Текст книги "Чистокровный"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Дикая боль вспыхнула на лице, и я упала на стену. Глаза немедленно наполнились слезами, пульсирующая боль и головокружение накрыли меня. Я схватилась за челюсть, почти уверенная, что он сломал ее. А затем передо мной, полыхая от ярости, появился Сет. Я не знала, как он смог так быстро появиться.

– Это будет последнее, что ты сделал, – выплюнул Сет. Он отвел руку назад. Не для того, чтобы ударить чистокровного, а чтобы убить.

Много раз во время тренировок, я видела, как Акаша появлялась у него на руке, но лишь в виде маленького сгустка энергии. Когда он хотел использовать ее против Каина, Эйден остановил его. Но сейчас я увидела это. Голубая энергия начала светиться под его кожей, где-то под рубашкой, переходя на руки, треща и щелкая синим пламенем.

Я сразу забыла про боль, оттолкнулась от стены и схватила Сета за руку.

– Нет!

– Отойди назад, Алекс, сейчас же.

Я встала перед ним, закрывая Мастера. Знаки Аполлиона начали светиться на его бледном лице.

– Ты не можешь сделать этого, Сет! Тебе нужно успокоиться.

– Сделай это, – выкрикнул Мастер, – разрушь свою судьбу, Аполлион. Так как судьба твоей сучки уже обречена.

Глаза Сета загорелись, его губы стянулись в линию. Акаша начала распространяться, превращаясь в пламя.

– Игнорируй его! – я схватилась руками за его рубашку. – Пожалуйста! Ты не можешь сделать этого!

Это не работало. Он не слушал мен. Готовясь выпустить самый сильный элемент, он отвел руку назад. Я обернулась.

– Убирайтесь отсюда! Сейчас же!

Служанка убежала, но Мастер остался, улыбаясь Сету, как будто у него начисто отсутствовал инстинкт самосохранения. Потом я поняла – он хотел, чтобы Сет сделал это. Для полукровки, убийство чистокровного, означало смерть. Возможно, даже для Аполлиона.

С дрожащими руками я повернулась обратно к Сету. Я прижалась к его груди так сильно, чтобы он смог понять, что если отомстит, то ему не избежать смертной казни. Я могла чувствовать свой страх, паника затмила физическую боль.

Сет вздрогнул, а затем его руки обвились вокруг меня. Я чуть не зарыдала от облегчения. Безжалостный смех жестокого Мастера все еще был слышен, даже после того как он ушел.

Он посмотрел вниз на меня.

– Я хочу убить его.

– Знаю, – прошептала я, заталкивая слезы обратно.

– Нет, не знаешь. Я до сих пор хочу.

– Но ты не можешь. Это была моя вина. Он хотел ударить слугу, и я остановила его. Он…

– Твоя вина? – сказал он, открыв глаза шире, все еще не веря в это. Он протянул руку и взял меня за подбородок, поворачивая голову в сторону.

– Нет. Это была не твоя вина.

Я сглотнула, прикрывая глаза. Кризис миновал… на данный момент.

– Будет синяк?

– Скорее всего.

– Думаю… я попала. – Я отошла на шаг назад и уставилась в пол. Этот Сет – жестокий и смертоносный – пугал меня. – Ты тоже попал.

– Да, – Сет сказал это так, как будто его не волновало такое дерьмо.

Я прикоснулась к левой стороне своего лица и вздрогнула.

– О, дерьмо.

Сет убрал мою руку.

– Я думаю, что если до ужина никто ничего не скажет, то все будет в порядке.

– Ты так думаешь?

Сет улыбнулся, но казалось, что что-то сломалось в нем.

– Да.

Мы не дотянули до ужина.

Примерно двадцать минут спустя, Маркус и вся команда ворвалась в гостиную, где мы с Сетом скрывались. Эйден был с ними, его глаза сразу же нашли меня. Он исследовал мое лицо, останавливаясь на том, что как я думала, уже превратилось в приличный синяк, затем остановился и резко выдохнул.

Злость исходила от него волнами, столь же подавляющая, как и та, которую источал Сет.

– О чем ты думала, Александрия? – потребовал Маркус.

Я оторвала свой взгляд от Эйдена, но не посмотрела на Маркуса. Вместо этого я смотрела на Сета. Его лицо, по-прежнему, оставалось жестким и холодным.

