Текст книги "Миллиардер и девственница (ЛП)"
Автор книги: Джессика Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Но Марджори не была уверена, что это не стало бы глупостью с ее стороны. Ей нужен был чей-то совет.
Поэтому на третий день своих размышлений она встретилась за ланчем с Бронте и Одри. Это действительно здорово, просто сидеть и наслаждаться разговором вместе. Одри была ассистенткой Логана (по крайней мере, до родов) и, поэтому проводила много времени с Бронте. А Марджори, как ассистентка Бронте всегда была с ней во время обеда. А по пятницам они любили сходить куда-нибудь поесть пасты и расслабиться. Как обычно, они говорили о работе, книгах, мужчинах, свадьбе и погоде. Марджори нервничала и молчала, пока они болтали в ожидании заказа.
Когда Одри достала снимки своего последнего УЗИ, Марджори разорвала хлебную палочку и больше не могла сдерживаться.
– Могут ли люди измениться?
Обе девушки повернулись к ней, озадаченно нахмурившись.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Одри.
– Вселенная изменчива, – процитировала Бронте. – Наша жизнь такова, какой ее делают наши мысли.
Марджори почувствовала укол отчаяния. Она не хотела философских изречений. Она хотела, настоящий, честный ответ.
– Люди могут меняться? – повторила Марджори, нервно откусывая кусочек от хлебной палочки и жуя ее. Та оказалась такой сухой и прилипла к нёбу, и девушка с трудом проглотила ее. – Может ли плохой парень превратиться в хорошего? Могут ли люди сказать, что они собираются что-то изменить в своей жизни и сделать это на самом деле? Или ты думаешь, что они в конце концов вернутся к своим старым привычкам? – Марджори едва не подавилась хлебной палочкой и потянулась за стаканом воды. Девушка сделала глоток и поморщилась. – Мне просто интересно.
– Ты интересуешься о ком-то конкретном? – деликатно спросила Одри.
Марджори покачала головой, щеки ее горели. Боже, она была такой жалкой лгуньей. Марджори была уверена, что всё было невероятно очевидно.
Но Одри сжалилась над ней. Девушка широко улыбнулась и снова потерла рукой свой большой живот.
– Я абсолютно уверена, что люди могут меняться. Посмотри на Риза. – На вопросительный взгляд Марджори девушка усмехнулась. – А ты знала, что Риз в свое время был настоящим кобелем? Когда я познакомилась с ним, он был в джакузи с богатой наследницей, соблазняя ее, желая заключить сделку с ее отцом.
– Это так ужасно! – ответила Марджори.
– О, я ненавидела его, – сказала Одри с мечтательным выражением на лице, которое противоречило ее словам. – Мы ладили как кошка с собакой. Но чем больше времени мы проводили вместе, тем больше нам нравилось находиться друг с другом. Это было весело. А потом мы просто полюбили друг друга, и точка. – Одри пожала плечами и потянулась к хлебнице. – Мы довольно быстро поняли, что были несчастны друг без друга, и я думаю, что действительно начала верить, что нравлюсь ему, когда увидела, как он отвергает этих великолепных стройных женщин, чтобы провести время со мной. Теперь мы счастливы настолько, насколько это возможно. – Девушка взяла кусок хлеба и торжествующе откусила. – Так что да, я действительно думаю, что люди могут меняться. Иногда им просто нужен стимул, ну или пинок под зад.
Бронте хихикнула в свой стакан с водой.
Марджори не была до конца уверена, что слова Одри ее убедили. Девушка поиграла с остатками сухой хлебной палочки.
– Да, но как ты могла ему доверять? Разве ты не боялась, что тебе будет больно?
– Все боятся, что им причинят боль, – сказала всегда практичная Одри. – Но иногда ты должен совершить рискованный прыжок и довериться этому человеку. Я люблю Риза и верю, что он не причинит мне вреда, так же как он верит, что я не причиню ему боли.
– Но откуда ты знаешь? – настаивала Марджори на своем.
– Не знаю, – ответила Одри. – Но иногда страх жить без этого человека хуже, чем страх причиненной боли. Я больше боялась того, что случится, если я не рискну снова встретиться с Ризом. – Одри вновь похлопала себя по округлившемуся животу. – И у нас всё получилось очень хорошо.
