Текст книги "История любви Альфы (ЛП)"
Автор книги: Джессика Симс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
– Поднимите его.
Они перестают пинать меня и ставят на ноги. Я пошатываюсь, тело болит, из носа и рта течет кровь. Но даже после побоев, мое тело переполняет праведный гнев. Если бы у меня остались силы, я бы вновь бросил вызов Леви, прямо в эту секунду.
– Оголи горло, – прорычал Леви.
От этого мой гнев лишь сильнее распаляется, но я понимаю, что если за такой короткий промежуток времени второй раз брошу вызов, они будут выяснить, что именно меня так взбесило. И поймут, что это из-за Саванны, поэтому попытаются наказать меня – или ее. Просто нужно быть послушным. Пока что. Он вновь слегка шлепает меня по лицу.
– Молодец.
Я стискиваю зубы. Ненавижу, что мне приходится так поступать.
– Раз тебе так понравилась пленница, ты за нее отвечаешь, – говорит Леви. – И смотришь за ней ночами. А на день я поставлю кого-нибудь.
Я медленно киваю. Вероятно, ему это кажется наказанием, но для меня праздник. Если я вынужден смотреть за Саванной ночами, по крайней мере, буду знать, что в три ночи к ней не полезут в кровать. Я разворачиваюсь, чтобы уйти.
– Куда это ты собрался? – спрашивает Леви. – Я сказал, что ты следишь за ней. И начинаешь прямо сейчас.
– Вы ее кормили? – Я не оборачиваюсь и так сильно стискиваю кулаки, что на ладонях появляются раны, но мне плевать.
– Не-а.
– Тогда я собираюсь принести ей еды. Лишь из-за того, что она у нас в плену, не должна голодать.
Леви фыркнул.
– Ты сказал, что хочешь ее всю, и что же нам было делать?
И он просто выгнул бровь. Я слегка наклоняю голову, чтобы показать намек на неприкрытое горло, чтобы успокоить дядю.
– Я скоро вернусь.
Сразу после того, как успокоюсь и разобью в кровь кулаки о дерево.
***
САВАННА
Я, должно быть, сплю потому что уловила аромат картошки и гамбургеров. Рот наполняется слюной, я сажусь и сонно моргаю, прежде чем в темную комнату вновь входит Коннор Андерсон. Я узнала его, как только увидела. Единственный Андерсон, ценящий жизнь, по словам моих братьев. Коннор – единственный из всей его неконтролируемой стаи обращался в Альянс. Я слышала, что его попытка ни к чему не привела, но я узнала его по записям из Альянса. Молчалив, с темными глазами и темными, слегка вьющимися волосами. Очень похож на Генра Кавилла2. С волевым, квадратным подбородком.
Наши пути редко пересекались. Он из волчьей стаи, а они изо всех сил стараются избегать контактов с Альянсом. А та как мой кузен Бью возглавляет Альянс, ну... мы крутимся в разных кругах. Мужчина, который сейчас вошел в комнату, совершенно отличался от того, который приходил пар часов назад. Его выглаженная льняная рубашка превратилась в лохмотья, покрытые пылью, от которых пахло кровью. Брюки порваны на коленях, а обычно зализанные волосы были растрепаны. Да и лицо было разбито.
У меня появляется желание сочувственно скривиться, так как уверенна, именно его били, судя по звукам, доносившимся снизу. Но сохраняю нейтральное выражение лица, пока выясняю, собирается ли он сорвать свое зло на мне. Он ведь Андерсон, а они на все способны. Но он просто протягивает мне пакет с едой. А когда я не беру его, ставит пакет на угол матраса и отходит в другой конец комнаты, где садится на пол, опирается на стену и просто смотрит на меня. В темноте блестят его волчьи глаза. Я не ела с обеда, и, вероятно, прошло уже больше двенадцати часов. У оборотней метаболизм чертовски быстрый, и я умираю с голоду. Я заглядываю в пакет, и мое обоняние наполняет запах фастфуда. Затем смотрю на Коннора, а затем закидываю пару долек картошки-фри в рот.
Он лишь трет рукой лицо.
– Извини. Это не так уж вкусно, но в такое время немного забегаловок открыто.
– Нормально, – говорю я между укусами. На дне пакета я нахожу бутылку воды, откупориваю ее и делаю жадный глоток. Как же хорошо. – Спасибо.
