Текст книги "Грешные (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

От удивления я разинула рот.

– Почему?

– Я сказал тебе держать рот на замке, – его пристальный взгляд ожесточился, – но ты ослушалась. Вроде у тебя было только одно задание, и ты провалила его.

Мои уши горели. Тот факт, что Дэвид говорил что—то подобное мне, был сам по себе ужасен, а то, что он говорил об этом при Рене, вызвало у меня желание выброситься из окна. Зная мою удачу, я закончила бы в луже, полной кошачьей мочи. Но то, что говорил Дэвид, было несправедливо.

– Я не виновата, я и проболталось то, потому что Трент ...

– Мне не нужны оправдания, – резко ответил он. – Не имеет значения, что сказал Трент. Ты же знаешь, чаще всего он ведет себя как мудак, так что лучше брось это дело.

Это было такой ерундой, но прежде чем я смогла высказать свои гениальные мысли, вмешался Рен:

– Кажется, проблема с Трентом, а не с Айви.

Удивившись, я бросила на него подозрительный взгляд. Учитывая тот факт, что я не особо—то хорошо к нему отношусь с момента первой нашей встречи, я сильно сомневалась, что заслужила его защиту.

– А тебе слово вообще давали? – взгляд Дэвида обратился к нему.

Рен одарил его ухмылкой, которая сочетала в себе и высокомерие, и смелость.

– Вот, что я хочу сказать: если смотреть объективно, то почему виновата Айви, если он первым начал ворошить все это дерьмо?

Он только что заработал очки в свою пользу.

– А я с ним абсолютно согласна.

– Почему в этом виновата Айви? Ну, давайте подумаем. Что мы имеем? А мы имеем сорок пять членов Ордена в одной душной комнате, с неработающим кондиционером и прямо сейчас они препираются друг с другом, как бабы на базаре. Половина думает, что у Айви съехала крыша, а другая половина уверена, что среди нас бегают чертовы Древние. И все это только из—за того, что Айви заехала ему по шарам.

Я вылупила глаза.

Его глаза сузились ещё больше, пока не осталась только тонкая щель.

– Да, на счет этого я тоже в курсе. Он хотел подать чертову жалобу на тебя, и тебе ух как повезло, что я ненавижу всю эту бумажную работу и на этой неделе одну мне уже пришлось накатать на тебя.

– Ты должен был подать ее, потому что в меня стреляли, и возможно, по улицам Нового Орлеана разгуливают Древние, – я повернулась к Рену, опустив руки по швам. Наши взгляды встретились. Сейчас у него есть прекрасная возможность, чтобы рассказать о том, что он сообщил мне накануне вечером.

Тишина.

А я ждала – ждала, пока Рен расскажет то, что поведал мне прошлой ночью, когда я увидела того Фейри, что стрелял в меня, и он остановил меня от его преследования. Я все еще ждала, когда в соседней комнате, где заседали остальные члены Ордена, раздался взрыв хохота, и я уверила себя, что смех не имеет ничего общего со мной. Я ждала.

Рен молчал.

Где—то с минуту я пялилась на его профиль. Я задержала дыхание, когда стала осознавать, что происходит. На его челюсти заходили желваки, а часы все тикали. Он не сказал ни единого чёртового слова, ничего, чтобы поддержать меня. Мои щеки вспыхнули сильней. Гнев всё усиливался, как и странное чувство, из—за которого я ощущала себя полной дурой. Мне было больно, и это было глупо. Я не знала его, и не было никаких причин доверять ему.

Дэвид почесал подбородок.

– С другой стороны, после того, как мы закончим этот нервирующий меня разговор, тебе нужно будет зайти туда и познакомиться с остальными членами Ордена, а иначе они по ошибке могут попытаться прикончить тебя, – затем он повернулся ко мне, его выражение лица смягчилось. – Я знаю, что освободил тебя до следующей среды, но я больше не могу жертвовать кем—либо ещё, поэтому ты нужна мне. Покажи Рену город. Вы не будете охотиться. Если вы встретите Фейри, он с этим справится. Ты в основном будешь приглядывать за ним и убедишься, что он знает свое дело. Вы начнёте завтра вечером.

Вот дьявол.

– Заманчиво, – ответил Рен.