Марджори была вынуждена согласиться. Она видела, как Риз смотрит на округлившуюся Одри. Мужчина смотрел на нее так, словно она создала луну и звезды, и Марджори никогда не видела, чтобы он так смотрел на другую женщину. Если Риз был кобелем и исправился, то разве у Роба не было шанса стать кем-то другим? И разве он не заслужил еще одного шанса?
– Я вижу, – улыбнулась Марджори, смотря на счастливую Одри.
– Если вдуматься, – мягко сказала Бронте, – любые отношения – это прыжок в пропасть. Каким бы ни было прошлое, ты рассчитываешь на то, что с этим человеком ты будешь счастлива в будущем. Это всегда риск, независимо насколько он велик или мал. Ты просто должна спросить себя, стоит ли этот риск того.
«Прыжок в пропасть», – размышляла Марджори, когда официант принес три тарелки дымящихся макарон. Девушки принялись за еду, и разговор на мгновение был забыт. Марджори обдумывала все сказанные слова, пока они ели и болтали о других вещах. Может быть Роб уже совершил прыжок в пропасть, продав свой бизнес и вложив огромную часть своего состояния в благотворительность, надеясь, что Марджори увидит это и одобрит? Что она всё еще будет заинтересована в нем? Что она увидит его настоящего под всей этой мишурой и грязи, и всё еще будет хотеть его, как и прежде?
Руки Марджори дрожали, и ей пришлось отложить вилку, чтобы успокоиться.
По правде говоря, девушка могла превозносить Роба слишком высоко, но, как бы то ни было, она любила Роба и страстно желала быть с ним. Именно этот прыжок в пропасть был так ужасен.
Сможет ли она прыгнуть? Насколько будет больно, если она снова упадет? Но разве будет хуже, если она вообще не прыгнет? Марджори вспомнила маленькую квартирку Агнес, наполненную фотографиями и воспоминаниями. Женщина прыгала уже шесть раз, и в ее сердце всё еще осталось достаточно любви и надежды для седьмой попытки.
Марджори было о чем подумать. Теперь нужно просто найти в себе мужество сделать то, что ей нужно.
Глава 25
В тот вечер Марджори не переставала думать о Робе. Девушка посмотрела на его фотографию из журнала, затем взяла телефон и сделала новый поиск в Google с его именем. Ничего нового не появилось, кроме рейтингов канала «Мэн». Девушка выключила браузер и в отчаянии уставилась в потолок.
Что плохого в том, чтобы просто зайти и поздороваться? В его районе располагалась ночная кофейня. Она всегда могла притвориться, что у нее крайний срок и она работает допоздна, и просто заглянуть туда, вдруг Роб окажется где-то по близости?
Просто посмотреть.
С этой мыслью Марджори встала с кровати и сняла домашнюю одежду, затем выбрала свои самые сексуальные трусики и бюстгальтер. На всякий случай. Затем девушка надела самые узкие джинсы и симпатичный топ, собрала волосы в свободный конский хвост, потратила десять минут, нанося едва заметный макияж. Опять же, на всякий случай. С этими словами она в последний раз посмотрела на себя в зеркало, скрестила пальцы, надела блестящие туфли, которые Роб подарил ей еще на острове, и направилась по улицам Нью-Йорка, не обращая внимания на время.
Почти час спустя Марджори выпила горячее какао в кофейни, дважды прошлась по кварталу, и так и не встретила Роба. Ей снова захотелось пройтись по улицам, но девушка начала беспокоиться, что кто-нибудь сочтет ее за проститутку в столь поздний час.
Оставалось либо идти наверх и рискнуть, либо идти домой и мучиться еще одну ночь. Марджори закрыла глаза и прикусила нижнюю губу, размышляя, что же делать. Сможет ли она это сделать? С легким вздохом Марджори бросила бумажный стаканчик в ближайший мусорный бак и направилась к дому Роба.
Швейцар остановил ее перед дверью.
– Чем могу помочь, мисс?
– Ох… – Марджори несколько раз моргнула, и желание убежать вырвалось на передний план. – Хм, Роб Кэннон дал мне визитку и сказал, чтобы я приходила в любое время.
– Ваше имя?
