Текст книги "Чистокровный"

Он собирается меня убить.

Слова вспыхнули у меня в голове, и я среагировала инстинктивно. На задворках разума, я понимала, что воткнуть в него клинок – это нечто другое, нежели воткнуть клинок в демона или фурию. Клинок потяжелел в моей руке, звук разрываемой кожи и плоти казался просто оглушающим.

Наиболее отличительным было то, что чистокровный Охранник не превратился в облако голубой пыли. Он продолжал стоять, с выражением ужаса на лице. Думаю, он всерьез полагал, что сможет перехитрить меня, и клинок не окажется у него в груди.

Я закричала, выдергивая острый клинок, и он упал. Сначала на колени, а затем лицом на пол. Я подняла голову, сжимая окровавленный клинок дрожащей рукой. Я даже не знала его имени… и убила его.

Чистокровный мужчина, должно быть, пришел в себя. Он в ужасе уставился на меня, открыл рот, но не издал ни звука.

– Я должна была это сделать, – взмолилась я, – он собирался меня убить. Я должна была.

Доун хныкала позади статуи Фемиды. Статуя была повержена во время боя, весы накренились.

В жизни полукровок было много правил. Я бы даже не смогла все перечислить. Но было два правила, которые я прекрасно помнила: никогда не вступать в связь с чистокровным и никогда не убивать чистокровного. Самозащита не имеет значения. Жизнь чистокровки всегда была и будет превыше моей. И то, что я Аполлион, ничего не меняет. Нарушить одно правило уже плохо, но нарушить оба?

Что ж, я была в дерьме.

В зале раздались шаги – единственный звук, который казался громче, чем стук моего сердца. Затем, я распознала, что их двое. Откуда они знали, где я? Конечно, Сет знал – всегда знал – где я.

Первым я увидела Эйдена. Оба, он и Сет, остановились в паре шагов. Я могла только представить, что они увидели – кучи голубой пыли, тела, сломанные двери, и двух, съежившихся у статуи, чистокровных.

Затем они увидели меня, стоящую с окровавленным клинком и мертвым Охранником Совета, лежащим у моих ног.

– Алекс, с тобой все нормально? – Эйден пересек комнату, – Алекс?

Он обошел Охранника и встал передо мной. Под его правым глазом был синяк, а левую щеку рассекала длинная царапина. Рубашка была порвана, но на прикрепленном к штанам клинке не было крови.

– Алекс, что случилось? – в его голосе звучало отчаяние, глаза искали мои.

Я моргнула, но все еще видела выражение лица Охранника.

Сет осмотрел беспорядок холодным, почти диким взглядом.

– Алекс. Расскажи, что случилось.

Я выдала все в нервной вспышке.

– Я дралась с фуриями, и он сказал мне, что я хорошо поработала, Эйден. Затем он извинился. Я должна была сделать это. Он сказал, что нас не может быть двое, и ему нужно защитить свою расу. Он собирался убить меня. Я – я должна была сделать это. Я даже не знала его имени и убила его.

Боль и паника вспыхнули в глазах Эйдена, но затем они стали сосредоточенней. В нем вспыхнула ярость. Сет опустился вниз и перевернул Охранника.

– Хорошо, – Эйден попытался разжать мои пальцы, – отдай мне клинок, Алекс.

– Нет, – я затрясла головой, – на нем мои отпечатки. Мои.

– Ты должна мне отдать его, Алекс.

Я покачала головой, сжимая клинок еще сильнее.

– Я должна была сделать это.

Эйден мягко разжал пальцы и забрал клинок.

– Я знаю, Алекс, я знаю, – он оглянулся через плечо, перед тем как посмотреть на меня, – никому не говори ни слова об этом. Ты поняла?

– Но —

– Алекс, – он заговорил громче, – не говори об этом никому. Никогда. Ты поняла меня?

– Да, – мое дыхание было прерывистым.

Он повернулся к Сету.

– Забери ее отсюда. Возьми самолет Люциана до Северной Каролины. Используй принуждение, если понадобится, мне все равно. Если кто-то остановит тебя или спросит, почему вы уезжаете, скажи, что у демонов планы на второго Аполлиона. Ей слишком рискованно оставаться здесь.

