Текст книги "Битва начинается (Защитник - 1)"

Автор книги: Джерри Эхерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Он остановился у витрины.

Холден часто раньше ездил за продуктами или один, или с Элизабет. Но все, что касалось выбора конкретных продуктов и по какой цене, он решал сам. Учитывая недостаток продуктов, выбор теперь был ограничен.

Он сделал как можно больший запас, все, что могло долго храниться. Если нехватка продуктов затянется, будут введены ограничения на продажу.

Холден подошел к молочному отделу. Просто масло, шоколадное масло. Он подумал о женщинах, которых видел в вестибюле, об их детях. Он сможет обойтись без молока в кофе. Он пошел дальше.

Все малопопулярные сорта сыра были на месте, ни один ему не нравился. Он двинулся дальше.

Холден услышал звук разбитого стекла, через мгновение раздался взрыв. Тут же послышались крики.

Как в его ночных кошмарах, крики и автоматные очереди. Он услышал грохот стрельбы.

Жена. Дочери. Сын. Они тоже кричали в тот день.

Холден оттолкнул тележку, бросился бежать; крики усилились, стрельба раздавалась со стороны входа.

– С дороги! – закричал Холден, оттолкнул пожилую женщину с переполненной тележкой, чуть не споткнулся о рыжеволосую девочку-подростка, стоявшую посреди прохода и кричавшую во всю силу своих легких.

Холден добежал до касс, люди бежали взад и вперед, падали на пол, кричали, выкрикивали ругательства. Он оттолкнул прочь мужчину его возраста, снова и снова кричавшего: "Черт!" Обойти толпу не было никакой возможности. Холден перепрыгнул через прилавок, чуть не упал, оттолкнул посыльного, спрятавшегося за кассой.

Передние окна супермаркета были начисто выбиты, возле, на полу, засыпанные осколками стекла, лежали двое, все в крови, они звали на помощь.

Он увидел их у входа, они были в лыжных масках, в полевой форме, с автоматами; они бежали, стреляли.

ФОСА.

Холден выскочил в разбитое окно. Призывной участок горел, пламя уже перекинулось на соседние здания. Человек в маске швырнул гранату в открытую дверь магазина игрушек. Холден вытащил револьвер. Он увидел ребенка, за ним бежала мать, потом все скрылось в пламени огня. Холден направил свой "Кольт" на человека в маске.

– Эй, ты! – Тот обернулся, поднял винтовку М-16.

Холден выстрелил. Тело фосавца дернулось, он упал назад, винтовка выпустила очередь в потолок, стеклянная крыша разлетелась вдребезги, осколки посыпались дождем.

Холден повернул вправо. Перед ним оказались два фосавца. Холден выстрелил, промахнулся, бросился на пол за фонтан между входом и магазином игрушек. Автоматные очереди отбивали осколки кирпича от ограждения фонтана. Холден пополз к другой стороне фонтана. Он прицелился в одного из автоматчиков, обстреливавших фонтан.

Холден выстрелил сразу дважды. Тело автоматчика подпрыгнуло, винтовка вывалилась из рук. Холден выстрелил еще раз, человек упал. Холден вскочил, побежал. Второй автоматчик стрелял в него. Холден выпустил последний патрон, обругал себя за глупость, что не взял запасную обойму; второй автоматчик упал, но он был еще жив. Холден бросился к первому. Он переложил револьвер в левую руку, правой выхватил винтовку у мертвого автоматчика.

Холден торопливо сорвал винтовку М-16 с уже мертвого тела. На мертвеце был ремень с кобурой армейского образца, на нем стояло клеймо "Сделано на Тайване". На ремнях крест-накрест находилась еще одна кобура. Холден открыл ее. Внутри он обнаружил автоматический пистолет "Стар" калибра 9 миллиметров, сравнительно недавно выпущенное оружие высокой поражающей мощности. Отличный пистолет. Великолепное оружие – "Стар". Однако тот, что попался ему, был в плохом состоянии, казалось, по нему проехал грузовик.

Он забрал винтовку М-16, пояс с кобурой, несколько магазинов к винтовке.

Холден встал на колени. Появились еще три автоматчика, двое из них бежали метрах в ста от него, у входа в магазин. Холден выстрелил из винтовки, попал в одного из них. Второй упал на пол. Холден вскочил на ноги. Он услышал женский крик:

– Сверху!