– Я знаю, что не должна была останавливать Мастера, но он собирался ударить девушку за разбитые тарелки. Я должна была…

Дверь открылась, и вошел Министр Телли вместе с Охраной Совета.

Я сжалась, но Сет встал.

– В чем дело? – спросил он, сжимая кулаки.

– В чем дело? – повторил Министр Телли, пересекая комнату, высокий и изящный в своей зеленой мантии. Он остановился перед Маркусом и Люцианом.

– Что я слышу, днем Александрия напала на Мастера?

– Напала? – вспылила я, – я ни на кого не нападала. Я остановила…

– Она помешала Мастеру, но уж точно не нападала на него, – отрезал Маркус, посылая мне предостерегающий взгляд, – Однако, он ударил Александрию.

Телли одарил меня коротким взглядом.

– Полукровки знают, что нельзя чинить препятствия Мастеру в его делах с подчиненными. Это нарушение Указа!

Мой рот открылся. Я ожидала беды? Да. Но не обвинения в нарушении Указа.

– Вы серьезно? – Сет выступил вперед, сужая глаза.

– Возьми своего Аполлиона под контроль, Люциан, – выкрикнул Телли, – или моя Охрана сделает это.

Люциан встал перед Сетом, но я знала, что он ничего не сможет сказать или сделать. Я схватила Сета за руку и сильно потянула.

– Сядь, – прошептала я.

Он посмотрел на меня через плечо, его брови поднялись вверх.

– Я лучше постою.

Боги, он не помогал. Не то, чтобы это могло его остановить, но я продолжала держать его за руку.

– Министр Телли, я понимаю, что Александрия не должна была вмешиваться, но обвинять ее в нарушении закона? – Маркус дернул головой, – Я думаю, это крайность.

– Эта полукровка – крайность, – выдал Телли. – Никто из вас не контролирует ее. Она угрожает Мастерам сейчас? Что она тогда сделает как Аполлион? Перережет их во сне?

Я засмеялась. Все посмотрели на меня.

– Извините, но это нелепо. Все что я сделала, это остановила его от избиения девушки. Это все! Я не била его, но он ударил меня, – я указала на свою челюсть, – и я бы не стала резать людей, пока они спят.

Телли полностью повернулся ко мне.

– Маленькая девочка, с того момента, как ты начала дышать, ты не выказывала никакого уважения к закону и правилам. И да, я видел твои файлы.

Все вокруг видели мои файлы? Я почувствовала себя беззащитной.

– Ты постоянная и неконтролируемая проблема для Совета, – продолжал Телли, повернувшись к Люциану, – Она останется здесь, где Совет сможет ее контролировать, поскольку ни один из вас не смог вселить этой девушке чувство уважения.

Страх сковал меня.

– Что?

– Этого не будет, – Сет сказал это так тихо, что я не была уверена, что кто-то еще услышал. Но все в комнате замерли.

– Ты угрожаешь мне, Аполлион? Угрожаешь Совету? – спросил Телли. Клянусь, в его голосе послышалась радость, что было глупо, потому что Сет убил бы его.

Сет сровнял бы его с землей.

Я отвлеклась от Министра и увидела, как знаки Аполлиона скользнули по лицу Сета. И затем я заметила, что Эйден стал по другую сторону от меня. Я благодарила богов, что все сфокусировались на Сете, опасаясь, что он вот-вот сорвется. Взгляд на лице Эйдена говорил о том, что он готов разорвать любого в этой комнате.

Мое сердце упало. Я находилась между двух парней и это не закончится хорошо. Я встала, мои колени дрожали.

– Я прошу прощения.

– Не извиняйся. Ты не сделала ничего плохого, – прошипел Сет.

– Но я сделала. Я не должна была вмешиваться, – я нашла глаза Телли и проглотила свою гордость. – Я забыла… забыла свое место.

Сет резко взглянул на меня. Я встретила его взгляд, молясь, чтобы он просто сел и заткнулся.

– Министр, как видите, Александрия осознает свои ошибки, – Люциан стал перед Сетом, его руки были сложены вместе. – Она сильная, дикая, даже упрямая, но она не нарушала закона сегодня. Вы же знаете, если бы она напала на него, он вряд ли смог бы хоть что-то рассказать нам.