Он что-то мычит в ответ и просто продолжает пялиться на меня. Я быстро уминаю еду, немного опасаясь, что кто-нибудь придет и заберет ее. Когда не остается и крошки, я достаю салфетки, смачиваю их водой и утираю лицо, а после руки. Затем вновь смотрю на Коннора, который сидит с загадочным выражением лица.
– Это все из-за меня?
Коннор поджимает губы.
– По многим причинам.
– Но в основном из-за меня?
Он вновь кивает.
– Спасибо, – тихо говорю я. Как-то неприятно благодарить Андерсона, учитывая обстоятельства, но Коннор явно недоволен сложившейся ситуацией. Черт, он настолько недоволен, что дал себя избить. Меньшее, что я могу сделать, так это сказать "спасибо". – Я ценю твои старания.
Фыркнув, он на мгновение выглядит сраженным.
– Я не фанат методов моего дяди.
– Как и я.
Удивленный, он смотрит на меня, и слабо улыбается на мою попытку веселья.
– Нет, полагаю.
Мы молчим. Я допиваю оставшуюся воду, а затем улавливаю, что и внизу стало тихо.
– Мы одни?
Он устало кивает.
– Боюсь, я твоя сторожевая собака по ночам, пока не произойдет обмен.
– Какой обмен?
– Они говорят, что в районе есть женщина-волк. А наша стая нищая на женщин, так что дядя решил, что эта волчица должна принадлежать нам.
Я хмурюсь.
– Я не знаю ни о какой волчице. И в Альянсе таковой нет. – Даже если бы и была, я бы не сказала, но уверена, что в округе нет новых волчиц.
Пожав плечами, Коннор подтягивает одно колено, на которое кладет локоть.
– Если нет, они, в конце концов, выяснят это и отпустят тебя.
И именно это "в конце концов" беспокоит меня больше всего, но я не говорю об этом. Уверена, он помнит мою предыдущую реакцию на него. Даже сейчас я чувствую странное покалывание возбуждения на его запах. Может из-за того, что он пытался защитить меня, а может из-за течки. А может из-за того, что я впервые заметила, насколько Коннор сексуален, несмотря на то, что волк. Как бы там ни было, я реагирую на Коннора, и не просто в платоническом смысле. Я так не реагировала даже на Криса, своего парня, а мы долго встречались. Но пять минут с Коннором Андерсоном, врагом-волком, и у меня твердеют соски и ноет сердцевина. Ве-е-ели-и-иколе-е-е-пно-о-о-о!
Я вздрагиваю, когда он вновь проводит рукой по лицу и на щеке появляется больше следов крови.
– У тебя все еще идет кровь. – Я пальцем прикасаюсь к уголку своих губ, чтобы показать ему.
Он повторил мое движение, умудрившись лишь больше размазать кровь.
– Ты делаешь лишь хуже. – Я протянула салфетку.
– Тогда помоги. – Он встает и, прежде чем я успеваю запротестовать, опускается на угол кровати. Я отскакиваю на небольшое расстояние, но, когда Коннор не тянется ко мне, расслабляюсь. Мне приходится напомнить себе, что Коннор не такой, как остальные, что он дрался с ними, чтобы освободить меня. Он не станет запрыгивать на меня. На самом деле, посмотрев на него, я поражаюсь, как он вообще держится на ногах. Он ужасно выглядит. Я открыла бутылку, смочила салфетку и аккуратно прижала ее к его щеке. Он не шевелится, но задерживает дыхание и пристально на меня смотрит, пока я приближаюсь и стираю засохшую кровь с его лица.
– Ты в таком виде пошел мне за едой?
– Они не станут кормить тебя, – угрюмо говорит он. – Не хочу, чтобы ты страдала только из-за того, что они говнюки.
Я аккуратно прижимаю салфетку к царапине на его высокой скуле.
– Ты должно быть до чертиков напугал продавцов. Они, наверное, в ужасе думали о последствиях неправильно собранного заказа.
Он почему-то улыбается на это.
– Они бесплатно сделали порцию больше.
Я хихикаю. Вблизи Коннор оказывается не просто симпатичным, он прекрасен. Даже поры на его лице красивые. Брови просто идеальные. Густые и идеально изогнуты. Господи, почему я замечаю красоту чьих-то бровей? И оказалось, что под запахом всей этой крови, аромат Коннора просто невероятен.
