Текст книги "Случайность - 3 (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Это еще не конец, Бекс.

– Ты чертовски прав, не конец, – сказал он, следуя за остальными, когда они поднялись обратно в пикап.

– С тобой все в порядке? – спросил Тайсон, стоя над нами.

– Буду жить, – ответил Уэстон.

Тайсон кивнул, а затем присоединился к остальным как раз, перед тем как пикап развернулся вокруг, распыляя нас гравием. Уэстон пытался оградить меня, но он проехал медленно. Красное свечение от тормозных огней Брэдли стало постепенно стихать, Уэстон сел на колени и плюнул. Немного крови осталось на его губах, и он стер ее с его запястья.

Я поднесла подол своей майки и вытерла грязь и кровь с его лица.

– Это должно прекратиться, – сказала я, мой голос сорвался.

– О, это прекратится, – сказал Уэстон, низким и угрожающим голосом.

– Нет. Больше никаких сражений. – Я умоляла.

– Что делать, если ты в конечном итоге будешь с ним наедине в Стиллуотере? Ты думаешь, что я отпущу тебя туда, зная, что он жаждет крови?

– Мы должны говорить об этом сейчас?

– Потом, когда? Он всегда был мудаком. Это совершенно новый уровень. Я никогда не желал ему смерти, – сказал Уэстон, прежде чем сплюнуть снова. Я помогла ему подняться на ноги.

– Ты задыхаешься? – спросила я.

– Нет, – сказал он, разминая больные мышцы.

– Брэдли заехал тебе ногой в голову, – произнесла я, переживая.

– Я почувствовал это, – проворчал он.

– Мы должны поехать к Джулианне, и пусть она проверит, на всякий случай.

Уэстон начал протестовать, но я взяла его ключи. Он не успел остановить меня.

– У тебя нет выбора. Я за рулем.

– Тебе не следовало этого делать, – сказал он.

– Удерживать их от переломов твоих ребер? – спросила я, помогая ему с пассажирской дверью.

Он медленно поднялся, кряхтя, когда упал на сиденье.

– Я не могла просто стоять и смотреть.

– Не волнуйся. Я позабочусь об этом, – сказал Уэстон.

– Нет, ты не станешь, – сказала я, прежде чем громко хлопнуть дверью. Я обошла на другую сторону и проворчала про себя: «я это сделаю».

Глава 10

—Эндрю, Брендан и Брэдли, да? – Фрэнки сказала. – Мудаки запечённые. – Она покачала головой, когда посмотрела в окно. – Ясно, – она снова покачала головой, белый – признание поражения в борьбе – выпускной не был достаточно хорош. Мы должны пробить Брэдли матку и влагалище, затем заполнить ее песком.

Я фыркнула.

– Это было бы слегка невозможно, Фрэнки, поскольку Брэдли мужчина.

– Он не будет им после того, как я с ним закончу. – Напустилась она.

– Нет матки. Нет влагалища.

– Пока нет. Этот маленький засранец – пудель. Смею предположить, когда он подойдет к моему окну, я никогда не сделаю для него завиток мороженного, такой как обычно.

– Ох. Теперь он пожалеет, что все затеял. – Я невозмутима.

Она повернулась ко мне.

– Что Уэстон будет делать?

– Ничего. По крайней мере, так я сказала ему.

– Думаешь, он послушается?

– Он лучше. – Проворчала я себе под нос.

Она изогнула бровь.

– Смотрю на тебя, все по-взрослому и обозлилась после окончания средней школы.

Я вздохнула.

– Это не может закончиться хорошо. Они не могут продолжать выбрасывать выкидоны. Кто-то пытается сделать больно. И... у Уэстона были хрипы... после. Это испугало меня.

– Ты боишься, что у Уэстона будет еще один приступ астмы?

– Да.

– У вас есть точка, – сказала она.

Я была удивлена. Фрэнки всегда поддерживала меня, но она так и не согласилась со мной.

– Тайсону повезло, что он не присоединился, – сказала она. Она махнула на меня пальцем. – Я знаю его мать. Она не даст своим детям вести себя подобным образом.

– Он остановил их. Если бы не он... я не думаю, Брэдли бы не позаботило, что я была между его ногами и Уэстоном.

Фрэнки бурлила, но когда мы услышали машину, и она узнала женщину, прогуливающуюся по стоянке, ее щеки вспыхнули ярко-красным.