– Иногда, она не думает о своих действиях, – присоединился Маркус, – она безрассудна, но у нее никогда не было недобрых намерений. На счет контроля, я могу обещать, что она не скажет и слова во время своего пребывания здесь.

Я открыла свой рот, но сразу же закрыла.

Телли сделал вздох и повернулся к Люциану.

– Такое неоднократное поведение вызывает беспокойство не только у меня, но и у Совета. Но, вы уже в курсе, Люциан, – он сделал паузу, осматривая комнату. Его взгляд, полный осуждения, остановился на мне, – я не забуду этого.

С этим он повернулся и вышел с комнаты. Охранники последовали за ним, напряженные и молчаливые.

Без сил я упала на диван. Я едва избежала петли. Я почувствовала, как сел Сет, но не повернулась к нему.

– Александрия, о чем я тебе говорил каждый раз снова и снова? – спросил Маркус.

– Хватит, – сказал Люциан. – Это в прошлом. Хватит.

– Это случилось только что, – парировал Маркус, – а этот пригрозил Мастеру Акашей, с ума сойти! Ему повезло, что Мастер не доложил на него.

– А чего ты ожидал? – утомленно возразил Люциан, – Сет защищал то, что принадлежит ему.

Я послала своему отчиму убийственный взгляд.

– Я не его. Не мог бы ты прекратить сравнивать меня с вещью?

Люциан улыбнулся.

– Все равно, Сет не мог быть обвинён в ее защите. Или ты бы позволил Мастеру продолжать избивать Александрию?

– Это абсурд, Люциан! – Маркус сжал кулаки.

Они пикировались еще какое-то время. В итоге, моя голова разболелась так же, как и челюсть. С другой стороны, Сет расслабился и не выглядел так, как будто хотел вырезать целую деревню чистокровных.

Как только я убедилась, что проблем нет, то проскользнула за дверь подышать свежим воздухом. Я не решилась идти слишком далеко, поэтому остановилась в двух шагах от комнаты. Я думала о том, что сказал Мастер. Моя судьба уже обречена. Он что-то знает или просто издевался над Сетом?

– Алекс?

Я повернулась на голос Эйдена. Его глаза блестели серебром.

– Эй, – пробормотала я, – знаю, я снова облажалась и…

– Алекс, я здесь не для того, что кричать на тебя. Я просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо.

– Ох. Извини. Я привыкла, что все кричат на меня.

Он наклонил голову набок, глаза потемнели.

– Я понял, почему ты сделала это. Если честно, то я не ожидал от тебя чего-нибудь другого.

– Правда? – я скептически посмотрела вокруг, – Ты что, под наркотой?

Эйден улыбнулся, но затем его глаза остановились на моей челюсти. Улыбка исчезла.

– Болит?

– Нет, – соврала я.

Его взгляд говорил, что он не верит мне. Прежде чем я поняла, что он собирается сделать, Эйден протянул руку и коснулся кожи вокруг синяка.

– Он опухает. Ты прикладывала лед?

Вообще-то да, но мне надоело держать пакет со льдом, который захватил Сет. Я уставилась на Эйдена, полностью забыв, о чем он меня спросил. Его пальцы все еще были на моей щеке, и это единственная вещь, которая имела значение.

– Ты до сих пор проявляешь свою силу, – маленькая улыбка появилась на его губах. Затем он убрал руку, обрывая пьянящую связь. – Никто из полукровок не сделал бы того, что сделала ты.

– Не понимаю, зачем ты продолжаешь говорить это, – я оперлась о стену, чтобы хоть что-то вернуло меня в реальность.

– Это правда, Алекс. И я говорю не только о том, что ты сделала для той полукровки, а о том, что ты сделала здесь. Черт, я знаю, чего тебе стоило извиниться и произнести те слова. Это проявление силы.

– Это была не сила. На самом деле, я просто была напугана. Или..ну, знаешь, слегка безрассудна.

Эйден посмотрел вдаль, на лабиринт. Все, что я могла видеть отсюда, это верхушки статуй.

– Я ошибался.

Я перестала дышать.

– На счет чего?

Он повернулся ко мне, глаза блестели.

– На счет многих вещей, но я всегда думал, что безрассудная часть твоей натуры – это недостаток. Но это не так. Это то, что делает тебя сильной.