Ой—ёй, чёрт возьми, нет.

Я шагнула назад, боясь, что еще немного, я развернусь и убегу.

– Я не могу это сделать.

Рен внимательно на меня посмотрел.

– Айви, в этом вопросе тебе слова не давали. Думай дважды перед тем, как что—то сказать, – спокойно сказал Дэвид.

Мои руки сжались в кулаки.

– Мы поняли друг друга? – спросил он.

Боже, все уже решено. Дэвид дал мне задание, и если я откажусь – я нарушу правила Ордена, а следовательно, получу официальный выговор. Можно получить лишь три, а после тебя выгонят, сведут татуировку и лишат защиты. В этом вопросе они не церемонились.

Холли и Адриан разочаровались бы во мне, если бы такое произошло. И Шон тоже. Никто из них никогда не перечил приказам Ордена, в отличие от меня. Однажды я ослушалась приказа, и они поплатились своими жизнями.

Даже от самой идеи, что мне надо проводить время с Реном, меня выворачивало наизнанку, особенно после того, как он буквально растоптал меня, промолчав про Древних. Но я не могла предать тех людей, которые живут и всегда будут жить в моем сердце. А именно это я и сделаю, если не подчинюсь Ордену, да еще по такому мелкому поводу.

– Будет сделано, – хрипло ответила я.

Дэвид почему—то не выглядел особенно взволнованным.

– Хорошо. Встретитесь здесь завтра в пять. На сегодня ты свободна.

На следующие пару секунд мы провели в напряженной тишине, но затем Рен вздохнул.

Уйти от Рена и Дэвида с гордо поднятой головой – одна из самых трудных вещей, которые мне доводилось сделать в своей жизни. Но все же мне это удалось. Я собрала воедино все то, что осталось от моей разорванной в клочья гордости, и пока это хрупкое равновесие не нарушилось, я ушла прочь.

Пока я открывала дверь, я, конечно же, успела опрокинуть новую порцию коробок от Амозона, и за то время, что я их собирала, мой телефон успел дважды звякнуть. Честно говоря, у меня не было никакого желания смотреть от кого мне пришло сообщение, но я все же пересилила себя и, посмотрев на экран, поняла, что сообщение от Вал.

«Тебя Древний подстрелил? А я то, наивная, думала, что это был „какой—то отморозок“».

Эта смс пришла первой.

За ней была смс—ка со следующим содержанием:

 «Девочка моя, ты просто обязана позвонить мне, потому что здесь все трещат о какой—то странной—престранной фигне». 

Я действительно должна с ней поговорить, но не сегодня. Отправив ей сообщение, которое гласило: «Я позвоню тебе завтра», я вздохнула с облегчением, когда получила в ответ: «Договорились».

Я вздохнула и, наконец, вошла в квартиру, захлопнув за собой дверь. Телевизор орал на полную громкость и по нему шли... вроде бы "Сумерки". Возможно, "Новолуние". Динь нигде не было видно. Я прошлась по деревянному полу и, взяв пульт, выключила звук. Положив его обратно на старинный сундук, который служил мне журнальным столиком, я взглянула на диван и чуть не подхватила сердечный приступ.

Кукла тролля с ярко—зелёными волосами выглядывала из—за коричневой декоративной подушки, а её лицо застыло в широкой, сумасшедшей улыбке. А ещё на ней напрочь отсутствовала одежда.

Иногда Динь вытворяет нечто подобное. Прячет эти проклятые куклы в самых неожиданных местах, но так, чтобы я её нашла и обделалась от страха. Я схватила этого тролля и направилась в сторону кухни.

Динь сидел на табурете со скрещёнными ножками перед моим лэптом. Я вздохнула. Мне необходимо было сменить пароль.

Что—то на экране увлекло его настолько, что он даже не услышал, как я встала позади него. Я наклонилась и подула на его голую спину.

Он вскрикнул и взлетел в воздух, хлопая своими маленькими крылышками. Динь развернулся и попытался принять позу, будто собирался использовать некоторые приёмы кунг—фу. Несмотря на дерьмовый вечер, я взорвалась смехом.

Динь прижал руки к груди и сделал несколько глубоких вздохов.

