Текст книги "Жгучее маленькое проклятие (ЛП)"

Автор книги: Джей Ти Джессинжер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Глава 12

Жгучее маленькое проклятье

ДАКС

Моё тело горело.

Каждый сантиметр кожи пылал, обжигался и дымился. Татуировки, с которыми я родился, на этот раз не просто извивались – они восставали, отрывались от моего тела и скользили в воздухе, словно живые тени. Они вырывались с такой мучительной болью, что я не мог даже кричать. Лишь хватал воздух, пока каждая извивающаяся печать отрывалась, оставляя после себя сырую, кровоточащую плоть.

Петра что-то кричала. Её голос был далёким из-за оглушительного гула катакомб. Камень трескался. Пыль заполняла воздух. Светлячки, метались в сумасшедших спиралях, их жуткое свечение бешено мерцало.

И впервые я увидел его.

Полый человек стоял недвижимо на краю тумана. Его безликое лицо ничего не выражало, но я почувствовал сдвиг в воздухе. Древние узы разрывались. Зловещий старый договор распадался.

Он поднял руку. Не для того, чтобы подозвать или указать на меня или Петру, а чтобы схватиться за собственное горло.

Проклятие разрывало теперь его.

Тёмные щупальца чернил вырвались из его призрачной формы, хлестнули, закружились, затем растворились в ничто, отрываясь от его плоти. Символы, что связывали его существование и приковывали к ужасной обязанности веками, исчезали один за другим.

Он пошатнулся. Ужасающий, потусторонний крик агонии наполнил воздух.

Краем глаза я уловил движение. Сначала подумал, что это просто пыль и движущиеся тени играют со мной, но затем я ясно увидел их, – дюжины силуэтов, поднимающихся из разрушающихся могил вокруг нас.

Женщины.

Бледные и призрачные, светящиеся потусторонним сиянием, они бесшумно поднимались, всплывая вверх. Их лица были размыты, но я знал, кто они. Чувствовал, кто они.

Потерянные. Те, что любили мужчин Руссо, только чтобы быть забранными проклятием.

И я знал, что на кладбище, где похоронены моя мать и Эмми, они тоже восстают.

Одна за другой они обращались в свет, растворяясь в затемнённом воздухе, словно шёпоты на ветру. Их печаль, их страдания, наконец, были освобождены.

Петра схватила меня за руку, таща обратно к проходу.

– Дакс, нам нужно двигаться!

Я едва слышал её сквозь боль, пульсирующую в моём теле, но мои ноги повиновались.

Камень треснул над нашими головами. Надгробие переломилось пополам, когда земля под ним провалилась. Вся катакомба обрушивалась на нас.

Петра потащила меня вперёд с удивительной силой, её решимость стала якорем в этом хаосе. Моё зрение помутнело, пока боль скручивала меня, но я не отпускал её руку, словно это было единственное, что удерживало меня в реальности.

Позади нас Полый человек – Маттиас – упал на колени.

Его тело и дух растворялись, магия, что связывала его, рассеивалась ослепительными лентами света. Он повернул свою безликую голову ко мне, и, хотя я не видел никакого выражения, я почувствовал его облегчение и принятие.

Затем его не стало.

Проклятие, тяжесть моей кровной линии, что я нёс с самого рождения, исчезло вместе с ним.

Земля мощно вздыбилась, сбивая нас с ног. Я поймал Петру, прикрыл её, когда потолок туннеля над нами прогнулся и треснул.

Стиснув зубы, я превозмог боль и рванул её вперёд.

– Бежим!

Вместе мы побежали.

Проход быстро рушился позади нас, камень и земля обрушивались с оглушительным рёвом. Петра была быстрее, таща меня вверх по каменным ступеням, когда вход в гробницу показался впереди – полоска приветливого лунного света в конце удушающего хаоса и тьмы.

Позади нас с грохотом рухнул валун, пролетев в сантиметре от моих пяток. С последним отчаянным прыжком мы вылетели через узкий выход.

