355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дженнифер Эстеп » Прикосновение холода (ЛП) » Текст книги (страница 3)
Прикосновение холода (ЛП)
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 20:01

Текст книги "Прикосновение холода (ЛП)"


Автор книги: Дженнифер Эстеп



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава четвертая

К тому времени, как я вернулась на автобусе в Сайпресс-Маунтейн, пролезла через клетку, не бросив взгляд на молчаливо таращащихся сфинксов и побежала к библиотеке, было уже почти шесть вечера и сумерки покрывали школьную территорию.

Небо было фиолетово-серым, а темные тени лежали как кровь на зданиях. Я встряхнула головой чтобы отогнать эти странные мысли, и пошла дальше.

Библиотека Древностей была самым большим зданием на территории Мифической Академии и имела самую крайнюю вершину из всех пяти зданий, которые вместе формировали неясную звезду.

Библиотека имела 6 этажей, но у меня всегда было чувство, что ее башни тянулись выше и выше, до тех пор пока не протыкали небо своими острыми верхушками в виде мечей.

Но особенно зловещей делали библиотеку статуи, которые покрывали каждое свободное место: грифоны, головы животных, драконы, что-то, что выглядело как гигантский минотавр.

Фигуры стояли всюду, на широких, низких ступеньках, которые вели к входу, украшали балкон на четвертом этаже и тянулись до углов косой крыши.

Они были так тонко сделаны, так правдоподобно, что казалось, как будто они действительно когда-то были настоящими монстрами, которые карабкались по зданию, до тех пор пока кто-

то или что-то не заставило их застыть.

Я посмотрела на грифонов, которые стояли по краям каменных ступеней. Статуи возвышались надо мной и обе были абсолютно сосредоточены.

Орлиные головы были высоко подняты, крылья сложены на спине, и толстые львиные хвосты обвивали острые, загнутые когти на передних лапах.

Наверное, все из-за моего дара, моей психометрии, но все равно мне казалось, что эти двое наблюдали за каждым моим движение глазами без век.

Как будто стоило мне прикоснуться к ним, и они ожили бы снова, чтобы спрыгнуть с каменного постамента и разорвать меня на куски.

Тоже самое чувство охватывало меня, когда я проходила мимо сфинксов у главных ворот и у каждой другой статуи на территории.

Я дрожала. Убрав руки в карманы своей кофты с капюшоном, поспешила вверх по лестнице и вошла в библиотеку.

Вдоль по коридору я направилась к большой, распахнутой двойной двери, которая вела в главную комнату. Как и все остальное в Академии Библиотека древностей была старой, затхлой и спесивой.

Но я должна признать, что она представляла собой фантастический место.

Главное помещение библиотеки находилось под огромным куполом, и можно было рассмотреть весь потолок. Кажется, там наверху была фреска, изображение мифических войн, отделанная золотом, серебром и блестящими драгоценностями.

Однако, у меня никогда не получалось, рассмотреть все из-за постоянной темноты на верхних этажах.

Но я могла видеть всех Богов и Богинь. Они окружали весь первый этаж библиотеки, как будто бы они были охранниками и их заданием было наблюдать за учениками.

Статуи стояли на краю изогнутой галереи, разделенные высокими классическими колоннами.

Здесь были греческие боги: Ника, Афина и Зевс. Северные боги: Один и Тор.

Богоподобное индейское существо похожее на койота или на белую женщину-буйвол. И все были около десяти метров в высоту и из белого мрамора.

Если подниматься по лестнице на первый этаж, можно пройти мимо их всех к галерее. У меня никогда не было желания сделать это. Как и грифоны у двери, эти статуи были для меня слишком реалистичными.

Мой взгляд скользнул по Богам и Богиням. Я смотрела на них, стоящих рядом друг с другом, пока пустое место в круглом пантеоне не обратило мое внимание на себя, место, где должен был стоять Локи.

Но здесь не было его статуи, также как и во всей Академии. Я предполагаю, что это как-то связано с тем, что он был плохим парнем и пытался вместе со своими жнецами хаоса разрушить мир.

Он был не из числа богов, в честь которых возводили храмы.