Холден посмотрел наверх. За ограждением второго этажа он увидел человека, его револьвер был направлен на Холдена. Два выстрела раздались одновременно. Левую руку Холдена обожгла боль; затем рука сразу одеревенела. Револьвер выпал из рук фосавца, тело перевалилось через ограждение и полетело вниз.

Магазин винтовки в руках Холдена был пуст. Он бросился вперед, откуда-то издалека донесся вой сирен, еле слышный из-за грохота выстрелов и стонов раненых.

Холден бросился к первому убитому, достал из-за поясного ремня запасной магазин, заменил стреляный. Боль в левой руке усиливалась. Он дослал патрон в патронник.

Потом пошел вперед, все быстрее, левая рука висела плетью.

Появился еще один.

– Ну, иди сюда, ублюдок! Иди! Что, боишься? Сюда!

Он увидел, как последний оставшийся в живых спрятался за дверью отдела подарков. Холден пошел к нему, битое стекло хрустело под ногами.

Тут он увидел его; фосавец держал перед собой девушку в качестве прикрытия.

– Не лезь ко мне! – Это был голос подростка. Подростки.

– Отпусти ее!

– Черта с два!

Холден вскинул винтовку, левую руку пронзила боль. Между ними не было и десяти метров.

– Получи! – Он перевел регулятор на стрельбу одиночными, девушка закричала, указательный палец лег на спусковой крючок. Холден выстрелил.

Казалось, голова фосавца взорвалась, спереди и сзади ударил фонтан крови, кровь потекла струей; девушка упала на колени, фосавец рухнул на пол.

Холден опустил винтовку, плечи дрожали. Он медленно пошел назад к фонтану. Вода была красной от крови, наполовину погруженное в нее лежало тело ребенка.

От боли в руке кружилась голова. Он подошел к фонтану, присел на край ограждения, у тела мертвого ребенка.

Стрельбы больше не было.

Холден положил винтовку, дотронулся до руки, от приступа боли потемнело в глазах.

Полицейские сирены выли все ближе.

Он заставил себя встать. Поднял винтовку, на случай, если это снова ФОСА.

На полу, метрах в десяти от него, истекая кровью, лежала пожилая женщина. Холден склонился над ней, чуть не упал на колени.

– Что с вами? – Холден опустил винтовку.

Он осторожно поднял ее голову. Глаза были широко открыты. Холден опустил ей веки.

– Стоять, ублюдок!

Холден обернулся.

Полиция.

– Нет! – У входа в супермаркет появилась женщина, она прижимала к груди ребенка лет шести.

Полицейские окружили его. Поднялись полицейские дубинки, Холден попытался поднять левую руку. Но не успел, дубинка обрушилась ему на голову. Он упал, поднял правую руку, попробовал откатиться в сторону; его ударили ногой в лицо.

Женщина с ребенком кричала им:

– Прекратите! Прекратите! Он герой! Он спас...

Одновременно обрушились удары ногами и дубинкой, он не успел уклониться, перед глазами все поплыло, его поглотила тьма...

Рука была перевязана, причем правильно, насколько он мог понять; он поднес руку к голове, она тоже оказалась перевязанной.

Холден лежал на кушетке для осмотра; от холода металла ему показалось, что на нем нет ничего, кроме зеленой простыни. Над ним склонилась женщина средних лет с усталыми глазами и неуверенной улыбкой.

– Не вставайте. Нам пришлось дать вам наркоз из-за ранения в руке. Рана не опасная, но глубокая. Рентгенограмма хорошая. И у вас огромная шишка на голове. Вам надо оберегаться некоторое время, возможно сотрясение мозга. Она направилась к двери.

– Кто вы?..

– Я доктор Кэндлер, вы находитесь в госпитале командного пункта по чрезвычайному положению.

Он проводил ее глазами до двери. За дверью стояли двое полицейских в форме; когда она вышла, один из них сказал:

– Подымайся и одевайся. Тебя хотят видеть.

Холден попытался сесть, его затошнило, он упал.

– Вставай! Живо!

Холден попробовал встать еще раз, теперь медленнее. На этот раз получилось. Он сел на краю стола, пытаясь прийти в себя. Торговый центр. Стрельба. Полиция. Он вспомнил женщину с ребенком, женщина кричала, что он герой. Интересно, подумал он, теперь со всеми героями так обращаются?