Я уставилась на него, мое сердце делало невероятные сумасшедшие вещи в груди.

– Спасибо… спасибо тебе.

– Не благодари…

– Знаю, – я улыбнулась сквозь боль, – ну я уже сделала это.

Эйден покачал головой.

– Мне лучше вернуться. Не заходи слишком далеко, окей?

Я махнула и посмотрела, как он уходит. Он дошел до французских дверей и остановился. Когда он повернулся, его лицо было непроницаемо, но слова прозвучали четко.

– Часть меня хотела бы, чтобы Сет убил Мастера за то, что тот прикоснулся к тебе.

Прошло два дня, но я так и не смогла забыть то, что сказал Эйден. Это было серьезное заявление, но что это значило? Было ли это важно? Нет. Так я говорила себе. Даже если он любил меня также как сильно, как я пирог, это было не важно. У нас не было никакого будущего, только смерть и разочарование.

Слабый стук в дверь оторвал меня от размышлений. Так как Сет никогда не стучит, я знала, что это не он. Я сползла с кровати и пошла к двери.

В коридоре стояла Лаадан, одетая в красивое изумрудное платье, обтягивающее сверху и легко струящееся вниз от бедер. Волосы были закручены в какой-то замысловатый пучок и украшены несколькими свежими розами.

Я посмотрела вниз на свои штаны и свитер. Боги, я еще никогда не чувствовала себя такой унылой и уродливой.

Лаадан улыбнулась мне.

– Если ты не занята, а я вижу, что нет, то я бы хотела тебе кое-что показать.

Я посмотрела назад на свою кровать и пожала плечами. Не было похоже, что я занята. Мы прошли мимо нескольких слуг, пока шли наверх в ее комнату, и она всем им улыбалась.

Как только мы вошли к ней в комнату, она обняла меня за плечи и усадила на кресло перед шкафом. Я села и притянула колени к своей груди.

– Ты… хочешь показать мне свою дверь от гардероба?

Смех Лаадан был гортанным и заразительным. Я поймала себя на мысли, что тоже начала улыбаться.

– Ты прямо как твоя мать, – она потрясла головой, – ты иногда говоришь, как Рейчел.

Моя улыбка немного погасла, и я обняла себя за колени.

– Моя мама никогда не сказала бы и половины тех глупых вещей, что вылетают из моего рта.

– Ты была бы удивлена, – она сделала паузу, погружаясь в воспоминания, – знаешь, что твоей маме нравилось больше всего в заседании Совета?

– Нет.

Лаадан открыла шкаф, затем отступила назад и махнула руками в приглашающем жесте.

– Танцы и красивые наряды.

С любопытством, я наклонилась вперед, чтобы заглянуть внутрь шкафа и чуть не упала со стула.

– Вау. Там много вещей.

Она наградила меня игривой улыбкой.

– У девушки никогда не может быть много вещей. Давай. Взгляни.

Я подорвалась со стула. Глаза начали разбегаться. Я как будто была под принуждением, которое в две секунды превратило меня в маленькую девочку. Я шагнула вперед и запустила руку в мягкий материал.

– Тебе нравится? – она потянула за фиолетовое платье.

Мои пальцы застыли на красном шелковом материале. Я не видела покроя, но цвет божественен.

– Вот за какие платья, я отдала бы своего первенца.

Она засмеялась, бросая фиолетовое платье, и взяла красное. Она держала его между нами.

– Почему ты так смертельно не хочешь идти на бал?

Я пожала плечами, разглядывая одежду. Здесь были платья с волнистыми кромками и по всему лифу, завышенные талии и юбки, которые цеплялись за ноги.

– Просто не пойму, почему я приглашена, когда остальные полукровки нет.

– Потому что ты другая, – она схватила платье и начала рассматривать его. – Алекс, быть Аполлионом означает отличаться от своего вида. Когда ты пробудишься, я уже говорила тебе и Сету, у вас будет возможность вступить в Совет.

Я не знала этого, но серьезно сомневалась, что восемнадцатилетней девушке нужно столько силы. Зрелость не придет в одночасье. Мои глаза и разум были сосредоточены на платьях.

– Там не будет никого, кого я знаю. И без обид, но мое представление о веселье, не включает времяпровождение с чистокровными.