– Так вот из—за кого у меня сердце чуть не разорвалось на части. А оно, кстати говоря, у меня огромное. Я ведь чувствую его, – все еще держа руки на груди, он покачнулся. – Ох, нет! Кажется, начинается! Умирааааю!

Я кинула в него куклу.

– Может, прекратишь разбрасывать своих кукол по всему дому? Это, видишь ли, до чертиков меня пугает.

Поймав её, он немного снизился из—за тяжести игрушки.

– Да не делаю я ничего подобного. Вот, крест тебе даю. Это они во всём виноваты. Я же уже тебе рассказывал всё про этих негодников. Когда я засыпаю, они оживают и расхаживают по квартире. Это не моя вина.

Закатив глаза, я взглянула на лэптоп.

– Почему в гостиной идут "Сумерки", а на моем лэптопе "Гарри Поттер"?

– Я провожу исследование, – он приземлился перед моим компьютером и посадил куклу рядом с собой. – Очень важное исследование.

– Хорошо, – подойдя к столу, я сняла рюкзак.

Динь подлетел, повиснув в воздухе рядом со мной.

– Как прошёл твой день, милая?

Я устало улыбнулась и, бросив рюкзак на стул, расстегнула молнию.

– Не очень.

Он склонил голову набок.

– Ты хочешь поговорить об этом с доктором Динь?

– Я думала, тебе не нравится, когда тебя называют "Динь".

– Не говори мне про мою противоречивость!

Я снова рассмеялась.

– Я, наверно, сейчас пожалею, что сказала это, – я вытащила коробку конфет, – но у меня есть пралине.

Его реакция была бесценна. Можно подумать, что я вытащила из своего рюкзака парочку голых брауни, которые готовы служить Динь верой и правдой и исполнять малейшие его желание. Он так стал возбужденно летать по кухне, что я уже начала волноваться, что он случайно вылетит в окно. В конце концов, мне всё—таки удалось его успокоить. Уютно расположившись в гостиной, мы досмотрели "Сумерки" – оказывается, это было "Затмение" – и " Орден Феникса". И все это из—за его непонятного исследования, подробностями которого он делиться отказывался. Конфеты помогли мне немного успокоиться. Благодаря им, мне удавалось держать себя подальше от мыслей о пережитом дне и о том, что, возможно, ждет меня в будущем.

Я сломилась после девяти как полная неудачница, но прежде чем завалиться в кровать, я все же съела еще штук пять пралине. Я была в восторге, но вот мой живот, видимо, не оценил передозировку сладостей. Не в силах заснуть и стремясь сохранить ум чистым от всякого дерьма, я взяла потрёпанный роман с тумбочки, раскрыв его на содержании. После десяти веки стали слишком тяжёлыми и начали слипаться. Я положила книгу обратно, выключила свет и легла на бок. Понятия не имею, когда я заснула, но открыв глаза, я увидела, что моя спальня была освещена мягким светом.

Моему мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что в моей спальне было всего лишь два источника света: люстра, но свет от нее был намного ярче, и ночник на прикроватной тумбочке... который я выключила.

Думая, что Динь опять принялся за свои идиотские шуточки и пробрался в мою комнату, я начала переворачиваться на спину. Если честно, я ожидала увидеть чертову куклу тролля, которая лежит на соседней подушке, но в итоге моё бедро наткнулось на что—то теплое и твердое.

Я замерла, а моё сердце ёкнуло.

Что—то лежало рядом со мной и это "что—то" было намного больше Динь. Оно отодвинулось. Инстинкт самосохранения вырвался наружу, и я, резко выпрямившись, села.

Взглянув на моего "гостя", я почувствовала острый приступ дежа—вю. На этот раз я была не в том переулке, но увидев пару глаз цвета первой весенней травы, я почувствовала все те же эмоции.

Вот же сукин сын!

Глава 5

Я никак не могла сообразить, что он делает у меня дома, в моей спальне, в моей кровати с этой ухмылочкой на лице, обнажающей ямочку на его щеке.

Постойте—ка, может, я сплю?

Он склонил голову набок, и несколько каштановых завитков упали ему на лоб.

– И часто ты так делаешь? Ну, пялишься на людей, как сейчас на меня, и молчишь?

