Текст книги "Конец сумерек"
Автор книги: Джерри Олтион
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 20
Неожиданная тишина поразила Чехова больше, чем грохот падающих обломков. Он был напряжен, как клингон на мирной конференции, и любая неожиданность заставляла его вздрагивать. В любой момент он ожидал удара фотонной торпеды, в то же время сомневаясь, сможет ли он заметить ее в окружающем хаосе.
Однако показания энергии были чисты. Тридцать тысяч импульсных двигателей, работающих сейчас на варп-уровне, на навигационных дисплеях выглядели как схема огромной космической битвы. Колебания теперь уменьшались, после того как мистер Скотт включил компьютер, но не настолько быстро, чтобы удовлетворить Чехова; "Энтерпрайз" снова дернулся, когда очередная флуктуация достигла орбиты.
Двери турболифта со свистом разъехались, и на мостик вошла советник Хэйдар. Чехов едва удостоил ее взглядом, но услышал, как Кирк сказал "Добро пожаловать на борт", а она тревожно спросила: "Сражение прекратилось?"
Чехов посмотрел на свой дисплей, но огонь дисрапторов, если он был, полностью заслонялся более сильными сигналами от импульсных двигателей.
Однако у Спока, на его научной станции, детекторы были более чувствительными.
– Большая часть активности прекратилась. Все еще есть отдельные вспышки, но я полагаю, мы успешно остановили революцию.
– Хорошо.
В голосе капитана проскользнула нотка удовлетворения. Похоже было на то, что он не прочь так рискнуть еще раз.
Но в тот момент когда он это думал, Чехов осознал, что это было преждевременно. Яркая вспышка взорвалась над планетой, проносясь над горизонтом – прямо к "Энтерпрайзу".
– Атака! –закричал Чехов.
– Поднять щиты, –приказал Кирк.
Чехов поднял щиты, убедившись заодно, что фазеры находятся в полной готовности. Ему уже надоело тихо сидеть под огнем.
Однако торпеда изменила курс под действием гравитации планеты, и ее курс отклонился от курса "Энтерпрайза" на несколько тысяч километров.
– Куда они стреляют? –недоуменно спросил Чехов, но затем заметил плазменный след, тянущийся за снарядом.
Спок тоже это заметил. – Это один из импульсных двигателей, – сказал он. – Очевидно, его крепление было ненадежным.
– Куда он ударит? –спросил Кирк.
Чехов посмотрел на свои приборы, но их показания по-прежнему изменялись.
– Невозможно вычислить, капитан. Колебания подпространства швыряют его в разные стороны.
– Тогда уничтожьте его, –приказал Кирк.
Довольный шансом хоть во что-то выстрелить, Чехов нацелил фазер корабля на кувыркающийся двигатель и нажал на пуск. Два сверкающих энергетических луча достигли двигателя, превращая его в облако ионизированного газа.
В следующую секунду от поверхности оторвалась еще одна блестящая искорка.
– Еще один! –сказал Чехов. – Нет, два…
– Стреляйте, –приказал Кирк.
Чехов выстрелил еще два раза, и еще два газовых облака поплыли к поверхности планеты.
– Сильные колебания, прежде чем компьютер был восстановлен, очевидно, повредили их крепления, –сказал Спок. – Полагаю, отказали не только эти три двигателя.
– Сколько еще? –спросила Хэйдар. Казалось, теперь она так же боится, что двигатели выйдут из строя, как раньше боялась, что они заработают.
Спок ответил: – Невозможно вычислить точно без структурного анализа, однако на основе наблюдаемой длины волны, я бы оценил, что около восьмидесяти двигателей были расположены вблизи узловых точек, и, таким образом, наиболее подвержены вибрации. Мы скоро это узнаем; они безусловно откажут в ближайшие несколько минут.
За следующие две минуты, семьдесят один двигатель вырвался на свободу, но затем их число упало. Их вклад в общее производство энергии был очень мал, и их установки не были пилотируемы, так что не нужно было волноваться о потери жизней. Фактически, думал Чехов, состреливая один за другим, они запустили фейерверк в честь крупнейшего события в римиллианской истории.