В тот миг, когда наши тела оказались на открытом воздухе, туннель полностью подался, обрушившись внутрь себя с оглушительным грохотом.

Обломки взметнулись наружу, оставив за собой клубящееся облако пыли.

Ошеломлённый, я перевернулся на спину и уставился на ночное небо, усыпанное звёздами. Рядом Петра простонала и поднялась в сидячее положение, кашляя. Когда она повернулась ко мне, её глаза были широко раскрыты.

– Ты живой?

– Думаю, да, – выдохнул я со смешком, хотя боль пронзала моё тело.

Она снова рухнула на землю, раскинув конечности. Вздохнув с облегчением, она рассмеялась.

– Хорошо. Потому что, если бы ты умер после всего этого, я бы нашла способ вернуть тебя к жизни, чтобы убить тебя собственными руками.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на неё. Светлячки последовали за нами наружу, лениво поднимаясь в небо над гробницей. Но даже их эфирный свет и все мерцающие звёзды на небе не могли соперничать с её красотой.

С её дерзкой, едкой, выводящей из себя, но почему-то трогательной красотой, на которую я страстно надеялся смотреть всю оставшуюся жизнь.

Я протянул руку, нашёл её ладонь и сжал.

– Да, да, – сухо сказала она. – Только не раскисай сейчас на моих глазах, Солнышко. Я могу начать думать, что я тебе нравлюсь.

– Ты мне не нравишься вообще, – солгал я, ухмыляясь. – Ни капельки. Ты ужасна. И не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь об этом раньше, но у тебя поразительное сходство с жабой.

– Вот так уже лучше, – улыбнулась она.

Затем она взглянула на мою руку. Её улыбка исчезла, а глаза расширились.

Повязка, что была намотана на моё запястье, была сорвана в хаосе, обнажая единственную татуировку, оставшуюся на моей коже.

Её имя всё ещё было начертано там, жирное и чёрное, несмываемое, как обет.

Мгновение мы оба молчали. Затем она сказала с дрожью в голосе:

– Ну, блин. Возможно, мне придётся пересмотреть всю свою ехидную тактику и начать относиться к тебе получше.

Я перевернулся, взял её лицо в ладони и улыбнулся, глядя в её глаза.

– Даже не смей, мать твою.

Когда я поцеловал её, она смеялась.

Глава 13

Эпилог

ПЕТРА

Месяц спустя

Простите за каламбур, но Новый Орлеан умел проникать тебе под кожу.

Может, это был сладкий воздух, наполненный ароматом магнолий и жасмина. Может, романтичные кованые балконы, увешанные папоротниками. Газовые фонари, что мерцали и отбрасывали дымчатые тени. Или джаз, что не умолкал никогда, сочась из распахнутых окон и дверей ресторанов и баров.

Какой бы ни была причина, вопреки всякой логике, я осталась.

Я облокотилась на перила балкона и смотрела на Квартал, согревая руки кружкой кофе цикория. Улица внизу кипела привычным хаосом даже в этот час. Туристы с «дайкири»¹¹, уличные артисты, творящие музыку и магию, доносящийся с ветром отдалённый звук саксофона.

Позади меня квартира была тёплой и обжитой – разительный контраст с безличными гостиничными номерами и едва обставленными студиями, что так долго определяли мою жизнь. Люс, самая умная и самодовольная кошка в мире, сидела на подоконнике, её хитрые золотистые глаза с хищным интересом следили за пролетающим голубем.

Внутри Дакс готовил завтрак.

Я слышала, как он бормочет проклятия под нос, снова споря с тостером. Большинство кухонных приборов, казалось, были одержимы желанием противостоять его воле, что бесило его и веселило меня.

Месяц назад я не поверила бы, что это возможно. Не смогла бы поверить, что окажусь здесь, в том же городе, с тем же мужчиной, просыпаясь каждое утро в объятиях того тепла, в котором я всегда была слишком упряма, чтобы признаться.

Но, с другой стороны, месяц назад я не могла представить, что сниму многовековое проклятие.