Наконец он встал, простыня свалилась на пол. Он увидел, что не совсем обнажен, только выше пояса. В углу лежала кипа вещей, его одежда.

Он медленно пошел к одежде. С трудом нагнулся, опять закружилась голова, он подождал, головокружение прошло; он поднял одежду. Рубашка и пиджак были порваны, левый рукав висел на нитках. Его левая рука висела на перевязи.

Холден попробовал надеть пиджак, пользуясь только правой рукой. Не получилось. Один из полицейских довольно грубо помог ему.

– Живее, Холден.

"По крайней мере, они знают, как меня зовут", – подумал Холден. Ремня не было. Он был в носках, но без туфель. Он увидел свои туфли, но без шнурков, обулся. Подошвы были разрезаны, как будто в них что-то искали. Идти было трудно, но он пошел.

Бумажника не было.

– Где мои вещи? – Голос звучал одновременно хрипло и тихо.

– Заткнись, вперед.

Они вышли в коридор, полицейские шли по сторонам; серо-зеленый коридор, казалось, никогда не кончится.

Револьвер. Вот в чем дело. Даже несмотря на то, что он застрелил несколько фосавцев, его хотели засадить за решетку на несколько месяцев, пока не подойдет его очередь на судебное разбирательство.

– Черт, – выругался он шепотом.

– Вперед.

Бесконечный коридор закончился, они подошли к обшарпанной двери, полицейский втолкнул его внутрь.

Незнакомые лица. Двое в форменных рубашках, один белый, другой японец, третий – армейский капитан; японец ходил взад-вперед по комнате, капитан выглядывал в щель жалюзи, третий сидел на столе.

Холдена подтолкнули к стулу напротив стола. Человек, сидевший на столе, кивнул, полицейские вышли. Дверь за ними захлопнулась, Холден огляделся.

– Доктор Дэвид Холден. Правильно?

Холден посмотрел внимательнее на человека на краю стола. Редеющие светлые волосы, усталые глаза, казалось, у всех теперь усталые глаза. На плече висела кобура, вокруг нее растеклось пятно пота.

– Правильно? – повторил человек.

– Правильно.

– У вас большие неприятности, доктор Холден. Вы обвиняетесь в незаконном использовании оружия с целью нападения и убийства и сразу в нескольких убийствах. Это означает смертную казнь. Но если вы расскажете все, что вам известно о Руфусе Барроусе, Роуз Шеперд и всех остальных безумцах, мы можем снять некоторые обвинения. Если нет, вы получите на полную катушку; если вас и не поджарят на электрическом стуле, вы будете гнить в тюрьме до конца своих дней. У вас нет выбора.

Холден закрыл глаза. Врач предупредил его о возможном сотрясении мозга. Он был в обмороке, а все происходящее – не более чем кошмар.

– Холден! Не надо прикидываться больным! – зазвучал новый голос, Холден открыл глаза. Над ним склонился армейский капитан. У него дурно пахло изо рта. – Ты можешь рассказать нам, что тебе известно, и расскажешь.

Тошнота.

Холден согнулся пополам, его стошнило; капитан взревел:

– Господи Боже! Мои туфли! – Вонь. Холден почувствовал дурноту. Он откинулся на спинку стула, слабость усиливалась.

– Позовите кого-нибудь. – Это был первый голос. Он уронил голову на грудь, не обращая внимания на запах рвоты у ног.

Он услыхал, как дверь открылась и захлопнулась, открылась и захлопнулась снова, затем он увидел ведро и швабру. Он закрыл глаза.

Ничего не значащие звуки: ему было все равно. Такого просто не могло случиться. Голоса, хлопанье дверей.

– Холден!

Он открыл глаза. Говорил человек с наплечной кобурой и пятном пота на рубашке.

– Расскажите нам о Руфусе Барроусе.

Холден мысленно пожал плечами. Он уже столько раз рассказывал эту историю.

– Он был мужем моей лучшей выпускницы. Я познакомился с ним. Я ходил на две встречи, там были полицейские и ветераны армии. Они высказывали обоснованные опасения по поводу того, что творит ФОСА.

– Откуда они узнали, что это действует ФОСА?