Наконец я закончила рассматривать пустое место и пошла дальше.

Книжные полки тянулись по обе стороны прохода, прежде чем они открывали свободную часть, в которой стояли столы.

Чтобы не прерывать учебу и не покидать библиотеку с целью чем-нибудь перекусить, ученики могли купить себе кофе, энергетические напитки, мафины и другие закуски, предоставленные на свободной тележки справа.

Воздух был наполнен богатым ароматом кофе, который перебивал сухой, затхлый запах книг.

Я пошла дальше, пока не достигла стойки в середине библиотеки, где одалживали книги.

Позади стойки находились несколько офисов, отгороженных стеклянными перегородками, которые занимали половину помещения под куполом, отделенные от других.

Я обошла стойку, опустилась на стул рядом с компьютером для посетителей и сняла сумку с плеча.

Я даже не успела вытащить учебник по истории мифов и подумать о моем реферате, как за моей спиной запищала стеклянная дверь, и оттуда вышел Найкмедс.

Найкмедс был руководителем библиотеки древностей. Высокий, худой мужчина с черными волосами, колкими, синими глазами и длинными, бледными пальцами. Он вовсе не был так стар, наверное, около сорока, но он действовал мне на нервы.

Найкмедс любил библиотеку и все книги в ней. Он любил их со страстью, которая была похожа на одержимость серийного убийцы.

Он больше всего не мог терпеть учеников, которые каждый день шатались по его королевству, особенно меня.

Библиотекарь возненавидел меня с первого взгляда, по непонятной причине, и за прошедшие два месяца, которые я находилась здесь, его отношение ко мне ни капельки не изменилось.

– Ага, – заговорил Найкмедс и сложил руки на груди. – Настало время, когда ты наконец пришла, Гвендолин.

Я закатила глаза. Напряженный библиотекарь был единственным, кто использовал мое полное имя.

Я уже просила его, чтобы он не делал этого, но до сих пор довольно безуспешно. Я думаю, что он делал это для того, чтобы рассердить меня.

– Ты опоздала на десять минут, снова, – сказал Найкмедс. – Это третий раз за две недели. Где ты была?

Я не могла рассказать, что сбежала со школьной территории, чтобы посетить бабушку Фрост, так как ученики не имеют права покидать школу в течение недели.

Наконец, это было Великое Правило. Я не хотела доставить неприятности бабушке, или еще хуже не иметь возможности посещать ее дальше.

Кроме того, я уже давно поняла, что гораздо лучше обмануть Найкмедса или других могущественных Мифов в Академии, вместо того, чтобы начинать открытый спор.

Поэтому я просто пожала плечами.

– Мне очень жаль, – сказала я. – Я просто была занята.

Найкмедс прищурил глаза на мой неопределенный ответ и сжимал губы, до тех пор пока они не превратились в тонкую, прямую линию.

– Ну, тогда позволь мне рассказать о новой пьесе, которую я вынес сегодня из архива.

Несколько классов получили задание изучить ее в этом семестре, поэтому я уверен, что многие будут задавать тебе вопросы о ней.

В библиотеке находилось несколько витрин, в которых выставлен всякий пыльный хлам, который якобы когда-то принадлежал однажды Богу, Богине, сказочному герою или даже монстру.

Нельзя было пройти вдоль по коридору и не споткнуться о выставочный ящик. Почти каждую неделю Найкмедс выносил что-то новое из архива и выставлял его.

Часть моего задания как помощника библиотекаря состояла в том, чтобы знать достаточно об этой пьесе, чтобы помогать другим ученикам находить правильные книги и другую информацию по теме.

Я вздохнула.

– Что на этот раз?

Найкмедс поманил пальцем, призывая следовать за ним. Мы прошли мимо нескольких столов, которые занимали ученики, пока не достигли большого стеклянного шкафа в центре библиотеки.

В нем находилась простая чаша, которая выглядела будто она была сделана из обычной, коричневой глины. Скучно. Некоторые из мечей выглядели действительно великолепно. Но эта вещь? До ужаса скучная.

– Ты знаешь, что это? – спросил Найкмедс тихим голосом и с горящими глазами.

Я пожала плечами.

