Текст книги "Русалочка. Пропавшая принцесса"

Автор книги: Джей Эль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Стой, стой. Подожди. Кто обманул тебя? Кто всё это сделал?

Иеку поднял глаза на Ариэль.

– Правая рука короля – Усенгу.

Глава 17

Один день до Коралловой луны

Усенгу?

Ариэль каждой клеткой тела почувствовала, что мир вокруг начал вращаться с бешеной скоростью. Она закрыла глаза в надежде, что это поможет ей найти опору.

– Я не понимаю, – наконец смогла выговорить Ариэль. – Я знаю Усенгу с тех пор, как была мальком. Ты говоришь, что он похитил Малу?

– Мне жаль, что я принёс тебе плохие новости, принцесса, – сказал Иека.

Ариэль застыла в недоумении, она всё ещё не верила своим ушам.

– Усенгу всегда был верен только королю, он преданно поклонялся престолу и трезубцу, – продолжил Иека. – Честно говоря, когда он заставил меня написать записку, я не понимал, что он замышляет что-то дурное. Его просьба не казалась мне зловещей. Я думал, это игра или шутка. Всё, что он сказал, это то, что некоторым его друзьям нужен урок истории. Оглядываясь назад, я понимаю, каким наивным я был.

– Усенгу? Инспектор над резидентами? Морской змей с тёмно-зелёным хвостом и жёлтыми пятнами? – Ариэль всё ещё не могла поверить.

– Да, принцесса.

Ариэль покачала головой, поднялась и стала плавать взад-вперёд по пещере. Ей было трудно это переварить. Усенгу был одним из немногих доверенных лиц отца. Усенгу был на её церемонии в Керинее. Он помогал отцу вести расследование, чтобы найти Малу. В перерывах между встречами он неустанно путешествовал из королевства в королевство, предположительно в поисках слухов о том, что случилось с Малой. Всё это было лишь прикрытием? Ложью? А вдруг врал Иека?

– Пожалуйста, не пойми неправильно, – сказала Ариэль, внимательно разглядывая морское чудовище в поисках хоть намёка на обман. – Но у тебя есть доказательства?

Иека подал Ариэль кипу морских водорослей. На них было такое же послание, как она нашла под окном Малы.

– Я не понимаю, – сказала Ариэль.

– Он заставил меня написать это несколько раз, пока не решил, что всё идеально. Он не очень хорошо ими распорядился. – Иека пристальнее вгляделся в свитки. – Смотри, вот здесь: эти отпечатки плавников не мои. – Ариэль посмотрела и убедилась, что пятна, которые она замечала ранее, были отпечатками плавников. Они выглядели заметно меньше, чем у Иеки.

Он поднял свои большие плавники.

– Они слишком малы для моих. Если бы ты могла сверить их с отпечатками Усенгу, то убедилась бы сама.

Ариэль прикусила губу. Отпечатки плавников были уникальными у каждого существа. И эти, конечно, походили на следы Иеки. Она почувствовала, что в её груди что-то сжалось.

– Я узнаю эту слизь. Усенгу вечно вытирает свои скользкие плавники обо что-нибудь.

Как она не заметила раньше? Случайные отметины на водоросли оказались вовсе не случайными.

Действительно ли Усенгу сделал это? Ариэль словно парализовало. Усенгу укрепил недоверие отца к другим существам. Он постоянно рассказывал, как во время путешествий встречал морских жителей, которые не были преданы короне. Он всегда твердил королю, что нужно быть осторожным с теми, кому доверяешь. Подпитывал ли он страх отца только для того, чтобы воспользоваться им в своих интересах? Ариэль почувствовала тошноту.

– Я не знаю, что сказать, – она правда не знала, но зато уже решила, что будет делать. Она должна всё рассказать отцу, но стоит быть осторожной. Его трудно переубедить, и она знала, что его доверие к Усенгу почти безгранично, однако доказательства, которые представил Иека, должны помочь.