Мужество окончательно покинуло ее.
– Знаете что? Я могу просто уйти. Уже очень поздно, и я не уверена…
– Ваше имя? – подчеркнул мужчина, прищурившись и глядя на нее.
– Марджори Иварссон, – кротко произнесла девушка. Хотя на самом деле…
Мужчина кивнул ей.
– Приятно познакомиться, Мисс Иварссон, – он открыл перед Марджори дверь и жестом указал, что девушка могла войти.
Ой. Да ладно… Марджори прижала сумочку к бедру и вошла в здание, держа в руке визитку с адресом.
Роб, очевидно, жил на двадцать пятом этаже, поэтому девушка подошла к лифту и нажала кнопку. К ее ужасу, там был еще и лифтер. Боже, здесь было слишком много людей. Мужество снова покинуло ее.
– Едете наверх, Мисс?
– Я… я… я…
Мужчина наклонился вперед и взглянул на карточку в ее руке.
– Двадцать пятый этаж, Мисс?
Широко раскрыв глаза, девушка моргнула и кивнула.
Мужчина подождал минуту, а затем, когда Марджори не сделала попытки войти в лифт, жестом пригласил ее.
– Ну что, поедем?
И правильно. Она сделала глубокий вдох.
– Мне, наверное, пора вернуться домой…
Мужчина терпеливо ждал.
И, несмотря на свои слова, Марджори обнаружила, что входит в лифт.
– Двадцать пятый, пожалуйста, – сказала она скрипучим голосом, а ее руки дрожали.
Она сделала это. Боже милостивый, так оно и было! Она делает это.
Марджори молчала, пока лифт медленно поднимался вверх, этаж за этажом. Когда раздался звонок, сигнализирующий нужный этаж, девушка подпрыгнула от неожиданности и волнения.
– Двадцать пятый этаж, – сказал лифтер, улыбаясь ей. – Желаю приятно провести вечер.
– Вам тоже. – Выдохнула она и вышла в коридор.
Двадцать пятый этаж представлял собой узкий длинный коридор, с двумя растениями в горшках и скамейкой на противоположной стене от дверей лифта. В конце коридора она увидела одну единственную дверь, а с другой стороны другую. На этом этаже всего две двери. Это, должно быть, пентхаусы, поняла Марджори, и ее желудок снова странно сжался. Она знала, что у Роба был большой номер на курорте, но ей никогда не приходило в голову, сколько денег у миллиардера.
Или он вообще-то больше не миллиардер?! В любом случае, он был не так богат. Она могла только представить, сколько стоит купить пентхаус на Парк Авеню, учитывая, что ее крошечная квартирка в Верхнем Ист-Сайде стоила почти две тысячи долларов в месяц.
С трудом сглотнув огромный ком в горле, Марджори прокралась к двери Роба. Ее желудок протестующе сжался. Что, если он кого-то развлекает? О боже, а что, если он не один дома? Ей следовало позвонить? Или она надеялась застать его за каким-нибудь занятием. Марджори затошнило. Могла ли она доверять? Заслужил ли Роб вообще доверие?
Боже милостивый, что же ей делать? Зачем она вообще пришла? Марджори была почти уверена, что ее сейчас вырвет от нервов, даже когда подошла к его двери и дважды постучала.
– Иду, – раздался мужской голос с другой стороны. Девушка услышала шаги, бегущие к двери, и ее мужество угрожало иссякнуть. О боже, что, если он был здесь с кем-то? Она умрет. Она просто свернется калачиком и умрет прямо здесь, на его пороге.
И дверь наконец-то открылась.
Перед ней стоял Роб с растрепанными волосами и потной грудью. Его грудь была обнажена и влажная от пота. На нем были грязные джинсы с дырками на коленях и босые ступни. Белые пятна покрывали его кожу. В руках он держал валик с краской. Его глаза загорелись при виде девушки.
– Черт возьми, Марджори! Что ты здесь делаешь?
О, нет. О, нет…
– Хм, ты сам сказал, что я могу приходить в любое время…
– Я знаю, но, господи, это же… – Он посмотрел на свое запястье, поморщился, а затем вытянул шею, заглядывая в квартиру позади себя. – Два часа ночи, – объявил он и снова посмотрел на нее. – Почему ты здесь в два часа ночи?
