Текст книги "Изменяющие облик"

Автор книги: Дженнифер Роберсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Они не согласились, – сказала Аликс.

– Нет. Торн – сын Кеуфа – вывел Роуэна и приказал сечь его, пока с его спины не слезет вся кожа… его так и оставили там, привязанным к столбу. – Я его видела.

Казалось, Кэриллон задыхается:

– Мальчик, просто мальчик, который хотел служить своему господину…

Видишь, что принесла ему его верность?

Аликс нашарила за голенищем сапога нож и улыбнулась Кэриллону:

– Я освобожу его, мой господин. Ты увидишь.

– Аликс! – крикнул Кэриллон и дернулся, пытаясь подняться – но она уже растворилась в сумерках.

Глава 6

Долетев до алого шатра и столба перед ним, Аликс прежде всего удостоверилась, что поблизости никого нет, потом опустилась на землю и приняла облик человека.

Она вытащила нож и опустилась на колени рядом с мальчиком. Положила руку ему на плечо, стараясь не касаться иссеченной спины. Он не пошевелился, и Аликс испугалась, что не сумеет спасти его, если он не придет в себя.

Я отведу его к лесу, решила она. Как-нибудь доведу его туда, и пусть там ждет. Когда придет Дункан, я отведу его к этому мальчику. К Роуэну.

Он дернулся и застонал, широко распахнув глаза. Лицо его превратилось в белую застывшую маску ужаса.

Аликс повернулась, чтобы он смог разглядеть ее как следует:

– Нет, Роуэн, – успокаивающе проговорила она. – Я не враг, не бойся. Я послана принцем Кэриллоном, который хочет, чтобы ты выбрался отсюда.

Его светлые глаза блеснули:

– Принцем Кэриллоном?..

Аликс разрезала веревки, стягивавшие ноги мальчика:

– Он знает, что ты служил его Дому, – говорила она. – Он знает, что ты был верен ему. Он не потерпит, чтобы за честную службу тебя карали так жестоко.

– Я не служил честно, – мальчик выглядел совершенно убитым. – Я бежал.

Бежал, – он уронил голову. – И меня поймали.

– Кэриллон тоже был схвачен, – ответила Аликс. – Он сражался храбро, но был побежден…

Ей было неприятно говорить такое о Кэриллоне – но все же это была правда.

– Ты был здесь, Роуэн. Ты пришел служить ему. Он увидел в тебе честь и верность, он сделал все, что мог, чтобы освободить тебя. Я пришла от его имени, потому что он просил об этом, – она наклонилась ближе к мальчику. – Он назвал тебя по имени и сказал мне, чтобы я пришла сюда и освободила тебя.

– Я этого не стою…

Она разрезала веревки на руках Роуэна и помогла ему сесть:

– Ты более чем стоишь этого. Почему иначе сам принц стал бы заботиться о твоем освобождении?

Свет озарил его лицо, угрюмое, в синяках – и тут молодая женщина увидела, что глаза его были – желтыми, как глаза Дункана.

У Аликс перехватило дыхание:

– Чэйсули! Роуэн отшатнулся:

– Нет! Я не демон!

Она коснулась его лица дрожащими пальцами:

– Нет… о нет, ты не демон. Это не проклятие. Роуэн…

– Что ты здесь делаешь? – раздался за спиной Аликс новый голос, выговор у подошедшего был несомненно чужеземным. Аликс мгновенно оказалась на ногах и обернулась.

Перед ней стоял человек, явившийся из теней, как демон, за его спиной горели факелы. Темноволосый, бородатый, цвета глаз не разобрать… Прежде, чем Аликс успела сделать хоть что-нибудь, он схватил ее за руку:

– Кто ты, мальчик?

Она возблагодарила судьбу и свою предусмотрительность за эту его ошибку:

– Я служу принцу. Принцу Кэриллону.

Незнакомец взглянул на Роуэна, который, дрожа, прижался к столбу, угрюмо улыбнулся и дернул Аликс за руку в сторону шатра.