– Что ещё ты можешь мне сказать? – спросила Ариэль. – Скорее всего, это Усенгу провоцировал напряжённость среди жителей, сеял раздор в королевствах, чтобы претендовать на трон Тритона. У него много преданных существ, и, учитывая, сколько лжи говорят о короле, они могут быть готовы на всё, чтобы помочь Усенгу.

Записка с требованием выкупа. Если это всё правда, то любой из последователей Усенгу мог отправить её. Возможно, именно поэтому эта записка завела расследование короля в тупик. Усенгу был везде, и в то же время его нигде не было. Он зря не марал плавники.

– Я подозреваю, что он раскрыл кому-то наш секрет, потому что я слышал шёпот о том, что к русалкам в Чейне относятся всё враждебнее. Многим из моего вида не по нутру наш союз, – сказал Иека. – Они думают о принцессе Мале как о какой-то королевской особе, не заботящейся о простых морских жителях. Полагаю, они считают, что она обманула меня, вынудив к этому вопиющему пренебрежению правилами. А русалки считают, что я манипулировал Малой.

В голове Ариэль бушевал настоящий шторм. Но наконец-то она могла ясно видеть ситуацию. Если то, что сказал Иека, правда, то Усенгу разжигал недовольство короля и изображал всем вокруг русалок склочными и склонными к манипуляции. И, конечно, океан был готов поверить в такое – взять хотя бы то, как король Тритон изолировал морских чудовищ от остального общества. Это была катастрофа, и отец Ариэль также был в ней повинен.

Гнев, который начал просыпаться в юной принцессе ещё несколько дней назад, вспыхнул с новой силой. Отец годами насмехался над морскими чудовищами, и это формировало представления о них у сестёр и всего двора. Мало-помалу разрушило доверие – к морским чудовищам перестали относиться уважительно и судить их по поступкам. Даже Ариэль поддалась влиянию: как она испугалась встречи с Иекой или как удивилась, что Силиус и Толум вовсе не такие, какими она представляла себе чудовищ... Ариэль почувствовала тошноту. Презрение к морским чудовищам, идеи о превосходстве русалок распространялись как вирус. И теперь этот вирус был готов убить её сестру!

Кусочки мозаики встали на свои места. У Усенгу, безусловно, был доступ к защитной печати. Он мог путешествовать всюду, как и король, ведь он был правой рукой Тритона. Усенгу вполне мог разрушить барьер, чтобы подставить резидента. Теперь она вспомнила, что его не было рядом, когда Малу объявили пропавшей. Отец и его стражники собирали советы, на которых раньше неизменно присутствовал Усенгу, поэтому она и думала, что он тоже там. Но Ариэль не видела его собственными глазами. Отец как-то сказал: «Найди Усенгу». Теперь она всё поняла. Ариэль облокотилась на стену, чтобы не опуститься на дно. Усенгу... как она не замечала этого с самого начала?

– Мне так жаль, – сказала Ариэль.

Иека поднял голову, его глаза расширились от удивления.

– Подожди, ты мне веришь?

– Я не рада тому, что ты сказал, но я вижу, что ты честен, – Ариэль протянула руку, чтобы пожать чудовищу плавник. – Спасибо тебе за то, что доверился мне. Я не предам тебя.

– Мала была права. Ты очень похожа на королеву. Я не знал её лично, но Мала много рассказывала о ней. У тебя такое же доброе сердце и такой же пламенный, решительный дух.

Ариэль почувствовала, как по телу разлилось тепло. Она не знала свою мать, но слова Иеки словно приблизили её к ней, как будто частичка её души оживала в Ариэль. Могла бы она правда быть такой, как мама? Похоже, все так считают. В порыве эмоций Ариэль потянулась к запястьям, но это заставило её прийти в себя. Речь шла о том, чтобы найти Малу. Не о матери.