Сет кивнул головой, его глаза пылали.

– Что на счет них?

Эйден посмотрел на чистокровных.

– Я разберусь с ними, – он понизил голос, – то, что случилось в этой комнате, никогда не покинет ее стен. Можешь не волноваться.

– Ты уверен? – Сет замер, – если ты решишь изменить свое мнение, это станет концом для Алекс. Мы могли бы позаботиться —

– Мы не убьем их, – прошипел Эйден, – я знаю, что делаю!

Глаза Сета расширились.

– Ты ненормальный – такой же ненормальный, как Алекс. Если кто-то поймет, что ты делаешь, ты —

– Я знаю. Идите – идите сейчас же. Пока никого нет. Я позабочусь об этом.

Неужели Эйден использует принуждение на чистокровном? Еще одно запрещенное действие, еще одно правило будет нарушено. Как еще он может заставить их держать это в секрете? Особенно Доун? Она член Совета и обязана доложить о том, что произошло на самом деле.

Эйден использует принуждение. Все встанет на свои места. Обращенные полукровки использовали кинжалы. Люди найдут Охранника и решат, что его убил демон.

Но если кто-то узнает правду, Эйдена сочтут предателем.

Он будет убит за такое.

Я метнулась вперед.

– Нет. Ты не можешь сделать этого. Я не позволю. Ты не умрешь —

Эйден повернулся и схватил меня за плечи.

– Я сделаю это, и ты позволишь. Пожалуйста, хоть раз, не спорь со мной. Просто делай то, что я говорю, – его глаза встретились с моими, и он прошептал. – Пожалуйста.

Я закрыла глаза, борясь со слезами.

– Не делай этого.

– Я должен. Я говорил тебе, что не позволю, чтобы что-то случилось с тобой. Я говорил серьезно, – Эйден повернулся к Сету. – Уходите.

Сет взял меня за руку и крепко ее сжал. Было много всего, что я хотела сказать Эйдену, но не было времени, не тогда, когда Сет вел меня мимо тел и шокированных чистокровок. Но все же, я оглянулась в последний раз.

Эйден уже приводил свой план в действие. Он стоял пред Доун и говорил тихо, но быстро – точно так же, как со мной в ту ночь на складе.

Принуждение – он на самом деле использовал принуждение на чистокровном.

Сет сжал мою руку.

– Нужно торопиться.

Вдвоем мы пересекли коридор, пытаясь избегать людных мест. Мы проходили мимо комнат, из которых доносились сдавленные рыдания, заглушаемые звуком наших шагов. Коридоры были усеяны мертвыми телами полукровок. Пока Сет доставал ключи у мертвого Охранника, я смотрела в одну из темных комнат. Слуги полукровки лежали на полу, все они умерли или умирали, и никого это не заботило. Были слышны лишь их стоны и мольбы о милосердии. Мольбы о помощи – помощи, которой никогда не будет. Я направилась к ним.

– У нас нет времени. Извини, Ангел. У нас просто нет времени. Нужно идти, – Сет увел меня от комнаты.

Онемела – я просто онемела изнутри. Настолько онемела, что не чувствовала синяков и боли, которая появлялась при каждом шаге. Найти Хаммер было не так тяжело, как игнорировать звуки битвы вокруг нас. Инстинкты толкали меня в бой, но я сомневалась, что Сету это понравится.

Я просканировала местность и с облегчением обнаружила, что Охране удалось удержать оборону вокруг школы. Демоны не прорвались. По крайней мере, ученики были в безопасности.

Но что на счет слуг?

На пути в аэропорт, Сет следовал плану Эйдена. После нескольких неудачных попыток, он сумел найти Маркуса. Я смотрела в окно, все еще онемевшая от шока.

Сет сказал в точности то, что приказал Эйден. Он рассказал Маркусу, что демоны пытались схватить меня.

– … и увезти её сегодня вечером на самолете Люциана.

Маркус согласился, что мне лучше уехать из Нью-Йорка.

– Люциан среди выживших. Я передам ему.

Напряжение немного отпустило, когда я узнала, что Люциан и Маркус живы, но судьба многих все еще была не определена. Было так много тел, так много демонов. Что на счет Лаадан?