– Значит, знали. Это я так думаю. Взрывы бомб, и все остальное. Я запомнил только одно имя, женщина по имени Шеперд. Видимо, та самая Роуз Шеперд, о которой сообщают в новостях. Руфус Барроус показался мне хорошим человеком. Он и есть хороший человек. Мне кажется, она тоже. Жена Барроуса была убита вместе с моей...

– Барроус – безумец, творящий насилие. И вы работаете с ним, Холден. Говорите, что вам известно, или мы займемся вами всерьез.

– А что, если мне взять ножик и поковыряться в твоей левой руке, болван?

Холден посмотрел на армейского капитана. Впервые за все время заговорил японец.

– Капитан, вы знаете, что этим делом занимается ФБР, не лезьте в него, – и он снова заходил взад-вперед по комнате.

Заговорил другой.

– Расскажите нам о "Патриотах".

– Я знаю только то, что сообщают в теленовостях. Мне кажется, они настоящие американцы, они пытаются остановить этих ублюдков из ФОСА.

– Расскажите о "Патриотах", или мне придется разрешить капитану Ледекеру сделать то, что он собирался.

– Джим! Бога ради!

– Дай я займусь им, а, Акиро? – И он встал прямо перед Холденом. Холден поднял голову. – Говори. Хватит морочить нам голову.

– Почему вы не ищите этих подонков?

Кулак обрушился быстрее, чем Холден успел среагировать. Он свалился со стула, почувствовал, как рот наполняется кровью; боль в голове была невыносимой. Он попробовал встать. Японец помог ему сесть на стул. Холден выплюнул кровь; хорошо, хоть не зубы, подумал он.

– Я требую адвоката.

– Черта с два.

– Я требую адвоката!

Человек с пятном пота развернулся, изо всей силы ударил его по лицу.

Японец подошел к столу, заговорил по телефону.

– Говорит Ваказаши. Отвезите Холдена в Центр изоляции № 4, посадите его в КПЗ. – Он повесил трубку, посмотрел на Холдена. – Я понимаю, что смерть ваших близких сильно повлияла на вас, но наше правительство контролирует ситуацию. Поверьте мне. Барроус и его люди – просто убийцы. Не более того. Отдельные граждане не могут брать исполнение закона в свои руки, стрелять на улицах. Тех, кто делает это, необходимо изолировать.

– Если только они не из ФОСА? – напрямую спросил Холден.

– С вами будут хорошо обращаться, но вы расскажете все, что нас интересует. Под воздействием лекарств. Мне жаль вас, – заключил Ваказаши, будто не слыша вопроса Холдена.

– Сколько еще людей погибнет, пока вы наконец возьмете ситуацию под контроль?

– Смешной вопрос, доктор Холден. Мы бы уже давно контролировали положение, если бы нам не приходилось тратить столько времени и сил на поимку Барроуса и ему подобных.

– Если бы вы так же усиленно охотились за этими революционерами, Барроусу и "ему подобным" было бы нечего делать, не так?

– Расследование по делу ФОСА вскоре даст крупные результаты. Мы возьмем их в кольцо. Наша самая большая проблема – это насилие, которое творят самозваные мстители, мешая соответствующим органам делать дело.

– Вы думаете, я в это поверю? Правда?

Японец промолчал, отвернулся.

Холден услышал звук открываемой двери. Появились полицейские, его столкнули со стула и потащили к двери. Холден выкрикнул снова:

– Вы думаете, я поверю?

Дверь захлопнулась...

В полицейском фургоне сидели еще четверо. На всех были ножные кандалы и цепи вокруг талии, наручники, прикованные к цепям. Только Холдену было чуть легче, его левая рука была свободна, поскольку висела на перевязи. В фургоне очень было жарко. Что бы ни представлял из себя Центр изоляции № 4, он наверняка был очень далеко, дорога показалась Холдену бесконечной. Он заговорил с самым старшим из четверых.

– За что вас взяли?

Лысеющий мужчина с остатками седых волос посмотрел на ноги, на руки.