Лет ему было примерно столько же, сколько и Дункану, но на этом их сходство кончалось. Этот человек был высок, крепок, но узок в кости, в лице его читалась жестокость и решимость, карие глаза недобро блестели. Одет он был богато – во все черное, кроме синей туники с гербом: алая рука, сжимающая белую грозовую стрелу. Доспех его вряд ли смог бы защитить в бою – но парадный доспех и не предназначен для этого.

Он крепко держал девушку за руку:

– Ты не мальчишка, – с внезапным удивлением сказал он и повернул Аликс лицом к свету. – Вовсе не мальчишка.

Он улыбнулся. Аликс, поняв, что вырваться ей не удастся, оставила свои отчаянные попытки вывернуть руку из цепких сильных пальцев.

– Кто ты? Зачем тебе освобождать этого жалкого сопляка?

– Он не жалкий! – крикнула Аликс. – Он только служил своему принцу, как и надлежит человеку верному и преданному. А вы его за это наказываете!

– Я наказало его за то, что он выплеснул вино на моего отца. Ему еще повезло, что я не приказал убить его. Аликс застыла. Торн… Торн! Этот человек – сын и наследник Кеуфа!

Его темные глаза сузились:

– Так что же ты здесь делаешь, девчонка?

– Ты видел. Я перерезала веревки, которыми был связан мальчик.

– Почему?

Она гордо вскинула голову:

– Потому что этого хотел Кэриллон.

– Кэриллон – пленник, – чужая речь исказила имя. – Его желания для меня ничто. – Отпусти меня, – сказала Аликс, зная, что просить об этом бесполезно.

Торн поднял бровь:

– Думаю, я этого не сделаю. Но объясни, почему же ты хочешь так скоро покинуть – меня, принца? – Я предпочитаю общество другого принца.

Он недобро посмотрел на Аликс, и та пожалела, что спорила с ним. Это могло повредить Кэриллону.

– Мой отец пожелает тебя видеть, – коротко сказал Тори и втащил ее в алый шатер.

…Кеуф, Король Атвии, был огромен. Стул, на котором он сидел, был окован железом, и все-таки невозможно было понять, почему он еще не сломался под тяжестью. Руки, лежавшие на столе, были в веснушках, покрыты рыжими волосками, выгоревшими на солнце до золотого цвета, левую руку пересекал белый шрам.

Волосы Кеуфа были рыжими с проседью, рыжей была и кустистая борода. Глубоко посаженные глаза спокойно разглядывали Аликс.

– Что ты ко мне притащил, Торн?

– Женщину, переодетую мальчиком. Ты спроси ее, зачем она это сделала.

Глаза Кеуфа сузились:

– На солдатскую шлюху непохожа – те, по крайней мере, хоть юбки носят… ты что, предпочитаешь девочек?

– Нет! – против воли прошипела Аликс – и тут же заметила улыбку Кеуфа. – Я хомэйна, господин. Это все, что тебе надо знать.

– То есть, мой враг.

– Да, – ответ шел от сердца. Кеуф ухмыльнулся:

– Ты что, надеялась драться? Тогда ты опоздала. Мы уже выиграли битву.

Принц Фергус и его военачальники убиты или казнены. Капитаны тоже, правда. нескольких я оставил… пока. Даже Кэриллон в моих руках, – Кеуф помолчал, тебе не за что сражаться.

Аликс это утомило. Она призвала магию, которая позволяла ей принимать облик лиир, но Торн, почуяв что-то, вывернул ей руку так, что хрустнули кости.

Внезапная боль не позволила Аликс сосредоточиться.

– Что мне с ней делать? – спросил Торн. – Ты ей займешься, или я могу ее взять себе?

– Оставь ее со мной. И посмотри, с нами ли еще Кэриллон.

Торн отпустил Аликс и вышел. Сейчас она была беспомощна и понимала это.

Атвийский государь улыбнулся:

– Ты не шлюха. И не солдат. Кто ты?

– Та, что жаждет твоего падения, атвиец.

– Я могу приказать убить тебя, девчонка. Или сделать это сам, – он поднял руки.