Не—а, это определенно не сон.

Инстинкт самосохранения сработал мгновенно. Откатившись чуть в сторону, я освободила ноги из—под одеяла. Что ж поделать, я принадлежу к тому числу девушек, которые сперва надирают задницы, а потом уже задают вопросы. Игнорируя тянущую боль в боку, я пнула Рена ногой в грудь.

Его отбросило назад, но он вовремя среагировал, что помогло ему избежать падения. Поднявшись на ноги, он выпрямился в полный рост, в то время как я уже успела вскочить с кровати и встать прямо перед ним. Как он вообще сюда попал? Может он уже и Динь нашел? Господи, а что если он что—то с ним сделал? Во мне все больше и больше нарастало беспокойство.

Не дав ему времени опомниться, я развернулась на одной ноге, а второй заехала прямо в живот. Кряхтенье Рена подсказало мне, что это было больно, я подалась чуть вперед, надеясь врезать ему кулаком по лицу – по очень даже симпатичному лицу. Мне, наверно, должно быть стыдно за то, что я собираюсь оставить на нем парочку синяков.

Он двигался быстро, подобно удару молнии. Не теряя ни секунды, он перехватил мою руку и по инерции развернул меня спиной к себе. Его рука крепко удерживала меня чуть ниже груди.

– Воооу, Айви! Охлади немного свой пыл!

Ну уж нет. Свободной рукой я нанесла ему удар в живот, и только сейчас поняла насколько он у него твердый. Его брюшной пресс даже не шелохнулся. Я хотела снова нанести удар, но тут он сделал то, что я не прощу ему до конца своих дней.

Просунув свою ногу меж моих, он поставил мне подножку! Вот так просто. В одну секунду я сражаюсь с ним, а в другую уже заваливаюсь вперед.

– Вот дерьмо! – проворчала я.

Рен не позволил мне просто упасть. Он четко рассчитал мой вес и место падения. Прежде чем я смогла что—то сообразить, я уже лежала на животе, а он на мне. Его колени находились по обе стороны от моих бедер, а руки крепко прижимали мои запястья к матрасу. Из своего не очень—то выгодного положения я заметила, что дверь в спальню была открыта.

Тот факт, что он, в который раз, так быстро смог обездвижить меня заставлял мою самооценку упасть ниже плинтуса. На данный момент я была в таком бешенстве, что во мне даже не осталось места для страха.

– Если ты сейчас же не отпустишь меня, то очень сильно об этом пожалеешь.

– Боже мой, так будет происходить при каждой нашей встрече?

– Дай—ка подумаю... если ты продолжишь вытворять подобное дерьмо, то мой ответ: "Да!"

Он наклонился так низко, что я почувствовала его дыхание на своей щеке.

– Я не пытаюсь навредить тебе.

– Да ты меня практически раздавил! – я попыталась брыкаться, но он зажал мои бедра коленями, удерживая на месте. – Богом клянусь, если ты не отпустишь меня, я...

– О, да ты вспыльчивая натура, не так ли? – усмехнулся он, и это еще больше взбесило меня.– Слушай, я не драться сюда пришел. Мне нужно с тобой поговорить.

– Довольно забавный способ общения, не находишь? – я попробовала подвигать руками, но в итоге, я добилась только более неудобного положения. – Как ты меня вообще нашел?

– Посмотрел твое досье у Дэвида в кабинете.

Я вцепилась пальцами в простынь.

– Да он же тебе голову за это оторвет.

– Не—а, не думаю, – ответил он, усмехнувшись.

Боже, как же ему повезло, что я не могу сейчас до него дотянуться.

– Ну, раз уж ты изучил мое досье, тогда ты должен был видеть мой номер телефона. Можно ведь было, не знаю, позвонить, как это делают нормальные люди.

– Так я звонил тебе, – ответил он, пробуждая каждый волосок на виске своим дыханием. Я не была так близка с парнем с тех пор как… не стало Шона, и вот тебе на, именно этим парнем оказывается тот псих, что пробрался ко мне в спальню, – но ты не брала трубку.

