Текст книги "Полуночный Дождь (ЛП)"

Блейк: «Я безумно тебя ЛЮБЛЮ!!! Не могу дождаться, когда назову тебя своей женой».

Макайла: «Означает ли это, что ты собираешься прийти домой пораньше? Мы скучаем по тебе».

Блейк: «Дай мне всего лишь два дня. Я буду дома, чтобы уложить Пи спать. Обещаю».

Макайла: «А что насчёт меня?»

Блейк: «Эм, возможно...»

Макайла: «Ты гад. Я просто воспользуюсь этой маленькой фиолетовой вибрирующей штучкой».

Блейк: «Если ты воспользуешься этой маленькой фиолетовой вибрирующей штучкой без меня, я тебя прибью».

Макайла: «Приди домой пораньше. Сегодня суббота. Пожалуйста».

Блейк: «Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватым из-за этого».

Макайла: «Я не пытаюсь, я просто не понимаю, почему ты должен делать это прямо сейчас. Неужели Пи и меня недостаточно на данный момент?»

Блейк: «Я думал, ты этого тоже хочешь? Я считал, что ты была в восторге от театра и восстановления связи с «Зазеном». Ты точно была взволнована, когда мы обсуждали обучение и все те концерты, которые мы организуем. Что случилось со всем этим энтузиазмом?»

Макайла: «Он все еще здесь, Блейк. Клянусь, просто я хочу переехать в наш собственный дом. Я не хочу больше жить на чемоданах. Я хочу, чтобы Пи обжилась в новом доме до того, как пойдет в сад, я хочу готовить на своей собственной кухне и хочу разложить все свои вещи. Ненавижу носить косметику в ванную в сумке. Вот и все, Блейк».

Блейк: «Хорошо. Я могу это понять. Мы купим мебель на следующей неделе, я обещаю. Ладно?»

Макайла: «Ладно. Не задерживайся».

Блейк: «Люблю тебя».

Макайла: «Ррр. Я тоже тебя люблю».

Я зевнула и пошла искать Пи. К этому времени она всегда уже не спала.

– И когда мне будет пять лет, я буду ездить на школьном автобусе. – Пи была занята раскрашиванием очень зеленой принцессы в, судя по всему, новой раскраске. Волосы были зелеными, платье было зеленым, туфли были зелеными, перчатки тоже были зелеными, и солнце уже было близко к тому, чтобы стать зеленым.

– Доброе утро, – сказала Грейс через стол, – ты вероятно очень устала.

– Я знаю, так? Я ничего не слышала. Я даже не слышала, как Блейк встал и ушел.

Я поцеловала Пи в макушку и сказала ей, каким красивым был ее рисунок.

– Микки разбиралась с налогами с моим папой допоздна. Поэтому она спала так долго. Правда, Микки?

– Спала. Да. Мы разбирались с налогами.

– На диване, – добавила она, не поднимая головы от своих рисунков.

– Вы разбирались с налогами на моем диване? – спросила Грейс.

Вот блин. Она тоже была в курсе про эту фигню с налогами. Я что единственная, кто не знал, что разбираться со своими налогами означало кое-что другое, а не налоги?

– Эм, Блейк это делал, – обвинила я его.

– Святой Боже, – воскликнула Грейс, складывая газету. Покраснев, я отвернулась к кофеварке.

– Итак, чем хочешь заняться сегодня, Пи?

Сменить тему – это лучшее, что можно было сделать. Я собиралась убить Блейка. Он мог бы предупредить меня.

– Думаю, я получу свою лицензию агента по недвижимости, – решила она так, словно это было верхним пунктом в ее списке. Я внимательно посмотрела на ее сосредоточенное лицо одновременно с Грейс. Когда наши с Грейс взгляды встретились, мы обменялись улыбками. Вот почему я так сильно любила Пи, только она могла ответить что-то подобное.

– Я подумала, мы могли бы найти какое-нибудь приключение или еще что. Может, ты получишь свою лицензию агента по недвижимости завтра?