– Твое хрупкое горлышко недолго выдержит в этих руках.

– А твое сердце недолго будет биться после того, как его пронзит стрела Чэйсули, – тихо сказал, Дункан.

Аликс резко обернулась – Дункан без выражения взглянул на нее, потом остановил взгляд на Кеуфе. В руках у него был боевой лук – черная тетива неразличима в сумерках. Казалось, ее и вовсе не нужно, чтобы послать стрелу.

Кеуф издал неопределенный звук. Вид у него был такой, словно он действительно видел перед собой демона, в голосе прозвучала злоба:

– Итак, ты, ведьма-оборотень, была послана отвлечь меня, пока остальные демоны убивают моих солдат.

– Нет, – отчетливо произнесла она. Я действительно Чэйсули, но пришла только за Кэриллоном. Ты жестоко обошелся с ним. В твоем сердце нет ни чести, ни благородства.

Кеуф расхохотался:

– У меня нет сердца, ведьма. Нет! Дункан подошел и встал рядом с Аликс:

– Моя чэйсула права, Кэриллон достоин лучшего обхождения.

Кеуф поднялся. У него не было иного оружия, кроме кинжала на поясе, но он даже не коснулся его:

– Меня не так просто убить, оборотень.

Дункан мрачно усмехнулся:

– Ты не умрешь этой ночью. У тебя иная толмоора. Сейчас твоя смерть не послужит Пророчеству.

Кеуф сдвинул рыжие брови:

– Чего вы хотите?

– Ничего, кроме освобождения Кэриллона.

– Это цена моей жизни? А если я откажусь?

Дункан пожал плечами:

– Я сказал, ты не умрешь этой ночью. А я никогда не лгу. Даже врагам.

Здоровенный атвиец широко улыбнулся:

– Я ничего не дам вам, оборотень. Попробуйте сами забрать то, за чем пришли.

Аликс почувствовала движение за спиной, она обернулась, ожидая увидеть атвийского солдата, но это оказался знакомый серебряный волк, а с ним и Финн.

Волк еле заметно приподнимал верхнюю губу, человек усмехался:

– Итак, мэйха, ты решила сделать сама то, на что не смогла уговорить нас.

– Я просила. Вы не пошли.

– Довольно, – мягко прервал их Дункан.

В шатер ворвался Тори с обнаженным мечом, и почти мгновенно упал на землю, уже безоружный, а у его горла блеснул клинок Финна.

Дункан серьезно взглянул на Кеуфа.

– Жизнь твоего сына – за освобождение Кэриллона.

Кеуф выругался на своем языке и швырнул Дункану ключи. Повинуясь жесту Дункана, Аликс вышла, сам Дункан последовал за ней, а Сторр и Финн остались охранять владык Атвии.

– Где он? – спросил Дункан.

– Около коновязи. Дункан…

– Мы поговорим в другой раз.

– Что мне еще оставалось делать?!

– Мы поговорим в другой раз. Они прошли по необычно тихому лагерю: ни один человек не попался им навстречу.

– Что вы сделали, Дункан? – озадаченно спросила Аликс.

– Третий дар богов, Аликс. Мы не могли подчинить всех, а потому разыскали капитанов и на время отняли у них волю. Они исполнили наши приказания. Никто не сражался с нами, Хомейнские пленники освобождены.

– Боги… неужели вы так могучи?

– Мы редко пользуемся этим. Только когда у нас нет выбора, – он смотрел с осуждением. – А все из-за тебя, чэйсула.

Она стиснула кулаки:

– Я бы сделала для тебя то же самое! Я отдала бы свою жизнь. Как ты. можешь запретить мне сделать это ради Кэриллона?

Он вздохнул:

– Аликс, мы поговорим об этом позже. Ты заставила меня освободить принца, так оставь же меня хоть теперь в покое. Хотя бы на время. Ты идешь?

Она вдруг остановилась:

– Мальчик!

– Какой мальчик?

– Роуэн, – она указала на столб, парнишка уже исчез. – Он был здесь.

Связанный. Я освободила его.