Или что по моим венам течёт самая что ни на есть магия.

Я осторожно затронула тему моих биологических родителей в том же разговоре с мамой, где сообщила, что остаюсь в Новом Орлеане на обозримое будущее. Дело пошло не очень гладко. Хотя мои родители всегда были откровенны насчёт моего усыновления, я никогда не копала глубже, твёрдо веря, что быть приёмной – это дар, а частную жизнь биологических родителей следует уважать. Мне никогда не казалось, что я что-то упускаю.

Но сейчас, при сложившихся обстоятельствах, моё любопытство вполне понятно возросло.

Сильно возросло.

Мама не разделила моего энтузиазма по этой теме. Она поскорее закончила разговор.

Зная её так, как я её знаю, это означало, что она что-то скрывает.

К этому разговору нам ещё предстоит вернуться, но сейчас я была готова оставить всё как есть.

Я сделала медленный глоток кофе, наблюдая, как небо переходит от лавандового к золотому. С той ночи в катакомбах светлячков стало меньше, но время от времени я всё ещё ловила их призрачное мерцание в темноте.

И Дакс был свободен.

Тяжесть родового проклятия спала с него. Он больше не просыпался в холодном поту, с дёргающимися пальцами, словно ожидая ощутить холодное скольжение чернил по коже. Сырые участки, где его татуировки оторвались, зажили, не оставив следов. Проклятие исчезло.

Однако в самой тёмной глубине моей души что-то оставалось.

Не само проклятие. Оно было погребено под обломками катакомб. Но присутствие, которое я всегда ощущала, словно смутное чувство опасности, от которого не могла полностью избавиться. Оно было похоже на шёпот на грани слуха или на тяжесть, что никогда не отпускала до конца.

И ещё был Шейн.

Он звонил каждые несколько дней, спрашивая, когда я планирую вернуться в Чикаго. Он вёл разговор легко, но я уловила нотки напряжения.

Он беспокоился обо мне, и не потому, что у меня появился постоянный парень – случай беспрецедентный. Шейна было не так-то просто вывести из равновесия, но сейчас он был встревожен, и это меня беспокоило. Он хотел, чтобы я уехала из Нового Орлеана, это было ясно, и я не думала, что дело действительно в тех дедлайнах, которые я, по его словам, пропускала.

Ещё одна загадка в мою растущую коллекцию.

Я поставила кружку и обернулась как раз в тот момент, когда Дакс вышел из кухни, в помятой белой футболке, с растрёпанными волосами, а Люс спрыгнула с подоконника, чтобы обвить его ноги.

– Тосты подгорели, – весело объявил он.

– Только подгорели, а не охвачены реальным пламенем? Шокирующе.

Он стащил мою недопитую кружку с перил и отхлебнул.

– Зато кофе хороший. И я спровоцировал дымовую сигнализацию всего один раз, так что сегодня утром я в отличной форме.

– В один прекрасный день, когда я захочу познакомиться с парнями из местной пожарной команды, я попрошу тебя сделать мне омлет.

Он ухмыльнулся, поставил кружку и шагнул ближе. В золотистом утреннем свете он был до захвата дыхания красив. Не то чтобы я собиралась сказать ему это.

Он обвил мою талию своими сильными руками, окружив меня своим запахом и теплом, своей устойчивой силой и надёжным присутствием. Он нежно поцеловал меня в висок и с любовью прошептал на ухо:

– Боже, от тебя воняет. Чем ты моешь голову в последнее время, кошачьим наполнителем?

Я улыбнулась, прижав щёку к его широкой груди и изо всех сил стараясь не вздохнуть громко от своей глупой, всепоглощающей радости. На мгновение мир замер. Были только мы, утро и дьявольская кошка, требующая завтрака.

Пока тень на улице внизу не привлекла мой взгляд.

Она двигалась против потока пешеходов, всполох тьмы, которой не должно было быть в ярком утреннем свете, мелькая от дерева к дереву, крадучись по тротуару.