Еще два двигателя упали на землю, их начальная скорость была слишком мала, чтобы их можно подстрелить, но они упали в ненаселенных участках, так что об этом тоже не нужно было беспокоиться. Планета начинала двигаться, наращивая угловой момент с феноменальной скоростью. На экваторе она двигалась уже со скоростью километр в час. Пока немного, но это только начало.
"Энтерпрайз" неожиданно тряхнуло, словно в него попал огромный метеор. Чехов посмотрел на свои мониторы и обнаружил дикую рябь субпространственных полей, окружающих планету. То, что они только что ощутили, не шло ни в какое сравнение с тем, что приближалось.
– Приготовьтесь к столкновению! –сказал он, крепко обхватывая свой навигаторский пульт.
"Энтерпрайз" прошел прямо сквозь это, его энергетические поля, взаимодействуя с полями подпространства, швыряли экипаж от стены к стене. Чехова отбросило на палубу, а Хэйдар, стоявшая рядом с креслом Кирка, оказалась почти у него на коленях. Чехов помог ей подняться, затем повернулся к своей консоли. Корабль отбросило с курса – неудивительно.
Он ожидал команды, но Кирк молчал. Спок что-то сказал, но это было лишь наблюдение. – Флуктуации подпространства усиливаются, мистер Скотт.
– Это и так понятно, –пробормотал Чехов, закладывая координаты на возвращение к первоначальной орбите.
Скотти узнал о колебаниях даже раньше "Энтерпрайза". На всех пультах почти одновременно вспыхнули тревожные сигналы, когда двигатели одним за другим переставали отвечать; шоковая волна наконец достигла северного полюса и здание затряслось подобно шаттлу в непилотируемом спуске. Импровизированные цепи, которые они собрали, выходили из строя одна за другой, как и некоторые из уцелевших при саботаже.
Компьютер, конечно, не был обучен справляться с внезапным прерыванием его информационных потоков – этим должен был заниматься Нерон – так что он не мог сразу взять ситуацию под контроль. Он пытался восстановить прерванные связи вместо того, чтобы работать с оставшимися, а из-за этого колебания подпространства снова начали возрастать.
– Я вижу, –сказал Скотт в ответ на сообщение Спока с орбиты. – Понятия не имею, что тут можно сделать, но мы постараемся.
Он оставил коммуникатор на главной консоли, чтобы не держать его постоянно. Ухура, в крайнем случае, сможет повысить мощность, если им будет плохо слышно, а он был занят. Слишком занят, чтобы ждать ответа. Он снял боковую панель и просунул голову в образовавшееся отверстие, держа во рту крошечный фонарик.
К счастью, не нужно было беспокоиться о всех тридцати тысячах линий. Костас, по крайней мере, запрограммировал мультиплексные сигналы, так что одна линия контролировала около сотни двигателей. Но в то же время, когда единственная цепь выходила из строя, они теряли сразу сотню двигателей, а когда она вновь восстанавливалась, компьютер внезапно получал сотню новых устройств, которые необходимо было контролировать. Колебания подпространства нельзя было даже сравнить с тем, что происходило в расположенной перед Скотти схемой.
Очередное землетрясение сотрясло комплекс. Скотти благополучно выдержал его и вернулся к своей задаче. Потеряны семь цепей. Семь сотней двигателей никак не контролируются по меньшей мере три секунды. Он торопливо замкнул цепи и проверил еще повреждения.
После очередного толчка его коммуникатор свалился на пол.
– Скотти, ты еще здесь? Мистер Скотт? –раздался голос Кирка.
– Да, –ответил он, выныривая из-под консоли и подхватывая коммуникатор. – Пока да. Этот компьютер трещит по швам, капитан.
– Держи его, Скотти. Нам нужно только… –он осекся, без сомнения, осознав, что ни половина, ни четверть работы еще не сделана. Даже ни одна десятая.
Скотти вздохнул. – Теперь вы меня понимаете, капитан. Нам придется держать его в рабочем состоянии в течение многих недель. При этой мощности, мы будем счастливчиками, если продержимся еще десять минут и не разлетимся на атомы.