– Да какие обиды, – Лаадан вытянула юбку. На красный оттенок упал свет, бросая поверх платья слабый огонек.

– Сет будет там. И Эйден тоже.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Почему меня должно заботить то, что Эйден там будет? Он чистокровный. Где еще он будет в этот вечер?

Лаадан улыбнулась.

– Может, попробуешь это?

– Нет, спасибо.

– Не смеши меня, почему? Твоя мама носила похожее. И у меня мало времени, прежде чем мне нужно будет спускаться вниз.

Желание помереть платье было неимоверным, но я покачала головой. Лаадан не отставала до тех пор, пока я не обнаружила себя стоящей перед зеркалом в красном шелковом платье. Она стояла позади, положив руки мне на плечи.

– Ты такая красивая.

Платье было ошеломляющим. Казалось, оно сделано специально для меня. Шелк обтягивал грудь и бедра, скользя и развиваясь к низу. Я повернулась боком, ухмыляясь. Сзади выглядело так же хорошо, как и спереди. Красный определенно был моим цветом. На минутку, я позволила себе помечтать о том, как Эйден увидит меня в чем-то таком элегантном и сексуальном. И что если бы Сет увидел? Даже мое грязное воображение не могло представить его реакцию.

– Наверное, мне следует снять его, пока не испачкала.

Лаадан отвела меня от зеркала и усадила перед маленьким столиком для макияжа и каких-то других вещей. Я начала вставать, но она снова положила руки мне на плечи.

– Алекс, нет никаких причин, чтобы сегодня вечером ты сидела в своей комнате, когда каждый будет наслаждаться балом. Так что успокойся и дай мне кое-что сделать с твоими волосами.

– Я не хочу идти, – я повернулась к ней лицом.

Она повернула меня обратно к зеркалу и взяла расческу.

– Почему? Это из-за того, что у тебя завтра заседание? Не значит ли это, что тебе нужно расслабиться и насладиться вечером?

Я дернулась и попыталась игнорировать успокаивающий эффект скользящей по волосам расчески.

– Это не из-за заседания. Я просто… не хочу идти.

Игнорируя меня, она взяла плойку, и начала закручивать длинные пряди. Я позволила ей привести себя в порядок, все еще не намереваясь идти на бал. Это приятно, когда кто-то пытается сделать тебя красивой, даже если вся красота сомнется о подушку.

Рассказывая про мою маму, Лаадан начала делать мне макияж, и когда она закончила, я еле узнала девушку со смоки айсом, которая смотрела прямо на меня. Лаадан превзошла саму себя.

Она взяла мои кудри и опустила несколько плотных прядей вниз, чтобы закрыть шею и дразнящий лиф.

– Ну, что ты думаешь? – спросила она, держа кисточку с пудрой в руках.

Я не знала, что сказать. Румянец делал акцент на моих скулах, заставляя их казаться выше, чем они есть. Синяк на моем лице был скрыт за макияжем. Тушь и искусно подобранные тени превратили глаза в самый теплый шоколад вместо земляного цвета. Красный цвет помады, так и молил о поцелуе.

– Вау. Мой нос выглядит маленьким.

Лаадан засмеялась, опуская кисточку вниз.

– Подожди. Единственная вещь, которой не хватает это…

Она достала из комода большую бархатную коробочку и вытащила оттуда серебряную цепочку с черными рубинами вокруг.

Ожерелье, вероятно, стоило больше моей жизни, но она надела его мне на шею и застегнула.

– Вот. Теперь ты будешь красавицей на балу.

Я уставилась на себя, желая запечатлеть момент. Даже подумать не могла, что когда-нибудь буду выглядеть как… как сейчас. Если бы Калеб увидел меня, то думаю, он сделал бы мне комплимент.

Лаадан посмотрела на часы.

– И мы закончили вовремя. Бал только начался, поэтому ты не сильно опоздаешь.

Я снова посмотрела на себя в зеркало.

– Я не могу пойти.

– Ты ведешь себя глупо. Алекс, ты выглядишь намного лучше, чем кто-либо из чистокровных. Ты должна пойти.

Я стояла, тряся головой.

– Вы не понимаете, Лаадан. Мне приятно все это, но я… я не могу.

Она замерла.

– Тогда я не понимаю. Может, объяснишь?