Я прикусываю губу, когда очередная волна желания затопила тело. Мне нужно отстраниться от Коннора, но вместо этого сильнее втягиваю его аромат. Лишь от близости Коннора, мои трусики стали влажными. А что будет, когда он прикоснется ко мне?
Я смотрю на его губы, такие полные. В центре нижней губы небольшое углубление, которое так и манит меня облизать его. Когда я поднимаю глаза, натыкаюсь на взгляд Коннора. От которого мои соски становятся тверже камушков.
– Они знают? – хриплым голосом спрашивает он.
О моих сосках?
– Знают о чем?
– Что у тебя начинается течка?
Ах. Он про это. До меня доходит смысл его слов, я распахиваю глаза и дергаюсь назад.
– Ч-что?
Откуда он узнал?
– Я чую твой запах, – бубнит он. – А когда приближаюсь, у тебя расширяются зрачки и твердеют соски. Этому есть два объяснения: или ты желаешь меня как альфу, или у тебя течка.
– Я... Я не хочу тебя, – говорю я. От такой мысли я краснею, и решаю выложить все карты на стол. – У меня на самом деле начинается течка. Ты угадал.
Коннор широко раскрывает глаза.
– Ты шутишь?
– Хотела бы. – На глаза наворачиваются слезы. – Ты ведь не скажешь им?
– Черт, нет. – Он притягивает меня к себе и, к моему немалому удивлению, крепко обнимает. – Не плачь, хорошо? Твои слезы убивают меня. Я могу справиться со всем, когда ты держишься. Но если плачешь, я умру.
Я цепенею в шоке от того, что он вот так запросто протянул руку и схватил меня. Я – кошка. Мы более холодные и отчужденные, но я знаю, что волки в этом плане более ласковые и открытые. Я говорю себе, что Коннор не имеет в виду ничего, кроме сказанного и не обращаю внимания на крошечный укол разочарования. Коннор просто старается быть милым. По моим щекам начинают течь слезы, потому что кто-то на самом деле решает быть добрым ко мне, а не угрожать. Я вздыхаю и утыкаюсь к нему в воротник. Коннор вспотел, и от него еще пахло другими волками, но мне понравилось прикасаться к нему.
Он гладит меня по волосам.
– Мы что-нибудь придумаем, Саванна. Я не позволю им сделать тебе больно.
Я киваю, но не двигаюсь с места. Мне приятно прижиматься к Коннору, разделяя свои трудности. Знать, что кто-то еще на моей стороне. Чувствовать, что я не одна.
Он проводит рукой по моей спине, и по телу бегут мурашки от прикосновения.
– Как думаешь, сколько у тебя времени? – спрашивает Коннор. – Прежде чем... ну ты поняла
– Пара дней. Вероятно. – Может и меньше. И мне неприятна такая мысль.
– И ты... ты... – Я слышу, как он сглатывает. – Ты собиралась завести ребенка?
– Не знаю. Хотела обсудить это с парнем. – Я не знаю, почему обсуждаю Криса. Между нами все кончено. Кончено – значит всё! Конец!
Коннор немного сильнее сжимает меня.
– Мне нужно выбраться, – шепчу я. – Помоги. Прошу. Не хочу быть здесь, когда у меня... ну ты понял. – Представление, что я нахожусь в обществе примитивных, жестоких Андерсонов во время течки... Скажем так, это из разряда худших ночных кошмаров.
Я чувствую, как он кивает и вновь гладит меня по волосам.
– Я что-нибудь придумаю.
Глава 4
КОННОР
Следующие дни показались мне адом. Каждый день я бросаю вызов моему дяде за доминирование. Я пренебрежительно говорю и нарываюсь, но не могу все оставить как есть. Не могу позволить ему удерживать Саванну и думать, что я смирюсь с этим. Так что я бросил ему вызов. А поскольку он старый и осмотрительный, к тому же имеет власть в стае, то все время проигрываю.
Но я продолжу попытки.
Не могу подвести Саванну.
Каждую ночь я возвращаюсь к ней. Кормлю её. Я принес Саванне книгу и одеяло. Я из кожи вон лезу, пытаясь сделать ее пребывание здесь уютным. Принес ей мои старые футболки. Я говорю сам себе, что так ей будет комфортно, но на самом деле... мне нравится ощущать на ней мой запах.
Я схожу с ума по Саванне.