– Мы не можем остановиться сейчас, Скотти. Планета уже движется.
– Да, и мы сделаем все, чтобы это так и оставалось, но все-таки у нас куча проблем.
Снова раздался тревожный сигнал, здание затряслось, и его коммуникатор опять оказался на полу. Он кинул взгляд на сенсоры, ища источник проблемы, затем снова нырнул под консоль, чтобы соединить еще одну разомкнувшуюся цепь. По крайней мере, больше ничего не сгорело, с тех пор как Нерон подключил тот симулятор.
При мысли о Нероне Скотти глубоко вздохнул. Каким образом кто-то мог так близко работать над проектом, подобным этому, помогать создавать все эти двигатели и компьютеры, и в последний момент предать? Планировал ли он это заранее, или же пересмотрел свои взгляды, когда время пришло, пытаясь предотвратить то, что он считал катастрофой? Каковы бы не были его мотивы, он уже едва не вызвал катастрофу, и она все еще могла произойти, если Скотти и Костас не смогут удержать на плаву исправленные на скорую руку приборы.
Охранники, вероятно, увели его в какую-нибудь складскую ячейку. Скотти надеялся, что сможет задать ему пару вопросов, когда все закончится…хотя это еще спорный вопрос.
Для Костаса это не было спорным вопросом. Его почти оглушило осознание того, что его ближайший помощник – Отвергатель. Он работал словно по инерции, и Скотти понимал, что от него сейчас немного проку – значит, он, фактически, несет ответственность за всю операцию.
Очередное землетрясение сотрясло здание, и свежие заплаты в стенах и потолке угрожающе затрещали. Строительная команда укрепила все, что можно, толстыми стальными балками, но землетрясение подобной мощности все же сможет разрушить и этот каркас.
Если это случится, тогда все будет кончено. Вращательный проект погибнет, как и вся планета, вероятно, – Римиллия уже двигалась слишком быстро, чтобы остановиться. Даже если они не наберет достаточного ускорения, она будет медленно раскачиваться взад-вперед, и Край обретет убийственно жаркие дни и леденящие ночи, прежде чем он вернется на свою прежнюю позицию.
Хотя, возможно, это предпочтительнее, чем если планета разлетится на куски, подумал Скотти, содрогнувшись под ударом еще одной шоковой волны. По крайней мере, люди смогут выжить в подземных убежищах. А если треснет земная кора, и расплавленная мантия вырвется на поверхность, все будет кончено за несколько часов.
Похоже, сейчас происходило что-то подобное. На главной карте, сейсмические мониторы показывали крупные землетрясения в дюжине мест на планете. Двигатели на этих участках уже перестали существовать, или взорвавшись от взрыва в ядре искривителя, или же улетев в космос, когда не выдержали крепления. Скотти просмотрел число потерянных: около двух сотен. Половина процента. Это уже значительно. Учитывая ограниченность бюджета, римиллианцы построили двигателей ни на йоту больше, чем было необходимо. Если потери увеличатся, они никогда не смогут набрать достаточное угловое ускорение, независимо от того, сколько времени будут работать оставшиеся.
Костас убрал голову из-под консоли и выпрямился.
– Это похоже на сеть из мокрой бумаги, –закричал он сквозь грохот землетрясения. – Все, чего я касаюсь, разваливается!
– Я знаю, –успокаивающе сказал Скотти. Очередное землетрясение снова сбросило на пол его коммуникатор.
– Здесь становится довольно жарко, Скотти.
– Я с удовольствием поменяюсь с тобой местами, –ответил Скотти. – Мы уже…
Неожиданный неистовой силы удар бросил его на пол. Из одной из консолей посыпались искры. Костас подполз к ней на коленях и откинул панель доступа, не замечая, как сзади начинает медленно крениться вперед огромный блок.
– Оглянитесь! –закричал Скотти. Он схватил Костаса за руку и резко дернул; в следующее мгновение блок с грохотом обрушился на то место, где только что находился ученый.
