Текст книги "История Британских островов"

Автор книги: Джереми Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

Елизавета I (1558-1603)

Царствование Елизаветы, длившееся 44 года, было самым долгим со времен Эдуарда III. Ее долголетие и свойства характера сыграли выдающуюся роль в определении политического и религиозного курса тюдоровской Англии. Родившаяся в 1533 г., Елизавета прожила долгую жизнь, превзойдя всех прочих английских монархов до Георга II. Очевидно, в какой-то мере благотворное действие оказали ее незамужество и отсутствие детей, но и при этом ее долголетие не может не вызывать удивления, хотя в Шотландии Вильгельм Лев жил с 1143 по 1214 г., а Роберт II с 1316 по 1390 г. Если бы Елизавета прожила столько же, сколько ее сводный брат, она никогда не стала бы королевой; если бы ее жизнь прервалась в том же возрасте, что и жизнь ее сводной сестры или ее деда Генриха VII, она бы умерла ранее Марии Шотландской, матери Якова VI, в случае, конечно, если бы не казнила ее до 1587 г. Осторожность и политические способности Елизаветы помогли ей восстановить политическую стабильность после периода неустойчивости, которой ознаменовалась середина XVI в. Это сыграло важную роль как в вопросе о престолонаследии, так и в религиозном урегулировании. Так как Елизавета не была замужем, в отношении наследования престола существовала некоторая неясность, но после казни Марии Шотландской в 1587 г. приемлемым наследником короны в глазах протестантов стал Яков VI, король Шотландии (родившийся в 1566 г.), праправнук Генриха VII и правнук его старшей дочери Маргариты, вышедшей замуж за Якова IV. С другой стороны, сама Елизавета не желала определенно высказываться по поводу его кандидатуры.

Елизавета получила прекрасное гуманистическое образование и воспитывалась под руководством ведущих гуманистов. Ей довелось испытать различные превратности судьбы; она не была фанатичкой. У нее отсутствовал религиозный пыл, свойственный ее сводному брату Эдуарду и ее сводной сестре Марии. Она предпочитала некий религиозный компромисс, близкий по духу к католичеству ее отца: без папы, монахов и некоторых суеверий. Однако отсутствие у таких умеренных взглядов сильной политической поддержки заставило ее пойти дальше. Несмотря на это, Елизавета склонялась к протестантизму более консервативного толка, чем протестантизм Нортумберленда. У ее протестантизма были определенные пределы, судя по тому, что мы знаем о ее религиозности и о том, как она относилась к обрядам и одеяниям церковнослужителей. Она принимала те стороны протестантского вероучения, которые были совместимы с ее представлениями о порядке, и отвергала те из них, которые выбивались из этого ряда. Такой подход был весьма уместен в эпоху, когда многие люди еще хорошо помнили старые религиозные традиции. Елизавета шла на компромисс в вопросах формальной, внешней стороны, которые затрагивали устоявшиеся привычки населения, но полностью разделяла саму суть протестантского учения. Реформация завоевала общее признание только в 1580-х гг., когда старая религия уже прочно ушла из людского сознания в большей части областей Британии (хотя и не во всех), а протестантизм стал отождествляться с национальной победой в войне с Испанией.

Елизавета решительно стремилась удержать королевский контроль над церковью, епископами, вероучением и литургией. Установив основные правила, по которым должна была жить церковь, она не желала поддаваться давлению, исходящему от сторонников дальнейшей Реформации. Вследствие этого возникла определенная напряженность в отношениях с наиболее радикальными протестантами – пуританами. Точно так же обстояло дело и в Шотландии, где в 1585 г. на престол взошел Яков VI, вступивший в противостояние с Пресвитерианской церковью. Как и Елизавета, он видел в епископах опору для своей церковной и светской власти.

Елизавета была самым опытным политиком в своем королевстве, всеми силами удерживая королевские прерогативы, но умея и идти на уступки; умело лавируя, одновременно не давая повода заподозрить себя в слабости; искусно управляя придворными и заставляя министров проявлять свои лучшие качества. У нее были фавориты, но она была готова принести их в жертву политическим интересам. Елизавета не оспаривала стереотипы своей эпохи, согласно которым женщина во всех отношениях стояла ниже мужчины, но утверждала, что она – исключение, поскольку избрана Богом в качестве орудия Божьей воли. Она удачно справлялась с разногласиями между своими советниками, но с трудом контролировала военачальников. Она была умна и прагматична, но с трудом привыкала к переменам.

Благоволение Елизаветы к протестантам вызывало тревогу у католиков.