Медленно я повернулась к зеркалу. Девушка в нем выглядела красиво, если никто не будет приглядываться слишком близко. Если кто-то все же попробует, вся эта красота исчезнет.

– Алекс?

– Посмотрите на меня, – сказала я тихо, – вы не видите… их? Я не могу пойти вниз, чтобы каждый пялился на меня.

Обеспокоенное лицо Лаадан возникло в зеркале.

– Дорогая, все будут смотреть на тебя, потому что ты красивая.

– Все будут таращиться на мои шрамы.

Она моргнула и сделала шаг назад.

– Нет. Никто не…

– Я знаю, они будут, – я повернулась, трогая пальцами свою шею. – Потому что это то, что даже я заметила бы в ком-то. И посмотрите на мои руки, они довольно грубые.

Так и было. Цвет кожи никогда не станет прежним. Она бледная, как и все метки демонов, но крошечные следы зубов оставляли неровные красные отметки, покрывая мои предплечья, запястья, и заканчивались на внутренней стороне локтя. Кожа была неровной и пятнистой, как и шея, но, по крайне мере, шрамы на горле были на оттенок или два светлее, чем мой обычный цвет лица. Платье скрывало эти шрамы, а руки были полностью выставлены.

Вдруг, Лаадан улыбнулась, что наткнуло меня на мысль о том, что даже она увидела, как нелепо я выгляжу. Она подошла к шкафу и вытащила большую коробку с верхней полки. Взяв ее с собой на кровать, она улыбнулась еще шире.

– У меня есть замечательная вещь.

Сомневаясь, я последовала за ней к кровати.

Она подняла крышку и достала длинные до локтя, черные шелковые перчатки.

– Проблема решена?

Я осторожно взяла перчатки.

– Я буду выглядеть как Роуг из «Люди Х».

Ее нос сморщился.

– Кто? Не важно. Попробуй. Перчатки сработают. Было бы сложнее, если бы сейчас было лето.

Я натянула одну, и она скрыла шрамы. На самом деле? Кто одевает такое, старые бабушки?

– Не уверена на счет этого.

Лаадан вздохнула, покачав головой.

– Это формальный бал, Алекс. Ты бывала на таких?

– Эм, нет.

– Поверь мне, ты будешь не единственной, кто будет в перчатках. Давай. У нас нет времени стоять здесь, и жалеть самих себя. Ты выглядишь красиво, Алекс. Намного красивее, чем твоя мать.

Я скрутила пальцы в перчатках, впервые чувствуя приятное покалывание. Полукровки не ходят на бал, и у них нет волшебной чистокровной крестной. Поэтому, я не думала, что когда-нибудь попаду на такое мероприятие, в таком убийственном платье.

Но я здесь.

Медленная улыбка появилась у меня на лице.

– Лаадан?

– Да, – она остановила перед дверью.

– Спасибо.

Ее рука поднялась к сердцу.

– Дорогая, не благодари меня. Мне приятно, что я могу сделать это для тебя.

– Вы планировали это еще с тех самых пор, как Люциан попросил за завтраком, не так ли? Вот почему это платье так подходит.

Лаадан хитро улыбнулась.

– Ну, я всегда думала, что красный – это твой цвет.

К тому времени, когда я и Лаадан спустились вниз, бал был в самом разгаре. Звуки оркестра наполнили коридоры, когда мы приблизились к бальному залу. Дорогу освещали ослепительные свечи.

Мое возбуждение быстро превратилось в нервозность. Я никогда не носила что-то на подобии этого, и никогда не была на таких мероприятиях. И оркестровая музыка – не мое.

Ожидала ли я, что буду танцевать вальс? Последний – и единственный раз – был с Сетом, и он уронил меня. Я не могу упасть на землю в этом платье, это было бы кощунство. Собираюсь ли я весь вечер простоять у стены?

Вот когда я начала потеть.

Лаадан взяла мою руку в свою и повела дальше.

– Ты боролась с демонами, но мысль о бале пугает тебя?

– Да, – прошептала я.

Она засмеялась.

– Ты красивая. Просто помни, что ты принадлежишь этому миру. Намного больше, чем кто-либо из них может осознать.

Я осторожно посмотрела на нее.

– Вы на самом деле любите полукровок, не так ли?