Сет и я не разговаривали до тех пор, пока не сели в самолет Люциана. Я заняла место возле окна, когда Сет сообщил пилоту и слугам, что летим без Люциана.

Я прислонила голову к холодной панели и закрыла глаза. Мой желудок был пуст. Как только самолет взлетел, я перестала думать. Я просто сидела там, в мире, в котором у меня, возможно, нет будущего. Столько всего могло пойти не по плану. Что если принуждение не сработает? Если так, Охрана будет ждать нашего приземления. И даже если все удастся, нет гарантии, что принуждение не выветрится со временем. Воспоминания могут вернуться.

И что потом? Оба, я и Эйден потеряем все.

Сет сел рядом со мной. Я подняла голову и посмотрела на него. Он держал два стакана с чем-то, что напоминало ликер.

– Что это?

– Это не Отвар, – шутка вышла плоской, но я вяло улыбнулась и взяла стакан, – это просто скотч. Должно помочь.

Я выпила стакан и отдала назад.

– Спасибо.

– Ты правда остановила фурий?

Я кивнула.

– Отрубила им головы. Хотя, они сказали, что вернутся.

– Только бог может убить другого бога, – он остановился. – Или Убийца Богов, но, я думаю, отрубание головы на какое-то время вывело их из строя.

– Сет, они сказали… они сказали, что я была угрозой, – дрожа, я прикусила губу, – о, боги, я убила чистокровного.

– Шшш. Никогда больше не говори этого снова. Ты же знаешь, как Эйден рискует. Ты же не хочешь, чтобы все оказалось напрасно, – Сет приобнял меня рукой. Через несколько секунд, он сказал. – Он на самом деле… не такой, как другие чистокровные, Алекс.

– Я знаю, – прошептала. Эйден не был похож ни на кого. И ничто не могло заставить меня поверить в то, что его действия сегодня основывались на чувстве долга.

Но прямо сейчас я ничего не могу с этим поделать.

Я выглянула в крошечное окно и посмотрела в темноту. Огоньки внизу становились все меньше и меньше, постепенно исчезая, пока мы летели сквозь зловещие облака. Я сделала глубокий вдох, но он застрял у меня в горле. Я убила чистокровного, и мужчина, которого я люблю, находился там, прикрывая и рискуя всем из-за меня.

Что я наделала?

Вспоминая те секунды, когда я увидела, как чистокровный занес клинок, я знала, что можно было избежать смертоносного удара. Я была быстрой. Я могла увернуться. Я могла убежать. Я могла не убивать его.

Сет сжал мои плечи крепче, будто бы прочитал мысли.

– Ты защищала себя, Алекс.

– Так ли это?

– Да. Они объявили войну против нас. У тебя не было выбора.

– Выбор есть всегда, – я посмотрела на Сета. Выбор есть всегда. Просто у меня была эта ужасная привычка делать неверный выбор, а теперь мне нужно разбираться с этим. И Эйдену. И Сету.

Сет медленно потянулся, словно боясь меня напугать. Он взял мой подбородок своими пальцами. Он ничего не сказал. Ничего и не надо было – связь между нами ожила.

Мне нужно было это – мне нужен Сет.

Закрыв глаза, я позволила положить свою голову ему на плечо. И после этого я сделала первый глубокий вдох – после того, как сделала выбор – я полностью отдалась связи. Уютные волны окутали меня, ослабив узел в моем животе. Это не заполнит всех трещин, ничего не вернет, но заставит почувствовать себя немного лучше, немного разумнее.

Бонусная глава от лица Сета

Увидев, что рука Доун находится на плече Эйдена, я еще раз порадовался тому, что Алекс решила не идти на бал. Если бы она увидела это, то распотрошила бы каждого чистокровного с медным цветом волос.

Я представил, как Алекс дерется со всеми девушками, и тихо заржал.

Эйден посмотрел на меня.

– Все нормально?

Я закатил глаза, не заботясь об ответе. Лишь то, что я стою возле него – не означает, что я должен говорить с ним. В обычные дни, злость между нами, как правило, имеет красный код, и «я собираюсь тебя убить» в плохие.

У нас было больше плохих дней, чем хороших.