– Фрэнки. – Я предупредила. Линн шагнула перед моим окном и ждала, самодовольно глядя.

Фрэнки стояла рядом со мной, глядя на нее, в то время как я подняла окно.

– Чем я могу помочь вам? – спросила я, стараясь придать голосу смелости, как и для любого количества клиентов, которые стояли у окна впереди. Я знала, что она что-то задумала, либо она просто бы проехала мимо.

– Как Уэстон? – спросила Линн. Я уставилась на нее с отсутствующим выражением лица.

Она ухмыльнулась.

– Чего тебе, Линн? – Отрезала Фрэнки. – Заказывай или проваливай.

– У Брэди светлое будущее впереди, Истер. Твое будущее, с другой стороны, – сказала она, ее глаза смотрели вверх на наружную стену Молочной Королевы, и снова посмотрела на меня. – Отлично умещаешься в маленьком окне.

Фрэнки фыркнула.

– Ты пришла сюда из загородного клуба, чтобы подразнить ее? Сколько же тебе лет?

– Я просто хотела поздравить Истер с окончанием. Жаль, что твоя мама не смогла прийти на церемонию.

– Джулианна была там, – сказала я.

– Твоя настоящая мать. – Сказала Линн без эмоций. – Та, что живет в мусорном ведре, где ты выросла.

Фрэнки посмотрела на меня.

– У Брэди явно генеалогическое древо – кактус? Потому что все в нем херня.

Я подавилась смехом, и Линн зажмурила глаза, глядя на Фрэнки.

– Ты городской клоун, Фрэнсис. Ты идешь в никуда. У вас же образование средней школы, такими и ваши дети будут, потому что Вы не можете позволить себе дать им достойное образование.

– Возможно, – сказала Фрэнсис. – Но я могу и найду способ отправить их в колледж. Ты вырастила сына жестоким человеком. И когда большинство людей из этого города думают о нем, они не думают о Бексе как об имени или насколько успешным он может быть, или не может. Они будут помнить только, что он был гнусный, ехидный засранец. Живи с этим.

Фрэнки захлопнула окно, и через несколько секунд остыв, попыталась сказать что-то через стекло. Линн развернулась на пятках и потопала обратно к машине. Фрэнки повернулась, опершись задней стороной об угол счетчика.

– Боже, я ненавижу эту суку.

Я глубоко вдохнула и сдула волосы с лица.

– Я чувствую, что она не любит саму себя. Вероника сказала, Линн хвастается, будто Брэдли говорит и делает вещи для людей. Кто намеренно прививает злость по отношению к своим детям?

– Линн Бекс. – Фрэнки проговорила, глядя на свои действия для отвлечения.

Весь день был беспокойный, но без осложнений. Бейсбольное поле осталось пустым, и это было больше, чем немного горько осознавать, что Уэстон никогда не запрыгнет в свой пикап и не проедет по улице, чтобы снова простоять перед моим окном.

***

Я только-только начала привыкать к красивому чистому дому, который не пахнет как сорняк или несвежим сигаретным дымом, но проснувшись – некуда идти, но работа была странная. Первые несколько дней нашего последнего лета перед жизнью в реальном мире чувствовала, как выходные дни бежали, в них, казалось, слишком много времени, чтобы думать о таких вещах, как замечательный, но странный оборот приняла моя жизнь, о том, почему все это произошло, как моя жизнь изменилась – и если она изменится снова. Слишком много времени означало долгие дни, но прежде, чем я осознала это, приблизился День Независимости. Джулианна и я потратили много времени на приготовление и украшение дома, и тротуар для блока партии Сэм и Джулианна устанавливали каждый год. Уэстон провел большую часть дня, помогая своей матери, тоже, но поскольку близился обед, все были снаружи, дегустируя, друг у друга пищу, болтая о том, как часто им приходилось поливать свои газоны.

Лето было особенно палящим, и поскольку город Блеквелл уполномочило общегородским ограничением воды, трава уже начала превращаться в золотисто-коричневые цвета. Гостиная в одной из южных частей, где трехзначные числа не были редкостью для этого времени года, я вспомнила об этих мандатах раньше. Жалобы по поводу последствий маловодья на газонах не были темой для разговора с Джиной, и казались странными для меня.

– Черт, он горячий, – сказал Уэстон, обнимая меня, когда пробегал по тротуару.