Портрет Елизаветы I, приписываемый Федериго Зуккаро

Елизавета правила Англией 44 года, дольше, чем любой другой английский монарх, за исключением Эдуарда III. Она сыграла важнейшую роль в определении политического и религиозного характера тюдоровской Англии. Она была умна и прагматична, но с трудом приспосабливалась к изменениям. Елизавета не осуждала общественные стереотипы, при которых женщины считались существами низшего сорта, но считала себя исключением из этого правила, поскольку Бог избрал ее своим орудием.

Около 500 церковнослужителей отказались принять введенные ею правила, а многие удалились на континент, где создали семинарии для обучения будущих миссионеров, которые должны были проповедовать католицизм в Англии. Наибольшую известность стяжала семинария в Дуае, основанная в Нидерландах, в то время находившихся под властью Филиппа II Испанского, в 1568 г. В том же году Мария Шотландская, наследница английской короны, бежала в Англию, где была взята под стражу. Ее присутствие в стране способствовало активизации недовольных.

В 1569 г. при дворе возник заговор. Заговорщики ставили себе целью сместить главного министра Елизаветы Уильяма Сесиля, выдать Марию Шотландскую замуж за герцога Норфолка, вождя консервативной религиозной партии, и вынудить королеву признать ее наследницей престола. Заговор был раскрыт, но повлек за собой восстание на севере, которое подняли его участники, в частности графы Нортумберленд и Вестморленд, положение которых было весьма непрочным, так как они не пользовались расположением королевы. Графы подали знак к началу восстания, заняв Даремский собор и проведя в нем мессу. Католическое богослужение было восстановлено во многих церквях. Однако восставшим, двинувшимся на юг, не удалось освободить из заключения Марию Шотландскую. При наступлении более сильной королевской армии мятежники бежали. Граф Нортумберленд был казнен, а титулы и почести дома Невиллов – рода графов Вестморлендов – были уничтожены. Около 200 рядовых участников восстания были повешены в графстве Дарем, а дома их были разграблены. С более состоятельными мятежниками обошлись более милостиво, и, как замечает один комментатор, «простые люди говорили, что бедных казнили и ограбили, а знатным и богатым все сошло с рук».

За Северным восстанием последовало отлучение от церкви и низложение Елизаветы, объявленные папой в 1570 г., и ряд заговоров в пользу Марии Шотландской – в частности, заговоры Ридольфи (1571-1572 гг.), Трокмортона (1582 г.) и Бабингтона (1586 г.). Елизавета не хотела привлекать к ответственности Марию, царственную особу и свою родственницу, но в 1586 г. были перехвачены ее письма, из которых явствовало, что она согласилась с планами Бабингтона убить Елизавету. Вследствие этого Мария была обвинена в государственной измене, хотя это обвинение вызывало серьезные сомнения, поскольку Мария вовсе не была английской подданной, и обезглавлена в замке Фотерингей (1587 г.).

К тому времени Англия вступила в крупномасштабную войну, которая началась в 1585 г. из-за поддержки, которую Елизавета оказывала нидерландским повстанцам (по большей части, протестантам), поднявшим восстание против ее бывшего зятя Филиппа II Испанского. Особенно раздражение у испанского короля вызвала отправка войск под началом графа Лестера, фаворита Елизаветы, по Нансачскому договору с восставшими (1585 г.), а также морские набеги на испанские колонии и корабли, совершавшиеся с ее молчаливого согласия.

Непобедимая армада

Английские войска не сыграли заметной роли в голландском восстании, но их участие подтолкнуло Филиппа к решению напасть на Англию. Однако Филипп не сумел привести к единому знаменателю два различных плана: план морского вторжения в Англию из Испании (короли которой были также королями Португалии с 1580 по 1640 гг.), и план переправки через Па-де-Кале из Нидерландов испанской армии под началом Алессандро Фарнезе, герцога Пармского. Испанцев также сильно задержали необходимые приготовления и успешное нападение сэра Фрэнсиса Дрейка на главную испанскую морскую базу в Кадисе (апрель 1587 г.). В следующем году армада, состоявшая из 130 кораблей, перевозивших 19 000-ю армию, выступила из Лиссабона с целью войти в Ла-Манш и прикрыть переправку войск Алессандро Фарнезе. Из-за штормов флот был вынужден зайти на ремонт в Ла-Корунью, а в июле он появился у входа в Ла-Манш. Направляясь к Кале, испанские корабли, держа строй, подверглись английской бомбардировке, но она почти не нанесла им вреда, и на протяжении девятидневных стычек испанцы не нарушили строй. Однако преимущество англичан заключалось не только в лучших мореходных качествах, но и в том, что их пушки стояли на компактных четырехколесных лафетах и потому быстро перезаряжались, а у испанцев подобное снаряжение отсутствовало.