Так же чертовски ревную Саванну к её парню. Которому она хочет вернуться, чтобы он мог оплодотворить ее. Она ни разу не упомянула о нем, но я думаю о нем постоянно... и ненавижу себя за то, что ревную, потому что я хренов волк Андерсон и недостоин прикоснуться даже к ее следу. Но я хочу быть тем, от кого она будет возбуждаться, когда у нее начнется течка. Хочу быть тем единственным, кто раздвинет ее ножки и утонет в ней. Хочу быть тем, кто наполнит Саванну семенем и сделает ей ребенка. "Она моя, моя", – рычит волк внутри меня.
Как скоро у Саванны начнется течка? Мне все труднее сопротивляться ей. Я бегу с работы, чтобы провести с ней время. Недавно купил новый дом, над которым стоит потрудиться. Моя работа заключается в том, что я покупаю дома, ремонтирую и перепродаю. Один из моих особых проектов. Это старый дом, но свежий слой краски, новые счетчики и сантехника превратят его в отличное место. Он стоит в хорошем районе, и его оторвут с руками и ногами, у меня уже есть люди, которые готовы в него вложиться. Могу сегодня записать на показ дома, несколько часов покраски, ремонт водопровода и канализации, и уже на следующей недели его продать.
Но я бросаю всё, лишь бы уехать пораньше, чтобы провести время с Саванной. Сегодня у меня с собой колода карт, чтобы поиграть вместе. Вчера были Судоку. Накануне вечером кроссворды. Мои кузены все иронизируют и смеются надо мной. Сначала они смеялись над моими вызовами и последовавшими отказами. Они думают, что я глупый и упрямый, потому что пытаюсь, хотя знаю, что меня настигнет неудача. Они смеются, потому что думают, что я с поджатым хвостом бегаю за "киской". Саванна посадила меня на поводок.
Пусть думают, что хотят.
До тех пор, пока они не поймут, что с ней происходит? Это не имеет значения.
Сегодня погода очень теплая и душная, и я знаю, что в том полуразвалившемся доме, в котором держат Саванну, нет центральной вентиляции. Ей станет жарко и невыносимо, так что я останавливаюсь у местного фаст-фуда и заказываю ледяной слаш, беру еще несколько охлажденных бутылок и немного еды. Карты в моем кармане.
Когда я захожу в дом, вижу Бака с портативным вентилятором перед его лицом. Он лежит на диване и ковыряется в телефоне. Он смотрит на меня.
– Слава Богу, ты здесь. Сегодня жарко, как в аду.
Он прав, условия в старом, разбитом доме скверные. Я могу только догадываться, как душно в комнате наверху.
– Как там Саванна?
Он пожимает плечами и вытирает лоб.
– Тихо. Я вынес ее ведро, но она спала. Даже не пискнула. Думаю, ты единственный с кем она разговаривает. – Он искоса посмотрел на меня. – Она отсасывает тебе, чтобы ты попытался вытащить ее отсюда?
– Отвали, – быстро говорю я. Бак полон дерьма, но он только лает и не кусается. Как и другие волки, он мудак, но безобидный.
– Дядя Леви где-то поблизости?
Он качает головой, поднимаясь с дивана. Его рубашка насквозь пропитана потом, поэтому я могу только себе представить, как вспотела Саванна.
– Не-а. Слышал, что они уже близки к той волчице
Я удивленно моргаю. Не это я ожидал услышать.
– Без дерьма? Там действительно волчица?
Бак медленно кивает.
– Надеюсь, она горячая штучка и ее рот, как пылесос, – ухмыляется он и делает непристойный жест. – Обмен может произойти уже завтра.
– Понятно.
Сегодня может быть мой последний вечер с Саванной. Чувство ревности снова накрыло меня волной.
– Угу. – Мужчина рвет футболку у себя на груди и хлопает меня по плечу.
– Лучше пусть тебе отсосут в последний раз, пока есть такая возможность.
– Отвали.
Он отмахивается от меня.
– Я ухожу.
Я жду в низу, пока Бак не скрылся в лесу. Территория стаи занимает несколько сотен акров, а дом стоит в самом центре. Отсюда через лес простирается грунтовая дорожка, которая ведет к грязной большой парковке, где стоят наши автомобили. Я слышу визг шин, когда Бак газует на его старой без глушителя посудине, и понимаю, что он уехал.Хорошо.