То ползучее, знающее ощущение, что что-то не так, вернулось, леденя меня.

Дакс тоже почувствовал это. Я поняла по тому, как его объятие стало крепче, как его сердце забилось чаще под моей щекой.

Да, проклятие исчезло, но что-то ещё пробудилось той ночью в катакомбах. Меня не отпускало тревожное предчувствие, что оно просто выжидает своё время.

Дакс притянул меня ближе. На моём запястье тусклый серебристый шрам – всё, что осталось от клейма Полого человека, – заныл. Но что бы это ни было, что бы ни ждало в тенях…

Мы с Даксом встретим это вместе.

КОНЕЦ

Перевод выполнен DARK DREAM.

Если вам понравилась книга, то поставьте лайк на канале, нам будет приятно.

Ждём также ваших отзывов.

разные пары, читать можно в любом порядке

«Без ума от истребителя», Али Хейзелвуд

«Падший», Кристина Лорен

«Жгучее маленькое проклятие», Дж. Ти. Гайсингер

«Космический вампир», Руби Диксон

«Прекрасный кошмар», Кэти Роберт

«Все мои парни – монстры», Кимберли Лемминг

Notes

[

←1

]

Марди Гра (Mardi Gras) – традиционный карнавал, самый известный из которых проходит в Нью-Орлеане (США), но отмечается и в других странах с католическими традициями. Название переводится с французского как «Жирный вторник» – это последний день перед Великим постом, когда разрешалось вдоволь есть мясное, сладости и веселиться, прежде чем начнётся 40-дневный период воздержания. Марди Гра отмечается в феврале или в марте – дата каждый год разная, потому что она зависит от того, когда наступает Пасха.

[

←2

]

BuzzFeed – цифровая медиакомпания, которая предоставляет контент в сферах новостей и развлечений для глобальной аудитории.

[

←3

]

Пиньята (piñata) – яркая декоративная фигура, сделанная из бумаги, картона или папье-маше, наполненная сладостями, игрушками или конфетти. Её традиционно разбивают палкой с завязанными глазами, чтобы достать угощения. Пиньята – часть праздников в Мексике, Испании, странах Латинской Америки и даже на детских вечеринках по всему миру.

[

←4

]

Бигфут (англ. Bigfoot, также известен как Сасквоч / Sasquatch) – легендарное, мифическое существо, якобы обитающее в лесах Северной Америки, особенно на северо-западе США и в Канаде. Это огромное, покрытое волосами существо, похожее на человека или человекоподобную обезьяну. Высота оценивается разными свидетелями по-разному – в пределах от около 1,8 м до 4,6 м (6-15 футов) в некоторых версиях легенды. Предполагают, что следы огромных ступней (отсюда – «Bigfoot» = «Большая стопа») – одна из главных «улик» его существования.

[

←5

]

Галитоз – это медицинский термин, означающий неприятный запах изо рта

[

←6

]

Карнитас (испан. carnitas) – это традиционное мексиканское блюдо из свинины.

[

←7

]

Имеется ввиду знаменитый Французский Квартал в Новом Орлеане. Французский квартал (French Quarter, или Vieux Carré) знаменит своей уникальной атмосферой, архитектурой, музыкой, кухней и мистикой – это сердце и душа Нового Орлеана.

[

←8

]

Гри-гри (gris-gris) мешочек – небольшой амулет или талисман, который традиционно используется в вуду. В зависимости от наполнения, гри-гри может служить: для защиты, для удачи, для мести.

[

←9

]

Термин «unalive» используется в англоязычном сленге как замена прямому «kill» или «murder», во избежание цензуры или его слишком громкого и жестокого понятия, для смягчения сути, а также просто для подчёркивания наивности персонажа.

[

←10

]

Это реальное историческое лицо – знаменитая жрица вуду из Нового Орлеана XIX века, ставшая легендой. Её считали прорицательницей, целительницей и обладательницей великой магической силы.

[

←11

]

Алкогольный коктейль.