– Я не могла уснуть, – сказала она, скрестив руки на груди, словно защищаясь. – Почему ты красишь в два часа ночи?
– Я не мог уснуть, – сказал он с усмешкой. – Бессонница, помнишь? Как бы то ни было, я смотрел на стены этого дома и всё думал, что им нужен слой свежей краски, а работники придут только на следующей неделе, и я решил, что смогу сделать это сам, черт возьми, и… – Роб замолчал, когда валик с краской капнул ему на ногу. – Вот же дерьмо. Мне кажется, я только что оставил след краски от спальни до входной двери.
У Марджори вырвался смешок, слегка истеричный. Да, она была почти уверена, что сейчас упадет в обморок.
Роб слегка встряхнулся, а затем произнес:
– Входи. Подышишь и получишь кайф от запаха краски вместе со мной.
Марджори снова рассмеялась и шагнула внутрь.
В квартире царил полный беспорядок. Полы покрывала пластиковая обшивка, а стены были голыми и покрытыми пятнами, по всей видимости, от предыдущего жильца. В углу комнаты громоздилась груда коробок. В целом, квартира была огромной, намного больше, чем ее собственная. На самом деле Марджори была почти уверена, что его гостиная была больше, чем вся ее квартира.
– Ты переезжаешь сюда?
Роб моргнул, глядя на Марджори.
– Нет, я решил, что вломлюсь сюда и покрашу стены, а потом снова уйду. Как мститель.
Девушка фыркнула. Ладно, это был действительно глупый вопрос. Художник-мститель. Подумав об этом, Марджори усмехнулась. А потом она начала громко смеяться. Губы Роба изогнулись в улыбке, и он потер шею свободной рукой, и девушка поняла, что он тоже нервничает из-за ее прихода.
И Марджори продолжала смеяться. Всё это было так абсурдно. Она так чертовски нервничала, и вот она здесь, а он красит стены. Занимается «живописью»! Здесь не было девушек для вечеринок. Не было развлечений. Ничего, кроме Роба с босыми, забрызганными краской ступнями на пластиковом покрытии и пентхауса, пропахшего парами краски. Истерический смех вырвался из нее, и она не могла остановиться.
– Марджори? – спросил Роб с озадаченным выражением лица. – Ты в порядке?
Девушка подавила истерический смех, который продолжал клокотать внутри нее. Прижав кончики пальцев к губам, девушка кивнула. Когда она снова смогла дышать, то заметила:
– Ты капаешь на пол.
Роб посмотрел вниз. Затем мужчина пожал плечами.
– Эх. Ковер всё равно был дерьмом. Если краска попала на него, я заменю.
– Твой дом огромен. Разве у тебя нет друзей, которые могли бы помочь тебе с ремонтом?
– Любимая, у меня нет друзей.
По какой-то причине это отрезвило Марджори и задело за живое. Она сняла свои блестящие туфли и поставила их у двери, а затем протянула руку.
– У тебя есть я.
Улыбка на его лице стала шире, когда Роб оглядел Марджори с ног до головы, восхищаясь ее фигурой.
– Ты самый сексуальный друг, который у меня есть.
Девушка выхватила валик из его руки, стараясь не покраснеть.
– Ты только что сказал, что я твой единственный друг.
– Вполне справедливо, – Роб закрыл дверь. – Ты должна простить мне этот беспорядок. Я всё еще только доделываю. Только на прошлой неделе подписал документы на это место. Старые жильцы были курильщиками, так что дом проветривался несколько дней, но я всё еще чувствую этот запах, поэтому надеюсь, что краска убьет его.
Марджори осторожно принюхалась. И действительно, пахло сигаретами.
– Это ужасно.
– Да, но я купил это место за бесценок из-за вони. – Роб потянулся и повернулся к холлу. – Пойдем, я тебе всё покажу.
Взгляд Марджори остановился на его упругих ягодицах в джинсах и двух ямочках на пояснице. На спине у него красовались пятнышки от краски, и девушке захотелось коснуться Роба пальцами и стереть эти пятнышки. На самом деле, она просто хотела коснуться всей его кожи.