Я стала лихорадочно вспоминать, где же могла оставить телефон, а потом вдруг вспомнила, он же остался на кухне  рядом с ноутбуком. Я уже готова была ответить, как вдруг, увидела Динь в дверном проеме и...Что за хрень? Он занес над головой небольшую сковородку, в которую от силы поместится одно яйцо, так словно это был боевой топор. Я малость обалдела от того, что он смог поднять сковороду, даже несмотря на то, что Динь довольно мускулистый для такого малыша. У него даже есть шесть браунистых кубков. По мере того как он приближался к нам, его лицо искажалось в безмолвном боевом кличе.

Вытаращив глаза, я замотала головой. Я, конечно, благодарна за попытку помочь, но в данный момент ничем хорошим это не кончится. К тому же, эта сковородка настолько маленькая, что никому вреда не причинит. Слава тебе Господи, Динь понял мои намеки и, застыв на месте, опустил свое "оружие". А в следующую секунду его уже и след простыл.

– Успокоилась? – спросил Рен.

А как же. Я спокойна настолько, что не колеблясь могу врезать ему каблуком промеж его потрясающих зеленых глаз.

– Знаешь, ты должен признать, что повел себя отвратительно, роясь в моих документах, но даже несмотря на все это, меня терзает один вопрос: как ты пробрался сюда?

– Не вижу ничего отвратительного в том, чтобы взглянуть одним глазком в твои данные, – он вдруг переместил руки, и стал медленно поглаживать большими пальцами внутреннюю сторону моих запястий. Блиин, если он будет продолжать в том же духе, то боюсь надолго меня не хватит. – Но отвечая на вопрос, балконные двери в прихожей были не заперты, так что технически я никуда не вламывался.

Не закрыты? Черт возьми! Динь, чтоб его!

– Ладно, ты не вламывался, но чтобы добраться до балкона тебе как минимум нужно было взобраться по стене.

– Ну, вообще—то, я по виноградной лозе вскарабкался.

Ого, да так еще и не каждый сможет... тут еще постараться нужно, чтоб на стену взлезть. И все же я отказывалась признавать, что его поступок меня впечатлил. А он тем временем снова стал медленно выводить круги на моих запястьях. Эти движения сбивали с толку, и, несомненно, подтверждали его принадлежность к ползучим гадам.

– Итак, что мы имеем. Сначала ты смотришь мои документы, затем взбираешься по стене и нагло проникаешь ко мне в спальню, а после этого ты разваливаешься у меня на кровати и что? Просто сидишь и смотришь, как я сплю? Что—то тут извращением попахивает.

– А я думал, девушкам нравится, когда на них пялятся всякие левые чуваки. Черт, выходит, я все это время ошибался.

В этот момент, в дверном проеме снова появился Динь. Его крылышки рассекали воздух, а в руках он держал... рогатку? Ох, да поможет мне Господь! Где он ее взял? На Амазоне? Ладно, это уже не важно. А брауни времени зря не терял. Пока мы "мило" болтали с Реном, он разукрасил себе лицо. Одна половина красная, другая синяя. Прямо сейчас он сильно напоминал декорацию к фильму "Храброе сердце" [10]10
  «Храброе сердце» (англ. Braveheart) – фильм, рассказывающий о борьбе в Шотландии за независимость против английского господства.


[Закрыть] . Я одними губами проговорила слово «нет».

В ответ, он вскинул руку и показал мне средний палец.

– С кем ты там разговариваешь? – ослабив хватку, Рен резко повернулся к двери. У меня буквально сердце остановилось, но прежде чем Рен смог увидеть Динь, тот уже скрылся из виду.

– Нет, – сказала я.

– Да? – помедлив, сказал Рен.

В этот момент я почувствовала, что он немного ослабил свою хватку, расслабил колени, а его хватка на моих руках практически ослабла, и я воспользовалась этим промедлением. Выдернув свои руки, я резко откатилась в сторону, пока Рен заходился проклятиями. Приняв сидячее положение, я сразу же почувствовала острую боль в боке. Видимо, я его сильно задела. Но, тем не менее, я схватила Рена за плечи и повалила  на спину, в результате чего мне удалось оседлать его, а затем, сунув руку под подушку, я достала железный кол, который находился там как раз для таких случаев.

Прежде чем он успел пошевелиться, я приставила к его горлу очень заостренный конец кола, прямо над сонной артерией.