– Завтра – воскресенье. Магазин по выдачи лицензий не работает в воскресенье. Я сделаю это на следующий день после воскресенья.

– Отличная идея. Может, мы могли бы сходить в зоопарк.

– А там есть львы?

– Конечно. А ты что думаешь, Грейс? Хочешь сходить с нами в зоопарк?

– Не могу, мы с Сарой готовим праздник на день рождения. Знаешь, не каждый день тебе исполняется пять лет.

Пи подняла глаза и улыбнулась, она была именинницей, которой исполнялось пять. Я была расстроена, потому что именно я хотела планировать этот праздник. Они могли бы сделать это на ее шести, семи, восьми и даже шестнадцатилетие. Я хотела организовать именно этот праздник. Черт возьми!

– Пи, иди, оденься. Обуй кроссовки. Мы будем много ходить.

– Подожди, мне нужно сначала раскрасить это.

Я потягивала свой кофе, думая о том, как не разочаровать Грейс и сообщить эту новость. Я не хотела, чтобы она считала меня эгоисткой, но они с Сарой могли организовать праздник в следующем году. Но не в этом.

– Всё, теперь можешь его повесить, бабуля, – сказала Пи, протянув рисунок через стол.

– Как красиво. Спасибо. Я повешу его в своей комнате, чтобы я могла любоваться им, как только проснусь. – Пи горделиво улыбнулась и в мельчайших деталях объяснила, что она раскрасила. Грейс слушала ее очень внимательно, ловя каждое ее слово.

– Пи, давай собираться. Ты хочешь пойти посмотреть на львов?

– Вам нужна моя машина? Я могу попросить Сару забрать меня.

– Пи, иди, – я снова попросила ее. Она убежала, стягивая через голову пижамную рубашку.

– Грейс, я не знаю, могу ли я такое говорить или нет. Я новичок в этом.

– Можешь говорить все, что пожелаешь. Я всегда готова тебя выслушать. Присядь.

Я скользнула на стул Пи и сделала глубокий вдох.

– Речь ведь пойдет не о налогах, правда? Нам не нужно это обсуждать.

Я криво усмехнулась и покачала головой,

– Нет, это о Пи. Я вроде как хотела организовать этот праздник в нашем новом доме. Я нашла очень крутой интернет магазин для вечеринок, они могут предоставить все необходимое. Могу показать тебе. Я бы хотела, чтобы темой праздника были львы. Поэтому я веду Пи в зоопарк, хочу попробовать и сделать хорошую фотографию ее со львами, но мне бы не хотелось кого-либо обидеть.

– О, Господи, дитя. Не смей беспокоиться об этом. Мне это нравится. Очень. Но...

Ох, началось.

– А мы можем прийти?

Я широко улыбнулась и кивнула,

– Конечно, вы можете прийти! Я буду рада. Пи будет очень рада.

– Я позвоню Саре! – Грейс была такой же невыносимой, как и Пи, она была взволнована до предела. – Я в зоопарке уже сто лет не была.

Мой день был наполнен радостью. Я имею в виду совершенно незабываемым блаженством. Пи собиралась стать сторожем зоопарка, когда вырастет, а может просто смотрителем за львами. Несмотря на то, что мы обошли почти весь зоопарк, большую часть времени мы провели со львами. И я точно знала, что подарю Пи на день рождения. Ее маме и четырем детенышам нужен был папа. Она получит не только папу льва, я собиралась найти для нее целый львиный прайд. Этот ребенок был без ума от кошек. Она наблюдала за каждым их движением, мы даже обедали, сидя за столом для пикника, расположенным прямо перед вольером со львами. Именно тогда я решила, что подумаю о своей проблеме, только после ее дня рождения. Я придумаю какой-нибудь план после ее праздника, я была слишком счастлива, чтобы переживать об этом прямо сейчас. Я была еще счастливее, когда оставила своих девочек, чтобы ответить на звонок от своего мужчины.

– Алло.

– Привет, ты где?

– В зоопарке с Пи, твоей мамой и Сарой, а что? А ты где?