– Да ну их к черту! Я должен работать. У меня магазин в центре города, на него столько раз нападали эти революционеры, что к нам никто не ходил за покупками. У нас нет пенсии. У меня жена. Мы идем на работу рано утром, приходим поздно. Я постоянно ношу револьвер, потому что однажды мы попали в перестрелку прямо возле магазина. Стрельба. Бутылки с зажигательной смесью. Жертвы. Мне-то хорошо. Я хорошо бегаю. А Сэди не может бегать. У нее больные ноги. Артрит. Однажды нас обыскали. Знаете, как это происходит?

– Прямо на улице?

– Армейский патруль остановил нашу машину, они нашли мой револьвер. Совсем как нацисты, когда захватили Варшаву. Я даже не знаю, где сейчас моя Сэди. – Старик заплакал.

Холден попытался дотянуться до него, успокоить, но его здоровая рука была прикована.

Даже знай он хоть что-то о Руфусе Барроусе и его людях, он бы ничего не сказал ни тем, кто его допрашивал, ни кому-либо другому.

Теперь Холден понимал, что Барроус был прав. Может, он и раньше понимал это, просто не хотел сам себе признаваться в этом?

Фургон резко тряхнуло, старик упал на Холдена. Внезапно они остановились, Холден вместе со стариком полетел на пол.

Послышались автоматные очереди. Разбилось стекло, но Холдену все равно ничего не было видно.

– Боже мой! – прошептал старик. Двое молодых чернокожих парней начали дергаться, пытаясь вырваться из наручников. Четвертый человек, примерно одного возраста с Холденом, всю дорогу сидевший молча, не двинулся.

Холден вскочил на ноги. Если это ФОСА... Но, может быть, ему удастся открыть заднюю дверь? Он посмотрел на старика. Сможет он бросить его одного? Охранников всего двое. А сколько там фосавцев? Холден попробовал двинуть левой рукой. Хотя бы она у него свободна. Если бы ему удалось выхватить у охранников пистолет...

Он посмотрел на решетку, за которой сидела охрана; оба полицейских выходили прочь.

Он услышал, как захлопнулась дверь кабины. Через мгновение повернулся ключ в замке.

Задняя дверь фургона открылась.

Холден повернулся к двери, ища глазами хоть какое-нибудь оружие.

В дверях он увидел людей в полном боевом снаряжении, с автоматами в руках, они окружили полицейских. Затем в дверях появилось лицо.

Это было лицо Руфуса Барроуса.

Глава двадцать четвертая

– Когда я узнал о случившемся, я подумал, что тебе это пригодится. Руфус Барроус бросил ему выгоревшие зеленые ножны.

Дэвид Холден взял ножны, в них оказался его нож, "Защитник". Его оружие, патроны, кобура, ремни, все, что он спрятал под полом своего дома.

– Как вы нашли все это?

Барроус усмехнулся.

– Я три года ловил взломщиков. Постепенно начинаешь замечать, где люди обычно прячут то, что им нужно спрятать. У меня было несколько неприятных минут, но потом я спросил себя, где бы я сам все это спрятал. В других комнатах в твоем доме нет ни коврового покрытия, ни линолеума. Но в гостиной есть восточный ковер...

– Это подделка, – прошептал Холден.

– Мы с Роуз скатали ковер, но не для танцев, – Барроус вновь усмехнулся. – Я увидел, что несколько досок были недавно отодраны и прибиты снова, я тоже отодрал их. Там и нашел все это. Я подумал, это тебе понадобится, – и Барроус перебросил ему коробку.

Холден положил нож. Фотографии жены и детей, фотоальбомы, аппликация, которую сделала Айрин, провисевшая несколько месяцев на холодильнике.

Холден посмотрел на Барроуса.

– Спасибо. Ты не представляешь, как я тебе благодарен.

– Скорее всего, нам уже не вернуться назад. Поэтому я и взял их, Дэвид.

У Холдена сжалось горло. Он кивнул. Назад дороги нет.

Все его личные вещи, за исключением "Кольта" и запасной обоймы, уместились в пластиковом мешке в кабине полицейского фургона. Внезапно он сунул руку в карман и достал ключи.

– Твою машину конфисковали, Дэвид.

– Нет, дело не в ней. – Холден уставился на ключ от сейфа, подбросил связку ключей в руке, крепко сжал кулак...

Обычно Холден носил волосы без пробора, но сегодня он зачесал их направо. Он сделал это пока все спали. Руфус Барроус взял кое-что из его одежды, в том числе твидовый спортивный пиджак, серые брюки и туфли.