Я поднимаю глаза к потолку, представляя Саванну, ее кожа влажная и блестит от пота, ее рубашка прилипла к великолепному телу. При одной мысли об этом мой член твердеет, и я потираю переднюю часть штанов, в попытке унять боль. Сегодня, возможно, моя последняя ночь с ней. Я ненавижу чувство разочарования, охватившее меня. Я должен радоваться, что она вскоре вернется домой. Удерживать в плену ее неправильно. В любом случае, Саванна будет рада услышать новость. Она вернется обратно к своим друзьям и семье, и никто не узнает, что у нее медленно начинается течка. Она вернется к своему счастливчику-парню, а Леви заполучит волчицу, и все буду счастливы.
Все, кроме меня. Я буду сопротивляться желанию убить ее чертова парня, который не приложил ни единого усилия за всю эту неделю, чтоб найти ее. Я провожу рукой по лицу, глубоко выдыхая. Нужно сосредоточиться. Нужно справиться с этим дерьмом. Я не могу. взять и задушить вер-кошку только, потому что он хочет прикоснуться к моей женщине.
Нет... она не может быть моей. Ничего не может быть между хреновым похитителем Андерсоном и пумой Рассел. Даже если бы они позволили мне приблизиться к ней раньше, то все равно я не смог бы подойти к Саванне ближе, чем на пятьдесят футов.
Но до тех пор, пока Саванна счастлива и в безопасности, не думаю, что это имеет значение.
Я поднимаюсь по лестнице с едой и напитками, которые купил. Здесь тихо, но в этом нет ничего необычного. Саванна пытается вести себя сдержанно с другими. Я направляюсь в ее комнату, свет выключен, окна закрыты. В комнате, как в печке, а Саванна лежит на боку, спиной к двери. Ублюдки даже не открыли окно. Я разочаровался в моей стае, и, поставив напитки, сразу иду через комнату к маленькому окну.
– Не могу поверить, что они даже не открыли окно. Они что думают, что ты выпрыгнешь? Ты на втором этаже в человечком обличье. – Я открываю его настежь, и сразу же веет ночной прохладой.
– Ммм, – рассеяно произносит она, ее голос звучит сонно. Она не встает или переворачивается, чтобы посмотреть на меня.
– Хочешь пить? – спрашиваю я, переходя на ее сторону. – Конечно же, хочешь. Я принес тебе виноградный слаш из того места, про которое ты мне рассказывала. – Я сажусь рядом на кровать и смотрю на Саванну. Ее футболка вся в поту и прилипла к телу, а кожа блестит.
И она пахнет...
Святой, гребаный Бог, комната пронизана мускусным запахом ее естества. Мой член сразу затвердел.
Она перекатывается на спину, и я вижу, что ее рука в джинсах, и она ласкает себя, мастурбирует. Глаза ее открыты, зрачки расширены, а соски, жесткими маленькими вершинками просвечиваются через влажную ткань футболки
– Прикоснись ко мне, Коннор, – шепчет она хриплым голосом, продолжая ласкать себя прямо передо мной.
***
САВАННА
У меня началась течка. Подрастая, я всегда задавалась вопросом, на что это будет похоже, когда у меня начнется течка. Я буду чувствовать себя чувственно и восхитительно? Стану сексуальной хищницей?
Получается, что – нет.
Это жалко и болезненно, не хочу ничего больше, чем просто умереть. Когда я проснулась утром, мое тело стало сверхчувствительным. Даже одежда ощущалась стальной ватой на моей коже. В небольшой душной комнате, в которой меня держат в плену, не продохнуть, а день становился все жарче и жарче. Хотя, я счастливица: кто бы из Андерсонов ни следил за мной был обленившимся. Я не видела никого весь день. Я слышу людей, находящихся внизу, но никто не проверяет меня. И это хорошо, потому что последнее, чего я хочу, чтобы один из этих неотесанных волков догадался через что я прохожу и накрыл бы меня своими вонючими телом. Потому что у меня началась течка? Я не смогу устоять. Я до чертиков хочу утолить желание, и затем буду ненавидеть себя за это.
Если мне придется иметь дело с Андерсонами, то я хочу Коннора.