Она нахмурилась:

– Я думала, у него не хватит сил уйти, – ее. лицо просветлело. -Но если он Чэйсули…

Дункан взял ее за руку:

– Идем, чэйсула. Если мальчик на свободе, ему повезло.

***

Кэриллон по-прежнему сидел в повозке. При виде Аликс он подался вперед:

– С тобой ничего не случилось? Она улыбнулась и бросила короткий взгляд на Дункана:

– Ничего.

Кэриллон был явно удивлен появлением воина Чэйсули, потом его лицо стало настороженным:

– Зачем ты пришел, оборотень?

– Я кое-что потерял, мой господин, и пришел, чтобы вновь обрести это, Дункан развел руками. – Но, раз уж я здесь, я могу и проведать тебя заодно. Моя глупая чэйсула принудила меня исполнить ее приказ.

Кэриллон едва не улыбнулся, борьба чувств отразилась на его лице, но добрый нрав и радость близкого освобождения победили:

– Она и правда глупая женщина. Так я ей и сказал, когда она тут появилась, но разве она меня послушала? – он, в свою очередь, пожал плечами.

– Женщины своевольные существа.

Дункан вдруг утратил всю свою серьезность и широко улыбнулся:

– Верно, особенно эта. Думаю, тут всему виной королевская кровь.

Кэриллон рассмеялся. Совершенно растерявшаяся Аликс взглянула на Дункана:

– Дункан, ты что, ключи просто так принес? Позаботься о своем принце!

Улыбка исчезла с лица Дункана, но не из его глаз. Он наклонился и снял сперва ножные, потом ручные кандалы. Аликс зашипела от боли, увидев свежие раны на запястьях Кэриллона – следы от браслетов кандалов. Принц вытянул руки и попытался пошевелить ими, но Дункан остановил его: |– Не надо. Если ты это стерпишь, я сделаю так, что боль уйдет – когда мы выберемся отсюда, – у него был очень внимательный взгляд. – Ты способен потерпеть? Кэриллон вздохнул:

– Похоже, без этого мне не обойтись. Аликс отчитала меня за недоверие к вашему народу, должно быть, пришло время прислушаться к ней. Глаза Дункана вспыхнули:

– Если она заставила тебя задуматься, правы ли хомэйны в своей нелюбви к нам, в ее глупости есть свои преимущества.

– Дункан! – в отчаянье вскрикнула Аликс.

Он поднял брови и обернулся:

– Ведь это и было глупостью, разве нет? Сперва ты покидаешь Обитель, когда я велю тебе остаться, потом забираешься во вражеский лагерь… И что я после этого должен думать о твоем поведении?

Аликс с вызовом подбоченилась:

– Мое поведение – это мое поведение. Оно тебя не касается. То, что я вышла за тебя по вашим варварским законам и ношу твоего сына-полукровку, еще не значит, что ты можешь мне приказывать!

– Аликс! – крикнул Кэриллон. Он посмотрел на Дункана – на нее – снова на Дункана:

– Она что, всегда так говорит?

– Нет, только когда ей это удобно. Обходительной чэйсулой ей не быть.

Аликс сдвинула брови. Кэриллон медленно покачал головой:

– Должно быть, это верно. Я не знал, что она так остра на язык, – он неожиданно усмехнулся. – Хотя нет, не совсем, однажды она такого наговорила мне… правда, тогда я разорил ее сад, но слышал бы ты…

Аликс отбросила назад волосы:

– Похоже, я пришла зря.

– Кто обрезал твои волосы?

– Дункан.

И Кэриллон ошеломленно посмотрел на воина:

– Почему?

– Ей нужно было дать урок, – Дункан бросил ключи и протянул Кэриллону руку. Идем, господин мой. Нам пора выбираться отсюда.

Кэриллон поднялся на ноги, но пошатнулся и смертельно побледнел, Дункан поспешил поддержать его.

– Дайте мне меч, – проговорил Кэриллон сквозь стиснутые зубы. – Мне нужен меч. Я должен возвратить один должок….