Его волосы намокли от пота, щеки ярко-красные, соревновались с его загорелой кожей. Пара Авиатора – солнцезащитные очки, прикрывали его красивые зеленые глаза. Это было единственное, что мне не нравилось в летнее время.

Уэстон не выглядел загорелым, после недельного окончания школы, а моя бледная кожа уже по четвёртому кругу сгорает.

– Не забудь про солнцезащитный крем, – сказала Джулианна, когда проходила мимо, вручая мне бутылку спрея с защитой SPF 70.

Я нахмурилась. Ее смуглая кожа была славной тени, слишком. Сэм, однако, стал растирать густой белый крем от загара на нос, и он носил широкополую Панаму-шляпу.

Это его вина.

– Эрин! – окликнула меня Джулианна. – Эрин, познакомься с миссис Шримшер!

Я скорчила гримасу, и Уэстон погладил меня раз по спине.

– Я стараюсь, как могу. Реально, – сказала я, прежде чем покинуть Уэстона. Я пошла, поприветствовать Джулианну и женщину, которая была достаточно стара, чтобы не находиться под прямыми лучами солнца. Я взяла с собой пластиковый стакан, полный воды со льдом по дороге.

– Вы просто очаровательны! – Миссис Шримшер улыбнулась, и показала, что почти весь ее рот – это зубные протезы. Я протянула ей чашку. – Вот, – сказала я, и это прозвучало не вежливо, а неловко.

– Горячий. – Миссис Шримшер хмыкнула и схватила чашку из моих рук, прежде чем сделать судорожный глоток. – Какая у вас хорошая девочка.

– Мы уверены в этом. – Говорит Джулиана, лучась от гордости. – Эрин, Миссис Шримшер жила в этом районе дольше всех. Ее муж был адвокатом здесь, в городе. Гейтс взял на себя его фирму.

– Я уверена, что ты скучаешь по другой Эрин. Как ты держишься, дорогая? – спросила Миссис Шримшер, касаясь руки Джулианны.

Джулиана улыбнулась.

– Я тоже по ней скучаю.

– Должно быть, так странно... быть такой счастливой, вернуть дочь обратно и также потерять ту, что растили.

– Это так, – сказала Джулиана, понимая, что это не совсем удачная тема для разговора.

– Так приятно познакомиться с вами, – сказала я, стараясь показать вежливую улыбку. Джулианна подмигнула мне.

– Ребрышки готовы! – Заорал Сэм с нашего двора. Половина улицы направились в сторону курильщика, и Джулианна махнула рукой, приглашая меня следовать за ней.

– Я сожалею, – сказала я. – Я ужасна в этом.

– Перестать быть такой. У тебя отлично получается, и ты выглядишь фантастически.

Джулианна осмотрела меня; я была одета в белый сарафан и сандалии военно-морского флота. Она купила платье и помогла мне выбрать какую обувь носить.

– Можешь ли ты пойти со мной в колледж и помочь мне выбрать правильные наряды?

– Ты носи поты на занятия в колледж. И никакой косметики. Постарайтесь не принимать душ. Они смотрят за этим, – сказала она, лишь наполовину шутя.

– Ох, слава Богу, – сказала я, помогая ей служить у плиты; Сэм быстро заполнил ее мясом.

Уэстон появился рядом со мной.

– У Джонсонов есть бассейн, – сказал он, дергая меня.

– Не смей! – Джулианна вскрикнула.

– Он схватил ее за косу, как раз вовремя, чтобы она не выглядела как облезлая крыска до салюта! – Она посмотрела на меня. – Или ты?

Я отрицательно покачала головой. Джулианна игриво сузила глаза на Уэстона. – Соседские ребятишки все прыгают в бассейн сразу. – Она ткнула в него вилкой. – Не думай, что я не знаю.

Уэстон хмыкнул.

– Штраф. Пойдем, детка, давай найдем какую-нибудь тень, до заката.

– Газонные стулья в гараже. – Джулианна проговорила после нас. Уэстон схватил двое сложенных стульев и поставил их в тени, созданную домом. Пока солнце шипело на улице, соседи ели и болтали под деревьями, и младшие дети, которые были невосприимчивы к несносной жаре, гонялись друг за другом и бросали крошечные шарики из ткани, хватая их, когда они попадали на землю.