Костас в ужасе посмотрел на упавшее оборудование. – Это был один из главных процессоров, – сказал он.
Скотти разделял его чувства, но ничего другого не оставалось, как только передать его данные на другой процессор. По крайней мере, это можно сделать с помощью контроля клавиатуры. Уже работая над этим, Скотти ответил:
– Я знаю. Нам придется надеяться, что остальные смогут скомпенсировать потерю.
– Такую потерю –нет, – сказал Костас. – Теперь нет способов, каким мы сможем его удерживать.
Скотт надеялся, что тот ошибается, но, к несчастью, профессор хорошо знал этот компьютер. Осталось слишком мало цепей, способных контролировать двигатели и рассчитывать взаимодействия подпространства. Данные сейсмических мониторов уже вышли за пределы шкалы. Кольцо землетрясений охватило почти всю планету, происходя одно за другим.
– Вулканическая активность на трех участках, –сказал Спок через коммуникатор. – Наблюдаются трещины в тектонических плитах.
Скотти огляделся вокруг. На всех экранах пылали предупреждающие огни, из нескольких консолей исходил дым. Контрольный зал походил на корабль, проигравший главное сражение в космосе, за несколько моментов до того, как варп-двигатель взорвется и разнесет его на атомы.
Еще одни толчок прокатился по зданию. Сейсмические предупреждения пылали по всей карте.
– Капитан, планета больше не выдержит этого! –закричал Скотт в коммуникатор. – Ее разнесет на куски!
– Мы не можем сейчас остановиться, –резко ответил Кирк. – Держите ее, Скотти.
Костас в неверии посмотрел на коммуникатор. Скотти покачал головой, хватаясь за консоль, чтобы удержаться на ногах.
– Сэр, мы попробовали все, что можно. Больше ничего нельзя сделать. Мы должны отключить двигатели.
– Мы не можем этого сделать! –сказал Кирк. – Мы должны завершить вращение!
– Сэр, если мы не остановимся, то тут нечему будет вращаться, –настаивал Скотти. – Мы должны их выключить!
Он услышал, как Спок сказал:
– Я согласен с этим утверждением, капитан. Напряжение вышло далеко за границы структурной устойчивости планеты, и гармонические вибрации продолжают нарастать. Если мы не отключим двигатели в ближайшие 3.2 минуты, планета будет уничтожена.
Скотти вытер лоб рукавом, ожидая, пока капитан примет решение. Кирк считал, что в любой ситуации нужно бороться до конца, и иногда он был прав, но явно не в этот раз. Если он попытается сейчас поиграть в героя, под угрозой окажутся не только "Энтерпрайз" и четыреста тридцать человек; в этот раз может погибнуть целая планета, и миллионы людей вместе с ней.
Скотти не мог допустить этого. Он никогда прежде не отказывался выполнять приказы, и он не хотел впервые попробовать это сейчас, но он не видел другого выхода. Если капитан не отдаст этого приказа, то…
Он уже коснулся кнопки выключения, когда Кирк глубоко вздохнул.
– Выключайте все двигатели, Скотти.
Скотти надавил на кнопку. Компьютер перешел в режим отключения, понижая мощность каждого двигателя так осторожно, что это больше не должно было вызвать никаких землетрясений. Тревожные сигналы начинали мерцать одни за другим, по мере того как двигатель за двигателем отключался, но большинство все же оставались гореть. Продолжали поступать сигналы с менее важных периферийных точек. У некоторых двигателей были разрушены опоры, некоторые передатчики были повреждены в землетрясениях, и так далее. Скотти безучастно заметил, что считыватель был расплавлен скачком напряжения.
Больше ничего не имело значения. Проект был окончен. Они вложили все силы в единственный удар, но его оказалось недостаточно. Они проиграли.
Глава 21
Кирк резко откинулся назад в кресле, едва способный полностью поверить в только что отданный приказ. Выключите двигатели. Не обращайте внимания, что Край уже сдвигается на запад, безжалостно вторгаясь в необитаемые регионы, или что вся планета едва не разлетелась на кусочки абсолютно зря; пришло время прекратить их неудачи.
