Текст книги "Чары старинного замка"

Автор книги: Джессика Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Я дал Чарли печенье, ничего? – спросил Торр.

– Э-э… да, спасибо.

Мэллори пришлось высунуть голову из-под одеяла, чтобы он мог ее слышать.

– Еще я пожелал ему спокойной ночи и сказал, что мы увидимся утром, как ты всегда делаешь.

Мэллори изумленно уставилась на него.

– Откуда ты про это узнал?

Сев на край кровати, Торр начал снимать ботинки.

– Это твой обычный ритуал перед сном. Я не раз слышал, как ты разговариваешь с Чарли.

Он ее подслушивал, а она об этом даже не догадывалась! Мэллори не знала, чувствовать ли себя полной дурой или удивляться, что Торр снизошел до такой ерунды.

– Наверное, ты считаешь меня сентиментальной идиоткой?

– Вовсе нет, – ответил он, снимая свой толстый вязаный свитер. – Мне нравится, что ты уделяешь ему столько внимания.

Больше, чем мне. Невысказанные слова повисли в воздухе. Затем за свитером последовала рубашка, и Мэллори не сразу обнаружила, что с восхищением разглядывает широкую обнаженную спину Торра. Она надеялась, что он не собирается спать обнаженным. Тогда ей вряд ли удастся уснуть. Отругав себя за подобные мысли, Мэллори отвернулась. Она вовсе не собиралась подглядывать за своим мужем. Когда она снова украдкой посмотрела на него, на нем было термобелье. Похоже, Торр лучше готов к холоду, чем она.

– Спасибо, что выгулял Чарли, – запоздало произнесла она.

– Не за что. Я люблю собак.

В воздухе повисла тишина, и Мэллори поспешила нарушить ее:

– Тогда почему ты не завел себе собаку?

– В детстве у меня был пес по имени Башер, – ответил он, вставая и направляясь к выключателю. – Он был самой лучшей собакой на свете, и я не смог найти ему замену.

– Чарли значит для меня то же самое.

Торр выключил свет, и комната погрузилась во мрак. Казалось, в темноте шум ветра и дождя усилился. Содрогнувшись, Мэллори заставила себя вернуться к разговору о собаках.

– Я бы никогда не подумала, что ты любитель собак, – произнесла она слегка дрожащим голосом.

– То же самое могу сказать о тебе. – Как назло, его голос звучал ровно. – Мне всегда казалось, что Чарли тебе не подходит.

Матрац заскрипел и просел под его весом, и Мэллори пришлось вцепиться в свой край кровати, чтобы не покатиться к нему.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, чтобы не думать о близости Торра.

– Старую поговорку, согласно которой собаки похожи на своих хозяев – или наоборот? – Он поправил подушку и уютно устроился на кровати. – Ты больше похожа на любительницу кошек или породистых собак, таких же ухоженных и элегантных, как ты. Чарли славный пес, но он не соответствует твоему имиджу.

– И какой у меня имидж? – раздраженно спросила Мэллори.

Торр задумался.

– Ты элегантная, стильная, утонченная. Совсем не похожа на Чарли.

– Это просто внешний образ. На самом деле я не такая. А почему тебя беспокоит, подходит мне Чарли или нет?

– Меня это нисколько не беспокоит, – ответил Торр. – Я просто пытаюсь поддержать разговор. Подумал, это отвлечет тебя от того факта, что мы лежим в одной постели.

Разговор действительно ее отвлек, пока он об этом не упомянул. Их тела не соприкасались, но Мэллори физически ощущала его близость. Это напомнило ей об их брачной ночи, о леденящем ужасе, вызванном прикосновением Торра, о чудовищной ошибке, которую она совершила.

Некоторое время продолжалась тишина. Мэллори лежала в одном положении, боясь пошевелиться. Однако вскоре у нее затекла нога, и она осторожно повернулась, надеясь, что Торр этого не заметит. Возможно, он уже уснул.