Никто не знал, что он так скоро выйдет на улицу, сказал он сам себе.

– Куда ты собрался? – спросила Роуз.

Холден посмотрел на ее отражение в зеркале.

– Я хочу взять кое-что. Руфус знает.

– Ты сошел с ума, – спокойно сказала Роуз Шеперд. – Ты думаешь, стоит расчесать волосы на пробор и спрятать перевязанную руку, и тебя никто не узнает?

– Мне всего лишь нужно сходить в банк.

– Может, тебе пойти прямо в полицейское управление? После всего, что Руфус сделал для твоего освобождения, ты мог бы по крайней мере попытаться остаться в живых. – Рассерженная, она отошла прочь.

Холден еще раз посмотрел в зеркало.

Бороду, которую он отрастил, потому что долгое время ему было просто лень бриться, он сбрил, оставив только усы. Он глупо выглядел с усами и сбреет их, если ему суждено выжить.

Он пожал плечами, взял свою "Беретту" и сунул ее в наплечную кобуру; вторая "Беретта" уже была на месте.

Холден начал пробираться через бывшую столовую, перепрыгивая через свернутые одеяла и спальные мешки. Все комнаты на бывшей ферме были превращены в спальные помещения для "Патриотов", за исключением кухни и гостиной, которая служила кабинетом Руфуса Барроуса и залом заседаний.

Барроус предложил отвезти его; Холден сказал, что доедет сам, но Барроус настаивал.

– Ты пытался спасти мою жену. Я все еще твой должник, – только и сказал он.

Холден вышел на крыльцо. Находившиеся в двадцати пяти милях от города, на пересечении грунтовых дорог, дом и маленькая ферма при нем были достаточно удалены от цивилизации; казалось, здесь царили мир и покой.

Входная дверь хлопнула, он обернулся. За ним стояла Роуз Шеперд, она переоделась в синюю джинсовую юбку и свитер по меньшей мере на два размера больше.

– Я еду с вами. – Больше она ничего не сказала, спустилась с крыльца, скрестив руки на груди; на плече висела большая сумка из черной кожи. Он подумал, что скорее всего там у нее револьвер.

Фургон "Бьюик" появился со стороны сарая, за рулем сидел Руфус Барроус. Роуз Шеперд села на заднее сиденье; Холден попытался захлопнуть за ней дверь левой рукой, слишком поздно поняв свою ошибку: боль пронзила руку, как разряд тока.

– Да уж, ты точно их проведешь, – проговорила она, сама захлопывая дверь.

Холден сел спереди, Барроус тронул с места.

– Как вы нашли этот дом? – спросил Холден.

– Очень просто. У нас много друзей, Дэвид. В полиции, среди военных, даже в ФБР. Мы сделали то, что обычно делают, когда ищут дом. Мы обратились к торговцу недвижимостью. Пока что здесь было замечательно. Дорог немного, за нами никто никогда не следил, у нас масса путей для отхода.

– То, как подает все это пресса... – начал Холден. – Чересчур живо.

– Что, просто небольшая группа сумасшедших, которые убивают людей? рассмеялся Барроус. – Нет. Группы "Патриотов" разбросаны по всей стране, и они ведут борьбу по всей стране. У нас широкое движение. Расскажи ему, Рози.

Она откашлялась, Холден обернулся к ней.

– Ладно. Руфус доверяет тебе и готов рассказать все, я последую его примеру. Отлично. У нас достаточно разветвленная разведывательная сеть. Она еще формируется, но тем не менее мы получаем массу полезной информации.

– У нас нет общего руководителя. Каждая из групп автономна. Пока что такая схема работает, – добавил Барроус.

– Несмотря на то, что у нас нет общего вождя, мы обмениваемся информацией; пару раз мы даже объединялись с другими группами для нанесения совместных ударов. Две недели назад мы ликвидировали группу ФОСА в Эшвилле, знаешь?

– Нет, об этом не сообщали в новостях, или я пропустил, – ответил Холден.

– Ну вот, это наша с ними работа, – произнес Барроус.

