Текст книги "Миллиардер и девственница (ЛП)"
Автор книги: Джессика Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Это очень милая квартирка, – выпалила Бронте, неся коробку с подаренным постельным бельем. —Но как, черт возьми, тебе удалось найти в Верхнем Ист-Сайде за такую сумму?
– Очевидно, заплатив втридорога, – поддразнила Марджори, придерживая для подруги дверь. – И кровать находится в одном из шкафов.
Бронте хихикнула.
– Но паркетные полы! Ты должна признать, что это бонус. И у тебя есть окно! У Мэйли даже его не было, когда она переехала в Нью-Йорк.
– Это очень здорово, – согласилась Марджори, забирая коробку у Бронте и ставя ее на крошечную кухонную столешницу. – Город во многом отличается от Канзаса, и я почти уверена, что могла бы там снять огромный дом за такую сумму.
– Вероятно, – согласилась Бронте, открывая дверцу шкафа и заглядывая внутрь. – Да. Тут и впрямь кровать. Что ж, это не так и плохо. Расположение хорошее, и квартирка довольно симпатичная. Арендная плата слишком высокая, но это компенсирует то, что ты живешь в самом большом городе в мире. И вообще! У тебя будет столько дел, что не будет времени сидеть дома и хандрить.
– Я уже успела тут кое с кем познакомиться, – призналась Марджори. – Помнишь Агнес? Она живет двумя этажами ниже. Именно она убедила домовладельца выбрать мое заявление из всех остальных.
– О! Это так замечательно. У тебя уже есть первый друг здесь.
– Да, – ответила Марджори. – Агнес приглашает меня в пятницу вечером поиграть в бинго с ней и несколькими ее друзьями.
– Видишь?! – Бронте просияла, глядя на подругу. – Тебе здесь понравится. Это новое начало. Ее лицо стало обеспокоенным, и она оглядела Марджори. – Ты в порядке? Как твои дела?
Мардж заставила себя улыбнуться.
– Я в порядке. Правда.
– Ты уверена? Ты просто так… похудела.
Марджори слышала это несколько раз за последний месяц. Она действительно похудела на несколько килограммов, не в силах есть от горя. А при таком высоком росте всегда были видны изменения, даже несколько килограммов. – Я в порядке. Просто какое-то время мне было больно, но уже намного лучше. Честно, не волнуйся! – Марджори надеялась, что это прозвучало убедительно. Бронте не стала выглядеть более радостной и с ее лица не исчезло волнение.
– Он использовал тебя. А я такое ненавижу. Жаль, что я не уделяла тебе больше внимания, а была так поглощена вопросом «того ли красного оттенка розы».
Марджори махнула рукой в ответ на беспокойство Бронте.
– Это всё в прошлом. И я не уверена, использовал ли он меня. Иногда мне кажется, что именно так и есть, а я купилась на все его слова, а иногда, переосмысливая наши разговоры, мне кажется, что всё это было настоящим, – девушка пожала плечами и достала из коробки наволочку, развернув ее. – В любом случае, это не имеет значения. Я не могу быть рядом с таким человеком, как он, и мириться с бизнесом, которым он управляет. Правда… Я сама себе создала воздушный замок. Я думала, что он был кем-то другим. Роб тот, с кем я не смогу чувствовать себя комфортно и не задаваться вопросом: а кто я такая.
– Ты знаешь, – сказала Бронте, открыв шкаф-кровать, и доставая подушку для Марджори, и пройдя через комнату, она протянула ту подруге. – Когда я впервые встретила Логана, я не знала, что он миллиардер. Я думала, он управляющий отелем. Я ведь была простой официанткой. И когда узнала, что Логан миллиардер, я испугалась. Я не знала, смогу ли выдержать жизнь рядом с богатым человеком. И не просто богатым, а до неприличия богатым. И чем больше я боролась с этим, тем труднее мне было прийти к пониманию, что проблема была во мне, а не в нем. Я судила его отношения по количеству денег, а не то, что Логан действительно испытывал ко мне. Может быть и здесь то же самое?