Но... может быть, всё и правда связано с мамой. По крайней мере, для Тамики так оно и было. Карина и Жемчужния тоже никак не могли помириться после случившегося. И Индире с Каспией было горько, но они отказывались признавать, что переживают не меньше остальных. А отец... он всегда был на нервах, хотя она ещё помнит его любящим и заботливым. А что касается самой Ариэль? Она пошла на всё возможное, чтобы найти Малу, безрассудно подвергая себя опасности. Её упрямое стремление не раз приводило её к краю бездны...

Может быть, я тоже стала такой из-за матери?

Ариэль сглотнула. Вопрос багром пронзил её сердце. Но сейчас она должна думать об Усенгу. У них оставалось меньше суток.

– Я запрошу аудиенцию у отца и официально предъявлю Усенгу обвинения, – сказала Ариэль. – Нужно внести поправки в договор между русалками и монстрами. Но пока я не уверена, как это сделать. Мне нужно будет подумать. Отец ужасно упрям, но в этом я – благодаря матери – его превзошла. – Она подмигнула, и Иека слабо улыбнулся.

– Чем я могу помочь? – спросил он.

– Пока оставайся здесь. Я не хочу, чтобы Усенгу догадался о чём-либо. Нам нужно, чтобы он считал, что его план всё ещё работает. Пусть думает, что ситуация под его контролем. Я возьму у тебя показания. Расскажи мне всё, что ты знаешь, и мы заверим их, чтобы отец знал, что это официально. У вас здесь есть рыба Нката?

– Да, да, конечно, – ответил Иека.

Отлично! Рыбы Нката натирали своим кожным жиром печати на свитках, чтобы закрепить их. Нката были очень упрямы. Их жир – это их гордость, и они не стали бы подтверждать чьи-то слова, не будь они правдой. Все знали об этом. Ариэль поняла, что нужно обо всём сообщить сёстрам. Но можно ли так рисковать? Возможно, разумнее было бы сказать им об этом лично. Лучшее, что она могла сделать сейчас, – это вернуться домой, и как можно скорее.

– Позови её, и мы заверим документ. Мне нужно торопиться.

Вскоре рыба Нката уже была на месте и после долгих уговоров запечатала свиток своим жиром. Ариэль почувствовала облегчение – все слова Иеки записаны и заверены. Она выдохнула и сунула запечатанный свиток под мышку. Должно сработать.

– Я верну Малу к нам, Иека. Даю тебе слово, – Ариэль смотрела в его глаза, надеясь, что её обещание принесёт ему хоть какое-то облегчение. В конце концов, он через столько прошёл. Однако в его лице она увидела лишь беспокойство.

– Пожалуйста, найди её, принцесса.

Ариэль ещё раз пожала его плавник, поборола свой страх, нырнула в поток воды и поспешила домой. Уже взошло солнце, настал день Коралловой луны.

Глава 18

Коралловая луна, утро

Утро в этот праздничный день обычно заставало королевский замок украшенным разноцветными гирляндами, в то время как из рифовых садов доносились звуки рожков, возвещающих о начале дня. В залах столы уже обычно ломились от угощений. Но в то утро единственным, что наполняло замок, были стражники, спешно патрулировавшие коридоры. Никаких рожков. Ни намёка на ликование. Пропажа Малы нависла над королевством, как штормовые облака над морем.

Ариэль заметила несколько радостных взглядов, пока решительно пробиралась по коридорам. Но ей было не до них. Отец выслушает её. Чего бы это ни стоило.

– Где король? – спросила она у проходящего мимо стражника.

– Он на сборах гвардии. Принцесса, вы так рано проснулись. Вам не следует покидать свои покои. Вы...

– Спасибо, – Ариэль уплыла, не дав ему закончить. Она направилась вниз по коридору, ведущему в помещения для аудиенций. Двери были закрыты, но она без колебаний распахнула их. В комнате толпились стражники.

– Ариэль? – Себастьян в замешательстве взглянул на неё, но она не обратила внимания. По столу были беспорядочно разбросаны карты, стоял гул голосов. Отец угрюмо потирал подбородок, восседая на троне. Когда он увидел дочь, его лицо стало ещё суровее.