Коннора, который пытается помочь мне и каждый день приходит со свежими синяками. Коннора, который смотрит на меня горячими, изголодавшимися глазами. Коннора, у которого широкие мускулистые плечи, очаровательная улыбка и волевой подбородок, созданный, чтобы его облизывали. Я засовываю руку в джинсы и пальцами провожу по скользкому лону, пытаясь с помощью мастурбации облегчить желание. Но я не касаюсь клитора. Он слишком чувствительный. Просто задеваю его пальцами от чего начинаю кричать, и мое тело содрогается, и я кусаю что-то, подавляя тем самым любые звуки, которые издаю, так чтобы никто меня не услышал. Так что я снова и снова глажу набухшие складки. Я не могу кончить. Я нахожусь в странном гипер-сексуальном трансе, когда отчаянно нуждаюсь в сексе, но не могу кончить. Вспотев, я просто лежу на кровати и ласкаю себя. Мои перевозбужденные чувства улавливают запах Коннора до того, как он успевает войти в комнату, и мои ноги дрожат от желания. Боль внутри растет с жесточайшей силой. Я нуждаюсь в нем. Невыносимо сильно. Зайдя, он что-то болтает и открывает окно, но я не обращаю на это внимание. Мое тело трепещет от его близости и тепла, течка наводит меня на дикую мысль – набросится на Коннора и провести руками по его крепким мышцам. Слизать пот с его кожи, а затем обхватить ногами за талию, пока он будет толкаться глубоко в меня.
Он садится на край кровати, так близко, что я больше не могу игнорировать его присутствие. Я перекатываюсь на спину, давая понять ему, насколько я возбуждена. Рукой я ласкаю мои влажные складки, а мои груди так сильно болят, что кажется, будто я умру, если он не коснется их.
– Прикоснись ко мне, Коннор.
Он иначе одевается в отличие от других Андерсонов с их майками и рваными джинсами. Он всегда хорошо выглядит и от него приятно пахнет. Сегодня он в белой футболке-поло и брюках цвета хаки. На лбу проступило несколько капелек пота, и он принес мне напитки и еду. Единственное, что у меня вызывает голод, так это Коннор.
– Блядь, – бормочет он, когда смотрит на меня. Я не вижу удивления в его глазах, а только... жар. Желание. Он хочет меня. Моя кошка внутри мурлычет от восторга, и я выгибаюсь дугой на кровати так, что мои груди вздымаются вверх.
– Саванна, милая, борись с этим.
Типичный парень. Словно этому можно сопротивляться? В данный момент я всего лишь большой бессмысленный, возбужденный комок. Я прикусываю губу и глажу пальцами мои складочки, в унисон двигая при этом бедрами. Тяжело дыша, Коннор медленно вытаскивает мои руки из штанов. Пальцы покрыты моими соками, и поскольку он держит меня за руку, я вижу, как раздуваются его ноздри, как он вдыхает мое возбуждение. О, Боги, это так чертовски сексуально. Ради прихоти, я прижимаю влажные пальцы к его губам.
– Попробуй меня, Коннор?
Он закрывает глаза и его тело дрожит. Он лижет мои пальцы, а потом как ошпаренный вскакивает с кровати.
– Саванна, нет. Слушай, ты не в себе. Ты просто перегрелась и тебе нужно остыть. Вот. – Он достает из пакета с едой, бутылку с холодной водой и протягивает ее мне.
Я беру ее и откручиваю крышку, а затем выливаю воду на себя. Она холодная, как лед, но так приятно ее чувствовать на коже. Как только бутылка пустеет, я отбрасываю ее в сторону и руками разглаживаю мокрую футболку, убедившись, что Коннор видит острые, как алмазы, вершинки моих сосков, которые умоляют, чтобы их взяли в рот.
– Разве ты не хочешь ко мне прикоснуться?
Он проводит рукой по волосам и выглядит измученным.
– Больше всего. Но ты не хочешь этого.
– Я не могу остановиться. У меня все болит, ноет и возбуждено, – говорю я, и моя рука снова возвращается к джинсам.
– Саванна, – стонет он, направляясь обратно к кровати. Коннор хватает мою руку, прежде чем я успеваю засунуть ее обратно в джинсы. – Если я сделаю это, то ты возненавидишь меня.
– Я возненавижу тебя еще сильнее, если ты оставишь меня в таком состоянии, и один из твоих кузенов найдет меня.
Это привлекло его внимание. В его глазах появляется собственнический блеск, и от такой реакции я снова становлюсь мокрой.