– У меня меча нет, – ответил Дункан. – Последним мечом, который держал в руках Чэйсули, был меч Хэйла. И ты, мой господин, потерял его.

Тихий упрек заставил Кэриллона побелеть еще сильнее:

– Это не моя вина! Торн забрал его, обезоружив меня. Я убью его. Меня заковали, как зверя, со мной обошлись, как с падалью. Они заставили меня смотреть, как по их приказу убивают моих людей, а Тори смеялся над этим. Но самое худшее они совершили не со мной. Тот мальчик… Из-за него – и из-за многих других – Торн умрет от моей руки. Аликс подошла ближе:

– Этот мальчик, Кэриллон. Я видела его… Он – Чэйсули? Кэриллон вздохнул:

– Я тоже так подумал. Действительно, очень похож. Но когда я спросил его, он сказал – нет. Он был сильно напуган. Я думаю, скорее всего, он сын хомэйна и женщины-Чэйсули. Он сказал, что его воспитывали хомэйны, мужчина и женщина, но они не были его настоящими родителями.

Он снова взглянул на Дункана:

– Если ты не можешь дать мне меч, Изменяющийся, тогда одолжи нож. Глаза Дункана сузились:

– У меня есть имя, малютка-принц. И лучше тебе называть меня по имени. Я жертвую своим кланом ради тебя и Хомейны – и, думаю, хотя бы поэтому нам пора прекратить всякую вражду. Слишком многое связывает нас теперь. Послушай меня, мой господин. Если ты хочешь завоевать уважение Чэйсули – а это необходимо для спасения Хомейны – тебе лучше оставить ненависть для Айлини.

Они смотрели друг на друга с такой неприязнью, что Аликс испугалась.

Наконец она взяла обоих за руки:

– Довольно, воины мои. Нам нужно выбираться отсюда.

Дункан и не собирался двигаться с места, и Аликс впилась ноготками в его руку:

– Чэйсул, значит, ты забыл, что я ношу твоего сына? Уведи меня отсюда!

Кэриллон попытался идти, но пошатнулся, Дункан поймал его за руку и вывел из повозки. Второй рукой он взял за запястье Аликс, и молодая женщина почувствовала, что ее волокут вперед.

Она довольно улыбнулась, радуясь, что достигла своей цели, и пошла следом за мужчинами.

Глава 7

Дункан привел атвийского коня и помог Кэриллону взобраться в седло. Аликс чувствовала, каких усилий стоит принцу скрывать боль, она молча следила, как он старается усесться поудобнее в седле, сжимая поводья распухшими руками.

Дункан повернулся к ней:

– Садись позади него, чэйсула.

– Мне не нужна женщина, чтобы поддерживать меня в седле! – возмутился Кэриллон.

– Ты спасся благодаря этой женщине, – ответил Дункан.. – А что до того, чтобы сидеть в седле… дело вовсе не в тебе. Я беспокоюсь за Аликс и за нашего ребенка.

Кэриллон хотел что-то сказать, но закрыл рот. Аликс покачала головой:

– Я поеду с тобой, Дункан.

– Остальные уйдут отсюда в облике лиир, – спокойно объяснил он. – Сам я пойду пешком и поведу этого коня в поводу. Не знаю, понимаешь ты это или нет, но ты, несомненно, устала. Поезжай, Аликс.

Только сейчас Аликс почувствовала, что дрожит от утомления. Поразительно, что ей вообще удалось совершить задуманное… Она все-таки хотела возразить скорее, по привычке, – но передумала, увидев понимание в глазах Дункана: молча позволила ему усадить ее в седло и взялась за кожаный пояс Кэриллона.

– Куда мы едем? – спросил принц.

– Недалеко. Лиги две, не больше, – Дункан взял коня в повод. – Едем, когда мы доберемся до места, я займусь твоими ранами. Дункан двигался настолько бесшумно, что Аликс слышала только приглушенный стук копыт коня. Они въехали в лес, временами в сумерках мелькали неясные тени животных, и она поняла, что лиир и их воины сопровождают вождя и его подопечных, хранят их покой. Как все-таки чудесно было чувствовать себя в безопасности…

Наконец, Дункан привел коня на маленькую прогалину, незаметную неопытному глазу. Аликс и Кэриллон спешились, принцу, правда, пришлось воспользоваться помощью Дункана.