– Ариэль, что ты здесь делаешь?

– Отец, – она сделала глубокий вдох и твёрдо произнесла: – Мне нужно поговорить с тобой наедине.

– Ваше величество, – один из стражников подплыл к Ариэль, – хотите, я отведу её обратно в комнату?

– Ты не посмеешь. Я больше не ребёнок, – брови Ариэль сдвинулись, в животе полыхало пламя. Но она выдавила из себя эти слова. Больше нельзя было терять время. Её не заставят замолчать, не смогут переубедить и не станут игнорировать. Не в этот раз. – Я имею права, как защитница королевства, и я единственная в этой комнате, кто действительно узнал что-то о Мале! Если кого-то и следует проводить к себе, так это всех вас!

Стражники застыли на месте. Король Тритон откашлялся.

– Освободите комнату, пожалуйста. Мне нужно поговорить с моей дочерью.

Все покинули помещение, и, как только дверь закрылась за последним стражником, Ариэль приготовилась, что на неё сейчас полетят искры.

– Ариэль!

– Мала у Усенгу, – Ариэль не стала ходить вокруг да около. Он всё равно не стал бы слушать вступления, так что лучше перейти сразу к сути.

– Усенгу? Что ты имеешь в виду? – изумление отразилось в глазах короля. Он вцепился в край своего трона так, что побелели костяшки. – Усенгу, мой главный дипломат? – В его словах звучало недоверие и даже насмешка.

– Тот самый Усенгу, которого знает каждый из нас, отец. Мне известно это из надежных источников. У меня есть доказательства.

– Доказательства? Где же? – король протянул руку.

Ариэль порылась в сумке и протянула свиток, запечатанный Нкатой, и стопку водорослей, которые дал ей Иека. Она объяснила, что такие водоросли не растут в Керинее. Ариэль не собиралась рассказывать отцу о любви Малы. Она не могла. Но она расскажет отцу о нападении Усенгу на Иеку. Ариэль подняла подбородок. Отец должен ей поверить.

Он осмотрел водоросли и бросил их на стол.

– И что я должен делать с этими свитками?

– Отец, Усенгу обманом заставил Иеку оставить ту записку, которую мы нашли возле мемориала! Ты можешь увидеть отпечатки его плавников на водорослях! – Как он мог не понимать? Ариэль сжала лямку сумки в кулаке. Он должен был поверить ей.

Король Тритон нахмурился, обдумывая её слова.

– Нет, – он откинулся назад. – Этого не может быть. Усенгу знает каждую из вас с тех пор, как вы были детьми. Когда я привёл его ко двору, потребовалась целая вечность, чтобы убедить его взять на себя роль инспектора, и ещё труднее было заставить его принять почётное звание моей правой руки. В жилах этого змея нет ни капли эгоизма.

– Я была в Чейне. Я нашла Иеку связанным! – Ариэль настаивала на своём. – Слова Силиуса и Толума только подтверждают мою версию.

Король Тритон сильнее покачал головой.

– У меня за этим столом собрались величайшие умы со всего океана, они переворачивают каждый камень в поисках твоей сестры! – прогремел его голос. – И ты ожидаешь, я поверю, что во всём виноват мой самый преданный советник?

Ариэль отказалась отступать.

– Да, и ты должны созвать совет делегатов. Приведи Усенгу сюда, но не говори о подозрениях и, как только он окажется здесь, заставь его ответить за своё преступление! Сравни отпечатки его плавников с теми, что на водорослях!

– Твоя фантазия вышла из-под контроля. – Теперь он плавал по комнате, словно Ариэль здесь вообще не было. – Я знаю, ты просто пытаешься помочь, но ты зашла слишком далеко.

– Отец! – Ариэль кипела от злости.

– У нас осталось меньше дня, чтобы найти твою сестру, а ты только мешаешь. Делаешь выводы с одних только слов Иеки. Во-первых, я никогда не хотел, чтобы Иека был резидентом. Я назначил его на эту должность, чтобы присматривать за ним повнимательнее.