– Мы составили довольно точный портрет врага, – продолжала Роуз. Раньше большая часть их групп была уличными бандами. Но когда все это началось, к ним присоединились люди, недовольные порядками в стране. Обычно происходит так. Взрослый, видимо, не американец, приезжает в город, находит самую мощную уличную банду и ловит их на крючок. Очевидно, обещает деньги, власть, падение системы, в этом духе. Сначала работает с ними сам, затем присылает инструкторов-иностранцев. Мы еще не выяснили, кто они, но, похоже, это террористы из Европы или с Ближнего Востока. Затем этот руководитель-заводила едет дальше. Через некоторое время отдельные подразделения переходят в централизованное подчинение. У ФОСА широкая сеть, и с каждым днем она растет. Удивительно, как самые разные люди помогают им.

– Что ты имеешь в виду? – переспросил Холден.

– Мы совсем недавно обнаружили следы одного из твоих старых коллег по университету, – ответил Барроус. – Человек по имени Хэмфри Ходжес. Он внезапно исчез, и есть все основания полагать, что он работает на ФОСА. Я видел отчеты ФБР, говорящие о том, что, возможно, он работал на них еще до того, как все это началось.

Холден подумал, что этому нечего удивляться, но, тем не менее, удивился.

– Женщинам свойственно любопытство. По какой такой важной причине мы, рискуя жизнью, едем в банк? Ты преподаватель, у тебя не может быть много денег, – сказала Роуз.

– Тут ты права, – согласился Холден. – Я не знаю, зачем мы едем.

Барроус рассмеялся...

Дэвид Холден закурил, вышел из машины, открыл дверь Роуз Шеперд. Предложил это Барроус.

– Они ищут одного мужчину, а не мужчину и женщину. И Рози может прикрыть тебя в случае чего.

На голове у нее был очаровательный шелковый шарфик, она надела очки. Помогая ей выйти из машины, Холден спросил:

– Очки настоящие?

– Для чтения и телевизора. Последнее время редко ими пользуюсь.

Они начали переходить улицу, Холден чувствовал себя очень скованно. Он заметил человека, похожего на старика из фургона; они освободили его вместе с другими заключенными. А если это тот самый старик и он заговорит с ним? Мужчина повернулся лицом, это оказался совсем другой человек.

Они подошли к "Ферст Либерти Бэнк". Оглядевшись по сторонам, Холден открыл дверь и пропустил Рози вперед. Она улыбнулась, вошла, он последовал за нею.

Она подождала его, Холден глубоко вдохнул, перевел дух и остановился у стола секретарши.

– Я бы хотел видеть Пола Хендерсона.

Улыбка женщины растаяла.

– Он... Мистер Хендерсон был убит три недели назад. У вас... у вас была назначена с ним встреча?

Холден не знал, что ответить.

– Боюсь, мой муж просто не знает, что сказать, – пришла на помощь Роуз Шеперд.

У нее получилось хорошо. Просто очень хорошо. Произнося слово "муж", она сунула левую руку в карман юбки, чтобы секретарша не заметила отсутствия обручального кольца.

Холден откашлялся. Том что-то говорил ему. Он пытался вспомнить. Он вспомнил.

– Тогда мне надо поговорить с человеком, занявшим место мистера Хендерсона. Он на месте?

– Это миссис Холлинз.

– Прекрасно. Тогда мне нужна миссис Холлинз.

– Как, простите...

Его фамилию называли в выпуске новостей вчера вечером и сегодня утром.

– Скажите, что я Томас Эшбрук, друг мистера Хендерсона.

Он встретился глазами с Роуз.

Секретарша обещала доложить, поговорила по телефону, видимо, с секретарем миссис Холлинз, положила трубку.

– Миссис Холлинз сейчас примет вас, пожалуйста, присядьте, вон там, у окна.

Холден посмотрел в направлении окна. Любой прохожий мог заметить его прямо с улицы.

– Спасибо, я постою. Весь день сидел, – сказал он ей, ему захотелось курить, он оглянулся в поисках пепельницы.

Он посмотрел на Роуз Шеперд.

– Дорогая, может, перекусим после того, как решим все дела? – предложил Холден, заведя разговор специально для секретаря.

Рози улыбнулась.

– Ой, я не знаю, Том, – начала она, называя его вымышленным именем. Нас ждут дети. Ну хорошо. Но нам придется поторопиться.

– Отлично.

– Мистер Эшбрук?