Он сузил глаза, прежде чем повернуться к сыну одного из членов Совета, который рассказывал о том, каким волнующим было путешествие в открытое море. Скукота просто убивала меня. Мой взгляд устремился в сторону Люциана, который вертелся около Министров. По крайней мере, он выглядел лучшей компанией.

Эйден так громко вздохнул, что я уже хотел засмеяться. Хоть в одном мы были схожи: нам обоим было скучно и еще –

Дрожь осознания пробежалась по коже, и я почувствовал, как знаки начали покалывать, отзываясь на ее присутствие. Алекс.

Я начал медленно оборачиваться, устанавливая ее местонахождение. Во имя Царства Мертвых, что она делает…мой мозг опустел, и я перестал что-либо воспринимать.

Алекс стояла на входе в зал и была похожа на лесную нимфу, приглянувшуюся Аполлону. Она была встревожена, но я чувствовал не это. Я чувствовал что-то другое.

В ней всегда была эта особенная красота, которая делала ее уникальной в глазах окружающих. Но сегодня, одетая в красное платье, которое следовало бы запретить носить на таком теле.. Я видел Алекс в тренировочной одежде, в ее маленькой пижаме, и в повседневной одежде, но черт. Этот дикий клубок волос был красиво уложен… а глаза…

Сегодня, она была самым прекрасным, что я когда-либо видел.

Я заметил, как она отодвигалась от Лаадан и Люциана, отступая в бок. Ей не по себе там. Аид, она просто не принадлежит этому.

Наконец-то, после целой вечности, она встретилась со мной взглядом и приподняла свой бокал, приветствуя меня.  Каждый мускул тела застыл, и до меня дошло, что я уставился на нее, как придурок.

– Святое дерьмо, – прошептал я.

Я увидел, как замер Эйден, и удивился, как он понял, что она здесь. Может между ними существует некая связь, более сильная, чем моя с Алекс. Невозможно…но все же.

Затем он оглянулся, и, о боги, я еще никогда не видел, чтобы мужчина был настолько удивлен девушке в платье. Окей. Лгу. Я сам только что был таким. И если его мысли хоть немного напоминали мои..мне захотелось ударить его сильнее, чем до этого.

Посмотрев на лица обоих, мне захотелось ударить, а лучше взорвать что-нибудь. Прямо здесь, при всех, они пожирали друг друга взглядами.

И стало еще хуже. Эйден направился к ней. Сжав челюсть, я услышал, как заскрипели зубы. Я начал отходить от группы, минуя Люциана и Маркуса. Когда я проходил позади Лаадан, она посмотрела на меня.

– Она не для тебя, – пробормотала она, держа бокал возле губ. Небольшая улыбка все никак не угасала на ее лице. Я  даже знать не хочу, как она догадалась. – Мудрый с пенни, Сет…

– А глупец затыкается.

Лаадан выгнула бровь, но промолчала, что было к лучшему. Из всех чистокровных, с которыми я был знаком, она пугала даже меня. Я направился к Алекс, по пути захватив салфетку, чтобы она вытерла слюни. Сомневаюсь, что она будет признательна.

Вздохнув, я встал рядом, положив руку ей на плечо. Она даже не дрогнула, в отличие от меня. Зевс мог бы стоять возле нее, а она и не заметила бы. Но Эйден заметил. Он даже не попытался скрыть чувство ненависти, что появилось у него на лице.

Я приподнял уголок рта.

Эйден выглядел так, будто собирался ударить меня, и я надеялся на это.  Я больше всего хотел бы надрать ему задницу… но Алекс – ей это не понравится.

Опираясь на нее, я учуял аромат персиков и чего-то таинственного, что точно подходило ей.

– Люди начинают таращиться.

Я знал, что ей все равно, и захотел придушить ее, но Эйден, как обычно, проявил здравый смысл. Он остановился, сжав зубы точно так же, как я до этого.

Я опустил свою руку и соединил наши пальцы, сказав при этом самую ироничную вещь.

– Ты же знаешь, он не для тебя.

– Я знаю, – прошептала она, ее боль и отчаяние  захватили меня, и я понял, что Эйден отвернулся. Часть меня хотела вернуть его назад к ней, лишь для того, чтобы она перестала так себя чувствовать.

Но другая часть выбила это дерьмо из моей головы.

– Не хочешь потанцевать? – спросил я.