По крайней мере революционеры прекратили сражения, пытаясь добраться до убежищ. Конечно, сражение могло продолжаться и под землей, но Кирк считал, что этого не будет. У этих людей теперь куда большие проблемы.
Что там сказал Спок? Общий враг на орбите? Что ж, похоже, "Энтерпрайз" стал им.
Он взглянул на Хэйдар. Та стояла за спинкой его кресла словно потерявшийся ребенок, вздрагивая, но не отводя взгляда от мира под ними. С такой высоты он все еще выглядел безмятежным; только несколько темных облаков отмечали новые вулканы.
Кирк поднялся, усадив ее в свое кресло. Ей нужно было сесть. А ему – пройтись.
– Что… –начала она, но ее голос прервался, и она судорожно сглотнула. – Что мы можем сделать?
Кирк глубоко вздохнул. Шрам на его груди ныл, напоминая, что он сам еще не до конца излечился после своего собственного приключения на поверхности. Он подумал о тысячах раненых людей, неважно, пострадавших ли в сражениях, или погребенных под рухнувшими зданиями. Им нужна помощь. Но как может "Энтерпрайз" предпринимать попытки спасения, если сама планета станет непригодной для жизни? Нет, только один вид помощи в конечном итоге мог что-то значить. Кирк повернулся к Хэйдар.
– Мы отремонтируем двигатели и попробуем снова. Другого выхода нет.
– Окно активации быстро закрывается, –сказал Спок. – Маловероятно, что мистер Скотт успеет починить двигатели прежде, чем благоприятное время окончится.
– Он прав, – раздался голос Скотти по коммуникатору. – Это займет по крайне мере день…Держитесь! Ужасный грохот заглушил его голос, и раздалось шипение короткого замыкания проводки. Вызванные ими колебания все еще сотрясали планету. – Может быть, и полтора дня, – сказал Скотти.
– По-моему, это бессмысленно, –сказала Хэйдар. – Что насчет эвакуации?
– Чтобы уложиться в разумные временные пределы, придется задействовать большую часть звездолетов Федерации. Это маловероятно. Даже если было бы возможно перебазировать весь наш флот к вашей планете, это было бы стратегически неблагоразумно, –заметил Спок.
– Значит, мы должны будем жить в убежищах всю оставшуюся жизнь? –спросила Хэйдар.
– Нет, –ответил Кирк, переводя взгляд с нее на Спока, на всю команду мостика. Сжав перила, отделяющие его кресло от остальной части мостика, он сказал: – Я не позволю совершиться такому концу. Должно быть что-то, что мы можем сделать. Переконструировать двигатели, или главный компьютер, или использовать тяговые лучи вместо импульсных двигателей. Всегда есть варианты.
Спок посмотрел на него со странным выражением, удивлением, недоверием или чем-то еще, Кирк не мог сказать. Он собирался спросить, когда свистнул интерком, и раздался голос Маккоя.
– Маккой мостику. Вы уже окончили эту бешеную качку?
– Да, Боунз.
– Что ж, прекрасно, –голос Маккоя источал южную вежливость – плохой признак. – Я только подумал, что вы должны знать, что мы нашли вариант, который будет работать. Конечно, это не лучшая вещь в мире, он уродлив, как куча грязи и выдержит отклонение только на пятнадцать градусов от средней температуры, но это только начало. Точнее, было начало. Догадываюсь, что сейчас это не имеет значения, да?
Кирк испытывал желание наорать на него за такую позицию, и он бы это сделал, если бы на месте Боунза был кто-нибудь другой, но так он сдержался.
– Я не знаю, –ответил он. – Может, имеет. Спок?
Он с надеждой посмотрел на офицера по науке, но тот, быстро проверив показания сканеров, покачал головой.
– Слишком большая амплитуда. Планета не будет вращаться, но она будет колебаться взад и вперед. Колебания температуры для всех точек в пределах Края, за исключением полюсов, составят не менее 97 градусов.
– Конечно, –протянул Маккой. – Жаль, что мы не поймали вас прежде, чем вы все это затеяли. Между прочим, неплохо было бы, если бы вы по крайней мере сообщили нам, что начинаете свою свистопляску.