Это было так странно. Она пришла к Робу посреди ночи, не зная, чего ожидать…
Марджори на цыпочках прошла по заляпанному краской полу и последовала за Робом по коридору. Проходя мимо дверей, она заглянула в кабинет с уродливыми обоями и деревянными встроенными полками, шикарную, выложенную плиткой ванную и пустую комнату, которая могла бы стать спальней.
– Значит, ты купил квартиру, требующую ремонта? – вежливо поинтересовалась она.
– Да, – Роб указал на потолок, – старый владелец жил здесь лет тридцать или около того. Вот почему всё так устарело. Я подумал, что немного денег позволит это место сделать красивым.
– Понятно, – осторожно сказала Марджори, когда Роб прошел по коридору в комнату с двойными дверьми. Это, скорее всего, спальня. Она была огромной, с возвышающимся подиумом, на котором должна стоять кровать. В центре комнаты лежал надувной матрас с одеялом и подушкой, а в углу стоял раскрытый ноутбук. Шнуры тянулись к розетке. Это место напоминало Марджори студенческое общежитие, и так неуместно для миллиардера, что девушка просто долго смотрела на надувной матрац, прежде чем снова оглядеться.
В дальнем конце комнаты была дверь в еще одну ванную, а сбоку лежали валики и банки с краской. Панорамное окно спальни выходило на Манхэттен, и окна были открыты, впуская свежий воздух в квартиру. Снизу доносились слабые звуки уличного движения.
Несмотря на устаревший вид, дом всё еще был огромен. А для Манхэттена это не могло быть дешево. Она задалась вопросом, насколько Роб разорен после того, как пожертвовал свои деньги, и неприятный укол вины ударил ее.
– Хм, а сколько именно ты заплатил за эту квартиру, Роб?
Мужчина подошел к дальнему углу, где стояли краска и валики, распаковав один из них.
– Десять?! Нет, подождите, я думаю, восемь с половиной после торгов. Правда, всего три спальни.
Марджори чувствовала слабость.
– Десять… миллионов?
– Восемь с половиной, – поправил он. – Я пытаюсь сократить свой образ жизни в соответствии с моим новым бюджетом, – Роб сказал всё это так радостно.
Желудок Марджори снова скрутило от тошноты.
– Роб, я не хочу совать нос в чужие дела, но… насколько ты разорен, если покупаешь квартиру за восемь миллионов долларов? – Роб был полон противоречивых сигналов. Он купил пентхаус… но сам красил стены. Он был богатым человеком… но спал на надувном матраце. Марджори пребывала в смятении.
– Хм? – Роб обмакнул валик в краску, и Марджори уставилась на его упругие ягодицы. Почему он ведет себя так непринужденно и дружелюбно? Неужели Роб не хочет сорвать с нее одежду? Вот к примеру ей не терпелось снять с него эти джинсы.
Но ей нужно было знать.
– Роб, ты разорился? Из-за меня?
Мужчина удивленно посмотрел на нее.
– Марджори, любимая, я всё еще миллиардер. Ну, пока что. Я мог бы раздать больше денег. Было довольно приятно отдать последний кусок. Некоторые из тех женщин плакали как дети, когда я подписывал чек. Никогда в жизни не видел ничего подобного.
– Держу пари. – Марджори медленно подошла к стене, чувствуя себя пости деревянной.
Роб шлепнул валиком по стене, и краска брызнула. – Так. Ты так и не сказала, что делаешь здесь так поздно? Ты же знаешь это небезопасно в такое время. – Роб взглянул на нее. – Тебе следует быть осторожнее в большом городе.
Марджори показалось, что Роб сказал нечто забавное. А есть ли подходящее время, чтобы прийти к мужчине домой и сделать ему непристойное предложение? Эта мысль показалась ей забавной, и девушка снова начала смеяться, истерика вновь подступила к горлу. Почему всё идет не так, как ей хотелось бы? Почему они так странно ведут себя? Оба!
– Марджори? – Роб положил валик и прошел несколько шагов, разделяющих их. Девушка всё еще держала валик в руке. Мужчина спокойно забрал его из рук и положил тот на пол. Его руки легли на плечи Марджори, и он пристально посмотрел на девушку.
– Любимая, почему ты здесь?
Она с трудом сглотнула.