– Теперь я вижу, чего была лишена, – сказала я, глядя на детей, визжавших каждый раз, когда мяч из ткани ударялся о ноги.

– Ты это серьезно? – спросил Уэстон.

Я хотела держать его за руку, но мои ладони вспотели, и я знала, что и его тоже.

– Нет.

– Я много думаю об этом.

– Что пропустила?

– Интересно, какой бы ты была, если бы выросла со своими настоящими родителями.

– Ты думаешь, я бы поступала бы так, как Альдер?

Он покачал головой.

– Нет. Спорим, ты бы не была такой. Может быть немного более расслабленной в социальных ситуациях... – Он не договорил, рассмеялся.

– Не могу с этим поспорить, – сказала я.

Уэстон провел пластиковой бутылкой передо мной, и я улыбнулась, когда взяла ее в руки.

– Прямо из холодильника, – сказал Уэстон с гордостью.

– Когда я оглянусь назад этим летом, мои воспоминания будут состоять из задней части твоего пикапа, эстакады, тепла, что делает мое лицо расплавленным, и фанты ориндж.

– Мы сделаем и другие воспоминания тоже, – сказал Уэстон. – Я заметил, есть куча разбросанных коробок в гараже.

– Да. Я не уверена, что они думают, будто я наполнила их.

– Все то, что твоя сумасшедшая мать купила тебе. Джулианна сказала маме, что заполнили всю гостевую комнату в общежитии вещами.

Я кивнула.

– Заполняющийся ящик для яиц, что-то для кровати, столовые приборы и домашние, полностью органические очистители. Это все.

– Это не может быть все! Мама сказала, что там все забито вещами!

– Полотенца. Лизола. Пушистый брусок или два из Поттери Барн.

– Брусок? – Он ухмыльнулся. – Это уже лишнее.

Я рассмеялась вслух.

– Почему твоя мама знает, что в гараже у Джулианны? Это странно.

Уэстон фыркнул.

– Джулианна очень гордится твоими общажными аксессуарами.

– Ясно.

Я наблюдала, как мои родители едят, разговаривают и смеются, довольные и потные. Никто не хотел прикасаться друг к другу, даже к тем, кто был хорошим, когда я познакомилась с соседями, даже не так приятно для ласковых людей, как Сэм и Джулианна. Я могла бы сказать, что они хотели обняться, но решили подождать, пока не зашло солнце.

– Я мог бы действительно пойти за экстра высокими вишневыми конусами прямо сейчас. У меня больше нет связей в Молочной Королеве.

– Я до сих пор там работаю. Перестань притворяться, что ты не получаешь вишневый конус каждый раз, когда я там по расписанию.

Уэстон наклонился головой ко мне, но не посмел прикоснуться своими мокрыми волосами к моим.

– Потому что ты любишь меня.

– Да, именно.

Он помолчал в раздумье.

– Почему ты до сих пор называешь их Сэмом и Джулианной дома? Это твой дом тоже.

– Не правда.

– Да, действительно. Дом моих родителей – мой дом.

– Ты прожил здесь всю свою жизнь.

– Так, странно это говорить?

Я пожала плечами.

– Я думаю.

– Странно сказать, что я твоя? Потому что это не кажется ему странным, чтобы сказать, что ты моя.

Я сжала губы, стараясь не улыбаться.

– Иногда по утрам, после пробуждения, это удивляет меня снова и снова, что это действительно происходит. Я удивляюсь, почему ты моя.

– Потому что ты добрый, гениальный и красивый. И ты не похож на остальных.

– А ведь я тебе делала экстра высокорослую Вишенку?

– Точно, – сказал он с поклоном. Он расслабился в своем кресле так же, как солнце разлилось в розовые и оранжевые лучи по небу. Я думала о фреске, и что наша работа будет там долго после того, как мы уедем из Блэквелла. Солнце село, и звезды стали подглядывать из темноты, по одной. В конце концов, первый поп фейерверк шоу был услышан, и брызги красного, белого и синего распространились во всех направлениях, рассекая ночное небо.

Дети кричали от восторга, а взрослые охали и ахали. Уэстон протянул руку и коснулся моего серебряного ожерелья.

– Ты перестанешь носить его, когда будешь в Стиллуотере?

– Нет, – сказала я. – Зачем мне?

Он пожал плечами.

– Я не знаю. Возможно, ты не захочешь иметь старые вещи в новой жизни.