Ее щеки залились красным румянцем.

– Я… я просто считаю, что мы все равны и должны придерживаться этого.

Я сомневалась, что это главная причина, но промолчала. Она потянула меня из темного коридора, мимо фурий, прямо к бальному залу. Я думала, что меня хватит удар, пока я стояла там, переживая все это.

Комната была огромной, стены сделаны из золота. В углу каждого стола стояли кристальные вазы с розами, цветущие лианы свисали со сверкающих люстр. В конце комнаты сидел маленький оркестр – смертные музыканты. Смертных легко могли узнать, как чистокровные, так и полукровки. Это было больше чем просто физическое отличие. Их движения были нелепы и медленны, в тот момент, когда чистокровные грациозно двигались. Их лица были пустыми. Они, скорее всего, были под принуждением, чтобы сыграть здесь, поэтому для них ничего не было странным.

Чистокровные становились немного чудаковатыми после нескольких бокалов выпивки.

Позади оркестра, прямо над смертными возвышался Танатос и выглядел, как ангел смерти. Эта грустная экспозиция была сделана из мрамора, его крылья были около восьми футов. Кто-то положил венок из роз богу на голову.

Неплохо.

Перед нами появились двое слуг. Один держал поднос с шампанским, а другой канапе и что-то, что воняло сырой рыбой. У меня появилось дикое желание съесть картофельных шариков.

Лаадан грациозно взяла два бокала шампанского и один вручила мне. Она поймала мою руку до того, как я уронила бокал.

– Осторожно, – предупредила она мягко, – это не просто шампанское смертных. Это крепче.

Я посмотрела на пузырьки.

– Насколько крепче?

Она махнула головой в сторону стола, где с бокалом шампанского в руках сидела чистокровная девушка и истерически смеялась. Ее партнер был раздражен.

– Скорее всего, у нее это второй бокал. Просто потягивай шампанское.

– Я приму совет.

Люциан прошел сквозь чистокровных и взял мою свободную руку. Он смотрел на меня шокировано и восхищенно.

– Лаадан, ты превзошла саму себя. Она выглядит в точности как Рейчел, когда та присутствовала на балах.

Это прозвучало официально. Я почувствовала себя на новом уровне неловкости.

– И не видно ее шрамов, – продолжал Люциан со странным блеском в глазах. Похоже, он был пьян, – это правда, замечательная работа, Лаадан.

Отшатнувшись назад, я попыталась выдавить из себя вежливую улыбку.

– Эм… спасибо.

Лаадан чувствовала себя так же неудобно, как и я. Она плавно отвела от меня внимание Люциана. Я начала осматривать комнату на наличие знакомых лиц, при этом сжимая бокал.

Все – все чистокровные – выглядели прекрасно.

Большинство женщин были одеты в откровенные платья, которые я бы тоже любила, если бы они не открывали мою прекрасную кожу, и замечательную шею.

Я не принадлежу этому. Неважно, что говорит Лаадан, я не принадлежу. Сделав глубокий вздох, я продолжила оглядываться. Среди них я узнала Министра Диану Элдерс. Она надела белое прозрачное платье, что напоминало те, которые могли носить богини. Возле нее стоял мой дядя и с интересом слушал ее, независимо от того, что она говорила. Я с трепетом наблюдала, как он улыбается ей, и, когда они повернулись к нам, я заметила, что изумрудные глаза блестели как драгоценности.

Так и было, пока он не увидел меня.

Маркус отступил назад, моргая. Шок прошелся по его лицу, он отреагировал так, как будто увидел привидение. Медленно двигаясь, он и Министр Элдерс присоединились к нам. Он махнул Люциану и Лаадан.

– Александрия, после всего ты решила присоединиться к нам.

Чувствуя дискомфорт, я махнула головой и отпила шампанского.

Диана улыбнулась достаточно мягко, но она нервничала, когда обращалась ко мне.

– Мисс Андрос, приятно встретить вас.

– Взаимно, – промямлила я. Я не была хороша в обмене вежливостей. Но чистокровным, окружавшим меня, не требовалось мое участие, поэтому я просто отошла в сторону. Я продолжила исследовать толпу… ну, если быть честной, я искала Эйдена. Знаю, что он не заговорит со мной, но я хотела, чтобы он...увидел меня.