– У нас не было выбора, –защищаясь, сказал Кирк. – Черт побери, Боунз, ты знаешь не хуже меня, что не всегда есть возможность подождать лучшего решения; иногда приходится выбирать из того, что предлагают. Мы должны были остановить войну, и мы это сделали.
Слова звучали фальшиво. Он пытался убедить скорее не Маккоя, а себя.
Но Маккой отступил. – Извини, – сказал он. – Я знаю, что ты сделал все что мог. В это раз мы все промахнулись мимо цели.
– Ну что ж, давайте развернемся и ударим снова, –сказал Кирк. – Наверняка есть еще что-то, о чем мы не подумали.
Маккой замолчал на мгновение, наконец сказал: – Я не знаю, Джим. Может, у кого-то в Звездном Флоте и есть идеи, но у меня их нет.
Кирк ударил по перилам. – Звездный Флот? Мы что, хотим удрать, поджав хвост, едва столкнувшись с неудачей? Здесь мы – Звездный Флот. Мы лучшее, что могла предложить Федерация, и если мы не сможем сделать нашу работу сами, значит, она вообще не может быть сделана. Мне нужны идеи, и я хочу услышать их сейчас. Думайте! Что мы можем сделать, чтобы спасти Римиллию?
Хэйдар мягко рассмеялась.
– Возможно, Нигилисты были правы. Может быть, мы уже сделали все, что можно. Вы не виноваты в этом; мы сделали это сами, нашей безжалостной экспансией и технологическим безрассудством. У нас было два шанса выстроить рай, и мы уничтожили оба. Зачем отрицать очевидное? Может, пришло время признать, что мы вымирающая раса, и смириться с поражением?
Кирк всмотрелся ей в лицо, ища признаки фанатизма, который обычно сопутствовал таким утверждениям, но ничего не увидел.
– На самом деле вы ведь в это не верите? –спросил он.
– Капитан, сейчас я не знаю, во что верить.
Кирк проследил за ее взглядом на передний экран, на планету под ними. Он не был уверен, знал ли это он сам.
Спок чувствовал неудобство. Его беспокоило, что он вообще что-то чувствовал, но он не мог отрицать, что перспектива неудачи и все, что она подразумевала – как для «Энтерпрайза» и его команды, так и для людей на планете – тяжело давила на него. За исключением инженера, Нерона, каждый из них сделал все возможное, чтобы предотвратить катастрофу, но она все же свершилась. Спок знал, что некоторые вещи были неизбежны, и он не должен впустую тратить время, мучаясь бесполезными сожалениями, которые все равно ничего не изменят.
Но тогда, значит, это была снова просьба капитана – эмоциональная просьба, поколебавшая его логику. Кирк делал это и раньше, осознанно влияя на его поведение. Входило ли это теперь в его намерения?
Это не имеет значения. Он и Спок хотели найти одну и ту же вещь: способ спасти ситуацию. Спок намеревался сделать все возможное, имеющее отношение к эмоциям или нет.
Не то чтобы это решение обязательно существовало. Хотя ему не хотелось признавать это, Спок разделял чувства доктора. Даже если решение существует, оно не обязано быть очевидным.
Все на мостике были напряжены до предела. Капитан, очевидно, ожидал чуда, и ожидал его быстро. Он знал, что экипаж всегда предоставлял ему что-то, если он просил, и для него, казалось, не имело значения, что то, что ему нужно было сейчас, было за гранью всего, что он требовал прежде.
Он нетерпеливо ожидал даже сейчас. Чехов, Ухура, и остальные на мостике явно нервничали под его пристальным взглядом. Спок отвернулся к своему компьютеру и дисплеям.
Первый шаг в решение проблемы – определить ее. В чем в точности состояла проблема? Они должны завершить вращение планеты. Проблемой было узкое окно активации, быстро закрывающееся.
Почему оно существовало? Из-за влияния на подпространство со стороны других тел системы.