Ее глаза приобрели медовый оттенок.

– Я не хочу танцевать. – Опустив подбородок, сказала она.

Я сузил глаза.

– Ты хочешь здесь остаться?

– Я не знаю.

Ах, нерешительность – человеческий друг. Я улыбнулся и заговорил, касаясь ее уха.

– Мы не принадлежим этому месту, Алекс. Не с ними.

Она отвела свой взгляд и прикусила нижнюю губу. Она была сбита с толку, что было свойственно терпеливой части натуры Алекс. Но затем она снова посмотрела на меня.

– Давай, пошли, – уговаривал я.

Дрожащими руками она поставила бокал на стол, и когда мы уходили, я знал, что мысленно она не со мной. Ее мысли и сердце никогда не были со мной, они всегда находились в другом, неправильном месте.

Только сейчас, напоминал я сам себе, только сейчас.

Я завернул за здание, не давая ей выбирать куда идти. Она поежилась от прохладного воздуха, и молчала всю дорогу, что было для нее рекордом. Я взял ее за запястье. Ее страдания перешли на меня, как какая-то кислота, и она даже понятия не имела, что я чувствую это через связь.

– Давай сделаем что-то глупое, – сказал я.

Она уставилась на меня.

– Ты хочешь сделать что-то глупое прямо сейчас?

– Ты можешь представить лучший момент для чего-то такого?

Ее губы дернулись.

– Хорошо. Я готова.

– Прекрасно, – замечательно. Ура. Ихааа. Я подтолкнул ее к лабиринту, борясь со злостью внутри.

– Ты хочешь поупражняться?

Я покачал головой.

– Нет. Не хочу.

Двойные двери были открытыми, и я улыбнулся, когда увидел бассейн. Нам обоим нужно было сделать что-то глупое.

– Ты хочешь поплавать? – спросила она, сомневаясь.

– Конечно.

– Снаружи около 40 градусов.

Я открыл дверь, вдыхая запах хлорки.

– И? Здесь же не 40, так? Здесь больше 60.

Алекс отошла от меня и встала на краю бассейна. Конечно, пока я снимал обувь, то не сводил с нее глаз. Она посмотрела на меня, и я подмигнул.

– Ты странный, – сказала она.

– Так же, как и ты, – я бросил свой пиджак на пол, наблюдая за ней, всегда наблюдая за ней. Это был не я, а что-то внутри меня – внутри нее. Я думаю, так и должно быть.

– Мы много в чем похожи, Алекс.

Казалось, что она хотела поспорить, но было видно, что она на самом деле задумалась об этом. Брови сдвинулись, носик немного дернулся, губы плотно сжаты. Мило.

– Это правда было так очевидно, там? – спросила она.

Мне понадобилась минута, чтобы понять, о чем она, а затем я попытался собрать все слова воедино.

– Я не знаю, что у тебя было в голове, Алекс. Я не могу читать твои мысли. Я просто руководствуюсь твоими эмоциями.

Она дрогнула.

– Приятно знать.

– Я заметил это, – сказал я, начав расстёгивать рубашку, – К тому же, мне не нужна наша связь, чтобы понять твои эмоции. Мне кажется, ты бы не хотела знать, как это выглядит.

– Нет, я хочу.

Я не мог ей противоречить. Поэтому, вздохнув, сказал.

– Ты пялилась на него, как мерзкая девчонка, которая смотрит на симпатичного парня в баре, который только что снял ее.

Она улыбнулась.

– О. Вау. Спасибо.

Черт. Я поднял руки.

– Я говорил тебе.

– Ага. Так я выглядела, как идиотка?

Как идиотка? Если бы.

– Нет, каждый видел красивую девушку-полукровку. Это то, что заметил каждый.

Я посмотрел в сторону, понимая, что нужно сменить тему.

– Могу я тебе кое-что сказать?

Она снова повернулась к бассейну.

– Конечно.

Я медленно встал перед ней, потому что ей не нравилось, когда я быстро двигался.

– Мне нравится, когда ты без перчаток.

– Ох, – она посмотрела на меня настороженно.

Я осторожно снял одну перчатку, удивляясь, что она позволила, затем вторую и отбросил их подальше от воды. Дайте мне дюйм, и я отхвачу милю. Я провел пальцами по ее меткам и отступил.