– Со мной все будет в порядке, – коротко сказал Кэриллон. Дункан не отнял руки:

– Нет бесчестья в том, чтобы принять помощь после того, как столько времени провел в оковах, – он встретился глазами с Кэриллоном. – Или ты отвергаешь эту помощь потому, что она исходит от Чэйсули? Аликс устало вздохнула и поправила волосы:

– Неужели вы все время будете так препираться? Что, так трудно оказалось забыть свою гордыню и надменность? А еще меня называют глупой, подумать только!.. Неужели вы не можете забыть о том, кто из вас к какой расе принадлежит, и просто вести себя как люди ?

Кэриллон молча взглянул на нее, мгновением позже его лицо смягчилось, он снова обернулся к Дункану, – Ты доказал свою верность – по крайней мере, мне, – этой ночью. Не мне упрекать тебя за это.

Дункан улыбнулся в ответ и указал на упавшее дерево:

– Сядь, господин мой. Посмотрим, стоило ли тебя спасать.

Принц медленно опустился на землю и сел, прислонившись к стволу – в той же позе, к которой привык за время заключения.

– Разведи огонь, чэйсула, – тихо сказал Дункан.

Она почувствовала, как дрогнуло от страха сердце:

– Так близко к атвийцам? – Так надо, Аликс. Кэриллон не сможет сегодня ехать дальше.

Она набрала небольших камней и соорудила подобие очага. Собрала немного веток и сучьев – и тут, невероятно удивив ее, появился воин Чэйсули и молча разжег костер. Оглянувшись, она увидела, что всю прогалину заполнили вернувшиеся воины, и вместе с ними – их лиир.

Кай? беззвучно позвала она.

Он устроился на ближайшем дереве. Здесь, лиирэн.

Я исполнила, что обещала.

Да, лиирэн. Похоже, это его развеселило. Ты воистину Чэйсули.

Аликс улыбнулась. Слышать такие слова от тебя – большая честь.

А когда-то ты не хотела этого признавать – помнишь?..

Аликс вздохнула и опустилась на колени около костра, наблюдая за Дунканом и Кэриллоном. Но я была глупа, Кай, и не хотела ничему учиться, Ты многому научилась, лиирэн, согласилась птица. И многое тебе еще предстоит узнать. Аликс вгляделась в путаницу древесных ветвей, пытаясь различить Кая. Как это? В свой час узнаешь. Услышав сдавленный вскрик Кэриллона, Аликс тут же позабыла о птице. С ужасом она увидела, как Дункан осматривает руки Кэриллона, не обращая внимания на боль, которую причиняет.

– Оставь их в покое, – выговорил принц сквозь стиснутые зубы. – Само заживет.

– То, что я увидел, стоит причиненной боли, мой господин. Железо может разрушить не только плоть. Оно может убить самое жизнь в мышцах. Но ты, как мне кажется, еще сможешь держать в руках меч.

– А когда я смогу взять меч в руки, я проткну им черное сердце Торна, – с ожесточением выговорил Кэриллон.

Глаза Аликс расширились – она увидела, как из тьмы на свет костра вышел Финн. Рядом с ним шел Сторр.

– Какой же меч тебе нужен, малютка принц? Ты ведь потерял тот, который мой жехаан подарил Мухаару.

Кэриллон покраснел:

– Я признаю это.

Финн приподнял бровь:

– Я ожидал отрицаний и оправданий. Ты удивляешь меня.

– Это может подождать, – с упреком заметил Дункан.

Финн подошел ближе к огню и вынул из-за спины меч в кожаных ножнах, золотая рукоять блеснула в свете костра, рубин был похож на каплю крови – или пламени.