– Для меня она выглядит как глиняная тарелка.

Найкмедс вытянул лицо и пробормотал что-то неразборчивое. Вероятно, он снова проклинал мой недостаток в воодушевлении.

– Это не просто глиняная тарелка, Гвендолин. Эта чаша слез.

Он так посмотрел на меня, как будто я должна была знать, что это такое. Я снова только пожала плечами.

– Чаша слез – это контейнер, в который скандинавская Богиня Сигюн поймала змеиный яд, который капал на ее мужа Локи, когда он впервые был в плену у других Богов.

Это было задолго до войны хаоса. Всякий раз, когда Сигюн опустошала чашу, на лицо Локи капал яд и обжигал его, из-за чего он кричал.

Его крики были настолько громкие, что земля сотрясалась даже через многие километры.

Поэтому ее называют Чашей Слез. Это невероятно важный артефакт.

Один из Тринадцати Артефактов, за которые бились Пантеон и Жнецы в последней большой битве Войны Хаоса...

Это была невероятно скучная речь и мои мысли сразу уклонились от темы. Еще больше глупых Богов и Богинь. Я не понимала, как Найкмедс их вообще различал друг от друга.

Для меня это являлось проблемой, выбрать одного из греческих Богов, чтобы написать о нем реферат для мифической истории проффесора Метис.

Наконец, после пяти долгих, бесконечных минут, во время которых Найкмедс непрерывно бормотал о каких-то фактах, он все же успокоился.

Один Профессор, который сидел за соседним столиком , подошел и спросил что-то, и библиотекарь мгновенно исчез вместе с ним.

Я встряхнула голову, в попытке отогнать усыпляющее действие лекции, и пошла обратно на свое место за стойкой.

В течении следующих трех часов я выдавала книги, отвечала на вопросы и выполняла другие обязанности прислужника. Библиотека была тем местом, где другим Мифическим ученикам приходилось меня замечать и со мной разговаривать, и то, только лишь бы быть в состоянии сделать свою домашнюю работу.

Из-за того, что ученики не имели права покидать кампус, библиотека была также местом для "зависания" и "быть увиденным".

Кроме того, многие охотно прокрадывались среди полок, чтобы там "перепихнуться". Я уже много раз находила использованные презервативы, когда расставляла книги обратно на свои места. Гадость.

Я не хотела бы потерять девственность на полке полной книг, но в Академии это был последний писк моды. По крайней мере, в этом месяце.

Жасмин Эштон, Морган МакДугал и Дафна Круз были теми, кто приходил во время моей смены.

Три Валькирии попивали холодный мокко и держали в руках малиновые кексы, они заняли столик у кофейной машины, чтобы их замечал каждый, кто заходил и уходил.

Сэмсон Сорензен тоже был здесь, но его мало что еще интересовало кроме спортивного журнала, который он листал.

Через несколько минут Жасмин встала, чтобы повернуться и поговорить с другими популярными учениками, которые сидели сегодня вечером в библиотеке.

Морган и Сэмсон склонили головы, чтобы поговорить, а Дафна видимо пришла, чтобы поучиться, так как она искала отдельный стол.

Когда она увидела меня за стойкой выдачи, бросила на меня злой взгляд. Затем вытащила ноутбук из сумки, открыла его и начала печатать.

Я сдерживаюсь, чтобы не показать ей язык. Это была не моя вина, что Дафна втрескалась в музыкального чудака, а ее злые подруги высмеяли бы ее, если бы она сказала им, что он ей нравится, или еще хуже, что она хотела бы пойти с ним на свидание.

Наконец, около девяти часов библиотека опустела. Ученики собрали сумки и своевременно разошлись по своим комнатам в общежитии, чтобы успеть к комендантскому часу в десять часов.

Найкмедс сообщил, что он должен выполнить кое-что в отделе естествознания, прежде чем закрыть библиотеку. Но вместо того, чтобы просто отпустить меня, библиотекарь подвинул ко мне целую тележку с книжками и объяснил, что я должна расставить их на место, прежде чем он вернется. Как я уже говорила, он действительно ужасно меня бесил.