– Обмен ролями, сука.

Рен опустил руки на матрас и посмотрел на меня сквозь невероятно густые ресницы.

– А это заводит!

Я прищурилась.

– А ты и вправду Мерида.

– Какая еще нахрен Мерида?

Один уголок его рта снова приподнялся.

– Ну, цыпочка из мультика "Храбрая сердцем" с ...

– Кудрявыми рыжими волосами. Поняла. Спасибо. Даже не сомневайся, я заколю тебя не мешкая.

– Да нормальные у нее волосы, – заявил он. – И к тому же она сексуальна.

– Ты считаешь диснеевского персонажа сексуальным?

– А ты видела их  персонажей?

– Она не сексуальна. Она скорее самый антисексуальный персонаж Диснея, – я не смотрела этот мультик, но все же я помню некоторые моменты. У этой крали даже не было груди. Он что не мог сказать, что я напоминаю ему Ариэль или кого—нибудь еще в этом духе?

Хотя, конечно, и Ариэль не то. Ну что за идиоткой надо быть, чтобы отдать свой голос ради какого—то левого паренька...

Он приподнял брови.

– Она надирала задницы, и поэтому неимоверно сексуальна.

Я сжала кол. Хорошо. Она задира. Мне кажется, лучше я буду ему напоминать ее, чем Беллу, страдающую Стокгольмским синдромом. Странным образом я была польщена.

– Тебе не кажется, что этот разговор принял странный поворот?

– Ага, – сказал он лениво, а затем переместил руки. Я напряглась, но он даже не попытался меня схватить. Он приподнял голову, увеличивая давления кола на его уязвимый участок  шеи, и сложил руки, – есть немного.

Недовольная его полным пофигизмом и отсутствием страха к сложившейся ситуации, я сердито на него посмотрела.

– Удобно?

– Очень, – на его лице расцвела поистине грешная улыбочка.

– Никогда больше не называй меня Меридой, – свободной рукой я пихнула его в грудь, но лучше б я этого не делала. Господи Боже, да она же твердая как скала. Интересно, у него кубики есть? О даа. У него определенно есть кубики. Мой взгляд скользнул по необычной тату на его правой руке и задержался там на долю секунды, прежде чем я встретилась с его настойчивым взглядом.

Рен, казалось, обдумывает мое требование.

– Раз уж ты так любезно меня об этом просишь, я так и быть не буду больше, а вот ты можешь звать меня как твоей душеньке угодно.

– Ты что, флиртуешь со мной? – шокированная, я покачала головой.– Серьезно?

– Мамочка считает, что я сама серьезность.

Я пропустила эту реплику мимо ушей.

– Как ты можешь непринужденно валять дурака, когда я держу кол у твоего горла?

– Ты не исключай тот факт, что ты сидишь на мне и, милая, если ты сдвинешься на дюйм—два ниже, то наше общение станет действительно неловким.

Святое дерьмо!

– Или даже забавным, – добавил он, и его губы вновь медленно растянулись в этой его фирменной ухмылочке, как будто ему безумно нравится улыбаться, честное слово. – Как по мне, так нынешнее твое положение чертовски соблазнительно, но боюсь, ты не горишь желанием передвинуться немного ниже.

То непонятное чувство вернулось, и мне это совершенно не понравилось. Я совершенно не знала, что мне с ним делать, поэтому решила просто его проигнорировать. Так, нужно сосредоточиться на том, что сейчас действительно важно.

– Рен, что ты здесь делаешь?

– Я же уже сказал. Мне нужно было с тобой поговорить. Срочно. И нет, это не могло подождать, – он облизал нижнюю губу, и это на секунду отвлекло меня. – Хотя, наверно, все же следовало подождать до утра. Как я вижу,  ты далеко не в восторге от моего внезапного появления, но все же я обещаю смирно лежать на месте и быть хорошим мальчиком.

Учитывая то, как озорно заблестели его зеленые глаза, я сильно сомневалась, что он знает, как ведут себя хорошие мальчики.

– Я знаю, ты зла на меня. Не только из—за сложившейся ситуации, но и из—за сегодняшнего дня в целом.