– Это моя новая жизнь, – сказала я, переплетая наши пальцы.

Глава 11

Уэстон и я проводили дни и ночи у Гейтсов на частном причале у Озера Понка, на нашем месте у эстакады, и на диване в его подвале. Еще он навещал меня несколько дней, когда я работала в Молочной Королеве.

Фрэнки обучала новую девушку, Джордан, через несколько недель я уйду, это не имело особого смысла для меня, потому как нам пришлось работать в крошечном пространстве.

Что ж, и я смогу уехать менее чем через неделю в колледж.

В мой последний день в МК, Фрэнки была тихой. Футбольная группа и группы выпускающей практики были закончены, и я просто начала убирать бардак, что был после. Грузовик зарычал на бейсбольном поле у стоянки. Это был красный «Шевроле» Уэстона, и он заглушил двигатель в то время, когда встал на свое обычное место. Он вышел, молча, а затем пересек улицу до стоянки по асфальту, делая это в сотый раз с тех пор, как получил свои права.

Мое сердце трепетало. Он не был одет в свою бейсбольную форму, но он был в футболке и баскетбольных шортах, его загорелые длинные руки, выглядывали из рукавов.

Он подошел к моему окну и улыбнулся. Я открыла его. Спрашивать его, что бы он хотел, было излишним, но он сделал жест. Это был последний раз, когда он проехал через улицу и заказал у меня.

– Я могу вам помочь? – спросила я, чувствуя себя немного сентиментальной.

– Привет, Эрин, – сказал он из-под своей челки. Его изумрудно-зеленые глаза светились, когда он попытался подавить усмешку.

– Привет.

– Я бы хотел вишнёвый рожок, пожалуйста. Двойной.

– Будет сделано, – сказала я, поворачиваясь.

Джордан и Фрэнки, обе смотрели на меня, когда я взяла рожок из держателя, а затем потянула за мягкий рычаг. Я сделала свой двойной рожок, улыбаясь тому, что создала свой самый последний завиток на верхней, а затем повернулась снова, окуная мороженое в вишневый сироп.

Сияющий красный сироп растекался, когда я осторожно протянула его Уэстону через окно.

– Спасибо, детка, – сказал он, прежде чем откусить вершинку, что он всегда и делал.

– Я хотел быть последним.

Он бросил несколько долларов на стойку, а я сдала ему сдачу. Он подмигнул мне, прежде чем самодовольно направился обратно в свой пикап.

– Это. – Фрэнки сказала, – было отвратительно. Я так рада, что сегодня твой последний день, так что я теперь не буду вынужденным свидетелем вашего гротеска общественной привязанности.

– Технически, это не КПК, – сказала Джордан. Она отшатнулась, когда Фрэнки бросила на нее устрашающий взгляд.

Я скрестила руки.

– А как же Марк? Он приезжает, по крайней мере, каждый раз, когда я здесь.

Она вскрикнула.

– Он замечательный. Он, хотя бы, любит меня и моих сумасшедших детей. Он хочет жить вместе. Я еще не ответила.

– Не успела? – спросила я.

– Он хороший. Мне он очень нравится. Но не сейчас.

– Достаточно справедливо, – подметила я.

– Я до сих пор не могу поверить, что ты покидаешь меня, – Фрэнки взвыла, оборачиваясь, чтобы пополнить запасы в стаканчиках. – Я имею в виду, я знала, что это случится. Я знаю, ты не собираешься торчать здесь, но это не будет тем же без тебя.

– Это не заставит меня почувствовать себя так плохо, – сказала Джордан, толкая свою черную оправу очков.

– Это еще не все о тебе, липкие пальчики, – Фрэнки взорвалась.

Джордан посмотрела на нее в замешательстве, и Фрэнки зажмурила глаза.

– Не думай, что я не видела тебя с М&M's во рту каждый раз, когда ты проходишь мимо.

Джордан покачала головой.

– Я не. Я…

Фрэнки указал на нее.

– Вам повезло, что вы используйте пластиковые ложки. В противном случае, это негигиенично, и Пэтти бы вас уволила за загрязнение начинки.

Джордан начала протестовать снова, но я коснулась ее плеча.

– Она прогревается.

– Нет, я не… – заворчала Фрэнки, перебирая в руке мокрую тряпку.

Она прогревается, я одними губами прошептала.