Она опустила ресницы.

– Лучше?

– Намного, – я сложил руки, всматриваясь в нее. Алекс всегда была мне любопытна. Хоть и не должна была, но все же была. Возможно, это и делало ее загадочной. Может я и знал всегда, что она чувствует, но никогда не мог предугадать ее следующий шаг.

– Ты когда-нибудь видел, как мокнет шелк? – спросила она.

Она, правда что ли, собирается прыгнуть в платье? Я засмеялся только от одной мысли об этом.

– Должен признаться, нет.

Она сняла обувь.

– Какой позор.

Я уставился на нее.

– Ты на самом деле собираешься –

Алекс нырнула, и я засмеялся, когда сквозь меня прошла волна ее шока и наслаждения. Я подошел к краю бассейна, посмеиваясь над ней.

– Так по-детски, Алекс. Ты испортила ее платье.

– Я знаю. Я плохая.

– Очень плохая, – пробормотал я, наблюдая за тканью, тонущей в воде. Она так долго находилась на дне, что я уже было подумал, что в ней есть частица Посейдона.

Знаки задрожали, и я отошел от края бассейна. Сжимая руки, я закрыл и открыл глаза, стараясь подавить растущее во мне напряжение и унять беспокойные знаки.

Я приоткрыл один глаз, и увидел, что Алекс наблюдает за мной.

– Хватит пялиться.

– Я не пялюсь.

Я начал смеяться.

– Как вода?

– Нормально.

Знаки все еще сводили меня с ума. Сила начинала возрастать, покалывая кожу. Опустив руки, я сделал глубокий вздох.

– Ты помнишь, что я тебе сказал прошлой ночью на наших занятиях?

Она подплыла ближе.

– Ты много чего говорил. Так что, честно? Я не обратила внимания.

Мило. Я фыркнул.

– Ты обижаешь мое самолюбие.

Алекс оттолкнулась от стенки и поплыла на спине. Платье струилось вокруг, превращая ее в некую морскую нимфу.

– Я чувствую себя русалкой.

Я же чувствовал много чего.

– Завтра, когда они спросят о том, что случилось в Гэтлинбурге, просто отвечай на их вопросы.

Она вздохнула.

– Я знаю. Парни, что вы думаете, я могу сказать? Что я люблю демонов?

Это меня не удивило бы меня.

– Просто не усложняй. Отвечай да или нет, это все.

– Я не дура, Сет.

Я выгнул бровь. Дура? Нет. Безрассудная? Да.

– Я этого не говорил. Просто знаю, что ты… можешь много говорить.

– Ох, прямо как –

Я нырнул рядом с ней. Схватил ее за платье, но она ударила меня по руке. Вынырнув, я потряс головой, расплескивая воду по сторонам.

Она обрызгала меня.

– Ты говоришь больше, чем я.

Отплыв в сторону, я схватился рукой за край бассейна. Господи Боже, вода определенно шла Алекс.

– Ты выглядишь, как мокрая обезьяна.

– Что? Нет! – Она провела рукой по волосам и глазам. – Подожди. На самом деле?

Я кивнул головой, борясь с желанием наброситься на нее.

– Если честно, у тебя такой беспорядок. Это была плохая идея. О чем я только думал?

– Заткнись. Ты тоже не выглядишь сногсшибательно.

Я ощутил всплеск интереса, исходящего от нее. Это противоречило ее словам. Ухмыльнувшись, я провел рукой по воде.

– Смотри.

Она пыталась бороться с краями своего платья.

– На что смотреть?

Используя водный элемент, я выпустил струю воды, затем выстрелил прямо в нее, обволакивая ее тайфуном. Это было началом войны, и, хотя Алекс знала, что не победит, все равно не сдавалась. Даже когда я подбросил ее в воздух, она брыкалась и вопила как банши. И впервые за столь долгое время, я испытал… радость. Ребяческое, глупое, но все же веселье.

На задворках своего разума, я понимал, зачем привел ее сюда, но когда я в третий раз подкинул ее вверх на добрых 20 футов, и стал наблюдать, как она летела прямо мне в руки, я начал забывать все предрассудки, ведь мне в голову пришла идея получше.