Неправильно, да, но я хотела этого.

Но все же, первым я увидела Сета.

Или он меня. Не уверена. Я была очень удивлена, когда увидела Эйдена и Сета, стоящими с двумя чистокровными мужчинами, которых не знала. Несколько красивых девушек окружали их, возможно из-за того, что Аполлион стоял там – или они просто стояли возле горячих парней. Доун Самос была одной из красоток. На ней было белое платье, которое заканчивалось у колен. Доун ближе всего стояла к Эйдену, и ее тонкая длинная рука касалась его каждый раз, когда она говорила. Я не видела ее с первого дня сессии, поэтому и забыла, но она была здесь.

Сет стоял лицом к входу и к Эйдену. Он надел смокинг, как и все чистокровные, за исключением того, что Сет умудрился достать белый, но и в нем он выглядел превосходно. Я усмехнулась. Его взгляд блуждал по залу и остановился на мне. Выражение на его лице было комическим. Брови взлетели, глаза в удивлении открылись. Видимо, большую часть времени, я выглядела как дура. Поэтому я и в платье, это, должно быть, то еще зрелище. Самодовольная улыбка Сета, быстро вернулась на место.

Он одобрительно махнул мне. Я наклонила свой стакан в его сторону.

Он, наверное, сказал что-то, так как мускулы Эйдена напряглись под черным костюмом. Затем, медленно, почти незаметно, Эйден глянул через плечо. В момент, когда наши глаза встретились, я почувствовала себя Золушкой.

Эйден разжал губы и его взгляд начал блуждать по мне, да так, что бокал задрожал у меня в пальцах. Когда его глаза вернулись к моим, весь воздух вышел из моих легких. Его серые глаза так красиво блестели, так сексуально блестели, что тепло разлилось по моей коже. Моя рука упала на бок, я забыла о шампанском, едва держа его пальцами. Он полностью развернулся, было видно, как его грудь вздымалась и опускалась. Он не улыбался. Он просто смотрел. Прямо как я, потому что он выглядел замечательно в этом черном костюме, дикие волны волос обрамляли его лицо, нежные губы застыли в удивлении, а глаза были наполнены голодом.

Как в тумане, Эйден пересек зал, его прожигающий взгляд оставался на мне. Я знала, что выгляжу хорошо, но не настолько. Не так, чтобы все остальные блекли и исчезли для Эйдена. Я подумала о том, что он тогда сказал в комнате, как много он ошибался.

Думаю, я знала кое-что еще, в чем он ошибся.

Зацикленная на Эйдене, я не заметила, как Сет начал двигаться, я почувствовала его до того, как он взял мою руку, его пальцы легли мне на голые плечи. Злость появилась на лице Эйдена. Он застыл, бросая серый взгляд на мое плечо. Я могла чувствовать это в воздухе – ревность, его инстинктивное желание убрать руку Сета.

Сет наклонился ближе, его теплое дыхание коснулось моей шеи.

– Люди начинают глазеть.

Да? Я не заботилась об этом, что было плохо, но Эйден продолжал глазеть – с такой страстью, таким желанием – это была единственная вещь, о которой я могла думать. И затем Эйден все понял. Остановившись на середине зала, он закрыл рот. Глаза до сих пор были такими же, блестели в мягком освещении. Он еще раз взглянул на меня. Дрожа под его взглядом, я представляла, что он хотел бы увести меня.

Рука Сета опустилась на мою руку, пальцы сплелись с моими.

– Ты знаешь, он не для тебя.

– Знаю, – прошептала я. Знала это, и, возможно, поэтому я чувствовала себя такой пустой внутри.

Эйден развернулся и пошел назад, улыбаясь тому, что сказала Доун. Но это была ненастоящая улыбка. Я знала его улыбки. Даже после всего, я жила ради них.

– Не хочешь потанцевать? – предложил Сет.

Поход на бал был плохой идеей. Пустота, которую я чувствовала, заполняла все. Я не принадлежала этому, а Эйден принадлежал. Он принадлежал к этому с чистокровкой Доун. Не со мной, не с полукровкой.

Я оторвала взгляд от Эйдена и взглянула на Сета.

– Я не хочу танцевать.

Янтарные глаза Сета смотрели на меня.

– Ты хочешь остаться здесь?