– Надеюсь, ты не будешь ворочаться всю ночь, – послышался в темноте его голос, и она вздрогнула.

– Я не ворочаюсь. Просто пытаюсь лечь поудобнее.

– Я думал, ты устала.

– Это прошло. Я никак не могу расслабиться. – Вздохнув, Мэллори снова заворочалась. – Все так странно. Это мрачное место, буря… ты.

– Я не странный, – заметил Торр. – Я твой муж.

– Странно находиться с тобой в одной постели.

Теперь настала очередь Торра вздохнуть.

– Можешь расслабиться, – нетерпеливо произнес он. – Я не собираюсь тебя соблазнять. Я уже говорил, что не прикоснусь к тебе. Разумеется, до тех пор, пока ты сама меня об этом не попросишь, – добавил он.

Его насмешливый тон задел Мэллори.

– Сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет! – отрезала она.

– Отлично, – сказал Торр. – Продолжай грезить о Стиве. Он этого не стоит, но, если хочешь растратить свою жизнь впустую, убиваясь из-за мужчины, который так с тобой обошелся, пожалуйста. Я думаю, это неправильно, но не буду тратить силы и переубеждать тебя. Все зависит только от тебя, Мэллори. Если ты когда-нибудь решишь, что тебе нужен настоящий брак, дай мне знать, но до тех пор все останется как есть. Зная, что ты испытываешь к Стиву, я не могу тебя желать, поэтому тебе нечего меня бояться.

– Я знаю, – пробормотала она, злясь на него за то, что он заставил ее чувствовать себя полной дурой.

– Ладно. У нас был долгий день, и я устал, поэтому давай попробуем уснуть. – Торр повернулся на бок, и пружины матраца заскрипели. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Лежа на краю кровати, Мэллори пыталась заснуть или хотя бы оставаться неподвижной, но это оказалось нелегко. Даже в шерстяных носках ее ноги были холодными как лед. Она привыкла к гулу автомагистралей, стуку каблуков по асфальту, завыванию сирен, громкому смеху, а здесь, несмотря на бурю, было необычно тихо. Да еще эта кромешная тьма. Мэллори пожалела, что не взяла Чарли в спальню. Его сопение подбодрило бы ее.

Конечно, рядом был Торр. Если бы только они были друзьями и она могла бы прижаться к нему и признаться, что ей холодно, страшно и одиноко. Но после их разговора ей не хотелось, чтобы он считал ее еще более капризной и изнеженной.

В темноте послышался раздраженный вздох.

– Ради бога, Мэллори, перестань ворочаться!

– Я никак не могу согреться, – призналась она.

Тогда он, что-то пробурчав себе под нос, повернулся к ней лицом и резким движением привлек ее к себе.

– Что ты делаешь? – возмутилась она, застигнутая врасплох.

– Пытаюсь уснуть, – отрезал он. Его тон разительно контрастировал с теплом, исходящим от его тела. – Но, похоже, мне это не удастся, если ты всю ночь будешь сотрясать матрац, дрожа от холода и напряжения.

– Кажется, у меня есть причины испытывать напряжение, – пробормотала Мэллори, безуспешно пытаясь ослабить его хватку. – Ты же говорил, что не прикоснешься ко мне.

– Я имел в виду, что не стану тебя соблазнять. – Одна его рука лежала под ее шеей, другая – у нее на талии. – На случай, если тебя это интересует, сейчас я вовсе не пытаюсь тебя соблазнить. Просто хочу попробовать уснуть. Мы не сможем всю ночь лежать на разных краях кровати и рано или поздно окажемся рядом.

Его поведение возмутило Мэллори, но в его объятиях было тепло, и она перестала сопротивляться. Близость его сильного твердого тела создавала ощущение уюта. Она чувствовала, как его грудь вздымается и опускается, его дыхание согревало ей затылок. Она наконец согрелась, темнота перестала быть пугающей, буря за окном утихла. Напряжение прошло, и на нее снова накатила волна усталости. Ей было хорошо, и это ее беспокоило.