Но я не могла ничего сделать. Если бы я ушла, не убрав книги, тележка все равно ждала бы меня до моего следующего визита на работу. Найкмедс был таким идиотом.

Так что я толкнула металлическую тележку между полок, схватила несколько книг и начала расставлять их на свои места.

Почти все книги были старыми справочниками, которые на протяжении многих сотен лет трогали ученики, так что большие видения не вспыхивали.

Присутствовало только смутное ощущение студентов, которые листали страницы охотясь за какой-то неясной информацией для своего реферата.

Полагаю, для меня было бы лучше носить перчатки, чтобы избежать видений полностью, и не только в библиотеке. Вы знаете, такие старомодные белые шелковые перчатки, которые достают до локтей.

Но тогда на меня окончательно поставили бы штамп "уродца" – цыганка с манией к перчаткам. И хотя я чувствовала, что не совсем подхожу Академии, мне не хотелось размениваться на мелочи с моей непохожестью.

Я держала глаза открытыми для учеников, которые все еще не закончили свой вечерний "перепихон" среди полок.

На прошлой неделе я зашла за один угол и увидела двоих парней с курса по английскому, которые занимались этим как кролики.

Но сегодня я никого и ничего не слышала, когда проходила по библиотеке и ставила книги на их места на полках.

Все это могло пройти быстрее, если бы эта тележка не была настолько старой и хрупкой и не отъезжала вправо из-за одного сломанного колеса.

Каждый раз, когда я пыталась повернуть за угол с этой глупой вещицей, она таранила какую-

нибудь витрину с антиквариатом.

В библиотеке были сотни витрин и все они были похожи на ту, к которой Найкмедс притащил меня в начале моей смены. Блестящие стеклянные ящики, в которых были самые разные вещи.

Кинжал, который принадлежал Александру Великому. Ожерелье королевы войны Боудикки.

Украшенный драгоценными камнями гребень, который Марк Антоний подарил Клеопатре в знак его бессмертной любви, до того как их убили.

Некоторые из предметов действительно были классными, и я почти всегда бросала быстрый взгляд на серебряные таблички на витринах, чтобы понимать, что именно находится передо мной.

Я еще ни разу не пыталась открыть один из ящиков, так как их защищало какое-то магическое заклинание, чтобы их не могли украсть.

Но я все равно часто задаюсь вопросом, сколько могли бы стоить эти вещи на eBay, если они действительно настоящие. Наверное достаточно, чтобы заставить Жасмин Эштон, самую богатую девушку Академии, попытаться набить свою дизайнерскую сумку некоторыми вещицами из витрины.

Через десять минут я поставила последнюю книгу на место, взяла тележку и покатила ее обратно к стойке выдачи.

Но, конечно, этот металлический каркас обладал собственной волей и направился к следующей витрине. Я смогла остановить ее, прежде чем она ударилась о стекло.

– Придурковатое колесо, – бормотала я.

Я обошла вокруг тележки и попыталась сдвинуть ее в другом направлении, когда серебряный блеск привлек мое внимание, я посмотрела на витрину, рядом с которой стояла.

Там лежал меч, один из сотен в библиотеке. Мой взгляд метался в поисках таблички под стеклом, так как я захотела знать, кому принадлежал меч, и что он с ним делал, что он стал таким особенным.

Но в этой витрине не было никаких обозначений. Ни серебряной таблички снаружи, ни маленькой белой карточки внутри, ничего. Странно. Все другие витрины, которые я до сих пор видела, были подписаны.

Возможно, Найкмедс забыл о ней, так как она находилась неизвестно где позади всех полок.

Я хотела отвезти тележку по проходу, вернуться назад к стойке выдачи и уже наконец собрать сумку, чтобы исчезнуть до того, как вернутся Найкмедс.

Но по какой-то причине я остановилась и посмотрела на меч еще раз.

Это был действительно простой меч, длинное лезвие из обычного, серебристого металла с рукояткой, которая была немного больше чем моя рука.

По сравнению с некоторым огромным хламом, который я уже видела в библиотеке, это было маленькое оружие.

Все же, что-то в форме меча казалось... заслуживало доверия. Как будто я уже видела его.

Возможно, в одной из книг по истории мифов была его фотография.