Марджори покачала головой:
– Нет. Дело не в деньгах. Дело в том, что его бизнес создан для того, чтобы охотиться на девушек с низкой самооценкой и унижать их за деньги. Я не могу уважать того, кто так поступает. Мне это кажется неправильным. Может быть, я чересчур нравственна или ханжа, но именно так я себя и чувствую.
– Платон сказал: люди как грязь. Они могут либо питать вас и помогать вам расти как личности, либо они могут остановить ваш рост и заставить увянуть и умереть.
– Совершенно верно! – согласилась Марджори. – Я не хочу перестать расти. – По крайней мере, она была в этом уверена. В дневное время было легко ненавидеть Роба и всю его ложь, а вот ночью всё менялось: ей было одиноко в постели и порой сожалела, что прогнала Роба.
А сожалел ли сам Роб о том, кем он был? Что Марджори такая, какая есть?
Но больше всего она жалела, что не схватила Роба раньше и не затащила в постель. Возможно, это совсем неправильно, но так оно и было. Из всех вещей, по которым скучала Марджори больше всего – это его улыбка и нежные ласки. Делало ли это ее ужасным человеком? Ведь она должна была думать о том, как Роб лгал ей, как он наживался на женщинах с низкой самооценкой, а Марджори лишь скучала по нему.
– Но теперь, тебя окружают те люди, кто позволит тебе расти, – сказала Бронте с улыбкой, возвращая Марджори в настоящее. – И ты знаешь, что я здесь и, если тебе когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить, я всегда буду рада тебя выслушать.
– Я знаю. – Марджори засунула подушку в наволочку. – Но я думаю, что на какое-то время я просто погружусь в работу.
– А вот это уже музыка для моих ушей, – подметила Бронте. – Работы действительно много.
***
Марджори постепенно привыкала к жизни в Нью-Йорке. Некоторые вещи в городе были удивительными, как и огромное разнообразие ресторанов и туннелей метро, позволяющие добраться куда угодно без личного автомобиля. Больше всего Марджори любила магазины, музеи и Центральный парк. К некоторым другим вещам в Нью-Йорке нужно было привыкнуть, к примеру: покупать продукты в магазине на углу вместо супермаркета, к множеству такси, и бесконечному рою людей. Марджори никогда в жизни не видела столько людей в одном месте. Девушка шла рядом с ними по улицам, делила с ними такси и слышала их сквозь тонкие стены своей новой квартиры. Казалось, никто в Нью-Йорке никогда не был одинок.
И всё же среди всех жителей города Марджори чувствовала себя очень одинокой. Может быть, она была глупой и слишком наивной, но скучала по Робу. Время, проведенное с ним, заставило ее почувствовать себя более живой, чем когда-либо прежде. Как будто кто-то наконец увидел ее – настоящую ее – и был рад находиться рядом с ней.
Может быть, именно поэтому, после столь короткого курортного романа, ей было так трудно вернуться к привычной одинокой жизни. И даже проведенное время с Агнес и ее друзьями за игрой в бинго, не приносило удовольствия и ощущение полной жизни. И даже поход в магазин пряжи и выбор нового рисунка для вязания больше не казались такими захватывающими, когда рядом с ней не было того, кому она могла показать свое творение. А ложиться в свою двуспальную кровать, казалось смертным приговором.
Она скучала по поцелуям, скучала по прикосновениям. Ей не хватало смеха Роба, когда Марджори рассказывала банальную шутку.
Она скучала по Робу.
Он стал ее первой настоящей любовью, и Марджори влюбилась быстро и бесповоротно. И ей потребуется гораздо больше времени, чтобы прийти в себя, но когда-нибудь страдания закончатся.
Но в городе, полном тысяч и тысяч лиц, она могла бы поклясться, что видела Роба везде, куда бы ни пошла и не посмотрела. Это беспокоило ее. Марджори казалось, она слышала его смех, но обернувшись – рядом никого не было. Стоило увидеть рубашку, которую носил Роб, как девушка следовала за владельцем, желая увидеть Роба, но там был совершенно другой человек. Она могла бы поклясться, что видела, как темноволосый мужчина, очень похожий на него, садился в такси.