– Я прыгаю…
Он склонил голову набок.
– Ты чт…
Она обвила руками его шею и притянула Роба к себе. Ее губы нашли губы мужчины, а потом Марджори прижалась к нему в быстром и страстном поцелуе.
Глава 26
На долю секунды Марджори почувствовала, как Роб напрягся, а в следующее мгновение уже прижималась спиной к стене его спальни, и мужчина страстно целовал ее. Губы Роба были требовательными и страстными.
И о боже! Как же она скучала по этому мужчине. Марджори так по нему скучала. Горячие слезы потекли по ее щекам, хотя девушка продолжала целовать Роба, отдавая мужчине каждую частичку сдержанной страсти, которую накопила за последний несчастный месяц. Губы Роба ласкали ее уста, его руки обхватили лицо Марджори, а его колено слегка раздвинуло ее ноги. И это было неистово и так великолепно…
Спина у Марджори стала мокрой и липкой, а когда девушка повернула голову, то услышала почти хлюпающий звук, и ее щека коснулась влажной стены.
– Краска еще не высохла, – прошептала Марджори в горячие и настойчивые уста Роба, а затем снова скользнула языком между его губ.
Роб застонал, его член терся о бедра девушки, когда он прижал Марджори спиной к стене.
– Мне жаль, а хотя, на самом деле, вовсе не жаль. – Продолжал целовать ее Роб. – Значит ли это, что ты снова любишь меня?
Марджори кивнула, неистово прижимаясь устами к его губам.
– Никогда. Не прекращала. Любить. Тебя. – Девушка подчеркивала каждое слово пылким поцелуем.
Роб снова застонал:
– Боже, я люблю тебя, дорогая. Я знаю, что я немного лучше, чем пятно грязи на человечестве, но я работаю, чтобы быть таким человеком, которым ты сможешь гордиться…
– Я уже… – заверила она мужчину, нежно покусывая его губы. – Так и есть, Роб. Ты замечательный. Это я была такой дурой.
– Нет, – выдохнул мужчина ей в губы, а затем немного отстранился, желая посмотреть девушке в глаза. Руки Роба обхватили ее лицо, а большие пальцы погладили по ее щекам. – Нет, Марджори. Ты была права в каждом сказанном слове. Как я уже говорил, всю свою жизнь мне было наплевать на мнение других, а потом я встретил тебя, и у меня появилось на кого произвести впечатление. Я хотел, чтобы ты мной гордилась. И я никогда не чувствовал себя так раньше.
– Я горжусь тобой, – ответила Марджори Робу, задыхаясь. – Я так, так горжусь. Ты сделал удивительную вещь! Я и за миллион лет такого не ожидала. Я думала, ты забудешь обо мне, как только я уеду с острова.
– Забыть о тебе? – Роб усмехнулся и покачал головой. – Если бы я только мог. Ты постоянно у меня в голове. – Мужчина снова поцеловал ее. – Беру свои слова обратно. Я бы не забыл о тебе, даже если бы мог! Я люблю тебя. Я тебя обожаю. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной.
– Я тоже тебя люблю. Я так сильно люблю тебя, Роб. – Марджори снова поцеловала его, такая счастливая. Ее сердце было готово разорваться от счастья. – Не могу поверить, что ты последовал за мной в Нью-Йорк.
– Конечно, – ответил Роб, снова прижимаясь губами к ее устам. – Ты ведь здесь, а я хотел быть рядом с тобой. – Даже когда губы мужчины ласкали ее, взгляд Роба скользнул в сторону. – У тебя волосы в краске.
– А душ здесь работает? – поинтересовалась Марджори.
– Думаю да, но я не знаю, есть ли у меня полотенца.
Девушка посмотрела на кровать.
– Насколько чистое это покрывало?
– Достаточно чистое, – Роб схватил девушку и притянул к себе, подхватывая на руки и понес в ванную комнату.
Марджори прижалась губами шее мужчины, наслаждаясь его опьяняющим ароматом. Даже потный и покрытый пятнами краски, он пах чудесно.
Роб застонал.
– Боже, твой рот… – Руки мужчины скользнули выше по спине, и он аккуратно опустил девушку на ноги. – Не смейся над моей ванной в стиле семидесятых, любимая. Я собираюсь всё это переделать.