Когда испанский флот встал на якорь у Кале, оказалось, что у Фарнезе не хватает судов, чтобы посадить на них свою армию. Испанский строй был нарушен из-за ночной атаки англичан, применивших брандеры, а затем английский флот нанес испанцам значительные повреждения в битве у Гравелина. Сильный ветер отнес армаду в Северное море, и она вернулась в Испанию, обогнув северный берег Шотландии и западный берег Ирландии, понеся серьезный урон из-за штормов и кораблекрушений.

Такие потери обученных и опытных солдат и моряков нанесли Испании серьезный удар, однако флот был вновь отстроен, а сами англичане не видели возможности одержать решительную победу. В 1589 г. Фрэнсис Дрейк произвел успешное нападение на Ла-Корунью, но после этого его экспедицию ждали одни неудачи. Дрейк не был стратегом: он не сумел взять Лиссабон; а попытка перехватить у Азорских островов испанский флот, везущий сокровища из Нового Света, закончилась провалом. Английские корабли изрядно потрепал шторм. На примере армады и «ответной английской армады» очевидны недостатки военно-морских операций той эпохи, не в последнюю очередь проистекающие от уязвимости кораблей к штормам, сложности проведения совместных действий армии и флота, а также проблем со снабжением больших флотов.

Проблемы последних лет правления Елизаветы

Поражение армады вызвало к жизни национальную гордость, отразившуюся в политическом языке и драматургии той эпохи. Ветер, разбросавший испанский флот, был приписан воле Провидения. Впоследствии, наряду с раскрытием Порохового заговора (1605 г.) и Славной революцией (1688 г.), это событие послужило основой для создания образа хранимого Богом государства.

Однако большие военные расходы вызвали затруднения. Королевская фискальная политика, особенно продажа монополий на производство или торговлю определенными товарами, а также дополнительные налоги, навлекла на правительство острую критику со стороны Парламента в 1597 и 1601 гг. и не доставила государству средств, необходимых для одержания победы в войне. Пуританство также служило предметом для парламентских споров, особенно обострившихся в 1587 г., когда пуритане, члены парламента, попытались провести законы в пользу пресвитерианской церкви. Это был неудачный ход, который вызвал ожесточенные споры между Елизаветой, не желавшей никаких перемен в религиозной сфере, и некоторыми членами Парламента. Елизавета столкнулась с определенными сложностями в попытках сформировать стабильное правительство после смерти своих давних соратников – Уильяма Сесиля (лорда Беркли), Лестера и Уолсингема. Борьба с Филиппом II набирала обороты, и Елизавета между 1589 и 1597 гг. отправляла войска на помощь антииспанской партии во французской религиозной войне. Экспедиции в Бретань и Нормандию не имели особого успеха, но, тем не менее, помогли Генриху IV упрочить свое положение. В свою очередь, Филипп поддерживал заговорщиков на Британских островах, вел переговоры с аристократами-католиками в Шотландии и Ирландии.

Покорение Ирландии

Попыткам ассимилировать гэльскую Ирландию, предпринимавшимся при Генрихе VIII, при его преемниках пришла на смену политика «колонизации» областей, прилегающих к зоне английского влияния, и переселения туда английских поселенцев, «новых англичан». Это упрочило позиции английской короны в Ирландии, хотя, естественно, захват земли у гэльских землевладельцев не мог повысить ее популярность. Начатая при Эдуарде VI колонизация приобрела еще больший размах при Марии. С конца 1560-х гг. английское правление приобретало все более военный характер, который привел к возобновлению попыток силой расширить сферу влияния. Местные советы были созданы в Коннахте (1569 г.) и Мунстере (1571 г.), а для подавления восстаний англичане использовали войска. Английская власть распространилась на такие отдаленные области, как Слайго, Ферманаг и Монаган. Эти области не очень-то подходили для распространения протестантства, и, с возрождением католической активности при Контрреформации, религиозные различия приобрели важное значение для Ирландии, символизируя, отражая и укрепляя политический раскол и ненависть между теми, кто выступал фактически в роли завоевателей, и покоренным населением. «Новые англичане» занимали руководящие должности и пользовались правительственной поддержкой; «старые англичане», католики, чувствовали себя обделенными и отрезанными от управления; гэлы страдали от злоупотреблений и жестокости властей. Елизавета не уделяла ирландским делам достаточного внимания, так что в Ирландии проводилась жесткая политика, которой сама королева никогда не допустила бы в Англии. Протестантская церковь не могла успешно обслуживать местное население. Оказалось сложно найти квалифицированных протестантских церковнослужителей, желающих служить в обедневшей церкви. Один чиновник в 1607 г. сообщал, что духовенство Кашельского архиепископства «более пригодны, чтобы пасти свиней, чем служить в церкви».