– Подъезжаю к дому. Ты там долго собираешься быть? У меня для тебя сюрприз.

– К нашему дому? Ты не на работе?

– Да, к нашему дому. Нет, я закончил пораньше. Ты заставила меня чувствовать себя виноватым.

– Я говорила тебе, что у меня не было такого намерения.

– Знаю, но ты права.

– Правда? Это значит, что ты угомонишься?

– Хм, вероятно, нет, но сейчас я дома. Приезжай домой.

Блейк что-то задумал. Это было понятно по его тону.

– Что ты натворил?

– Что ты имеешь в виду? Я ничего не творил.

– Я тебе не верю, но позволь мне собрать наш отряд, и мы приедем.

– Сначала заскочи домой и возьми с собой одежду.

Так и знала, что он что-то задумал.

– Одежду для чего?

– Просто что-нибудь на ночь и пижаму для Пи.

– Ты что, купил мебель без меня?

– Макайла, перестань задавать вопросы и приезжай ко мне домой, я тебя люблю.

– Тоже тебя люблю. Скоро увидимся.

Какого черта он делал? Если Блейк выбрал мебель без меня, я бы взбесилась с большой буквы В. Я хотела выбрать мебель вместе, как семья, с Пи. Он обещал мне это.

– Эй, Пи, твой папа дома. Он хочет, чтобы мы приехали в наш новый дом. Собирай свои вещи.

– Мы теперь будем там жить?

– Не знаю. Он сказал заехать домой и взять с собой одежду. Полагаю, мы останемся там, по крайней мере, на ночь.

– Ура! Мы сможем покупаться?

– Может быть, пойдем.

– Ты торопишься? – спросила Грейс, выкидывая мусор.

– Немного, – улыбнулась я. Счастливые выражения на их лицах мгновенно заставили меня почувствовать себя виноватой. Я всех обманывала, не только Блейка, всех. Но, я не собиралась думать об этом. Пока нет. У меня было еще три недели до дня рождения Пи. Решив, что я это заслужила, я позволила себе эту ложь. Три недели в любви и счастье. Это я и делала.

Я радовалась, слушая, как Сара и Грейс планировали сходить в кино и поужинать вместе. Я представляла их лучшими бабушками друзьями. Мой смех заполнил машину, когда они добавили в планы своего совместного вечера поход в бар.

Было забавно думать о том, как Грейс и Сара вместе напьются. У Грейс было больше чувства юмора, чем у Сары. Но Сара все время несла какую-то серьезную, но неожиданную ерунду. Этим она напоминала Пи. Она всегда заставляла меня смеяться над вещами, над которыми сама не смеялась. Пи делала это со мной постоянно, и я не могла понять, была ли она на самом деле серьезной или нет. Иногда я просто ждала, чтобы узнать. Как, например, с ее лицензией агента по недвижимости; она может никогда больше не вспомнить об этом, или вполне может оказаться, что мне придется разгуливать с ней по жилому району, пока Пи будет демонстрировать мне объекты недвижимости. С ней никогда не угадаешь. Сара была такой же. Она заставляла меня хмуриться от недоумения каждый раз, когда была рядом.

Обе бабушки помогли мне перестать думать о том, что Блейк купил мебель без нас с Пи. Я решила подождать, пока мы не доберемся до дома, чтобы понять, как реагировать. Если он справился с выбором, возможно, я не буду злиться, но, если он купил какой-то жесткий, серебристого цвета диван, я буду в бешенстве.

То, с чем мы с Пи столкнулись, было последним, что пришло бы мне на ум. Заскочив к Саре, мы с Пи взяли машину Грейс и встретились с Блейком дома.

Пи уронила всех четырех львов у двери.

– Ого! – воскликнула она.

Я взглянула на Блейка, который направлялся ко мне с глупой улыбкой. Я уверена, что на моем лице отразилось выражение: «Какого хрена?» Блейк обнял меня одной рукой и притянул к себе для поцелуя. Я не ответила на поцелуй, уставившись на загадочное сооружение посреди гостиной.

– Что это? – спросила я, присоединяясь к Пи.