Это подсказывало единственное решение: если устранить остальные тела, не нужно будет волноваться о времени. У мистера Скотта будет достаточно времени, чтобы окончить ремонт двигателей и главного компьютера, и вращение сможет продолжаться по собственному графику.
Конечно, это было нелепо. Мысленный эксперимент, не более того. "Энтерпрайз" не сможет уничтожить даже одну планету, не говоря уж о шести. Но это идея принесла возможное решение: если возможно устранить влияние со стороны других планет, это окажет такой же эффект, как уничтожение самих планет.
Но планеты были огромны по сравнению со звездолетом. Они были далеки, и двигались медленно, но их влияние было намного сильнее, чем любое поле, которое мог сгенерировать "Энтерпрайз", чтобы блокировать это.
Следующий сигизий произойдет через 1217 лет, так что ожидание его также не было выходом.
Могут ли они включить двигатели не на полную мощность? Они уже делали это раньше, еще без главного компьютера, и вибрации не стали неуправляемыми. Но римиллианцы не строили лишних двигателей; Мощности имеющихся только-только хватит, чтобы преодолеть точку либрации. После этого они смогут уменьшить тягу, но не ранее.
Могут ли они установить больше двигателей? Возможно, при наличии времени и здоровой экономики, чего как раз и не было.
Возможно, существующее оборудование можно модифицировать. Варп-двигатели более эффективны, чем импульсные…но они взаимодействуют с подпространством еще сильнее, так что их использование было бы еще хуже.
Спок прогонял все возможности, отбрасывая вариант за вариантом, но что-то, сказанное Кирком, прочно засело на границе сознания. Что же? Он сказал, всегда есть варианты. Нет, раньше. То, что мы можем сделать. Переконструировать двигатели, или главный компьютер, или использовать тяговые лучи вместо импульсных двигателей. Вот оно. Тяговые лучи. Ничтожно мало для того, чтобы повлиять на целую планету, конечно, но какая-то мысль мелькнула в мозгу Спока, когда он это услышал. Затем вызов доктора Маккоя отвлек его.
Весьма раздражающе.
Он закрыл глаза и сконцентрировался. Тяговые лучи. Что они могут сделать тяговыми лучами, что повлияет на их способность вращать планету? Препятствовать колебанию главного компьютера, например. Нужно было подумать об этом раньше. Хорошо, это они могут сделать. Этого недостаточно, но это шаг в правильном направлении. Что еще они пропустили?
Снова раздался сигнал интеркома. Он попытался игнорировать его, но когда раздался взволнованный голос Маккоя: "Джим, она пришла в себя!", понял, что это не в его силах. Он открыл глаза, увидев Кирка и Хэйдар, вместе стоящих за спинкой капитанского кресла.
– Кто? –спросила Хэйдар. – Джорай?
– Да. Она вне опасности, и просит вас обоих.
– Идем, –сказал Кирк. Взяв Хэйдар за руку, повел ее к турболифту. Почти машинально, обернулся в дверях. – Мистер Спок, примите мостик.
– Подтверждаю, капитан, –ответил Спок.
Двери турболифта со свистом закрылись. Спок огляделся, заметив, что команда почувствовала явное облегчение с уходом капитана. В обычном случае это не было бы хорошим знаком, но сейчас казалось соответствующим.
Спок вернулся к своей задаче, довольный, что теперь имеет меньше шансов быть прерванным. Тяговые лучи. Как их можно использовать? Погасить колебания вблизи главного компьютера, возможно, еще в нескольких местах, но не на всей планете. Еще что-то навело его на мысль в тот момент, когда капитан упомянул это.
Назад к проблеме. Взаимодействия подпространства вызывали гармонические колебания, которые со временем вырастали до критического уровня. Как может тяговый луч повлиять на это?
Теперь у него было достаточно данных, чтобы запустить симуляцию. Он записал всю попытку вращения, с момента, когда капитан приказал включить двигатели до того, как он приказал их остановить. Если тяговый луч мог что-то изменить, он вскоре это увидит.
Спок запрограммировал компьютер на вычисления того, насколько "Энтерпрайз" мог повлиять на планету.
Однако полученный ответ заставлял волосы встать дыбом.