Марджори призналась в своем «преследовании Робом» Бронте, и подруга с грустью посмотрела на нее, предлагая пойти на свидание. Бронте предложила познакомить Марджори с одним мужчиной, но вместо этого она отправилась на экспресс-свидания.
Каждый мужчина был напуган ее ростом, и девушка возвращалась домой униженная и в полном отчаянии. Не то чтобы она хотела кого-то из мужчин. Она мысленно сравнивала их с Робом, и понимала, что они совершенно не похожи на него. Им не хватало его улыбки, его защитного инстинкта, его обаяния, вообще они были не Робом.
Марджори решила, что ей придется еще немного потерпеть, пока ее будут преследовать воспоминания о мужчине. Есть вещи и похуже, чем мысль о том, что ты мельком увидела человека, которого любила, хоть и на краткий миг своей жизни.
***
– Еще чаю, Мардж? – Агнес подняла свой цветочный чайник. – Я знаю, как ты любишь свой «Эрл Грей».
Марджори протянула ей изящную фарфоровую чашку.
– Это было бы замечательно, спасибо. – Девушка оглядела крошечную квартирку Агнес. Картины и безделушки покрывали каждый дюйм всех поверхностей, и маленькая комнатка казалась переполненной всевозможными воспоминаниями. – У тебя прекрасный дом. Не возражаешь, если я посмотрю твои фотографии?
– Вовсе нет, – просияла Агнес. Женщина налила Марджори новую чашку чая и взяла телефон. – Я просто пошлю Дьюи селфи, пока ты будешь это делать.
Марджори усмехнулась и сделала глоток своего напитка.
– Значит, вы с Дьюи всё еще вместе? – Марджори познакомила их на острове, желая больше времени проводить с Робом. К ее удовольствию они поладили.
– Вроде как да, – согласилась Агнес. – Через две недели он приезжает в Нью-Йорк на какое-то время. Из-за встреч с доктором мы находимся в разлуке, но мы общаемся в Facebook. – Женщина с гордостью посмотрела на Марджори. – Я присматриваю его для мужа номер семь.
Марджори улыбнулась:
– Я была бы более чем счастлива стать подружкой невесты на вашей церемонии, если тебе удастся подтолкнуть его к алтарю! – Марджори сделала еще глоток чая и поставила чашку на стол. Девушка подошла к антикварному шкафу в углу, заваленному картинными рамами. Некоторые из фотографий были еще даже черно-белыми. На снимках Агнес был разный возраст, имелись даже ее детские фотографии. Зачарованная, Марджори уставилась на фотографии и остановилась на одной из них, где на танцполе стоял красивый моряк и молодая Агнес. Они выглядели невероятно счастливыми.
– Кто на этой фотографии?
Агнес обернулась через плечо и посмотрела на снимок.
– Это муж номер два. Курт. Милый человек. Погиб в Корее через два года после нашей свадьбы.
– Ох. – Марджори почувствовала болезненный угол в сердце, при мысли, как яркая, счастливая пара на фотографии имела такой несчастливый конец. – Мне очень жаль, Агнес.
– Всё в порядке, Мардж, милая. После него я встретила много хороших людей, включая Дьюи. – Женщина просияла. – Подумай, мы оба нашли любовь на острове!
– Только не я, – тихо сказала Марджори. Девушка выпрямилась и отвернулась от фотографии. – Мой оказался лжецом и плохим человеком.
– Неужели? – Агнес выглядела очарованной. – О чем он тебе солгал?
Марджори призналась Агнес в том, что у Роба был свой бизнес канал «Мэн», о его шоу «Сиськи или ПНХ?». Девушка рассказала женщине о том, что до репетиционного ужина не имела ни малейшего представления о том, кто он, и как ей было больно после всей правды.
Агнес просто склонила голову набок и выглядела озадаченной.
– Он тебе сказал, кто он такой, и на этом всё закончилось?
Марджори пожала плечами.