Вероятно, кто-то из злодеев использовал его во время войны Хаоса, если это действительно происходило. Я тяжело просопела. Скорее всего нет.

Я наклонила голову набок, поглощенная желанием, узнать почему этот меч был так дьявольски интересен. Тогда я поняла, что рукоятка выглядел почти как... лицо.

Как будто половина мужского лица вылита из металла. Была черта в виде рта, насечка в форме носа, закругленная линия уха и даже дуга, которая выглядела как глаз.

Странно. Но лицо не было безобразным. Оно было практически... живым.

Я заметила и слова на мече. Они блестели на лезвии, прямо на ручке, как будто бы они были выцарапаны в металле.

Я прищурила глаза, однако не могла расшифровать их. V-i-c... Вик что-то там, думала я, пока нагибалась вперед достаточно близко, чтобы оставить отпечаток носа на чистом стекле...

БУМ!

Внезапный шум напугал меня. Я отпрыгнула назад и прижалась к книжной полке с широко раскрытыми глазами и учащенным сердцебиением. Что за дьявол это было?

Я не считала себя трусишкой и ни в коем случае не была одной из тех жалких девчонок, которые боятся своей собственной тени.

Но моя мама была следователем. Она рассказала мне разные ужасные истории о людях, на которых нападали или что-то еще более ужасное.

И Библиотека Древностей не была самым теплым, дружелюбным местом, например, как парк летним вечером. В Академии ничего не было дружелюбным.

Теперь, когда я задумалась об этом, поняла, что вокруг не было слышно никаких звуков, пока я расставляла книги.

Ни шелеста одежды, ничего, что как-то позволило предположить, что во всей библиотеке еще кто-то задержался кроме меня...

Что-то холодное и жесткое было у меня в руке. Я посмотрела вниз и заметила, что держу замок от стеклянной витрины.

Я была уже практически готова открыть витрину и достать оттуда меч.

Но более странно было то, что меч пристально смотрел на меня.

Металлический слой на рукоятке сполз наверх, который смотрел на меня холодным, спокойным взглядом. У него был странный цвет, не совсем пурпур, но и не совсем серый.

Тогда мой мозг снова включился и напомнил мне о том, что все это было гиперигиперзловеще. Я вскрикнула, споткнулась, ударилась плечом о полку и втянула воздух от боли сквозь сжатые зубы.

Но боль смогла слегка прогнать мою панику. Глубоко внутри я знала, что моя фантазия сыграла со мной злую шутку.

У мечей не бывает глаз, даже в таком ненормальном месте как Мифическая Академия. И они ни в коем случае не смотрели пристально на людей. Особенно на кого-то как я, такую неважную, странную девочку-цыганку, у которой были видения.

А этот шум? Вероятно, просто упала стопка книг, которую кто-то криво сложил.

Наверное, он даже намеренно сделал это, чтобы напугать тех, кто так поздно все еще бродил по библиотеке. Что-то подобное уже происходило, особенно со мной.

Я оставалась на месте еще некоторое время, чтобы успокоить свое неистовствующее сердце, затем отошла от полки. Я думала над тем, не схватить ли мне тележку и не отвезти ли ее назад к стойке выдачи, неважно будут колеса катиться или нет.

Но сначала я должна была бросить еще раз взгляд на меч, чтобы убедиться, что не сошла с ума.

Что я не начинаю верить во все эти вещи, который профессор Метис рассказывает нам на истории мифов. Злые боги, древние воины, хаос, конец мира и бла-бла-бла.

Итак, я бросила быстрый взгляд через плечо. Свод, который я приняла за глаз, был просто выпуклостью на рукоятке.

Полностью скрытый, вполне серебристый и нормальный. Больше ничего. И, точно, он не смотрел на меня.

Я облегченно вздохнула. Хорошо. Гвен еще не сошла с ума. Прекрасно знать это.

Я схватила тележку и толкнула ее в направлении стойки. К черту Найкмедса и его плохое настроение. С меня хватит зловещих мечей и странных вещей. Я хочу уйти отсюда. Сейчас.

Я шла между полок и завернула за крайнюю, проделав уже полпути до стойки, когда я заметила движение уголком глаза. Я посмотрела налево.