– Не уверена, что это хорошая идея, – наконец произнесла она, но это прозвучало неубедительно даже для нее самой.

– Возможно, но мы подумаем об этом завтра, – прошептал Торр ей на ухо, и по спине Мэллори пробежала непонятная дрожь. – А пока, – продолжил он тоном, совершенно не похожим на тон любовника, – пожалуйста, заткнись и попробуй уснуть.

Открыв глаза, Мэллори обнаружила перед собой мрачную стену. Она перевернулась на спину, но вид сверху был не лучше – грязный потолок и одинокая голая лампочка на шпуре.

Кинсейлли. Воспоминания о вчерашнем вечере воскресли в памяти, и она, приподнявшись в постели, откинула с лица спутанные волосы. Бесконечная дорога в темноте. Завывание ветра. Полуразрушенный замок.

Обнаженная широкая спина Торра, тепло его сильного тела…

На этом поток воспоминаний остановился. Мэллори нахмурилась. Что за глупости лезут ей в голову?

Пронизывающий холод… Она вряд ли могла забыть его и завывание бури в пугающей темноте. Удивительно, что ей вообще удалось уснуть. Затем она вспомнила, как Торр притянул ее к своему теплому твердому телу, и ее бросила в жар. Конечно, она испугалась, и ей нужно было как-то согреться. Торр ясно дал ей понять, что не собирается ее соблазнять, значит, все в порядке.

Не понимая, почему она думает о подобной ерунде, Мэллори высунула руку из-под одеяла, чтобы посмотреть на часы, и поморщилась. Она слишком долго спала, и в комнате по-прежнему было очень холодно. Сделав над собой невероятное усилие, она откинула одеяла и, встав с кровати, полезла в свой чемодан за еще одной парой носков и шерстяной накидкой. Не очень элегантно, но дойти до ванной сгодится.

Из кухни доносился аромат свежесваренного кофе, и Мэллори глубоко вздохнула. Он напомнил ей о ее любимом кафе, в котором она когда-то встречалась с друзьями. Теперь об этом можно только мечтать: в Кинсейлли нет ни уютных кафе, ни друзей.

При дневном свете кухня показалась ей даже более мрачной, чем вчера. Она была обшарпанной и грязной. Неразобранные коробки только усугубляли картину. Мэллори вздохнула.

Дверь кухни, ведущая на улицу, была открыта, и она подошла к ней, чтобы закрыть, но затем поняла, что это бессмысленно. Внутри было так же холодно, как и снаружи. Дождь прекратился. Мэллори, стоя в дверях, впервые оглядела окрестности своего нового жилища. За дальней стеной находился небольшой лес в углублении нависающей над замком горы, покрытой вереском. На ее вершине все еще белела снежная шапка. Ослабевший ветер гнал по небу облака. В прохладном свежем воздухе витал запах моря.

Торр стоял на каменной дорожке с кружкой в руках и наблюдал за Чарли, носившимся по огромному заросшему саду. Очевидно, ему здесь нравилось больше, чем в городском парке, которым ему прежде приходилось довольствоваться. Почувствовав присутствие своей хозяйки, он помчался к ней, громко лая и виляя хвостом.

Не удержавшись от смеха, Мэллори присела, чтобы погладить его. Радостно заскулив, пес начал лизать ей лицо. Поднявшись, она обнаружила, что Торр с улыбкой наблюдает за ними. Ее сердце замерло. В следующую секунду улыбка исчезла, словно ее и не бывало, и Мэллори подумала, что ей это померещилось.

– Доброе утро, – робко произнесла Мэллори. Причин для неловкости не было, просто она вдруг снова вспомнила, как лежала рядом с ним в постели, согретая близостью его сильного тела.

– Доброе утро. – Торр подошел к ней. – Вижу, тебе удалось немного поспать.

– Да, спасибо, – сухо ответила Мэллори. Она так глубоко спала, что даже не почувствовала, как он выпустил ее из своих объятий, и не знала, было это хорошо или плохо. – Ты давно встал?

– Не очень. – Кажется, Торр чувствовал себя так же неловко, как и она. – Я сварил кофе, а затем Чарли стал проситься на улицу.

– Похоже, ему здесь нравится, – сказала она, когда Чарли что-то унюхал и снова понесся в глубь сада.

– Да.

В воздухе повисло напряженное молчание.

– Если хочешь принять ванну, вода уже достаточно нагрелась, – сказал Торр, немного помедлив.

– О, спасибо. – Мэллори разрывалась между желанием принять ванну и нежеланием ее отмывать. – Э-э… ты присмотришь за Чарли, пока я буду в ванной?

– Если хочешь, но он вряд ли в этом нуждается. Здесь почти не бывает машин, так что тебе больше не нужно о нем беспокоиться.

– Наверное, ты прав, – сказала Мэллори и вернулась в дом. Налив себе кофе, она взяла резиновые перчатки и чистящее средство. Если при тусклом свете лампочки ванна выглядела отвратительно, то что ее ждет сейчас?

Собравшись с духом, она открыла дверь. И застыла как вкопанная.

Пол был подметен, и ванна очищена от мусора. Она потемнела и потрескалась от времени, но по крайней мере теперь ею можно было пользоваться. Над кранами висело чистое полотенце.

Открыв кран с горячей водой, Мэллори подставила руку под струю, все еще не веря, что она наконец сделает то, о чем мечтала еще вчера.

Когда ванна наполнилась, Мэллори погрузилась в нее и блаженно вздохнула. Пусть стены и вид из окна были мрачными, зато по крайней мере она согрелась. Сейчас это единственное, что имело значение.

К тому времени, когда Мэллори вернулась на кухню, она снова была похожа на саму себя. Она помыла голову, и ее темные волосы заструились по плечам привычным блестящим каскадом. На ней были черные брюки и ее любимый кашемировый джемпер.

Торр стоял на коленях перед большой печкой, засунув руку внутрь. Его лицо было сосредоточенным, но, когда Мэллори вошла, он обернулся. В его глазах что-то промелькнуло и тут же погасло.

– Теперь лучше? – спросил он.

– Намного. – Мэллори помедлила. – Спасибо, что убрался в ванной. Я собиралась сделать это сама.

Торр небрежно пожал плечами.

– Я подумал, что ты захочешь утром помыться, – пробурчал он. – Условия здесь оказались хуже, чем я думал.

Это не было извинением, но Мэллори чувствовала, что он таким образом пытается протянуть ей оливковую ветвь.

– Я приготовлю еще кофе, – сказала Мэллори, взяв чайник. – Ты будешь?

– Спасибо. – Поднявшись, Торр отряхнул руки и показал ей, как пользоваться портативной конфоркой, затем снова вернулся к печке.

– Что ты делаешь? – спросила Мэллори, доставая кофе из коробки с провизией.

– Пытаюсь починить печку, – ответил ее муж. – Она хорошо греет, и к тому же мы сможем на ней готовить.

Мэллори сомневалась, что у нее получится сварить на ней даже яйцо. Привыкшая к техническим новинкам из нержавеющей стали и пластика, она не представляла себя в роли хозяйки деревенской кухни и с восхищением наблюдала за ним.

– Где ты этому научился?

– Я вырос в сельской местности, – ответил Торр. Его лицо было напряжено от усилия. – У нас была печка. Не такая старая, как эта, но, полагаю, они устроены по одному принципу. Ну вот и все! – довольно произнес он, вытаскивая руку из печки.

Этого Мэллори тоже не знала о своем муже.

– Вот уж никогда бы не подумала, что ты рос в деревне, – призналась она. – Ты жил в Шотландии?

– Нет. – Торр взял тряпку и вытер руки. – В молодости мой отец отправился работать в Англию и остался там навсегда. Но, как многие шотландские эмигранты, чем дольше он находился вдали от родины, тем больше уважал все, что было с ней связано. Это отразилось и на мне. – Уголок его рта дернулся. – Можешь себе представить, как нелегко было с именем Торридон Макайвер в английской школе.