– Он сказал, что готов измениться ради меня, и спросил, что для этого нужно. Он просил дать ему шанс, чтобы заставить меня изменить свое мнение о нем. Доказать, что все чувства были правдой. Только я больше не могла ему доверять, узнав всё это. Я чувствовала себя преданной. Особенно после того, как эти ужасные люди пытались заставить меня снять топ для шоу, – Марджори вздрогнула, – а после выяснить, что он был их боссом…
– Хм… – сказала Агнес. – Это так интересно. Но ты читаешь бульварные газетенки, дорогая? Я нахожу, что у них самые лучшие кроссворды.
Марджори улыбнулась.
– Да?
– Угу, а еще фотографии голых мужчин в Голливуде. Я всего лишь человек, – улыбаясь, сказала Агнес, нахально подмигнув Марджори. Напевая себе под нос, женщина прошла на кухню и найдя стопку журналов, принялась их перебирать. – Я почти уверена, что у меня есть кое-что, что ты захочешь увидеть.
– Я действительно не читаю бульварную прессу, – ответила ей Марджори.
Вернувшись с острова, девушка просмотрела несколько из газет и журналов, сгорая от любопытства по поводу жизни Роба. Но то, что она увидела, было ужасно. Фотографии, на которых он развлекается на яхте в Ибице с моделями Victoria's Secret. Слухи об оргиях и наркотиках. Его сексуальные похождения. После этого с прессой было покончено и Марджори не хотела больше ничего знать.
«Все это дерьмо – фальшивка», – сказал ей Роб. Но так ли это было?..
Поверить в публичного Роба было гораздо легче, чем в того мужчину, которого Марджори встретила на острове. Видя расстроенный вид девушки Агнес, погрозила ей пальцем и продолжила листать журнал.
– Я обещаю тебе, что ты захочешь увидеть это. Ах, вот и мы! – Женщина раскрыла журнал на нужной странице и протянула его Марджори. – Прочитай это.
Первое, что увидела Марджори – великолепная фотография Роба в деловом костюме, с телефоном возле уха. Мужчина смотрел на нее прямо с глянцевой страницы. Марджори ничего не могла с собой поделать, и у нее перехватило дыхание, и девушка слишком долго смотрела на снимок. Роб выглядел так хорошо. Загорелый, гладковыбритый, красивый, с расстегнутым воротничком, без галстука. Темные очки закрывали его глаза, и Марджори пожалела, что не может их увидеть.
На фотографии рядом с Робом был изображен какой-то шейх, и девушка нахмурилась. Какое отношение эти двое имеют друг к другу? Затем она впервые прочитала ярко-желтый заголовок.
«Миллиардер плейбой продает канал «Мэн» и все его дочерние предприятия саудовскому принцу в миллиардной сделке!»
Под ним так же располагался заголовок:
«И ОТДАЕТ ВСЕ ДЕНЬГИ НА БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ!»
Глаза Марджори расширились. Она взяла журнал и принялась лихорадочно читать текст на странице:
«Ничто в тридцатидвухлетнем красавце-миллиардере Роберте Кэнноне никогда не было предсказуемым, за исключением его любви к вечеринкам. Но похоже, миллиардер, любитель скандала начинает новую жизнь. По сообщениям, поступающим из залов заседаний, Кэннон продал невероятно прибыльный канал «Мэн» и его дочерние предприятия могущественному саудовскому миллиардеру за более чем миллиард долларов. Когда его спросили, почему Роб уходит из кабельной индустрии, сам владелец предпочел остаться негласным, но один из источников говорит, что несмотря на отличные рейтинги, Кэннон был недоволен самим бизнесом. Кто-то открыл ему глаза, и ему не понравилось то, что он увидел. Всё очень загадочно.
Наш секретный источник поведал, что все полученные деньги с продажи канала, Роберт Кэннон пожертвовал до последнего цента женскому фонду. Всё верно – каждый доллар от продажи канала «Мэн» теперь пойдет на помощь пострадавшим женщинам и жертвам насилия.
Мы пытались связаться с представителями Кэннона, но и те не столь разговорчивы. Может быть, в этой увлекательной истории есть еще один аспект, о котором мы еще не знаем? Если есть, мы получим настоящую сенсацию!»
– О, мой бог! – прошептала Марджори. Девушка проморгалась, а затем приступила читать статью снова.
– Странно, что ты ничего об этом не слышала, Мардж. Ты что, никогда не гуглишь бывших парней?