Холден обернулся на звук голоса; слишком быстро, подумал он. Женщина лет сорока, очень интересная, протянула ему руку.

– Да.

– Я Марта Холлинз. Чем могу служить?

– Мы можем поговорить у вас в кабинете?

– Да, разумеется, мистер Эшбрук. А вы миссис Эшбрук?

– Да.

Рози пожала руку Марты Холлинз:

– Здравствуйте, рада познакомиться.

Женщины улыбнулись друг другу. Холдену показалось, что сейчас он не выдержит и наделает в штаны. Нет, не наделал. Он взял Роуз Шеперд под руку, они направились вслед за миссис Холлинз через холл в приятно обставленный кабинет. Она закрыла дверь и подошла к столу.

– Чем могу служить? Прошу вас, садитесь.

Холден сел. Рози осталась у двери, на ее лице сияла улыбка.

– Мистер Хендерсон оставил вам свои бумаги?

– О да, разумеется. Конечно, его смерть была неожиданной. А почему вы спрашиваете? У вас заем в нашем банке?

– Нет... У меня есть вот этот ключ. – Холден достал из кармана связку ключей и положил ее на стол.

– Это ключ от сейфа. От одного из старых сейфов.

– Мне говорили, я смогу предъявить этот ключ и получить доступ к сейфу. Что мистер Хендерсон знает обо мне. И если с ним что-нибудь случится, он оставит документ, гарантирующий доступ к сейфу.

Она улыбнулась.

– Разумеется, вам только надо подписать...

– Это... – начал Холден. Он услышал щелчок и обернулся. В руках Роуз Шеперд появился маленький револьвер из нержавеющей стали. Он не мог понять, откуда он взялся. Наверное, из-под свитера.

Марта Холлинз шумно вздохнула.

– Вы тот самый профессор Холден, которого ищет полиция.

– Так точно, мэм, – парировала Роуз Шеперд. – Проведите его к сейфу.

– Я не могу...

– Слушайте, – начал Холден, вставая и забирая со стола ключи. – Томас Эшбрук мой тесть.

Она посмотрела на Роуз Шеперд.

– Нет, – сказал Холден. – Эта женщина – мой друг. Моя жена была убита во время нападения на университет Томаса Джефферсона, где я преподавал. Мой тесть оставил мне нечто в сейфе под наблюдением Пола Хендерсона, и я даже не знаю, что там. В ваших бумагах должно быть указание, как поступить. Мне очень неприятно. Но мне нужно получить доступ к сейфу. Все, что говорили обо мне в новостях, – ложь. Вчера я всего лишь пытался спасти людей. Вот и все.

У него начала болеть голова.

– Пола Хендерсона убили революционеры, ФОСА?

Марта Холлинз кивнула.

– Да.

– Пол Хендерсон был вашим другом?

Она рассмеялась.

– Нет. Он был большим женоненавистником. Он не давал женщинам продвигаться по службе. Нет. Он не был моим другом. – У Холдена замерло сердце. – Но нельзя убивать человека, если он просто сидит в ресторане и ест. Я возьму ваш ключ. Но учтите, если об этом узнают, то это она, с помощью оружия, принудила меня.

Холден посмотрел на Рози. Правую руку та засунула в карман, по-прежнему держа в ней револьвер.

Марта Холлинз встала из-за стола, вышла в коридор, Холден и Рози шли за ней. Она остановилась у стола секретарши.

– Мне нужен доступ к сейфу для особых клиентов. Дайте мне ваши ключи, Джин.

– Да, миссис Холлинз.

Служащая подала ей связку ключей, Марта Холлинз направилась к помещению для сейфов. Холден и Рози шли за ней.

Марта Холлинз сверила номер на ключе Холдена, вытащила из шкафа желтую карточку и прошептала:

– Сделайте вид, что расписываетесь здесь, профессор Холден.

Он взял протянутую ею ручку и подписался: "Микки Маус".

Она спрятала карточку и пошла в боковую комнату. В основном хранилище тоже были сейфы, но более современные. Здесь же находились старые сейфы.

– Ваш сейф наверху. – Она вставила оба ключа, повернула, дверь сейфа открылась. – Вам придется дотянуться самому. Я не достану.

Холден протянул руку, вытащил ящик. Он оказался довольно тяжелым. Замка не было. Холден поставил ящик на стол.