– Я так возбуждена, – говорю я ему, и тяну футболку вверх, в отчаянной попытке снять ее. Но на шее она сминается из-за дурацкого ошейника. Да и плевать. Я оставляю все как есть. – Пожалуйста, Коннор.
Он все еще держит меня за руки, и на его лице появляется страдальческое выражение. Язык так и чешется, чтобы сказать ему, что я девственница, но думаю, узнав об этом, Коннор пойдет на попятную. И вместо этого, я дотрагиваюсь до него. Протянув руку, я касаюсь его щеки и провожу большим пальцем по его губам. Он такой красивый. Не могу поверить, что нахожу вервульфа сексуальным, но от одного взгляда на Коннора мое лоно трепещет. Он не отстраняется, когда я дотрагиваюсь до него, так что мои пальцы скользят вниз по шее, задевая воротник его футболки, а затем опускаются вниз к его члену. Выпирающая часть его штанов, четко говорит о том, что он возбужден и напряжен.
И я стенаю, потому что так сильно этого хочу.
Он достает бумажник и роется в нем.
– Что ты делаешь? – с придыханием говорю я, проводя рукой вверх и вниз по его жесткой длине. Он такой большой. И Коннор не отталкивает меня, словно я противна ему.
– Ищу презерватив. – Коннор достает небольшой пакетик из бумажника, внимательно изучает, а потом с облегчением вздыхает. – Не истек.
Я даже не думала о контрацепции. Будучи девственницей, я никогда серьезно не задумывалась об этом. Мужчины-оборотни не могут зачать ребенка женщине, пока та не в течке. Если у Коннора есть презерватив, значит для свиданий с людьми, которые могут быть больны.
Такая мысль вызывает странную ревность во мне.
– Надень его, – требую я.
– Мы до него доберемся. – Он кладет его на пол и рядом кидает бумажник. – Как насчет того, чтобы раздеться?
– Только быстрее, – говорю я, и снова тяну мокрую одежду. Я вспотела, и она прилипла к коже, доставляя дискомфорт, но мне плевать, так как в ближайшие несколько секунд я буду заниматься сексом. Сейчас ничего нет важнее для меня, как потребность моего тела. Он кивает и снимает футболку через голову, и я, затаив дыхание, смотрю на его загорелую, мускулистую грудь. Коннор совершенен. Я прикусываю губу и дотрагиваюсь до его кожи, Коннор стонет и целует мою ладонь, а после расстегивает штаны.
Я немного шокирована размером его члена, который выпирает из боксеров. Может это потому, что у меня не было секса, но он мне кажется огромным. Я не могу перестать дотрагиваться до него, и с каждым прикосновением, Коннор старается быстрее сорвать одежду.
Восхитительно.
– Теперь ты, – говорит он и наклоняется ко мне.
Я прикасаюсь к ошейнику на моей шее.
– Не смогу снять футболку из-за этого....
Он сжимает большими руками воротник футболки и разрывает ткань, бросая ее вниз. Я задыхаюсь от восхищения.
– Да. Продолжай.
Он разрывает бюстгальтер прямо между чашечек, освобождая чувствительные, ноющие груди. Я прикасаюсь к соскам и издаю шипение, от того насколько чувствительные они.
– Сними с меня джинсы, – говорю я ему, пока вожусь с молнией. Я дрожу от желания. Он стаскивает с меня плотную ткань и единственное, что на мне остается это мокрые на сквозь трусики. Я выскальзываю из них и отбрасываю в сторону, и тогда Коннор накрывает меня. Захватывает мой рот в горячем поцелуе, а рукой обхватывает мою грудь. Я хнычу, потому что это ощущается менее сексуально и более... перевозбуждено. Есть лишь одна вещь, которая сможет мне помочь и прелюдии в нее не входят. Я обхватываю ногами его за талию, толкаясь бедрами ему навстречу, пока Коннор терзает мои губы.
– Помедленнее, малышка, – шепчет он. – У нас вся ночь впереди. Я собираюсь взять тебя…
– Больно, – говорю я ему. Удовольствия я не получаю. Это сугубо животный акт. Я не хочу изучать или целоваться в течение нескольких часов. Мне нужно кончить. – Пожалуйста, Коннор. Просто войди в меня и трахни. Течка убивает меня.
Он снова и снова целует меня в губы.