Девушка покачала головой.
– Нет! Ну, по возвращению я так и сделала. И то, что я увидела, мне не понравилось.
Агнес постучала длинным костлявым пальцем по фотографии Роба.
– Можешь считать меня сумасшедшей, но я думаю, что этот внезапный всплеск милосердия как-то связан с тобой.
Марджори не знала, что и думать. Почему Роб ничего ей не сказал? Девушка просто смотрела и смотрела на статью.
Роб продал свою сеть. Он не оставил себе ни доллара. Теперь он был на мели… и всё благодаря ей. О, боже… Желудок Марджори скрутило от тошноты. Что, если Роб сейчас злится на нее, потому что думает, что она вынудила его? У нее закружилась голова.
– Почему бы тебе не взять этот журнал с собой, милая Мардж? Это даст тебе время прочитать его позже.
Там было не больше двух абзацев, но Марджори кивнула и прижала журнал к груди.
***
В тот вечер Марджори ужасно играла в бинго. Девушка пообещала Агнес поехать с ней, но на самом деле ей просто хотелось остаться дома и смотреть на эту глянцевую статью, а еще погуглить про Роба и эту внезапную продажу его бизнеса. Узнать больше подробностей, почему Роб всё это сделал и как он поживает сейчас, не имея в кармане ни цента.
Марджори становилось дурно при одной только мысли о том, что кто-то может пожертвовать миллиард долларов только для того, чтобы доставить ей удовольствие. Конечно, это хорошее дело, но это была неслыханная сумма денег. Совершенно огорчительная сумма.
Поэтому Марджори попыталась поиграть в бинго и поболтать с друзьями, но ничего не получалось. Девушка пропустила половину номеров, потому что постоянно гуглила Роба, пытаясь найти о нем информацию. В конце концов Марджори отдала Агнес свой лотерейный билет, чтобы могла сосредоточиться на своем телефоне. Как назло, ее билет принес тысячу долларов джекпота, и Мардж настояла на том, чтобы Агнес забрала их.
В последнее время эта женщина была для нее невероятным другом, и деньги не имели никакого значения.
– Купи Дьюи билет, чтобы он навестил тебя, – настояла Марджори, и улыбка Агнес осветила зал по игре в бинго.
Наконец вечер подошел к концу, и Марджори с Агнес расстались. Девушка поднялась на лифте еще на несколько этажей в свою новую квартиру. Внутри было совершенно тихо – даже ее шумные соседи не издавали ни звука. Марджори закрыла дверь, запирая на все замки, на цепочку, а после подтащила к ней свой маленький комод. Жизнь в одиночестве в Нью-Йорке не позволяла ей чувствовать себя в полной безопасности. Затем девушка сбросила туфли на высоких каблуках, подошла к шкафу, потянула вниз кровать, и плюхнулась на нее, собираясь снова пролистать журнал Агнес.
Всего два абзаца. Марджори не понимала. Богатый, красивый миллиардер продал свой бизнес, акции – и этому было посвящено всего лишь два абзаца? Это просто смешно. Марджори снова и снова листала журнал в поисках новой информации. Девушка просматривала сайты в интернете, но вся информация и сплетни были гораздо старше трех месяцев. Казалось, что люди Роба – если они у него еще оставались – были в недосягаемости для прессы, и ничего не просачивалось в СМИ, кроме сенсации в маленьких двух абзацах о продаже канала.
Где же Роб?
Что же он делает?
И почему он продал свой бизнес?
Почему Марджори могла узнать больше подробностей о его вечеринках на Ибице, чем о том, что он делал со своими деньгами?
Когда все ее поиски оказались безрезультатными, она осторожно вытащила глянцевую страницу из журнала и снова, и снова смотрела на фотографию Роба. Девушка приклеила ее рядом с кроватью, как делала в детстве с поп-идолами, а потом плакала, пока не заснула, глядя на его фотографию.
Глава 24
Через неделю Марджори уже доставляла коробку с книгами «Государь» Николлы Макиавелли в ближайший дом престарелых, в ожидании нового мероприятия книжного клуба Бронте. Марджори отдала коробку и свернула на улицу, но заметила, как знакомая шевелюра исчезла за углом.