– Мы идем в поход.

– Очевидно, – согласилась я, глядя на огромную палатку посреди комнаты. – Ты ведь знаешь, что сейчас август, да? На улице, кажется, градусов тридцать, – объяснила я ему то, что Блейк и так уже знал. – Огонь? Серьезно?

– Да, любимая. Я знаю. Прохладное место готово. Мы не можем поджаривать зефир без огня, а теперь можем?

Я покачала головой, увидев металлические прутья. Блейк обо всем подумал, одна большая палатка, три спальных мешка, уютный костер, три уличных шезлонга и какая-то веселая музыка, звучащая из его телефона.

– Папочка, это так круто! – воскликнула Пи, прыгая к нему в объятья. Блейк обхватил ее одной рукой и крепко держал, пока она обнимала его за шею. Очко в его пользу. Широченная улыбка Блейка, когда эта маленькая девочка выразила свою признательность, была эпичной. И я влюбилась в него немного больше. Это было гораздо лучше, чем покупка мебели.

Мы провели вечер, купаясь в нашем бассейне и поедая хот-доги, представив, что это был наш обед. Львы были нашей работой, и они отдыхали в своей клетке под столом с зонтом. Мы все вместе посидели в джакузи, а потом у камина в доме. Блейк включил звуки леса на своем телефоне, пока Пи рассказывала нам историю; конечно речь шла о прайде львов. Блейк переплел свои пальцы с моими за ее маленьким креслом. Это был лучший вечер в моей жизни.

– А у мамочки львицы появилось еще четыре детеныша. Конец. Теперь ты можешь рассказать историю, папа, – попросила Пи, пересев к нему на колени. Блейк отодвинул ее кресло, держа ее одной рукой, пока двигался ко мне. Я взяла Пи за руку, а Блейк взял обе наши руки в свою. Умереть – не встать.

– Какую историю?

– Эм, о мамочке.

– Хочешь услышать другую историю о своей мамочке?

– Да.

– Хм, дайка подумать. Ладно, эта история не о том, какой милой была твоя мама, а о том, какой нехорошей она была. Твоя мама была королевой реалити-шоу еще до того, как это стало модным.

– Моя мама была королевой?

Улыбка Блейка сверкнула в свете мерцающего пламени,

– Конечно, была. Ты же принцесса, помнишь?

– Ах. Да. Ну, что за реалити-шоу?

– Это шоу о том, как быть настоящей, твоей маме подарили видео камеру на один из дней рождения, думаю, нам было по пятнадцать...

***

– Дженни Линн Холден! Я не шучу, твой отец убьет нас.

– Нет, не убьет, не после того, как увидит это видео.

– Я не буду это делать. Эта камера предназначалась, чтобы записывать наши выступления, а не пугать до смерти его гостей.

– Перестань ныть. Мы не пугаем их, мы их развлекаем. Это костюм снеговика, а сейчас Рождество, мы лишь обеспечиваем развлечение.

И почему я должен был влюбиться в самую сумасшедшую девушку на земле? Я понесу за это ответственность. Именно мне прочитают нотацию о том, чтобы я держал Дженни подальше от неприятностей, и все же, я не мог удержать ее от них.

Она не стала слушать меня.

– Развлечение подразумевает приятный тихий фортепианный дуэт, а не это. Где ты вообще раздобыла эти вещи? – спросил я, неся дурацкую голову.

– Я позаимствовала их в драмкружке.

– Великолепно, теперь меня посадят в тюрьму за ношение украденных вещей. – Дженни не заимствовала их. – Позволь мне быть оператором. А ты надевай костюм.

Дженни рассмеялась, неся дурацкое круглое туловище, и развернулась на каблуках. Я врезался в нее, а она встала на носочки, чтобы дотянутся до меня. Поцелуй сработал, и она это знала.

– Обещаю, ты не попадешь в неприятности, – солгала она. Попаду. Всегда попадал.

– Ты хоть представляешь, сколько своих обещаний ты нарушила? – упрекнул я легкомысленным, немного занудным тоном.