Марджори впервые подняла голову и захихикала.
Ванная выглядела ужасно. Действительно ужасно! Стены были отвратительного горчичного цвета, декорированная более темным золотом. Плитка на полу буро-зеленого цвета и напоминала кожу мертвой лягушки. Полки такого же зеленого цвета, а зеркало перед туалетным столиком обрамлено массивной резной позолоченной рамкой. Душевая была зеркальной, наверное, единственное место, что выглядело более современно из всего интерьера, но на противоположной стороне стояла ванна на ажурных золотых ножках, больше напоминая когтистую лапу.
– Ого, – выдохнула она. – Это действительно ужасно.
– Разве? – Роб усмехнулся. – Я почти горжусь этой отвратительностью до такой степени, что хочу оставить ее как дань уважения десятилетию.
– Пожалуйста, не надо, – сказала Марджори, смеясь. – Пожалуйста.
– Хорошо, – поддразнил он, и его руки снова обняли ее. – Но только ради тебя, любимая.
Марджори улыбнулась, услышав эти слова, и ее руки снова обвились вокруг его шеи, а затем они снова поцеловались. Роб потянул ткань рубашки Марджори вверх, и девушка послушно отстранилась от мужчины и подняла руки, позволяя Робу снять рубашку через голову. Раздев девушку, мужчина взглянул на перепачканную ткань и поморщился.
– Я надеюсь, это не твоя любимая рубашка, потому что теперь она вся в краске.
– Мне всё равно, – сказала Марджори, проводя руками вверх и вниз по его груди. – Я с радостью пожертвую всем своим гардеробом, если это будет означать, что ты снова окажешься в моих объятиях.
– Тебе даже не нужно заходить так далеко, – ответил Роб, и его руки скользнули вокруг ее талии, опускаясь к попке. – Мои требования гораздо проще.
– И какие же?
Роб прижался лбом ко лбу девушки и потерся носом о ее собственный:
– Просто люби меня, Марджори.
О боже, ее сердце затрепетало.
– Да, – нежно прошептала она. – Только тебя. Для меня нет никого, кроме тебя.
– Я чувствую то же самое. – Роб нежно поцеловал ее в губы, а руки потянулись к бюстгальтеру. – И я не могу дождаться, когда ты снова разденешься.
Марджори тоже ждала этого заветного мига, когда Роб расстегнет застежку, а ее руки скользнули вниз по спине мужчины, и девушка просунула пальцы под пояс свободных джинсов. На Робе по-прежнему не было нижнего белья, что заставило ее застонать от удовольствия. Руки вцепились в его ягодицы.
– Я хочу, чтобы ты тоже разделся, – отозвалась Марджори.
– Давай сначала снимем с тебя перепачканную краской одежду, – сказал Роб, и его губы изогнулись в улыбке. – Это не я прижимался к стене.
– Вообще-то, это ты толкнул меня к ней, – запротестовала Марджори, отстраняясь чуть назад, позволяя мужчине расстегнуть застежку на ее джинсах. Когда пуговица и молния были расстёгнуты, Марджори спустила джинсовую ткань вниз по бедрам, слыша стон удовольствия исходящий от Роба. Значит, мужчина всё же заметил, что ее трусики подходят к бюстгальтеру? У Марджори был один красивый комплект черно-розового прозрачного белья, и она надела его сегодня вечером для любимого мужчины.
– Просто смотреть на тебя убивает меня, – произнес Роб, и его руки потянулись к обнаженным бедрам, когда Марджори сняла джинсы.
– Ну, в этом ты сам виноват. – Игриво улыбнулась она. – Из-за тебя я должна принять душ, – добавила девушка, немного покачивая бедрами.
Бюстгальтер хоть и был расстегнут, но до сих пор прикрывал ее грудь. Сняв его, Марджори кинула его на пол, оставаясь в одних трусиках. И желая подразнить Роба еще больше, девушка повернулась к нему спиной, и слегка прогнувшись в спине, выпятив попку, начала медленно снимать трусики.
– Черт возьми! – пробормотал Роб, нежно поглаживая ее ягодицы. – Я думал, что твои ноги великолепны, но твоя задница – это настоящее совершенство. – Его пальцы заскользили по бархатной коже, наслаждаясь этим прикосновением.