У Марджори перехватило дыхание. Не может быть. Прижимая к себе сумочку, девушка прошла по улице и выглянула из-за угла… как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина исчез за очередным углом.
Вот же! Девушка посмотрела на свои туфли – пятидюймовые фиолетовые «Miu Miu». Она никогда не догонит мужчину в этой обуви. Будь проклята ее любовь к восхитительной обуви! Девушка схватила одну туфлю, и стащила ее с ноги, затем другую, и бросила их в свою сумку через плечо, затем побежала по улице вслед за мужчиной.
Ей нужны были ответы.
Мужчина шел впереди нее, его темная макушка проплывала над потоком идущих людей, рубашка была бледно-бежевого цвета. Краем глаза Марджори следила за ним, пока он шел по одной улице, а потом по другой. Это всего лишь незнакомец, напомнила Марджори себе. Это просто человек, который был похож на Роба. Так и должно быть.
Но когда девушка наконец догнала его, тяжело дыша от быстрого бега, то собравшись с духом, протянула руку и похлопала мужчину по плечу.
И к ее удивлению… Роб обернулся.
Он выглядел таким же удивленным, увидев ее.
– Марджори? – Он взглянул на перекресток и отошел в сторону, машинально утягивая девушку за собой. Они направились под навес ближайшего магазина. – Что ты здесь делаешь?
– Я увидела тебя… – выдохнула она. – Я увидела тебя.
Марджори не могла перестать смотреть на мужчину перед собой. Боже милостивый, он был так хорош собой. Его волосы выглядели чуть короче, подбородок чисто выбрит. Его зеленые глаза блестели, ресницы такие густые, и мужчина выглядел восхитительно в этой рубашке с напуском на джинсы и расстегнутым воротом. Он выглядел так же хорошо, как Марджори помнила, и был чертовски аппетитным в ее воспоминаниях.
Роб потер затылок и немного смутился:
– Ты не должна была меня увидеть.
– Но ты забыл, какая я высокая на каблуках, – напомнила она ему. Роб засмеялся и посмотрел на ее босые ноги, а Марджори пошевелила пальцами.
– Я… хм… сняла их, чтобы побежать. Хотела убедиться, не ты ли это.
– Ну, это чертовски неловко, – протянул роб.
Так оно и было? Сердце Марджори немного дрогнуло от этих слов.
– Что ты делаешь здесь, в Нью-Йорке?
Роб долго смотрел на девушку, прежде чем ответить.
– Преследую тебя.
– Ч-что? – Марджори не могла поверить своим ушам. – Преследуешь меня? – Так значит это был он все те разы, когда она думала, что заметила его? – Почему ты преследуешь меня?
– На самом деле я не совсем преследую, – пояснил Роб, оглядываясь и понижая голос. – Только не жутким, незаконным способом. Я просто чертовски скучаю по тебе и подумал, может быть, если время от времени я буду видеть тебя издалека, не будет так больно. Но это не помогает.
Марджори уставилась на мужчину.
– Скажи что-нибудь?.. – прошептал он.
– Я… Я даже не знаю, что сказать, Роб.
Мужчина был здесь, наблюдал за ней? Ему было больно? Значит ли это, что он скучает по ней по-настоящему? Или Роб просто злился на нее, что всё так обернулось? В течение нескольких дней… нет, недель… Марджори думала, что скажет ему, если когда-нибудь увидит его снова. Теперь он был вот прямо здесь, перед ней, в нескольких дюймах от нее, а в голове не было ни единой мысли.
Просто совершенно, совершенно пусто.
Выражение лица Робы было немного разочарованным. Его губы сжались в узкую полоску.
– Я оставлю тебя в покое, любимая. Прости, если напугал тебя.
Роб отвернулся и хотел направиться обратно к перекрестку, как Марджори схватила его за рубашку.
– Подожди!
Роб остановился, снова оборачиваясь к ней.
– Ты не напугал меня, – тихо сказала она. Хотя как сказать. Сейчас Марджори была в полном ужасе, ее сердце билось как у кролика, вот только совершенно по иной причине. Ей было снова очень больно и страшно. Она боялась возродить все свои надежды, а после они могут рухнуть как карточный домик.