Джордан кивнула, с отчаянным выражением на своем лице.

Я вспомнила свои первые дни с Фрэнки. Она наорала на меня, обвинила меня за поедание конфет, а потом предложила подвезти меня до дома. Джордан была тихой, вроде меня, что и будет только штрафом. Пэтти вошла в комнату с яркой улыбкой на лице. Я развязала свой фартук и повесила его на крючок в последний раз.

– Я не могу смотреть, – сказала Фрэнки, поворачиваясь спиной ко мне.

– Подумала, приехать сюда, чтобы сказать до свидания, – сказала Пэтти.

Она обняла меня, и тогда Фрэнки повернулась, и обняла меня одновременно.

Они держали меня дольше, чем я ожидала, так что мои глаза «танцевали» по всему залу, пока я ждала, когда они выпустят из объятий. Я похлопала Фрэнки по плечу, а затем Пэтти, наконец, ослабила свою хватку.

– Мы собираемся скучать по тебе здесь, детка. Удачи в колледже, – Пэтти сказала, подмигнув. – Попробуй не посетить, если будет возможность.

Я кивнула.

– Спасибо, Пэтти, за... – Список был слишком длинным. – Все. Мне очень будет не хватать вас здесь. Ты всегда была добра ко мне.

– Ты всегда это заслуживала, – сказала Пэтти.

– Убирайся отсюда. – Фрэнки шмыгнула носом.

– Наслаждайтесь последними днями лета.

Я обняла их еще раз, махнула Джордан, а затем ушла через подсобку, доставая ключи от машины из своего кармана.

Уэстон повернул на север со стоянки, так что я знала, что он не отправился домой.

После прибытия к моей БМВ, я села в водительское сиденье и нажала на кнопку зажигания, слушая, как двигатель зарычал на жизнь, как и мой телефон – пробудился. Затем, он зазвенел снова.

Одно текстовое сообщение от Уэстона, а другое было от Сэма, оба интересовались, как прошел мой день. Я усмехнулась. Они были моими любимыми мужчинами во всей Вселенной.

Я ответила им обоим, что была грустная, счастливая, и уже направлялась по дороге домой. Затем, я надавила пятерней на привод. Будучи за рулем моей блестящей красной «БМВ» было не мучительно. Мои руки не дрожали каждый раз, когда колеса двигались вперед. Я могла варьировать по полосам движения, как это было нечто, и иногда, я даже превышала на одну или две мили предельной скорости. Когда я прибыла, Джулианна выходила из своего автомобиля, в стройном темном брючном костюме.

– Привет, дорогая! – просияла она, когда я вышла из машины. – Как работа? – ее голос раздавался эхом в негабаритном гараже.

– Хорошо. Немного грустно. Где ты была?

– В клинике. – Сказала она, ее глаза осветились. – Оформляла документы.

– Ты, правда, это делаешь? – спросила я.

– Да. – Сказала она быстро. Затем, ее улыбка немного угасла. – Это нормально?

– Да! – ответила я, повышая на тон голос. – Полностью. Я очень рада за тебя.

Ее улыбка вернулась, и она вздохнула с облегчением.

– Ты уверена, что я тебе не нужна? Ты сама заселишься в…

– Я буду в порядке. Я могу просто тебе позвонить?

– Правильно! – Сказала она, решительно кивнув. – Э-э...ужин? Я жажду Лос Потрос, как сумасшедшая.

– Я тоже, на самом деле, – сказала я.

Она махнула рукой, приглашая меня последовать за ней внутрь дома.

– Я позвоню Сэму. Я думаю, что его последнее дело может быть до пяти, если повезет.

– Я просто... – начала я, указывая наверх.

– Ах, да. Помыть Королеву. Я буду здесь, когда ты будешь готова. – Сказала она, находясь наполовину в кухне, наполовину в коридоре. Она теребила свои серьги в ушах.

– Это не займет много времени.

Я направилась к лестнице. Она пренебрежительно отмахнулась от меня.

– Не торопитесь. Ой! Эрин? – позвала она.

Я замолчала. Тон в ее голосе был иным, но знакомым. Она нервничала, не зная.

– Да? – спросила Я.

– Ты можешь подойти сюда на минутку?

Я присоединилась к ней на кухне. Она держала прямоугольный кусок тонкой бумаги в своих руках, с неприятной ухмылкой на лице.

– Что это?