Гэльское сопротивление привело к восстанию Десмонда в 1580-х гг. и достигло высшего пика в 1594 г., когда вспыхнуло крупное восстание под руководством Хью О'Нейлла, графа Тирона. О'Нейлл собрал весьма значительное по ирландским меркам войско в 10 000 человек, поднял против англичан не только северные области, но и Мунстер и стремился заручиться поддержкой католиков «старых англичан». В середине XVI в. в Ирландии в достаточно большом количестве появилось огнестрельное оружие – аркебузы, но в 1560-х гг., когда Шейн О'Нейлл пытался захватить власть над всем Ольстером, его войска все еще были вооружены традиционным оружием: топорами, луками, дротиками и мечами. Воины Хью О'Нейлла, напротив, использовали современное огнестрельное оружие – мушкеты и их разновидность аркебузы – и были вооружены так же хорошо, как и англичане. Многие до этого служили в высокопрофессиональной испанской армии, а О'Нейлл специально обучал всех своих солдат обращению с пиками и огнестрельным оружием. Лесистая и болотистая местность Ольстера как нельзя лучше подходила для ведения партизанской войны и нападениям из засад. В 1595 г. при Клонтибрете О'Нейллу удалось заманить английскую армию в ловушку. Через три года при Йеллоу-Форде другой английский отряд был разбит на марше. В 1599 г. гордый фаворит Елизаветы Роберт, граф Эссекс, не сумел нанести поражение О'Нейллу. Вследствие этого он утратил расположение королевы и впал в немилость. Обремененный долгами, потерявший свои монополии Эссекс в январе 1601 г. предпринял попытку государственного переворота с целью захватить Елизавету и уничтожить своего соперника, первого министра сэра Роберта Сесиля, сына лорда Беркли. Однако Сесиль разрушил планы заговорщиков, заговор провалился, а Эссекс был казнен. Не в последний раз ирландские события оказывали важнейшее влияние на британскую политику.

В 1600 г. англичане отправили в Ирландию более решительного руководителя – нового наместника Ирландии, Чарльза, лорда Маунтджоя, который принял решение провести зимнюю кампанию, чтобы нарушить снабжение отрядов О'Нейлла, а также затруднить передвижение стад – основного источника продовольствия ирландцев во время похода. Превосходя ирландскую армию в численности, английские войска действовали активно и жестоко, но попытка захватить Ольстер провалилась после поражения в битве в ущелье Мойри (1600 г.), в котором мушкетеры О'Нейлла под прикрытием полевых укреплений отразили нападение англичан. Опасения английского правительства, страшившегося иностранной интервенции, сбылись в сентябре 1601 г., когда Филипп III Испанский послал войско в 3500 человек в Кинсейл на помощь О'Нейллу. Маунтджой осадил Кинсейл, но его войска сильно ослабили болезни. Армия О'Нейлла, отправленная на помощь осажденным, вместо того, чтобы блокировать англичан, решила на них напасть. Однако ночной марш-бросок на лагерь Маунтджоя не удался, а утром 24 декабря О'Нейлл упустил инициативу, позволив Маунтджою напасть первым. Ирландский военачальник также выстроил своих солдат в непривычный для них оборонительный порядок терцию, который они соблюдали с трудом, так как ранее никогда его не применяли. Английская конница разбила ирландскую, и ирландская пехота отступила, а те, кто держались, были разбиты. Ирландцы потеряли 1200 человек, но важнее всего было то, что они утратили веру в победу. Испанцы больше не присылали в Ирландию свои отряды, и в 1603 г. О'Нейлл был вынужден сдаться.

Впервые в своей истории англичане захватили власть над всем островом. После этого Ирландия стала восприниматься как единое целое, а утрата ее части, как считалось, должна повлечь за собой утрату и остальных частей. Как и в случае с Англией, иностранное завоевание вызвало к жизни осознание национального единства.