– Чтобы облегчить твою боль, я возьму тебя быстро. А затем у нас будет время. Я обещаю.
Я киваю, мои ногти впиваются в его спину, пока я пытаюсь обхватить его за талию ногами.
– Быстрее.
Несмотря на то, что я практически прилипла к нему, Коннор успевает дотянуться до края кровати и берет презерватив. Я отпускаю его, чтобы он смог одеть его. Коннор разглаживает латекс по всей длине до самого основания его члена, и затем снова накрывает меня, его тяжелый вес ощущается странным образом, пока Коннор лежит на мне.
– Ты уверена, что хочешь быстро?
– Да. Пожалуйста, прошу, Коннор. Каждая секунда – это агония. – Я не могу перестать извиваться под ним, вздымая волнообразно бедра от желания.
Он снова целует меня, сжимая мои бедра руками, а я снова оборачиваю ноги вокруг его талии. Я охотно раздвигаю ноги, упираясь пятками в его зад и обнимая шею руками. Я чувствую головку его члена у моего входа и глубоко вдыхаю.
– Ты достаточно влажная?
Я не знаю – не то, чтобы я была профи в этом. Но я так хочу избавиться от этого ползущего желания, что просто киваю.
Он толкается вперед и у меня перехватывает дыхание при ощущении острой боли. Но это вызывает странные чувства... приятные. Он заполняет меня. Ногтями я вонзаюсь в его спину и приподнимаю бедра, поощряя его, потому что он слишком медленно двигается.
– Господи, какая же ты тесная, – бормочет он. – Ты в порядке?
Меня переполняет смесь удовольствия и боли, но я киваю.
– Больше, Коннор. Дай мне больше.
Коннор выдыхает сквозь зубы и подается вперед.
Я сдерживаю крик, который подкатил к горлу из-за ощущения боли. Но после того, как первая боль отступила, я чувствую себя... заполненной. Неугомонный зуд в моем теле начинает стихать.
– О, Боже, да.
– Черт, – говорит он, и начинает выходить. Он садится, игнорируя мои всхлипы протеста. – Презерватив порвался.
– Мне плевать, – говорю я, прижимаясь к нему. – Мне нужен ты, Коннор. Мне плевать на презерватив.
– Но...
– Если ты остановишься сейчас, то я умру, – говорю я, и обхватываю рукой чувствительную грудь. – Просто сними и продолжай.
Его глаза расширяются, а затем он наклоняется и яростно меня целует.
– Ты уверена, что хочешь сделать это?
На данный момент? Я сделаю это с первым, кто войдет в эту дверь. Я киваю. Я просто хочу унять боль. С последствиями буду разбираться позже.
– Просто продолжай.
– Тогда, давай я сниму, – он выскальзывает из меня, а потом замирает. – У тебя кровь.
– Я в порядке...
– Ты девственница? – он смотрит на меня шокировано.
– Разве это имеет значение? Уже нет. – Я снова тянусь к нему, скользя пальцами по его сильной руке. – И у меня все еще течка. Мы может с этим покончить?
– Если ты уверена...
Я притягиваю его к себе и целую. Поцелуй убедил его, и я чувствую, как он снимает разорванный кусок латекса с члена. Отбрасывает в стороны и снова проникает в меня. Коннор закрывает глаза.
– Проклятье, Саванна, ты потрясающая.
Я не отвечаю ему. Не могу. Мое тело слишком напряжено и готово вот-вот взорваться. Он продолжает двигаться, входит и выходит из меня, и я стенаю. Такие восхитительные ощущения. Вздрогнув, я снова обхватываю его ногами, притягиваю Коннора к себе для более глубокого проникновения. Коннор толкается в меня, сначала нежно, а затем набирает темп.
– Сильнее, – призываю я. – Сильнее.
Его кожа скользкая от пота, но он дает мне то, что так необходимо, а когда оргазм взрывается во мне, Коннор так сильно трахает меня, что с каждым толчком я смещаюсь на кровати. Тихий крик вырывается из моего горла, когда я кончаю, и тогда Коннор рычит, и звучит он по-волчьи. Последний толчок, и тело Коннора дрожит от собственного освобождения, и через мгновение он падает на меня. Я вздыхаю, оборачивая скользкие руки вокруг него. В данный момент я прекрасно себя чувствую. Чувствую, что течка не прошла, но ужасный зуд под кожей исчез.