Она протянула ее мне.

– Сэм нашел ее. Это, вот какие вещи. Просто никогда не приходило в голову до сих пор.

Я стояла рядом с ней, взглянув на фотографию в ее руке. Это была Джулианна на больничной койке. Она была красной, вспотевшей, и счастливой.

– Это мы, – сказала Джулианна, ее глаза заслезились. – Сэм сделал этот снимок после того, как ты родилась, до тех пор как тебя забрали. Это ты, Эрин,– ты и я.

Я уставилась на картинку в течение минуты, видя какими темными и коротенькими волосы у меня были, какой счастливой была Джулианна, когда держала меня на руках. Это была наша первая фотография вместе и наша последняя... до недавнего времени.

Я посмотрела на рамку на табурете в стороне кухонного острова. Там была фотография Сэма, Джулианны и меня. Уэстон сделал ее только после окончания школы. Я была в своей шапочке и мантии, и Сэм с Джулианной лучились от счастья.

Металлический каркас кроватки, элегантный курсив, который уничтожил семью.

Я чувствовала, что мое горло затягивает, и я обняла Джулианну.

Она обняла меня в ответ, и усмехнулась, с удивлением в голосе.

– Я люблю тебя, мам.

У Джулианны перехватило дыхание, а затем она прикоснулась щекой к моим волосам.

– Я люблю тебя, милая. Ты всегда была моей величайшей радостью.

Задняя дверь открылась и закрылась, а затем шаги Сэма отдавались эхом по коридору. Он замер в дверях.

– Все хорошо?

Джулианна фыркнула.

– Она любит свою маму.

Плечи Сэма упали, и он улыбнулся.

– Я люблю своего отца, тоже, – сказала я.

Он нахмурился, а затем его нижняя губа задрожала. Он опустил чемодан и прошел несколько шагов, в наши объятия. Он затмил нас обеих своим телом, обхватывая Джулианну и меня руками. Я была вовлечена не в одни, а двое грустных объятий в тот день, но то, что поразило меня больше всего – было то, что было хорошо. Я не чувствовала себя неловко или принудительно. Я не только признала, что была любима, но также то, что я была достойна и заслужила любовь.

– Мы идем в Лос-Потрос на ужин, – сказала я, глухим голосом.

Сэм и Джулианна отпустили меня и усмехнулись.

– Я собираюсь принять душ, – сказала я, указывая на вверх.

Сэм кивнул, его глаза были полны слез.

– Хорошая идея. Ты пахнешь.

Джулианна игриво взяла и ударила его рукой.

– Я спущусь через пятнадцать минут, – объявила я.

– Ладно, милая, – сказала Джулианна. Когда я поднималась по лестнице, то услышала, как Джулианна спрашивала Сэма о его прошедшем дне.

– Я адски скучал по тебе, – ответил он.

Я ухмылялась всю дорогу к своей комнате. Наша семья была в круге силы и любви, и я горжусь, что являюсь ее частью.

Я оттирала: молоко, сахар и шоколадный сироп с рук и ногтей, а затем я намылила мыло везде, прежде чем стать под горячую струю воды надолго, чтобы смыть мыло. Мой мобильный телефон зажужжал на прилавке ванной, когда я чистила зубы.

Сообщение от Уэстона: он интересовался, есть ли у меня планы на ужин. Я ответила утвердительно, объяснив, что мои родители, и я идем в ресторан.

Он не ответил.

Я расчесала волосы, а затем надела зеленый сарафан и белые лодочки, отказавшись от макияжа и оставив свои волосы влажными в интересах экономии времени. Когда я вернулась на кухню, Сэм и Джулианна разговаривали, выглядя невероятно счастливыми и влюбленными, все еще в той же одежде, что и ранее.

– Ты отлично выглядишь, – сказал Сэм.

– Спасибо. Как думаете, если я напишу сообщение Уэстону о том, что он может присоединиться к нам за ужином? Я думаю, что он надеялся на другие планы.

– Конечно, дорогая, – сказала Джулианна, подбирая свою сумочку с прилавка. – Просто скажи ему, чтобы встречал нас там.

Я последовала за ними к машине Сэма. Только я устроилась на заднем сиденье и пристегнула свой ремень безопасности, то сразу послала Уэстону сообщение. Мы прибыли в ресторан, и мы были усажено немедленными. Мы шли мимо полных столов людей из нашего крохотного городка. Они глазели на нас, пока мы не сели, но все-таки с любопытством к нашей новой семье.