– Много, но я хочу, как лучше, и я люблю тебя, это что-нибудь да значит. Тебе ничего не нужно делать, просто стоять у двери, совсем не двигаясь. Жди, пока люди будут проходить мимо, и тогда пошевелись. Уверена, кто-нибудь точно до чертиков испугается.

– Ага, я тоже, а потом нас обоих накажут на неделю.

– И что? Какой скучной была бы твоя жизнь последние несколько лет без меня, заставляющей тебя делать вещи, находящиеся вне зоны твоего комфорта?

– Мне хорошо в моей зоне комфорта, – заверил ее я. Дженни взяла меня за руку и повела в отель. План был таков: она прячется за меня и рождественскую елку со своей видео камерой. Поцелуй и ее затянутая в перчатку рука в моей были достаточной причиной, чтобы я вышел из своей зоны комфорта. Ради нее я перепрыгнул бы через десять зон комфорта. Хотел я этого или нет.

Дженни решила, что главный вход не подойдет, когда увидела, как много людей там было. Я даже не позволял себе подумать, что это заставит ее передумать. Нет, только не Дженни Холден. Она нашла место получше, на двадцатом этаже. Это были номера – люксы в собственности, то есть люди, которые их занимали, были единственными, кто владел ими круглый год, и заселение в эти номера было распланировано. Отели «Зазен Резортс» всегда были переполнены во время праздников со всеми этими местными развлечениями и рождественскими покупками. Этот этаж, по крайней мере, был лучше, чем центральный вход, и возможно, Холден не узнает.

Дженни заняла свое место с видео камерой, а я просто встал у лифта. Если дежурил Фрэнк, он сказал бы, что ничего не видел, но, если – Гаррет, то этот подхалим побежал бы прямиком к Холдену. Шансы, что меня не поймают, были пятьдесят на пятьдесят. Здесь возможности не попасться были выше, чем внизу, в вестибюле.

– Хочешь поехать с нами в Лос-Анджелес на Рождество? Моя мама сказала, что она не против.

– Не могу. Мои родители никогда не позволят мне уехать на праздники, – объяснил я, стоя перед ней в дурацком костюме снеговика. Я еще не надел голову, было слишком жарко, и у меня была куча времени напялить ее до того, как двери откроются.

– Нет, мы поедем на следующий день после Рождества, у нас же тут выступление в канун Рождества, дурачок. Мы собираемся отпраздновать там Новый год.

– Я спрошу. Не знаю, согласится ли на это мой отец. Это слишком далеко от дома.

– Ну, я хочу, чтобы ты был там. Я не хочу отмечать Новый год без тебя.

– Не хочешь?

– Нет, и, если ты не поедешь, я не буду отмечать его, пока мы не вернемся обратно.

Я повернулся в своем пышном, белом костюме и поцеловал ее. Поцелуй был бесконечным. Я не хотел, чтобы он заканчивался, я хотел бесконечно смаковать ее клубничные губки, вдыхать запах ее волос и чувствовать, как ее тело прижимается к моему

– Лифт! – воскликнула она, наконец, отталкивая меня.

– Дженни, – попытался я в последний раз.

– Надень голову. Поторопись.

Я действительно смеялся. Я смеялся так сильно, что это уже не казалось смешным. Первая пара, вышедшая из лифта, владела одним из пентхаусов. Они спорили, но игриво.

Мужчина в смокинге и его красавица жена вышли из лифта.

– Если ты тащишь меня на этот концерт, я затащу тебя в казино.

Я не собирался этого делать, я даже не сам пошевелился. Это было слишком похоже на вмешательство. Мне пришлось выйти из своего замороженного состояния, иначе бы я упал. Дженни толкнула меня.

– Хорошо, я пойду в – А-а-а!!! – женщина закричала и вцепилась в пиджак своего мужа. Не знаю, кто смеялся сильнее, Дженни или ее муж. Я снял голову снеговика и засмеялся вместе с ними.

Даже его жена смеялась. Они оба подпрыгнули от испуга, и Дженни записала это на камеру.