В ближайшей же перспективе английская победа привела к возобновлению и расширению политики колонизации. О'Нейллу и О'Доннеллу после того, как они сдались в 1603 г., были возвращены их владения, но введение английских законов и обычаев в Ольстере заставило их в 1607 г. бежать в Италию со многими своими соратниками. После этого Яков I конфисковал их земли в Ольстере – 3 800 000 акров. Менее плодородные участки были частью пожалованы ирландцам, но остальные земли были отданы во владение английским и шотландским поселенцам, королевским чиновникам, государственной (протестантской) церкви и, взамен на финансовую поддержку колонизации, лондонскому Сити. В то же время крупные земельные наделы в Антриме и Дауне были отданы частным колонистам и также заселены по большей части шотландцами. К 1618 г. в Ольстере проживало около 40 000 шотландцев. Другие колонии были созданы в более южных областях, например, в Уэксфорде, Лейтриме, Уэстмите и Лонгфорде; однако здесь было меньше поселенцев-протестантов. Таким образом, во многих частях Ирландии гэльские землевладельцы были лишены собственности в пользу протестантов, а в Ольстере положение местного населения особенно ухудшилось с появлением множества протестантских поселенцев. Разногласия по поводу земли, религии и политического статуса привели к взрыву 1641 г.

Морское могущество

Английское могущество укрепилось не только в Ирландии, хотя, потеряв свои французские владения, англичане не сразу переключились на атлантическое направление. У них не было ни опорных пунктов, в отличие от португальцев и испанцев, владевших Азорскими островами, Мадейрой и Канарскими островами (подобно тому, как ранее викинги владели Фарерскими островами, Исландией и Гренландией), ни традиции завоеваний языческих земель, которую испанцы и португальцы приобрели за время своих долгих войн с мусульманами. Несмотря на это, вскоре англичане приняли участие в европейской экспансии сначала в Атлантике, а затем в Южной Азии. Рыбаки из Бристоля, возможно, доплывали до Северной Америки в 1480-х и 1490-х гг., но первые точные сведения относятся к плаваниям итальянца Джона Кэбота, который в 1497 г. вышел из Бристоля, рассчитывая добраться до богатой Индии, но вместо этого, вероятно, приплыл в Ньюфаундленд. Этим же путем вскоре проследовали многочисленные английские рыбаки, в то время как некоторые другие разведчики отправлялись на север в холодные моря, надеясь отыскать северо-западный проход к Индии. Мартин Фробишер, Джон Дэвис и Генри Гудзон открыли большие водные пространства – море Баффина и Гудзонов залив – но в 1610-х гг. Уильям Баффин, Люк Фокс и Томас Джеймс установили, что за ними лежит земля, а не открытый океан. Интерес мореплавателей привлекали и поиски северо-восточного пути в Индию.

Сэр Хью Уиллоби умер на побережье Лапландии в 1553 г., но Ричард Ченселор достиг Белого моря, а затем отправился в Москву, открыв торговый маршрут, который в 1558-1562 гг. был исследован Энтони Дженкинсом, совершившим путешествие в Центральную Азию и Персию.

Морской путь в Южную Азию показался более перспективным, и в 1600 г. для торговли с этой страной света была создана Ост-Индская компания, со временем заложившая основу Британской Азиатской империи. Эта компания была торговой организацией-монополистом, распределявшей значительные риски от заморской торговли среди вкладчиков и тем самым использовавшая богатые лондонские коммерческие источники. Торговля с Южной Азией подрывала контроль Португалии, в то время находившейся под властью Испании, над европейскими связями с Индией. Ранее английские планы терпели неудачу, как, например, в случае с безуспешными попытками вмешаться в португальскую торговлю с Западной Африкой в 1550-х гг. и принять участие в выгодной работорговле между Африкой и испанским Новым Светом в 1560-х гг. По мере нарастания напряжения в 1570-х гг. участились английские пиратские набеги на испанские караваны и поселения в Новом Свете. Фрэнсис Дрейк организовал морские походы в 1566-1568 и 1570-1573 гг., а в 1577-1580 гг. первым из англичан совершил кругосветное путешествие, в ходе которого проплыл вдоль калифорнийского побережья, поднеся его в дар Елизавете и дав ему название «Новый Альбион».

Англичане также предпринимали попытки создать колонию на восточном побережье Новой Америки, назвав ее Вирджинией в честь незамужней Елизаветы, королевы-девственницы. В 1585 г. 108 колонистов высадились на острове Роанок на территории современной Северной Каролины, но не смогли там прокормится и в следующем году были оттуда эвакуированы. В 1588 г. англичане повторили попытку, но в 1590 г. корабль, отправленный на помощь колонистам, обнаружил деревню безлюдной: вероятно, колонисты не смогли выжить из-за болезней, голода или нападений индейцев. Постоянное поселение было основано в Вирджинии только в 1607 г.