Крошечные треугольники свисали с потолков и дрожали от кондиционеров, когда те раздували воздух.

– Уэстон ответил что-нибудь?– поинтересовалась Джулианна.

Я посмотрела на свой телефон.

Ничего.

Я отрицательно покачала головой.

– Он, наверное, помогает своему отцу, – сказал Сэм, глядя в меню.

– Зачем ты читаешь это? – подразнила Джулианна. – Заказываешь одно и то же каждый раз.

– Я не... – сказал Сэм. Джулианна вскинула бровь. Официант подошел к столу, опуская корзину с домашними чипсами и сальсой в миске.

– Воды, сеньор Алдермен? – спросил официант.

Мы кивнули.

– Один большой сырный соус с Чили? – спросил официант. Джулианна подмигнула мне.

Сэм кивнул.

– Полло – Локо, без фасоли? – спросил официант.

Сэм притворился, что просматривает меню, в то время как мы терпеливо ждали, и затем он кивнул.

– Да, Карлос, спасибо.

Джулианна хихикнула, а я пыталась удержаться от улыбки.

– Думаешь, у них есть Лос Потрос в Стиллуотере? – спросил Сэм.

– Я не думаю, что есть, сеньор, – сказал официант. – Нет.

Сэм посмотрел на меня очень серьезно.

– Ты не должна поступать в ОСУ.

– Прекрати! – сказала Джулианна, хихикая. Карлос ждал.

– Мы будем заказывать, что и всегда, – сказала Джулианна.

Официант кивнул, зная нас достаточно хорошо, потому, что мы заказали одно и то же самое каждый раз.

Мой сотовый прозвенел.

Нет, Спасибо.

– Это Уэстон, он в пути? – спросила Джулианна. – Возможно, нам следовало подождать до того, пока он сюда не подошел?

Я отрицательно покачала головой.

– Он со своим отцом, – сказал Сэм.

Я включила телефон, чтобы показать им свое послание, и они переглянулись.

Сэм пожал плечами.

– Я уверен, что Питер занял его делом.

Официант вернулся с водой и чашей, которая выглядела как мини-котел ведьмы, полный расплавленного белого сыра.

Сэм окунул чипс в сырный соус с Чили и протянул нотку удовольствия, когда жевал.

– Почему? Почему он так хорош?

– Он сделано с любовью, – ответил Карлос с ухмылкой.

После того как официант ушел, Джулианна нахмурилась.

– Я единственная, кто чувствует, что сообщение от Уэстона не такое как обычно?

– Джулианна... – предупредил Сэм.

– Ой, да ладно, Сэм. Он безумно влюблен в нашу дочь и спрашивает ее о планах на ужин. Когда она просит его присоединиться к нам, он говорит, «Нет, спасибо». Нет. Что-то не так.

– Милая... – сказал Сэм, на этот раз более твердо. Джулианна достала телефон и набрала текста.

– Ты ведь не пишешь Уэстону... да? – спросила я, настороженно.

Она сморщила нос.

– Нет. Я как раз писала Веронике.

Сэм отобрал телефон у жены и положил его к себе на колени с неловкой улыбкой.

Челюсть Джулианны отвисла от таких действий.

– Почему бы нам не позволить Эрин выяснить это, дорогая? – Сэм использовал спасительный тон, ибо, когда он был усилен, то пытался быть вежливым.

– Разобраться в чем? – спросила я, мои глаза метались между моими родителями. Джулианна откинулась на спинку сиденья.

– Я слишком часто помогаю, да?

Сэм наклонился и поцеловал жену в щеку.

– Это одна из многих вещей, которые я обожаю... но, да.

Он отдал ей телефон, и она отложила его подальше.

– Ты знаешь что-нибудь об Уэстоне, чего не знаю я? – спросила я.

Джулианна покачала головой.

– Нет, но ты могла заметить, что я наладчик. Твой папа попросил, чтобы я работала над этим.

Сэм похлопал ее по плечу, с гордостью. Я посмотрела вниз, интересно, что на земле происходит с Уэстоном. Я не слишком много думала об этом, но Джулианна была права. Сообщение не было похоже на него. Там, вероятно, были исправленные вещи, и я не была уверена, что было больше слов, чтобы исправить их.