Воин поднял меч и пристально взглянул на него:

– Меч Хэйла предназначался только для одного человека, Кэриллон. Не знаю, ты ли это, но если ты, лучше поберегись. Ты уже второй раз теряешь меч моего жехаана. В третий раз я могу и не увидеть его в твоих руках.

Кэриллон ничего не сказал – только посмотрел недоверчиво, когда Финн протянул ему меч, но Финн не попытался отнять оружие, и принц принял его из рук Чэйсули.

– Если ты не хочешь, чтобы этот меч наследовал я, почему ты возвращаешь его мне? В твоих руках он может оказаться более могучим оружием.

Финн пожал плечами и скрестил руки на груди:

– Воин Чэйсули не носит меча. А я прежде всего воин.

Кэриллон положил меч на колени и остался сидеть так, разглядывая гербового льва на рукояти, но вскоре усталость и боль дали себя знать, и он уснул – сидя, крепко прижав к груди меч Хэйла. Ничего в нем не осталось от прежнего принца, которого знала Аликс – ничего, кроме решимости, которую его лицо сохраняло даже во сне, да рубинового кольца с печаткой.

Аликс вздохнула, сейчас она понимала, что толмоора Кэриллона неизбежно уведет его еще дальше от нее.

Дункан поднялся и обернулся к ней. Что-то в его лице подсказывало ей, что, должно быть, все эти чувства легко можно было прочесть на ее лице, на мгновение она увидела перед собой того упорного почти до жестокости воина Чэйсули, который заставил ее против воли войти в клан.

Потом странное ощущение исчезло.

Это Дункан, напомнила она себе, Дункан…

Этого оказалось достаточно. Дункан подошел к Аликс и поднял ее с земли.

Она почувствовала силу в его руках и радостно удивилась, что этот мужчина взял в свой шатер необразованную деревенскую девчонку, когда мог выбрать любую другую женщину.

– Идем со мной, – ласково сказал он, уводя ее с прогалины в лес.

В лесу он усадил ее на пенек, а сам остался стоять перед ней.

– Дункан?

– Я не могу винить тебя за то, что ты сделала. Ты решила, что нужно делать, и сделала это. Как и подобает воину.

Аликс испугалась, что за этими словами последует вспышка гнева – гнев Дункана был страшнее, чем чей-либо другой. Особенно для нее.

– Я понимаю, что значит быть привязанным к кому-то – привязанным настолько, чтобы сделать для него все, что в твоих силах, – сказал он. – Ты знаешь, я так же пожертвовал бы собой ради тебя или Финна. Ради любого воина клана.

Она подняла на него глаза, нервно облизнув губы:

– Если ты злишься, Дункан, лучше так и скажи. Я не могу ждать всю ночь.

На его лице ничего не отразилось, но голос звучал удивленно:

– Я не злюсь на тебя. То, что ты сделала, не было неверным – только необдуманным.

Она застыла:

– Необдуманным?

Дункан вздохнул и шагнул к ней, в свет луны. Он улыбнулся, положив руки ей на плечи:

– Разве ты забыла о ребенке? Разве забыла о магии в твоей душе?

– Дункан…

– Я не хочу потерять тебя, если у тебя будет выкидыш. Это может отнять у женщины жизнь. Но я не хочу и рисковать ребенком, которому суждено стать воином. Аликс, ты принимала облик лиир, нося ребенка. Разве ты не подумала о том, чего это может стоить?

Внезапно она почувствовала страх и невольно прикрыла живот руками:

– Дункан… ведь это не повредит ребенку? Это не отнимет его у меня?

Он попытался разгладить морщины, вдруг прорезавшиеся на ее гладком лбу:

– Я думаю, это не повредит ему, чэйсула, но и ничего доброго тоже не принесет. Разве ты хотела бы, чтобы эта бедная, еще незрелая душа начала менять облик, не зная даже своего собственного обличья?

– Дункан!

Он снова вздохнул, поднял ее и притянул к себе, Аликс отвернулась.

Лиирэн, ты единственная женщина, которая ему нужна, ласково возразил ей Кай.

Аликс прижалась к Дункану. Ей очень хотелось верить, что ястреб прав.