Его слова отдались болью в сердце Ариэль, хотя она думала, что ей больше не придётся такое испытывать. Отец не собирался её слушать.

– Твой ограниченный ум... – её голос сорвался, слова застряли в горле. Она сделала всё, что могла, но упрямство отца стало преградой на пути к спасению Малы.

– Что, прости? – брови Тритона сошлись над переносицей. Ариэль больше не заботилась о том, чтобы щадить его чувства. Он должен был знать, насколько глупо он себя вёл.

– Из-за твоего ограниченного ума... мою сестру убьют, – из последних сил выдавила Ариэль.

Король в недоумении уставился на неё, как будто впервые увидел по-настоящему.

– Твоя мать перевернулась бы в могиле, если бы увидела твоё вопиющее пренебрежение к собственной жизни. Стража! – его крик прогремел так громко, что Ариэль пошатнулась. Двери распахнулись. – Я хочу, чтобы десять из вас взяли мою дочь под руки и сопроводили в её комнату! Десять! Вы будете стоять на страже у её дверей и окон, – приказал он, и лица стражников вытянулись. – И если она хотя бы на метр отплывёт от своей комнаты, я хочу об этом знать!

– Да, ваше величество, – одна из рыб-мечей нацелилась на Ариэль. Десять стражников окружили её и стали теснить к двери. Ариэль не смогла бы сопротивляться, даже если бы попыталась.

– Я никогда не прощу тебе этого, – пробормотала она, прежде чем дверь комнаты захлопнулась у неё за спиной.

* * *

Ариэль казалось, что стены в её комнате сужаются. Она швырнула в стену скороласты. У неё даже не было возможности вернуть их в хранилище. Ариэль не ожидала, что отец так с ней поступит. Она могла слышать стражников: они разговаривали с Себастьяном за дверью. Ариэль выглянула в окно и увидела, что под ним тоже уже встал караул.

Ариэль повалилась на кровать, заламывая руки. Вопль вырывался из её груди, раскаленный сплав ярости и печали сжигал её изнутри. Отец был упрям, и Мала поплатится за это жизнью.

Перед её глазами проплывали образы мемориалов, которые будут воздвигнуты в честь её сестры. Такие мысли приводили её в отчаяние. Они витали вокруг, как навязчивый дух, от которого она не могла избавиться.

Всё было бы совсем иначе, если бы мама была жива. Всё было бы иначе. Ариэль покачала головой, и перед её глазами встал лик матери. Вынести всё это было слишком тяжело. Нужно встать, пошевелиться, сделать хоть что-то, прежде чем её разорвёт на части.

– Я не могу... Я не могу... – Ариэль довела себя до полного помешательства. Она опустилась на пол, стянула с кровати одеяло из морской травы, то самое, которое сшила для неё мама, и укуталась поплотнее. Ариэль закрыла глаза и представила, что это мама заключила её в свои тёплые объятия. Она представляла, как прижимается к ней, и на минуту ей даже стало спокойнее.

– Я не могу ничего сделать без тебя, мама, – слова сорвались с её губ прежде, чем она поняла, что говорит вслух. – Я не знаю, как я продержалась так долго. – Ариэль не могла унять боль. Её сердце разрывалось, и она не могла с этим справиться. – Но я больше не могу без тебя. Я... я думала, что отыщу Малу, и скучать по тебе будет не так больно. Но я не могу вынести этой ноши. Я скучаю по вам обеим, и я ничего не могу сделать, чтобы это исправить. Ничего!

Ей уже не хватало сил сидеть прямо, поэтому она легла на пол, свернувшись калачиком. Ариэль обняла свой хвост. Крепко-крепко, как представляла себе объятия мамы.

– Мамы больше нет, – обречённо пробормотала она, растирая запястья. Но звук собственного голоса вырвал её из грёз. Она приподнялась на локтях. – Я не могу вернуть её.