Перед глазами Мэллори возник яркий образ драчливого мальчишки с взъерошенными темными волосами и вызовом в темно-синих глазах. Определенно он не спускал своим обидчикам. Было странно представлять мальчиком Торра, но еще менее привычно – видеть его в грубом свитере и потертых джинсах. Мужчина с перепачканными сажей руками был так не похож на высокомерного бизнесмена в безупречном костюме, за которого она выходила замуж.

– После завтрака я покажу тебе замок, – сказал он, когда они сидели за столом и пили кофе с хлебом и джемом. – Кинсейлли теперь твой дом, поэтому ты должна лучше его узнать.

Как у него только язык повернулся назвать эту развалину домом, думала Мэллори, следуя за мужем по бесконечным коридорам. Чарли бежал за ними, цокая когтями по голому каменному полу. Они поднимались и спускались по разнообразным лестницам – большим и маленьким, каменным и деревянным, прямым и спиралевидным, заходили в большое количество комнат. Не все они были в таком плачевном состоянии, как главный холл, но везде царило уныние и запустение.

Тем больше удивляла Мэллори теплота во взгляде Торра, когда он касался рукой каменной стены или показывал ей вид из окна, словно не замечая сырости, грязи и мусора. Должно быть, он представлял себе Кинсейлли таким, каким тот был, когда в его стенах кипела жизнь.

В некоторых комнатах сохранились отдельные предметы мебели, закрыт покрывалами, но в целом дом был пуст.

– А куда подевались остальные вещи? – поинтересовалась Мэллори, приподнимая покрывало и разглядывая резные ножки массивного деревянного стола.

– Когда моего двоюродного деда поместили в дом престарелых, его сын убрал на хранение лучшую мебель, все картины и столовое серебро. Я верну все это на место, но только после того, как немного отремонтирую дом.

–  Немногоотремонтируешь? – Отпустив покрывало, Мэллори изумленно уставилась на мужа. – Торр, этот дом практически руина. – Она обвела рукой вокруг. – Чтобы все это отреставрировать, понадобится целая вечность.

Торр пожал плечами.

– Чего у меня сейчас достаточно, так это времени.

– А денег тебе хватит? На ремонт одной только крыши уйдет целое состояние.

– Я знаю, – спокойно произнес он. – Я выручил много денег от продажи своего бизнеса, но не собираюсь растрачивать их впустую. Я сделал кое-какие вложения на будущее и должен еще заплатить налог на наследство, так что средства на ремонт Кинсейлли ограниченны. Именно поэтому я и намерен сделать как можно больше сам.

У Мэллори вытянулось лицо.

– Ты шутишь?

– Нет, я абсолютно серьезен, – немного раздраженно ответил Торр.

– Но откуда ты знаешь, как все делается?

Торр пожал плечами.

– У меня был строительный бизнес, – напомнил ей он.

Мэллори с трудом представляла себе, как бизнесмен, привыкший вести все свои дела из офиса, будет заниматься тяжелыми строительными работами. Кроме того, ей было неприятно осознавать, что Торр мог потратить на ремонт Кинсейлли лишние двести пятьдесят тысяч, если бы не оплатил ее долги.

– Я всегда думала, что ты только руководишь, – сказала она.

– В последнее время я редко бывал на стройплощадках, это правда, – ответил он, – но я начал свой бизнес с того, что покупал за бесценок старые дома, сам ремонтировал их и продавал. Я жду не дождусь, когда снова начну работать руками. – Он оценивающе оглядел комнату, словно прикидывая, что в ней нужно изменить. – Разумеется, я не смогу все сделать сам. В первую очередь это касается кровельных работ. Я собираюсь договориться с подрядчиком о полной замене крыши в кратчайшие сроки. Кроме того, найму рабочих для замены проводки и утепления стен, но столярными и малярными работами буду заниматься сам.