Роб ждал еще хоть каких-нибудь слов. Посмотрел на руку Марджори, всё еще сжимавшую ткань его рубашки.
– Ой! – Девушка тут же отпустила его, чувствуя себя немного глупо. Ей нужно было что-то сказать. Что-нибудь. Завести разговор в нужное русло. – Я видела тебя… в журнале.
Выражение лица Роба стало непроницаемым.
– О боже… мне жаль. – Мужчина снова потер шею. – Что бы это ни было, скорее всего, это ложь. Они выдумывают всякое дерьмо, чтобы продавать газеты. Я не прикасался ни к одной женщине с тех пор, как видел тебя в последний раз.
Глаза Марджори расширились.
– Нет, это не так! Там было не это. – Затем Марджори пристально посмотрела на Роба. – А с кем ты встречаешься сейчас по слухам?
– С какой-то цыпочка из списка «Д» с большими поддельными буферами, – поморщился Роб. – Это ужасно, но не правда. Она участвовала в одной из специальных программ, которые мы запускали в последнее время, – договорив, Роб замолчал, а после добавил: – Все сплетни – не правда.
– Я видел информацию о продаже, – сказала Марджори. – Это правда? Ты продал свой канал «Мэн»?
– Не только его, но и все, – согласился Роб, пристально смотря на Марджори. – Каждый филиал, каждое видео, каждое шоу, журнал, все, что хоть отдаленно связано с лэйблом «Кэнон». Всё продано. – Роб поднял руку и изобразил фейерверк. – Пуф! И готово!
Говоря это, мужчина улыбался. Что это значит? Почему это вселяет в нее такую надежду?
– И… ты отдал все деньги на благотворительность?
– Да, – покачал он головой, – я не хотел ничего оставлять себе, что связано с моей прежней жизнью. Грязные деньги и всё такое. Казалось неправильным извлекать из этого выгоду.
– Грязные деньги? – Роб просто сказал слова, которые Марджори так хотела услышать? Она не знала и боялась спросить. Марджори крепче вцепилась в ремешок сумочки, словно он мог удержать ее от слабости в коленях. – Теперь ты на мели?
– На мели? – глаза Роба расширились, и он рассмеялся. – Нет, я не разорен. У меня было много денег, вложенных в инвестиции и недвижимость. Конечно теперь, я не так отвратительно богат, как был раньше, но я не разорен, любимая.
Это заставило Марджори испытать облегчение. На кончике языка вертелся ответ, что она не была его «возлюбленной», как делала это много раз ранее, но девушка не могла заставить себя сделать это и между ними повисло неловкое молчание.
– Я начал всё с чистого листа, – добавил Роб, – сейчас я рассматриваю новые идеи для шоу. Как например канал «Бинго». Может быть, какая-то домашняя игра для пожилых людей.
Марджори не могла удержаться и рассмеялась. Конечно, он всё еще думал.
Выражение лица мужчины стало немного озорным. – Я ничего не могу с собой поделать. Я не из тех, кто сидит сложа руки и считает деньги. Я вижу возможность, и иду за ней, – сказал Роб.
– Некоторые вещи никогда не меняются, – подметила Марджори, улыбаясь.
Довольное выражение на его лице тут же погасло.
– Разве я не изменился? – спросил он, понизив голос. – Или я буду вечно в полном дерьме из-за выбора, сделанного до того, как встретил правильного человека?