Повернувшись к Робу, Марджори сняла резинку с волос, распуская волосы, перепачканные краской. Роб притянул ее обнаженное тело к себе и провел руками вверх и вниз по спине девушки.
– Такая красивая, и вся моя. Мне чертовски повезло!
Марджори улыбнулась и поцеловала мужчину еще раз, а затем потянулась к пуговице на его ширинке.
– Теперь твоя очередь! – прошептала Марджори. Руки Роба потянулись вниз, желая помочь девушке, но она оттолкнула их. – Позволь мне.
– Да, мэм, – ответил Роб со смешком и приложил руки на голову отдавая честь.
– Так-то лучше, – подметила Марджори и медленно расстегнула первую пуговицу его ширинки. Всего у него их было пять – никакой молнии – ведь он «коммандос». Марджори медленно, с осторожностью расстегивала каждую пуговицу, позволяя их предвкушению нарастать. Когда девушка, наконец, расстегнула последнюю пуговицу, Марджори просунула руку в его штаны и обхватила твердый член. Ее щеки окрасил румянец. – Я вижу, вы все скучали по мне.
– Он скучал по тебе больше всего. – Рука Роба скользнула в волосы девушки, и сжав пальцы, чуть наклонил ее голову назад для еще одного поцелуя, на этот раз собственнического и глубокого, даже когда ее пальчики сжимали его член.
Марджори нравилось прикасаться к мужчине, нравилось чувствовать его теплую кожу на своей, его запах, все. Просто быть здесь с этим человеком, в этой уродливой ванной, и измазанной краской – всё это делало ее такой невероятно счастливой, что Марджори едва могла дышать.
– Я люблю тебя, Роб, – повторила она.
– Я тоже люблю тебя, – ответил ей Роб между поцелуями. – И я обещаю, что больше ничего от тебя не скрою. Никаких грязных секретов, только я – настоящий.
Марджори кивнула. Это сработает, только если они оба будут доверять друг другу. И она сделал прыжок в пропасть, чтобы довериться мужчине еще раз. И только время покажет сделала ли она верный выбор или нет. И Марджори верила в Роба.
– Снимай штаны, – произнесла она требовательно.
– Черт возьми, да! – Роб вильнул бедрами, позволяя джинсам упасть к его ногам. – Теперь мы можем идти в душ?
– Конечно, – Марджори взглянула на зеркальную поверхность. – Не понимаю, как можно что-то подобное содержать в полной чистоте.
– Я планирую заляпать зеркало, – пробормотал Роб со злой усмешкой, – краска и, возможно, отпечаток твоих ягодиц.
Марджори рассмеялась и слегка покачала головой, когда Роб вошел в душ, включая воду. Трубы затрещали и застонали, и они оба обменялись встревоженными взглядами.
– Хм, может нам стоит пойти ко мне домой? – поинтересовалась Марджори. – Кровать находится в шкафу, но хотя бы душ работает.
– Нет, – сказал Роб и стукнул кулаком по одному из зеркал. Вода тут же хлынула из душа, и мужчина повернулся к Марджори с гордой улыбкой. – Давай вымоем краску с твоих волос, пока они не высохли.
Мужчина протянул ей руку, и взяла ее, девушка вошла под теплые струи воды. Следующие мгновения они провели, смывая краску с тел друг друга, Роб расчесывал пальцами ее волосы, убирая краску. У него был только один маленький флакончик гостиничного шампуня, и тот целиком ушел на волосы Марджори, стараясь привести их в порядок. В течение нескольких минут они мыли друг друга, но когда руки Роба стали менее эффективны, но такими настойчивыми и больше походили на поддразнивающие прикосновения, Марджори поняла, что вся краска была смыта с ее тела. Не то чтобы она была против, скорее наслаждалась. Ее мыльные руки пробежали по груди Роба, и Марджори почувствовала себя настоящей собственницей. Этот красивый мужчина принадлежал только ей. Она заявила на него права, и он тут же ответил ей тем же. И просто иметь возможность прикоснуться к нему было самым настоящим удовольствием. Девушка скользнула руками вниз к его твердому члену и обвила его пальцами.