Свободной рукой я схватила его за воротник черной рубашки. Злость немного не то чувство которое я сейчас испытывала.

– Я уверена в том, что я видела в среду.

– А я и не говорил, что ты должна быть не уверена в этом.

– Ну конечно! Ты был таким разговорчивым в четверг, но почему—то Дэвиду не сказал ни слова. Я чувствовала себя полной дурой.

– Вот здесь я тоже не причем. Я же предупреждал тебя, о том, что Дэвид отказывается верить в то, что по улицам бродят Древние.

– Но ты даже не попытался поддержать меня.

Он повернул голову, не обращая никакого внимания на то, что я держу кол у его горла.

– А должен был?

Ого! Вау! Пораженная его тупой честностью, я ослабила захват на рубашке.

– Ясно, – это было все, что я могла сказать в данный момент. – Надо же, да ты просто что—то с чем—то!

Он снова взмахнул этими чертовыми ресницами и, наконец, нахальная улыбочка исчезла.

– Ты не понимаешь.

– Конечно, куда уж мне. Ведь это нормально, что практически каждый член Ордена думает, что я слишком вспыльчивая и не могу совладать с собой. А знаешь что самое поганое? Практически все считают, что у меня крыша поехала.

И в ту же секунду, как эти слова сорвались с губ, я осознала истинную причину моих ожиданий.

Теперь я понимала, почему ожидала поддержки со стороны Рена. Именно так бы поступил Шон. Он всегда был на моей стороне, в какую бы передрягу я не вляпалась. Ожидать, что Рен поступит так же, как Шон было верхом идиотизма. Ведь Шона я знала столько, сколько себя помню, а с Реном знакома без году неделю. Я просто никак не могла понять, почему ожидала, что совершенно незнакомый парень будет вести себя как Шон, но абсолютно точно понимала, что это только мое упущенье.

– В общем, не важно, – сказала я, наконец. – Ты не обязан меня защищать. Я сама не сдержалась и разболтала все Тренту. Ты тут не при чем.

– Но Трент же уже знал, что тебя подстрелили, – возразил он. –  Тебе не кажется это странным?

Я покачала головой.

– Нет, я полагаю это Гаррис ему рассказал. Он болтливее меня с Трентом вместе взятых.

Рен ничего на это не ответил.

С секунду над нами висело молчание.

– Подожди—ка, а ты откуда знаешь, что Трент был в курсе всего этого?

Его взгляд встретился с моим.

– Ты сказала мне что—то подобное вчера, когда я спас тебя от самоубийства.

Разве я говорила ему что—то о Тренте? Прокручивая в голове события прошлой ночи, я не могла вспомнить, говорила я что—то о нем или нет.

С явным недоверием, я уставилась на него

– Почему я должна тебе верить?

– У тебя нет ни единой причины доверять мне, Айви. Но знаешь что? Я ведь никогда и не просил об этом, – сказал он, повторяя те слова, что сказал мне прошлой ночью.

Затем, он резко двинулся.

Схватив мое запястье, он отвел руку, что держала кол у его горла в сторону и, не дав возможности вздохнуть, перевернул меня на спину. Он откинул кол и, подойдя к комоду, остановился.

Я резко подскочила с кровати и, подхватив по пути кол, стала двигаться таким образом, чтобы Рен находился спиной к двери. Ну, на случай если Динь предпримет еще одну спасательную операцию.

Рен открыл было рот, но тут его взгляд опустился и он закрыл его с характерным звуком. Я хоть и придерживалась определенной линии поведения, когда дело касалось парней, но слепой я точно не была. Эти удивительные ярко—зеленые глаза оценивающе заскользили вдоль моего тела. И только сейчас до меня дошло, что я стою в своей спальной одежде. То есть, на мне сейчас были коротенькие шорты и тоненькая майка. Мне даже не надо было смотреть вниз, чтобы понять, что он заметил, как сильно замерзли некоторые части моего тела.

Мне сразу же захотелось скрестить руки на груди, но потом я отказалась от этой идеи, решив таким образом показать, что мне плевать на то, как он на меня смотрит. Тепло расползалось по лицу, и мне стоило неимоверных усилий сдерживаться, чтобы не прикрыть грудь руками.

– Увидел что—то интересное? – спросила я.