Была ли она тем самым «правильным человеком», о котором говорил Роб? У Марджори пересохли губы, и девушка облизнула их, почувствовав непреодолимое желание убежать от какого-то внезапного разочарования.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что надрывался изо всех сил, чтобы стать кем-то, кого ты могла бы уважать. Кем-то, кто мог бы тебе понравиться. Кто-то, кем ты можешь гордиться. Но самое главное – это тот, с кем ты можешь себя видеть в будущем. После последнего нашего разговора я понял, что все, что ты говорила, было правдой. Я прошел через всю свою жизнь, не заботясь о том, кто-что думает обо мне, мне никогда не было до этого дела. Ты считала меня придурком? Хорошо. Я был придурком! Но поговорив с тобой, я понял, что для того, чтобы заполучить уважение, нужно его заслужить. Я об этом никогда не думал. Я зарабатывал на жизнь сиськами, задницами и тупым мышлением парней из братства, и конечно же, такая порядочная и милая девушка, как ты, не будет уделять мне время. А с чего бы ей это делать? Я торгую всем, что она ненавидит. Теперь я это понимаю. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь отбелить себя в твоих глазах, но я чертовски уверен, что попытаюсь это сделать. – Роб пожал плечами. – Никто никогда не заставлял меня захотеть стать кем-то лучше, чем я был, пока я не встретил тебя.
Марджори продолжала молчать. Девушка даже затаила дыхание, боясь, что если вздохнет, то пропустит хоть слово из его признания. Взгляд Роба остановился на ее лице, и мужчина наклонил голову, изучая ее с выражением такой тоски, что у нее защемило сердце.
– Я не переставал любить тебя, ты же знаешь. Я всегда думал, что любовь с первого взгляда – это такая ерунда, а потом встретил тебя. Я никогда ни к кому так не относился. Это не просто похоть. Я хочу слышать твой смех, видеть твою улыбку и просыпаться утром рядом с тобой. Я чертовски скучаю по тебе, и хочу, чтобы ты вернулась, и если это означает, что я должен пожертвовать каждый доллар, который я когда-либо зарабатывал, на благотворительность и жить в коробке под мостом, чтобы получить твое уважение, то я так и сделаю.
– Я… я… – Марджори не могла придумать, что ответить. Тоска и страх сплелись вместе, удерживая ее на месте. Что, если Роб произносит все эти слова, признания в любви, ради еще одного трюка? Что, если это снова сломает ее?
– Я знаю, – тихо сказал он. – Всё в порядке, любимая. Я знаю, что трудно поверить в то, что я говорю. Но это правда. И тебе не обязательно делать это сейчас. У тебя есть время подумать. – Роб сунул руку в бумажник и вытащил визитную карточку. – Есть ручка?
Марджори полезла в сумочку, выудила одну и протянула мужчине, всё еще пребывая в шоке.
Роб взял ручку и что-то записал на обороте.
– Это мой адрес в Нью-Йорке. Если когда-нибудь захочешь зайти и поздороваться, я буду рад тебя увидеть. В любое время дня или ночи. Или звони.
Марджори кивнула, широко раскрыв глаза, и взяла визитку, которую Роб протянул ей.
Мужчина слегка коснулся ее щеки, улыбнулся и ушел.
А Марджори стояла босиком на углу улицы, сжимая ручку и визитную карточку, и смотрела, как мужчина, которого она боялась полюбить, снова уходит из ее жизни.
***
В течение двух дней Марджори размышляла что же делать дальше. Девушка вбила адрес Роба на Парк Авеню, проложила маршрут в «Google-картах» и все эти дни проходила мимо его дома, хотя это более длинный маршрут, но так она питала надежды, что она снова столкнется с Робом и ей не придется делать первый шаг. Только все старания оказались напрасны. Ночами Марджори смотрела на фотографию Роба из журнала, прежде чем засыпала.
Девушка не знала, что делать. Она была неопытна, когда дело касалось отношений, и чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Марджори знала, что проще всего будет позвонить ему или пойти к Робу домой и поговорить. Признаться в своих чувствах. И что потом?
Было ясно, Марджори не могла трезво мыслить. Она поверит всему, что Роб ей скажет. Так что же ей делать? Нанять частного детектива? Это казалось нелепым. Прямо сейчас она стояла между выбором: верить и надеяться на лучшее или полностью отказаться от Роба и лелеять раненое сердце, пока оно не перестанет кровоточить.
А увидев Роба снова, Марджори поняла, как сильно, до смешного, влюблена по самые уши в этого человека. Ей потребовались все силы, чтобы не броситься Робу на шею и не зацеловать до смерти. Умолять его любить ее хотя бы наполовину так же сильно, как она любила его, и никогда, никогда больше не лгать ей.