– По-моему, это безумие, – откровенно сказала Мэллори. – Даже если бы у тебя были неограниченные средства и ты мог бы поручить всю работу другим, это было бы безумием, но взяться за дело самому… – Она покачала головой, потрясенная сложностью той задачи, которую он перед собой поставил. – Это больше чем безумие, – сказала она ему. – Это безответственно.

– Почему? – Его тон снова стал холодным как лед.

– Ты очень рискуешь, и знаешь об этом.

– Я люблю рисковать.

Его спокойствие раздражало ее. В нежелании Торра признавать свое бессилие было что-то высокомерное.

– А что делать мне, пока ты будешь растрачивать свою жизнь на эту безумную затею?

– Помочь не хочешь? – саркастически произнес он.

Воздух звенел от знакомого напряжения, их негласное перемирие было нарушено. Взгляд Торра снова стал холодным как лед, но Мэллори с вызовом поймала его.

– Каким образом? – спросила она. – Я ничего не смыслю в строительстве. Я, конечно, могу разработать для тебя проект интерьера, но даже если ты наймешь целую армию строителей, до выбора цветовой гаммы будет еще очень далеко.

Похоже, Торра это не убедило.

– Работы хоть отбавляй. Уверен, ты умеешь убирать мусор и сможешь научиться штукатурить и класть плитку. Кроме того, нужно будет заняться садом. Думаю, ты сможешь найти себе занятие, стоит только захотеть.

– Но мы не договаривались насчет тяжелой работы! – не сдержалась Мэллори.

Губы Торра сжались в твердую линию.

– Мы женаты, – произнес он ледяным тоном, – и я вправе рассчитывать, что ты, как моя жена, примешь участие в проекте. Нам следует работать вместе.

– Но мы вместеего не обсуждали, не так ли? Ты сам решил сюда приехать, хотя знал, что это последнее место, где бы я захотела жить.

– Но ты по собственной воле согласилась поехать со мной, – отрезал он.

– Ты прекрасно знаешь почему… – попыталась оправдаться Мэллори, но Торр перебил ее, подняв руку:

– Причины не имеют значения. Ты сделала выбор, Мэллори.

Сделала свой выбор. Надев куртку, Мэллори отправилась выгуливать Чарли, оставив Торра одного. На этом неприятном разговоре их экскурсия по дому закончилась. Она еще не была в мансардных комнатах, но увиденного ей оказалось достаточно. Ее нисколько не удивило, что предыдущий хозяин предпочел эмигрировать в Новую Зеландию. Ни один здравомыслящий человек не согласился бы сделать своим домом груду мрачных камней.

А она вынуждена здесь жить.

Засунув руки в карманы, Мэллори последовала за Чарли. Ей нужно побыть одной. Ветер трепал ее волосы. Утреннее солнце было скрыто за серыми облаками, шла мелкая изморось.

Вскоре она дошла до края мыса и увидела море. Радостно залаяв, Чарли бросился в воду. Он любил море и, будь его воля, мог бы часами в нем плескаться. Спустившись вниз по каменистой тропинке, Мэллори пошла вдоль пляжа, шурша мелкой галькой. У камешков был розоватый оттенок, и, приглядевшись, она обнаружила, что они состоят из крошечных частичек ракушек.

Добравшись до конца пляжа, Мэллори села на большой валун и стала наблюдать за Чарли. Торр был прав, когда говорил, что собаке здесь понравится. Откинув назад волосы, Мэллори вдохнула соленый морской воздух, в котором витали запахи водорослей и вереска. Море было мрачного серого цвета, и она смогла различить на горизонте лишь размытые очертания западных островов. Чайки кружили над морем, временами падая вниз, чтобы поймать рыбу.