Она озвучила правду, терзавшую её долгие годы. Ариэль была уверена, что её семья не встретила горе лицом к лицу, не прожила его. Но примирилась ли она с ним сама? Вовсе нет.

Правда сломила её. И вместе с тем ей стало спокойнее.

Ариэль поднялась и посмотрела на себя в зеркало. Как она могла быть такой слепой? Смерть её матери тяжелым грузом давила на её плечи. Как и мама, она коллекционировала всё, что найдёт на дне. Она постоянно видела в себе те черты, которые напоминали ей маму: её волосы, изгиб губ. Ариэль погладила камешек на запястье. Она не могла точно вспомнить лицо мамы, но всё ещё помнила её песни. Ариэль часто напевала их и представляла, что слышит голос матери.

– Мама любила петь, – сказала себе Ариэль. Она открыла шкатулку с воспоминаниями, которую не решалась трогать до сей поры. Как будто её вовсе не было. – Она всегда пела. – Ариэль всё ещё не могла представить себе её лицо, но почти чувствовала её запах, когда закрывала глаза. – Это всегда были одни и те же песни.

Она запела. И пела всё громче, растирая руки, но, несмотря на печаль в душе, на лице Ариэль постепенно расползалась улыбка.

Мамы больше нет.

Ариэль закрыла шкатулку и представила себе ещё одну. Её руки задрожали при мысли, что её тоже придётся открыть. Но теперь она знала, что должна это сделать, иначе окажется в тюрьме похуже, чем её комната.

«Скажи эти слова, Ариэль».

– Мамы больше нет, – на этот раз слова дались чуть легче. – И... – она впилась ногтями в стол. – И это не моя вина. Как и похищение Малы.

Ариэль не была в этом виновата, хотя и взвалила всё на свои плечи. Это не значит, что искать Малу было ошибкой. Ариэль знала, что она всё делала правильно, только теперь она могла признать, что делала это из тоски по маме.

Ариэль потянула за камень на своём браслете и покрутила его в пальцах, представляя тот день, когда отец надел его ей на запястье. Так часто морские жители говорили ей, как она похожа на маму. Ариэль открыла глаза и уставилась на девушку в зеркале. Она убрала с лица сбившиеся пряди волос и расправила плечи. Ариэль была полна решимости. Мать передала Ариэль свой решительный дух, свою любовь ко всему живому, свою смелость исследовать неизвестное. Хотя Ариэль с трудом помнила её, она поняла, как они были похожи. И, возможно, она могла бы найти утешение в своей потере, оказав маме честь. Оставаясь верной своему сердцу странницы. Доверяя самой себе.

Так или иначе, Ариэль спасёт Малу.

Но не для того, чтобы заглушить горе от потери матери. А в её честь.

Стук в дверь прервал её размышления. Зачем стража стучится к ней? Её и так уже держали в плену.

– Открывай, – послышался знакомый голос.

Либо у дежурного охранника сильная простуда, либо это была...

Ариэль резко распахнула дверь.

– Индира? Каспия? – Помимо сестёр за дверью она увидела отряд стражников размером не больше мизинца Ариэль. Они размахивали руками и что-то вопили тоненькими голосами под стать их крошечным телам. – Как...

– Тсс! – Индира и Каспия собрали весь отряд в ладони и шмыгнули в комнату.

– Как вам?.. – снова попыталась выяснить Ариэль. Каспия подмигнула и опустила стражников в банку на столе сестры. Крошечные рыбы-меч водили из стороны в сторону своими острыми носами, размахивали руками, но все, что можно было услышать, – лишь тихие писки.

– О, морской бог, ты уменьшила их своей песней? – догадалась Ариэль. Она зажмурилась и снова открыла глаза, чтобы убедиться, что это всё не сон.

– Это всё Каспия – мисс Я-Всегда-Следую-Правилам, – усмехнулась Индира.

– Я не понимаю. Что вы двое здесь делаете? – спросила Ариэль.

– Мы здесь, чтобы вызволить тебя!