Тогда я увидела ее.

Жасмин Эштон.

Белокурая Валькирия лежала на спине перед витриной, которую Найкмедс показывал мне. Та с мнимой чашей слез Локи.

Только теперь стекло было разбито и чаши на месте не было.

Кроме того, кто-то перерезал горло Жасмин от уха до уха.

Я замерла в недоумении. Затем пару раз моргнула, но картина не менялась. Разбитая витрина.

Украденная чаша. Девочка с большим кровавым разрезом на светлой шее.

Я все еще оставалась на месте некоторое время, ошеломленная, прежде чем мой мозг снова начал работать. Я оттолкнула тележку с дороги и побежала к Жасмин.

Мои ноги подкосились, я протянула руку, чтобы не упасть. Они были в чем-то мокром и липком, и я вздрогнула. Подняв руку, я поняла, что она была покрыта кровью, кровью Жасмины.

Она была повсюду. Под разбитой витриной. Рядом. Капли на деревянных столах. Кровяные лужи покрывали пол как красная вода, которую никто не вытер.

– Вот дерьмо!

Я дышала слишком быстро, поэтому приказала себе делать глубокие вдохи, как учила меня мама, когда я впадала в панику раньше.

Если я находилась в ужасной ситуации. Через пару секунд я чувствовала себя лучше. По крайней мере достаточно хорошо для того, чтобы найти дорогу к Жасмин.

Белокурые волосы. Синие глаза. Прекрасное лицо. Дизайнерские шмотки. Валькирия выглядела как всегда, кроме пореза на горле и ножа, который лежал рядом с ней на полу.

Длинный изогнутый кинжал из золота с гигантским рубином на рукоятке. Свет играл с драгоценным камнем, как будто он был огромным красным глазом, который наблюдал за мной.

По какой-то причине кинжал был единственным, что не было покрыто кровью. Странно.

Я присела рядом с Жасмин и постаралась не смотреть на страшную рану на ее шее. Я не знала дышит ли она еще или нет, и была ли возможность узнать.

Я должна была прикоснуться к ней.

Но я совсем не хотела этого делать.

Так охотно я узнавала тайны других людей, я точно знала, что мой цыганский дар мгновенно проявится, как только я коснусь кожи Валькирии.

Тогда я увидела бы, почувствовала бы и пережила бы точно то, что перенесла Жасмин, когда ей перерезали горло.

Это было бы также ужасно, как увидеть те страшные вещи, которые творил отчим Пейдж.

Возможно, даже еще ужасней.

Но я не могла не сделать этого, так как должна была узнать, жива ли еще Жасмин. Я проходила в прошлом году в старой школе уроки искусственного дыхания, так что возможно я могла помочь, или по крайней мере побежать и привести помощь.

В любом случае я должна была попробовать. Я не могла просто там стоять и ничего не делать, особенно если Жасмин выглядела такой жалкой.

Тогда я присела и протянула дрожащую руку к ее шее. Мои пальцы приближались к ее бледной коже, но прежде чем они смогли прикоснуться, пальцы натолкнулись на барьер.

Я закрыла глаза и закусила губу, потому что ждала, что на меня обрушатся чувства и картинки. Я ждала, что почувствую страх и боль, которые испытала Жасмин.

Ожидала быть поглощенной всеми этими ужасными ощущениями и просто закричать... Я не чувствовала ничего.

Ни страха, ни паники и особенно никакой боли. Ничего.

Я не чувствовала никакого всплеска чувств в теле Жасмин. Никаких колебаний, никаких видений, ничего. Я нахмурила лоб и тверже прижала пальцы к шее.

Затем приложила ладонь прямо к ране на горле.

Все еще ничего.

Странно. Действительно странно. Я всегда вижу что-то, всегда чувствую, особенно когда прикасаюсь к кому-то, в данном случае горло Валькирии, которое было жестоко перерезано.

Уголком глаза я заметила быстрое движение. Но прежде чем успела повернуться, чтобы узнать, что это было, что-то холодное жестко врезалось в мой висок.

Острая боль отняла мое зрение, а затем темнота поглотила меня.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю