой.
В этот момент «Кадиллак» замедлился и остановился, ожидая едущего на встречу потока машин, а затем мы выехали на шоссе. Он снова замедлился у охранной будки, где нам помахали, чтоб проезжали, а затем мы продолжили путь по длинной дороге к входу в отель.
– Спасибо! – сказал Шепли. Он дал водителю чаевые, а затем достал телефон, быстро клацая по экрану. Его мобильный издал звук поцелуя – должно быть, Америка. Парень прочитал сообщение и кивнул. – Судя по всему, мы с тобой идем в номер Мер, а девочки готовятся в твоем.
Я скривился.
– Это… странно.
– Наверное, они пока не хотят, чтобы ты видел Эбби.
Я покачал головой и улыбнулся.
– То же самое было в прошлый раз.
Работник отеля посадил нас в гольф-карт и подвез к нужному зданию. Мы последовали за ним к нашему номеру и зашли внутрь. Он был очень… тропическим, в стиле отеля.
– Подойдет! – сказал Шепли, улыбаясь.
Я нахмурился.
– Церемония через два часа. Мне придется ждать все это время?
Парень поднял палец, напечатал что-то на телефоне и поднял голову.
– Не-а. Можешь увидеть ее, когда она будет готова. От Эбби. Видимо, она тоже соскучилась.
Мое лицо расплылось в широкой улыбке. Ничего не мог поделать. Эбби имела на меня сильное влияние: восемнадцать месяцев назад, год назад, теперь и весь остаток жизни. Я достал телефон.
«Люблю тебя, солнышко»
«О Боже! Ты здесь! И я тебя!»
«Скоро увидимся»
«Еще бы!»
Я рассмеялся. Как я и говорил раньше, Эбби была моим всем. За последние 365 дней она доказала, что это так.
Кто-то постучал в дверь, и я пошел открывать ее.
Лицо Трента загорелось.
– Здорово, придурок!
Я усмехнулся, покачал головой и кивнул братьям, чтобы заходили.
– Тащите сюда свои задницы, гребаные дикари. Меня ждет жена и смокинг с моим именем.