– О, даа! – ответил он низким глубоким голосом, отчего по телу пробежало стадо мурашек. – Готов поспорить, твой парень настоящий счастливчик!

– Мой парень мертв, – выпалила я.

Взгляд Рена встретился с моим. Какое—то мгновение он стоял молча, а щеки мои все сильнее наливались румянцем.

– Прости. Мне очень жаль.

Я плотно сжала губы.

– Он был членом Ордена? – тихо спросил он.

Не знаю почему, но я кивнула ему в ответ.

– Давно это произошло?

Я снова кивнула. Понятия не имею, почему невербально отвечаю ему. Единственным человеком, с которым я могла поговорить о Шоне, была Вал.

– Это произошло три года назад.

Что—то промелькнуло на его лице, но прежде чем я смогла понять, что это было, оно стало прежним.

– Тебе ведь двадцать один, так?

– Ты слишком многое знаешь для парня, который лишь мельком просмотрел мои документы.

Он проигнорировал меня.

– Насколько я помню, в декабре будет двадцать два.

Я опустила руку с колом.

– Предположим. И сколько же тебе?

– Двадцать четыре, и хоть мой день рождения был совсем недавно, я  принимаю подарки с опозданием, – улыбка тронула его губы, но не достигла глаз. – Значит, он был твоей первой любовью.

Меня будто под дых ударили. То, что он сказал не было вопросом. Это было утверждением. У меня это что, на лбу написано или может... на груди?

Новая волна гнева захлестнула меня.

– Это не твое дело, и вряд ли это как—то связано с тем, почему ты здесь.

– Да, ты права, – он поднял руку, и я напряглась, но все что он сделал – это провел рукой по копне непослушных вьющихся волос. – Как я уже говорил прошлой ночью, я знаю, что в Новом Орлеане есть Древние, и именно по этой причине я тут. Я охочусь на них.

Чего—чего, а такого я услышать точно не ожидала.

Рен снова расплылся в улыбке, и на этот раз она была настоящей.

– М—да, судя по твоему лицу, на котором так и читается "Что за хрень", ты мне не веришь. Ничего страшного. Наверное. Дальше только хуже будет.

Тааак, я вся во внимании.

– За ту информацию, которую я сейчас тебе предоставлю, многие убить готовы. Так как мы вынуждены терпеть общество друг друга как минимум еще пару дней, а время сейчас очень ценно, я решил ввести тебя в курс дела, и поверь это единственная причина, по которой я так поступаю. У меня очень много работы, – на лице снова появилась такая очаровательная и озорная улыбочка, но на этот раз она была непродолжительной. – К тому же, многие считают тебя невменяемой, а это мне только на руку. Ну, это я к тому, что если ты даже и расскажешь кому—то о том, что я собираюсь тебе сказать, никто тебе не поверит. И это огромный плюс в сложившейся ситуации.

Мои глаза превратились в две узкие щелочки.

– Ух, ну спасибо!

– Да не за что, – беспечно ответил он. – Я член Элиты. Это организация в системе Ордена. Никто за пределами Элиты не знает о нас. Мы тщательно скрываем эту информацию.

Я медленно покачала головой.

– Ты... я никогда не слышала ни о чем подобном.

– Как я уже сказал, ты и не могла. Точно так же как и твой бесстрашный лидер Дэвид, –  он потянулся и в этот момент его рубашка задралась обнажая то, что оказалось дразнящим намеком на низ живота. Брюки висели низко, и я смогла рассмотреть боковые мышцы, формирующие латинскую букву "V". – Слушай, я голодный как волк. Ты давно ела?

Боже, он перепрыгивает с одной темы на другую точь в точь как и Динь. Это сбивало с толку.

– Я ничего не ела с обеда,– если не считать пралине. А я их не считаю.

– В нескольких кварталах отсюда есть неплохое местечко, где мы могли бы перекусить. Можешь даже не переодеваться. Я уже успел полюбить этот прикид, – он осторожно сделал шаг в сторону, как будто опасался что я сейчас швырну в него кол. – Айви, пойдем, перекусим чего—нибудь и я расскажу тебе все, что знаю. А знаю я предостаточно. Ну, а ты расскажешь, что же произошло в среду вечером.