– Спасибо. Нам это было нужно, – сказал парень, протягивая Дженни пятидесятидолларовую купюру, – добавьте это в бюджет своей школы кинорежиссуры.

– Спасибо, – сказала Дженни, взяв деньги, – вы ведь не расскажете моему папе об этом, правда? – спросила она.

– Нет, Дженни. Мой рот на замке.

– Здорово. Спасибо, Тони!

– Нет, спасибо тебе. Я не слышал, чтобы Клер так кричала с тех пор…

– Тони! – осуждающе воскликнула его красивая жена, заставляя его продолжить свой путь. Мы с Дженни обменялись понимающим взглядом. – Счастливого Рождества, – улыбнулась она и пошла за ним.

– Боже мой. Это было незабываемо! Не могу дождаться, когда увижу запись. Ты видел его лицо? Он испугался так же сильно, как и она.

– Он был очень клевым, но можем мы на этом закончить? То, что ты попала на одну милую пару, не значит, что тебе повезет еще раз.

– Да, нам повезет. Все на этом этаже наблюдали, как я расту здесь, и я слышала, что Тони Роулингс может быть настоящим мудаком. Но он никогда не был таким по отношению ко мне.

– Я верю тебе. Ты самый везучий человек, которого я знаю. Когда-нибудь твоя удача закончится. Помяни мое слово.

– Тсс, кто-то идет. Надевай голову. На этот раз встань прямо у лифта и, когда они будут выходить, просто повернись.

И снова это было бесценно. Думаю, в это раз муж кричал громче. Дженни оказалась права насчет них тоже, они знали ее по имени и пообещали, что не пожалуются на нас. Они хотели получить копию съемки и даже дали Дженни еще двадцать баксов и адрес электронной почты. Какого черта? Она забирала все деньги, а я проделывал всю работу. Не говоря уже о том, что именно мою задницу поджарят, если наша затея плохо кончится.

И двадцати минут не прошло, как появилась следующая пара, и они были последними. Пара, которая втянула нас в неприятности, но не нарочно. Жена полагала, что кто-то должен поговорить с нами после того, что случилось. Я снова стоял с Дженни у елки, когда двери лифта открылись. Я не шевелился. Сразу было понятно, что там происходило. Парень задрал короткое вечернее платье девушки, и его рука была, ну..., прямо там.

– Дрю, перестань. Пожалуйста, – умоляла она.

– Кончай, Морган, – приказал он, неистово двигая рукой у нее между ног. Спасибо Господу за костюм снеговика. Мои джинсы незамедлительно стали тесными. Боже, этот парень собирался заставить ее испытать оргазм прямо там, в лифте. Великолепная красотка застонала, его голова наклонилась, и выражение полнейшего экстаза на ее лице было очевидным. Она собиралась кончить.

– А-а-ах, Дрю, – простонала она, обернув свою ногу вокруг его талии. Его пальцы замерли, и я понял, что она сжималась вокруг его пальцев, поглощенная оргазмом. Господи. Я хотел сделать то же самое с Дженни.

Бип.

Бип.

Бип.

БЛ*ТЬ!

Парень повернулся к рождественской елке, прямо ко мне. Девушка поправила свое платье, и они вышли из лифта. Дерьмо! Серьезно? Она забыла отключить звук на своем телефоне? Я собирался убить ее.

– Мне жаль, мистер Келли. Мы собирались лишь напугать вас, мы не хотели шпионить, – сказала Дженни, выходя из-за елки.

– Вам следовало объявить о своем присутствии, покашлять или еще что-то. Что бы сказал твой отец об этом, Дженни?

– Он был бы очень расстроен, сэр. Мне очень жаль. Сними голову, Блейк, – потребовала она. Я не хотел.

Я ничего из этого не хотел.

– Нам действительно очень жаль, сэр. Мы должны были сообщить вам о нашем присутствии.

– Я пойду в номер, – уходя прочь, ответила смущенная девушка.

– Я не в восторге от этого. Вы доставили моей жене ненужное неудобство.