Мэллори обнаружила, что ей ничего не нравится в этом месте. Мрачный полуразрушенный замок, суровые горы, странные розовые камни, отдаленные острова в таинственной дымке, тишина, нарушаемая только завываниями ветра и унылыми криками чаек, – все это так отличалось от оживленного центра Эллсборо с его людьми, машинами и ресторанами. Тамбыл дом.

Содрогнувшись, Мэллори плотнее закуталась в куртку. Это место было холодным. Суровым. Мрачным. Неприветливым. Оно заставляло ее чувствовать себя еще более ничтожной и одинокой. Что она тут делает? Она должна находиться сейчас в своем маленьком уютном домике, или согласовывать с клиентом проект интерьера, или завтракать с подругой в кафе. Предвкушать удивительный вечер со Стивом. Готовиться к свадьбе. Быть счастливой.

Вместо этого она застряла в Кинсейлли с человеком, который ее не любил и даже не хотел.

Ее сердце разрывалось на части. Рука инстинктивно потянулась к бриллиантовой подвеске, которая напоминала ей о тех временах, когда она была счастлива, давала надежду на то, что Стив вернется и все будет как прежде. Но как бы ей сейчас ни было горько, почему-то на этот раз подвеска не дала утешения.

Сидя на холодном унылом пляже, Мэллори впервые посмотрела правде в глаза. Стив ушел и не вернется. Все кончено. Он предал и бросил ее. Он не приедет сюда и не спасет ее от Торридона Макайвера. Ничего уже не будет как прежде.

Ей больше не о чем мечтать, не на что надеяться. Вокруг лишь беспросветное отчаяние. Она больше не знала, чего хочет.

Достав цепочку из-под ворота джемпера, она расстегнула ее и долго рассматривала. Когда Стив подарил ей подвеску, она считала ее своим самым драгоценным сокровищем, но теперь, на фоне всего этого сурового величия, безделушка внезапно начала казаться ей холодной и безвкусной.

Зажав украшение в кулаке, Мэллори спрыгнула с валуна и спустилась туда, где волны бились о берег. Разжав пальцы, она в последний раз посмотрела на него и швырнула в море. Оно слабо сверкнуло на свету, затем пропало из виду.

Подумав, что она швырнула ему палку, Чарли громко залаял и бросился за ним, но оно, как и Стив, исчезло без следа.

Мэллори долго стояла в оцепенении на берегу, потрясенная тем, что сделала, а затем разразилась слезами.

Впервые после исчезновения в тот ужасный день Стива она плакала. До сих пор она держала горечь, боль и отчаяние глубоко внутри. Ее сердце покрылось коркой льда, но это было лучше, чем испытывать мучительную боль.

Сейчас вся горечь, которую она так долго сдерживала, хлынула наружу с душераздирающей силой. Это оказалось даже больнее, чем Мэллори ожидала. Казалось, начав плакать, она не сможет остановиться. Ее тело сотрясалось от рыданий, словно они разрывали ее на части.

Опустившись на камни, она оплакивала свою горькую долю до тех пор, пока Чарли не уткнулся ей в плечо мокрым носом.

– Все хорошо… Я в порядке, – всхлипывала она, но Чарли знал, что это не так. Он принялся лизать ей лицо, и она, обхватив его руками, зарылась лицом в его мокрую шерсть и продолжала плакать до тех пор, пока у нее не заболело в груди.

Удивительно, но, когда ее рыдания утихли, Мэллори стало так спокойно на душе, как никогда еще не было после предательства Стива. Вытерев мокрые щеки, она несколько раз судорожно вздохнула. Она чувствовала себя так, словно провела десять раундов на ринге с боксером-чемпионом, но все же ей стало легче.

Поднявшись, Мэллори стряхнула с одежды крошечные осколки ракушек. Чарли пристально смотрел на нее, словно спрашивал, что делать дальше.

– Хороший вопрос, – произнесла она, затем повернулась и посмотрела на Кинсейлли. Замок по-прежнему казался мрачным и негостеприимным, но им больше некуда было идти. – Мы закончим нашу прогулку, – сказала она собаке, – нам придется вернуться.